Глава 2
Нельзя сказать, что мой поход на стройку был легкой и безмятежной прогулкой – фиг там! На полдороге где-то сбоку началась отчаянная стрельба, и какая-то пуля вжикнула неподалеку. Блин, я даже не предполагал, что умею так быстро бегать! Пришлось прятаться за опустевший гараж и ждать, пока неведомые спорщики закончат, наконец, выяснять отношения. Заняло это у них почти час. Потом внезапно грохнули очереди (по-моему, даже не автоматные), и все затихло. До этого все больше из ружей стреляли и вроде бы из пистолетов.
Просидев в укрытии еще час, выбираюсь наружу. Тихо, никакой стрельбы. Кто уж там кого победил, мне совершенно пофиг. Главное, что не свищут пули и можно идти дальше. Высовываюсь из-за гаража, оглядываюсь по сторонам. Никого. Быстро перебегаю к ближайшему дому. Еще полчаса ходу – и над крышами замечаю поднятую стрелу крана. Дошел! Вот она, стройка. Ну, теперь-то все быстрее пойдет! Найду лом, может быть, еще что-то полезное прихвачу – и назад. Так что спать, вполне возможно, буду уже под крышей.
Огибаю дом.
– А ну стой!
Это еще кто?
Двое мужиков в кожаных куртках. Один держит охотничье ружье, у второго оружия не вижу.
– Э-э-э… мужики, вы чего?
– Сюда иди!
Подхожу, стараясь держаться подальше. Не прокатывает, тот, что с ружьем, выразительно пошевельнул стволом. Мол, не придуривайся. У меня вырывают сумку и выворачивают наизнанку. На землю падает бутылка воды, которую обыскивающий презрительно пинает.
– Все, что ли? Карманы покажи!
Но и там ничего ценного нет, а несколько гаечных ключей интереса для этой парочки не представляют.
– Ты, че, в натуре, прикалываешься?! Бабло гони!
– Но… у меня ничего нет!
Хрясь! Приклад ружья со всей дури бьет меня под ребро.
Ух… Больно!
– Да вы чего… что я сделал-то вам?
– Живешь, сука, где?
– Лиственничная аллея, пять. Квартира пятнадцать.
Оба мужика переглядываются.
– Где это?
– Далеко… Да и чего может быть у такого хмыря? Эй, вставай!
Меня немилосердно пинают и заставляют подобрать с асфальта сумку. Толчок в плечо указывает направление.
Шли мы не очень долго, ноздри улавливали запах дыма. Заворачиваем за угол, и перед нами появляется длинный забор, обнесенный поверху колючей проволокой. Идем вдоль него, снова поворот – и ворота. Они закрыты. Рядом с ними горит костер, вокруг которого сидят несколько человек. Все с оружием, преимущественно с охотничьими ружьями.
– О! Поздорову Митяй! Кого привел?
– Да так… баклан. Давай его ко всем прочим.
Слева от ворот стоит небольшое строение из гофрированного железа. Именно туда меня и заталкивают, сняв предварительно сумку и открыв навесной замок на входной двери. Делаю несколько шагов и обессиленно опускаюсь на пол. Господи, что вообще происходит?
– Вас тоже поймали?
Поворачиваюсь на голос. На полу сидит немолодой уже дядька, в очках с треснутым стеклом. Вполне приличного, кстати, облика.
– Да… Отобрали все, прикладом ударили. А что тут такое?
– Это, молодой человек, бывшая база Тарковского горкомунхоза. А те, с позволения сказать, люди, что сидят на улице, – обычные бандиты. Точнее, ставшие ими местные жители.
– Но у них есть оружие!
– Не у всех. Но это пока. Они быстро вооружаются. Грабят квартиры, выносят все ценное. Там и находят ружья.
– А я им зачем?
Со слов моего соседа выяснилось следующее. Он и его невольные товарищи сидят тут уже третий день. Когда начались все эти непонятные события, Павел (так его зовут) ожидал централизованной эвакуации, ибо был твердо убежден в том, что власти попросту обязаны предпринять все возможное для спасения горожан. Напрасно – все чиновники убежали в первых рядах, бросив город на произвол судьбы. Что было дальше, он не знал, поскольку, выйдя за хлебом, был отловлен подельниками Митяя и водворен в этот самый барак. И с тех пор дважды в день всех пленников выгоняли обчищать дома – пока ближайшие. Павлу утром не повезло: бревно, которым обычно выбивают двери, упало ему на ногу. До барака он добрался с большим трудом и вот теперь отлеживался.
– И что же с ними будет дальше? Тут хоть кормят?
– Вчера дали немного рыбных консервов. Вода там, – кивает он в сторону, – в туалете есть кран. Вас, как я полагаю, схватили, чтобы сменить пострадавшего. Я же им теперь не нужен, ходить-то не могу! Надеюсь, они меня отпустят…
Блин! Хорошо мужик устроился – отпустят его! А я что? Так и буду пахать на каких-то… Сосед, видя мои терзания, качает головой. С его слов наше положение не так уж-то и плохо. Ведь рано или поздно бандиты вскроют все квартиры, которые им нужны. И тогда у них не будет необходимости в пленниках – тех ведь надо еще и кормить.
– Они и вас выпустят, вот увидите! Неделю… может быть, ненамного больше… Да и потом власти когда-нибудь все равно вернутся сюда! Не могут же они бросить город?! А этим, что сидят на улице, тоже надо будет как-то оправдываться… зачем им лишние проблемы?
Ну… что-то я не разделяю его оптимизма. Хотя, с другой стороны, определенный резон в его словах все же присутствует. Ладно, что он там про воду говорил?
Напившись и ополоснув морду, я прошелся по бараку. Ничего полезного здесь не нашлось, а две двери, ведущие в другие помещения, были не просто заперты, а еще и заколочены досками. Побродив по своему узилищу, опускаюсь на брошенный у стены матрац. Вздремнуть, что ли?
А разбудили меня пинком. Мать-мать-мать – это, что, уже в традицию входит?!
– Чего тебе?
– Хрена ль ты на моем месте развалился?
Патлатый худощавый парень грозно смотрит на меня.
– Тебе именно этот матрац приглянулся? Так рядом еще есть!
– Побазарь тут у меня!
А все прочие обитатели барака смотрят издали, интересно им, видите ли. Развлечений не хватает? Дать бы ему в рыло! А просто ли так бревно на ногу Павлу упало? Что-то он такое говорил, точнее намекал. Нет, пока без драки обойдемся.
– Да подавись ты этой тряпкой!
Встаю и поворачиваюсь, чтобы уйти. Патлатый с размаху бьет меня ногой. Вернее, это он так думает, что бьет. Я успеваю повернуться так, что он промахивается и со всей силы лупит по стене барака. Гулко гудит железо, и почти тотчас от двери доноситься повелительный окрик.
– Эй, кому там делать не хер?! А ну заткнулись все! Щас, бля, разом порядок наведу!
Надо полагать, что у кричащего слова с делом не расходятся – вон даже буян тотчас же притих. Что-то проворчав сквозь зубы, он отползает в сторону.
– Зря вы так! – укоризненно пеняет мне Павел. – Не надо нам ругаться.
– Так я его и не трогал! Он сам!
– Гриша – наш бригадир. С ним лучше дружить.
– Угу. А иначе бревно может упасть еще раз?
Мой собеседник обиженно отворачивается. А ведь похоже, что я прав!
Хорошо, я успел выспаться! Потому что сон вышел каким-то дерганым. Пару раз просыпался, приподнимался на матраце. По-моему, один раз это пробуждение было не случайным: кто-то шарахнулся от меня в сторону. И затих, ничем и никак себя не выдавая. Ну и я спросонок не стал орать и вскакивать – зачем? Не надо к себе внимания привлекать. Некоторое время жду, но ничего более не происходит.
* * *
– Ну-с, голожопая команда… – прохаживается вдоль нашего строя рыжеволосый здоровяк. – С пополнением вас!
И он кивает в мою сторону.
– Так что работать вы отныне будете со всем, бля, должным рвением! И не филонить! Иначе ужин вам перенесут на обед! На завтрашний! Вопросы? Нет? Тогда ноги в руки – и марш-марш!
Нам достался подъезд одного из новых домов. Подведя нас к нему, охрана построила всю группу около дома, и начался инструктаж. Он был по-спартански краток и незамысловат.
Впереди идут бревноносцы – на самый верхний этаж. Далее, спускаясь вниз, они поочередно вышибают своим импровизированным тараном входные двери во всех квартирах. Не задерживаясь, топают дальше вниз – на следующий этаж. Следом за таранщиками спускаются поисковые группы – по два человека на квартиру. Первым в нее заходит охранник с пистолетом и наблюдает за работой поисковиков. Он же оттуда последним и выходит. Еще один охранник – уже с ружьем – стоит на верхней лестничной площадке, контролируя все, что видит.
Можно съесть что-нибудь, что лежит на столах или во вскрытых банках. Открывать консервы нельзя – их надобно выносить на площадку и там складывать, сортируя по типу. После этого их унесут носильщики – это отдельная группа в нашей бригаде. Одежда: куртки, брюки и ботинки – складывается отдельно. Всякие пальто и женскую одежду – не брать, не нужно. Не представляет интереса и всевозможная бытовая техника. О найденных ценностях немедленно сообщать охраннику. Любое оружие, хоть кухонный нож, в руки брать нельзя – расстрел на месте. И не только нарушителя, но и его товарища по группе. За найденные деньги, ценности и оружие – приз: две банки любых консервов. Их можно съесть прямо на месте. Делиться призом ни с кем нельзя, отберут все.
Особая статья – лекарства. Их забираем все подряд. Спиртное – к нему следует относиться со всем бережением. В целом все.
– Вопросы? Тупые есть? Нет? Тогда начали!
Наш патлатый бригадир выходит вперед.
– Так! Ты и ты, – тычет он грязным пальцем, – на «бревно»! И вы двое.
В том числе и я.
У таранщиков самая незавидная участь. Это я понял еще утром, прислушиваясь к разговорам. Да, они не бегают вверх-вниз, как носильщики. Не рискуют нарваться на грубость охранника, как те, кто потрошат квартиры (их, кстати, так и называют – потрошители). Но на этом все плюсы заканчиваются. Не говоря уже о том, что таскать пресловутое «бревно» (металлический брус весом около семидесяти кило с приваренными к нему ручками для удержания и переноски) – то еще удовольствие. Помимо этого, закончив свою работу, таранщики помогают носильщикам. И никто из них не может рассчитывать на то, чтобы что-то прихватить в обшариваемой квартире. За это – расстрел на месте.
Так что самая «хлебная» (но и самая рискованная) должность – это потрошители. Как правило, это те, кто ладит с бригадиром. А я не принадлежу к их кругу, потому и определен к «бревну».
Подхожу к брусу, примериваюсь.
– Эй! – это охранник.
Не мне – бригадиру.
– Слушаю!
– Ты чего этого дохляка к «бревну» определил?
– У нас выбыл один.
– Поздоровее, что ли, никого не нашлось? Тут же кожа и кости! Рахит.
– Ничего, он крепкий.
Охранник помрачнел.
– Рамсы попутал, уебок?! Ты, сявка, кому поперек вякаешь? Я тебе что сказал? Заменить! Мне и вчерашнего случая, когда «бревно» тому тупорылому очкарику на ногу упало, хватит! А не хочешь ли сам его потаскать?! Ща, бля, мигом организую! Пулей помчался выполнять, ну!
Так я стал носильщиком. Работа, в принципе, непыльная. Бери больше, тащи быстрее – вся хитрость. И не дай Бог чего уронить и разбить! Особенно бутылку с выпивкой – кара последует незамедлительно! Нам, правда, полагается премия. Если куча добра, которое мы переносим, за час достигнет бедра старшего охранника, нам выдают пару банок консервов – по его выбору. На всех, то есть на восемь человек. Не шибко много, но хоть что-то. Таранщикам и этого не положено.
Побежали. Бегом вверх, ибо вниз топаем осторожно, чтобы ничего не уронить. Никаких передышек – они положены только через час. Туда-сюда и снова туда. Так вот и бегаем.
Пробегая мимо разграбляемой квартиры, мельком заглядываю внутрь и вижу на стене фотографию девушки в легком платье. Фото большое, профессионально сделанное. Девушка на нем словно живая. Господи, неужели это когда-то было? Гуляли с такими вот красавицами, держались за руку. Нинель… я вдруг почувствовал запах ее духов.
– Быстрее!
Да бегу я, бегу. И снова вверх. Пить охота, но заходить в квартиры нельзя.
– Перекур!
Об асфальт звякает ведро – кто-то из охраны распорядился организовать нам воды. Чуть в сторонке жадно хавает содержимое банки один из потрошителей. Его добыча – золотые часы – сейчас красуется на руке старшего охранника.
Нам пока не досталось ничего. И если бы главный наш охранитель не распорядился выдать нам две упаковки овсяных хлопьев, так зубами бы и скрежетали от голода. Но повезло.
– Кончай кайфовать!
И снова вверх-вниз. Лифты в домах не работают, наверное, отключены. Да и света в квартирах нет, охрана в нужных случаях подсвечивает фонарями.
– Шабаш!
Неужто все? Да, подъезд мы вывернули до донышка. Всего награбленного сразу и не утащить. Старший, осмотрев натасканное, распорядился оставить тут пару человек для охраны. Сейчас мы дотащим добычу до базы, сгрузим ее там – и назад. Хорошо, «бревно» назад не волочь, на очереди соседний подъезд. Брус затаскивают в одну из квартир, а те, кто тащил его сюда, переквалифицируются в носильщиков.
И еще один рейд. Ноги уже еле идут. Но вместо того чтобы загнать нас в барак, всех работяг выстраивают перед воротами. Что еще для нас придумали? Проходит несколько минут, и из-за строений появляется процессия. Сопровождаемый несколькими подельниками, важно выступает коренастый мужик.
– Макар… – шепчет мой сосед слева.
– А кто это?
– Местный главный – все под ним ходим.
А следом за боссом идет не кто иной, как Павел! Вот тебе раз!
– Я приветствую всех! – поднимает руку Макар.
Охранники рядом с нами делают зверские лица – и мы все «единодушно» выражаем свою «радость».
– Если кто-то помнит, вам была обещана свобода в обмен на посильную работу. Работу на всеобщее благо! Ибо нет ничего зазорного в том, чтобы брошенное нерадивыми хозяевами добро послужило бы тем, кто реально в нем нуждается!
Естественно, все мы «согласны». Раздаются одобрительные возгласы.
– Так вот! – главарь делает театральную паузу. – Сегодня один из вас, не имеющий более возможности работать, может отправиться домой! И не с пустыми руками! Он сможет взять с собой любую одежду и столько продуктов, сколько сможет унести.
Как-то странно слышать правильную речь из уст бандитского атамана.
По знаку главаря открываются ворота ближайшего склада. Там ровными кучками сложена всевозможная одежка. Не какие-то там дамские шляпки и купальники – нет, здесь лежит именно то, что может понадобиться нормальному человеку в подобной ситуации. Крепкие ботинки, прочные брюки и разнообразные куртки. Матерчатые, кожаные и даже военные камуфлированные. Отдельно лежат рюкзаки и сумки. Стоят грузовые тележки.
Поддерживаемый одобрительными возгласами подельников главаря, Павел робко входит в помещение. Роется там в куче одежды. Понемногу смелеет, сбрасывает свою одежонку и напяливает хорошую кожанку и красивые ботинки. Во баран! Даже я понимаю, что надо брать крепкие, а не красивые, которые через пару месяцев станут негодными. Меняет брюки на более новые. Ему разрешают взять тележку, с которой он скрывается за углом, – там, надо думать, хранят продовольствие. Минут через десять он выходит обратно. Тележка загружена так, что он еле-еле катит ее по асфальту.
– Вот! – простирает руку в торжественном жесте Макар. – Работайте – и вас всех ждет то же самое!
Со скрипом открываются ворота.
– Клещ, Глазастый, проводите мужика! Смотрите, чтобы не обидел его кто! – наказывает главарь. – Нам дурная слава ни к чему!
Павел не верит своим ушам! Его отпускают и с полной тележкой добра! Одно дело – убеждать других, и совсем другое – вдруг самому убедиться в истинности своих слов. Это не каждый красноречивый говорун вынесет! Он улыбается какой-то неуверенной улыбкой. Машет нам рукой и поворачивается к выходу. В тот момент, когда он опускает руку, я вижу на правом кармане куртки смешной значок улыбающегося медвежонка. У моей соседки по кабинету такой же был, потому я его и узнал. Какое-то молодежное движение… не помню.
Нас даже накормили – и относительно неплохо. Видать, в честь торжественного момента. А вот потом… Потом торжества окончились. В тот момент, когда мы входили в барак, мне кто-то ощутимо двинул по затылку. Очнулся я где-то в стороне от входа. Звук капель… туалет рядом?
– Очухался… – говорит кто-то.
Пытаюсь пошевелиться – фиг! Кто-то уселся мне на ноги, да и за руки держат крепко.
– Слышь, умник, – вещает темнота голосом бригадира. – Завтра выразишь горячее желание побегать с «бревном»! Понял?
– Так это же не от меня зависит! Там старший охранник все решает!
– Он или нет, а ты такое желание выскажешь! Ясно тебе, бля?!
– Куда ж яснее-то.
– То-то, – хмыкает патлатый. – Дайте ему… для понимания. Чтобы не думал, что я шуткую!
И мне дали. Полночи уснуть не мог.
А поутру на построении я всматриваюсь в лица своих соседей по шеренге. Кто-то из них вчера сидел на моих ногах, а другие держали за руки. И еще кто-то бил. Это точно был не один и тот же человек. И что теперь? Оказавшись в таких условиях, мы ведь должны друг друга поддерживать! Должны… А на практике вон оно как получается. Что ж, ребята, выходит так, что каждый сам за себя? Умри ты сегодня, а я завтра? Так, если не ошибаюсь, говорили когда-то зеки? Где-то ведь я об этом читал. Что ж, надо полагать, «бревно» скоро упадет еще раз – уже на мою ногу. Сильно сомневаюсь, что мне повезет так же, как подфартило Павлу.
Топаем по дороге. Смотреть по сторонам неохота, чего я там не видел? Да и смысл какой? Может быть, именно по этой причине я и заметил на дороге, точнее на обочине, какое-то яркое пятно. Зрительная память у меня вообще хорошая, что не раз помогало в работе – я как-то быстро засекал на экране всевозможные мелочи. Даже разницу в длине строки – на одну-две цифры всего, – первым замечал! Строго говоря, пятно даже не на обочине было, а на внешней стороне придорожной канавы. Я шаг замедлил, во рту вдруг пересохло.
Медвежонок! Тот самый, с новой куртки нашего счастливца! Ага. И бурые пятна на песке. А ведь вчера этого не было, зуб даю! Я волок тогда тяжелую сумку с барахлом, поэтому больше под ноги смотрел. И как раз в этом самом месте. Тут, кстати, к дороге овражек какой-то близко подходит.
Вот, значит, в какой путь провожали его вчера Макаровы прихвостни. И что теперь? Сказать остальным? И отобрать у них последнюю надежду? Да меня за такое дело просто матрацем во сне придушат! И этот бригадир… Вполне возможно, он что-то знает. Или догадывается. Сам меня тогда охране сдаст, как смутьяна – даже до барака не дойду.
– Я готов таскать «бревно»!
– Нишкни, падаль… – беззлобно отмахивается от моего предложения старший. – Банки сначала поднакачай!
За моей спиной хмыкает бригадир. Все ясно, вечером мне стоит ожидать новой воспитательной процедуры. И не факт, что после нее я смогу встать в строй. Ладно, будем считать, намек мною понят.
И снова беготня вверх-вниз. В подъезде стоит грохот – работают таранщики. И где они сейчас? Пятый этаж? Рано… пока спешить не станем. Напарник подталкивает меня в спину – давай, не стой! Да бегу я, бегу.
Грохот тарана уже на четвертом этаже. Пробегаю вниз по лестнице. В клубах пыли видно, как старается бригада – от дверного косяка куски летят! Таран не всегда вышибает дверь, их порою делают на совесть. И тогда ребята разбивают простенок или выламывают часть стены, в которую заходят ригели замков. В большинстве случаев, насколько я знаю, они все устроены одинаково – двери-то стандартные!
Третий этаж. Пить хочу – спасу нет! Во рту пересохло. Улучив момент, задерживаюсь на лестнице и торопливо отхлебываю из бутылки. Обычная питьевая вода – я их сразу ящик тащу. Здесь не водка, особого интереса к моему грузу у охраны не возникнет, да и запаха не будет.
– Пошел!
Таранщики затопали на второй этаж. Время! Пробегая мимо них, пинаю под колено ближайшего. Тот, глухо вскрикнув, теряет равновесие. И тяжелая стальная болванка опасно накреняется.
Н-на! Теперь падает второй, подножка – штука неприятная. И падает он вперед.
– Твою ж мать!
Инерция такой хреновины – вещь очень даже суровая. И «бревно» толкает всем своим весом (да плюс мой удар ногой) передних таранщиков. Со звоном вылетает стеклопакет. Следом вываливается таран, увлекая за собою передних носильщиков.
Приседаю на край площадки, поворачиваюсь и повисаю на руках. Чуть левее… прыжок! Под моими ногами пружинит чье-то тело. Спасибо, мужик, смягчил прыжок, на это я и рассчитывал!
С этой стороны здания нет охранников – подъезд выходит на противоположную сторону. Так что меня никто не может задержать. Разве что пулей. Свернув за угол, я на секунду останавливаюсь. Нет ни выстрелов, ни звуков погони. Что же, меня так пока и не хватились? Ну и ладушки! Копошитесь сами в своем дерьме!
Вот что сделал бы каждый нормальный человек в моей ситуации? Рванул бы домой со всех ног, разумеется. Ага, и не сильно далеко при этом бы убежал. Мало ли тут в округе всяческих «макаров» со своими подручными шастает? Как-то вот неохота проверять. А менять один барак на другой я не очень хочу. Поэтому никуда не бежим.
Выбрав дом – обычную пятиэтажку, я забираюсь по ограждению на балкон второго этажа. На мою удачу, жители первого этажа установили на своем балконе решетку, прутьями которой я и воспользовался как своеобразной лестницей. Не так чтобы сразу, но все-таки залезаю. Сил пока хватает. Ложусь на пол и осматриваюсь. Так, тряпки какие-то в тумбочке. Топорик! Небольшой – да мне колун как-то вот и не особо требуется. Банка машинного масла, всякие хозяйственные мелочи. Ладно, это после! Вывалив тряпки на пол, щедро поливаю их машинным маслом. Осторожно оглядываюсь – нет ли кого поблизости. Не видно. И прижимаю масляную тряпку к оконному стеклу. Толчок – хрустит выдавленное стекло. Я про такую штуку в книге прочитал – в школе еще. «Молодая гвардия» – во! Мол, выдавленное подобным образом стекло, не звенит. Ну, в принципе, автор книги не соврал. Осторожно переваливаюсь через подоконник. Все, я в квартире. Надеюсь, никто с улицы этого маневра не заметил. Теперь можно и осмотреться, не особо отсвечивая в окнах. На кухне обнаружился зачерствевший батон хлеба, немного макарон, давно уже заплесневевших, и пара банок домашних солений. Ну, помидоры – самое то! Заодно и хлеб в рассоле размочу. Нашлось и немного воды – будет чем запить. Кран в ответ на поворот вентиля только грустно захрипел – в трубах пусто. Вот теперь можно и дух перевести.
Побег, в принципе, удался. Импровизация, но никакого иного выхода у меня не имелось. Да, я покалечил одного из таранщиков, а второго, вполне возможно, и вовсе убил, спрыгнув на него с площадки между вторым и третьим этажом. И пусть возопят возмущенно блюстители морали, никаких угрызений совести я не испытываю. Вообще. Еще сегодня ночью мои, так сказать, сокамерники, меня держали за руки и за ноги, в то время как кто-то из них меня избивал. И никакими муками совести при этом явно не страдал. А кто-то из таранщиков по приказу бригадира вскоре уронил бы на меня тяжелую стальную болванку. И тоже вряд ли сильно бы при том опечалился. «Умри ты сегодня, а я завтра!» Вот и погожу пока помирать, неохота доставлять удовольствие патлатому бригадиру. Ему, смею надеяться, сейчас люлей отвесят по полной программе.
Свой адрес я бандитам называл. Так что, вполне возможно, кто-то его запомнил. И меня там будут ожидать. На здоровье – могут даже в квартиру заглянуть, не возражаю. Ничего ценного для меня там все равно нет. Все, что нужно – я и в других местах добуду. Вот в таких брошенных квартирах. Не одним же бандитам их потрошить?
Макар со своими подельниками чистят дома планомерно и методично, не оставляя ничего непроверенного. Такими темпами им даже сюда еще топать и топать. Так что могу передохнуть – поблизости от своих «владений» он меня точно искать не станет. А вот к дому парочку головорезов отправить вполне способен, но ждет их там неминуемый облом – я не настолько еще из ума выжил.
Сон оказался несколько беспокойным – поблизости кто-то затеял перестрелку. Хоть не у самого дома – и на том спасибо! Лишний раз убеждаюсь в том, что ноги надо бы отсюда унести.
Обыск квартиры, произведенный мною по методу бандитов, принес все же достаточно скромные результаты – тут явно раньше обитали небогатые люди. Помимо домашних соленых огурцов, отыскались еще и яблоки – три банки. Сайра, горбуша, чай! Это, кстати, очень даже неплохо! Сахар. Ну и так, по мелочи. Пальто я брать не стал – не то время года, а вот кожаную куртку (пусть и не новую) прихватил. Обуви моего размера не нашлось, к сожалению.
Сидим, ночи ждем. Не то чтобы я в это время видел, как сова, но ведь и все остальные никакого преимущества иметь не будут. А дорогу я помню, все же зрительная память у меня неплохая. Так что мелким шажком, ползком – а все в сторону дома. И подальше от этих краев.
Честно говоря, я как-то даже и вздремнул: видать, нервы не выдержали. Проснулся уже тогда, когда темнота за окном скрыла соседний дом. Вот, откровенно говоря, никогда не подозревал, насколько может быть темно в городе. Так или иначе, а какой-то свет тут всегда присутствует. Даже при аварии электросети в окнах чего-нибудь да светится. А сейчас темнота почти абсолютная! Ни огонька, ни лампочки! Даже жутко на это смотреть.
И звуки. В нынешнем Таркове они совсем другие. Иначе воспринимается даже шум ветра за окном. Что-то где-то поскрипывает, не иначе дверь закрыть позабыли. Шорох всевозможного мусора, который мотает ветром туда-сюда. И никаких шагов или звука двигателя – совсем.
Однако надо вылезать. Долго я тут не просижу, есть что-то нужно. А если стану потрошить по примеру бандитов квартиры, всегда будет риск налететь на кого-то более в данном вопросе организованного. И снова мне предложат таскать пресловутое «бревно» – и это может стать еще не самым плохим выходом! Нет уж, обойдусь.
Через балкон выходить не стал. Для чего же тогда двери существуют? Замок тут простенький. Предусмотрительно я не стал его закрывать, а пружинную щеколду заклинил обычной бумажкой, чтобы не защелкнулась при закрытии. Такую же подсунул в щель между косяком и собственно дверным полотном – не распахнет дверь сквозняком. По крайней мере не сразу. Надо же оставить место, куда можно оперативно слинять в случае опасности!
В подъезде было как-то жутковато, свист ветра здесь воспринимался совсем иначе, нежели в квартире. Осторожно приоткрыв дверь на улицу, некоторое время вслушиваюсь. Нет, ничего пока не чувствую.
* * *
Улица встретила меня прохладой, и я мысленно себя похвалил за то, что удачно обзавелся кожанкой. Осмотревшись (скорее, прислушавшись), перебегаю к соседнему дому. Еще улица, на этот раз пошире. Вглядываюсь в темноту. Глаза понемногу привыкают, и я уже начинаю различать контуры строений и близко растущие деревья. Тихо пока. Выбираю момент и быстро пересекаю улицу, уходя под стену девятиэтажки. Нормально. Никто меня не окликнул и вообще никак на мое появление не отреагировал. Так вот и двигаемся.
Рассвет застал меня не так уж далеко от знакомых мест. Ни к какому порту идти не имело смысла. Разумеется, и к дому я идти не собирался. Только встречи с посланцами Макара еще не хватало для полного «счастья»! А вот свой тайничок навестить надобно. Да и полуподвальный офис – он точно никем пока не взломан. Невзрачная вывеска – «Сантехкомплект-сервис» слишком очевидно намекала на то, что искать в этом помещении нечего. Очередные бумажные труженики. Ну, положим, это «очевидно» для тех, кто там ранее не бывал. А я заходил. Не скажу, чтобы часто, но время от времени заглядывал. Да, лома у меня нет. Зато есть топорик! И кое-какие знания о внутреннем устройстве данного объекта. Вот был бы я чуток поумнее и без лома бы обошелся тогда! Но известно, когда приходит «хорошая мысля»! К сожалению, не тогда, когда она требуется, а именно что «опосля»!
Поэтому ломать дверь не пришлось. Пусть стоит. Есть и другой вход – с противоположного торца. И там ломать вообще ничего не потребуется. Подвал здесь был относительно чистый. Во всяком случае, разнообразной рухляди, которая всегда в подобных местах скапливается, здесь присутствовало не так уж много. Да и свет в узкие оконца проникал. Так что пробрался я через узкие помещения относительно быстро.
И что же нам тут надобно? А вот оно – в стене темнеет железная коробка. На первый взгляд абсолютно обыденная и естественная в таком месте вещь. Собственно говоря, она ею и является – с незапамятных времен здесь присобачена. Но если раньше, при неведомо какой власти, в ней имелись только панели разводки телефона, то сейчас… Ну да, это устаревший коммуникационный шкаф местной телефонной сети. Одно время их так и ставили. Потом вытащили на улицу, чтобы проще было обслуживать. Точнее поставили там новые, более современные. А этот попросту забросили. И лишь приличное время спустя некие умники стали его использовать для нелегального подключения к телефонной линии. Разводку-то, которая тут имелась, еще не всю отключили – для этого требовались какие-то там монтажные работы… А в здании находилось множество самых разных контор. И в большинстве своем они по ночам не работали. Вот их телефоны и использовались для нелегального подключения к интернету. Попросту говоря, этим пользовались хакеры, которые сидели в том самом помещении, куда я так стремился попасть. Впрочем, тогда этих «тружеников интернета» величали совсем по-другому.
Время шло, народ пооперился, бабло кое-какое завелось, и старое занятие понемногу забросили. Небезопасно это стало: государство начало какие-то намеки нехорошие делать. Сидевшие за стенкой ребята занялись более полезным и прибыльным делом – обналичкой. Понятно, что собственно денег сюда никто не привозил и тут не хранил. Здесь клепали те самые «помойки». Массово и с неслабым энтузиазмом. Тарковская таможня способна была поглотить какое угодно количество «левака».
А шкаф с проводами – остался. И никто, даже старожилы этого офиса, не подозревал, что от прочего подвала их отделяет только жестяная стенка старой коммуникационной коробки. А я знал, ибо сам когда-то тащил эти провода, точнее помогал. Все же я был не настолько великим спецом. М-м-м-да… чем только тогда калымить не приходилось, даже грузчиком пробовал подрабатывать! А уж сколько всяческой аппаратуры чинил-паял – так и представить жутко! Вот что бы мне это раньше вспомнить, а?!
Стенка шкафа вполне ожидаемо выходила в подсобку. Пробравшись туда, я долгое время отряхивал с себя пыль и всякий мусор, который заполнял бывший коммутатор. На будущее надо будет подумать о том, как бы эту пылюку почистить.
В офисе было темно, электричества не имелось и здесь. Вообще-то странно… Впечатление, что электроэнергию отключают как-то выборочно. Ничего, света из окон пока хватало, чтобы как-то оглядеться.
В помещения менеджеров я не пошел – ничего интересного там быть просто не могло. Люди здесь сменялись достаточно часто, так что обжить рабочее место удавалось далеко не всем. А вот в помещениях руководителей, куда я по старой памяти бывал вхож, имело смысл порыться!
Стою на пороге Витькиного кабинета и растерянно смотрю по сторонам. Такое впечатление, что тут поработал сразу ОМОН, какой-нибудь СОБР, а завершилось все визитом из налоговой. И если первые просто искали документы, то налоговая за отсутствием таковых попросту вынесла все мало-мальски ценное, что можно было хоть как-то реализовать. Раскрытые шкафы, вывернутые на пол ящики стола и распахнутая дверца сейфа яснее ясного говорили о том, что офис покидали не просто быстро – а в немыслимой спешке! Эм-м-м… признаться, я несколько иное тут встретить ожидал.
Наскоро обшариваю кабинет, но, кроме нескольких пачек сигарет и разбросанных повсюду бумаг, нахожу только непочатую бутылку водки. И все. Ладно, не один же тут Витька сидел? Есть и другие кабинеты. Да, они присутствовали. И тоже не сильно отличались от осмотренного. Разве что бардака в них было поменьше.
Нашлись вскрытые коробки конфет, початые бутылки коньяка и пара банок пива. И так… всякая несерьезная мелочь. На вешалке обнаружилась сумка с ноутбуком. Достаточно старым, но, на первый взгляд, работоспособным. Правда, уровень зарядки аккумулятора был совсем мизерный. Блин, так что же выходит, я сюда понапрасну рвался?
Витя был совсем не дурак пожрать, и на какие-то его запасы можно было вполне рассчитывать. А тут такой облом неожиданный получился. Плюнув на все, отправляюсь в комнаты менеджеров – там пороюсь!
Лучше бы и не ходил. Возвращаюсь в кабинет шефа и плюхаюсь в его шикарное кресло. Хоть что-то уцелело! Глоток коньяка, пара конфет – и мрачное настроение чуток отпустило.
Блин… Итак, что у нас в активе? Пару-тройку дней я на этих запасах проживу. Уже плюс. Есть крыша над головой, и это неплохо. Сильно сомневаюсь, что кто-то станет сюда в ближайшее время ломиться. Надо будет натаскать всяческого мусора и завалить им входную дверь – я ей пользоваться все равно не собираюсь. Будем через шкаф залезать, так спокойнее.
Момент! Вскакиваю с места! Комната отдыха! У Витьки ведь была! Там раньше сервак стоял, потом, когда всякие хакерские штучки закончились, он туда сексодром затащил. И как только такая кровать в дверь-то пролезла? Не иначе как по частям заносили. Дверь… где-то она тут должна быть. Нашел я ее достаточно быстро. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы понять, как она открывается. Ломать не хотелось, самому может пригодиться. Наконец, стойка с полками дрогнула и бесшумно повернулась на петлях. Ага.
Да, сексодром присутствовал. И был он реально офигенным! (Эх, ту самую девушку бы сюда сейчас). Имелась также стопка свежего белья и несколько пачек презервативов! Вот уж воистину товар первой необходимости! Где теперь те бабы… Вот у того же Макара они точно есть. Видел я болтающиеся на веревке лифчики и прочие… хм-м-м… детали их туалета. Сильно сомневаюсь, что макаровские подельники носят подобные вещи. Но мне-то с того какой толк?
Роскошный плазменный экран в полстены, душ (без воды) в подсобке – и финиш. Больше ничего, если не считать всяких там гелей и бритвы с блоком запасных лезвий. Ну, хоть морду побрею, а то зарос, как дикарь. А вот с умыванием ныне тоскливо – воды-то нет! Даже в туалет и то надо вылезать наружу. А то я тут быстро задохнусь.
В сухом остатке у меня имеется теперь хорошо замаскированное логово, шикарная постель с некоторым запасом белья, бритва, всякие там смазки-гели – и все. Ах, да! Есть еще презервативы! Французские – дорогой товар! Кому б только его толкнуть…
Момент! Толкнуть! Какие-то ассоциации забрезжили в голове. Нет, не в смысле поездки с данным товаром во Францию (хотя от такой возможности я и раньше не отказался бы!), а что-то куда как более реальное!
Проходя по улице с бригадой потрошителей, я видел разграбленные магазины. И еще тогда у меня закралось некоторое подозрение на этот счет – слишком уж быстро удалось провернуть такие вещи!
Сколько времени мы просидели в офисе, выполняя срочную работу? Совсем без связи с внешним миром – почти две недели. И за это время все ухитрились слинять из города? Далеко не во всех квартирах, которые мы потрошили, имелись следы поспешных сборов! Значит, народ вывезли. И, скорее всего, более-менее организованно. А куда делась полиция? Хороший, кстати, вопрос!
Так, магазины разграбили. Явно это успели сделать, когда полиция уже не могла этому помешать. То есть не во время эвакуации. Тогда, напротив, они все должны были бдеть в три глаза! Порядок, так сказать, поддерживать.
Эвакуировать такой город – это сутки-двое минимум. А то и больше. Но мы-то просидели в пансионате почти две недели! Ну, еще какое-то время я отсыпался дома. Новости, болван, по телику смотрел! В то время, когда нужно было делать ноги! Ну да… а я слушал очередные сказки записных телеболтунов. Потом Гальперин, попытка уехать – и бессонная ночь на лестничной клетке. Около заминированной квартиры, ага…
Помню первый разграбленный магазин – то есть его уже тогда успели обнести. Надо думать, именно запоздавшего мародера пристрелили неведомые автоматчики. Вот! Это ведь был второй магазин! А первый встретил меня задраенными входами и опущенными шторами на окнах. Как хотите, а так не бывает. Все магазины только что не наизнанку вывернули, а этот – целехонек. Во всяком случае, он тогда выглядел совершенно нетронутым. И не покинутым, кстати! И кто у нас там обретался? Ну-ка, напряжем мозговые извилины, ведь вывеска над входом имелась. Точно! «ИП Огрызко А.А.» Или А.В.? А не один ли хрен, откровенно-то говоря? Вот не обнесли его магазин – и все тут. Значит, товарищ как-то ухитрился выжить на тот момент. И есть шанс, что когда-нибудь он-таки высунет свой нос из-за запертых дверей.
Что ж, по крайней мере, у меня теперь есть цель – завязать с ним взаимовыгодные отношения. Магазин все-таки! Не хухры-мухры… там ведь еда какая-то может присутствовать! Ага, и стану ему впаривать презервативы.