7
Езда на велосипеде по узким улочкам маленького города, танцы по вечерам в парке культуры и отдыха, мальчишеские тусовки со смехом, песнями под гитару и бесконечной чередой весёлых разговоров откатились в прошлое до лучших времён, сохранившись в памяти, подобно сновидению или просмотренному недавно кинофильму с незамысловатым сюжетом. Сейчас же этот сюжет сменился на другой, и у Юры было такое чувство, как будто невидимый режиссёр крутит дальше всё тот же фильм, но уже другой его эпизод. Этим и объяснялась смена декораций и даже корректировка характера роли главного героя, чудесным образом переодетого в военную форму зелёного цвета с чёрными курсантскими погонами, шевроном с эмблемой войск артиллерии и золотыми пушечками в петлицах кителя.
Юра ехал в купейном вагоне скорого поезда, несущего пассажиров на всех парах в город Ленинград, а его соседями по купе оказались два полусонных курсанта из Львовского училища, убывающих в очередной отпуск к себе на родину, и женщина, собирающаяся выходить задолго до прибытия состава на конечную станцию. Эта тревожная особа безостановочно осматривала все свои вещи, судорожно перебирая их, бесконечно упаковывая и складывая, чтобы ничего не забыть. Одних только чемоданов у неё было целых три, огромных и, на первый взгляд, совершенно неподъёмных, и из каждого из них исходил непередаваемый аромат вкуснейшего украинского сала. На самой женщине от волнения и переживаний не было лица: по всей видимости, она не сомкнула ночью глаз, охраняя своё добро, чтобы, чего доброго, никто из попутчиков не съел всё это богатство под разливаемую в гранёные стаканы водку. На какой-то маленькой станции она вышла вместе со своим барахлом. Встречал её небольшого роста худой мужчина, и было удивительно и смешно наблюдать, как он схватил сразу все три чемодана и легко вынес на перрон. Наверное, если бы была возможность, то он вместе с чемоданами вынес бы и тётку, а может быть, и не стал бы этого делать, справедливо рассудив, что до выхода из вагона его женщина доберётся самостоятельно.
Юра смотрел в окно на эту парочку, стоявшую на перроне в окружении множества вещей и не спешившую уходить оттуда, как будто бы их обоих не отпускали какие-то незавершённые дела. В блёклом свете уличных фонарей было видно, что женщина что-то убедительно рассказывала, сопровождая каждый из эпизодов своего изложения соответствующей жестикуляцией. Мужчина стоял напротив, немного ссутулившись, и молча слушал рассказ своей боевой подруги. Затем он обнял её, заключив в цепкие объятия своих жилистых рук, и чмокнул в щёку.
– Любовь, блин, – раздался неожиданный возглас с верхней полки.
Это проснувшийся курсант Львовского училища сделал такое умозаключение.
– А я уже было подумал, что кроме охраны тонны сала эта тётка ни на что больше не способна, – продолжил он. – Она же прошлую ночь не спала совсем. Всё сидела в обнимку с ценным грузом. Можно подумать, что мы на её сало позарились бы!
Он медленно и осторожно спустился вниз и подсел к окну. Поезд тем временем отправился в путь, постепенно набирая скорость, оставив позади перрон с маленьким вокзалом и двумя обнявшимися людьми, мужчиной и женщиной, продолжавших писать историю своих взаимоотношений, где предостаточно места любви и обыкновенному человеческому счастью.
– Так ты, значит, в Ленинград на учёбу едешь? – спросил курсант у Юры. – А звать-то тебя как?
– Юра.
– Очень хорошо, – курсант кивнул головой. – А меня Николаем зовут, но для тебя я просто Коля.
– А его, – Николай сделал взмах рукой, указав на спавшего соседа на другой верхней полке, – Валентином кличут. Но если ты его Валей будешь называть, он не обидится.
Николай сладко потянулся, подняв руки над головой и даже издал звук, похожий на:
– Ы-ы-ы!
– А ты давно к нам подсел? – задал он следующий вопрос.
– Да часа три уже будет, – ответил Юра.
– Ну что же, хорошо, – Николай открыл чемодан и извлёк из него бутылку «Столичной». – Закусь-то у тебя имеется? А то мы свои запасы уже подчистили, а покупать здешнюю еду опасаемся.
– Есть кое-что, – с этими словами на маленьком столике появилась запеченная курица, варёные яйца, огурцы с помидорами, хлеб.
– Да тут на целый взвод хватит. – обрадовался Николай.
Он встал в узком проходе купе между полками и начал бодро трясти своего друга за плечо.
– Кушать подано, сэр! – сказал он Валентину в самое ухо. – Прошу к столу!
Тот не стал возражать и сразу же проснулся под аппетитное приглашение.
– Валентин, – представился он Юре, пожал руку и занялся поиском ботинок.
– Да вон они стоят, под столом.
– Спасибо, Коля, ты – настоящий друг: всегда подскажешь, что да как, – Валентин обулся и зашнуровал ботинки.
– Я сейчас, – сказал он после этого. – Надобно руки помыть перед трапезой.
– И мне, – согласился Николай.
После чего они дружно вышли из купе, оставив ненадолго Юру одного.
За окном в сгустившихся сумерках мелькали деревья бесконечного и бескрайнего леса, мимо которого поезд проносил вагоны с пассажирами, каждого со своей судьбой и собственными заботами.
Вышедшие из купе курсанты действительно вернулись очень быстро. От них исходил терпкий запах хозяйственного мыла и табака.
– Перекурить успели, – решил Юра.
– Оба-на! Еда на месте, водка тоже на месте. – констатировал Николай. – И мы втроём. Стало быть, сообразим.
– Открывай, – он протянул бутылку водки Валентину, а потом, повернувшись к Юре, заметил. – Водку открывает всегда он. Спец. Ни разу ещё не пролил и не выпустил пузырь из рук.
– Мне ровно пять граммов, – попросил он у Валентина, заметив, что тот уже приготовился разливать горячительное.
Недрогнувшей рукой стаканы были наполнены на треть.
– Ну, давайте за знакомство, – Николай поднял свой стакан и, чокнувшись с новым и старым другом, залпом проглотил содержимое.
Юра следом проделал то же самое, на мгновение почувствовав, как прохладная жидкость обожгла всё внутри, а потом побежала по жилам нескончаемым теплом.
– Ты вот что, закусывай, а то поплывёшь, – подсказал Николай, и, оторвав куриную ножку, положил её перед своим новым другом на салфетку. – И помидорчик съешь. Он поможет пожар в желудке потушить.
И действительно, в голове начали происходить какие-то перемены, тревога и грусть сами собой куда-то улетучились, и стало весело. Минут через десять Юра был уверен, что лучше парней, чем эти двое, он никогда в своей жизни не встречал, тем более что они совмещали в себе целый набор потрясающих качеств, и были заботливыми, весёлыми, лихими, смелыми и даже немножко скромными. Ну, во всяком случае, так показалось после часа знакомства и выпитой бутылки водки.
– Так, мне чуть-чуть, пять граммов, – напоминал каждый раз Николай, когда его друг разливал по стаканам очередную порцию.
– Положись на меня! – уверял Валентин. – Я всегда контролирую ситуацию.
– Молодец! Но всё равно, не спеши, а то уплыву, и будет, как в прошлый раз, – напомнил Николай.
Что было в прошлый раз, чего опасался курсант Львовского училища, Юра так и не узнал, зато под мерный стук вагонных колёс с интересом выслушал другую историю.