Глава первая
Я стоял, плотно засунув руки в карманы и натянув шапку на глаза. Небольшой мороз все же пронизывал мою куртку, от чего мне все время хотелось пританцовывать. Я стоял уже минут восемь, ожидая Костю и Славу, а может еще кого-то, кого они с собой притащат. Айдара не было в городе, и он вынужденно пропускал нашу традиционную сходку. Снег кружил в воздухе огромными хлопьями, медленно оседая на землю, а на земле сразу таял. Я вынул руку из кармана и поймал снежинку, которая тоже сразу превратилась в маленькую лужицу воды на ладони. На взгляд снежинка была не меньше двух сантиметров в диаметре, хотя узор был простоват.
– Ждешь нас, – меня похлопали по спине, и я оглянулся.
Слава и Костя были на месте, а на стоянке виднелся еще один парень, который как раз закрывал свое авто. Парня я знал, он работал вместе с Костей и звали его Архип. Старое имя, для наших мест. Мы поприветствовали друг друга.
Дождавшись Архипа, мы поднялись на летнюю площадку небольшого кафе, на окраине города. Летняя площадка прекрасно работала и зимой, так как была отапливаемой и весьма интересным способом. Кроме радиаторов батарей по периметру зала, были еще и специальные прорези рядом с проемами незастекленных окон. Из прорезей вертикально дул горячий воздух, словно отсекая зал от холода за окном. Энергии на это уходило много, но зато можно было зимой сидеть на практически открытой площадке в тепле, а высунув руку в окно ощутить границу тепла и холода.
Мы устроились у окна. Официант принес нам меню, и мы сделали заказы. В зале я быстро согрелся, снял куртку и поднес руки к потоку горячего воздуха. Был полдень. И если вас удивляет, почему мы собрались днем, а не вечером, то я отвечу, что собрались мы на обед, после которого планировали отправиться за город, на лыжную трассу, на несколько дней.
– Сколько еще дней до премии? – спросил меня Слава.
Я наконец издал свою маленькую книжку по дизайну, и теперь ждал, когда мне придет гонорар.
– Дней пять, – ответил я.
– И много дадут? – спросил Костя.
– Нет, немного. Тираж ограничен, – я отнял руки от потока воздуха.
– Может снова махнем куда-то? – предложил Слава.
– Давайте еще Айдара подождем? – предложил я. – Он вернется через неделю.
– Где он сейчас? – спросил Костя.
– Да в дыре какой-то. Я как всегда не помню название, – я скосил взгляд на официанта с нашим заказом.
– Там, куда вы вдвоем ездили? – Слава тоже посмотрел на официанта.
– Нет, это другая дыра. В эту мы не ездили вдвоем.
Официант расставил наши заказы, и мы сразу принялись за еду.
– Смотри, самолет, – Слава указал куда-то вдаль. – Он что, падает?
Мы все прильнули к проему окна, ощущая тепло воздушного потока. Оно приятно щекотало, хотя за ним был холод. Самолет действительно летел, и летел он как-то странно, то набирая высоту, то срываясь вниз. Шума от двигателей не было, хотя казалось, что он не очень далеко от нас, возможно несколько километров, но не больше.
– Грузовой, наверно, – подметил Архип.
– Наверно что-то с двигателем, – предположил я.
Мы как-то машинально достали телефоны, то ли фотографировать падение, то ли звонить спасателям. Самолет сделал еще несколько переворотов, попытался набрать высоту, но сорвался и камнем пошел вниз. Мы замерли. Самолет падал от нас, и успел скрыться за горизонтом, прежде чем нас озарила вспышка. Мы зажмурились и закрыли глаза руками. Вспышка спустя несколько секунд превратилась в столб огня, взметающий ввысь. Я успел несколько раз нажать кнопку камеры на телефоне.
– Твою мать, – прошептал Костя. – Может кому-то позвонить?
– Я думаю, мы не единственные, кто это видит, – ответил ему Слава.
– Почему он так ярко взорвался? – спросил я.
И в самом деле, вспышка была слишком яркой, для взрыва авиационного топлива и больше походила на миниатюрный ядерный взрыв. Но этот взрыв точно не был ядерным. Никакого звука или ударной волны не было, да и столб огня, поднимающийся к небу не был похож на ядерный гриб. И все же, взрыв этот был необычным, что заставило нас сделать несколько снимков на телефоны и только потом мы вернулись к обеду. Где-то уже слышались сирены скорых и пожарных автомобилей.
– Я такого никогда не видел, – Слава косился в сторону огненно-дымного столба, скрывающегося в легком тумане.
– Может быть я видел что-то подобное, – я напряг память.
– Когда? – спросил Архип.
– Года три назад. Было дело с огненными столбами, – я вспомнил военных, Марину и загадочный огонь.
Краем глаза я заметил, как вокруг стал сгущаться туман. Не то, что бы это вызвало у меня какое-то подозрение, но тумана в это время и в этом месте я не ждал. Тем более такого густого и так быстро. И само собой, что туман скрыл от нас место крушения и столб дыма над разбитым самолетом.
– И что это был за огонь? – спросил Слава.
– Я даже не знаю. Просто столб огня пару секунд. Там какие-то учения были.
– Это, – Слава указал туда, где лежал самолет, – не учения.
– А почему нет? – вдруг спросил Костя. – Могут же это быть учения с беспилотниками?
– Может ты прав, – Слава пожал плечами.
Мы доели и вышли на улицу, в густой как молоко туман. Честно говоря, никто уже не хотел куда-то ехать. От созерцания катастрофы настроение испортилось, а кроме настроения испортилась погода. Мы молча стояли возле входа в кафе и размышляли о дальнейшем. Идея с лыжной трассой улетучилась, зато на улице стало тепло. Я бы сказал, что то, что я воспринимал как поток горячего воздуха в кафе, оказалось реальной температурой на улице. Мороз никуда не исчез, но ветер дул необычайно теплый, как для зимы.
– Я за машиной, – сообщил Архип и сделал шаг на проезжую часть.
Он едва успел отпрыгнуть от пронесшегося перед ним автомобиля, отступил еще на шаг и в этот момент мимо пронесся еще и грузовик.
– Какого хрена?! – выкрикнул Архип.
– Туман, – напомнил ему Слава. – Будь осторожней.
– Ну а зачем гнать в туман? – Архип недовольно скривился и быстро перебежал дорогу.
Слава перебежал вслед за ним, и они вдвоем скрылись в тумане, ища автомобиль Архипа на стоянке.
– Потеплело, как-то, – Костя расстегнул куртку. – Откуда взялся горячий ветер?
– От места падения, – догадался я.
– Это ж что должно гореть? – Костя уставился туда, где должен был быть самолет, затем перевел взгляд на стоянку, затем толкнул меня.
Я посмотрел туда же, куда смотрел мой друг. Туман казался подсвеченным чем-то красноватым. Я машинально выставил перед собой руку и поймал снежинку. Теперь она уже не оставляла лужицу на ладони, так как не имела ничего общего со снегом. На моих руках был пепел.
– Что это? – Костя посмотрел на меня, затем на пепел, затем снова на туман. – Парни! – крикнул он в сторону стоянки.
Через мгновение после его крика сквозь туман проступили языки пламени, а еще спустя мгновенье они слились в сплошную стену огня, высотой уходящую в облака. Пламя словно вырывалось из-под земли и плотной стеной уходило вверх. Необычно красное и необычно плотное. Пепел полностью заменил собой снег и валил как в буран. Стоянки мы уже не видели, огонь полностью охватил ее, и вероятно уже не было наших друзей. С другой стороны, мы видели, как огонь подошел к дому высотой этажей в двадцать и стал поглощать его, обтекая с двух сторон. Мы видели, как языки пламени вырывались сквозь окна, а через несколько секунд дома уже не было. Стена огня двигалась к нам со скоростью велосипедиста, не меньше.
– Бежим! – я толкнул Костю и потащил его куда-то за собой.
Мы бросились бежать. Огонь шел за нами поглощая деревья, автомобили и людей, оказавшихся недостаточно быстрыми. Жар я чувствовал спиной и это только подстегивало меня. Увидев проход между домами, я бросился в него, буквально ощущая, как пламя ударило в бетонные стены за моей спиной. Я преодолел проход и отбежав метров на тридцать оглянулся. Огненная стена уткнулась в дома и принялась размеренно поглощать их языками пламени, проникая сквозь оконные проемы внутрь, превращая их содержимое в пепел.
– Костя! – крикнул я. – Слава! Костя!
Гул огня легко перекрикивал меня, заглушая собой крики бегущих мимо людей. Я пятился назад, не сводя глаз с чудовищной огненной силы возникшей как из неоткуда, пытаясь понять, реальна она или это дурацкий кошмар, который закончится, когда я проснусь. Вокруг меня бегали люди и ездили машины. Кто-то кричал о помощи, а кто-то тащил свои сумки прочь от огня. Огненной стене потребовалось полминуты чтобы переварить бетонную преграду на своем пути и ринуться дальше. Я развернулся и бросился бежать, сквозь дворы, проходы между зданий и через проходные подъезды. Каждое здание немного задерживало огонь, давая мне фору. Автомобиль еще больше увеличил бы мои возможности, но мой автомобиль стоял в гараже не менее чем в часе ходьбы, и я не был уверен в том, кто доберется до него раньше: я или пламя. До моей квартиры было ближе и у меня был шанс добраться до нее раньше, чем огонь поглотит ее. Кроме того, в моей квартире были вещи и деньги, которые мне могут пригодиться. А какие вещи мне пригодятся? Что брать в таких случаях? Много ли я смогу на себе унести. Кроме того, немаловажен и вопрос о том, нужны ли кому-то деньги во время огромного пожара. Автомобиль был бы более ценным приобретением.
В свою квартиру я попал спустя двадцать минут. Я был весь в пепле и какой-то грязи. Дышал тяжело, ужасно хотел пить, а главное меня начал душить кашель. Я наскоро умылся, напился и отряхнулся. Схватил походный рюкзак и кинул туда пару бутылок воды, аптечку и походный нож. Остальные походные принадлежности были в гараже. Деньги были на банковской карте, но мне удалось найти немного наличных, которые я распихал по карманам. В этот момент я вспомнил, что в моем доме легко попасть на крышу, а оттуда прекрасный вид на окрестности. Мне понадобилось несколько минут, чтобы подняться наверх и осознать весь грандиозный масштаб происходящего.
Стена огня дугой тянулась от горизонта к горизонту, вероятно, двигаясь от места падения самолета, как волна на воде движется от места падения камня. В высоту стена поднималась к облакам, из которых обильно падал пепел, и подсвечивала облака красным светом. Мне казалось, что движение огня замедлилось, во всяком случае от меня до него было довольно далеко. Я смог оторваться, пока бежал. Тем не менее до гаража огню оставалось всего ничего, а значит я был лишен автомобиля. Стена была совершенно плотной и мне не удавалось разглядеть что-то сквозь нее, хотя я полагал, что за ней оставалось сплошное пепелище. Но, что я мог разглядеть, так это потоки людей и машин, струящиеся улицами от пламени, к выезду из города. Так же над городом кружило несколько военных вертолетов, которые, очевидно, были подняты по тревоге. Тем не менее, на военных я не собирался полагаться, спустился в квартиру, бросил в рюкзак еще какие-то вещи, консервы и бросился прочь из дома, в сторону, противоположную огню. Долго бежать с рюкзаком я не смог, а сбросив шаг посмотрел на телефон. Сигнала не было, зато у меня было фото взрыва самолета, в пользе которого я в тот час сомневался.
В этот момент, когда наваливается усталость, не столько физическая, сколько моральная, самое время остановиться и оглядеться. Что происходит вокруг? Что произошло? Куда все бегут и от чего? Это какой-то глупый сон, который затягивает, но в один прекрасный момент ты просыпаешься в своей постели и понимаешь, что все хорошо. Дурной сон позади, а ты мирно засыпаешь дальше и смотришь уже приятные сны. Я остановился и обернулся. Стена огня бушевала где-то далеко, потеряв скорость, но все же двигалась вперед, пережевывая творения рук человеческих на своем пути. Представьте себя там, где находитесь, представьте мирную и спокойную жизнь, а затем представьте, что всему конец. И самое страшное, вы не знаете почему всему конец. Кто так решил? Я стоял и смотрел на пепельное облако над огненной стеной и на человеческие потоки вокруг. Все что-то несут, но никто ничего не понимает. Мой рюкзак тоже был тяжелой ношей, хотя я был уверен, что взял действительно нужные вещи. А уверены ли эти люди, что в их сумках что-то полезное? Тем, у кого есть автомобиль повезло больше. Совесть не позволяла мне бороться за место в автомобиле, отнимая его у кого-то более слабого. Я не стар и смогу пройти достаточно много пешком. Я часто хожу в походы, много путешествую, у меня есть опыт скалолазания и прыжков с парашютом. Я в хорошей форме. В армии я служил и у меня есть опыт обращения с оружием и рукопашного боя. Пожалуй, сейчас это наиболее бесполезные мои навыки, хотя кто знает, к чему приведет этот катаклизм. Во всяком случае, с огнем драться не придется.
Внезапно, все обратили внимание на еще один самолет, который летел достаточно низко чтобы его разглядеть, но достаточно высоко, чтобы не слышать гул его двигателей, перебитый гулом огня. Этот самолет был похож на военно-транспортный, а может бомбардировщик. Спустя секунду я убедился в том, что второй вариант верен. От самолета отделилось три точки и начали свободное падение, продолжая при этом лететь по инерции вперед. Я понял, что сейчас будет и бросился к ближайшему укрытию. Во всяком случае, я искал где укрыться от взрывов, но не нашел ничего лучше ступенек магазина. Бомбы упали точно к подножью стены огня, сотрясая округу мощными взрывами. Воздух ударил мне в лицо, и я накрыл голову руками. Бомбы были полуторатонными, не меньше. На меня полетели какие-то обломки, ошметки и бетонная крошка. Люди, не успевшие найти укрытие, падали от ударных волн, кто-то кричал, и наверняка кто-то погиб. Я отряхнулся и встал на ноги, помог подняться какой-то женщине, а другой подал ее сумку. Затем я поискал место, откуда лучше была видна стена, и замер. В огненной стене была брешь, в которой я отчетливо видел остовы сгоревших зданий и укрытые толстым слоем пепла автомобили. Ударными волнами удалось сбить часть пламени и теперь кто-то хлопал в ладоши, кто-то кричал от радости, а кто-то, как я, молча смотрел на результат работы огня.
Впрочем, радость была преждевременной. Секунд тридцать потребовалось огню, чтобы вновь сомкнуть стену и почти сразу возобновить движение. Мне показалось, что это не просто стихия, а нечто разумное, живое, думающее, во всяком случае осознающее то, что оно делает. Была это кара небес, или что-то иное, но я развернулся и вновь побежал, ожидая то ли ускорения движения стены огня, то ли новых бомбардировок, то ли новых кар небесных.
Пламя успело поглотить половину города, когда я оказался на его противоположной стороне. Здесь полиция пыталась организовать людские потоки, но дело это было безуспешным. Толпа и в более безопасной ситуации почти не поддается упорядочиванию, а в такой экстремальной ситуации и вовсе бесконтрольна. Проблему решали только военные, которые успели пригнать к окраине города грузовики и теперь запихивали в них всех желающих.
– Куда вы везете людей?! – крикнул я какому-то вояке, стараясь перекричать гомон толпы.
– Их отвезут на юг, пока не известно куда. Сейчас как раз решают об их размещении! – ответил солдат, а затем указал на грузовик: – Залезайте, здесь еще есть место.
– Нет, я на своих двоих!
– Как хотите!
Он подсадил в грузовик какого-то пожилого мужчину, а затем махнул водителю ехать. Над городом, верней над его еще целой частью, кружили вертолеты: и военные, и полицейские, и гражданские, вероятно принадлежащие телекомпаниям.
– Следуйте по трассе на юг! – крикнул мне вояка. – Там будут еще пункты сбора беженцев, но не задерживайтесь долго.
– Спасибо! – ответил я и спросил: – А вы знаете, что это за херня сюда идет?
– Мы не имеем ни малейшего понятия!
Другого ответа я не ждал. Даже если военное руководство имело понятие, то рядовые точно ничего знать не могли. Хорошо бы сейчас подняться на вертолете и осмотреть все сверху. Стену огня с этого конца города видно плохо, она слишком отстала, а может и остановилась. Какие шансы, что она остановиться тогда, когда ей нечего будет жечь? Я думаю шансы невелики. Мимо меня пронеслись пожарные машины, затем военный грузовик. Думаю, это бесполезная сейчас затея – что-то тушить. А вот забраться повыше стоило. Я отошел подальше от людей и осмотрелся. Крыша двухэтажного магазинчика не очень годилась, телефонных вышек поблизости не было. Где-то вдали была водонапорная башня, но я не был уверен в том, что с нее будет какой-то удобоваримый вид. А вот опора линии высоковольтных проводов могла подойти, но лезть на нее было опасно. Я отошел еще немного и отпрыгнул в сторону, чуть не сбитый микроавтобусом. Действительно, стоит быть более внимательным. Затем я направился к ближайшей заправке, на крыше которой была высокая вывеска. По высоте она мне подходила, и тем более можно было легко и безопасно взобраться, что я и сделал.
Стена продолжала движение, это было видно по многоэтажке, которую как раз пожирал огонь, но двигалась она медленно, и как мне казалось, с небольшими рывками. С моей позиции я не видел краев круга и казалось, что пламя застилает весь горизонт. Колоссальный огненный вал пережевывающий все в серые хлопья пепла. Еще одна странность, которую я раньше не замечал, а теперь неожиданно открыл для себя – жара. Действительно, стало очень жарко. Я снял куртку и теперь держал ее в руке. Свитер тоже хотелось снять, но для начала нужно было раздобыть более весенние вещи, которые я не брал с собой. Горячий ветер дул от пламени, хотя по логике он должен дуть в сторону огня, ведь он нужен для процесса горения. Возможно воздух затягивало в кольцо огня сверху, но тогда ветер нес бы пепел и дым, а дыма, как мне казалось, нет вовсе. Пожар такого масштаба должен создавать огромное количество дыма.
И снова я вспомнил тот столб огня, посреди леса, от которого не было ни звука, ни дыма, только вспышка. Правда тогда и пепла не было, хотя тот столб огня был небольшим, в сравнении со стеной. И недолгим по времени.
Я вынул из рюкзака бутылку воды и напился, а затем спрятал ее обратно в рюкзак. Тем временем к заправке подъехал внедорожник, из которого выбежал мужчина лет сорока, разбил стеклянную дверь заправки и забрался внутрь. Через минуту он выбежал из нее с охапкой продуктов и бутылок, свалил все это в багажник, а затем заторопился к заправке за второй партией награбленного. Во время второго захода он заметил меня, сидящего на заправке, остановился и спросил:
– Вы же не сотрудник? – он указал на заправку.
– Нет, я здесь просто наблюдаю, – ответил я.
– За красотой?
– Вы думаете, что все это красиво?
– Конечно! Стихия – это всегда красиво.
– А вас не пугает то, что недалеко военные, а вы занимаетесь мародерством?
– А не должен?
– Не знаю, а должны?
– Смотрите, – мужчина указал на военных. – Им плевать на нас с вами. Мы сейчас можем грабить что хотим, а все потому, что все это все равно через пару часов или пару дней сгорит. Станет частью стихии. А между прочим здесь полно еды и есть бензин. Я еще и заправлюсь ко всему.
– А если огонь стихнет и не доберется сюда?
– Запомните, если беда приходит, она приходит до конца, а не стихает на полпути.
Он вошел в здание заправки и вынес оттуда еще одну охапку продуктов, а затем стал заправлять свой автомобиль. Я слез с заправки и направился к военным. Я не хотел жаловаться на мародера, но меня мучал морально-этический вопрос его поступка. Я разыскал старшего лейтенанта, самый высокий чин, который мне удалось найти, и спросил его:
– Скажите, вы не отправляли патрули защищать имущество от мародеров?
– Нет, таких инструкция нам не поступало, – ответил лейтенант, не отрываясь от карт на планшете.
– А если кто-то будет грабить магазины?
– Мы пока не можем обеспечить людей продуктами, – ответил офицер.
– И что, им можно все брать самим?
Военный посмотрел на меня так, словно ответ не нравился ему самому, но другого ответа у него не было.
– Они не собираются ничего охранять, – ответил кто-то за моей спиной. – Они только вывозят людей и все.
Я оглянулся. За мной стоял высокий человек с фотокамерой, сумкой и удостоверением прессы на шее.
– Вы журналист? – спросил я.
– Местный журналист, – кивнул новый собеседник. – Во всяком случае я работал в газете, чей офис как раз сейчас догорает.
– И что вам известно?
– Немного. Они строят временные лагеря для беженцев километрах в трехстах. Вероятно, не рассчитывают, что огонь остановиться раньше, чем за пару сотен километров отсюда. Поэтому имущество не охраняют. Бесполезно. Все сгорит. Возьмите и себе продуктов – пригодятся.
– Но, есть же нормы и правила. С мародерами всегда борются.
– У них попросту не хватит людей все охранять, а огонь тем временем все ближе и ближе.
– К такому меня жизнь не готовила.
– А кого готовила? Вы, кстати, не знаете ничего интересного?
– Я видел самолет, от которого пошел этот огонь.
– Самолет многие видели. Все пялились на то как он падал.
– А вы тоже уезжаете?
– Вероятно. Еще опрошу здесь людей и отправлюсь с последними беженцами. Вот такая жизнь, они еще в своем городе, а уже беженцы.
Журналист развернулся и направился прочь, вероятно увидев кого-то в толпе, а я вновь отошел подальше. Воровство ли взять то, что и так погибнет через часы или дни в огне? Я вошел в здание заправки. Кто-то после водителя внедорожника уже успел сюда зайти и обчистить кассу, а может это сделал сам водитель. Кому сейчас нужны деньги? Я снял сумку и накидал в нее каких-то упаковок и еще консервы. Взял больше воды. Я мог нормально переносить вес рюкзака в тридцать килограмм, но сейчас чувствовал, что такой вес не перенесет мой рюкзак. Магазинов со спортивным или военным снаряжением поблизости не было, а возвращаться в город было опасно. Думаю, моя сумка пройдет еще несколько сотен километров, даже перегруженная. Тем более пить и есть мне все равно придется, а это будет облегчать мою ношу.
На улице было еще несколько автомобилей владельцы которых заправлялись бесплатным бензином. Я вышел из здания заправки молча, посмотрел на зависший надомной вертолет, а затем на дорогу, по которой брели люди, ехали автомобили, автобусы, грузовики. Все куда-то вдаль, и никто сюда.