Глава четвертая
Свадьба с приданым
Многие люди, получившие высшее образование, считают, что студенческие годы были самым лучшим, самым счастливым временем в их жизни. Оля Назарова тоже так считала. Ей настолько понравилась учеба в университете, что даже скучноватые общеобразовательные предметы, из тех, которых на младших курсах всегда больше, чем специальных, все равно шли у нее «на ура». А уж химию она обожала. В университете все было не как в школе, гораздо сложнее, глубже. Объем материала громадный, требования высокие – МГУ как-никак. Но именно это Оле и нравилось. Она привыкла много работать, прилагать усилия, ставить себе труднодостижимые цели и добиваться их. То, что легко давалось, само шло в руки, Ольге никогда не было интересно.
Однако студенческая жизнь для нее не ограничивается только учебой. В школе Оля была далека от активной общественной жизни – просто не хватало времени. В университете все стало по-другому. Узнав, что Ольга окончила музыкальную школу, однокашники сразу выбрали ее культоргом курса, а через два года она вошла в факультетский комитет комсомола. И начались всевозможные вечера, самодеятельные концерты, капустники, совместные походы в кино и театры… Все это увлекало Олю намного больше, чем ежедневные музыкальные упражнения. А были же еще поездки по городам России, и походы в лес с неизбежными песнями у костра, и прогулки по Москве, и посиделки в кафе-мороженом… И, конечно, книги, одна интереснее другой. Книги, которым повезло быть изданными во времена оттепели – немного раньше или немного позже цензура бы уже ни за что их не пропустила. Книги эти зачитывались до дыр, постоянно переходили из рук в руки и часто давались только на одну ночь, потому что утром их нужно было передать следующему в огромной очереди.
В университете у Оли появилось совершенно иное окружение. Раньше ее общение со сверстниками было сведено до минимума и ограничивалось лишь школой. Но в школе у них была разношерстная публика, и только с немногими ровесниками, Марией, да еще с несколькими ребятами и девочками Оля сдружилась по-настоящему. Остальные относились к ней с недоверием, завидовали, что у нее высокопоставленный папа и что сама она отличница, держится особняком, «задирает нос», «считает себя самой умной». А здесь, в университете, чуть ли не все были «самыми умными», но при этом почти никто «нос не задирал». Большинство окружавших Олю студентов были интересными людьми, и никому не было дела до того, из какой она семьи. Илья Рябов, например, узнал, кем является Олин отец, лишь после того, как сделал ей предложение.
На этого высокого, худощавого и оттого казавшегося нескладным парня с умными насмешливыми серыми глазами, прятавшимися за стеклами очков, Ольга обратила внимание не сразу. Первое время, как это нередко бывает, большинство парней и девушек с курса сливались для нее в единую массу – пусть в целом довольно симпатичную, но все равно массу. Только потом, спустя месяц-другой учебы, когда Оля немного попривыкла и начала знакомиться с сокурсниками, – вот тогда она уже стала отличать и Илью. Ей понравились его ум, обаяние, остроумие и серьезность. Но более всего – его увлеченность. Видно было, что этот парень в университете не случайный гость, что действительно интересуется химией, знает и понимает ее, а не просто случайно выбрал факультет, отдав дань моде, как некоторые их однокашники. К моменту поступления Илья, казалось, прочел все доступные популярные издания о химии и чуть ли не добрую половину научных. У него даже имелась специальная толстая тетрадь в клеенчатой обложке, которую он превратил в своеобразный каталог книг и журналов по специальности. Илья был в курсе всех последних мировых открытий в области химии, так как постоянно читал все новые статьи и книги, причем не только на русском, но и на английском и немецком. Через некоторое время Ольга узнала, что Илья специально выучил эти языки, чтобы знакомиться с трудами зарубежных ученых. Статьи в журналах он читал, не пользуясь словарем, и понимал каждое слово, но когда одна из девочек попросила целиком перевести текст песни «Битлз», Илья не справился с этой задачей. Оказалось, что он не знает некоторых самых обычных общеупотребительных слов.
– Мне это не нужно, – с усмешкой заявил он. – В тех текстах, которые меня интересуют, слова «погребок» или «крыльцо» не встречаются. А если они попадутся мне в художественной литературе, я всегда могу посмотреть их значение в словаре.
Друзья стали поддразнивать его цитатой из Козьмы Пруткова: «Специалист подобен флюсу». Но Ольга в отличие от остальных поглядела на Илью с уважением. Ее подкупили его упорство, умение отсекать все ненужное, что может помешать на пути к поставленной цели. Ведь это очень здорово, когда человек с юных лет готов не размениваться на мелочи. С такой жизненной позицией действительно можно многого достичь.
Ольга стала внимательнее приглядываться к Илье. Старалась чаще бывать там, где бывал он, разговаривала с ним на переменах, садилась поближе в аудитории. И в конце концов поняла, что влюбилась.
Существует теория, что большинство людей всю жизнь предпочитают один и тот же тип мужчин или женщин. Ольга Назарова явно была исключением из этого правила. Был ли Илья похож на Мишу? Нисколечко. Они даже противоположностями не являлись. Просто разные люди, каждый интересен по-своему. У Мишки внешность была яркая, привлекающая внимание, он относился к тому типу мужчин, которые нравятся женщинам. Илью бы никому и в голову не пришло назвать красавцем – просто приятный, симпатичный молодой человек, но никак не более. Мишка хоть и был весьма неглуп в житейском плане, но едва смог окончить восьмилетку – Илья же уже с первых курсов показал, что метит на красный диплом. Мишка привлекал Олю своей мужественностью, жесткостью, силой. Сейчас это назвали бы брутальностью – хотя, по сути, современные брутальные мачо зачастую по сути своей совсем не сильны и не мужественны, все это в них лишь внешнее, напускное, искусственное. Им и их восторженным подружкам как-то не приходит в голову, что мужчину делают мужчиной не трехдневная щетина и искусственно наращенные мускулы, а его отношение к себе, к жизни и к людям.
Илья тоже был по-своему сильной личностью, но его сила заключалась в другом – в интеллекте, целеустремленности, организованности. Еще мальчишкой он твердо наметил для себя план будущей жизни и старался неотступно ему следовать. И путь, который он для себя наметил, был далеко не самым простым.
Илья Рябов вырос в бараке на окраине подмосковного города Серпухова. Свою маму он видел только на фотографиях, сведений об отце не имел и вовсе. Только знал по рассказам бабушки и сестры, что мама работала на текстильной фабрике, в восемнадцать лет вышла замуж и родила дочь Зою. В июле сорок первого отца Зои призвали в армию, а в августе семья получила похоронку. Мама осталась вдовой, но в первое лето после войны неожиданно снова забеременела. От кого? Этого никто не знал. Впрочем, тогда подобное происходило сплошь и рядом и никого особо не удивляло. Кончилась война, солдаты возвращались домой, где их встречали женщины, соскучившиеся по мужскому вниманию. Счастья хотелось всем. Вот только ни у матери Ильи, ни у всей их семьи никакого счастья не получилось. Мать умерла в родах, а крошечный Илья и его двенадцатилетняя сестра остались на попечении старой, больной бабушки. Однако и та протянула недолго.
Жилось брату и сестре, конечно, очень тяжело, едва сводили концы с концами. Первая в жизни новая вещь – ботинки – у Ильи появилась только в пятом классе. До этого он донашивал одежду и обувь, из которых выросли, но не успели сносить соседские ребята, – худую, зашитую, заштопанную. Питались скудно, в основном хлебом, картошкой и капустой. «Мясной» (то есть из костей) суп ели лишь изредка, конфеты, даже самые дешевые, пробовали только по праздникам. Но Илью это не смущало, он видел, что так живут все вокруг. В том, что касалось материальной стороны жизни, он и не стремился выделиться из общей массы. Но вот в учебе он всегда старался быть первым.
Лет в пять Илья выучился читать, причем совершенно самостоятельно. Сначала запомнил буквы – по газетам, по вывескам магазинов и керосиновой лавки, потом стал разбирать простые слова. Уже в младших классах было заметно, что он значительно способнее большинства сверстников, схватывает на лету все то, что остальным приходится повторять по многу раз.
В доме культуры неподалеку от их барака была неплохая библиотека, и Илья Рябов сделался в ней завсегдатаем. Сначала читал все подряд, без разбору, но как-то раз ему попалась книга, перевернувшая всю его жизнь, – «Занимательная химия». С тех пор он буквально заболел этой темой – веществами, реакциями, опытами… Конечно, как любой мальчишка, он жаждал все проверить сам, но, к счастью, был достаточно осторожен и ни от одного своего опыта не пострадал.
В седьмом классе сбылась заветная мечта Ильи – его приняли в кружок юных химиков. Дом пионеров находился на другом конце города, денег на транспорт не было, но Илью это не останавливало. В самый сильный мороз, в проливной дождь он пешком ходил на занятия и обратно, топая по лужам и грязи ботинками, которые «просили каши» и готовы были развалиться при следующем шаге. Но ради занятий химией он был готов и не на такие жертвы.
Руководитель кружка стал его кумиром, в разговорах с ним Илья был рад проводить все двадцать четыре часа в сутки. Он жадно, как губка, впитывал всю новую информацию и уже в средней школе с увлечением читал научную литературу, которую приносил ему руководитель кружка. Однажды, рассказывая мальчику о каком-то открытии, тот случайно обмолвился, что результаты зарубежного исследования опубликованы, но еще не переведены на русский язык. И у Ильи появился стимул учить языки – он начал самостоятельно с английского, а немецкий с большим усердием принялся изучать в школе.
В своем классе, да, пожалуй, и во всей округе Илья Рябов считался белой вороной. Все типичные для мальчишек увлечения обошли его стороной – они его не привлекали. Практически все время Ильи уходило на занятия химией. Не все школьные предметы нравились ему одинаково, но он понимал, что для поступления в МГУ нужен хороший аттестат, старался изо всех сил. И в конце концов добился своего.
Когда Оля Назарова узнала историю его жизни, то поразилась тому, насколько они с Ильей похожи. Детство и юность у них прошли почти одинаково, вот только мотивация была разная. Оля занималась учебой и музыкой, чтобы угодить родителям, а Илья – учебой и химией, чтобы достичь собственной цели.
Долгое время они были просто друзьями. Оля даже сама себе не признавалась, что влюблена, – и уж тем более скрывала это от окружающих. О ее чувстве к Илье не знали ни родители, ни сокурсники. Одна только подруга детства Мария, опытная в сердечных делах, догадалась, в чем дело, и иногда намекала на это Ольге, но та сначала воспринимала ее слова в штыки. Нет, ничего подобного, ни о какой любви нет и речи! Она просто уважает Илью как человека, как интеллектуала и как товарища. Но ничего больше. Ты слышала, Мария? Ничего больше!
Отношения между Ильей и Олей долго оставались приятельскими. И со временем Ольгу это перестало устраивать. Она стала уже более откровенна с подругой в разговорах, просила совета. Как добиться того, чтоб Илья обратил на нее внимание? Такое чувство, что он вообще не смотрит на девушек, они его не интересуют, а интересует только химия…
Конечно же, Мария не отказала в помощи, подсказывала, советовала, учила подругу разным девчачьим хитростям. И ее уроки оказались не напрасны. Настал момент, когда Илья все-таки признался Ольге в любви. Это случилось весной, на четвертом курсе, за год до выпуска. Впервые за время учебы молодые люди забыли о занятиях и всю светлую майскую ночь прогуляли на Ленинских горах и по набережной Москвы-реки. А утром, едва открылось метро, поехали к Оле домой – знакомиться с ее родителями.
Вышло так, что до этого дня Илья еще ни разу не был дома у Назаровых. Как, впрочем, и большинство сокурсников. Еще во время вступительных экзаменов Оля решила, что не будет никому в университете рассказывать, кто ее отец и какой пост он занимает. Она мало говорила о своей семье, скромно одевалась не только на занятия, но и на вечеринки и в основном молчала, когда ребята дружно обсуждали, у кого можно собраться дома, чтобы вместе позаниматься или порепетировать сценку для капустника. И ей казалось, что это правильно. Народ на их курсе собрался самый разный, были и дети обеспеченных родителей, кичившиеся своим положением, были и дети скромных семей, поэтому «золотую молодежь», как правило, недолюбливали. И Ольге очень не хотелось попасть в их число.
Мария иногда намекала Оле, что хотя бы Илье стоит открыться. Нет смысла изображать перед ним «барышню-крестьянку» – вдруг парню это не понравится? Оля только отмахивалась. Но в то раннее утро, когда они, сияющие от счастья, ехали, держась за руки, в почти пустом вагоне первого поезда метро, Ольга вдруг испугалась. А что, если Илья и впрямь не захочет с ней дальше общаться – она генеральская дочка, вдруг решит, что они не пара?
И тревоги Оли оказались не напрасны. Попав в квартиру на улице Горького, Илья чуть не потерял дар речи. Ему понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя и не показать виду родителям Ольги Татьяне Сергеевне и Степану Егоровичу, которые с утра уже были на ногах, что он смущен и шокирован.
Обоим Назаровым Илья сразу понравился. Они приняли его растерянность и смущение за скромность. От них также не могло укрыться и то, что молодой человек умен и неплохо воспитан и, самое главное, ему нравится Оля. Это сразу бросалось в глаза. Илье, впрочем, тоже понравились Олины родители. Позже он признался ей, что никогда не думал, что люди, занимающие столь высокое положение, могут быть такими доброжелательными, приветливыми, простыми и открытыми. Но даже несмотря на это, позвать Олю замуж Илья не решался долго. Оба уже успели получить дипломы, поступить в аспирантуру и отучиться в ней первый год, а предложения о замужестве Ольга так и не получала. Наконец, набравшись смелости и послушав советов Марии, она сама заговорила с Ильей на эту тему и узнала, что все это время он мучился сомнениями. Он признался, что больше всего на свете хотел бы быть с Олей, ради нее он мог бы отказаться ото всего на свете, даже от науки…
– Неужели даже от науки? – не выдержав, перебила она.
– Да, – кивнул он. – Я думал об этом. Это была бы для меня огромная жертва. Возможно, после такого шага моя жизнь вообще потеряла бы всякий смысл. Но ради тебя я бы пошел и на него.
– И все же?.. – подсказала Оля.
И все же Илья больше всего на свете боялся, что родные и знакомые его невесты увидят в нем пройдоху, охотника за приданым, женившегося ради большой квартиры, государственной дачи, машины с персональным водителем, денег и прочих привилегий, связанных с положением Назарова.
Оля всеми силами пыталась его убедить, что все совсем не так, что никому и в голову не придет думать о нем что-то подобное, но Илья стоял на своем. Не желает он быть примаком в богатой семье – и все. Дело дошло до того, что он предложил Оле все бросить и уехать из Москвы, чтобы начать жизнь с нуля, с чистого листа. Специалисты в их области нужны везде, в любом городе. Надо только выбрать место и рвануть туда. В новом городе, пусть даже и не таком большом, как Москва, и работа найдется, и жилье дадут… И Оля почти согласилась, но напоследок упросила Илью поговорить с отцом.
Степан Егорович внимательно выслушал дочь и одобрительно кивнул.
– Что ж… А он молодец, твой Илья. Мужик! Уважаю. Ладно, приведи его как-нибудь, когда я буду дома. Потолкую с ним…
И слово свое сдержал, на следующий же день после ужина увел Илью в свой кабинет.
О чем именно они разговаривали, Оля так никогда и не узнала. Подслушивать она, разумеется, не стала, хотя, что греха таить, искушение было велико. Но она сдержалась, дождалась, когда дверь кабинета откроется и выйдут отец с Ильей. С тревогой она взглянула на Илью – и увидела, что он улыбается, как человек, у которого только что свалился с души огромный камень.
– Леля, я признаю, что был не прав, – проговорил он. – Степан Егорович убедил меня… – и вдруг, без всякого перехода, спросил: – А когда ты хотела бы расписаться?
Свадьбу сыграли в начале октября, в чудесный по-летнему теплый день золотой осени. Все было скромно, но зато очень весело. Эта свадьба запомнилась надолго – не только молодоженам, но и их друзьям. На Оле был строгий светлый костюм и белый цветок в волосах – никакой фаты, никаких пышных причесок, Илья и вовсе оделся так, как обычно одевался на научные симпозиумы и конференции, только галстук повязал более нарядный. Вечером праздновали дома, в узком кругу, с родителями, сестрой Ильи Зоей и свидетелями – Марией и Олегом, лучшим другом Ильи. А на следующий день, уже большой молодежной компанией, чуть ли не со всеми сокурсниками, прямо с раннего утра укатили за город, в Ромашково – на шашлыки.
После свадьбы молодожены обосновались в генеральской квартире. Зажили вчетвером, спокойно и дружно. Илья с Олей учились в аспирантуре и вместе занимались наукой. А через некоторое время стало известно, что Оля беременна. Старшие Назаровы, конечно, обрадовались этой новости. Илья тоже. И только Оля немного озадачилась. Слишком быстро, она так не планировала, хотела сначала закончить аспирантуру, защитить диссертацию, устроиться на работу – и лишь потом думать о детях. Но родители дружно уверили ее, что беспокоиться не о чем. Бабушка с ребенком посидит, да и домработница в семье есть, все та же верная Катерина. Если надо будет, еще и няню наймут. Так что не думай ни о чем, рожай на здоровье!
Конец ознакомительного фрагмента.