Он и она
Как-то так получилось, нет, так говорить неправильно. Точнее будет Брихаспати был в сильной фазе и его воздействие выразилось в том, что меня выбрали культоргом этажа в общежитии. В университете мне доверили целый курс и назначили старостой курса. По утрам приходилось чуть ли не в обязательном порядке приходить к первой паре, причем ни в коем случае не опаздывая, проводить хотя бы выборочную перекличку, а потом требовать с отсутствовавших оправдательный документ.
Конечно, ничего постоянного в жизни не бывает и через месяц, полтора Брихаспати стал негативным, все это наскучило и приелось, я начал все больше и больше манкировать своими обязанностями. Проверки и переклички проводились все реже, и проводить их большей частью стала девочка, числившаяся моим заместителем.
А вот в общежитии наоборот. Каждую субботу вечером играла музыка. У меня каким-то образом осел проигрыватель и стала образовываться все более увеличивающаяся пачка грампластинок. Именно такое у нас тогда было мультимедиа.
Вечером в семь часов, а опаздывать мне не давала группа добровольных помощников, вернее помощниц, заводился проигрыватель. Музыку подхватывали на четвертом и пятом этажах. И теперь она непрерывно звучала до конца суток, до двенадцати ночи. Холл посредине коридора был не очень больших размеров. Но его расчищали от избыточной мебели, вытаскивали стол, стоявший обычно по центру, на котором раскладывалась почта и пара диванов. Эта мебель размещалась вдоль коридора. На место предстояло мне все вернуть воскресным утром.
Танцевальная эпопея длилась благополучно и аналогичные субботние мероприятия проходили не только в нашем пятом корпусе, но и в остальных корпусах ФДСа. И нигде это не считалось нарушением порядка. Каково же было мое удивление, когда однажды в деканате выплыло заявление бедных студентов, которым не было жизни в общежитии из-за музыкальных разгулов и дебошей, которые я лично по своему хотению и желанию устраивал на этаже.
А однажды танцевальное мероприятие вообще перевернуло всю мою жизнь. Была очередная суббота. Народ неуклонно собирался в холле. Мы с ребятами приняли свои законные и дежурные сто пятьдесят, и я вернулся в холл. Так сказать людей посмотреть, да себя показать. Поскольку я считал себя ответственным за проведение столь важного культурного мероприятия, то и самозабвенно старался следить за порядком в холле. По крайней мере на первичном этапе протекания культурного действа. Завершалось все глубоко ночь-за полночь, и куда к этому времени занесет судьба отдыхающего студента было никому не известно.
Надо сказать, что в общаге с самого начала складывались своеобразные дружеские отношения между мужскими и женскими комнатами. Ребята всегда с охотой по первому зову бежали выручать своих сокурсниц в случае возникновения хозяйственно-бытовых неурядиц. В смысле гвоздь заколотить, полку какую повесить или лампочку вкрутить.
А женский контингент снабжал добрых молодцев ниткой-иголкой, порой пришивали пуговицы и частенько выделяли приятелям никогда не возвращаемые килограмм картошки или грамульку подсолнечного масла. Вот такие дружественно-хозяйственные отношения сложились и у нашей комнаты с одной из женских.
Итак, я все продолжаю эту душещипательную историю о танцах в холле пятого корпуса. Дансинг только-только набирает обороты и достигает необходимого градуса общей температуры. Подходит ко мне Алена, девушка из дружественной нам комнаты и сразу с претензиями и плохо обоснованными наездами:
– Что же ты, дорогой товарищ и уважаемый Валерий Петрович, девушке голову закрутил, весь ум-разум ей позаморочил, сердце вдребезги, как ненужный утиль, и душу в трубочку, прямо хоть сейчас на пункт вторичного сырья уноси?
Я, конечно, в полной бессознательности и абсолютной непонятливости. Что и откуда, и зачем это сразу и взахлеб.
Оказывается, подружка легла в постель, когда общага вся гуляет, и наблюдается у нее прямо сумеречное состояние, вызванное моим двубортным пиджаком и шестью пуговицами, красующимися в два ряда на этом самом пиджаке
– Иди, иди! Гибнет девчонка-то ни за что, ни про что, – вложила свой довесок в общий кавардак еще одна подружка.
Я человек гуманный, воспитанный в духе помощи и взаимовыручки и я не мог позволить, чтобы мой товарищ пусть даже и противоположного пола погибал в соседнем помещении в расцвете лет.
Но на всякий случай я попробовал стать в позу и обозначить свою непричастность:
– Я здесь что? Скорая помощь? Вон народу сколько!..
– Ей не народ, ей ты нужен, – толкает одна в правый бок
– Помнишь в том месяце с ней на вокзал за посылкой ездил? Вот теперь и расхлебывай! – вторит другая, напирая на вторую мою половину.
– А я может предохранялся, – я пытаюсь проявлять стойкость, но сладить с женщиной, тем более настроенной очень решительно, мне никогда не удавалось.
Действительно, в прошлом месяце, как сейчас помню, вечером в среду, заявились к нам в комнату Алена и ее подружка Галка, о которой сейчас и идет речь.
– Ребята, выручайте! Мама посылку передала, а мамина посылка – это святое! – сразу с порога пошли в атаку девицы.
Оказывается, этой самой Галке завтра в четверг проводник привозит посылку от мамы. Весу в посылке ерунда – килограммов пять и ехать не в тридевятые страны, а на Курский вокзал. А у какого студента не найдется часа свободного времени, чтобы привезти с вокзала вкуснейшую посылку от мамы вместе с симпатичной девушкой!
Так что проблемы никакой не оказалось, и назавтра мы с ней отправились на явку к проводнику. Галка всю дорогу смеялась, видимо довольная, что сейчас получит материнский гостинец.
Галя была очень симпатичной девушкой. Глаза у нее были зеленоватые и чуть раскосые: видимо кто-то из предков согрешил с чалдонами, алтайцами или еще какими-то аборигенами. А в глазах при смехе постоянно прыгали какие-то светящиеся желтовато-оранжевые искорки, что создавало внутри зрачка оттенок аквамарина.
На переносице все время возникали три складочки и, казалось, что она с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться. А челка до самых глаз и два интригующих завитка там, где у мужчин располагались бакенбарды, делали весь ее вид притягательным и крайне симпатичным.
До курского от общаги ехать всего-ничего, а за разговорами, за шутками, прибаутками мы и не заметили, как приехали обратно.
Я поставил сверток на стол в их комнате, девчонки засуетились, разыскивая ножницы, а я отправился к себе, резонно полагая, что моя задача выполнена и дальше мне здесь делать нечего.
Полчаса пройти не успело. Нет, абсолютно точно, что прошло не более двадцати минут.
Когда кто-то из нас дома, мы на ключ двери не закрываем, толкни – и они откроются. Вот и в тот раз двери открылись, но как-то странно. Сначала они открылись, а затем лишь в них постучали.
На пороге стояла Алена, но Боже! На кого она была похожа
Лицо красное, растянутое в ширину и из-за этого ставшее плоским как здоровенный алый блин. Глаза затекли и превратились в две узенькие еле различимые на лице щелочки.
Сначала мы в один голос ахнули. Именно в один голос все вчетвером. А потом заржали, именно не засмеялись, а заржали. Удержаться было невозможно.
– Ну вы чего? Лучше скажите, что это такое? И что мне делать теперь?
– А что ты ела?
– Причем в одиночку ела?
– Давай колись! Чистая совесть – легкая душа!
– Ничего я не ела-а-а! – Алена рыдала в полный голос, как малый ребенок… – Я только меду попробовала чуть-чуть… И даже не все сорта
Последние слова сопровождались новым взрывом хохота. Мы все служили в армии и видели, что происходит с молодыми бойцами, если они с избытком наедятся поливитаминов
В армии солдатам через определенный интервал времени выдают драже поливитаминов. Если принимать норму, то ничего (плохого) не происходит. Но молодые воины, особенно прибывшие из сельской местности, путают витамины с конфетами, тащат их у медиков и едят неумеренное количество. В результате приходит аллергия. Эдакая строгая дама интеллигентной наружности и очень серьезного поведения. После ее прихода с проштрафившимся бойцом происходили примерно такие же видоизменения. Круглая алая распухшая физиономия, слезящиеся глаза-щелочки. Но через час-полтора все заканчивается и благополучно исчезает без последствий.
Мед при всей своей полезности и целебности, а может как раз благодаря этому, для очень многих людей является сильнейшим аллергеном и вызывает аллергию часто даже запахом. А тут она пять сортов начала тестировать – дегустировать!
Мы успокоили Алену, усадили ее за стол, налили несладкого чая. Прибежала перепуганная Галка, ей тоже немедленно налили чаю, а через полчасика Алену начало отпускать.
Так что на вокзал ездили и поездка запомнилась надолго всем посвященным в подробности.
Собственно, я особенно и не сопротивлялся тому, что меня посылают проведать сумрачную девицу. Если б я, конечно, знал, чем придется расплачиваться в последствии за легкомысленное решение и что платить проценты за минутное действие придется всю жизнь… Сколько воспоминаний было впоследствии, сколько сожалений! Но, увы!..
Знать бы это в юности, по младости,
Может не искал нечайной радости…
Не болело б сердце может к старости
От бездумной и безумной ярости…
Где тот колледж, универ, шарага,
Где бы рассказали пацану,
Что в любви нужна своя отвага,
Что любить – как мчаться на войну!
Полюбить – как лечь на поле брани,
Пусть с годами позабудешь сечь,
Боль напомнит о минувшей ране,
Вновь пройдет и вдоль и поперечь!
Ну откуда мне гуляке, пьянице
Знать, что вдруг в двухтысячном году
Снова до меня она дотянется,
Вновь гореть мне пламенем в аду!