Человек в космосе мышления. Введение в эпистемологию (сборник). Часть 1. Эпистемология. Шесть философских эссе (К. А. Суриков, 2008)

Эти шесть философских эссе являются результатом аналитических исследований в различных областях гуманитарного и естественнонаучного знания. Широта спектра рассматриваемых явлений определяется предметом размышлений, а именно современной эпистемой как результатом развития самоосознания человека на протяжении всей его истории, доступной нашему обозрению с позиции современного человека.

Вопросы эпистемологического характера, как представляется авторам, являются сегодня наиболее острыми из всех возможных в современной науке, насколько она стремится быть не сферой игры разума с самим собой и объективными силами природы, а реальной основой развития человека и общества: это касается не только философии, социологии, психологии, лингвистики, но и физики, и медицины, а также математики – наук гуманитарного, естественного и обслуживающего направлений. Кроме того, эпистемологическая картина только тогда может считаться адекватной, когда уровень анализа превышает (или, наоборот, расположен глубже) всех существующих в данную эпоху предметных областей. Форма философского эссе выбрана нами, так как мы не претендуем на строгую дифференциацию описываемых эпистемологических процессов. Нашу задачу мы, скорее, видим в привлечении внимания научного сообщества и заинтересованных читателей к затрагиваемым темам благодаря, собственно, самой их тематизации, которая стала возможна в научном мире не так давно.

Методологическим основанием для наших размышлений явилась герменевтика Шлейермахера и Дильтея, Хайдеггера и Гадамера. Толчком к написанию этих текстов послужили книги Грегори Бейтсона, выдающегося англо-американского философа, этнографа, этолога нашего времени, которого «продолжают читать именно потому, что он думал не о методе, а о предмете; не о форме очерков, а о сложности мира, на который через них смотрят» [9].

Центральная идея книг Гр. Бейтсона «Ангелы страшатся» и «Экология разума», вышедших в России в 1992–2000 годах, это – необходимость осознания каждым человеком эпистемологических предпосылок нашего восприятия объективного мира с позиции экологии разума. Мы считаем, что своими работами Бейтсон создал предпосылки для развития философии в новом качестве – практически полезной области знания, направленной на создание баланса в сфере разума как основы прогредиентного развития человека и общества.

Благодаря Гр. Бейтсону древняя философская идея, разделяемая сегодня людьми, профессионально работающими с информацией (как минимум в сферах эпистемологии, информатики и практической психологии), что мы сами создаем воспринимаемый мир – в том смысле, что мы его формируем в соответствии с личными базовыми верованиями (в частности, научными), – получила концептуальные основания и тем самым – законный статус в сфере научно-философского знания о человеке.

Мы выражаем глубокую благодарность людям, почувствовавшим необходимость перевода этих книг для русскоязычного читателя и совершившим его в точном соответствии с требованиями «экологии перевода», что выразилось в бережном отношении к смыслу переводимых с английского на русский язык понятий: В. Е. Котляру, И. А. Кузьмину, Д. Я. Федотову, М. Я. Папушу, Т. А. Нежновой.

Усилиями этих и многих других людей, имена которых мы здесь не называем, создана возможность публичного размышления на темы, о которых Гр. Бейтсон писал, что они – священная территория, «куда страшатся ступить ангелы». Спасибо.

К. А. Суриков, Л. Г. Пугачева

I. Изменения познавательной парадигмы древности. О чем свидетельствуют гласные буквы?

Благодаря научным исследованиям известно, что «существенную роль во многих мифопоэтических системах играют письмена, т. е. графические (в широком смысле) элементы – идеограммы (рисунки, иероглифы), клинописные знаки, буквы, разные виды… графем и т. и., преследующие цель сообщения». Своим происхождением во многих мифопоэтических системах буквы обязаны богам, например, в древнеегипетской, исламской, древнеиндийской. Древнегреческая традиция приписывает создание букв людям, напротив, «древнееврейская традиция настаивает на сакральнос-ти письменного текста… более того, на его предвечном бытии… Буква, согласно позднеиудейской традиции, сакральна сама по себе и, более того, бессмертна. Можно сжечь свиток, но буквы неуничтожимы»[10].

Многие исследователи не идут дальше подобных констатаций особого отношения к буквам в древних мифопоэтических системах. Можно утверждать, что попыток осмыслить предлагаемую в мифопоэтических системах информацию на языке, родном нашему времени, то есть языке современной науки, не много, хотя именно это позволило бы понять их смысл и подлинное назначение так хорошо, как это только возможно, и извлечь из этих знаний практическую пользу.

Предлагаемая попытка философского осмысления лингвистического процесса появления в древних языках гласных букв с позиций информационного подхода может позволить, с нашей точки зрения, открыть для современного мышления момент изменения познавательной парадигмы, приведший к развитию современной цивилизации с ее специфическими и безусловными ценностями «новизны» и «изменения», отличающими ее от других цивилизаций (например, египетской), имевших базовой ценностью «стабильность». Поскольку процесс, повлекший изменения в письменности, носит глобальный характер и затрагивает все поля ментального пространства – философское, этическое, социально-психологическое – на уровне правил мыследействия, что выражается как изменение в рефлексивном слое этих полей, т. е., собственно, в соответствующих текстах, мы будем использовать для объяснения этого процесса основания, предлагаемые эпистемологией Гр. Бейтсона[11], а также обращаться к достижениям современного психоанализа (в частности нейролингвистического программирования Р. Бендлера, Дж. Гриндера, Р. Дилтса)[12]. Для прояснения этого вопроса обратимся к анализу древнееврейского и древнегреческого письма.

Древнееврейское письмо состоит из согласных букв (вскользь заметим, что их алфавитное количество, 22, как известно, соответствует числу Больших Арканов карт Таро). Появление букв, письменного текста свидетельствует о высокой степени осознания речи, выражающейся как ее алгоритмизация (Ветхий Завет). Способ передачи речи при помощи только согласных свидетельствует о фиксации сознанием только определенного типа информации. Охарактеризуем ее.

Согласные – цифровая (знаковая), дискретная информация, отражающая дискретный, т. е. предметный аспект мира, аналогичный качественным «скачкам» от одного «препятствия» как основы согласного звука к другому. Сознание, «настроенное» на согласные, ориентировано на неизменность и четкую опознаваемость разницы между буквами, в основе которой – разница между предметами и одновременно их самотождественность. Основная характеристика предмета (в отличие от процесса) – быть неизменным, что позволяет ему служить образцом для восприятия, Законом для опознания всех подобных предметов (на этом основана функция мышления – «обобщение»).

Если считать ментальную сферу системой, а язык и письменность ее элементами, то, анализируя специфику последних, можно сделать вывод о существовании парадигм, метапрограмм мыследеятельности прошлого.

Применительно к рассматриваемой ситуации можно сказать, что метапрограмма «предмет» была распространена в древности и имела выражение не только в письме, состоящем из согласных букв, но и, например, в философии бытия неизменного, совершенного, абсолютного) Парменида, в морали Ветхого Завета (предлагающей неизменные образцы поведения) и т. д.

Рассмотрим эту ситуацию подробнее.

Древнееврейский язык не содержит гласных букв, имеет написание справа налево и, как любой язык, служит зеркалом, в котором мы видим ментальную позицию человека в мире. Опишем ее.

1. Правая рука при письме двигается извне вовнутрь: от внешнего мира к центру – середине тела человека. Восприятие пишущего «зачерпывает» информацию вместе с движением руки и глаз. Мир «надвигается» на пишущего или читающего человека.

2. Слова, составленные из согласных, фиксируют качественные дискретные изменения звука, соответственно, зрение в этот момент видит границы, разрывы, отделяющие один предмет от другого, одного человека или территорию от других. Гласные звуки, естественно, есть в речи, но они скрыты для сознания пишущего, они – неопределенные звуки, не отделенные от согласных; их звуковая «тень» – побочный эффект при переходе от одной согласной к другой (для зрения аналогично: от одного предмета к другому).

3. Работает концепция «стабильности», «определенности», «конечности» (согласные буквы таковы по характеру произношения). Философия этого подхода-в следовании инструкции, образцу, букве Закона. На уровне идеологии это – Закон Ветхого Завета.

4. В социальной жизни это проявляется как жесткость следования ритуалу, от формы которого нельзя отступить – она священна (например, запрет работать в субботу).

5. На уровне тела: информация (при письме правой рукой, что распространено в древности так же, как и сейчас, это легко отслеживается по дошедшим до нас изображениям пишущих) течет «от мира к человеку», справа – налево. Привлекая результаты современных исследований в области практической психологии (нейролингвистического программирования), можно высказать гипотезу о том, что направление информационного потока совпадает с линией времени, направленной из будущего через настоящий момент и в прошлое[13]. Движение глаз за рукой пишущего справа налево таково, что активизируются сначала участки мозга, отвечающие за конструирование образов, а потом – за воспоминание уже существующих, реальных образов[14]. Следовательно, восприятие человека переходит от неопределенности (соответствующей интуиции, будущему и бессознательному) в область определенного (сознания, настоящего и прошлого, которые определяются Законом).

6. Человек, ориентированный на прошлое как на образец для будущего, устремлен в область образцов уже совершенных поступков и произошедших событий, отрефлексированных на сознательном уровне. Человек подчинен Закону, существующему объективно, «вне человека».

7. Если соотнести согласные и гласные буквы с другим типом кодировки первоначал мира, принятым в древности, например с первоэлементами – землей, водой, огнем, воздухом, и использовать древний же эпистемологический прием уподобления, «симпатии» элементов, то согласные буквы будут соответствовать элементу «земля», так как земля обладает качеством «определенности» – обладает собственной формой и служит опорой. Кроме того, звуки, связанные с землей (шорохи перемещающихся существ, грохот камней и др.), кодируются при помощи согласных букв. Соответственно, другие три первоэлемента, не имеющие определенной формы, изменчивые по свое природе, «гласят»: ветер воет, вода журчит, огонь поет и гудит (выражаются при помощи гласных букв (звуков)).

Появление гласных – отражение изменения внутренней направленности человека, его базового отношения к себе и к миру Проанализируем эти изменения, взяв за основу свойства гласных букв.

Гласные буквы кодируют аналоговую информацию. Появление их в письменной речи обусловлено осознанием непрерывности, континуальности и качественной бесконечности мира, служащим основой для конкретных, предметных, т. е. дискретных его восприятий как мира обособленных объектов.

Появление гласных вводит новый принцип познавательного отношения к миру. Следовательно, наличное отношение, создающее привычный и кажущийся естественным образ мира, может быть изменено. Появление гласных – свидетельство осознания другого способа мыслить окружающий мир, возможности изменения социальной жизни и, следовательно, Закона.

Описав общий смысл появления гласных, охарактеризуем тип информации, которую они кодируют, так как эта кодировка задает парадигму для всей подобной информации на «карте» человеческого познания, выраженной при помощи естественного языка.

Гласные, имеющиеся, например, в древнегреческом языке и отсутствовавшие в древнееврейском (именно наличием гласных отличается греческий текст Библии), представляют собой способ кодировки непрерывной, аналоговой информации. В древнееврейском языке они, как было уже сказано, не осознавались, служа переходами между буквами, кодирующими цифровую информацию (согласными). Гласные выступали как отношения между согласными, причем только в устной речи, то есть они существовали как звуки, но не как нечто самостоятельное, для чего нужен собственный код – буква.

Гласные составляют аналоговый код, потому что между обозначаемыми ими звуками нет качественных переходов. Например, «а» переходит в «у» через «о» непрерывным образом. Гласные своим появлением вывели в «светлую» область осознания аспект непрерывности, движения и целостности мира.

Алгоритм изменений, задаваемых кодом согласных, – дискретность. Человек переходит от одной позиции к другой скачком: «д» – «г». Его глаза фиксируют объект, к которому направлен переход, ментальный процесс, соответствующий этому алгоритму, – целеполагание.

Алгоритм изменений, заданный гласными, – континуальность (непрерывность). Звук, кодируемый гласными, переходит без фиксации, «переход» и есть алгоритм. Ментальная модель, соответствующая этому алгоритму, – это процесс (например, выражения типа «Смысл жизни – сама жизнь»). В древней философии эта метапрограмма выражается категориями «дао», «дзен», в размышлениях Гераклита и Кратила – известной метафорой «реки», утверждающей фундаментальность изменений и иллюзорность тождественности; в современной философии в соответствии с ней развивается экзистенциализм.

Гласные звуки бесконечны и неопределенны внутри, но имеют конфигурацию, закрепленную в семи буквах. Бесконечная гибкость гласных (аналогового типа знания) сохраняется при условиях соблюдения конфигурации.

Греческое письмо, которым написан Новый Завет, кроме гласных букв, имеет направление слева направо, в отличие от древнееврейского. Проанализируем философию этого способа кодировки информации.

1. Человек, осознавший гласные, открыт к новой информации, потому что он осознал свою активность по обращению во внешний мир и зафиксировал ее в буквах (например, при обращении к кому-то «Эй!» человек «гласит»).

2. Активность человека направлена от середины тела наружу (при письме правой рукой – слева направо). Физиология мозга такова, что в процессе письма активизируются, благодаря движению глаз за строкой, участки мозга в левом полушарии, а потом в правом: ментальный процесс направлен от сознания, определенности, прошлого – в область еще не осознанного, неопределенного, будущего.

3. Познавательная установка человека изменилась: гласные как способ фиксации в сознании непрерывности изменений мира создают новый уровень в познании: познающий человек переходит от Креатуры к Плероме, если воспользоваться терминологией К. Юнга. Если согласные передают принцип организации предметного мира качественными переходами от одного к другому, то гласные – принцип организации мира (и текста) как целого. Это «клей», соединяющий текст (мир) в единое целое, неопределенность, служащая основой, контекстом, в котором осознаются определенность и объектность.

4. Эта установка распространяется не только на мир, но и на человека, который перестает быть только объектом среди объектов, управляемых внешним законом, а становится еще и сферой выбора, точкой отсчета, задающей систему координат в соответствии с намерением: «не человек для субботы, а суббота для человека».

5. В этом смысле гласные вводят кодировку, которая на этическом уровне разворачивается в принципы Нового Завета. Осознание гласных отражает смещение позиции человека из области, определяемой Законом, в область неопределенности, где человек сам становится Законом (Иисус Христос), точкой отсчета. Закон перестает быть объектом и внешним образцом, пришедшим из прошлого в виде традиции. Он погружается в тело. В христианском мифе этому соответствует буквально воплощение божественного Логоса, Слова в тело. Человек становится Богочеловеком (Иисус), на него нисходит Дух. Миф предлагает обычным людям искать критерий, Закон внутри себя, поступая в соответствии с ним, т. е. в соответствии с в тело воплощенным посредством Слова Духом: «своеобразно к вопросу о букве подходит раннехристианская традиция, в которой букве противопоставлен дух, причем высший смысл связывается именно с духом: “Он (Бог) дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а Дух животворит”»[15].

Оставляя в стороне богословские толкования священного писания, хочется сделать акцент на связи появления гласных как кода, фиксирующего новый для сознания человека тип информации, и глобальными изменениями базовых принципов познания, поведения и отношения (если вообще можно это разделять при данном уровне анализа) человека к миру, описываемых библейским мифом.

6. Итак, через гласные человеку открывается проход в бесконечность возможных точек и систем отсчета, кодом гласных букв определяются границы новой греческой и впоследствии европейской ментальности, повлекшей развитие цивилизации (метапрограмма «процесс», «изменения»). Человек стремится к пределам бесконечного во времени. Каждое движение в этом процессе создает новую позицию (точку отсчета), относительно которой меняется картина мира. Эти движения, как поворот оси калейдоскопа, не имеют преимущества одно перед другим, они равноценны. Однако число гласных определено. Это означает, что новая ментальная модель предлагает алгоритм изменений. В этом смысле бесконечность – не количественная, а качественная характеристика.

7. Гласные буквы, задающие код бесконечности, только символически обозначают принципиальное отсутствие фиксации как познавательную модель. С точки зрения алгоритма знания, воплощенная в гласных позиция – чистое движение, на концах которого возникают согласные как эпифеномен, побочный эффект и результат реальной фиксации внимания человека, порождающей для восприятия это самое «что», то есть предмет. Согласные – не цель движения, а выражение его характера, определяемого намерением того, кто движется. Однако именно они в совокупности с гласными определяют границы современного мироописания.

Итак, осознание процессуальности мира сделало невозможным следование оторванному от живого человека Закону – внешнему образцу. Гласные буквы – обозначили новое знание метауровня, принятие сознанием человека нового типа информации и, соответственно, познавательного принципа, который погружен в тело благодаря звуку голоса (устная речь) и взгляду (письменная речь). Таким образом с точки зрения концепции развития человека могут быть объяснены смысл библейского мифа о воплощении Духа и появление гласных букв на письме.

II. Современная эпистемология: источник порядка и шестое чувство

Эта статья посвящена философскому вопросу о существовании и природе «глубокой реальности», который всегда интересовал философов и некоторое время назад начал интересовать и сегодня интересует физиков. Однако признание многими, в том числе физиками, ограниченности физического ментального и экспериментального инструментариев (первого – доминирующей научной парадигмой, второго – существующими константами и размерностями физического мира) позволяет нам считать, что этот вопрос в своей основе остается философским, так как от его решения зависит, какие новые инструменты науки будут изобретены, куда в связи с этим пойдет объективное научное познание и как будет выглядеть так называемая «объективная реальность».

К анализу вопроса «глубокой реальности» нас привели размышления на тему моделей действительности, каковыми являются научно-философские понятия «информации», «взаимодействия», «хаоса» и «порядка». А начались они с привлечения внимания к некоему пробелу в науках о человеке, так или иначе занимающихся проблемой восприятия информации: философии, психологии, лингвистике, медицине, информатике. То, что нами осознается как пробел, находится в области концептуального решения вопроса об органах чувств, который в греко-европейской культуре никогда серьезно не пересматривался и тем самым, естественно, служил контекстуальной рамкой, определяющей области реального, возможного и запредельного для человеческого восприятия, а также те законы физической и социальной объективной реальности, которые являются незыблемыми основами, безусловно признаваемыми всеми здравомыслящими людьми.

Итак, то, о чем мы говорим, – вопрос о количестве органов чувств. На протяжении столетий на периферии общественного сознания в маргинальных областях мистики, поэзии, религии возникали различные идеи об ошибке здравого смысла при подсчете их числа, однако это не имело сколько-нибудь значительного веса, поскольку утилитарно ориентированному мышлению среднего человека науки не было ясно, какое значение это имеет для повседневной жизни и какова в данном случае практическая польза.

Однако в двадцатом (и наступившем двадцать первом) веке, который по праву может называться веком эпистемологии, веком осознания «священной территории» (Гр. Бейтсон), на которой разум выстраивает свои конструкции, чтобы воспринять их как правила мироздания, этот вопрос должен быть рассмотрен именно людьми науки как приверженцами рационализма и логики. Потому что парадоксальным образом именно ошибка внутри логических типов отвечает за ситуацию, сложившуюся не только в науке, но и в повседневном мире, усвоившем за последние века ее правила. (Под ошибкой мы понимаем несоответствие определений, понятий заданным целям и установленным наукой нормам. Такая ошибка была обнаружена нами в процессе освоения пределов, границ, внутри которых действует правило, и где результат может считаться нормальным.)

Логическая структура понятия определяет количество элементов, входящих в данное множество, поэтому опишем общую схему строения органа чувств (восприятия), используемую в современной науке: она включает рецептор, афферентный путь (нейроны), ведущий от рецептора к соответствующему обрабатывающему центру в коре больших полушарий; от центра переработки информации пролегает эфферентный путь, проводник действия, по которому к другим органам, например к мышцам, движется результат обработки сигнала (К. Прибрам).

Исходя из этой схемы, в науке признано существование пяти органов чувств. Выдвигаемый нами тезис состоит в логической необходимости признания шестого органа восприятия информации. Если быть последовательными, то к этому логическому типу нужно либо отнести еще одно – шестое чувство, либо отказать всем шести в таком наименовании. Третий путь – путь поиска различия между пятью и шестым органами чувств и изменения тем самым структуры рассматриваемого понятия. Проанализируем первую из предлагаемых возможностей как наиболее перспективную, с нашей точки зрения, для развития человека.

Итак, рецептор (от лат. «получать») по научному определению – специализированная часть анализатора, посредством которой только определенный вид энергии трансформируется в процессе нервного возбуждения. Глаз воспринимает свет, ухо – звук, нос – запах, язык – вкус, кожа – прикосновения. Если быть точным, то глаз воспринимает световые волны. Дальше свет попадает на сетчатку глаза, и специфика процесса такова, что мы не вмешиваемся в происходящее на ней, мы просто воспринимаем мир, благодаря работе всей системы, в формах, цветах и расстояниях. То же по аналогичной схеме происходит со всеми остальными органами чувств. Однако возникает вопрос: какой «определенный вид энергии» или, правильнее в данном случае сказать, информации воспринимает шестой орган, и каковы его функции? Для нас является очевидным, что шестой орган чувств – это орган речи. Его составляют гортань, голосовые связки, язык, нейрологические пути и центр речи в коре больших полушарий головного мозга. Как глаз (и вся визуальная система восприятия) трансформирует свет в формы, цвета и расстояния, так орган речи воспринимает и трансформирует нечто в слова. По крайней мере, никто до сих пор не доказал и не пытался доказывать обратного.

Что же воспринимает орган речи? Мы утверждаем, что он воспринимает порядок.

Обоснуем наше утверждение. Лингвисты считают, что субъектом речи является говорящий. При этом совершенно понятно, что структура речи, синтаксис языка не создаются человеком, а существуют объективно, вне его. Мартин Хайдеггер выразил это в известном утверждении: «Язык – дом бытия». Однако на уровне собственно процесса говорения каждый, или почти каждый, включая философов и лингвистов XX века, уверен, что он – субъект этого процесса, по своей воле порождающий слова и предложения. В известном и достаточно поверхностном смысле это так. Однако подойдем к этому вопросу на уровне эпистемологической модели.

Какую функцию речи считать основной? Если учесть общую направленность публикаций на эту тему в XX веке, то приходится признать, что это коммуникативная функция, в основном являющаяся функцией передачи информации между субъектами взаимодействия и, естественно, речи. Однако следует напомнить, что по-прежнему основной функцией речи в фило- и онтогенезе человека было и остается упорядочивание, систематизация действительности путем ее описания (Бог дал Адаму речь, Адам назвал всех существ и предметы). Естественно, при такой постановке вопроса основным предметом познания становится источник порядка. В XX веке и даже гораздо ранее человек уверовал, что он порождает этот порядок. Это легко увидеть, анализируя политическую сферу социальной жизни. Однако это противоречит элементарной логике. Упорядоченность действительности вполне реальна, что легко наблюдать в природе, и человек не имеет к ней никакого отношения. Если же говорить о восприятии человека, то его информационные источники также находятся вовне: источник световых колебаний, попадающих на сетчатку глаза, источники звука, осязательных ощущений, вкуса и запаха.

Почему же человек уверен, что источник порядка он сам? Дело в том, что человек постоянно вмешивается в процесс говорения, искажая информацию, приходящую извне. Если учесть, что информация эта – порядок, то последствия этого действия трудно переоценить. Мы уверены, что когда-то кто-то буквально «проломил стену», вмешавшись в этот процесс впервые, и вызвал тем самым катастрофические для человека последствия. В результате цивилизованными людьми была потеряна естественная настройка на восприятие порядка и естественное говорение. Иллюзия возможности управлять, самостоятельно устанавливать законы мироустройства поглотила человечество на долгие времена и привела к хаотичности современного мира, опутанного иллюзиями порядка и, как следствием этого, конфликтами разных способов описания мира, придуманных человеком, возомнившим себя их источником.

Если мы примем, и это было бы логично, что орган речи – это орган восприятия порядка, следовательно, есть некий источник порядка, находящийся вне человеческого мира, то тогда основной вопрос философии может звучать не «что есть Бог (бытие, материя, сознание, ничто, дискурс… и т. д.)?», а «Что есть источник Порядка?» и «Как к нему вернуться?». Тогда философия перестанет быть теоретической наукой и приобретет практическую ценность. Это равносильно установке двери в той стене, которая была проломлена путем вмешательства в процесс восприятия порядка: наличие двери дает преимущество – ее можно закрыть. Мы закрываем эту дверь.

Конечно, сразу возникает вопрос о способе взаимодействия, возникающем между источником порядка и органом его восприятия, и, следовательно, о типе информации, которая передается.

Границы воспринимаемого нами физического мира определяются рядом констант, одна из основных – скорость света. Свет, как известно, имеет двойную природу – волновую и корпускулярную – и сочетает в себе два типа информации – аналоговую и цифровую, которую мы будем называть знаковой[16]. Однако науке известно о существовании взаимодействия, которое многие физики считают базовым по отношению к остальным, – это гравитационное взаимодействие. Поскольку приборы работают в границах того, что наукой называется физическим миром, где предельная скорость «с» скорость света, т. е. потока частиц, не имеющих массы покоя, и учитывая, что частицы – переносчики гравитации так и не были открыты («гравитон» остается абстрактным понятием, не имеющим «реального» содержания), можно предположить, что это происходит потому, что гравитация распространяется в пространстве быстрее света.

Однако сегодня известно о принципиально ином типе взаимодействия, не требующем траты временного ресурса. Те косвенные данные, которые проникают в пространственно-временную репрезентацию человеческого восприятия, дают возможность анализировать это объективно, с нашей точки зрения, существующее взаимодействие. Итак, рассмотрим вопрос об информации подробнее.

Знаковая информация – дискретная. Чем является знак с позиций информационного взаимодействия, для которого он предназначен? Быть знаком – это быть передаваемым и воспринимаемым. Знак, кроме плана содержания, то есть той информации, которую он несет, обязательно должен иметь форму, план выражения, который представляет информацию, ибо, как утверждает Аристотель: «не оформленного – не существует». Чтобы быть переданной, информация дублируется чаще всего по другому каналу восприятия, чем тот, для которого она предназначена. Чаще всего в качестве плана выражения выступает визуализация или звук. Например, красный свет светофора (визуальный канал) дублирует информацию, суть которой для пешехода – в прекращении движения (кинестетический канал); нотные знаки на странице (визуальный канал) дублируют информацию, предназначенную для ушей (аудиальный канал). Кинестетика реже используется как план выражения, но используется: например, кнопочные телефоны имеют специальную выпуклость на цифре «пять», что дает возможность ориентироваться в пространственном расположении кнопок вслепую.

Благодаря тому что знаковая информация передается опосредованно, то есть при помощи плана выражения, благодаря дублированию, она всегда передается в формах пространства и времени. Таким образом, для передачи знаковой информации необходима затрата ресурсов – на дублирование, которое создает форму знака, являющуюся не чем иным, как пространственно-временной репрезентацией смысла.

Ресурс (энергия) тратится на зашифровывайте (создание формы), передачу и дешифровку знака. Под знаком мы понимаем не только искусственные знаки, но и любое материальное тело, поскольку оно расположено на том же логическом уровне, имеет тот же эпистемологический контур – пространственно-временную репрезентацию, т. е. форму, смысл – и вступает во взаимодействие с другими телами.

Информация от источника порядка передается иным образом – мгновенно. Форма ее существования – аналоговая. Аналоговая информация воспринимается сразу, целиком, для нее не нужно пространственно-временной представленности, так как она распространяется в смысловом поле. Конечно, слова «распространяться» и «смысловое поле» – чистые метафоры. Суть их в том, чтобы косвенно показать, что аналоговые, то есть нелокальные информационные связи (К. Юнг) осуществляются особым образом, минуя пространственно-временную систему координат[17]. Легко понимаемыми примерами таких связей могут служить соответствия состояний и спонтанных действий игроков внутри хорошо сыгравшейся команды, а также соответствие событий физической реальности между собой (самоорганизующиеся процессы в атмосфере). Более трудны не столько для понимания, сколько для принятия разумом соответствия событий физического мира и социальной реальности, однако они тоже имеют авторитетных свидетелей, например К.Г. Юнга.

Для аналоговой информации свойственна синхронистичность – явление, на научном языке впервые описанное К.Г. Юнгом. Он обратил внимание на соответствие смысла происходящих в социальной реальности событий явлениям физической реальности, как если бы все события составляли единое целое. То есть кроме пространства и времени в общей системе координат события объединяет общая координата (и одновременно – воспринимаемая человеком информация), которая называется смыслом. Координата – смысл – не указывает прямо на то, какая сенсорная информация воспринимается, в отличие от пространства и времени, которым в нашей культуре соответствует совершенно определенная сенсорная информация. Примером этого может служить описанный К. -Г. Юнгом в работе «Синхронистичность» случай появления в комнате, где пациентка рассказывала ему сон о скарабее, живого скарабея.

Можно сделать вывод, что наше описание мира сосредоточено на информации, имеющей пространственно-временную репрезентацию, и в гораздо меньшей степени работает со смыслом событий. Кроме того, по большому счету смысл понимается как чисто антропологическая категория. Иную точку зрения на смысл как на онтологическую категорию предлагает В.В. Налимов в работе «В поисках смысла» – и мы горячо с ним согласны.

В науке существует неявное соглашение: если нельзя отследить, что информация передана в пространственных и временных формах, то есть причинно-следственную связь, то такая связь не считается реальной. Чтобы быть реальным в рамках нашей социальной реальности, необходимо иметь визуально-аудиальную репрезентацию, чисто кинестетическая информация, с нашей, «культурной» точки зрения, передана быть не может. Однако эта рамка работает только внутри науки как сознательной деятельности. Обыденная жизнь – взаимоотношения родителей и детей, влюбленных, близких друзей или членов одной команды – использует кинестетическую информацию очень широко. В науке для описания этого явления существует одно нерефлексивное понятие – «интуиция».

Везде, где мы сталкиваемся с самоорганизующейся системой, мы можем наблюдать проявление «интуиции» как мотивации действий составляющих ее субъектов. С нашей точки зрения, понятие «интуиция» является антропологизированным вариантом понятия «нелокальных акаузальных связей» К. Г. Юнга.

Если для знаковой информации объективность означает коллективную фиксируемость глазами и слухом, то для аналоговой объективность или, вернее, точность означает наличие соответствия состояний субъекта источнику порядка, с одной стороны, а с другой – социальной реальности и физическому миру.

Отвечая на вопрос, как возможны нелокальные акаузальные информационные связи, заметим, что всем, кто занимался теорией систем и синергетикой, очевиден закон распространения информации внутри целого: мгновенно, т. е. вне времени. Можно сказать, что такое распространение информации – родовое качество любого единого организма как системы.

Предположим теперь, что человек и космос, в котором находится Земля, составляют целое с источником порядка. (Говоря метафорически, «протуберанец, который оторвался от Солнца, продолжает быть его частью, и Солнце знает это, что бы протуберанец себе ни думал».) В мифологиях и мировых религиях есть понятия, указывающие на существование источника порядка. Также во многих из них разворачивается идея множественности миров (о чем пишет, например, Т. Платонова в книге «Тайная доктрина Гермеса Трисмегиста»). В указанных системах известная нам вселенная – это космический корабль, который «плывет» в другой вселенной, имеющей другую, не пространственно-временную природу

Учитывая сказанное, обратим внимание на то, что ось Земли ориентирована на точку вблизи Полярной звезды – Северного полюса мира. Если мы теперь предположим, что то, что в физике называется гравитационным взаимодействием, по сути является нелокальным акаузальным, то есть аналоговым взаимодействием, тогда мы можем пойти еще дальше и утверждать, что ориентация оси показывает направление источника порядка. Тут есть еще один момент, важный для объяснения природы физического мира. Если, как мы утверждаем, источник порядка определяет ориентацию физического тела Земли, то почему возникает эффект прецессии? В контексте наших рассуждений прецессия (движение оси Земли по конусу) объясняется наличием массы тел как определяющего закона физического мира. Аналоговое взаимодействие между источником порядка и телом происходит мгновенно. Однако для переориентации тела в пространстве необходимо время, величина которого зависит от массы тела, а также от его прежней ориентации и включенности в другие взаимодействия. Это известно в физике как явление инерции.

Подобная инерция существует в социальном мире. Если речь идет о переориентации личности, то необходимо учитывать все контуры взаимодействия, образующие ее, т. е. все ее типичные стратегии поведения и мышления. О том, что переориентация имеет место в социальном мире, свидетельствует речь: в конкретном случае человек начинает говорить другие слова, наполненные новым смыслом, он буквально переориентирует свое восприятие смысла, что происходит на уровне аналогового взаимодействия, и настраивается на источник порядка. Мы говорим: «Его настрой изменился. Он теперь другой человек». Другими словами, перенастраиваясь, человек приводит свое восприятие в соответствие смыслу, который имеет объективную, не зависящую от человека природу и проявляется в аналоговом взаимодействии. Почему возникает необходимость переориентации? Попробуем ответить на этот вопрос, используя ту же модель движения Земли.

Некоторое время назад источник порядка интерпретировался как Бог. Можно сказать, что Земля находилась в полосе или зоне соответствующего аналогового взаимодействия. Источник порядка порождал смысл, который воспринимался как Бог, который есть источник порядка. Движение физического космоса привело к смещению Земли в другую зону или полосу аналогового взаимодействия. Теперь современная физика говорит в том же смысле, что и о Боге, о Большом взрыве. Это новое понятие есть объяснение некоего события, которое мы назовем другим «Большим взрывом» – за пределами физического космоса. Через какое-то время смещение Земли переведет ее в другую полосу эманаций источника порядка и к другим смыслам, воспринимаемым людьми.

Итак, у человека есть орган восприятия порядка (смысла), источник которого находится за пределами физического мира, или, точнее, за пределами физической картины мира, ограниченной современной научной эпистемологией, базовыми принципами которой являются «коллективная наблюдаемость» и «воспроизводимость» события. Тут встает известная проблема инструментария науки, ограничивающего область познания своими определенными возможностями. В данном случае под инструментарием понимаются не физические приборы, а исходные идеи, ставшие основой для создания физических приборов. Идея «коллективной наблюдаемости», включающая передачу сигнала в материальном носителе, основана на знаковом (цифровом) взаимодействии и находится на ином информационном уровне; она сама соответствует и настраивает своего носителя на восприятие иного типа информации, отличного от аналогового взаимодействия, поэтому по указанным критериям наука не может признавать существования аналогового взаимодействия (хотя в обыденной жизни каждый из нас – и физик, и нефизик – постоянно им пользуется, о чем было сказано выше).

Заметим, однако, что развитие науки за всю ее историю никогда не останавливалось из-за отсутствия инструментария. Скорее, оно всегда было обусловлено разумным осознанием этого отсутствия, что приводило к научной революции и смене парадигмы знания.

Сегодня в науке наступил такой момент, когда аналоговое взаимодействие стало практически основной темой исследований как в естественной, так и в гуманитарной областях. Свидетельствует об этом бурное развитие (со времен Л. Берталанфи) системного подхода и недавнее – синергетики, распространившейся из области физики чуть ли не на весь цикл гуманитарных наук. Суть системного анализа может быть описана как попытка на языке дискретной информации при помощи знакового подхода выразить принципиально другой способ организации, упорядочивания действительности. Ввод понятий «целого», «рекурсивности», «интенциональности», «синергетического эффекта» с их странными для причинно-следственного, линейно-временного способа мышления свойствами, не описываемыми на языке аристотелевской логики, а также попытки (достаточно удачные) найти другую логику, например трехзначную логику фон Неймана, свидетельствуют об исчерпанности существующей глобальной парадигмы. Это выражается как отрицание на языке все той же парадигмы ее основополагающих свойств, как попытка выразить при помощи прежнего инструментария нечто этому инструментарию противоречащее, то есть как парадоксальность (первой ласточкой парадоксальности мы считаем корпускулярно-волновую теорию света).

Анализируя эти попытки невольного «иносказания» современной науки, нам становится совершенно ясно, что аналоговое взаимодействие не может быть сведено к знаковому хотя бы в силу того, что, кроме материальных тел, в нашем восприятии есть идеальные образования (слова, идеи, мысли, модели, структуры, системы, в том числе философские). Смысл, в отличие от звука, света и прикосновения (имеющих двойную, знаковую и аналоговую, корпускулярно-волновую структуру), целиком имеет аналоговую природу. Речь – свободное проявление смысла.

Наша задача – обратить на это всеобщее внимание, так как современная ситуация есть прямое следствие волевого вмешательства человека в процесс рождения слов, приводящего к искажению речи, основанному на уверенности в том, что человек сам устанавливает порядки, и на забвении того факта, что орган речи есть орган восприятия смысла. Речь же как способ описания действительности и обмена смыслами есть инструмент установления правил в социальной реальности. Но вместо того чтобы быть инструментом проявления порядка (путем разговора), как цвет, форма и расстояние являются инструментами проявления световых волн, а звук – инструментом проявления колебаний газовой, жидкой или твердой сред, речь становится инструментом его порождения. Социальные последствия этого известны всем (самые простые – когда политические лидеры, народы, организации или личности не могут договориться).

Осознавая, однако, многомерность человеческого мышления, мы предлагаем и другую возможность описания ситуации. Ведь возможен противоположный ход мысли: отказаться от того, чтобы называть все пять и шестой органы чувств (восприятия) таковыми. Это требование исходит из гомогенности их строения. С точки зрения строгости и последовательности научного мышления это будет по крайней мере так же логично, как и причислить орган речи к известным пяти. Этот путь воплощен в некоторых всем известных, по крайней мере по названию, духовных учениях, которые занимаются практическим «распаковыванием» органов восприятия, руководствуясь идеей, которую в данном контексте лучше всего обозначить как «источник внутри». Например, йога. Философия йоги учит, что мир – в известном смысле порождение чакр (и органов чувств). Стремясь к свободе и бессмертию, йоги практикуют глубокие измененные или трансовые состояния сознания, по внешним телесным признакам напоминающие смерть (бледность, практическое отсутствие движения и дыхания). Этот способ мышления и действия подробно описывает М. Элиаде в своей книге «Йога: бессмертие и свобода», и заинтересованных этой концепцией читателей мы отсылаем к ней.

Завершая сказанное, необходимо заметить, что возможный пересмотр количества органов чувств и признание существования органа, воспринимающего порядок, ведет к постепенным и одновременно глобальным изменениям парадигмы мышления, присущего современной науке, последствия которого могут принести, по нашему мнению, прекрасные плоды для настоящего и будущего развития человека.

III. Эволюция восприятия человека: три уровня порядка

Зачем нужно воспринимать порядок? Это нужно для того, чтобы получить ощущение порядка, понять, что это за ощущение.

Порядок, воспринимаемый органом речи, – это порядок первого уровня. Усвоение его приводит к развитию человека на индивидуальном, онтогенетическом уровне. Когда это ощущение становится знакомым, можно переходить к порядку второго уровня.

Тело человека способно воспринимать порядок другого уровня. В теле человека – мужчины и женщины – постоянно вырабатываются половые клетки. Каждая половая клетка содержит один и тот же набор хромосом. Однако хромосомы постоянно находятся в движении, порождая все новые и новые сочетания. Можно сказать, что они тасуются, как карты Таро. Этим можно объяснить, почему у одной матери и одного отца рождаются такие разные дети. Каждая клетка в новом цикле выстраивает новый набор хромосом. У каждого человека на протяжении жизни идет эволюционная работа: в теле женщины каждый месяц созревают несколько половых клеток, в теле мужчины – множество.

Возникают тысячи, миллионы комбинаций, и согласно схеме естественного отбора только счастливое стечение обстоятельств может выявить и закрепить изменения, полученные на генетическом (хромосомном) уроне. Для этого у человека должны родиться дети, а у них – еще дети и дети детей. Другими словами, чтобы человек эволюционировал на уровне вида, необходима смена множества поколений и огромное количество времени. Это теоретическое построение соответствует концепции эволюции Ч. Дарвина.

Предложим другую гипотезу: мы считаем, что каждый человек может научиться восприятию порядка второго уровня и использовать его для эволюции на видовом уровне, что, безусловно, противоречит общей идее Ч. Дарвина, но на что в науке запрета нет – в том смысле, что никто еще из ученых, по крайней мере, не доказал невозможность такого хода развития человека. Итак, мы привыкли знать, что эволюция требует огромного количества времени и эволюционного материала, но мы, прекрасно осознавая свою ментальную привычку, утверждаем, что не существует запрета эволюционировать на видовом уровне в течение жизни одного человека. Следовательно, человек в процессе онтогенеза может этого достигнуть при счастливом стечении обстоятельств – эволюционировать как вид, т. е. на филогенетическом уровне.

Для чего человек учится чувствовать, воспринимать порядок первого уровня и порядок второго уровня? Когда он научается одновременно удерживать оба эти порядка, подобно тому как наше обыденное восприятие легко позволяет одновременно осуществлять визуальный и аудиальный порядки (видеть и слышать), ему предоставляется возможность для восприятия порядка третьего уровня. Это порядок трансцендентального уровня, лежащего за пределами физической реальности.

Порядок трансцендентального уровня или трансцендентальный порядок целиком перенастраивает восприятие человека. Он воссоединяет то, что древние египтяне называли «ка», даосы – «дэ», христиане – «душа», а философ и антрополог XX века К. Кастанеда называет «дублем», «двойником» или «светящимся телом», и отрицать существование чего, называемого по-разному в разных культурах, мы не рискуем, хотя, конечно, это возможно, если отрицающий понимает, что он делает, и берет на себя ответственность за фактическое отрицание мудрости тысячелетий истории человечества.

Говоря современным языком, у человека есть функция восприятия, целенаправленное развитие которой возможно при условии полного освоения функций предшествующих уровней. В течение жизни она обеспечивает восприятие человеком смысла, однако, поскольку в культуре практически отсутствуют механизмы целенаправленного развития этой функции, ее деятельность достаточно хаотична и случайна, что выражается в экзистенциальных кризисах личности и конфликтах общества. Поскольку современная наука не выработала понятий для ее обозначения, мы будем называть орган восприятия порядка третьего уровня «светящимся телом». Когда оно настраивается на источник порядка, человек начинает воспринимать порядок на клеточном уровне, что приводит к перенастройке всего организма: происходит его преобразование на атомном уровне в свет. Этот процесс описан во многих мифопоэтических системах, с точки зрения которых человек может эволюционировать и стать Богом еще при жизни. По крайней мере, обоснованного запрета на это не существует.

Возникает вопрос: «Почему этого не происходит в обыденной жизни?» Причина проста. Дело в том, что нам как-то недосуг заняться этим: то одно, то другое, то пятое, то десятое, – а время для эволюции весьма ограничено.

Мы заявляем, что возможность эволюционировать на видовом уровне находится перед каждым человеком – на это нет никакого запрета, как и никакой необходимости эволюционировать только в своих многочисленных потомках.

IV. Единый принцип: современная наука и горизонты восприятия мира

Эта статья посвящена анализу сущности эпистемологической конфигурации современной науки, сложившейся благодаря деятельности научного сообщества и проявившейся в полной мере в последние семьдесят-восемьдесят лет. С нашей точки зрения, эти последствия не являются, несмотря на новизну теорий и одномоментную практическую выгоду для науки и для социальной жизни, действительно продвигающими и открывающими перспективы дальнейшего развития. Наоборот, современная эпистема является ловушкой, которую ученые построили своими руками и попали туда, направляемые собственными поисками Единого принципа, Абсолютного уравнения, которое может описать все процессы физического мира. Чтобы разобраться в сложившейся ситуации, нам необходимо увидеть и почувствовать контекст, в котором наука вступила на путь Единого принципа. Для этого обратимся к истории.

Поиски Единого принципа начались в глубокой древности. Ветхий Завет, написанный на древнееврейском языке, выражает на уровне принципов организации текста информационную модель авторов той эпохи, описанную нами выше в статье «Изменения познавательной парадигмы древности. О чем свидетельствуют гласные буквы?». Древнееврейский язык передавал имена богов при помощи одних согласных букв. Имя бога (как и текст в целом) служило формулой, выражающей Единый принцип – в данном случае речь идет о способе организации информации (согласные буквы) и его статусе (творец, создатель). Таким образом, говоря современным языком, древние евреи передали в соответствующей их мышлению форме свое представление об устройстве мира. В еврейском языке буквам соответствуют цифры; таким образом, текст Ветхого Завета имеет не одно, а два прочтения, на основе которых древние евреи снабдили эту первоначальную формулу знания толковником, комментариями, известными как Каббала. Этот текст, как и текст Ветхого Завета, предназначен не для профанного мира, а для посвященных, – говоря современным языком, для ученых.

Новый Завет, написанный на древнегреческом языке, выражает иную информационную модель. Принцип организации информации в Новом Завете иной (см. об этом Эссе № I). А поскольку в древнегреческом языке буквам также соответствуют цифры, Новый Завет представляет собой поле для соответствующих толкований, и это – Каббала номер два.

Однако существует, продолжая данную метафору, и Каббала номер три. Ей соответствует полный текст Библии, ее 77 книг, отобранных из большого количества текстов, ныне имеющих статус апокрифов. Необходимо напомнить о существующей точке зрения, что Библия была сформирована примерно через тысячу лет после смерти Иисуса Христа благодаря деятельности отцов церкви. В Библии нет ничего случайного. Например, то, что Евангелий четыре, имеет обоснование: четыре стороны света, стены дома, первоэлемента и т. д. Люди, составлявшие ее, были высокообразованными и действительно владеющими знаниями. Поэтому читать Библию «просто так», не учитывая системно-информационного ее уровня, можно, но подлинного понимания этого текста профанное чтение не даст. Оно будет похоже на попытку восстановления содержания похищенной картины по уцелевшей раме.

В целях нашей работы мы заговорили об этом, чтобы продемонстрировать, что интерес к Единому принципу идет из древности. Для нас является важным то, что в те далекие времена знания о принципе происхождения мира, онтологические и, как мы сейчас их называем, эпистемологические, являлись тайными. Почему-то образованные люди древности создавали тайные союзы. И даже к тайным знаниям внутри союзов пропускали не всех, внутри круга посвященных имелся круг избранных, которым открывалось знание. Что заставляло их беречь знания от людей, то есть от массового использования? Попробуем в этой статье ответить в том числе и на этот вопрос.

Существует точка зрения, что большая роль в создании текста Библии принадлежит гностикам, использовавшим для кодирования информации иные естественные принципы языка, отличные от тех, которые можно наблюдать в древнееврейских текстах. Имена богинь гностиков состояли из одних гласных букв (о гласных буквах как принципе организации информации см. указанный выше текст). Отметим, что Библия, как более высокий уровень организации информации, воплощает в себе принципиально другое эзотерическое знание, отличное от знаний Ветхого и Нового Заветов.

Современным ученым, занятым поиском Единого принципа, не приходит в голову поинтересоваться причинами сокрытия эзотерических знаний древности. С момента возникновения науки ученые открыто заявили: мы ищем Единый принцип, и сейчас, по прошествии трехсот лет, каждый школьник приобщен к принципам устройства мира.

Вот как, например, реализуется идея Единого принципа в геометрии (подойдем к этому не как специалисты в этой области, а как любой человек, изучавший этот курс в школе). Итак, мы говорим: такой самостоятельной фигуры, как треугольник, не существует. Его вершины – это три точки, а нам известно, что через три точки (если они не на одной прямой) всегда можно провести окружность. Окружность, в свою очередь, выражает собой геометрический алгоритм свойств плоскости, формулу плоскости. Треугольники существуют разные: остро-, тупо- и прямоугольные. Однако все они могут быть сведены к прямоугольному треугольнику, так как любой треугольник превращается в два прямоугольных простым опусканием из любой вершины высоты на противоположную сторону – образующийся у основания высоты угол равен 90°. Поэтому мы будем рассматривать только их. Прямой угол всегда опирается на дугу в 180°, концы которой соединены диаметром. Другими словами, гипотенуза прямоугольного треугольника всегда равна диаметру круга, в который вписан прямоугольный треугольник. Таким образом, с одной стороны, круг как алгоритм плоскости является контекстом, задающим свойства треугольников как плоскостных фигур. С другой стороны, число «пи» концентрирует в себе в цифровом эквиваленте свойства круга – длина окружности, деленная на диаметр – L: 2R. В этом рассуждении, по сути, описан Единый принцип, управляющий двумя измерениями.

Если теперь учесть, что в древнееврейском алфавите ученые насчитывают 22 согласных буквы, а количество гласных букв, появившихся в греческом, равно 7, то 22: 7 как раз дает число «пи». Вероятно, соответствие букв и чисел и само число «пи» имеет более широкое значение, чем простое описание свойств пространства, учитывая, что текст Нового Завета отличается от текста Старого Завета именно на 7 гласных букв.

Мы привели этот пример, чтобы показать, как Единый принцип воплощается в знании. Единый принцип хорошо охранялся в древности, об этом можно судить по суровым наказаниям за разглашение. Существует точка зрения, что Сократ был казнен за разглашение информации о тайных обрядах, которые он, не будучи посвященным, видел, проникнув в мистерию.

Итак, ученые 300 лет назад открыто стали заявлять во всеуслышание (не понимая, с нашей точки зрения, что они делают) о поисках Единого принципа, тем самым пустив эту информацию в профанный мир. А в 1905–1915 гг. гений еврейского мальчика проник в древнее эзотерическое знание. Он предложил Единый принцип в качестве объяснения свойств физической реальности. И все ученые ухватились за это объяснение и держатся за него на протяжении почти ста лет.

Философский смысл концепции Эйнштейна служит объектом философии науки с момента ее возникновения, однако мы разберем его с принципиально новой, никем не рассмотренной точки зрения, а именно в аспекте связи с идеей Единого принципа. Логика рассуждений Эйнштейна привела ученых в вопросе о возникновении Вселенной к концепции Большого взрыва. Благодаря математическим вычислениям, было названо время Большого взрыва, то есть точки, из которой началась разворачиваться Вселенная во времени своего существования. На более абстрактном, чем физическая картина мира, уровне, на уровне философии концепции это значит, что Эйнштейн запер ученый мир в комнате, поставил крепкую дверь, а на дверь повесил замок. И сказал: «Эту дверь принципиально невозможно открыть и за нее нельзя заглянуть!». Другими словами, вместо чудесной бесконечности нашего прошлого мы имеем точку во времени, за которую человеческое восприятие не может заглянуть никогда по условиям предложенной концепции. Однако это еще не все, о чем мы хотели сказать.

Кроме «двери», Эйнштейн установил еще «решетки» на окнах – благодаря развитию идеи Большого взрыва. Логично было предполагать, что тела после взрыва должны разбегаться. И действительно, вскоре был обнаружен эффект разбегания тел во Вселенной. В соответствии с теорией относительности пространства и времени рассчитали, что чем больше расстояние между телами, тем выше скорость их разбегания. И всего на расстоянии в 6 тыс. мегапарсек скорость разбегания становится равной, а далее – больше скорости света. Это значит, что свет не доходит до нас из областей Вселенной, расположенных за этой чертой. Тут возникает парадокс: уже сейчас наши приборы с легкостью могут зарегистрировать свет, пришедший с этого расстояния: для них как продолжения наших органов чувств это расстояние – ерунда. Однако по концепции А. Эйнштейна за этот предел человечеству никогда не перешагнуть. И это на фоне знаний о том, что существуют тысячи и миллионы галактик, составляющих Вселенную. Таким образом, решетки на окнах той комнаты, в которой оказались ученые, запрещают проникнуть в пространство дальше круга, очерченного радиусом в шесть тысяч мегапарсек. Следовательно, наука очертила даже не горизонт восприятия для человека, так как горизонт при движении к нему расширяется, а поставила абсолютные пределы, непреодолимые границы, глухие стены.

Однако мы обращаем ваше внимание на то, что рассуждения Эйнштейна – это гипотеза.

Теперь продолжение гипотезы: ученые считают вслед за Эйнштейном, что любое небесное тело во Вселенной находится внутри светового шара с указанным радиусом, и таких шаров – изолированных миров – во Вселенной огромное количество.

Что же нам может помешать утверждать иное: Земля находится в центре мира, а на расстоянии 6 тыс. мегапарсек расположена область, как писал Платон, не имевший никаких приборов, неподвижных звезд (восьмое небо), которые движутся быстрее всего на свете?

Это область перводвигателя, откуда первоначальный импульс сообщает движение всему на свете. Перводвигатель, таким образом, это бог-создатель. Относительно других мест Вселенной предположим: там она имеет иные свойства, там действуют иные законы, Вселенная может в одних местах подтверждать, а в других не подтверждать свои собственные законы, так как она разнообразна и бесконечна…

К чему же пришли ученые за последние 200 лет, руководствуясь поисками Единого принципа в качестве объяснения свойств окружающего мира? Они оказались в ловушке Теории относительности пространства и времени. Уже сейчас в микромире они добрались в своих описаниях до частиц, которые являются виртуальными, то есть только возможностями существования частиц. И чтобы им существовать, необходимо, чтобы кто-то из какой-либо воплощенной реальности захотел их воспринять (сыграть роль наблюдателя) и тем самым вызвать их к жизни.

Обобщая сказанное, можно заметить, что ученые применили Единый принцип для объяснения связи вещей внутри физического мира, в то время как древние считали Единый принцип способом творения, создания мира. Мы уверены, что Единый принцип существует именно в этом последнем качестве, и его функция – творение вещей и существ, то есть разнообразия. Единый принцип трансцендентен физическому миру и не может быть использован для объяснения связи элементов внутри него. Употребление его в другом качестве нарушает логические уровни – как если бы ученые пытались объяснить разнообразные свойства растений тем фактом, что все они растут на Земле. В другой системе интерпретации можно сказать, что это нарушает информационные уровни: нельзя использовать трансцендентную информацию для объяснения имманентных физическому миру качеств и свойств. По сути дела, ученые вторглись на территорию Творца, при этом декларативно утверждая свою непричастность к религии, что выражается, например, в часто цитируемой фразе А. Эйнштейна: «Я верю в объективную реальность». Вера в объективную реальность – эпистемологический парадокс. Если же рассмотреть это с точки зрения этики, то становится понятна небезупречность такого заявления: вера – это атрибут Бога, объективная реальность – гносеологический инструмент науки, взять у Бога веру и отдать ее «объективной реальности» – это все равно что занять деньги у одного человека, а вернуть их другому

Итак, почему логически неверно (это смешение не только логических, но и онтологических уровней) использовать Единый принцип для объяснения сотворенного мира? Мы считаем, потому, что в сотворенном мире действует закон разнообразия.

Однако с древности люди интересуются Единым принципом, и вопрос о нем очень важен для человека. Существует разделяемая нами точка зрения о том, что человек может входить и входит во взаимодействие с Единым принципом, но не теоретическими рассуждениями и не благодаря вере. Человек предстает перед Единым принципом – это может быть великий музыкант, поэт, художник, мыслитель, простой человек, – если он обладает силой. Чтобы сделать это, он должен обладать силой, соизмеримой с силой творения. Единый принцип вытягивает из человека все, что у него есть, всю информацию, и если ее оказывается мало, он разрушает человека, наступает смерть. Имея в голове мысли о личном, нельзя предстать перед Единым принципом. Единственный способ сделать это и выжить – это не иметь личных мыслей. Когда в голове чисто, человек становится проводником в мир новых форм, то есть разнообразия, порождаемого Единым принципом. Тело человека используется в качестве инструмента проникновения в воплощенный мир нового разнообразия. Человек – это «кто», через которого «что» – Единый принцип – творит разнообразие.

Мы считаем, что ученым чрезвычайно важно понять, что существует «священная земля», некая территория, по словам Гр. Бейтсона, на которую страшатся ступать ангелы. Это трансцендентная территория Единого принципа. С нашей точки зрения, будет полезно взять с ангелов пример и не пытаться использовать Единый принцип для описания и объяснения мира как эпистемологически неадекватный для этого инструмент. Всего двести лет понадобилось Единому принципу, чтобы разобраться с учеными. Они сидят в ловушке, запертые во времени («Большим взрывом») и пространстве (скоростью разбегания небесных тел, превышающей скорость света). Единый принцип – это джин, которого ученые выпустили из бутылки и который загнал в бутылку ученых.

Мир необходимо объяснять, исходя из его полиморфизма, какими угодно многочисленными способами. Это важно, так как наука оказывает влияние на мировоззрение людей. Попытка сузить человеческое восприятие, предпринимаемая наукой в течение последних ста лет, должна быть оставлена как бесперспективная. Ученым очень важно перестать навязывать людям единственный способ объяснения, обрезающий человеческие возможности бесконечного восприятия мира, и обратиться к множественности объяснений разнообразных явлений физической реальности.

Тем более что самими же учеными придуман прибор, служащий выражением бесконечности и работающий не с объектами, а исключительно с отношениями. Позволим здесь заметить, что последствия или, скорее, возможности этого изобретения ими пока не осознаны. По сути дела, компьютер как программное устройство может обрабатывать бесконечное количество данных, таков сам принцип компьютерной программы. Сейчас компьютер может в секунду совершать огромное количество операций, а то, что это количество не беспредельно, зависит от материальной части компьютера, от «железа», как говорят профессионалы.

Все приборы и механические средства, придуманные человеком, – это продолжение его органов чувств. Через компьютер человек получил средство напрямую работать с бесконечностью, а бесконечность получила способ быть воспринятой благодаря компьютеру как органу чувств человека. Другими словами, человек входит в бесконечность, а бесконечность входит в тело человека через компьютер как продолжение его органов чувств. Несмотря на это гениальное со многих точек зрения, концептуальное изобретение, ученые продолжают держаться за Единый принцип.

Аналогичный процесс происходит в социальном мире. Единый принцип выступает здесь как требование любой религии, ведущей себя нетерпимо по отношению к другим религиям, например к язычеству. Мы ни к коей мере не хотим критиковать требования нравственности, содержащиеся в каждой религии и являющиеся сильной стороной любой из них. Однако если человек, уверовавший в единого Бога, не обладает внутренней силой, то Единый принцип может «раздавить» его именно, как это ни парадоксально, в нравственном отношении, что и происходит с религиозными фанатиками.

Мы считаем, что в сфере социальной жизни нужно такое же разнообразие, как и в науке. Абсолютизм монотеизма может быть ограничен хотя бы из тех соображений, что сфера нравственного имеет свои естественные границы. Например, живая природа совершенно нравственно индифферентна и находится вне этого важного человеческого закона: звездное небо над головой, березовая роща безнравственны; роса, выпадающая утром на растения, безнравственна. Нравственность неприменима в мире великолепного разнообразия форм природы, которую великий поэт, видимо, поэтому назвал «равнодушной».

Люди нуждаются в таком же разнообразии способов описания процессов социального мира, как и мира физического; использование Единого принципа в социальной жизни делает ее унылой. Людям нужно «многобожие». Им необходимы домовые, лешие, русалки, черти, духи ручьев, духи деревьев, духи машин и гаражей, люди занимаются магией для разнообразия своей жизни. Летчик обживает самолет: он для летчика родной, а для пассажира – нет, это всего лишь машина. У людей должен быть выбор, во что верить и с кем (чем) взаимодействовать. Дерево под окном живое и имеет большое значение – для тех, чье это окно.

Чем больше информации поступает к Единому принципу из воплощенного мира, тем больше у него материала для порождения нового бесконечного разнообразия форм, для бесконечной, радостной игры жизни.

V. Этапы развития самоосознания человека

Развитие человека – это развитие его сознания, точнее, саморазвитие его самоосознания.

Нас интересует некое качество (мы не знаем точно, свойство ли это человека или самосознания), а именно – способность закреплять в именах (словах) достигнутый уровень развития. Поскольку, по сути, это напоминает волновую функцию, то это, скорее, свойство сознания.

В своем историческом развитии сознание проходит этапы. Первый этап – этап первобытного времени, когда человек чувствовал, ощущал («работало» его тело, кинестетика), что в мире вокруг него действуют безымянные силы, и, взаимодействуя с ними, он непосредственно реагировал на свои ощущения. Это был магический период. Описывая то далекое время, нельзя говорить о восприятии человеком мира как «мира», то есть в целом. Такая категория, с нашей точки зрения, неприменима: у человека было множество разнообразных восприятий, и мир для него представлял собой нечто похожее на лоскутное одеяло.

Второй этап соответствует эпохе языческих богов. Силы, действовавшие вокруг человека, были дифференцированы и получили имена – богов было огромное количество, каждый отвечал за что-то конкретное: дом, очаг, ремесло, охоту и т. д.

Следующий этап приходится на эпоху эллинизма. Человек избавился от богов язычества и пришел к трансцендентному Единому принципу, выраженному в многочисленных философских концепциях той эпохи; по сравнению с конкретно-образными, «живыми» и общающимися с людьми богами язычества, эллинистический способ мышления – это своеобразное проявление атеизма.

Потом наступила эпоха христианства, и вместе с нею следующий этап в развитии самоосознания – Бог. Заметим, что он транс-цендентен тварному миру и находится за его рамками.

Магия взаимодействия, языческие боги, Единый принцип, христианский Бог – это пределы, которое самоосознание ставит перед собой в разные эпохи как ориентиры своего развития. Смысл этих пределов – показывать направление развития. Другими словами, ненаправленное развитие невозможно. Со временем, достигая поставленных пределов, самоосознание устремляется к новым. Однако Бог – это такой предел для развития самоосознания человека, дальше которого человек не видит смысла заходить – такова человеческая природа. Поскольку Бог создал и мир, и все в мире, и человека, то человек христианской эпохи видит свою задачу в том, чтобы дойти до Бога, поскольку Бог – это абсолютный предел. Соединившемуся с Богом человеку дальше некуда идти, потому что он достиг Бога, который создал мир, то есть достиг всего. Поскольку человек является образом и подобием Бога, человек, по сути, является Богом.

Однако в эволюции самоосознания дальше сделан еще шаг, этот шаг называется «субъект».

История субъекта отражена в Новом Завете. Иисус – это субъект в единственном числе, это очень чистое состояние. Поскольку Бог воплотился в человеке, своем Сыне, то можно сказать, что Бог живет в субъекте. Говоря современным языком, между ними отношение тождества, что подтверждает христианство в догмате о единстве Бога. Итак, создав субъекта, Бог послал своего Сына в мир, а сам остался за гранью этого мира и стал действовать через него.

Раньше, до возникновения субъекта, Бог Ветхого Завета работал «на скотном дворе со знаками зодиака». Это был тяжелый, грубый, физический труд, Бог тратил огромное количество энергии. Действовать через субъекта оказалось гораздо легче, чем напрямую, поскольку у субъекта есть функция восприятия. Бог, получив субъекта, получил возможность работать, говоря современным языком, не с объектами физического мира, а с инструментом, который делает эти объекты, то есть с восприятием. Другими словами, Бог начал работать с «отношением».

Категория отношения является более фундаментальной, чем категории объекта или предмета, так как в человеческом восприятии отношение порождает объект (предмет). Об этом знали еще древние греки, например, у Платона категории «отношение» по функциям соответствуют его вечные «идеи». Среди наук есть такие, которые занимаются объектами, это эмпирические науки, однако, более развитые науки, представляющие следующий уровень рефлексии окружающего мира, занимаются отношением, и в первую очередь это информатика. Благодаря тому что она занимается отношением, а не объектами, современные люди получили компьютер и социотехническое развитие целой эпохи. Информатика доказала фундаментальность «отношения» и производный характер объекта, благодаря ей в когнитивной психологии и эпистемологии XX века прочно утвердилась мысль о том, что мы создаем объекты в своем восприятии: стул является стулом, поскольку мы к нему так относимся.

Нам не дано знать, между чем и чем существуют отношения в действительности, источник этого находится в области, трансцендентной человеческому восприятию. То, что мы действительно воспринимаем, – не объекты, а отношение, то есть разница, которую мы называем «информацией», где самый маленький элемент ее – «бит»[18]. Итак, отношение это то, что мы действительно воспринимаем, поэтому непосредственно объекты нас не интересуют, так как они существуют только как функция восприятия.

Осознание характера взаимосвязи «отношения» и «объектов» открывает широкие перспективы: зная, какое изменение восприятия нужно произвести, можно получить соответствующий объект. Другими словами, если делается небольшое усилие по изменению отношения (то есть восприятия), из большого мира в сферу восприятия входит соответствующий объект. Поскольку восприятие – это зеркало, все, что мы можем отразить (другими словами – воспринять), уже где-то есть в объективном мире, и нужно только сделать разницу (провести различие) в восприятии.

И Бог понял, что достаточно что-то слегка изменить в восприятии субъекта, и это обязательно найдет свое отражение в большом мире. Благодаря тому что восприятие делает объекты, можно работать не напрямую с грубой материей мира, а через восприятие субъекта.

Когда Бог убедился в том, что данная модель работает, то он перестал пахать и сел за компьютер, которым является субъект. Бог перешел от затратного, грубого физического труда к экономному энергосберегающему способу взаимодействия с миром посредством субъекта.

Когда Бог уходил из мира, то для ученых он очертил границы, установил пределы, за которые заходить нельзя: говоря метафорически, огородил им огород. И ученые стали копаться там и, покопавшись, пришли к выводу, что Бога нет. И они правы, его действительно нет в огороде, то есть в им очерченных границах, в которых все может быть объяснено без его участия, путем причинно-следственных механистических связей. Его вообще нет нигде в мире. Христианский Бог покинул мир, ушел за его пределы, хотя боги некоторых других религий остаются в мире и продолжают общаться со своими народами. Однако ученые не понимают того факта, что Бога нет там, где они его ищут, в полном соответствии с его собственной волей. Говоря современным языком, все, что доступно науке, действительно не требует иных объяснений, кроме детерминистских, то есть совершаемых без участия Бога. Но эти соображения не мешают ученым говорить: «Мы не верим в Бога, так как его здесь (в поле зрения науки) нет».

Но ученые – живые люди, поэтому многие, и особенно самые талантливые из них, действуют так: утром идут в церковь, так как «на них есть крест», а днем на работе утверждают, что Бога нет. Потом они возвращаются домой – и вечером опять верят в Бога.

Поскольку на рассматриваемом нами логическом уровне анализа информации находятся только два гносеологических инструмента – вера и знание, – и в соответствии с ними можно либо верить, либо знать, в современном мире нами выделяется два типа человека. Все люди делятся соответственно на ученых и субъектов.

Ученые – это те, кто склонен давать точные формулировки и возвращаться к одному и тому же снова и снова (например, повторять эксперимент). Ученые продолжают линию, начатую в эллинизме, они работают в рамках Единого принципа и имеют дело с миром грубых механистических взаимодействий. Субъект, в отличие от ученого, верит, он идет к Богу и не интересуется знаниями науки не потому, что он такой неразвитый, а потому что дойти до Бога – это предел, который человек сам установил для себя, и дойти до него означает дойти до всего, в том числе и до истин науки, так как Бог – это все.

Итак, поскольку субъект взаимодействует с Богом, то есть с одушевленным существом, – он взаимодействует с «целым». Ученый же имеет дело с «частями», «элементами», и поэтому оперирует понятиями «центра» и «половины».

Если рассмотреть все этапы развития самоосознания, то Иисус Христос – это «центр» развития самоосознания человека. Первым шагом развития была магия, вторым – языческие боги, следующим шагом явился Единый принцип эллинизма (атеизм). А дальше мы отступаем на шаг назад и говорим «Бог», а потом отступаем еще на шаг и говорим «Иисус» (субъект), а там, в перспективе угадываются языческие боги, магия…

Но что такое центр? Это понятие, отмечающее половину чего-либо. Человек пользуется таким понятием, как «половина», – и за это, как и за все, нужно платить. Причем платить нужно человеку, который пользуется, а если никто ему не платит, то и пользоваться этим понятием необязательно. Ведь в мире нет половин как таковых: «Ты можешь себе представить полберезы?» – «Нет». «А полсобаки?» – «Нет». «А полкирпича?» – «Да». «Да, полкирпича – это просто кирпич меньших размеров. А пол-яблока – это не яблоко меньших размеров. В мире нет половин, мир целый».

Однако в человеческом описании мира применятся понятие «центра». Например, рассмотрим окружность: ее составляют множество точек, находящихся от центра, то есть от точки, отмечающей половину, на равном расстоянии. Но в природе нет такой вещи, как центр, как нет половин. Поэтому мы будем определять его иначе, не обращаясь к понятию «центра»: окружность – это периметр, ограничивающий собой наибольшую площадь. Тогда диаметр – это расстояние между двумя противоположными точками окружности, наиболее удаленными друг от друга. А радиус – вообще идея, целиком придуманная человеком. В мире такой вещи, как радиус, нет. Можно возразить: позвольте, а как же такая важная константа, как «пи», определение которой зависит от понятия радиуса? Оно равно L (длине окружности), деленной на 2R (диаметр). Кроме уже приведенных аргументов, существуют и иные: выше, описывая роль Единого принципа в науке, мы обращались к пропорции 22: 7, где 22 – количество согласных букв в древнееврейском алфавите, а 7 – количество гласных в греческом. Число «пи», 3,14 – это 22: 7 (3 + 1/7 по вычислениям древнегреческого ученого Архимеда).

Напомним, что числа имели в древних системах буквенные значения, и из одних согласных букв на древнееврейском писалось имя Бога-отца, как позже на древнегреческом имя Бога-сына писалось гласными. Заметим вскользь, что в древнееврейском письме не было знаков препинания. Наш небольшой экскурс в нумерологию позволяет продемонстрировать иные способы определения полезного для человека ментального инструмента и одновременно показывает его подлинную укорененность в ткани бытия, в отличие от понятия «центра».

Таким образом, чтобы выразить «пи», нет нужды обращаться к понятию «центра», что показывает само числовое выражение 22: 7. Обратите внимание: семь единиц, как выражение расстояния между двумя наиболее удаленными друг от друга точками окружности, представляет собой три справа и три слева или три снизу и три сверху и еще один шаг. Этот шаг целый, он не делится пополам, потому что полшага в реальном мире не бывает. Таким образом, такой вещи, как центр, не существует, это целиком человеческое понятие. А если нет центра, то все в этом мире равноценно и равноправно.

Тем не менее, учтя сказанное, мы будем использовать это понятие дальше в своих рассуждениях.

Итак, Бог, создав Иисуса Христа и воплотившись в него, стал действовать через субъекта. И тут появляется нечто весьма ценное, что субъект предоставляет Богу благодаря особенности своего восприятия проводить границы и давать имена (две стороны одного процесса). Это нечто – метакомментатор. Легче всего описать эту функцию самоосознания на примере.

Итак, центральным событием жизни Иисуса была смерть на кресте. Письменные источники сообщают, что в момент смерти на кресте случилось солнечное затмение. По некоторым свидетельствам, Иисус умер от удара копья римского воина, совпавшего с затмением (в ортодоксальных текстах этого нет, хотя в Евангелии от Иоанна сказано, что один из воинов копьем пронзил Иисусу ребра). Вероятно, это так и было, так как Иисус провисел на кресте шесть часов и умер, а в смерти через шесть часов есть нечто необычное. Дело в том, что, как правило, распятые мучились на кресте суток трое-семеро. А Иисус умер очень быстро. Этому есть объяснение. Иисус был распят в пятницу, к вечеру того же дня иудейские священники рассудили так: завтра суббота, праздничный день, надо снять распятых, а чтобы не убежали, перебить им ноги. Так они и сделали: перебили двоим ноги, а когда подошли к Иисусу, то нашли его мертвым и не стали ему перебивать ноги. Так исполнилось «реченное в Писании»: «И останется кость твоя цела». Вообще, жизнь Иисуса была чередой сбывающихся пророчеств, вся она втиснута в их тесные рамки, и он в течение тридцати трех лет исполнил все предписанное ему, то есть уже описанное в пророчествах. Когда же он был распят на кресте и возопил к Богу, то описание завершилось – пришел римский воин и ударом копья поставил точку. Римский воин с копьем – это метакомментатор. Появление метакомментатора в жизни человека – необычайное событие. Для того чтобы он появился, человек должен напряженно трудиться. Напряженный труд Иисуса создал метакомментатора, который появился в тот момент, когда дальнейшая жизнь, дальнейшее описание стало бессмысленным. (Идея метакомментатора присутствует во многих системах знания, например, в картах Таро метакомментатор – это Иерофант.)

Удар копьем поставил знак препинания, точку в жизни Иисуса, и эта точка является метакомментатором уже для Бога. Таким образом, Бог получил метакомментатор в свой мир.

Через три дня, как известно, Иисус воскрес, тем самым подтвердив пророчество и доказав, что он – сын Божий. Говоря языком метафоры, можно быть почти уверенными, что Бог, пережив это один раз, не захочет повторения. Это значит, что мы, будучи свидетелями жизни и смерти Иисуса, находимся перед возможностью не ставить точки (какой смысл, если через три дня все равно воскресать?). Кроме точки есть еще много знаков препинания: запятая, тире, дефис, кавычки, – и нет запрета пользоваться ими.

Что же делает метакомментатор человека? Составляет описание всего, что происходит в жизни этого человека. Но поскольку восприятие субъекта является инструментом Бога, и изменения в восприятии имеют соответствие в объективном мире, то там тоже существует метакомментатор Бога. Его составляет все, что есть в мире. Мир в его многообразии является метакомментатором Бога. Возникает вопрос: зачем Богу метакомментатор человека? Дело в том, что для Бога свойственна тотальность восприятия и мышления, он одномоментно воспринимает и осознает все явления, все процессы, происходящие в мире. Восприятие субъекта иное. Это утонченный и дифференцирующий способ.

В древние времена – времена магии – мир был океан широкий, без границ. Во времена язычества богов было много, и каждый из них отвечал за свой определенный участок работ. На следующем этапе – развития Единого принципа – Бог трудился напрямую и был занят производством грубого материала, вещей мира. С появлением субъекта он сел за компьютер и стал творить блоки, формы, состояния. Из этих блоков, форм, состояний человек делает сборку на определенную тему, которую ему задает метакомментатор. Причем в сборке присутствует тенденция к минимизации. Чем эта сборка компактней, тем лучше проработана тема.

Человек совершает сборку из тех блоков, форм, которые творит Бог. Сам человек ничего не творит, творение – функция Бога. Но Бог, уходя из мира, оставил человеку процессы. Бог творит восприятие – человек владеет процессами. Изменяя восприятие, можно «достать» из окружающего мира все, что соответствует заданной теме.

Человек воспринимает и описывает мир, как и Бог, в целом и полностью, но, в отличие от него, на заданную тему. Человек делает это путем «составления списка» по теме, выполняя работу восприятия субъекта (сборку). Таким образом Бог получает метакомментатор в свой объективный мир. Метакомментатор Бога – это все, что есть в объективном мире. А когда сборка готова, метакомментатор приходит и ставит точку. Благодаря этому процессу, сегодня мир отличается от мира этапа магии очень высокой степенью дифференцированности.

Но на самом деле, получив метакомментатор в свой мир, Бог понимает, что он ему не нужен, так как Бог вообще ушел из мира. И тогда человек говорит, что Бог не нужен ему Однако Бог никому не нужен в этом мире, кроме человека, так как Бог, кроме человека, никому не известен: другими словами, это предел развития самоосознания, установленный человеком для самого себя. (Поэтому нужно не отказываться от того, что было, от истории, а, напротив, надо все принять, так как, принимая свое прошлое, мы увеличиваем собственные силы сегодня.) Бог, как и субъект, – это ступень в развитии самоосознания человека, этап «распаковывания», развертывания его сущности как программы, фиксирующей этапы в именах.

Так что же дальше, после субъекта, каков следующий шаг в саморазвитии самоосознания на рассматриваемом этапе? До этого шагами самоосознания были: Бог как творец мира, потом Бог как сотворенный мир, наконец, Бог как субъект, то есть воплотившийся в человеке, в сыне. Между Богом-отцом и Богом-сыном нет разницы, Бог живет в субъекте, а субъект есть творение Бога. Однако человек отличается от субъекта. Субъект – одно из имен, фиксирующих этап саморазвития сознания. Кроме него, человек имеет еще физическое тело, инструмент восприятия. И благодаря физическому телу он имеет в своем распоряжении бесконечность. Это отражено в известной легенде.

«Когда Бог создал человека, то он пришел к нему со своими сотрудниками и помощниками и велел им поклониться человеку, а злой дух Иблис сказал: “Почему я, сделанный из огня, должен поклониться ему, сделанному из земли?”. Бог ответил: “Потому что, я так хочу, это моя воля, приказ тебе”. Но Иблис сказал: “Нет, не хочу, не буду” – ушел и не стал этого делать. Остальные же ангелы поклонились, потому что в сердце человека, единственного существа на земле, живет Бог. Таким образом, поклонившись, они подтвердили: человек и есть Бог, а быть Богом означает иметь доступ ко всему, так как Бог – создатель этого мира».

И поскольку мир это целое, он един, – в нем или все взаимосвязано, или все свободно и никак не связано между собой. Последнее означает, что ничто и никто ничему и никому не должны и ни у кого нет ни перед кем никаких обязательств.

Рассмотрим в связи с этим утверждением такие феномены, как время и пространство. Сами по себе они абсолютно никак не связаны: время отдельно – пространство отдельно. Однако ученые их связали и в этом контексте получили идею Большого взрыва. И теперь говорят, что звезды разбегаются с огромной скоростью. Но, поменяв тело отсчета, можно увидеть: звезды стоят на месте, расширяется, увеличивается пространство, связанное со временем, то есть, другими словами, пространство расширяется во времени.

Что же следует из идеи свободы всех элементов мира? Если это так, то тогда любая сила, которая хочет быть воплощенной, может пойти к человеку и воспользоваться его восприятием. Благодаря физическому телу (восприятию) человека, может воплотиться, оформиться, проявиться вообще все. Однако тут возникает тема авторства, и она очень важна. Дело в том, что человек сам по себе ничего не творит: творит Бог, человек только воспринимает, человек делает сборку сотворенных Богом форм. И если люди, которые являются магами, оспаривают авторство Бога, утверждая, что творят они, то тем самым они нарушают тонкий экологический баланс, существующий в энергетической вселенной.

Бог – это тотальность восприятия, все целиком и сразу. Человек – инструмент дифференциации: благодаря наличию у него механизма восприятия и при условии определенности, установленное™ границ, внутри них возможно все. Функция человека – разграничивать и тем самым давать возможность воплощения. Ведь даже такие вещи, как бесконечность, свобода, вечность, – это вполне определенные, разграниченные по смыслу вещи. Другими словами, любая сила, любое нечто может проявиться, если соблюдено условие: в тех пределах, которые нечто само себе поставит, оно берет ответственность на себя за поддержание порядка, внешнего контура своего проявления, и самим способом своего проявления – за то, что происходит внутри этого контура, то есть берет на себя ответственность за сохранение энергетического баланса. При соблюдении этого условия на лабораторном столе человека возможно абсолютно все.

VI. Ключ

Современная философская герменевтика имеет две ветви: герменевтика сознания и герменевтика бытия. Возникнув как истолкование священных текстов, она сделала в донаучный период своего развития потрясающие открытия в области моделирования смысла сознания и бытия. Говоря современным языком, герменевтика предложила символическое описание процессов реального мира и сознания в то время, когда эти категории еще не были созданы научной рефлексией.

Одной из основных наших задач на протяжении всей работы было целенаправленное использование знаний, до сих пор никем систематически не уложенных в научную парадигму. Мы рассматриваем наше исследование как способ принятия их современным философским сознанием, которое, в том числе и благодаря этому, осуществляет свою основную задачу во все времена – задачу продвижения к новой эпистемологии. Однако все эти моменты были подчинены основной цели нашей работы – построению модели восприятия человека. Эта модель, изложенная отчасти в логической и в основном – в метафорической форме, может быть использована для настройки восприятия и саморазвития человека.

Ключом к нашим размышлениям служит древняя герменевтическая система – колода карт Таро, включающая 22 Старших Аркана, образованных картами от 0 до 21, и 56 Младших Арканов, всего – 78 карт. Двадцать две карты Старших Арканов нумеруются от 0 до 21. Они непосредственно связаны с иудейской каббалой, Ветхим Заветом, и для нас важно, что количество карт равно количеству букв в еврейском алфавите, состоящем только из согласных. При этом надо напомнить, что число 7, используемое в наших рассуждениях, – это число гласных букв в древнегреческом языке – языке Нового Завета.

Вторая отправная точка наших размышлений – это круг. Круг (или окружность) является моделью, лежащей в основании восприятия человека: человек, вышедший на ровное место, например в степь, воспринимает линию горизонта, весь доступный ему мир, как круг.

Круг – это образ совершенства, Бога, Ветхого Завета, объективного мира, предмета, целостности и еще много чего, что можно уложить в этот ряд.

Третий момент системы рассуждений и вторая геометрическая фигура, используемая нами, – треугольник. Треугольник нам интересен в своей взаимосвязи с кругом. Существует математическая теорема, следуя которой через любые три точки можно провести одну и только одну окружность. Кроме того, нас интересует только прямоугольный треугольник, так как к нему как базе сводится любой другой простым опусканием высоты из угла на противолежащую сторону.

Треугольник – это Иисус Христос, Новый Завет, субъект, субъективный мир, процесс, развитие, стремление к совершенству и многое другое, что ложится в этот ряд.

Треугольник и круг – две геометрических фигуры, два описания мира, две части, аналогичные частям, составляющим целую Библию. Рассмотрим заявленный тезис подробнее.

Начнем с геометрии и математики: для них взаимосвязь окружности и треугольника является доказанной: прямоугольный треугольник опирается на дугу в сто восемьдесят градусов, расстояние между крайними точками которой – это диаметр окружности. Другими словами, диаметр и гипотенуза – это один и тот же процесс, увиденный с разных точек зрения, это то место, где треугольник и окружность совпадают.

Если круг, окружность рассматривается нами как геометрическая аллегория или даже, скажем, модель Ветхого Завета, то треугольник – Нового. И та, и другая модели представляют собой свод правил, приводящий человека к Богу. Однако есть существенная разница. В Ветхом Завете человек уже стоит перед Богом, и Бог говорит человеку, что нужно делать, ни о какой свободе здесь речи не идет. Новый Завет построен на совершенно иных принципах: Иисус только показывает путь, ведущий к Богу.

Спрашивается, какова мощность каждой из моделей развития самоосознания человека? Сравнить мощность этих моделей можно, построив общее семантическое поле. Здесь нам поможет математика, которая, в отличие от физики, никогда не имела проблем с теологией.

Круг – это периметр, ограничивающий наибольшую площадь. То есть это фигура, отличающаяся наибольшей, говоря аллегорически, «площадной» мощностью по сравнению с другими фигурами того же периметра. Проанализируем, каким образом совершается этот прирост площади, с двух разных стартовых позиций: окружности и треугольника.

Пойдем сначала извне вовнутрь, от окружности к диаметру.

Круг мы определяем как периметр, ограничивающий наибольшую площадь. Если теперь мы впишем в круг правильный шестиугольник, то сторона такого шестиугольника всегда будет равна радиусу (рис. 1).

рис. 1.

В качестве отправной точки размышлений возьмем число «пи» в его дробном выражении, знакомом еще Архимеду и дающем приближение до трех цифр: π = 22: 7 = 3,14. Поскольку π – это длина окружности, деленная на два радиуса (L: 2R), то, если мы будем считать числовым значением длины окружности 22, длина радиуса равна: диаметр, деленный на два: 7: 2 = 3,5. Посчитаем теперь периметр шестиугольника: он равен значению радиуса, умноженному на шесть. Итак – 3,5 × 6 = 21, число Больших Арканов без Шута (Дурака, нулевого Аркана). Далее: длина окружности равна 22, отнимем от нее периметр шестиугольника 21, получим 1. Это Δφ («дельта фи") – та разница, которая дает прирост площади круга (Дурак в некоторых толкованиях – это новизна, например новый путь в жизни человека).

Теперь пойдем изнутри наружу, от гипотенузы прямоугольного треугольника (диаметра) к окружности. Посчитаем сначала длину окружности по формуле: L = 2πR, взяв за единицу измерения радиус: R = 1, тогда L = 2π × 1 = 2 × 3,14 = 6,28. Теперь, исходя из той же логики, посчитаем периметр шестиугольника, вписанного в круг, в этом случае он равен: 1 × 6 = 6. А теперь посчитаем Δφ («дельту фи»). Для этого отнимем: 6,28 -6 = 0,28. Теперь мы получили выражение прироста площади в другой модели. Чтобы сравнить эти величины, воспользуемся понятием Δφ как «площадной мощностью» по аналогии с мощностью тока, которая есть прохождение «количества» тока через площадь сечения в единицу времени.

рис. 2.

Чтобы сделать сравнение по предложенному параметру мощности прироста пощади, рассмотрим окружность и треугольник одновременно, буквально в одну и ту же секунду, так как мощность – это сила в единицу времени. Как это можно сделать в восприятии человека? Для этого совместим окружность и треугольник в визуальном поле человека, то есть в данном случае – на плоскости. В результате совмещения по линии диаметра (гипотенузы) мы получаем фигуру, состоящую из треугольника, опирающегося на дугу в сто восемьдесят градусов (рис. 2). Δφ, полученная в результате пути от окружности к диаметру, равна 1, соответственно, в данной совмещенной модели она будет равна 0,5, так как мы имеем теперь не окружность, а ее половину. Δφ, образовавшаяся благодаря движению от диаметра к окружности, равна по-прежнему 0,28, потому что треугольник при совмещении остался целым. Теперь, если рассматривать две модели одновременно, то есть в одну и ту же секунду, то это значит, как бы рассматривать их с точки зрения мощности. На самом деле это аллегория мощности, так как площадь, рассматриваемая в секунду, – это условность. То есть мы рассматриваем их в одну и ту же секунду, и тогда мы как бы получаем величину прироста площади

– как бы мощность. И эта аллегория нам показывает, что «дельту фи» треугольника осталась целой, тогда как «дельту фи» окружности уменьшилась вполовину. Таким образом, становится ясно, что модель треугольника более мощная, точнее, она мощнее модели окружности ровно в два раза.

Для дальнейших рассуждений мы должны с целью восстановления целостности выровнять «дельта фи» путем умножения на 2, так как в природе не существует половинок. Поэтому мы будем умножать 0,5 на два и получим 1. Потом мы, следуя логике, должны умножить 0,28 на 2 и в результате получить 0,56. Число, стоящее после запятой, – 56 – количество Малых Арканов в колоде Таро. Мы начали наши рассуждения с 22 Больших Арканов и пришли к 56 Малым Арканам, которые символизируют собой бесконечные возможности или принцип многообразия.

Рассмотрим теперь как модель фигуру, получившуюся в результате совмещения. Мы видим: полукруг опирается в рисунке на диаметр, треугольник – на гипотенузу. Это две разные вещи, занимающие одно и то же реальное место. Это фактически один процесс, имеющий разное описание в двух системах координат. Каждому человеку случалось попадать в рамки этой модели, например, находиться в ситуации двух противоречивых желаний: покупать или не покупать книгу, делать или не делать некое действие – одновременно. Это проявление в жизни человека модели более высокого уровня, некой силы, которую мы называем Принципом. Принцип «ловит» человека.

Итак, 22 Больших Аркана – это двадцать две буквы, которыми написан Ветхий Завет, написанный справа налево и без знаков препинания. 7 – количество гласных букв в древнегреческом языке, на котором написан Новый Завет. 22: 7 = 3,14, число «пи». Таким образом, карты Таро – числовое выражение Библии в целом, метакомментатор к Библии. Если овладеть им (знать и действительно понимать Таро), то, несколько заостряя мысль, заметим: к тексту Библии можно не обращаться.

Ветхий Завет представляет собой Правила профанной жизни, выполняя которые человек знает, что он поступает правильно. Это как в школе. Нам говорят: «”ча”, “ща” пишутся через букву “а”». Если мы пишем через «а», то мы поступаем правильно. В основе этого лежат какие-то тонкие лингвистические процессы, но нам их не объясняют, нам говорят: «это так, потому что это так». Ветхий Завет говорит человеку: «вот Бог». Тут нет свободы, а только жесткая необходимость следовать правилам.

Те, кто становятся учеными или субъектами, проходят через сито, подвергаются жесткой селекции. Кроме ученых и субъектов, есть еще «просто люди». Можно еще быть просто человеком. Правила Ветхого Завета написаны для людей.

Ученый-изобретатель Попов открыл условия или, иначе говоря, правила, при выполнении которых были в результате эксперимента получены радиоволны. Можно сказать, что он, как и все ученые, описал правила, создающие правила. То есть он описал принципы, при которых в эксперименте могут быть получены радиоволны. Сам эксперимент – это тоже правила. Таким образом, Попов открыл принципы, положенные в основу правил. В этом смысле ученые и субъекты ничем не отличаются друг от друга, так как и те, и другие ищут правила не для всех – другого сакрального уровня бытия.

И в церковной лавке можно купить молитвослов, в котором написано: «для мирян». Для священнослужителей существует другой, более сложный порядок молитв. Этот порядок (не только молитв, но и жизни), существующий в церкви на разных уровнях, тоже разный. Патриарх Всея Руси, мы предполагаем это с большой долей уверенности, допущен к тайным знаниям, которые неизвестны простым священникам. Однако где-то в монастырях живут монахи, как можно предположить, к которым Патриарх ездит не в качестве главы православной церкви, а как духовный сын – советоваться о своих действиях. Эти монахи живут вне социальной реальности и благодаря этому владеют принципами правил более высокого уровня, недоступного Патриарху.

В Новом Завете Иисус Христос не говорит прямо, что делать, с народом он разговаривает притчами, живет, совершает какие-то поступки. Тем самым собственной жизнью он демонстрирует принципы, как поступать правильно. Иисус Христос показывает путь, и человек остается свободным избирать его. Это путь к Богу. В конечном счете, Новый Завет приводит к Богу, то есть к тому же, что и Ветхий Завет. Только Ветхий Завет сразу ставит человека перед Богом, и в этом нет никакой свободы, а в Новом Завете – человек свободен.

Конечно, человек может выбрать свободу без Бога, но для человека она лишена смысла и тем самым не имеет ценности. Свобода с Богом, наоборот, ценна и наполняет жизнь человека смыслом. Человек говорит: «я не просто свободен, со мною Бог».

Однако мы ничего или почти ничего не знаем о том, что говорил Иисус Христос своим ученикам. Мы не знаем, о чем беседовали на Тайной вечере и во многих других случаях. Сами апостолы тоже почти не говорят об этом. То, что излагал Иисус апостолам – правила не для всех, не для мирян. Эти правила предназначались избранным и служили не профанному, а сакральному уровню бытия. Это принципы, отвечающие за построения правил.

Тайные знания существовали во все эпохи. Ими владели пифагорейцы, исихасты, масоны, суфии, они выражались в картах Таро, ими занимались алхимия и астрология.

Всем известный зодиакальный круг образован созвездиями, через которые в течение года, благодаря прецессии Земли, проходит Солнце. Это профанное знание. Однако астрологи говорят еще о круге, который составляют другие созвездия: через них в течении года проходит ось Земли благодаря все той же прецессии. И есть еще созвездия, которые попадают в область, очерченную этим кругом. Это сакральное знание другого уровня, знание о принципе, который лежит в основании правил зодиакального круга, и это известно далеко не всем. По аналогии мы можем говорить об интересующей нас области, о восприятии. Мы писали в статьях о необходимости «установить дверь», «восстановить стену», чтобы орган речи сравнялся по своим функциям с другими органами восприятия. Когда же мы это сделаем, мы сможем понять не только принципы, управляющие нашим восприятием, но и законы, лежащие в основании этих принципов. Мы сможем уловить законы, управляющие принципами, лежащими в основании правил, и тогда правила больше не смогут нас «поймать». Этот уровень восприятия – свобода.

Знание законов дает возможность воспринимать два описания мира одновременно и не принимать ни одно из них всерьез.

Какие выводы из этого следуют в области восприятия человека (ибо она является для нас самой главной в нашей работе)? Мы писали о том, что у человека пять плюс один, то есть всего шесть органов чувств, включая орган речи. Каждый орган чувств дает свое соответствующее мироописание. Когда человек по-настоящему овладевает шестым, так же хорошо, как первыми пятью, то есть перестает вмешиваться в процесс восприятия порядка, как не вмешивается в работу сетчатки и зрительных зон коры больших полушарий, описывающих мир в зрительных образах, у него открывается возможность осознать седьмой орган восприятия – картину мира, через которую человек воспринимает мир целиком. В основании этого органа восприятия лежит разум, руководящей идеей которого является смерть, именно она заставляет разум действовать. Когда этот уровень осознания достигнут, человек получает доступ к восьмому органу чувств – это интуиция, ее основанием является все что угодно другое, но всегда нечто иное, чем смерть. Когда освоена интуиция как орган восприятия, нам открывается источник смысла, это девятый орган восприятия. Это нечто объективно существующее вне человека. Каждый человек может приблизиться к нему в течение своей жизни. История знает много случаев, когда те, кого в связи с этим называют мистиками, делали это. Достигнув источника смысла, они, как правило, продолжали жить дальше как обычные люди.

Кроме того, всегда существовала и существует возможность слияния с источником смысла, но поскольку сила его бесконечна, то это очень непростой шаг. Источник смысла может разрушить человека, приблизившегося к нему, если он приближается «просто так». Однако, если человек имеет идею, высший смысл в своей жизни, то источник смысла преобразует его физическое тело и оставляет жизнь. Это десятая позиция в восприятии. Что открывается человеку с этой позиции – неизвестно, так как, чтобы увидеть это, нужно туда попасть, за грань обыденного человеческого восприятия. Поэтому об этой позиции мы можем только говорить. Этот уровень восприятия – свобода.