Осень 1981. Сибирь
Окружной учебный центр.
Приближался очередной выпуск курсантов. Как обычно в это время, два раза в год, майор Симонов выезжал на окружной учебный центр с выпускниками первого учебного танкового батальона. Батальон готовил командиров танков и наводчиков орудий, в этом году, впервые, обе командирские роты были укомплектованы выпускниками гражданских высших учебных заведений. Грамотные, дисциплинированные курсанты, в будущем умелые командиры, старше своих сослуживцев по возрасту, с некоторым жизненным опытом, способные руководить людьми.
На окружной полигон выезжали стрелять плановую штатную стрельбу боевым снарядом из танков Т-55 и Т-62. Излётное пространство танковой директрисы в посёлке, где дислоцировался полк, не позволяло выполнять эти упражнения дома. Сразу же за этой стрельбой, курсанты сдавали практическую часть экзамена по огневой подготовке, выполняя зачётные стрельбы.
Плановые стрельбы закончились, подразделения готовили боевую технику и полигон к экзаменам. Симонова неожиданно вызвали в штаб учебного центра. Батальон, регулярно выезжая на чужой полигон, старался жить автономно, не связывая себя хозяйственными делами со столовой и кухней полигонной команды, а также с землянками для проживания личного состава. Из горького опыта зная, что сданные на склад продукты, будут на половину растащены местными прапорщиками, а кухонный наряд от «учебки» будет кормить и своих, и весь полигон. Никогда не ремонтируемые землянки, по окончанию проживания, невозможно будет сдать, там придётся делать полный ремонт. Поэтому батальон жил в поле. Командир батальона, умудрённый опытом подполковник Кузнецов, за долгие годы командования, создал всё необходимое для нормальной жизни подразделения автономно. В батальоне были большие, утеплённые, брезентовые палатки, на каждую роту. Своя электростанция, три прицепа-вагончика для офицеров, и большой прицеп, где проживали комбат и Симонов, одновременно служивший штабом. На время выезда, снимали с хранения полевую автокухню и машину водовозку. Все эти кибитки, имущество, полтора десятка танков, автомобили, курсантов, солдат и офицеров, перевозили эшелоном до станции выгрузки.
Ещё утром, узнав о приезде на полигон старшего офицера управления боевой подготовки округа, подполковника Александра Петровича Кныш. Симонов подумал, что тот обязательно предпримет очередную попытку переселить батальон в землянки, по просьбе своего верного собутыльника, начальника полигона, майора Хмельницкого. Поэтому теперешний вызов в штаб учебного центра, связывал с этой причиной. Сидя в кабине Уазика, Симонов прикидывал как бы аккуратнее отвязаться от назойливых друзей. Времена изменились, Симонов чувствовал себя гораздо увереннее, чем год назад. В июле месяце, в полк, наконец-то, приехал назначенный командир полка. Нет, нет! Не тот пропавший почти год назад, а вновь назначенный. Валерий Самуилович Косенко, подполковник, три года командовавший танковым полком в Германии. Невысокого роста, худощавый, рыжеволосый, с веснущатым лицом, необычайно подвижный, и деятельный.
Симонов вернулся к исполнению своей штатной должности – заместителя командира полка. Начальник штаба полка – Саша Икимов, с которым они теперь дружили семьями, был назначен командиром одного из кадрированных полков дивизии. На смену ему прибыл майор Вербин – высокий, сутулый, лысоватый мужчина, с вытянутым лицом, и большой нижней губой. Которого полковые остряки, за глаза, тут же окрестили, – «майор Верблюд». Лето выдалось тяжёлым, помимо организации боевой подготовки, львиную долю служебного и неслужебного времени, Симонов вынужден был заниматься строительством полигона. Судьба распорядилась так, что почти через десять лет, в этом сибирском городе, он встретил друга своей лейтенантской юности, Льва Берман. С которым, в ту пору «лейтенантом-двухгодичником», вместе служили в Туве, и дружили семьями. Старая дружба получили новый импульс, Володина Лариса и Лёвина Валентина, давние подруги, возродили обычай периодических встреч, мужчины поддерживали это начинание, несмотря на занятость. Лев Борисович работал, к тому времени, главным инженером крупного комбината строительных конструкций. Володя частенько обращался к своему другу, по поводу приобретения для строительства бетона, плит, балок, колонн, ригелей и т. д. Не имея строительной инженерной специальности, Симонов с его помощью, достаточно быстро изучил, самые необходимые азы строительства, а курсанты – инженеры-строители, обучающиеся в первом батальоне, непосредственно руководили работами. Практически за лето, была построена вышка танковой директрисы, трёхэтажная, центральная вышка, половина огневого городка, оборудованы учебные классы, в построенном военными строителями учебном корпусе. Заканчивались работы на двух хранилищах для танков. Всё это требовало сил и времени. Он почти не видел семью. Уходил утром, когда дети ещё спали, возвращался затемно, когда они, уже спали. Лариса, в то время работала рентген лаборантом в туберкулёзном диспансере, только там могла найти работу жена военнослужащего. Встречались обычно поздно вечером, когда нормальные люди уже спали.
С самого начала у Симонова не сложились отношения с заместителем командующего войсками округа генерал-лейтенантом Бронским, курировавшим учебную дивизию, и живший в соединении месяцами. Вмешиваясь во всё, и вся, не давая нормально работать. Невоспитанный, наглый, несдержанный генерал, мог запросто обматерить офицера, выставить его в неприглядном свете перед подчинёнными, беспричинно унизить младшего по званию.
На первых порах своей службы в дивизии, на одном из совещаний в учебном полку, в присутствии офицеров, генерал Бронский начал оскорбительно каламбурить по поводу фамилии Симонова. На что, Симонов не выдержав, ответил, что когда раздавали фамилии, его предки были в поле, а вернувшись увидели, что графские расхватали лентяи, которые работать не ходили. Не спрашивая разрешения, встал и вышел из класса, не обращая внимания на гремевшее вслед приказание вернуться. После этого зам. командующего буквально съедал его по поводу и без повода. Взаимная неприязнь усилилась, когда однажды утром в «командирский» день – понедельник, Симонов, встав пораньше, решил проконтролировать проведение утренней зарядки в полку. И неожиданно на лестничной площадке, нос к носу столкнулся с выходящим из соседней квартиры, одетым в спортивный костюм Бронским. В квартире проживала заведующая офицерской столовой, ярко красившаяся, энергичная брюнетка, жена майора автомобилиста, по странному стечению обстоятельств, ежегодно, выезжающего на уборку очередного урожая. Симонов, молча, посторонился, пропуская старшего вперёд, не проронив ни слова, мужчины разошлись. На улице, Володя направился в сторону полка, а Иван Петрович, не напрягаясь, лёгким спортивным шагом, затрусил в сторону гостиницы.
Дежурный по учебному центру сообщил Симонову, что его просили срочно позвонить в полк. К счастью оказавшийся на месте подполковник Косенко передал, что Симонов завтра к девяти часам должен быть в управлении кадров округа, он вызван на Военный совет. А так как, у Симонова с собой была только полевая форма, то в восемь часов, у гостиницы штаба округа, его будет ждать сержант, с его повседневной одеждой. Он уже выехал. Вернувшись в лагерь, Симонов передал командование командиру батальона, собрал нехитрые вещи, и через час был уже на вокзале, ожидая электричку. Переночевав в гостинице, получив, у приехавшего сержанта, свою форму, Володя без пятнадцати девять ждал в приёмной управления кадров.
Начальник управления, генерал-майор Цветков, часто бывавший в дивизии, и хорошо знавший Симонова, пояснил, что его вызвали на Военный совет, как кандидата, для назначения на должность командира кадрированного мотострелкового полка, своей же дивизии. В учебной дивизии, было только два учебных полка – танковый, и один мотострелковый. Два других мотострелковых, были кадрированными, то есть имели минимум солдат и офицеров, для содержания техники и ведения мобилизационной работы. Остальной народ, в случае войны, призывался из запаса. В то время, таких «кастрированных» полков было много. Ходила такая шутливая присказка: – «по лесам и по долине, едет полк в одной машине, нам не страшен серый волк – мы кадрированный полк». Но, независимо от численности личного состава, должность командира полка была полковничьей, и такое перемещение считалось выдвижением. Это была ступенька для дальнейшего роста по службе. Одним из таких полков в дивизии командовал Саша Икимов, а командир другого, был накануне определён в резерв, для направления в Афганистан. Это была обычная практика, периодически командиров таких полков, направляли в одну из заграничных групп войск, реже, в Афганистан, для приобретения практического опыта командования.
Кроме Симонова на Военный совет по кадровым вопросам, было приглашены ещё двое – майор авиатор и подполковник артиллерист, вопрос рассматривался в числе первых. Симонов вошёл в зал заседаний после артиллериста. В центре большого, застеленного чем-то красным стола, сидел генерал-полковник Снетков – командующий войсками округа. Кстати, в бытность его командующим 1 гвардейской Танковой Армией, Симонов уже был на подобной беседе, когда его назначали командиром батальона. Справа и слева от командующего, сидели ещё какие-то генералы и полковники. Симонов успел лишь отметить, справа, члена Военного совета, слева начальника штаба округа, полноватого мужчину, с нашивками за ранение на кителе. Далее – генерал майора в авиационной форме, рядом, зам начальника ОМУ подполковника Мальцева и примостившегося с краю, начальника управления кадров генерала Цветкова. Генерал-лейтенанта Бронского среди присутствующих не было. Симонов, обращаясь к командующему, доложил о своём прибытии. Вставший со своего места генерал Цветков, изредка заглядывая в красную папку, с личным делом Симонова, доложил основные вехи его славного боевого пути. После чего, положил открытую папку перед командующим. Полистав, в полной тишине, страницы дела, командующий спросил, сколько человек по категориям, будут выпущены в этом году из учебного полка? Симонов, без задержки, ответил, твёрдо глядя в глаза генерал-полковнику. Затем командующий поинтересовался, сколько специалистов было отправлено в ДРА из прошлого выпуска? Симонов ответил, что точной цифры не имеет, но согласно разнарядке было отправлено примерно столько-то человек. Позже, генерал-полковник как бы вскользь, поинтересовался, кто был у Симонова командиром дивизии в Германии? Симонов ответил – генерал-майор Симонов. После этого, несколько ничего не значащих вопросов, задал член Военного совета. На этом беседа закончилась, и майора, с миром, отпустили. Позже, генерал Цветков сообщил, что его кандидатуру утвердили, и управление кадров закажет под него, так сказать, приемника, выпускника академии.