Глава 7
Орущих камней государство
О том, что за северной стеной придела св. Григория Просветителя (св. Елены по неармянским традициям) есть что-то таинственное, посетители храма догадывались издревле. Вот свидетельство середины XIX в.:
«Кстати об аде: в левой стене церкви Святой Елены есть выемка замечательная по своему акустическому устройству. Как бы тихо при ней ни произнесено было слово, – идет страшный гул. Это подало повод к суеверным рассказам, что под этим местом кроется ад, куда сходил Спаситель по воскресении из мертвых. В сущности же это явление происходит от того, что против этой выемки находится под храмом огромная ныне пустая цистерна (колодезь), принадлежащая к числу тех семи колодцев, которые были сделаны, по велению царицы Елены, для снабжения водою людей, строивших храм Господень. Говорят, что и под всем храмом есть подземные ходы, тайны которых известны лишь малому числу избранных» (Кавелин).
И только в 1970-е гг. во время ремонтных работ под эгидой Армянской Патриархии были исследованы эти подозрительные, почти полностью засыпанные древние полости с северо-восточной стороны придела.
Кстати, предания о «входе в ад» сохранились и по сей день. Его закрывает, говорят, каменный крест-хачкар**, установленный в память о том самом ремонте…
Хачкар в приделе св. Григория Просветителя, с левой стороны от входа в придел св. Вардана
А в ходе раскопок была обнаружена не преисподняя, а остатки шести древних стен, сложенных из каменных блоков разных периодов, как раннего римского, так и византийского. Часть подземного пространства представляла собой каменоломню, выполнявшую впоследствии, возможно, и роль водосборника (а по одной из гипотез – баптистерия). Были найдены части водовода, иродианские квадры**, фрагменты карниза** с орнаментом, обломки катка для утрамбовки штукатурки и каменный блок со знаменитым рисунком кораблика и латинской надписью. В дальнейшем, по возведении подземного придела св. Вардана (придел также именуется часовней** Армянских мучеников; в память 1036 воинов, погибших вместе со своим полководцем Варданом Мамиконяном в Аварайрской битве) все эти артефакты были рассредоточены произвольно, без привязки к месту их обнаружения, что не может не смущать исследователей. Впрочем, вторичное использование материалов практиковалось в Иерусалиме во все исторические периоды, и знание этого помогает археологам избежать многих и многих ошибок. Итак, совокупность найденного в приделе Вардана может свидетельствовать о том, что:
– здесь добывали строительный материала в периоды, предшествующие возведению как базилики Константина, так и языческого храма Адриана;
– здесь находились стены святилища, построенного Адрианом во II в.;
– здесь находились фундаменты стен базилики Константина (основания, сложенные из камней с ровно обтесанной лицевой стороной, упирались или в скалу, или в насыпной слой, местами пересекая основания более древних стен римского периода, но не используя их как опору);
– по утверждению Венсенна* и Абеля*, здесь располагалась крипта древней базилики;
– по мнению Корбо*, наоборот, все это подземное пространство в византийский период было засыпано грунтом, а стены, датирующиеся VI в., поставлены были для укрепления нависающего скального потолка, а сверху, над забутованной пещерой, проходила стена, отделявшая внешний атриум от базилики;
– и, без сомнения, на том или ином этапе искусственно образованные полости использовались (или задумывались) как цистерны для сбора дождевой воды.
Св. Вардан Мамиконян*
Вот и получается, что в неисчерпаемом по своей истории и архитектонике Храме обнаружено неисчерпаемое по гипотезам, археологическим сюрпризам и тайнам помещение – придел св. Вардана. Да кто он такой, в конце концов, и почему именно его именем назвали нововоосвященную церковь в армянской патриархии?
Биография легендарного спарапета** Вардана Мамиконяна изложена в справочном аппарате данного издания, а ответ на вопрос «почему» скорее интуитивен: потому что предания об этом герое – бездонный и неизведанный источник неоднозначных размышлений о национальной гордости, самобытности и патриотизме армянского народа – под стать пещере, обнаруженной в 1970 г. за стенами придела св. Григория Просветителя. Ну, и не стоит забывать, что св. Вардан и сам из рода Григора Лусаворича…
…В стиснутом древними стенами неправильном многоугольнике сразу выхватывается взором из полумрака белокаменный престол со строгим хачкаром и рельефным изображением воина Вардана. Конец XX в. Не только жертвенник, но и памятник страданиям и героизму армянского народа. Это так – в армянской культуре религиозное и национальное начала срослись воедино. В 451 г. Армении пришлось пережить не только битву с персами-зороастрийцами при Аварайре – древнейшее в истории сражение за христианскую веру и национальную автономию, но пройти и еще одно тяжкое испытание, духовную битву, – IV Вселенский собор в Халкидоне, постановления которого Армянская Апостольская церковь принять не смогла, и вошла в ядро т. н. ориентальных православных, или дохалкидонских церквей, получив со стороны халкидонитов абсолютно не соответствующий действительности ярлык монофизитства.
Престол в приделе св. Вардана
…И возникает ощущение, будто здесь сконцентрирована, сгущена история армянского народа… Нам, взращенным в иных культурах, трудно подобрать цитату, приличествующую моменту, но попробуем. Например, из Мандельштама*:
«Орущих камней государство
– Армения, Армения!»
Кстати, знал ли Осип Эмильевич, что в Иерусалиме, в армянском квартале Старого города, на территории монастыря Свв. Архангелов в одну из стен вмурован «орущий», то есть «вопиющий» камень со своеобразной трещиной-ртом, который связывают со словами Иисуса «Сказываю вам, что если они (ученики) умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19:40)?..
Изображение судна на одном из квадров в приделе св. Вардана
Или такие стихи, тоже Мандельштама, из того же цикла «Армения»:
«Окрашена охрою хриплой,
Ты вся далеко за горой,
А здесь лишь картинка налипла
Из чайного блюдца с водой».
Вот они, непредвиденные ассоциации! Как будто это сказано про вышеупомянутый рисунок парусно-весельного судна на гладкой поверхности каменного блока, обнаруженный лишь в 1971 г. Размеры картинки – 66 × 30 см. Техника исполнения, очевидно, такова: процарапанный на поверхности контур рисунка заполнен сажей, копотью или угольной краской. Строительный блок вытесан из той формации известняка, что является самым крепким из меловых скальных выходов Иерусалимских гор и считается среди местных мастеров лучшим строительным материалом – недаром этот камень называют «мелеке», то есть «царский» (из такой породы были сложены, например, опорные стены Храмовой горы). Под рисунком надпись:
Do mineivimus
Мнения исследователей о смысле этого граффити**, его датировке и авторстве расходятся.
Израильский археолог Маген Броши*, проводивший исследования в приделе св. Вардана в 1975–1981 гг., предложил прочтение надписи как
Domine ivimus
и предположил, что надпись эта имеет отношение к латинскому переводу первого стиха из псалма 122 /121:
Canticum graduum David laetatus sum eo quod dixerint
mihi in domum domini ibimus
«Песнь восхождения Давида. Возрадовался я,
когда сказали мне: «В дом господень пойдем».
Исходя из такой трактовки, а также рассматривая кораблик как один из самых древних христианских символов, М. Броши выдвинул гипотезу, что изображение сделано христианскими паломниками примерно в 330 г., во время возведения базилики Константина. Представление о Церкви как о корабле, несущемся по волнам бренной жизни к пристани Спасителя, было широко распространено в античном христианстве.
Другой же точкой зрения являются выводы более прогрессивных и склонных к «сенсационным открытиям» археологов Шимона Гибсона* и Джоан Тейлор*, утверждающих, что картинка не имеет никакого отношения к христианству и оставлена еще строителями языческого храма Адриана во II в.
Мол, и в древних культурах корабль олицетворяет человека, плывущего по волнам жизни к пристани смерти.
Спорить о происхождении этого кораблика можно бесконечно, но тут всплывает еще одна незапланированная ассоциация:
«Плывет в тоске необъяснимой
Среди кирпичного надсада
Ночной кораблик негасимый
Из Александровского сада».
Вот тут уж точно можно сказать, что И. А. Бродский* никак не предполагал, что в «Рождественском романсе» так точно будут отражены особенности расположения античных руин в комплексе ХГГ: ведь совсем неподалеку, в нескольких десятках метров на юго-восток от древней крипты находится Александровское (!) подворье Русской Духовной Миссии (РДМ), на территории которого также найдены следы как языческого храма Адриана, так и базилики Константина…