Глава 3
Официант поставил перед Кэт чашку тройного эспрессо.
– Не высыпаешься? – печально улыбнувшись, спросил Бен.
Бен был ее давнишним близким другом. Его наблюдательность просто раздражала Кэт.
За обедом она то и дело подавляла зевоту. Но и без зевоты понимала, что выглядит отвратительно. Даже косметика «Эсте Лаудер» не могла замаскировать мешки под глазами. И потом, с Беном они были знакомы целых шесть лет. От него ничего не скроешь.
– Пытаюсь спать, – ответила она, надрывая пакетик с заменителем сахара.
– По-прежнему снятся кошмары? – спросила сидевшая рядом Бет.
С ней Кэт подружилась еще в средней школе. Бет четыре года проработала учительницей в Техасе и всего несколько месяцев назад вернулась в Нью-Йорк, однако их дружба быстро восстановилась.
Как хорошо было снова сидеть с друзьями. «Тройственный союз» в полном сборе. Все дело портила озабоченность Бена и Бет по поводу ее новой работы. Здесь они как будто спелись с ее матерью. Кэт это начинало изматывать.
– Ты же знаешь, что всегда можешь нам позвонить. – Бен укоризненно покачал головой.
Они с Бет вели себя, как заботливые брат и сестра: предлагали оставаться с ней на ночь или приглашали к себе. Эти предложения Кэт неизменно отклоняла.
– Позвонить – и что? – Кэт передернула плечами. – Разбудить тебя и Эбби? Зачем?
– Затем что мы твои друзья и беспокоимся о тебе. – Бет отправила в рот целую ложку крем-брюле.
– И о твоей новой работе, – добавил Бен.
Кэт вспыхнула:
– Слушай, не начинай.
– А кто начинает? – с наигранной простотой спросил Бен, поднимая руки.
Кэт сердито размешивала в чашке:
– Эта работа…
– Мы уже слышали, – перебила ее Бет. – Эта работа для тебя чертовски важна.
В средней школе Бет была помягче. Преподавательская практика сделала ее резче. Но в прочем Бет оставалась все той же девчонкой с зелено-карими глазами и пепельными волосами, которые она умудрялась стричь самым дурацким образом.
– Просто мы за тебя волнуемся.
– В ближайшие месяцы у тебя… Да ты и сама знаешь. – Бен накрыл ладонь Кэт своей. Кэт уперлась глазами в стол. – Скоро годовщина твоего отца. Мы с Эбби всегда рядом. Не забывай об этом. Мы тебя любим.
– И я тебя люблю, – улыбаясь, добавила Бет. – Хотя Адам и преподнес мне кольцо с бриллиантом, ты остаешься моей подругой номер один.
– Знаю. – Кэт попыталась улыбнуться. – Спасибо вам обоим.
– Хочу тебе напомнить: я юрист, – сказал Бен. – Если кто-нибудь в этом чертовом Артур-Килле создаст тебе проблему, только свистни. Ты же знаешь: если понадобится, я могу нарыть материал хоть на папу римского.
Бет и Кэт засмеялись. Бен не преувеличивал. Он выигрывал большинство дел благодаря своему усердию, решимости и поистине собачьему нюху. Как хороший охотничий пес, Бен был способен за двадцать шагов учуять скандальную ситуацию или затеваемый шантаж.
– Мама тебе звонила? – спросила Бет.
– Трижды только за вчерашний вечер, – тяжело выдохнула Кэт.
– Мне она тоже звонила, – морща лоб, сообщила Бет. – Волнуется за тебя.
– Я знаю, что ты в мамочкиной команде, – язвительно улыбнулась Кэт.
– Ошибаешься, я сама по себе. Просто я могу ее понять. Ей тяжело.
– Ах, ей тяжело? – сердито фыркнула Кэт. – Она мне капает на мозги с того самого дня, как узнала, что я буду работать в тюрьме. «Девочка, это небезопасно», – произнесла Кэт, подражая материнскому голосу. – «Там ведь не люди. Там двуногие звери. Ты понимаешь, какой это риск?..» И так далее и тому подобное. – Кэт устало опустила плечи. – Ну почему бы ей просто не поддержать меня? Наконец, это моя жизнь.
– Твоя мать не виновата, что она волнуется за тебя, – сказал Бен. – Она и так старается тебя понять.
– То-то и видно. – Кэт слова Бена ничуть не убедили.
Картер проснулся после крепкого сна. Кажется, он сильно утомился, придумывая новые пакости для Энтони Уорда. Вспомнив о своей войне с начальником тюрьмы, Картер улыбнулся. Этот долбаный коротышка даже не представляет, во что вляпался.
Картера заперли в камере на сутки из-за происшествия на занятиях, когда он швырнул стул об стену. Ишь, нашли злостное нарушение дисциплины! Теперь торчи здесь. Спать больше не хотелось. До истечения суток оставалось два часа.
Конечно, может, он и впрямь погорячился малость. На стене след остался. Но и преподаватель философии тоже хорош. Ему здесь не Гарвард какой-нибудь. А Уорд? Тот хорошо изучил Картера и знал, когда на какую кнопку нажать.
Вскоре пришел Джек и сообщил, что сумел перенести визит Макса на другой день: за инцидент на занятиях Картера хотели лишить свиданий. Вид у консультанта был такой расстроенный, что внутри Уэса все сжалось. Задним числом ему стало стыдно за то, как он вел себя с консультантом. Джека ведь никто не просил хлопотать за него, тем более что Макс ему не нравится. «И что я за хрен такой?» – подумал Картер. Люди шли ему навстречу, а он… Что за манера сначала ляпнуть, а потом подумать?
– Насколько я понимаю, философию мы не любим? – слегка улыбнулся Джек. – И с воззрениями Аристотеля в корне не согласны?
– Так оно и есть.
Джек кивнул, почесывая затылок:
– Кстати, спасибо за ушат дерьма, выплеснутый на меня Энтони Уордом. Я перед вами в большом долгу.
– Будет прикалываться, – пробормотал Картер, вытягиваясь на жесткой койке. – Лоханулся я.
Это было все, на что Джек мог рассчитывать в качестве извинения.
– Согласен. Слушайте, Уэс, вам еще не надоели подростковые забавы? Вы же лучше, чем стараетесь казаться. Зачем?
– А затем, что нечего нам лапшу на уши вешать! Этот философский сморчок получил то, что заслужил.
– Кстати, этот сморчок, как вы его назвали, тоже больше не жаждет вас видеть на своих занятиях. Но я сумел договориться о переводе вас в другую группу.
– Я вроде не просил, – огрызнулся Картер.
– Не все делается по вашей просьбе, – невозмутимо парировал Джек. – Теперь вы будете посещать занятия по литературе. Я же знаю, вы любите читать. – Консультант махнул рукой в сторону полок на правой стене, уставленных потрепанными книжками в мягких обложках. – Занятия там ведет женщина. Возможно, это удержит вас от излишней враждебности.
– Враждебности?
– Вы понимаете, о чем я, – резче обычного произнес Джек. – Вы обещали мне, что попытаетесь измениться. Так докажите свое умение держать слово. Я был вынужден подлизываться к этому су… – Джек осекся, вспомнив о надзирателе, стоящем почти рядом. – Мне пришлось любезничать с Уордом, чтобы выговорить для вас еще один шанс. Уэс, не дайте мне разочароваться в вас.
Картер сел на койке, запустив руки в свои всклокоченные волосы. Это был тупик. Дергайся не дергайся, а ведь, по правде говоря, он у этой гниды Уорда в кулаке. Допустим, ему на свою репутацию плевать. Но Джеку на его собственную – нет. Картеру отчаянно захотелось выбить спесь из наглого, самоуверенного коротышки, который везде потрясает своими долбаными правилами. Однако… теперь получается, что своими штучками-дрючками Картер может запросто подставить Джека. Давно Уэсли Картеру не было так паршиво, как сейчас.
– У вас все получится, – тихо сказал Джек, подходя на шаг ближе.
Надзиратель за его спиной тоже переместился.
– Угу, – пробормотал Картер. – Там видно будет.
Долгий сон ничуть не взбодрил его. Даже наоборот, прибавил усталости. Казалось, потолок стал еще ниже, а стены камеры придвинулись почти вплотную. Двадцать два часа безвылазного сидения в тесном пространстве измочалят кого угодно. Даже его.
– Занятия завтра утром, – сообщил Джек, ободряюще кивнув. – Преподавательницу зовут мисс Лейн. Очень приятная девушка. Постарайтесь быть… Просто постарайтесь. Договорились?
– О’кей. – Картер поднял три пальца. – Честное скаутское.
Джек улыбнулся:
– Я… решил немного подстраховаться и осмотрел класс. Там все стулья прикручены к полу.
– Джек, вы чертовски предусмотрительны! – расхохотался Картер.
Смех его был недолгим. Консультант ушел, и надзиратель снова запер дверь.
Оставшееся время ползло со скоростью улитки. Когда дверь камеры наконец открылась, Картер едва не сбил надзирателя с ног. Он поспешил во двор, разминая затекшие руки, ноги и шею.
– Эй, Картер! – своим громоподобным голосом окликнул его Райли Мур.
– Привет, Мур!
Картер свернул к баскетбольной площадке.
– Где ты пропадал? – спросил Мур, дружески хлопая его по плечу. – Я успел соскучиться по твоей ехидной физиономии.
– Дай сигаретку, и я тебе все расскажу.
Мур достал сигарету, чиркнул спичкой. Картер с наслаждением затянулся. Оба двинулись к скамейке позади площадки.
– Брысь! – рявкнул Райли, и двоих новеньких со скамейки как ветром сдуло.
Картер усмехнулся. Сел, подставил лицо жаркому солнцу, делая затяжку за затяжкой.
– А в самом деле, куда ты исчезал? Опять с надзирателем сцепился и угодил под замок? – со смехом спросил Райли и тоже закурил.
– Если бы с надзирателем. – Картер повернулся к игравшим в баскетбол. – Бери выше. С Уордом.
– Везет тебе, – покачал головой Райли.
– Мы с дяденькой философом немного разошлись во мнениях, а Уорд тут как тут. Влепил мне сутки в камере за нарушение дисциплины.
– М-да, старик.
Они с Муром давно знали друг друга. Судьба сводила их на воле и в местах вроде Артур-Килла. Райли принадлежал к тем немногим, к кому Картер мог обратиться за помощью.
Вопли и свист со стороны площадки заставили обоих повернуться.
– Кстати, о преподавателях, – усмехнулся Райли, изгибая бровь и кивком указывая на пространство за забором.
Там… там шла рыжеволосая телка с такими обалденными формами, какие Картеру на воле не попадались. Строгая черная юбка ниже колена делала рыжеволосую еще сексапильнее. Пройдя на стоянку, она уселась в миленький спортивный «лексус-купе». Там же скрылись ее потрясающие ноги в черных туфлях на высоком каблуке. Картер буквально заторчал.
– А это что за цыпа? – спросил он, пытаясь еще раз увидеть рыжеволосую.
Увы, игравшие облепили ограду, как ребятня в зоопарке.
– Это мисс Лейн, – ответил Райли, упираясь локтями в скамейку. – Моя преподавательница литературы. Крутая девчонка. Тут ты прав.
– Хотя бы один плюс, – пробормотал Картер, окутывая скамейку сигаретным дымом.
– Ты о чем? – нахмурился Райли.
Картер махнул в сторону отъезжавшей машины:
– По крайней мере, есть ради чего ходить на литературу.
– Ты что, тоже будешь у нее учиться?
– Представь себе. Хватит с меня философских заморочек. Джеку хочется, чтобы я показал тюремным властям позитивную динамику. Типа взялся за ум и все такое. Он говорит, такие прибамбасы могут помочь с условно-досрочным. Сам я не очень-то в это верю.
– По мне, так это полный дохляк.
– Вот и я того же мнения, – ответил Картер, снова подставляя лицо обжигающему солнцу.