© Илья Кривошеев, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1
Сегодня Нина ждала только одного гостя, который заехать должен был к пяти часам вечера. Поэтому, как и всегда в это время года, спешить было некуда, можно спокойно, наслаждаясь процессом, заниматься по хозяйству в квартире.
Квартира была довольно-таки большая, то есть просторная и с высокими потолками. Типичная питерская коммуналка в центре города, только отделанная по последним дизайнерским модам, что создавало атмосферу уюта, комфорта и благополучия. Это и называется хостел, общежитие европейского типа, а не советская общага или дореволюционный доходный дом. Сейчас принято именно так. В просторном холле, который с порога начинался от стойки ресепшена, стояли мягкие кожаные кресла белого цвета вокруг журнального столика, и один диван того же типа, а также три шкафа, в двух из которых были книги, журналы и миниатюрные статуэтки, третий же выполнял хозяйственную функцию, в нем хранилось белье. И это вся мебель, не считая раскладную гладильную доску и раскладную же стойку для сушки белья, которыми пользовались по необходимости. Незагроможденное пространство, с белыми стенами и паркетом, было очень практичным. Изображение «золотого» Адмиралтейства, на всю белую стену самой широкой и центральной стены холла, значительно скрашивало и оживляло комнату.
Поскольку мебели в холле было мало, то и на ежедневную уборку полов уходило немного времени, у Нины этот процесс занимал 15—20 минут. Современные швабры этому способствовали.
Дальше была кухня. Просторная, и тоже очень милая, и тоже незагроможденная мебелью. Посередине стоял овальный стол, покрытый скатертью, со стульями, а у окна – небольшой диван и рядом холодильник. Кухня была открытой и служила продолжением холла.
Первая дверь холла, которая бросалась в глаза еще с порога, вела в общий санузел. Комната гигиены была полностью отделана белым кафелем, здесь был туалет, душевая кабина и раковина с большим зеркалом над ней.
Затем идут комнаты.
Комната №1, шестиместный номер. Все также белые стены, паркет, три двухместные кровати и один общий шкаф. Комната была тесная, но, как известно, «в тесноте, да не в обиде». Преимущество было в том, что здесь был свой санузел – крохотная кафельная комнатка с туалетом и душевой кабиной. В этом номере, на постоянной основе, проживали мальчики.
Комната №2 была точной копией комнаты №1. Только здесь жили девочки, также на постоянной основе.
Комната №3 – двухместный номер, с телевизором, большим зеркалом, диваном, шкафом и двумя прикроватными тумбочками. Самый уютный и дорогой номер для гостей, правда, без санузла.
Комната №4 и комната №5 – обычные восьмиместные номера с четырьмя двухместными кроватями для гостей и туристов.
Время было восемь утра, в хостеле стояла тишина. Потому что кому нужно было на работу, те уже ушли, а у кого выходной, те еще спят. Туристов не было, не сезон еще, на дворе начало марта 2015 года, снег в городе местами еще лежит, но в основном, конечно, лужи и капель. Не самая удачная погода для туристов. Но ничего, скоро придет апрель, а за ним и май, а за ним и туристический поток.
Нина убиралась в холле, когда зазвонил телефон.
– Ниночка, привет, дорогая моя, – послышался в трубке восторженный голос любимой младшей сестры и компаньонки Зины.
– Ой, Зина! Как я рада тебя слышать. Ты легка на помине. Я только что о тебе думала. Вспомнила, что сегодня вы должны приехать. Как отдохнули? Как Володя?
– Все хорошо, все отлично. Я сегодня зайду к тебе, где-то в два часа. Обо всем и поговорим. Хорошо?
– Давай-давай. К двум буду ждать.
Нина положила трубку, и как раз в это время на кухне засвистел чайник. «Заварю себе кофе», – сказала Нина, направляясь в сторону кухни.
– Доброе утречко, – неожиданный, но и как всегда бодро-лукавый, голос Германа со спины немного напугал Нину, пока она заваривала себе кофе.
– Фу, напугал, Герман! – выдохнула Нина. – Ты поосторожней со старушкой-то, неровен час, кондратий хватит, если будешь так подкрадываться.
– Это кто у нас тут старушка? Да вы у нас, Нина Николаевна, моложе всех вместе нас взятых, по крайней мере, в душе.
– Ну, про душу-то давай не будем, Герман. А то, что я для вас для всех старушка – это факт. Мне уже шестьдесят. А это уже что-то, по сравнению с вашими двадцати и тридцати годами.
– Негоже женщине возраст свой озвучивать! – поднял указательный палец Герман.
– Женщины моего возраста уже не играют в эти игры, – констатировала Нина.
– Но все же, вы женщина, – не унимался Герман, улыбаясь своим неизменным лукавым взглядом.
– Эх, Герман, Герман, не заговаривай мне зубы! Ты лучше скажи мне, что у тебя с деньгами? Когда отдавать собираешься?
Герман тяжело вздохнул, опустил глаза и виновато, как собачонка, отвернул голову в сторону.
– Все понятно с тобой, – вздохнула Нина. – Но ты же понимаешь, что у тебя лимит только неделя. Так что, чем быстрее, тем лучше. Ладно, садись давай, завтракай.
– А у меня сегодня ничего нет, даже кофе.
– Ну, кофе-то я тебе налью, садись давай.
Герман быстро выпил кофе, поблагодарил и убежал, сказав, что на подработку, и пообещав, что через неделю обязательно расплатится.
К обеду в хостеле Нина была одна. В два часа, как и обещала, зашла Зина. Сестры горячо обнялись при встрече, а затем прошли на кухню пить чай с турецкими сладостями.
– Ну, и как же там Турция? Рассказывай! – начала расспросы Нина.
– Восторг! – затараторила Зина. – Значит, привезла я тебе кофе турецкий, турку, зная, как ты любишь кофе, и вот этот платок. Держи, держи!
Двадцать минут Зина восхищенно рассказывала о курорте Анталии, о море, о теплой погоде, об отеле, о том, как они с мужем хорошо отдохнули, продемонстрировала купленные там наряды, и в итоге заключила, что неделя в Анталии – прекрасный отдых.
– Ну, а теперь к делу, – ловко переключилась Зина. – Как вы тут? Что нового?
– Да все хорошо. Нового вроде ничего и не произошло, – отвечала Нина. – Герман все также мыкается, нормальную подработку себе найти не может, ждет мая месяца, когда лодки начнут по каналам ездить, по сроку не заплатил, я ему лимит неделю дала. Антон вот на днях, на своих выходных в Ригу собирается ехать, предупредил меня, чтобы я его не потеряла. Лена в последнее время какой-то странной стала, задумчивой, а ведь всегда была такой милой, услужливой, улыбчивой. Видимо, со своим парнем-мажором поссорилась. А у Ирины с Костей роман начался.
– Да ладно! – воскликнула Зина. – А я ведь в последний раз, когда их видела, перед отъездом, так и подумала, что между ними что-то есть. Они вот здесь сидели, на кухне, и так улыбались друг другу.
– Да. Три дня назад они официально тут нам всем вечером объявили, что у них любовь, что они встречаются. Мы им поаплодировали и даже выпили за них по бокальчику вина. У остальных вроде бы все по-старому, ничего не изменилось.
– А Элиза все еще живет?
– Да! Более того, просится на место Ирины.
– В каком смысле?
– Ну, когда Костя с Ириной нам объявили, что встречаются, они сказали еще, что в течение недели съедут от нас.
– Ах, как жалко! Такие хорошие ребята.
– Да. Но ничего не поделаешь. Они оказывается уже месяц, как встречаются, но нам виду не показывали. А сейчас они ищут квартиру, сказали, что есть хороший вариант в Купчино, и что через неделю эта квартира будет свободна. Так что через неделю они собираются съезжать. А Элиза тоже тут сидела и все слышала. Потом у меня спросила, можно ли будет ей занять место Ирины, когда она уедет.
– А ты что?
– Ну, я ее спросила, сколько еще она планирует здесь прибывать. Она сказала, что два месяца – это точно. Я согласилась. Ты не против?
– Да, конечно, пусть. Элиза мне нравится, хорошая девочка.
– Но самая главная новость – это то, что у нас теперь живет Мари Нери!
– Кто?
– Мари Нери. Она француженка итальянского происхождения. Я так поняла. По-русски говорит очень плохо, даже хуже, чем Элиза. Но что-то там пытается говорить. Неординарная женщина, скажу тебе. Ей столько же, как и тебе, 57 лет. Длинная, тощая, как трость, но жилистая. Похожа на мальчика, знаешь, на Германа нашего очень похожа. Тоже короткая стрижка, седые волосы и очки. Ходит в зеленом свитере и зеленых джинсах. Как я поняла по ее объяснению, у меня ведь с английским тоже не очень…
– Да не прибедняйся! Уж получше, чем у меня.
– … она сейчас на пенсии, а до этого служила в военном оркестре. Короче, она музыкант, играет на контрабасе. В Россию приехала на месяц, и целый месяц будет жить у нас. Говорит, буду ходить по вашим музеям, театрам, филармониям и иногда уезжать. Собирается еще за этот месяц посетить Москву, Казань и Екатеринбург.
– Ого! Видимо есть у тетки деньги.
– Значит, подкопила к пенсии. Думаю, для нее съездить на месяц в Россию – это то же самое, что тебе съездить на неделю в Турцию.
– Думаешь? Ну, может быть.
– Заселила я ее к Элизе. А сегодня еще один иностранец должен приехать в пять часов. Бразилец!
– Да ладно! Шутишь? Бразильцев у нас еще не было.
– А теперь будет. Неделю собирается жить. Думаю заселить его к Элизе и Мари Нери, чтобы скучно не было. Как считаешь? Или лучше в пятый номер?
– Нет, заселяй лучше к девчонкам. Неделя – это много, один он там взвоет. А они, иностранцы, как-нибудь найдут общий язык.
– Я тоже так думаю.
Нина и Зина допили свой чай с турецкими сладостями, которые привезла Зина, затем сестры попрощались, и Зина ушла.
В пять часов вечера, когда прибыл бразилец, все уже были дома, кроме Германа, Наташи и Кати. На кухне были Саша, Руслан и Элиза, а в холле сидели Маша и Зейнаб. Все исподтишка наблюдали за новоприбывшим.
Нина встречала бразильца у стойки ресепшена. Бразилец представился. Звали его Жозе Ариас. Высокий молодой человек, мускулистого телосложения, черноволосый и кудрявый, но прыщавый и в очках, и голос у него был немного писклявый. На вид 20 – 25 лет. «Не красавец, конечно, но за такие мускулы ему можно многое простить,» – подумала и оценила беглым взглядом нового гостя Маша.
– I’m from Sao Paulo. I have just arrived in Petersburg from Ukraine. I am a student of Institute of international relations. In Ukraine I worked as a journalist, gathered information about the war in Ukraine. I finished my research work. But I want to see St. Petersburg and Moscow before returning to Brazil, – так себя представил Жозе.
Жозе расплатился за свое недельное проживание. Нина выбила ему чек и вернула паспорт, затем проводила новоприбывшего гостя в комнату номер четыре, выдала белье, показала, где написан пароль от Wi-Fi`я, сказала, что в общем шкафу он может распаковать свой багаж (а багаж его был – один большой чемодан на колесиках), показала, где общий санузел и кухня, а затем пожелала спокойной ночи.
– Спасибо, – поблагодарил ее Жозе на своем акценте.
«Хорошенький такой, – подумала Нина. – Чем-то мужа моего покойного, царства ему небесного, напоминает». И сразу вспомнилась молодость, и жизнь пронеслась перед глазами за мгновение.
В 1971 году Нина была очень молода, семнадцатилетняя девчонка из Саратова. Работала она тогда на рыбном заводе, а вечерами встречалась с Андреем. Андрей был из Москвы, а в Саратове служил. «Скоро закончится срок моей службы, и я уеду домой. И тебя заберу с собой, женюсь на тебе,» – обещал Нине Андрей. Нина верила ему и была на все согласна, потому что любила. И потому что очень хотела уехать из Саратова. Андрей свое обещание сдержал и забрал Нину с собой. Нина без всяких колебаний и сожалений собрала свои немногочисленные пожитки и сбежала из дома вместе с Андреем. А что ей было терять? Бедную многодетную семью, где отец алкоголик, а мать разрывается на рыбном заводе, чтобы прокормить пятерых детей. Нина была самой старшей в семье, однако труднее всех остальных детей переносила постоянные семейные скандалы и родительские драки. Такая семейная жизнь, такой быт, работа на рыбном заводе сильно угнетали ее. Она думала, что только Андрей может стать ее спасением.
Но случилось неожиданное. В поезде она познакомилась с Володей и влюбилась в него с первого взгляда. Он был не то, чтобы очень красивым, однако притягивал к себе. Как и Жозе, он был высокий, мускулистый, черноволосый и кучерявый, тоже носил очки. В вагоне-ресторане между ними моментально вспыхнула страсть, и молодые люди поспешили уединиться в купе Володи, где он, по счастливой случайности, ехал один. Страсть поглотила обоих. После секса, Нина вкратце рассказала о себе, о том, что едет в Москву и собирается жениться на Андрее.
– Пообещай мне, что бросишь его и уедешь вместе со мной в Ленинград, – умолял Нину Володя.
Нина пообещала, они обо всем договорились.
Когда Нина вернулась на свое место в плацкартном вагоне, Андрей ничего не заподозрил. Поезд прибыл в Москву утром на Павелецкий вокзал. Андрея встречали родители. Пока он выгружал свой багаж и обнимал своих родных, Нина успела проскользнуть через соседний вагон и сбежать, скрывшись в толпе.
– А сейчас я хочу вас познакомить с Ниной, – сказал Андрей родителям и пришел в полное недоумение, когда не обнаружил возлюбленную рядом.
Он искал ее во всех вагонах поезда, он обошел весь вокзал, но Нину так и не нашел.
– Она сбежала от тебя, сынок, эта прохвостка, – констатировала мама Андрея и обняла поникшего сына.
В Ленинграде Нина жила с Володей и была счастлива. Через год они поженились, а еще через год у них родился сын – Владислав. Нина писала письмо матери о том, что живет Ленинграде, однако ответа не последовало. Ответ пришел чуть позже, от сестры Зины, которая была вторым ребенком в семье. Зина писала, что мать прокляла Нину и не желает ее больше знать. Но она, Зина, очень скучает по своей родной сестре и желает ее увидеть. Нина написала ответ, где звала ее в Ленинград.
На свадьбу Нины с Володей Зина не попала, но через год, когда родился Владислав, Зина приехала в Ленинград. Насовсем. Сказала, что тоже не может больше жить в Саратове. Молодая чета Самарцевых с распростертыми объятиями приняла Зину и помогла ей устроиться в Ленинграде.
Через два года и Зина вышла замуж за Владимира Корчагина. Самарцевы и Корчагины дружили и вместе переживали все горести и радости последующих десятилетий.
В 2000 году умер Владимир Самарцев от инфаркта, и вот уже как 15 лет Нина вдова. Она уже не молода, но жизнью очень довольна. У нее есть любимый сын, любимая сестра и прекрасный хостел «Питер», через который проходят сотни молодых и удивительных судеб.