Глава 5
«Кикимора вид имеет вельми мерзкий и нездравый, образом всегда женский, облаченный в ряднину из тины и водорослей. Обиталище оной – в глухих топях болотных, всегда подали от людства, однако ж встречаются сии монструмы и поблизости от жилищ людских. Станом кикиморы тонки, руками и пальцами вельми длинны, чем отличны от шишиг и мокриц. Подтверждаю свидетельства обладания оными некой природной силой наводить весьма сильный морок, но отрицаю наделение кикимор способностью к человеческой речи. Мнение о наличии у оной жабер, подобных рыбьим, також отрицаю, ибо кикиморы никакого сходства с навами и мокрицами не имеют».
Звериные острова. Остров Быка. Черный хребет.
Каирн Черной Луны.
13 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер.
Вечер
Неподвижная фигура возле трона когда-то очень давно была человеком, а сейчас превратилась в высохшую мумию. Но живую мумию – как бы странно это ни звучало. В провалах глазниц светились красные огоньки, а заросшая длинной грязно-серой бородой челюсть мерно шевелилась, исторгая монотонное зловещее бурчание.
Сказать, что я испугался этого древнего воителя, нельзя. Страха в прямом понятии этого слова не было. Меня не тянуло убегать, не хотелось кричать от ужаса, но тело все равно налилось ледяным оцепенением. Я себя почувствовал мышкой, загипнотизированной удавом.
– Тебя, что ли, я должен принести? – сам того не ожидая, поинтересовался у него. А потом добавил: – Может, сам пойдешь? – и сделал шаг в сторону, ожидая, что ноги откажутся выполнять приказ.
Но, к счастью, не отказались. К счастью – так как древний воин, лязгая доспехом, двинулся вперед. Немного неловкими, деревянными шагами, но довольно быстро.
Пользуясь тем, что рогатина почти вдвое длиннее меча, я быстро ткнул его прямым выпадом в грудь. Ничего не произошло: с равным успехом я мог бить и в каменную стену. Скрежетнула сталь о сшитые внахлест щитки доспеха, полыхнуло несколько голубых искорок, а драугр молодецким замахом, сверху вниз, разрубил стол между нами. Очень быстро и ловко разрубил.
Следующего удара я не стал ждать и отпрянул за другой стол, лихорадочно ища в голове знания, которые могут мне помочь в борьбе с чудовищем. И не нашел; клятый Эдельберт с любовью и очень подробно написал свой бестиарий, но ни словечком не упомянул о способах борьбы с «оными монструмами». Ну и не сволочь он после этого?..
Куда же тебя пырнуть, скотина? Доспех очень смахивает на кольчато-пластинчатый, только с сегментными наплечниками и длинными полами, закрывающими ноги ниже колена. А еще поножи. Все прикрыто…
Ткнул его в лицо, стараясь попасть в глаз, но не попал. Лезвие звякнуло о шлем, а сама рогатина, весело звеня, покатилась по каменному полу, выбитая ловкой отмашкой мертвеца. Я постарался проскользнуть за ней мимо драугра, но вынужден был отступить – клятый мертвяк умело сманеврировал и загородил дорогу к оружию.
– Чтоб ты сдох, скотина! – с чувством пожелал я ходячему трупу – и чуть не рассмеялся от нелепости пожелания. Успел уже сдохнуть, давно успел…
Пришлось теперь прятаться за столами – с одним ножом, при моем-то умении, тягаться с мертвяком было бы полным сумасшествием. Вот через пару месяцев, когда подчиню себе это тело…
Неожиданно приметил на каменных плитах пола несколько разобщенных человеческих скелетов и даже одно мумифицированное тело, скрючившееся под столом. А потом увидел на столе перед троном целую груду оружия и доспехов, превратившихся в изъеденный ржавчиной металлолом. Получается, я не первый прихожу сюда, за этим «то, что должно»? Ах ты, сука!..
– Коллекционируешь трофеи, урод? – поинтересовался у драугра и, не получив ответа, запустил громадным медным блюдом ему в башку.
Мертвяк небрежно, играючи отбил блюдо и стал обходить столы, зажимая меня в угол, между идолом и стеной. Даже стало казаться, что он ехидно усмехается.
– Смеешься?! – Я примерился к длинной массивной деревянной лавке и, поднапрягшись так, что даже кости хрустнули, с размаху двинул ею драугра.
Лавка с грохотом сломалась, но свое дело сделала – мертвяк, звеня железом, кубарем полетел на пол. Спотыкаясь и почти ничего не видя из-за кровавого тумана в глазах, я кинулся к рогатине, с торжествующим ревом поднял ее… и сразу был вынужден убраться за столы – драугр нереально быстро встал на ноги и бегом кинулся в атаку.
Не знаю, сколько мы петляли – скорее всего, немало времени: за это время успел погаснуть еще один светляк. Но долго так не могло продолжаться. Тело налилось свинцовой тяжестью: казалось, что сам могильник высасывает силы, словно громадный упырь. Тем более что у меня осталась последняя скляница – в темноте шансов вообще не будет. Надо спешить…
Я все-таки несколько раз умудрился попасть рогатиной по древнему воителю. Но ничего из этого не получилось, доспех пробить не удалось, а достать открытые части тела категорически не хватало умения.
Уже почти отчаялся, но неожиданно вспомнил об амулете. Немного поколебался и решительно сжал фигурку кота.
– Буян! Буянушка! Спасай, животина!.. – закричал, уже ни на что не надеясь. И зря…
Перед мертвяком мгновенно вспух клубок дыма, а когда он рассеялся, на его месте возник… Нет, не Буян… Я даже не знаю, как назвать этого зверя. Рысь?.. Тигр? Да, громадный тигр с длинными слегка желтоватыми клыками, похожими на сабли. Абсолютно молча он прыгнул на мертвяка, изогнулся в полете, уходя от удара, и, обхватив лапами, покатился с ним по полу. Драугр отчаянно барахтался, стараясь скинуть с себя зверя, даже несколько раз ударил его рукояткой меча, но ничто не помогало: казалось, что зверь раздерет труп на куски. И вдруг тигр с легким хлопком бесследно исчез.
Проскрежетало железо: живой труп, опираясь на меч, медленно встал. На мгновение мне даже показалось, что он совершенно не пострадал – доспех выглядел неповрежденным. Но скоро выяснилось, что это не так. Правая рука драугра висела плетью, а левая нога постоянно подламывалась – труп даже несколько раз упал.
Ну что же, больше надеяться не на кого.
– Ну все, дружок, – теперь ты мой… – Я медленно вышел на открытое пространство.
Мертвец, потерявший возможность двигаться, переложил меч в левую руку и стоял на месте, поворачиваясь вслед за мной и подволакивая при этом сломанную ногу.
Должно, должно тело справиться – ведь ничего сложного… Мах, уход в сторону, выпад понизу, меч уходит вслед за рогатиной, переход и еще один выпад!.. Пробил!!! Клинок, скрежетнув о наносник, с треском влетел в глазницу и уперся в заднюю стенку шлема…
Не знаю, что ему там повредило – вряд ли у трупа были живые мозги, глаза или какие-нибудь другие человеческие органы. Но я его все-таки убил. Нет, неверно – нельзя убить мертвеца. Я его уничтожил.
Драугр с лязгом грохнулся на пол. Сквозь железо потянулись струйки дыма, и вскоре передо мной, в кучке черного праха, остался лежать один доспех.
– И что же теперь нужно здесь забрать?.. – пробормотал я и, совершенно лишившись сил, присел на скамью.
Но не успел себе ответить, даже не успел об этом подумать. Под потолком что-то ослепительно полыхнуло, и мое сознание обволокла мягкая, пушистая темнота.
Когда глаза открылись, все вокруг заливал яркий, почти солнечный свет. Светился круг в руках идолов, практически превратившись в маленькое солнышко. Ничего больше не изменилось. Дела, однако… Но надо идти…
Встал и поднял с пола меч драугра.
– Странно: оружие твоих «гостей» превратилось в груду ржавчины, а ты как новенький… – сообщил я мечу и провел рукой по клинку. Так же, как и на рогатине, на нем проступила рунная вязь, но только не серебряная, а аспидно-черная и совершенно другого вида.
Полуторная рубчатая рукоятка оканчивается круглым навершием – кольцом, в которое вставлена многолучевая звезда, целиком вырезанная из неизвестного мне черного кристалла. Прямая гарда с четырехгранными, немного склоненными к острию заточенными крыльями. Обоюдоострый клинок, шириной в четыре пальца у основания, постепенно сужается до ширины двух пальцев, а потом уже, на протяжении длины ладони, сходит в острие. Металл клинка почти черный, немного отливает дымчатым цветом и без малейших следов коррозии – идеальная полировка. Даже царапинки не заметно. Однако заточенная кромка в некоторых местах едва заметно притупилась.
Никогда ничего подобного не держал в руках, но память исправно подсказала название. Такой меч носит имя «бастард». Не здесь – в прошлой жизни.
Взял с пола плетенный из мелких металлических колец пояс с ножнами и вогнал в них клинок. Ножны обтянуты сероватой чешуйчатой кожей и окованы черным металлом. Просто, немного мрачно, но красиво. Сразу видно, что делались они именно к этому мечу.
– Будешь мне служить? – Ответа я не дождался, застегнул на себе пояс, а потом поинтересовался у идолов: – Может, хотя бы вы подскажете мне, что искать?
Никто ничего не подсказал. Я немного подумал и, отряхнув от праха доспех, положил его на стол. Довольно легкий, но ничего особенного. Панцирного плетения кольчуга, усиленная почти во всех местах нашитыми внахлест пластинами. Правда, горжет и сегментные наплечники по виду немного выбиваются из привычных мне, но выглядят очень органично с доспехом. И скорее всего, ничуть не мешают движению, конструкция очень продуманная. С качеством металла – тоже все ясно. Клинок рогатины и когти Буяна не оставили практически никаких следов – едва заметные царапины. А вот подложку из стеганой кожи придется менять: почти окаменела от старости и в буквальном смысле рассыпается в руках.
Шлем, с небольшим гребнем сверху, закрывает почти полностью лицо, оставляя открытыми глаза и рот. Такой в моем мире носил имя «барбют».
Возможно, Мала имела в виду оружие и доспех? Почему бы и нет, рано или поздно мне придется уйти, а без них в этом мире не обойтись. Скорее всего, так и есть.
Недолго думая я увязал доспехи в найденную здесь же старую облезлую шкуру и перекинул сверток через плечо. А потом, еще раз поразмыслив, тщательно обыскал зал. Мертвецов в нишах трогать не стал, посчитав, что негоже мертвых тревожить, а вот в урнах и чашах перед ними нашлось много увесистых квадратных монет из серебра и горстка украшений. Почти все оставил на месте, но пару десятков монет все же забрал, а красивую цепь из причудливых узорчатых звеньев, с подвеской из огромного дымчато-голубого камня, оправленного в черненое серебро, решил подарить Малене. Думаю, поделившись со мной, мертвецы не сильно обидятся. Во всяком случае, процедуру ограбления они пережили спокойно – никто даже не шевельнулся. Вот и ладушки…
Не знаю, сколько я провел времени внутри, но на поверхности уже было раннее утро. Внезапно понял, что смертельно голоден, пристроился прямо у входа и не встал с места, пока не уничтожил все свои припасы. Посидел немного, собираясь с силами, и, опираясь на рогатину, отправился в избушку Малены.
Болото обошел по широкой дуге – хватит на сегодня приключений. И так еле живой, чувствую себя настоящим трупом. По пути вниз разглядел в горах несколько одиноких полуразрушенных башен и еще одно не очень понятное сооружение, немного похожее на открытый храм. Малена как-то обмолвилась, что Звериные острова, еще задолго до Первого Исхода, уже были населены. Так что ославам пришлось в буквальном смысле выгрызать у аборигенов каждую пядь земли. Впрочем, война длилась недолго: друманы, как себя называли коренные жители, не смогли устоять перед гораздо более многочисленными племенами, и были полностью уничтожены. Но оставшиеся после них сооружения еще кое-где на Островах встречались. Ославы избегали их посещать, считая, что друманы знались с темными силами.
– Может, и знались, я уже ничему не удивляюсь… – проговорил я вслух и, сориентировавшись по солнышку, продолжил путь.
На тропинку, ведущую прямо к домику Малы, вышел уже к вечеру. Запахло дымком и еще чем-то неуловимо вкусным. Это как раз: в своем новом теле на аппетит я точно не жалуюсь. Жру как в не себя; куда только помещается?..
Девушка сидела на завалинке возле входа в домик и чесала за ухом Буяна, примостившегося рядышком. При виде меня по ее лицу проскользнула искренняя радость.
– Вернулся! А мы с Буяном уже все жданки прождали…
– Вернулся… – Я тоже присел на завалинку. – Хотя мог и не вернуться. Но, думаю, ты сама все уже знаешь.
– Немножко знаю, – не стала отпираться Малена и немного лукаво улыбнулась. – Рассказывай давай.
– Не могу, – отрицательно помахал я головой. – Сначала еда, потом вопросы. И никак по-другому.
– Ой!.. – смутилась Малена. – В самом деле, чего это я? Все уже готово… – А потом схватила меня за рукав. – Куда это ты? Марш в баньку, неужто думаешь, что я тебя таким замаранным в дом впущу? В баньке все накрыто: так уж и быть – перекусишь, а уже потом мыться.
Стол в предбаннике уже ломился от еды – в буквальном смысле этого слова. Мала даже запекла целиком олений окорок и здоровенного гуся. Правда, что ли, ждала?..
– Куда!.. – Девушка решительно отодвинула блюдо. – Сначала – это… – Она вложила мне в руку большой кубок с каким-то пенным напитком. – И чтобы все выпил…
Выпив его, я от неожиданности даже ахнул: напиток подействовал мгновенно – все вокруг расцвело новыми красками, усталость и боль в теле мгновенно исчезли.
– Что это?
– Мед… – улыбнулась Мала. – С травками, заговоренный… – И продолжила грозным таинственным шепотом: – Теперь, молодец, ты навеки мой!!!
– Я не против… – Гусиная нога с треском отделилась от тушки. – Только если всегда так кормить будешь…
– Обойдешься, – хохотнула Малена. – Ишь, проглот какой. Рассказывай давай.
– Так что там я должен был принести?
– А я откуда знаю? – удивилась девушка. – Вот давай вместе и подумаем. Ну показывай уже, что ты там притащил.
– Когти шишиги нужны? – Я потряс узелком.
– Фу, гадость! – сморщилась Малена. – Брось их в угол. Потом найду применение. А тебе наука будет, чтобы на морок не велся.
– Так это ты – синичка?
– Нет, не я… – отмахнулась девушка. – Я просто попросила за тобой присмотреть.
– Ладно. Это тебе… – Ожерелье, звякнув звеньями, легло на стол.
– Мне?.. – Глаза девушки полыхнули радостью. – Мне?
– А кому еще?
Мала сразу примерила его к груди и растерянно, даже немного печально сказала:
– Ты знаешь, мне еще никто не дарил таких подарков…
– Ой ли?
– Точно. – Девушка часто закивала. – Было дело, платили, но чтобы от чистого сердца – нет.
– Значит, первым буду. – Я зацепил вилкой соленый грибочек и отправил его в рот. – И это… я там еще немного монет прихватил. Вот… Они не обидятся? Ну… мертвые то есть…
– Ты же не все забрал? – Девушка возилась с застежкой ожерелья. – А вообще, если бы они не хотели отдавать, ты сразу бы это понял.
– Там еще был драугр, вот он точно ничего не хотел отдавать. Вот меч его и доспех. Кстати, что эти руны значат?
Мала провела рукой над клинком, а потом, немного подумав, сказала:
– Я почти не разбираюсь в рунной вязи, но кажется, это «лоза черного лепестка» или что-то подобное. Любая рана, даже царапина, нанесенная этим клинком, будет очень сильно кровоточить, долго заживать и гноиться. Если, конечно, вовремя не нейтрализовать действие рун. Но это только у людей. Для нечисти подобная комбинация полностью безвредна. Ты сразу можешь понять по цвету вязи: черная – опасна для живого, светлая – для мертвого. Хотя есть еще много разных вариантов. Добрый мастер эту вязь делал, но в общем-то в ней ничего особенного. А вот сам клинок очень хорош – знатный, редкий. Если захочешь, потом сходишь к Крону, старому кузнецу в Ольграде, он тебе больше расскажет. Кстати, про руны тоже. Да и доспех поправит, если надобно.
– Так получается, я должен был взять меч?
– Не знаю, – покачала головой Мала. – Говорила же тебе – я просто посредник. Но чувствую, что ты выполнил урок. Не думай больше об этом.
– А о чем мне думать?
– Обо мне, например. – Девушка легко встала и, обойдя стол, остановилась передо мной. – Ты сюда есть пришел или?.. – Малена, грациозно изогнувшись, стащила с себя рубашку и откинула за спину упавшие на грудь волосы. – Идем, теперь я тебя парить буду…
– Я еще не наелся.
– Ах ты!!! – Ягуша даже задохнулась от негодования. – Все, решено!!! Превращу тебя в жабу. Нет, в червяка… Нет, в…
Она не договорила, потому что я закрыл ей рот поцелуем. Ну в самом же деле: кому захочется, чтобы его превращали?..