Венсенн (Vincennes)
Смерть королей
Не пойдем мы больше в лес,
Лавры срезаны давно.
Кто хочет представить себе Венсеннский замок таким, каким он был, когда в этой феодальной крепости находили убежище короли Франции, когда его называли «лесным замком», и он был, возможно, их любимым местом пребывания, следует посмотреть «Великолепный часослов герцога Беррийского»[11]. Фоном там служит блестящая кавалькада из девяти могучих башен, над которыми нависает огромный донжон. Из этих башен теперь осталась лишь одна, башня Виллаж, которая смотрит на Венсенн и служит входными воротами, но донжон все еще стоит, равно как и церковь Сент-Шапелль – драгоценный камень всего ансамбля. Она старше донжона, ибо ее возжелал Людовик Святой, а гиганта приказал построить лишь в 1337 году, т. е. в начале Столетней войны, король Филипп VI.
Итак, Венсенн существовал с давних пор. Короли из рода Капетингов, оставляя на несколько дней вонючий Париж, задыхающийся в корсете из каменных стен, приезжали туда, чтобы подышать свежим воздухом зеленого леса и позаниматься любимыми видами спорта. Там поначалу был лишь особняк, первое упоминание о котором датируется 1162 годом, который реконструировал Филипп Август, а Людовик Святой значительно расширил. Этот Людовик любил Венсенн больше, чем все прочие замки. Там доминировал сельский стиль, и монарх был не прочь посидеть под густой кроной дубов, когда речь шла о принятии какого-то важного решения.
Он же стал и главным действующим лицом первого большого события из тех, что там произошли. 19 августа 1239 года великолепная процессия приблизилась к особняку, стоявшему посреди домишек окрестных жителей. Во главе процессии шли два босых человека, одетых в простые белые туники. Они несли носилки, на которых стоял деревянный сундук. Это был сам король и его брат Роберт д’Артуа. В деревянном сундуке находился другой – из серебра, а в том – третий, уже из чистого золота. В третьем сундуке лежала реликвия: Святая Корона с шипами из Тернового Венца, которую император Болдуин Константинопольский передал королю Франции в обмен на очень большую сумму денег. Людовик Святой пошел встретить то, что он считал своим величайшим сокровищем, в Вилльнёв-л’Аршевек, что в Йонне. А потом, короткими переходами, через Санс, он доставил его в свой любимый Венсенн, где сам провел ночь перед тем, как отправиться в Париж. А там реликвию должно было принять аббатство Сент-Антуан-де-Шан: в ожидании, пока не будет специально возведен удивительный бриллиант архитектуры – парижская церковь Сент-Шапелль.
В Венсенне тоже будет своя Сент-Шапелль, но ей достанется лишь один шип от Святого Тернового Венца. Приказ на строительство поступит девять лет спустя. А пока король будет приезжать и уезжать из Венсенна. Там же, кстати, он два раза проведет заседание Генеральных Штатов. И именно оттуда в августе 1270 года он отправится в свой роковой Крестовый поход в Тунис, где он и умрет от чумы. Кстати, говорят, что свою последнюю ночь перед отъездом он провел в молитвах.
Впрочем, эти молитвы не спасут его потомков от трагической судьбы, и Венсенну будет суждено сыграть в этом свою роль. И, прежде всего, это имеет отношение к его сыну, новому королю Филиппу III.
Когда он возвратился из Крестового похода, в который последовал за своим отцом, он привез с собой в Венсенн три гроба: своего отца, конечно, но также и своей жены, Изабеллы Арагонской, умершей при родах на обратном пути, и сына, который появился на свет, но прожил всего несколько дней.
Слово «гроб», возможно, звучит тут слишком громко, ибо речь шла о сундуках небольших размеров: тогда было принято помещать драгоценные тела в кипящую воду, чтобы отделить мясо, предварительно удалив сердце, и в так называемый гроб помещали лишь кости. И трудно себе представить, как этот молодой человек, так любивший свою красавицу жену, смог вынести эту страшную процедуру.
Как бы то ни было, трагедия потрясла народ: «Царь, – говорили люди, – привез из крестового похода лишь пустую казну да могильные ящики, полные костей».
Конец ознакомительного фрагмента.