Франчайзинг и договор коммерческой концессии. Теория и практика применения. Глава 1. Понятие, развитие законодательного регулирования и сфера применения франчайзинга в международном обороте и в Российской Федерации (А. А. Еремин, 2017)

1.1. Понятие, значение и правовая природа франчайзинга и франчайзинговых отношений

Прежде чем рассматривать вопрос становления, развития и, в целом, о франчайзинге и законодательстве Российской Федерации, регулирующем положения о договоре коммерческой концессии, необходимо проанализировать и выявить сущность таких понятий, как «франчайзинг», «договор франчайзинга», «коммерческая концессия», «договор коммерческой концессии» и «франшиза».

Следует признать обоснованным и вполне своевременным высказанное в науке мнение о том, что в условиях возросшей конкуренции на рынке товаров, работ и услуг, в том числе постоянного и быстрого обновления объектов торгового оборота, необходимыми факторами успешного развития бизнеса являются:

– дополнительные возможности для обеспечения быстрого распространения информации о внедряемых новшествах;

– новые пути продвижения самих товаров и услуг;

– дополнительный капитал для расширения бизнеса на различных рынках и приобретение возможностей экономии на эффекте масштаба[2].

В этой связи, все более распространенными на рынке становятся различные формы вертикальной интеграции, к которой, в первую очередь, необходимо отнести франчайзинговые операции, которые приобретают юридическое оформление посредством заключения договора коммерческой концессии.

В современной российской практике широкое распространение получили 3 модели выстраивания отношений – дистрибьюция (дистрибуция), лицензирование и франчайзинг. Эти модели имеют существенное различие, но, к сожалению, нередко предприниматели не принимают их во внимание на этапе принятия стратегических решений. Сложность заключается и в том, что термины «дистрибьюция» и «франчайзинг» не закреплены российским законодательством. Предприниматели часто стоят перед выбором, какой договор выбрать для формирования правоотношений с партнерами. Следует признать обоснованной критику российской правоприменительной практики применительно к тому, что «мы часто сталкиваемся с тем, что и дистрибьюцию, и лицензирование, и франчайзинг относят к франчайзингу, что вводит в прямое заблуждение потенциальных партнеров»[3].

С целью определения правовой природы, сущности и эффективности применения договора коммерческой концессии в Российской Федерации представляется необходимым рассмотреть понятия (категорию) «франчайзинг» и «коммерческая концессия». Этимологически слово «франчайзинг» происходит от английского «franchising» – право, привилегия. Впоследствии это слово закрепилось в англоязычных государствах, а слово «концессия» произошло от латинского «concession», означающее уступку, разрешение. Историческое значение термина «концессия» имело иное значение, чем то, которое сложилось в современной практике. Изначально сферой применения концессии являлась сфера частно-государственного партнерства либо привлечения иностранного капитала в развитие промышленности и сырьевой сферы.

Еще один термин «франшиза» – от французского «franchise» – льгота, привилегия. По своей сути эти три термина равнозначны, и различия между ними обусловлены, в первую очередь, особенностями транскрипции терминов при переводе на русский язык англоязычной или франкоязычной литературы[4].

Эти два слова считаются синонимами, однако, как справедливо указано в научной литературе, по сложившейся практике делового оборота слово «франчайзинг» используется чаще для обозначения системы рыночных отношений концессионного вида, а «франшиза» – для определения договорных отношений между контрагентами при реализации этой системы на практике[5]. Сам же термин «концессия» заимствован из латинского языка, «concessio» – разрешение, уступка[6].

Как справедливо отмечается в науке, «…в условиях развития современного гражданского законодательства… возрастает роль и значение договорного регулирования в гражданском обороте, что обусловливает необходимость повсеместного изучения гражданско-правовых договорных конструкций»[7].

В науке абсолютно правильно отмечено, что «в мире не сложилось единого определения франчайзинга, так как в разных странах он приобрел свои специфические особенности и формы, характерные для каждой отдельно взятой страны»[8]. Вместе с тем в различных правовых системах осуществляются попытки выработать собственное понятие «франчайзинг». Однако в разных правопорядках сущность франчайзинговых отношений едина.

По мнению М. Мендельсона, франчайзинг – это не отрасль промышленности, а метод продажи товаров и услуг, применение которого практически безгранично[9].

Следует признать правоту суждений отдельных авторов, что «в российской юридической литературе нередко предпринимаются попытки дать франчайзингу наиболее полное и всеобъемлющее определение»[10]. Так, Е.А. Черепанова, полагая, что большинство исследователей уделяют внимание не всей совокупности признаков франчайзинга, а каким-либо его отдельным аспектам, предприняла новую для российской правовой науки попытку сформулировать наиболее емкое понятие франчайзинга. Он, как обоснованно полагает Е.А. Черепанова, представляет собой форму предпринимательской деятельности, основанную на системе взаимоотношений, закрепленных рядом соглашений, заключающуюся в возмездном предоставлении одной стороной (организацией, имеющей, как правило, ярко выраженный имидж и высокую репутацию на рынке товаров и услуг) другой стороне (организации или индивидуальному предпринимателю) своих средств индивидуализации производимых товаров, выполняемых работ или оказываемых услуг (товарный знак или знак обслуживания, фирменный стиль), технологии ведения бизнеса и другой коммерческой информации, использование которой другой стороной будет содействовать росту и надежному закреплению на рынке товаров и услуг[11]. «При этом передающая сторона обязуется оказывать содействие в становлении бизнеса, обеспечивать техническую и консультационную помощь»[12].

Анализ приведенной дефиниции показывает, что автор настаивает на определении сущности франчайзинга через понятие «деятельность». Такой подход представляется характерным, в большей степени, для экономической науки, нежели правовой. Полагаем вполне оправданной критику, высказанную в науке, которая основана на том, что «правовая доктрина должна оперировать гражданско-правовыми категориями, такими как «правоотношение», «обязательство», «договор»[13]. Необходимо согласиться с А. С. Райниковым в отношении его справедливого замечания, что «определение должно быть лаконичным и носить по возможности дефинитивный, а не описательный характер»[14]. Поэтому видится оправданным высказанный научный подход к франчайзингу как к «форме продолжительного делового сотрудничества, в процессе которого компания-франчайзер (правообладатель) предоставляет франчайзи (пользователю) лицензию (франшизу) на производство продукции, торговлю товарами или предоставление услуг под торговой маркой правообладателя на ограниченной франшизной территории на срок и на условиях, определенных франчайзинговым договором»[15].

Б.И. Путинский определяет франчайзинг как систему договорных отношений крупных изготовителей (продавцов) с мелкими фирмами, в которых обязательства по продвижению товара сопровождаются использованием на основе лицензии фирменного наименования или товарного знака головной фирмы, а также соблюдением ее технологий производства и стратегии по сбыту товаров[16].

В отечественной цивилистике существуют и иные авторские определения франчайзинга, например, Е.С. Лысенко говорит нам о том, что франчайзинг – это те экономические отношения, в результате которых у одной стороны (франчайзи) появляется возможность использования для организации собственной предпринимательской деятельности деловой репутации другой стороны (франчайзера)[17].

И.Н. Герчикова дает следующее весьма оригинальное авторское определение франчайзинга (предпринимательского) – это деловые отношения, в силу которых одна сторона – франшизодатель предоставляет другой стороне – франшизополучателю право (франшизу) на осуществление на определенной территории предпринимательской деятельности, аналогичной деятельности франшизодателя, на основе предоставления последним «делового комплекса», позволяющего определенным образом производить или продавать товары либо оказывать услуги потребителям в соответствии с условиями договора франчайзинга[18]. Полагаем, что сущность данного определения имеет в большей степени экономическое, нежели правовое содержание. Считаем, что франчайзинговое правоотношение наделено правовым содержанием, что не исключает экономической составляющей, которая имеет производный от правовой сути характер.

По мнению И.В. Рыковой, «франчайзинг – это не продажа готового бизнеса, а передача технологии его ведения, осуществления деловых операций по определенным правилам… Поскольку предполагается, что коммерческий опыт – это опыт конкретного правообладателя (его использование принесет конкретные блага, пользователь должен за него платить), то он должен быть недоступен третьим лицам, то есть речь идет о коммерческой тайне (ноу-хау)»[19]. Данное авторское определение также заслуживает внимания и требует научного изучения, в определенной степени некоторой критики, т. к. в нем заложено, в большем мере, экономическое содержание, но в целом отвечает сущности франчайзинговой правовой модели.

Заслуживает поддержки весьма логически обоснованное понятие, данное Н.Г. Вилковой в своей работе «Договорное право в международном обороте», которая указывает: «Франчайзинг обычно определяется как соглашение, согласно которому франчайзер предоставляет франчайзи в обмен на прямую или косвенную финансовую компенсацию право на использование комплекса прав промышленной или интеллектуальной собственности, относящихся, главным образом, к ноу-хау и коммерческим символам, а также на получение коммерческого или технического содействия в течение срока действия контракта»[20]. Полагаем, что Н.Г. Вилкова вкладывает в данное определение гражданско-правовое содержание (сущность), раскрывая его через категорию «соглашение», с чем мы, безусловно, согласны и аналогично стоим на цивилистической трактовке франчайзинговых обязательств.

Считаем оправданной высказанную в литературе точку зрения, согласно которой франчайзинг, как способ организации и осуществления предпринимательской деятельности, фактически содержит не только признаки инвестиции (капитала), но также и признаки инвестиционной деятельности[21]. Франчайзинг вполне мог бы соответствовать и признакам прямой иностранной инвестиции, если бы законодатель не сузил круг объектов и действий, входящих в это понятие. При этом следует констатировать, что ограничение признаков прямой иностранной инвестиции является не вполне обоснованным, поскольку в программах, принятых Правительством Российской Федерации, франчайзинг рассматривался как один из механизмов инвестирования[22].

Как справедливо замечает М.Н. Титова, «франчайзинг следует рассматривать в качестве бизнес-модели (проекта), которая осуществляется его участниками с помощью комплекса взаимосвязанных правовых средств для достижения конкретного экономического результата»[23]. Такая трактовка франчайзинга как бизнес-модели (проекта) обладает чертами оригинальности и научной новизны, заслуживает особого анализа дальнейшего обращения к данному подходу в настоящем научном исследовании.

Исходя из детального изучения многих предложенных в научной литературе дефиниций франчайзинга, а также на основе анализа сущности франчайзинговых отношений, можно предложить следующее авторское определение. Франчайзинг – это правоотношение, система тесно взаимосвязанных правовых и экономических связей, форма (способ) организации и осуществления предпринимательской деятельности, представляющая собой урегулированную нормами права целостную систему отношений, реализуемых с помощью комплекса взаимосвязанных правовых средств для достижения конкретного экономического результата, основанных на договоре франчайзинга и иных сопутствующих договорных отношениях между лицом, предоставляющим комплекс исключительных и иных прав (франчайзером), и лицом, приобретающим данные права (франчайзи), в различных сферах предпринимательской деятельности (производственной, торговой, посреднической и др.).

В литературе выделяют различные существенные признаки и особенности франчайзинга и коммерческой концессии, которые, в целом, заслуживают одобрения, но, отчасти, и возражения. В частности, в цивилистической науке отмечается, что как юридическая категория франчайзинг всегда обладает тремя признаками: во-первых, это договор; во-вторых, в рамках франчайзинга одно лицо (франчайзер) предоставляет другому лицу (франчайзи) право использовать в предпринимательской деятельности комплекс принадлежащих франчайзеру исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации товаров (работ, услуг) и (или) предприятий; в-третьих, франчайзинг направлен на расширение рынка сбыта товаров, работ или услуг одного лица посредством замещения его в отношениях с третьими лицами другим лицом[24]. Следует согласиться с высказанным мнением в науке, что все остальные признаки исследуемого явления можно рассматривать в качестве приходящих и зависящих от источника правового регулирования франчайзинга в том или ином государстве[25].

А.С. Райников справедливо указывает, что «в отношении правообладателя… применение данной конструкции договорных правоотношений позволяет наиболее экономично и эффективно развивать деловые связи и расширять бизнес при полном контроле деятельности пользователя, не открывая обособленные структурные подразделения, в частности, филиалы, или не образуя дочерних юридических лиц на отдаленных территориях, осуществляя при этом расходы на приобретение основных средств»[26].

Основной функцией франчайзинга, как известно, является не только предоставление правообладателем (франчайзером) пользователю (франчайзи) права использования комплекса исключительных прав в предпринимательской деятельности, но и совершение франчайзером определенных действий по организации предпринимательской деятельности самого франчайзи. Франчайзер передает франчайзи объекты гражданских прав (в том числе исключительное право на объекты интеллектуальной собственности, оборудование и технологии производства), проводит рекламную кампанию, осуществляет обучение работников франчайзи новым технологическим приемам и способам организации продажи товаров, выполнения работ и оказания услуг, выполняемых франчайзи под маркой франчайзера с целью извлечения прибыли, и оставляет за собой право осуществлять контроль качества деятельности франчайзи.

Справедливо мнение, что «франчайзинг связан с инвестициями и инвестиционной деятельностью, зачастую рассматривается в качестве инвестиционного механизма. Франчайзинговые схемы ведения бизнеса сопровождаются инвестиционными вложениями в целях извлечения прибыли»[27]. Действительно, одной из целей франчайзинга следует назвать инвестирование в производство или сферу услуг нередко в другом государстве с намерением продвижения бизнеса и дальнейшего получения прибыли.

Итак, весьма справедливо мнение И.В. Рыковой, которая полагает, что «результатами вертикальных связей являются расширение инвестиционных возможностей, оптимизация информационных, материальных и финансовых потоков, появление возможности не только структурировать внутрисистемные связи, но и достаточно быстро реагировать на изменения внешней среды и адаптироваться к этим изменениям, что в совокупности с другими преимуществами определяет конкурентоспособность не только каждого конкретного субъекта, но и вертикальной сети в целом»[28]. По нашему мнению, именно франчайзинг способствует развитию всех вышеназванных связей и их реализации в сфере бизнес-технологий.

Таким образом, как уже указывалось ранее, понятие «франчайзинг» терминологически не закреплено в российском законодательстве. Также нет единообразного подхода к его регулированию и на международном уровне. При этом в международной практике выделяют два основных вида франчайзинга (они в настоящее время получили распространение и в российской практике ведения предпринимательской деятельности). Главные различие между ними заключаются в объеме передаваемых правообладателем своему партнеру прав, степенью стандартизации бизнес-процессов и уровнем поддержки, оказываемой правообладателем (франчайзером) своим партнерам (франчайзи).

Первый вид – франчайзинг распределения, предполагающий собой продажу товаров, произведенных или продаваемых франчайзером под его товарным знаком на определенных условиях.

Второй вид – франчайзинг бизнес-формата, который предполагает наличие у франчайзера наряду с товарным знаком и другими средствами индивидуализации уникальной технологии ведения дела, стандартов, коммерческих методов и определенной системы знаний, технических и маркетинговых ноу-хау, другими словами – системы, право на использование которой и предоставляется франчайзи.

Проводя анализ существующих научных подходов к термину «франчайзинг» и формулируя собственное авторское понятие «франчайзинг», можно обратиться к терминологии международной организации франчайзинга (International Franchise Association). Заслуживает внимания, с точки зрения его научной составляющей, обоснованности и новизны, определение, предлагаемое в цивилистической науке С.А. Бобковым: «франчайзинг – это контрактные отношения между франчайзером и предприятием-оператором, в ходе которых франчайзер имеет право или обязуется поддерживать такие области функционирования предприятия, как ноу-хау и обучение; при этом оператор осуществляет свою деятельность, используя общую торговую марку и технологию, владельцем которых является франчайзер, он же и контролирует их, и при этом оператор инвестирует большую по сравнению с франчайзером долю предприятия за счет собственных средств»[29].

Действительно, оператор ведет дело, используя общую торговую марку и технологию, владельцем которых является франчайзер, он же и контролирует их и при этом инвестирует существенную долю капитала своего предприятия за счет собственных средств.

В английском Законе 1986 года «О финансовых услугах» франчайзинг был определен как соглашение на право льготного предпринимательства, согласно которому лицо получает прибыль или доход, пользуясь предоставленным ему по соглашению правом использовать торговую марку, дизайн или другую интеллектуальную собственность либо репутацию, ассоциируемую с ними[30].

Эксперты Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС), определяя франшизу как «договор, по которому одно лицо (правообладатель), имеющее разработанную систему ведения определенной деятельности, разрешает другому лицу использовать эту систему согласно требованиям владельца франшизы в обмен на вознаграждение»[31], выделяют, таким образом, двух основных участников – правообладателя и «лицо, использующее систему ведения бизнеса правообладателя».

В.В. Довгань справедливо рассматривает договор франчайзинга как «соглашение, при котором производитель или единоличный распространитель продукта или услуги, защищенных торговой маркой, дает эксклюзивные права на распространение на данной территории своей продукции или услуг независимым предпринимателям (розничным торговцам) в обмен на получение от них платежей (роялти) при условии соблюдения технологий производственных и обслуживающих операций»[32]. Следовательно, по мнению этого автора, к основным участникам франчайзинга следует относить производителя (единоличного распространителя) и розничного торговца.

Между тем, по нашему мнению, данные подходы не учитывают сути отношений франчайзинга, применяемого в бизнес-среде, а также комплексного характера таких отношений. В рамках стратегии франчайзинга как сферы организации и реализации бизнес-проекта подход, рассматривающий отношения франчайзинга исключительно как разновидность договора о предоставлении исключительных прав на использование объектов интеллектуальной собственности, т. е. по сути отношения между двумя участниками, не отражает существующей реальности.

Отношения франчайзинга формируют модель организации бизнеса и носят комплексный характер, а, следовательно, их содержание выходит за пределы предоставления исключительных прав и охватывает действия по оказанию правообладателем пользователю консультационных, обучающих и контрольных услуг. Это предопределяется целью отношений франчайзинга бизнес-формата, которая состоит в воспроизведении пользователем модели предпринимательской деятельности правообладателя во всех ее аспектах[33]. Представляется, что данное определение и сфера применения обозначена автором весьма точно и конкретно.

Обосновываем вывод о том, что «франчайзинг» является многозначной категорией. Франчайзинг следует рассматривать как:

– правоотношение;

– систему экономических и правовых связей;

– соглашение (договор);

– юридическую конструкцию;

– форму (способ) организации и осуществления предпринимательской деятельности;

– комплекс взаимосвязанных правовых средств;

– технологию ведения бизнеса, бизнес-модель (проект);

– механизм инвестирования.

Российская ассоциация франчайзинга предоставляет нам другое определение, по их мнению, франчайзинг – это система бизнеса, состоящая из компании франчайзера, которая разработала, успешно применила и продает элементы своего собственного тиражируемого бизнеса, и компаний или индивидуальных предпринимателей (франчайзи), которые купили у франчайзера право пользования его товарным знаком и методами ведения бизнеса[34].

Российской ассоциацией франчайзинга (РАФ) также даны следующие определения:

– франчайзер (франшизодатель) – это компания, которая выдает лицензию или передает в право пользования свой товарный знак, ноу-хау и операционные системы;

– франчайзи (франшизополучатель) – это физическое или юридическое лицо, которое покупает возможность обучения и помощь при создании бизнеса у франчайзера и выплачивает сервисную плату (роялти) за использование товарного знака, ноу-хау и системы ведения работ франчайзера.

Франчайзи делает первоначальный взнос за помощь по созданию и открытию бизнеса. На данного субъекта франчайзинговых отношений особо обращает внимание в науке гражданского и коммерческого права С.В. Климова[35]. В своей работе она достаточно подробно анализирует правовой статус субъектов франчайзинговых отношений. Справедливо также высказанное Российской ассоциацией франчайзинга утверждение, что франчайзи принимает на себя обязанность выплачивать ежемесячные взносы за право пользования торговым знаком и бизнес-системой и за поддержку, обучение и консалтинг, предоставляемые франчайзером[36]. Данная обязанность вытекает из положений российского законодательства, регулирующего договор коммерческой концессии.

Приведенные дефиниции имеют важное значение для определения сущности франчайзинговых отношений в России и закрепления договора франчайзинга на законодательном уровне в нашей стране.

Анализируя правовую природу франчайзинга, следует обратить внимание на обоснованность утверждений М.Н. Титовой, которая указывает, что франчайзер становится участником механизма инвестирования и совершает следующие взаимосвязанные между собой действия:

– определяет состав франшизы, т. е. круга объектов гражданских прав (по сути, объем капитала), которая подлежит передаче франчайзи;

– передает франшизу (т. е. капитал) франчайзи на основании гражданско-правовой сделки (нескольких сделок);

– обучает персонал франчайзи новым технологическим приемам и способам ведения предпринимательской деятельности (включая внедрение новых производственных технологий и технологий торговли товарами, работами и услугами);

– контролирует эффективность использования франшизы и соответствия стандартов деятельности франчайзи стандартам деятельности, принятым у самого франчайзера[37].

Не подлежит сомнению, что совершая указанные действия, франчайзер имеет целью получение прибыли. Однако, кроме этого, он может иметь и иные цели, например, присутствие на рынке данной страны торговой марки франчайзера и т. п.

1. Полагаем, что франчайзинг давно и прочно вошел в число наиболее привлекательных способов развития бизнеса и инвестиционных проектов в Российской Федерации, поскольку позволяет крупному, среднему и малому бизнесу достаточно быстро развить свои технологии с целью продвижения товаров, работ и услуг на рынке. Тиражирование идей и технологий позволяет людям с минимальными рисками стать собственниками успешного бизнеса, добиться финансовой независимости и получения максимальной прибыли.

2. Обосновываем, что понятие «франчайзинг» является многозначной категорией. Франчайзинг следует рассматривать как:

– правоотношение;

– систему экономических и правовых связей;

– соглашение (договор);

– юридическую конструкцию;

– форму (способ) организации и осуществления предпринимательской деятельности;

– комплекс взаимосвязанных правовых средств;

– технологию ведения бизнеса, бизнес-модель (проект);

– механизм инвестирования.

3. Проведя анализ сущности франчайзинга, можно сформулировать следующее авторское определение. Франчайзинг – это правоотношение, система тесно взаимосвязанных правовых и экономических связей, форма (способ) организации и осуществления предпринимательской деятельности, представляющая собой урегулированную нормами права целостную систему отношений, реализуемых с помощью комплекса взаимосвязанных правовых средств для достижения конкретного экономического результата, основанных на договоре франчайзинга и иных сопутствующих договорных отношениях между лицом, предоставляющим комплекс исключительных и иных прав (франчайзером), и лицом, приобретающим данные права (франчайзи) в различных сферах предпринимательской деятельности (производственной, торговой, посреднической и др.).

4. На основе сформулированного определения франчайзинга можно предложить следующую авторскую дефиницию договора франчайзинга – это комплексное соглашение между лицом, предоставляющим комплекс исключительных и (или) консультационных, обучающих и контрольных услуг (франчайзером) и иных прав, и лицом, приобретающим данные права (франчайзи) в обмен на получение платежей (роялти) при условии соблюдения бизнес-технологий и иных факторов производства (оказания услуг), установленных франчайзером в различных сферах предпринимательской деятельности (производственной, торговой, посреднической и др.).

5. Установлено, что франчайзинг распространяется на различные сферы бизнеса и предпринимательства: в сфере услуг (например, ресторанного и гостиничного), торговли, строительства, производства. Преимущества франчайзингового метода ведения бизнеса привлекли отечественных предпринимателей, которые начали его успешно применять как национальный способ предпринимательства.

6. Несмотря на все эти плюсы, с применением франчайзинга возникает множество проблем из-за несовершенного правового регулирования, отсутствия должного его закрепления, недостаточной информированности и др. Международное частное право в силу своего частноправового характера не может регулировать вопросы государственной поддержки франчайзинговых отношений в сфере малого и среднего бизнеса. Эту проблему должно решать государство с помощью подзаконного регулирования данных отношений.

1.2. Становление, развитие законодательного регулирования и сфера применения франчайзинга в международном обороте и в Российской Федерации

В настоящее время во всем мире увеличивается продажа товаров и предоставление различных услуг на условиях франчайзинга. Франчайзинг как способ организации бизнеса предполагает создание сети предприятий, занимающихся одним видом деятельности, под единой торговой маркой или товарным знаком, использующие в своей деятельности идентичные маркетинговые приемы, ценовую политику, способы и формы реализации продажи и услуг.

Идея франчайзинга зародилась еще в период средневековой Франции. В то время данное понятие обозначало особую привилегию или «вольность», которую французские короли давали своим вассалам. В числе таких особых привилегий или «вольностей» значились: право торговать теми или иными товарами; право держать рынки и ярмарки; право на постройку дорог и пивоваренных заводов и др[38]. В дальнейшем такой порядок стали использовать мэры многих городов Европы и стали предоставлять исключительные права рыночным торговцам продавать определенные товары в пределах того или иного рынка.

Впоследствии такой вид договора как франчайзинг стал развиваться в XIX веке, когда владельцы мелких пивных, испытывая финансовые трудности, обращались к владельцам крупных пивоваренных заводов за помощью. При этом взамен оказанной помощи мелкие торговцы утрачивали независимость, и у них появлялась обязанность приобретать пиво у определенных поставщиков. Ярким примером может служить история развития компании «Маккормик» в США, которая организовала сеть независимых сбытовых агентов, которые на основании специальных соглашений продавали товары фирмы на определенной территории. На агентов компании возлагалась обязанность предоставлять покупателям полную информацию о товаре, особенностях его эксплуатации, осуществлять техническое обслуживание и ремонт купленных товаров. Подобного рода конструкции заложили основы договора франчайзинга, которые используются по сей день: автомобилестроительные фирмы США заключали соглашения с дилерами, на основании которых последним предоставлялось право торговать на определенной территории, осуществляя при этом обслуживание и ремонт. Производители автомобилей, в свою очередь, поставляли новые автомобили и запчасти к ним, а также обучали дилеров[39].

Некоторые исследователи, например Р.И. Зименкова и В.Б. Кудряшов[40], связывают начало развития франчайзинга в мировой практике с серединой 20 века. Е.А. Суханов справедливо отмечает, что франчайзинг развился в прошлом веке в США[41].

В основном все ученые-цивилисты сходятся во мнении, что франчайзинг зародился и стал развиваться в период со второй половины девятнадцатого века до начала двадцатого. Так, С.А. Сосна и Е.С. Васильева говорят о том, что первой «чистый» франчайзинг в 1863 году начала практиковать фирма изобретателя знаменитых швейных машинок И. Зингера[42]. Итак, зарождение системы отношений под названием «франчайзинг» в современном его понимании принято считать началом продажи и обслуживания швейных машин Зингера.

Как указывается в научной литературе, основатель всемирно известной компании «Singer Sewing machine company» Исаак Зингер стал родоначальником современного франчайзинга[43]. Действительно, исторические источники позволяют нам сделать вывод, что, начиная с 1851 года, фирма Зингера заключала с дистрибьюторами товара письменный договор на передачу франшизы, договором передавалось право на продажу и ремонт швейных машинок на определенной территории Соединенных Штатов Америки. Современный франчайзинг испытал подъем в 1898 году, когда компания «Дженерал моторс» начала применять франчайзинговое дилерство. А в 1920-х годах в США начал развиваться стандартный товарный франчайзинг[44]. По принципу франчайзинга начали строить свои взаимоотношения с владельцами розничных магазинов крупные оптовые поставщики. Оптовый продавец (или франчайзер) давал возможность небольшим розничным торгующим организациям использовать марку торговой фирмы и при этом сохранять свою независимость[45].

Обобщая различные мнения, можно утверждать, что франчайзинг в современном виде наиболее активно развивался на крупнейших предприятиях США. Организация первой в мире полноценной франчайзинговой системы – заслуга фирмы Исаака Зингера[46]. Как уже указывалось ранее, в 1863 году она имела массовое серийное производство швейных машин, позволяющее поддерживать самые конкурентные цены[47]. Первые компании – пользователи договора франшизы – платили гонорар правообладателю, то есть фирме Зингера за каждую проданную швейную машину. Этот вид вознаграждения по договору коммерческой концессии используется и в настоящее время. Так же нельзя не упомянуть «Дженерал Моторс» – корпорацию, которая в 1898 году стала привлекать независимых дилеров для продажи своей продукции на определенной территории.

В период с 1950 года по начало 1990-х годов в США произошел настоящий рывок в развитии франчайзинга. По оценкам Комитета по малому бизнесу Палаты представителей Конгресса США, в 1990 году франчайзинг составлял примерно треть объема розничной торговли в США[48]. В США бурному развитию франчайзинга способствовал принятый в 1946 году Закон о товарных знаках[49]. Благодаря ему предприниматели могли получать дополнительную прибыль за предоставление права использования своего товарного знака другим предпринимателям.

В 1955 году Рэй Крок основал компанию McDonald's System, Inc. По своей сути эта компания является родоначальником франчайзинга в его современном виде, когда вместе с франшизой передается целая система ведения бизнеса, то есть, так называемого, франчайзинга бизнес-формата. Для сравнения, первый договор коммерческой концессии в РФ был зарегистрирован в 1996 году[50].

В современном законодательстве США правовое регулирование франчайзинга осуществляется федеральными и региональными актами по отдельным штатам. Основной принцип, заложенный в федеральные акты, предполагает раскрытие информации о франшизах, тем самым защищая права франчайзи в случае мошеннических махинаций франчайзеров и позволяя сделать выбор в пользу той или иной франшизы и избежать судебных разбирательств.

Весь плюрализм норм права различных государств, не говоря о мнениях ученых и сложившихся методов ведения бизнеса посредством франчайзинга, обусловлен неоднородностью развития данного института. В некоторых случаях происходили заимствования норм, при этом недоскональное изучение их значения приводило к искажению сущности перенимаемых положений.

В некоторых странах, например, Италии, Испании, Бразилии, Австралии имеется специальное законодательство о франчайзинге. Договор франчайзинга подлежит также специальному правовому регулированию в законодательстве некоторых государств-участников СНГ, в частности, в Республике Казахстан и Беларуси.

Франчайзинг имеет три основных направления развития, по названию франшиз эти направления подразделяются на: франшизу на продажу готового товара, франшизу на производство товара и франшизу на определенный вид деятельности[51]. Основой классификации служит характер производственно-технологических и юридических отношений.

Согласно Решению Европейского Суда от 28.01.1986 № 161 выделяют 3 разновидности – сбытовой, производственный и сервисный франчайзинг[52].

Товарный франчайзинг или франшиза на продажу готового товара подразумевает передачу пользователю права на реализацию товаров, выпускаемых правообладателем под его товарным знаком. Данный вид франчайзинга использует «Kodak».

Производственный франчайзинг или франшиза на производство товара. В этом случае пользователь получает запатентованную технологию производства какой-либо продукции. «Coca-cola» – один из ведущих представителей данного направления.

Сервисный франчайзинг или франшиза на определенный вид деятельности – способ ведения предпринимательской деятельности, который включает в себя передачу пользователю права открыть на определенной территории собственное предприятие, оказывающее услуги под торговым знаком или знаком обслуживания правообладателя и того же профиля. При этом пользователь обязан вести свой бизнес в соответствии с политикой, диктуемой правообладателем. Данный вид франчайзинга нам хорошо знаком по ресторанам быстрого питания, например, «Макдональдс» или «Баскин Роббинс».

Следует признать, что некоторые страны выделяют свои виды франчайзинга. В Италии, например, существуют две разновидности франчайзинга, которые различаются прямым участием правообладателя в капиталовложениях пользователя и отсутствием такого участия. По способу организации в Италии выделяется и «локальный» франчайзинг, который предполагает размещение части структур правообладателя непосредственно в производственных помещениях пользователя[53].

Таким образом, франчайзинговые отношения имеют большую вариативность в мировой правовой системе в сфере правового регулирования на уровне договора коммерческой концессии или франчайзинга. Во многом, как представляется, именно по данным причинам создаются различные ассоциации франчайзинга по всему миру, такие как: МАФ – Международная Ассоциация Франчайзинга (IFA, International Franchise Association), РАФ – Российская Ассоциация Франчайзинга, другие организации (Международная Академия Франчайзинга, Британская Ассоциация Франчайзинга), которые выдвигают свои предложения по унификации различных аспектов франчайзинга для ускорения и упрощения предпринимательских отношений на базе этого договора. Также эти организации планируют и организуют специальные выставки и конференции по проблемным вопросам, дают объяснения тех или иных положений данного договора для потенциальных франчайзеров (правообладателей) и франчайзи (пользователей).

Действительно, что касается непосредственно правового регулирования франчайзинговых отношений, то на сегодняшний день оно достаточно разнообразно в законодательстве отдельных государств.

Если говорить об источниках, содержащих нормы права о франчайзинге, то необходимо еще раз особо подчеркнуть, что в некоторых странах, как указывают отдельные авторы, например, в США, Румынии, Казахстане, Республике Молдова, приняты специальные законы относительно этого вида деятельности[54]. В других странах, таких как Россия или Франция, нормы о франчайзинге закреплены в других законодательных актах, в частности, в Гражданских кодексах, законодательстве о предпринимательской деятельности и других[55].

Л.Т. Ибадов приводит мнение экспертов Всемирной организации интеллектуальной собственности, в соответствии с которым франчайзинговые отношения достаточно полно регулируются договорным правом и не требуют особого специального законодательства[56]. Полагаем, что такой подход характеризуется ограниченностью его применения и не соответствует логике и объективному развитию франчайзинговых моделей на современном этапе в Российской Федерации. Полагаем, что вопрос о специальном регулировании франчайзинга является весьма дискуссионным, но бесспорно то, что договор франчайзинга и (или) коммерческой концессии нуждаются в более детальном регулировании на законодательном уровне в нашей стране.

В российском дореволюционном праве, как и в праве социалистическом, договор франчайзинга и (или) коммерческой концессии по объективным причинам не мог быть и не был представлен как институт гражданского права в рамках подотрасли обязательственного права.

Для нашей страны первые шаги к зарождению франчайзинга были сделаны в период СССР с 1972 года. По договору с корпорацией «Пепсико» ряд советских предприятий производили напитки «Пепси-Кола» и «Фанта» из сиропов корпорации в соответствии со стандартами и под ее торговой маркой.

Начало истории коммерческой концессии в России можно отнести к началу и середине 90-х годов прошлого века. Первые схемы взаимодействия контрагентов строились с использованием арендных отношений и включением в договоры передачи арендаторам прав на использование товарного знака, принадлежащего компании. Подобный способ осуществления предпринимательской деятельности достаточно часто и активно использовали нефтяные компании. Возможно, именно популярностью и эффективностью франчайзинга было продиктовано стремление законодателя урегулировать соответствующие общественные отношения[57].

Законодатель приступил к разработке положений главы 54 ГК РФ в начале 90-х годов прошлого века, на тот период практики использования договора коммерческой концессии в России не было[58]. Рыночная экономика России после распада СССР достаточно активно развивалась, и стало ясно, что ряд положений ГК РФ, касающихся договора коммерческой концессии, препятствует становлению и полноценному развитию отношений, возникающих из этого договора.

Как указывается в научно-исследовательской литературе, одной из первых компаний в России, которая стала использовать возможности данного института на мелкооптовом и розничном рынке реализации топлива, было ОАО «Лукойл». Предпосылкой возникновения франчайзинга в нефтяном комплексе послужил кризис перепроизводства на мировом рынке нефти в 1997 году, в результате которого цена на нефть упала до $ 9-10 за баррель. Розничный рынок характеризовался ростом потребления и был далек от насыщения. Обострение конкуренции между компаниями привело к использованию механизмов франчайзинга на розничном рынке реализации нефтепродуктов[59].

Итак, в современном торговом обороте франчайзинг получил весьма широкое распространение. В соответствии с проведенной классификацией Р.Ш. Касымова следует выделить несколько видов построения договорных отношений в рамках франчайзинга: товарный, производственный, сервисный и деловой. В рамках товарного франчайзинга товаропроизводитель предоставляет пользователю право на продажу и сервисное обслуживание товаров, выпускаемых под товарным знаком франчайзера. При деловом франчайзинге большее значение имеют условия, на которых пользователь предоставляет услуги рекламы, обучения, разного рода консультаций, поэтому основным передаваемым правом будет в этом случае право на использование товарного знака[60].

В условиях развития современного гражданского законодательства возрастают роль и значение договорного регулирования в гражданском обороте, что обусловливает необходимость повсеместного изучения гражданско-правовых договорных конструкций[61]. В этих целях ГК РФ предусматривает наряду с договором коммерческой концессии специальные договорные конструкции: договор об отчуждении исключительного права, дистрибьюторский договор и лицензионный договор.

Итак, в современной российской практике широкое распространение получили 3 модели выстраивания отношений – дистрибьюция (дистрибуция), лицензирование и франчайзинг. Эти модели имеют существенное различие, но, к сожалению, нередко предприниматели не принимают их во внимание на этапе принятия стратегических решений. Сложность заключается и в том, что термины «дистрибьюция» и «франчайзинг» не закреплены российским законодательством. Предприниматели часто стоят перед выбором, какой договор выбрать для формирования правоотношений с партнерами[62].

Анализ зарубежного законодательства рекомендательных актов неправительственных организаций (Международной торговой палаты)[63] российской правоприменительной практики позволяет определить дистрибьюторский договор как соглашение, по которому одна сторона (дистрибьютор) принимает на себя обязанности по распространению и продвижению определенного товара от своего имени и за свой счет на определенной территории и (или) определенному кругу покупателей, а также оказанию иных сопутствующих услуг, а другая сторона (поставщик) обязуется не поставлять указанный товар для реализации самостоятельно или посредством третьих лиц (эксклюзивная дистрибьюция) и (либо) создавать привилегированное положение дистрибьютора по сравнению с иными покупателями.

Сравнивая договор коммерческой концессии, по которому согласно ст. 1027 ГК РФ правообладатель обязуется предоставить пользователю за вознаграждение право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, следует отметить «несомненное сходство в части предоставления комплекса исключительных прав на определенной территории»[64]. Однако, по мнению А.М. Партина, отсутствует факт передачи комплекса исключительных прав по дистрибьюторскому соглашению[65].

Действительно, передача комплекса исключительных прав – это только одна из сторон, регулируемая дистрибьюторским договором, и объем передаваемых поставщиком дистрибьютору прав (как указывалось ранее) значительно шире. Это не означает невозможность регламентировать согласование использования товарных знаков и иных объектов интеллектуальной собственности. Однако данный аспект дистрибьюторского договора имеет вторичное значение и служит выполнению основной цели договора – продвижению и реализации товара. Так, Федеральный арбитражный суд Московского округа отклонил довод, что дистрибьюторский договор по своей правовой природе фактически является договором коммерческой концессии, и отношения сторон должны регулироваться главой 54 ГК РФ, поскольку не отвечают признакам договора коммерческой концессии, закрепленным в ст. 1027 ГК РФ[66].

Помимо прочего, недопустимость квалификации дистрибьюторского соглашения в качестве договора коммерческой концессии обосновывается правовыми последствиями (признание договора недействительным) при отсутствии соответствующей регистрации.

Существенным недостатком квалификации дистрибьюторского соглашения в качестве смешанного договора является то, что в этом случае стороны дистрибьюторского соглашения должны согласовать все существенные условия того вида договора, регулирование которого применяется к их правоотношениям. В этом случае существует риск того, что договор может быть признан незаключенным, и поставки товаров будут считаться разовыми сделками по купле-продаже товаров[67].

При этом отличительным признаком дистрибьюторского договора являются не отдельные обязанности сторон, а общая цель совокупности правовых отношений, регулируемых дистрибьюторским договором – распространение и продвижение товара, являющегося предметом соглашения, на определенных (территориальных, товарных) рынках.

Другой особенностью дистрибьюторского договора является возможность включения ограничительных условий, касающихся товаров, географических границ, объемов приобретения товара или потребителей[68].

Лицензионный договор – соглашение, по которому обладатель исключительного права на объект интеллектуальной собственности (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования этого объекта в предусмотренных договором пределах. Лицензионный договор (ст. 1235 ГК РФ), в отличие от договора об отчуждении исключительных прав, предполагает временный и ограниченный переход правомочия использования объекта интеллектуальной собственности, входящего в содержание исключительного права.

Предметом лицензионного договора, в отличие от дистрибьюторского, является передача обладателем исключительного права на результат интеллектуальной деятельности, например, промышленного образца или на средство индивидуализации (например, товарный знак), то есть лицензиаром, права на использование такого результата или средства индивидуализации другому лицу – лицензиату.

Следует согласиться с обоснованным утверждением Е.В. Гелашвили, что «в отличие от лицензионного договора по договору коммерческой концессии правообладатель должен передать не одно право, а комплекс прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации»[69]. Именно в таком варианте (модели) понимается коммерческая концессия в соответствии с действующим ГК РФ. Каждое право имеет самостоятельное значение и самостоятельное регулирование, поэтому договор является достаточно сложным. Это также требует от правообладателя не только передачи пользователю документации, подтверждающей наличие этих прав, но и оказания поддержки, необходимой и достаточной, чтобы пользователь мог эти права правильно использовать в своей деятельности. Договор так же, как и лицензионный договор, сопровождает поставки товаров, требует государственной регистрации и может иметь исключительный характер, а также предусматривать заключение субконцессионных договоров[70].

В сравнении с лицензионным договором, договор коммерческой концессии обеспечивает не только сопровождение продаж товаров, но и включает в себя передачу знаний, опыта, методик и др., обеспечивающих проведение продаж определенным способом, по определенным правилам или технологии.

В отличие от лицензионного договора, договор коммерческой концессии является только возмездным, то есть вознаграждение правообладателю является обязательным. В соответствии с законом для пользователя могут быть применены ограничительные условия, связанные с отказом от конкуренции с правообладателем, отказом от получения аналогичных прав у других правообладателей, а также дополнительные ограничения по ценам, товарам, территории и расположению помещений. Таким образом, правообладатель в том случае интересен пользователю, если вознаграждение и предусмотренные ограничения пользователя адекватны тем преимуществам, которые предлагает пользователю правообладатель.

Как справедливо отмечается в литературе, договор коммерческой концессии более приемлем в розничной торговле (если мы воспринимаем его как франчайзинг), но в российской практике встречаются случаи его использования при оптовых продажах[71].

Отношения, возникающие на основе договора франчайзинга, с каждым годом становятся все разнообразнее, бизнес и сфера предпринимательства развиваются. На сегодняшний день они могут возникать при любой форме собственности франчайзера, о чем говорит опыт Британской государственной железнодорожной корпорации, которая по договору франчайзинга передает рельсы и станции «операторам». Договор с ними действует на протяжении 7 лет, после чего проводится тендер на передачу этих прав этому же или другим «операторам»[72]. Однако такого рода модели организации франчайзинговых сетей не могут быть внедрены в практику предпринимательской деятельности в нашей стране ввиду ограниченности субъектного состава договора коммерческой концессии по российскому законодательству.

Согласно другому научному подходу, и исходя из анализа практической сферы применения франчайзинговых отношений, можно говорить о трех вариантах или моделях правового регулирования и, соответственно, особенностях применения франчайзинга в мире.

Первоначально необходимо остановиться на американской правовой модели, касающейся франчайзинга. А.Ф. Багдасарян называет эту модель моделью «совместного правового регулирования»[73]. Она исходит из того, что законодательство федерального уровня закрепляет минимальный объем прав по договору франчайзинга, а законодательство отдельных штатов расширяет его. На государственном уровне действуют два закона. Во-первых, закон 1956 года об автомобильном дилерском франчайзинге, который регулирует отношения между корпорациями, производящими автомобили, и дилерской сетью. Во-вторых, закон 1978 года, в который были внесены поправки в 1994 году о нефтесбытовой рыночной практике. Он гораздо объемнее первого закона и регулирует все отношения между нефтяными корпорациями и непосредственно компаниями, занимающимися розничной торговлей бензином.

Н.А. Ющенко, анализируя зарубежный опыт развития франчайзинга, приходит к выводу, что понятие франчайзинга в правовой системе США содержится в Постановлении № 436 «Требования о раскрытии информации, запретах, касающихся франчайзинга, и благоприятных условиях франчайзинга» от 1978 года, принятого Федеральной торговой комиссией США[74]. А.А. Устюжанин, также обращаясь к анализу американской франчайзинговой модели, справедливо указывает на то, что франчайзинг – это длительные коммерческие отношения, возникающие из соглашения, в соответствии с которым:

1) франчайзи продает другому лицу (но не франчайзеру) товары или оказывает услуги, которые идентифицированы торговой маркой, знаком обслуживания, фирменным наименованием, рекламой или иным коммерческим символом, определяющим фирму-франчайзера, или отвечают стандартам качества, прямо или косвенно предписанным франчайзером, или поставляются франчайзером, или поставляются третьим лицом (поставщиком), с которым франчайзи ведет дело и который прямо или косвенно рекомендован франчайзером и связан с ним;

2) франчайзи при условии приобретения права на франшизную деятельность или на открытие деятельности в рамках франшизной системы обязан произвести оплату франчайзеру или его филиалу[75].

Рассмотрение вышеуказанных подходов представляет интерес с точки зрения применения метода сравнительного правоведения и сопоставления западной (англо-американской) франчайзинговой системы с российской моделью франчайзинга и коммерческой концессии, урегулированной гражданским законодательством.

Можно сказать, что основной целью всего законодательства США по вопросам франчайзинга является разрешение двух главных спорных вопросов практики применения данных договоров, а именно: передача информации от франчайзера франчайзи перед заключением договора, а также основания и последствия расторжения франчайзером договора в одностороннем порядке[76]. То есть, по сравнению с российским законодательством, определение договора франчайзинга играет как бы вспомогательную роль, главенствуют же положения о преддоговорных отношениях по передаче информации и законные основания расторжения договора.

Также к особенностям американского законодательства о договоре франчайзинга относят огромный удельный вес норм процессуального права[77].

Схожие черты законодательства РФ и США прослеживаются в вопросах, касающихся положений о «добросовестности» отношений. Этот принцип закреплен в Единообразном торговом кодексе США[78] и в ГК РФ, который проявляется в следующем: 1) устанавливаются минимальные сроки уведомления другой стороны о досрочном расторжении договора коммерческой концессии или франчайзинга; 2) устанавливается исчерпывающий перечень обстоятельств, в связи с которыми стороны могут в одностороннем порядке расторгнуть договор; 3) ограничение требований, касающихся сроков договора коммерческой концессии[79]. Некоторые вопросы реализации договора коммерческой концессии невозможно по объективным причинам предусмотреть в гражданско-правовом законодательстве. Именно поэтому по отношению к договору коммерческой концессии принцип добросовестности имеет особое значение[80].

Согласно ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Изложенная редакция ст. 1 ГК РФ завершает дискуссию относительно включения в законодательство РФ принципа добросовестности, но не разрешает проблемы установления содержания данного принципа.

Следует отметить, что на международном уровне впервые понятие добросовестности получило отражение в Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года. В статье 7(1) предусматривается правило, что при толковании Конвенции необходимо «соблюдать добросовестность в международной торговле».

Более широкий подход был применен в США, где Единообразный торговый кодекс в ст. 1-203 установил, что «на каждый контракт или обязательство налагается обязанность добросовестности при их исполнении и принудительном осуществлении», и для этих целей ст. 1-201 определяет добросовестность как «честность во всем, что касается поведения или сделки». Статья 1.7 Принципов международных коммерческих договоров (УНИДРУА) устанавливает, что «каждая из сторон должна действовать в соответствии с добросовестностью и честной деловой практикой в международной торговле». Статья 1.106(1) Принципов европейского договорного права содержит правило, что при осуществлении прав и исполнении обязанностей каждая из сторон должна действовать в соответствии с добросовестностью и честной деловой практикой. Согласно положению 1–1.103 Проекта Общей системы принципов, понятий и типовых правил Европейского частного права (DCFR) термин «добросовестность и честная деловая практика» относится к стандарту поведения, характеризуемого честностью, открытостью и учетом интересов другой стороны в сделке или в иных рассматриваемых отношениях. В частности, противоречат добросовестности и честной деловой практике действия стороны, несовместимые с предшествующими заявлениями или поведением, когда другая сторона обоснованно положилась на них, что повлекло причинение ей ущерба[81].

Единая модель честного поведения в гражданском обороте отражена в презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений (п. 5 ст. 10 ГК РФ), а также требовании о необходимости реализации указанного принципа на практике (п. 4 ст. 1 ГК РФ). Соблюдение указанной презумпции обеспечено потенциальной возможностью применения мер ответственности в виде отказа лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично.

Следует отметить, что законодательство США регулирует далеко не все вопросы, если не сказать, что не регулирует даже основные из них, касающиеся применения различных франчайзинговых моделей. Вместе с тем, в США на франчайзинг оказывают влияние законы, напрямую не регулирующие данные отношения. Американские ученые признают основой правовой структуры франчайзинга договор, причем даже в тех его положениях, которые регулируются и контролируются законом.

Вторым объектом рассмотрения для нас станет законодательство о франчайзинге, действующее в рамках Европейского Союза (ЕС). На сегодняшний день в ЕС сложилась модель «совместного «наднационального» правового регулирования»[82].

Принятая модель характеризуется взаимодействием норм внутригосударственного права и «наднационального» права. 30 ноября 1988 г. Европейская Комиссия ЕЭС издала Регламент № 4087/88, регулирующий отношения, вытекающие из договора франчайзинга. До этого времени никакого отдельного законодательства по вопросам франчайзинга не существовало. Решение суда ЕЭС по делу, затронувшему франчайзинговые отношения 1986 года, в котором было решено, что франчайзинг не ограничивает рыночную конкуренцию, послужило концептуальной основой будущего Регламента[83]. Данный Регламент действовал до 1999 года. На сегодняшний день действует новый Регламент № 2790/1999, который не внес существенных изменений в Регламент № 4087/88.

В Европе практически отсутствует внутреннее законодательство о договоре франчайзинга, лишь некоторые положения закреплены в различных нормативно правовых актах. Например, в Великобритании понятие «франчайзинг» определено в Законе «О финансовых услугах» от 1986 года. Под ним понимается такое соглашение сторон, при котором пользователь получает право на ведение бизнеса, от которого он получает доход, пользуясь предоставленными правами на интеллектуальную собственность (дизайн, торговая марка).

Единственным исключением из данного правила является Франция. В этой стране существует, так называемый, закон Дубена – Закон от 31 декабря 1989 г. № 89-1008 «О развитии коммерческих и кустарных предприятий и улучшении экономических, правовых и социальных условий их функционирования». Франчайзинг по данному Закону Франции – это предоставление одной стороной договора франчайзинга в распоряжение другой торговой марки или имени с требованием от последней соблюдения в своей предпринимательской деятельности «отношений эксклюзивного или почти эксклюзивного характера»[84].

Следует признать оправданным высказанное в науке мнение, что альтернативой национальному правовому регулированию договора международного франчайзинга выступает его, так называемое, «негосударственное» регулирование, т. е. регулирование средствами lex mercatoria[85]. Попытки определения договора международного франчайзинга и его регулирования предприняты международными организациями, в частности, Международным институтом по унификации частного права (далее – УНИДРУА), Всемирной организацией интеллектуальной собственности (далее – ВОИС), Международной торговой палатой (далее – МТП). Д.П. Стригунова, обращаясь к анализу международного правового регулирования франчайзинговой модели, справедливо указывает, что в настоящее время единообразному использованию франчайзинга в Европе способствует принятый в 1972 году Европейский Кодекс этики франчайзинга[86].

В нем закреплены основные положения о франчайзинге. Говоря о франчайзинге, они имеют в виду систему маркетинга различной продукции или услуг, основанной между независимыми компаниями (как с юридической, так и с финансовой точки зрения). Отмечается, что особенностью является такой элемент франшизы, как ноу-хау, которое должно отвечать требованиям специфичности, испытанности и передаваемости, таких условий отечественная правовая система не предусматривает.

В 2002 году УНИДРУА был разработан Модельный закон о раскрытии информации, который охватывает преддоговорные отношения по раскрытию информации франчайзером и, к сожалению, не рассматривает собственно договорные отношения по франчайзингу. Указанный Закон может применяться как к внутреннему, так и к международному франчайзингу, к различным видам договора франчайзинга (единичный договор о франчайзинге, мастер-франчайзинг, соглашение о развитии) и к новым формам, которые могут появиться в будущем[87].

МТП подготовила Типовой контракт о международном франчайзинге, который может применяться к договорам международного франчайзинга[88]. Этот документ охватывает только две разновидности франчайзинга – товарный и сервисный и не регулирует производственный франчайзинг.

Следует признать правоту отдельных авторов в отношении того, что в настоящее время международное регулирование франчайзинга представлено средствами его негосударственного регулирования, ни одно из которых не дает полной картины относительно правового регулирования указанного вида гражданско-правового договора на международном уровне. Указанные документы lex mercatoria являются как бы дополняющими друг друга. Тем не менее, представляется, что в настоящее время уже назрела необходимость унифицированного международного правового регулирования договора международного франчайзинга и его унифицированного международного правового определения[89].

Традиционно зарубежные франчайзеры работают по одному из двух типов систем:

– прямой франчайзинг: франчайзер напрямую сотрудничает с местным франчайзи;

– мастер франшиза: франчайзер продает исключительное право компании предпринимателю на развитие своей торговой марки на определенной территории (часто в определенной стране).

Прямой франчайзинг обеспечивает тесную взаимосвязь между франчайзером и франчайзи, хотя в случае с международным франчайзингом вызывает сложности в виде недостатка поддержки на местном уровне и дополнительных затрат. Поэтому международный прямой франчайзинг доступен, в основном, крупным компаниям, использующим такую систему для исследования специфики местного рынка. Крупнейшим примером прямой франшизы в России является «Subway».

Проведенный В.В. Панюковой анализ практики применения в России франчайзинговых механизмов позволил прийти к выводу, что «мастер франшиза (владелец мастерской лицензии) применяется у нас гораздо шире, несмотря на то, что несет дополнительные риски франчайзеру, вызванные потерей полного контроля над развитием его бизнеса в регионе. Примеры мастер-франшизы в России – «Grillmaster», «Сбарро», «Ruby Tuesday», «Kodak», «Crestcom», «ChemDry» и другие[90].

Еще одним вопросом, подлежащим рассмотрению в сфере международного частного права, является коллизионное регулирование договора международного франчайзинга. Например, в Регламенте ЕС № 593/2008 Европейского Парламента и Совета от 17.06.2008 о праве, подлежащем применению к договорным обязательствам («Рим I»), предусмотрено правило о том, что в отсутствие соглашения сторон договор франчайзинга регулируется правом страны, где имеет свое обычное место жительства правообладатель (п.п. «е» п. 1 ст. 4). Такая точка зрения предложена в научной литературе С.В. Климовой[91].

В части 3 ГК РФ в отношении договора коммерческой концессии (франчайзинга) в качестве основной используется другая привязка. Так, согласно п. 6 ст. 1211 ГК РФ в отношении договора коммерческой концессии применяется право страны, на территории которой пользователю разрешается использование комплекса принадлежащих правообладателю исключительных прав либо, если данное использование разрешается на территории одновременно нескольких стран, право страны, где находится место жительства или основное место деятельности правообладателя.

Таким образом, законодатель отсылает к закону правообладателя только в том случае, когда использование комплекса исключительных прав осуществляется пользователем одновременно на территории нескольких стран. Однако, как справедливо отмечает в литературе Д.П. Стригунова, договор франчайзинга имеет более тесную связь с правом страны, в которой пользователю разрешено использование исключительных прав, в том числе в тех случаях, когда такое использование разрешено одновременно в нескольких странах (право одной из стран, где разрешено использование комплекса исключительных прав)[92].

1. История развития франчайзинга показывает, что данный институт возник в результате естественного развития и взаимопроникновения дистрибьюторских и лицензионных моделей. Вместе с тем, по мере усложнения внутриструктурных франчайзинговых отношений они приобретают форму правоотношений, для которых характерны признаки, отличающие их, в том числе, и от дистрибьюторских и лицензионных обязательств, на основании которых они первоначально возникли.

2. Мировой опыт применения франчайзинга насчитывает более ста лет, Россия начала налаживать свою деятельность в данной сфере в 20 веке. Российская Федерация, формируя законодательство в интересах предпринимателей и потребителей, вступая в международные организации и становясь участником международных соглашений, привлекает к себе внимание зарубежных партнеров, увидевших большие коммерческие возможности для себя. Иностранные франчайзеры предлагают раскрученные бренды на российский потребительский рынок с целью расширения своего влияния и привлечения прибыли[93]. Российские организации получают преимущества, используя такую систему отношений – это возможность участия в крупной торговой сети, быстрое развитие своей деятельности за счет раскрученного товарного знака, отсутствие нужды в рекламе и более выгодное использование своего имущества.

3. Установлено, что возникает достаточное количество вопросов о соотношении договора коммерческой концессии и международного договора франчайзинга, о несоответствии названия главы 54 ГК РФ ее фактическому содержанию. Полагаем, что вопрос о специальном регулировании франчайзинга является весьма дискуссионным и заслуживает специального рассмотрения, но бесспорно то, что договоры франчайзинга и коммерческой концессии нуждаются в более детальном регулировании на законодательном уровне в нашей стране.

4. Следует признать, что институт франчайзинга не имеет законодательного регулирования не только в России, но и во многих странах мира, что предполагает необходимость определения юридической природы данного вида правоотношений. И, тем не менее, отсутствие регулирования данного договора не препятствует заключению его на территории Российской Федерации, что следует из п. 2 ст. 421 ГК РФ, согласно которому стороны могут заключить договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами.

5. Полагаем, что проблемы применения законодательства при регулировании договоров франчайзинга и коммерческой концессии связаны, в первую очередь, с наличием коллизионных норм, регулирующих отношения, вытекающие из данного договора.

6. Анализ развития франчайзинговых отношений и отношений коммерческой концессии в зарубежном и российском законодательствах при всем многообразии их реализации и различиях в доктринальном толковании выявляет сложную природу и достаточно противоречивую правоприменительную практику. Данные обстоятельства с неизбежностью диктуют необходимость реформирования правового регулирования договора коммерческой концессии на уровне внутреннего российского законодательства.

1.3. Соотношение франчайзинга и договора коммерческой концессии: теоретические и практические проблемы

С каждым годом франчайзинговые отношения получают все более широкое распространение и все чаще используются российскими предпринимателями (участниками торгового оборота). Итак, аналогом российского договора коммерческой концессии как системы организации хозяйственных связей в зарубежном законодательстве выступает франчайзинг, который упрощенно можно охарактеризовать как способ коммерческой деятельности, при которой компания, владеющая правами на известную торговую марку и добившаяся успехов в данной сфере, предоставляет предпринимателю право на производство продукции, торговлю товарами или оказание услуг под ее торговой маркой на определенной территории на срок и на условиях, которые установлены договором.

Вопрос о терминологии, используемой законодателем, например, «договор коммерческой концессии», закрепленной в 1996 году в главе 54 ГК РФ, и терминологии, активно закрепившейся в предпринимательской деятельности, такой как «франшиза», «франчайзинг», представляется базовым и актуальным для любых научных изысканий и исследований, касающихся договора коммерческой концессии. Различия в толковании терминов при осуществлении предпринимательского (торгового) оборота, особенно это касается международных торговых отношений, может повлечь негативные последствия в форме судебных разбирательств, потери статуса организации, экономических потерь, снижения эффективности развития бизнеса и других негативных последствий и финансовых издержек.

Термин «франчайзинг» появился в Проекте Федерального закона «О франчайзинге», разработанном в нашей стране. Учитывая то, что в Проекте используется термин «франчайзинг», а в п. 1 ст. 1027 ГК РФ – «коммерческая концессия», определения которых не совпадают полностью, вопрос о соотношении указанных дефиниций является открытым.

На сегодняшний день действительно остро стоит проблема терминологии в сфере коммерческой концессии и франчайзинга. Причем проблема состоит и в выборе используемого понятия, и в его содержании[94]. Представляется возможным особо сказать о том, что выработка единой терминологии в этой сфере, а также разработка точных дефиниций не только договора коммерческой концессии, но и самого понятия «коммерческая концессия», а также франчайзинг и договор франчайзинга будут способствовать выяснению сущности данных правовых конструкций, выявлению особенностей сфер применения каждого из данных договоров и их сущности. Легализованное гражданским законодательством понятие «договор коммерческой концессии» не соответствует сущности этого понятия и содержанию гл. 54 ГК РФ. Полагаем, что в данном случае имеет место подмена понятий. Российский законодатель на уровне ГК РФ создает некий аналог понятия «франчайзинг», «наиболее соответствующее по смыслу английскому «franchising»»[95], тем самым создав определенные проблемы при осуществлении международных предпринимательских отношений и сложностей в понимании сущности данного вида договора.

Анализ положений ГК РФ, в частности, гл. 54 позволяет сделать вывод, что по своей сути и юридической направленности нормы гражданского законодательства регулируют именно отношения франчайзинга, хотя само название главы – «Коммерческая концессия». Аналогичного мнения и другие отечественные ученые[96]. Необходимость осуществления пользователем предусмотренной договором коммерческой концессии деятельности по единым с правообладателем стандартам роднит договор коммерческой концессии с франчайзингом, философия которого основана на ведении франчайзи бизнеса «под маской» франчайзера[97]. Нивелирование различий между правообладателем и пользователем в рамках договора коммерческой концессии подтверждает мнение, согласно которому положения гл. 54 ГК РФ регулируют именно отношения франчайзинга и не распространяются на дистрибьюторские соглашения[98].

В экономическом смысле франчайзинг представляет собой форму продолжительного делового сотрудничества, в процессе которого крупная компания – франчайзер (правообладатель) предоставляет малоизвестной компании – франчайзи (пользователю) франшизу (лицензию) на производство продукции, торговлю товарами или предоставление услуг под торговой маркой правообладателя на ограниченной франшизной территории на срок и на условиях, определенных франчайзинговым договором[99]. Международный франчайзинг (International franchising) предполагает создание франчайзером франчайзинговой системы за рубежом[100].

Д.П. Стригунова под договором международного франчайзинга понимает соглашение, по которому франчайзер предоставляет франчайзи, имеющему основное место деятельности в иностранном государстве, за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности франчайзи комплекс исключительных прав, включающих право на товарный знак, знак обслуживания, права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в том числе право на ноу-хау, а также оказывать услуги, связанные с введением франчайзи в сферу предпринимательской деятельности франчайзера и сопровождением деятельности франчайзи в процессе ее осуществления[101].

Итак, в цивилистической науке существует спор о соотношении данных договоров. Если исходить из того, что договор франчайзинга и договор коммерческой концессии являются разными договорами, то возникает вопрос, на основании какого законодательства будет регулироваться данный вид правоотношений, а если речь идет об одном и том же договоре, то, даже назвав договор франчайзинговым, регулировать его необходимо по правилам главы 54 ГК РФ. Договор коммерческой концессии нередко в теории и практике также называют франчайзинговым, отмечая, что «франчайзинг» считается одной из самых эффективных форм организации бизнеса в мире[102], и «в практике рыночных отношений он все чаще применяется как правовое средство повышения эффективности предпринимательской деятельности»[103].

Исходя из вышеизложенного, на первый взгляд, вполне логичным выглядит следующее положение, сформулированное в теории: «При сопоставлении понятий, соответствующих терминам «коммерческая концессия» и «франчайзинг», при рассмотрении конкретного смыслового содержания, вкладываемого в каждое из них, становится очевидным, что по договору коммерческой концессии предоставляются права, аналогичные тем правам, которые предоставляются по договору франчайзинга»[104].

Об этом же свидетельствует тот факт, что понятие «коммерческая концессия» было использовано при подготовке ГК РФ как наиболее соответствующее по смыслу английскому «franchising»[105].

Франчайзинг сходен с лицензионным договором, но отличен, прежде всего, тем, что выполняет функцию координации экономической деятельности в целях удовлетворения интересов всех субъектов координации.

Более глубокий анализ правоотношений, возникающих из договоров коммерческой концессии и франчайзинга, показывает их тесную взаимосвязь, но, вместе с тем, это не тождественные договоры, имея однотипную направленность, сущность и содержание данных договоров различны.

Поскольку предоставление прав, аналогичных договору коммерческой концессии, по договору в зарубежном праве именуется франчайзингом, то возникает вопрос о соотношении двух договоров. Первично можно выдвинуть в качестве гипотетических три варианта решения вопроса по поводу соотношения анализируемых договоров: 1) договоры франчайзинга и коммерческой концессии следует трактовать как различные договорные конструкции; 2) по своей юридической составляющей и правовой природе – это один и тот же договор, однако получивший различное наименование в зарубежной торговой практике, коммерческом обороте и российском законодательстве; 3) франчайзинговая модель имеет более общую форму существования, а договор коммерческой концессии рассматривается в качестве отдельного вида или же договор франчайзинга следует определить в качестве отдельной части договора коммерческой концессии.

Справедливо указывается, что первоначально возник договор коммерческой концессии, от которого отпочковался торгово-распределительный франчайзинг. Дальнейшее развитие франчайзинга привело к становлению комплекса договорных отношений, охватывающего как сферу торговли, так и сферу производства товара[106]. Он позволял субъекту предпринимательской деятельности продавать товар, производимый правообладателем, используя его средства индивидуализации, и выходить на рынок с товаром собственного производства, опять-таки, используя при этом чужие средства индивидуализации. При этом под товаром понимаются не только вещи, но и работы, услуги, а также иные объекты гражданского права, обладающие товарными качествами – это современный франчайзинг. Анализ правового регулирования, содержащегося в главе 54 ГК РФ, позволяет сделать вывод о том, что именно его имел в виду российский законодатель. На это, в частности, указывает замечание о том, что пользователь использует предоставленный ему правообладателем комплекс исключительных прав в своей предпринимательской деятельности.

Предпринимательская деятельность может включать в себя в этом смысле только использование комплекса исключительных прав при продаже (соответственно, при предложении к продаже, хранении с целью продажи) приобретаемого у другого лица товара, а также, наряду с вышеперечисленным, и при производстве товара[107].

Анализируя данные определения можно сделать вывод о том, что и коммерческой концессии и франчайзингу присущи ряд признаков, на основе которых можно сформулировать определение, содержащее общие черты.

В обоих случаях, будь то коммерческая концессия или франчайзинг – это предпринимательская деятельность, которая основана на определенных взаимовыгодных условиях, заключающихся в предоставлении одной из сторон этих отношений, зачастую организацией с определенным рыночным положением, статусом, репутацией, то есть более крупной компанией, другой стороне, как правило, более мелкой организации или индивидуальному предпринимателю за установленную плату своих средств индивидуализации, технологии ведения бизнеса, любой другой информации, необходимой для успешного функционирования.

Но, тем не менее, полагаем вполне оправданно и объяснимо, что в законодательстве отдельных стран понятия «франчайзинг» и «коммерческая концессия» не равнозначны. Если в Российской Федерации часто считается, что коммерческая концессия – это эквивалент франчайзингу, то, например, в Швейцарии, Бельгии и Португалии под договором коммерческой концессии понимается соглашение, при котором одна сторона закупает у другой стороны товары, изготовленные или приобретенные последней с целью их перепродажи в пределах определенной территории. И если при данном соглашении будет передано право на использование фирменного наименования производителя, то считается, что речь идет о франчайзинге с целью сбыта или сбытовом франчайзинге. Данный пример позволяет утверждать, что в законодательстве некоторых государств термин «коммерческая концессия» может быть по своему смыслу уже, чем «франчайзинг».

Считаем необходимым, в первую очередь, выяснить вопрос, на каких основаниях и по каким критериям многие ученые-цивилисты считают, и с этим следует в полной мере согласиться, что договор коммерческой концессии отличается от договора франчайзинга. Например, П.Е. Забелин справедливо указывает, что договор коммерческой концессии, имеющий место в ГК РФ, аналогию с которым в ряде случаев проводят многие исследователи, франчайзингом не является, хотя несет в себе некие его элементы, и что коммерческая концессия выступает аналогом одной из разновидностей франчайзинга[108]. Также отдельные авторы утверждают, что в юридическом смысле договор франчайзинга и договор коммерческой концессии – два совершенно разных договора, хотя в экономическом отношении они имеют общую цель[109]. В пользу данной позиции высказывались также Е.Н. Васильева и Н.К. Змиренкова[110]. Следует согласиться с Е.В. Гелашвили, которая указывает на то, что договор франчайзинга отличается от договора коммерческой концессии гораздо более широким комплексом передаваемых по договору прав[111].

Вывод о том, что российский законодатель, говоря о коммерческой концессии, имеет в виду франчайзинг, прямо указывает на замечание о том, что пользователь использует предоставленный ему правообладателем комплекс исключительных прав в своей предпринимательской деятельности[112]. Предпринимательская деятельность может включать в себя в данном понимании только использование комплекса исключительных прав при продаже приобретаемого у другого лица товара, а также при производстве товара. Суть отношений коммерческой концессии сводится к предоставлению правообладателем пользователю эксклюзивных прав[113] на продажу товаров, которые он производит сам.

Действительно, франчайзинг предполагает более высокий уровень взаимодействия между обладателем прав и предпринимателем, получающим право на использование исключительных прав, в том числе императивно установленную поддержку (оказание пользователю постоянного технического и консультативного содействия) и контроль за действиями последнего. Существующая законодательно установленная система взаимоотношений между сторонами договора подразумевает принципиально диспозитивный характер взаимодействия сторон. Следовательно, в данном случае справедливо использование термина «коммерческая концессия». Именно по этому пути пошел законодатель. Что касается предшествующих нормативных актов, то отождествление в них этих явно различных по своей природе договорных конструкций следует отнести к разряду юридико-технических ошибок[114]. Данная точка зрения представляется вполне оправданной и заслуживает поддержки.

В гражданском законодательстве отдельных государств СНГ, например, Украины и Республики Таджикистан, также отношения, возникающие в сфере франчайзинга, именуются коммерческой концессией.

Как уже указывалось, понятие «коммерческая концессия» используется в разных странах, например, во Франции, Бельгии, Швейцарии. Однако его предметом являются лишь права на реализацию товара на установленной договором территории[115]. То есть этот договор существенно отличается от рассмотренного нами договора коммерческой концессии в российском законодательстве. По такому договору предусматривается поставка товаров, при которой покупатель приобретает их в собственность для перепродажи на рынке или для оказания услуг[116].

Полагаем, и на это указано в литературе, это связано с историческим развитием данных видов договоров. Первоначально возник договор коммерческой концессии, позднее из него выделился торгово-распределительный франчайзинг[117]. Действительно, по мере развития предпринимательских и торговых отношений стороны договора коммерческой концессии стали, соответственно, передавать и получать права на средство индивидуализации товаров и услуг, когда же это вошло в обязанности правообладателя как стороны договора коммерческой концессии, возник новый самостоятельный договор – договор франчайзинга.

Итак, полагаем необходимым остановиться на ключевых различиях, обозначенных в научной литературе, между договорами франчайзинга и коммерческой концессии.

Во-первых, по договору коммерческой концессии предоставляется меньший объем исключительных прав, чем при франчайзинге.

Во-вторых, по договору франчайзинга франчайзер не только предоставляет франчайзи свою промышленную и интеллектуальную собственность, но и также оказывает ему постоянную организационную, техническую помощь и поддержку в организации бизнеса, т. е. отношение сторон по данному договору построено на льготной, привилегированной основе, которая в договоре коммерческой концессии отсутствует[118].

По мнению Н.А. Табарова, по договору коммерческой концессии в обязанности правообладателя входит не только предоставление комплекса исключительных прав, но и другие компоненты, содействующие целям договора коммерческой концессии, к которым можно отнести передачу пользователю технической и коммерческой документации, предоставление иной информации, а также инструктирование пользователя и его работников по вопросам, связанным с осуществлением этих прав. Законодатель не запрещает правообладателю оказывать пользователю постоянное техническое и консультативное содействие, включая содействие в обучении и повышении квалификации работников (абз. 2 ч. 2 ст. 962 ГК Республики Таджикистан)[119].

В-третьих, как справедливо указывается в литературе, договор коммерческой концессии может совершаться только в сфере распространения товаров изготовителя, в то время как договор франчайзинга может совершаться и в сфере распространения товаров и в сфере их производства[120].

В.Н. Евдокимова отмечает об отсутствии однозначного ответа на вопрос о самостоятельном значении сравниваемых договорных форм в правовой теории. Она отмечает, ссылаясь на мнение большинства ученых-цивилистов, общую направленность и «близость этих видов договоров». Основанием для такой точки зрения является единство сферы применения данных договоров – «распространение товаров и услуг с целью доведения до конечного потребителя»[121].

Следует признать, что в мировой практике отсутствует единое понятие договора франчайзинга и унифицированных правил, регулирующих его. Так, при анализе франчайзинга в Германии и Великобритании Д.П. Бондаренко приходит к выводу, что отсутствует отдельное, специальное законодательство о франчайзинге как на федеральном уровне, так и на уровне федеральных земель, несмотря на наличие большого числа мелких франчайзи[122]. Считается, что Франция – единственная развитая европейская страна, в которой принят закон, непосредственно регулирующий франчайзинг. В этой стране действует Закон «О развитии коммерческих и кустарных предприятий и улучшении экономических, правовых и социальных условий их функционирования»[123]. В Соединенных Штатах Америки в настоящее время на федеральном уровне действуют два отраслевых закона о франчайзинге: Закон 1956 года об автомобильном дилерском франчайзинге и Закон 1978 года о нефтесбытовой рыночной практике, а также некоторые штаты принимают свои франчайзинговые законы.

В рамках Европейского союза 30 ноября 1988 г. был принят Регламент № 4087/88 о применении ст. 85 (п. 3) Римского договора к категории соглашений о франчайзинге. В настоящее время действует принятый Европейской комиссией 22 декабря 1999 г. Регламент № 2790/1999. Данный Регламент содержит дополнительные условия о предоставлении или использовании прав интеллектуальной собственности.

Конец ознакомительного фрагмента.