Бомж
– Глянько, опять пришёл, бродяжка, – сказала Наташе уборщица Тоня, кивнув в сторону двери, на несмело вошедшего мужчину в потёртой старой куртке.
– Ну, пришёл, и пришёл. Мне-то какое дело, кому эту кашу накладывать? – вздохнула Наташа, мельком взглянув на посетителя.
Вид, конечно, у мужчины был не идеальный. По возрасту лет пятьдесят пять. Скорее, ему было меньше на самом деле. Волосы явно давно не были в руках парикмахера, обвисли несвежими прядями. Осунувшееся лицо, с пробивающейся щетиной. Тусклые, грустные глаза. Из ворота грязноватой куртки виднелся мятый, несвежий ворот рубашки.
– Пшённой каши, пожалуйста, хлеб и чай… – попросил он хрипловатым, простуженным голосом.
– Пожалуйста, – и Наташа подала заказ.
Он прошёл с подносом к кассе.
– Не хватает тридцати копеек, – поморщилась брезгливо кассирша Оксана.
Мужчина порылся по карманам, но больше денег у него не оказалось.
– Больше нет… – и растерянно потоптавшись на месте, пошёл к выходу.
– Э, мужчина, а кашу мне, что ли, оставил? – окликнула Оксана.
Посетитель вышел, не оборачиваясь.
– Ну, ты посмотри! Пьянь подзаборная! Попропиваются, а потом не знают, на что пожрать, – завелась Тоня.
– Грязь только таскают! Как глотки от этой водяры, не полопаются!
«-Нет, это не пьяница. Похоже, у него что-то действительно случилось в жизни. Не пустые у него глаза, как обычно бывает у совсем опустившихся людей. Не алкоголик он…» – неожиданно подумала Наташа.
Почему так подумала, – не могла себе объяснить. Хотя к ним в столовую заходили всякие люди, этого мужчину ей, почему-то, стало жаль. Она, повинуясь внезапно возникшему сочувствию, догнала его:
– Мужчина, подите, поешьте. Я накормлю.
– Спасибо, – смутился он, но голод был сильнее всех сомнений и обид. Он покорно вернулся в столовую за Наташей.
Она налила ему тарелку супа, а к той каше добавила котлету. Он смотрел на это растерянно, часто моргая повлажневшими глазами. Стоял, и молчал, пока Наташа не помогла ему разместиться за столиком.
– Садись, ешь…
– Спасибо…
Незнакомец принялся молча быстро глотать пищу, с удивлением поглядывая на неожиданную благодетельницу.
– Наташ, оно тебе это надо? И чего ты с ним возишься, – фыркнула Тоня.
Народу не было, поэтому Наташа присела к незнакомому мужчине за столик, и спросила:
– У тебя что-то случилось?
– Не знаю.
– Как это? Совсем не знаешь?
– Я ничего не знаю. Ни имени, ни где живу…
– Ты это серьезно?
– Хочу вспомнить, и не могу. Очнулся, не помню где. Пошёл. Ходил по улице. Пришёл сюда.
– И давно не ел?
– Не знаю. Вчера, наверное, – пожал он плечами.
– Батюшки, да как же ты живёшь? Где твои вещи? – всё больше и больше удивлялась Наташа.
– У меня всё с собой.
– А документы какие-нибудь есть?
– Нет ничего.
Наташа обхватила свое лицо ладонями, не в силах сразу сообразить, чем же она может помочь человеку. Это по телевизору иногда рассказывают о людях с амнезией, но чтобы вот так столкнуться в жизни…
Она понимала, что, скорее всего, её не поймут домашние, но по-другому просто не могла поступить:
– Вечером приходи сюда, пойдем ко мне. Не помирать же на улице!
– А я не помешаю? Меня не прогонят? – опасливо спросил мужчина. Видно, не раз его шугали с мест, где он останавливался отдохнуть.
– Ничего, как-нибудь решим это… – пообещала Наташа, хотя и сама сомневалась.
К закрытию столовой незнакомец, всё-таки, подошел. Он топтался, ожидая, неподалеку от входа, и чувствовалось, что очень ослабел за всё время бродяжничества.
– Как же тебя называть… – вслух начала размышлять Наташа, выйдя с работы.
– Раз имени не знаешь, пусть будет – Виктор. Как тебе? Не возражаешь?
– Ладно, – согласно кивнул он головой, и они пошли…
– Кто это? – был первый вопрос Наташиного брата Никиты, когда он увидел гостя.
– Потом объясню, – махнула она рукой, -дай ему лучше какую-нибудь рубашку да брюки.
– Я не понял, ты кого привела?
– Считай, что это – мой жених, если так хочешь знать.
– Да этого жениха надо с лестницы спустить! – и хотел уже выставить пришельца, но Наташа сдержала его, умоляюще глядя на возмутившегося брата.
– Никита, я попозже тебе всё расскажу. А сейчас, прошу тебя, дай рубашку и брюки какие-нибудь…
Одёжка Никиты оказалась гостю впору. Наташа отправила нового знакомого в ванную мыться, а сама взялась готовить ужин, попутно рассказывая брату о бродяге.
– А если это ловкий аферист? – резонно спросил Никита, выслушав сестру.
– Завтра мы пойдём в больницу с ним, раз болен. Он всего ночь ночует.
– Ну, не знаю… – засомневался Никита.
Ему тоже было по-человечески жаль мужчину, но и опасался за сестру, себя.
– Ладно, присмотрю за ним…
На следующий день, после завтрака, Наташа и новый знакомый Виктор отправились в больницу. За ночь мужчина отдохнул, и уже не выглядел настолько измотанным скитанием, как вчера. Вид был свежее и опрятней. Он, слабо улыбаясь, жмурился на, неяркое пока, солнце, и доверчиво шёл рядом с Наташей.
В больнице Виктора осмотрели, расспросили, и уже во второй половине дня определили в палату.
Оказавшись в чистом, тёплом помещении, Виктор, всё ещё не веря в то, что для него наступают изменения к лучшему, покосился на дверь, и опасливо спросил:
– А меня не прогонят?
– Нет, не бойся. Вылечат твою амнезию. Всё будет хорошо! Я приходить к тебе буду.
Виктор больше ничего не сказал, только взял в свои ладони её руки, и начал с благодарностью их целовать.