Посвящение
Как только Лин переступил невидимые границы священной рощи, он услышал протяжное пение жрецов-друидов, взывающих к мудрости великого древа. Пение друидов завораживало, и Лин почувствовал, как по его телу прокатилась теплая волна умиротворения. Он почти на месте, и его ждут. Жрецы и старейшины великого народа друидов ждут его, они проведут обряд очищения, после чего придет черед и самого посвящения. Таинство, в котором он, Лин, предстанет пред великим мудрым древом, с того мгновения жизнь, а возможно, и смерть Лина будут зависеть только от чистоты души и помыслов его. Ступив на поляну, Лин замер, мельком бросив взгляд на жрецов и старейшин. Лин со смешанным чувством восхищения и трепета остановил свой взгляд на великом древе. Он никогда раньше не видел святая святых народа друидов. Священная роща была закрыта для него, даже лесной зверь обходил ее стороной, и вот он, Лин, здесь.
– Во имя милосердной Гарины, он воистину исполин среди деревьев, – прошептал, благоговея, Лин.
И две дюжины человек, сцепившись руками, не смогли б обхватить ствол отца дерева.
– Зачем ты пришел в священную рощу, человек? – раздался суровый голос верховного жреца Дамира.
– Я пришел в священную рощу, дабы познать мудрость Отца Древа, верховный жрец! – торжественно произнес в ответ Лин.
– А ведомо ли тебе, что лишь друид, почитающий законы великой богини Гарины, имеет право предстать пред советом жрецов и старейшин народа друидов?
– Ведомо, о верховный жрец. Но я был принят и воспитан народом друидов с младенчества, я принял законы великой богини Гарины и жил по ним все годы до сегодняшнего дня. Я друид, пусть и не по рождению. Народ друидов – мой народ.
– Ты сказал, и мы услышали, пусть отец древа решит, достоин ли ты познать мудрость его и получить благословление нашей богини. Теперь подойди к нам и предстань перед старейшинами, они совершат последние приготовления и облачат тебя в одеяния страждущего. Но помни, если отец древа узрит в тебе зло, ты умрешь. И в том будет и наша вина, пройдут годы, возможно, десятилетия, прежде чем отец древа ответит нам на наши молитвы. У тебя еще есть возможность отказаться и покинуть священную рощу, мы поймем.
– Я не изменю своего решения, о, верховный жрец, – твердо ответил Лин. – В моем сердце нет зла, я не жажду власти или могущества. Я лишь хочу получить ответы.
– Ответы? Что ты хочешь знать?
– Кто я? И как попал в лес богини Гарины?
– Кто ты? Но ты сам ответил на этот вопрос. Ты друид.
– По духу да. Но, тем не менее, кто я? И почему я оказался здесь?
– Что ж, возможно, ты сможешь получить ответы, – выдохнул Дамир. – Теперь ступай, старейшины ждут.
Пение жрецов усилилось, когда Лин подошел к старейшинам народа друидов. Те, не говоря ни слова, знаками велели ему раздеться, после чего надели на него серо-коричневый балахон, затем один из старейшин подошел к Лину, держа в руках глиняную миску, наполовину заполненную вязкой и маслянистой, как показалось Лину, массой. Осторожно обмакнув в нее свой палец, он несколько раз провел им по лицу Лина. За ним то же самое повторили и остальные старейшины.
«Руны посвящения, – мелькнуло в голове Лина. – Вот и началось».
Пение жрецов смолкло, и вновь раздался голос Дамира:
– О, Отец Древа, внемли нам, сегодня день страждущего, мы приняли его как сына и как сына нашего воспитали. Он принял решение пройти посвящение, а мы не видим причины отказать ему в этом. О, Отец Вечного леса, в твоей власти жизнь его и смерть, как и каждого из нас, если изменим мы законам нашей богини. Пусть он увидит мир твоими очами, а ты его. Отвори лоно свое и позволь страждущему войти в него, о Отец Древа.
– Рахха о Нджаахим Сурраахим, – воскликнули жрецы.
Конец ознакомительного фрагмента.