А почему?
Светочка приехала на рабфак самой первой. В жизни есть две категории пассажиров. Нет, их в действительности гораздо больше, но в данной ситуации меня интересуют те, которые приходят заблаговременно, за некоторое время до отхода поезда. Так вот, есть те, кто приходит на перрон задолго до отправки поезда, долго ходит по вокзалу, очень устает выстаивая свой срок на перроне и в результате все-таки опаздывает на поезд. И есть пассажиры, которые заблаговременно приходят к отправке, стойко ожидают когда же начнется посадка и самыми первыми садятся в вагон на свои места.
К таким пассажирам и относилась Светочка. Дома ее все всегда звали Светочкой. Не Светланой, не Ланой, не Светочком или Светиком, а именно Светочкой. Так было заведено с самого дня ее рождения и так безукоризненно выполнялось всю ее жизнь.
Всю жизнь она прожила в небольшом рабочем поселке. Всю жизнь ждала своего принца на белом, хотя и не обязательно совсем белом, можно было и на коне любого иного окраса. Да той жизни пока было всего два года после окончания школы. Но очень хотелось Светочке поскорее выйти замуж. Да не за забулдыгу какого-нибудь. Их вон по поселку сколько ходит, только все пьяницы да матерщинники. А Светочке нужен, чтобы культурный и грамотный, чтобы ласковый и любил чтобы, еще чтоб зарабатывал и в дом нес, а не наоборот. А где такого в их поселке возьмешь?
Она сама себя считала девушкой культурной. Ей нравилось прийти в клуб на новый фильм с подругой под ручку. Лучше было бы с парнем, да, если парня нет, то можно и с подругой. Взять билеты и прогуливаясь до начала фильма угоститься пломбиром за 19 копеек. Или зайти после работы в районную библиотеку к знакомой библиотекарше, поговорить про новые серии нашего фильма «Вся королевская рать», снятого почти как американский, а потом взять припрятанный специально для нее новый номер журнала «Юность» и «Советский экран».
С библиотекаршей Ларисой всегда можно было поговорить про все наболевшие вопросы. И про то как лучше варить варенье из крыжовника, накалывая ягоды или пропуская эту операцию, и про Арчила Гомеашвили, какого замечательного актера нашел Леонид Гайдай для своего фильма, и про то, что в их захолустье совсем нет приличных женихов и непонятно где их искать, может даже стоит куда-то ехать.
Вот Лариса и показала Светочке объявление про прием на подготовительное отделение Московского Государственного университета.
– Попробуй на какой-нибудь филологический факультет. А что? Литературу ты любишь, вон журналы всегда читаешь, а там обживешься, осмотришься, глядишь и познакомишься или с сыном какого-никакого завалявшегося профессора или с каким будущим профессором, а замуж уж выйти с твоими данными пара пустяков будет!
Светочка была симпатичная девушка, что называется светло-русая, настолько светлая, что уже почти блондинка, а чтобы подчеркнуть это, совсем выбеливала волосы, превращаясь в некую белокурую Жизель. Ей самой это очень нравилось. А кому не нравится, пусть потерпят, это уже их личное дело.
Она подумала, подумала и послала документы по указанному адресу. Благо характеристики для нее никаких трудностей не представляли. Она работала секретаршей директора вагоноремонтного завода. Завод был один на всю округу. И подписать уже написанную по готовому трафарету характеристику не составляло никакого труда.
Через какое-то время ей пришел вызов на собеседование. Она поехала и поступила.
Она была самым первым слушателем подготовительных курсов. Не по успешному обучению, а по той очередности, в которой слушателей зачисляли на отделение или селили в общежитие.
Оказалось, что ряд солдатиков из обжитых и вполне цивилизованных районов Союза проходили собеседование прямо в воинской части, еще до увольнения. И если я ехал в столицу нашей Родины с подспудной мыслью, что сегодня я еду туда, а завтра на этом непонятном собеседовании мне дадут так называемый волшебный пендель по мягкому месту и поеду я точно таким же образом, но в обратном направлении, то эти бывшие военные ехали спокойно, зная наверняка куда и зачем они едут.
Она была первая, а я наоборот был самым последним. Я последним прошел собеседование, последним был зачислен на отделение, и последним меня поселили в общежитие. И очевидно, то что мы выбивались из общей очередности поселения, нас и поселили отдельно, в стороне от всей группы.
Всю основную группу поселили на десятом этаже, меня определили на одиннадцатый этаж, а Светочка вообще заняла апартаменты на двенадцатом этаже. Заняла апартаменты – это не шутка юмора, как говорил один мой знакомый, это суровый факт социалистической действительности. Сначала Светочка с какой-то восточной женщиной вдвоем заняли комнату, предназначенную для семерых человек. Но чуть позже у этой представительницы свободного Востока взыграли какие-то внутренние рефлексы и инстинкты и она благополучно переехала к своим землякам в противоположное крыло здания. И Светочка осталась совершенно одна в огромном зале.
Следует сказать буквально два слова об общей архитектуре жилого комплекса. Изначально его проектировали, как дом Нового Быта. Здание представляло собой две полураскрытые книжки поставленные вертикально. Между книжками-корпусами было метров двести-двести пятьдесят. По земле на эти двести пятьдесят метров пролегло двухэтажное соединяющее здание со столовой, актовым залом, читальней и еще какими-то помещениями общего назначения.
В каждом корпусе на этажах располагались буфеты, прачечные, комнаты отдыха и еще что-то подобное. Оба корпуса хорошо просматривались, каждый со своей противоположной стороны. Подробности быта без специальных оптических приборов были, конечно, неразличимы, но общие очертания проживающих были видны неплохо.
Находясь в своем зале одна, привыкшая к патриархальным устоям своего родного поселка, Светочка решила воспользоваться тем, что она одна занимает такое огромное жизненное пространство. Помещение очень хорошо отапливалось. Поэтому раздевшись, как она в одиночестве всегда делала дома, девушка развернулась по полной, сирая из своего гардеробчика все, что требовало стирки и то, что могло только потребовать последнюю через несколько дней.
Не будучи уверенной, что к моменту высыхания продуктов стирки, она разживется где-нибудь утюжком, Светочка основные вещи: кофточку, юбочку, там какие-то колготы, и все такого же рода вывесила на карниз для шторы. Если быть точным, на карниз она повесила плечики из гардероба, а на плечики уже то, что должно было сушиться.
Вы, наверное слышали, что все процессы человеческой жизни подчинены тем или иным законам. Некоторые законы, управляющие нами, даже носят определенные строго специфические названия. Так в данном конкретном случае на арене оказался всемирно известный закон человеческого общежития, именуемый, как закон подлости. Под действием этого закона Светочкины вещички вывешенные на плечики сформировали фигуру, которая издали идеально напоминала человеческую.
Говоря другими словами, из противоположного крыла отлично просматривалось человеческое тело висящее в окне на двенадцатом этаже.
В том корпусе началась паника. Кому-то сделалось плохо. Хорошо не было никому. Народ бегал, искал телефон, звонил кто куда. Кто-то додумался позвонить в деканат, кто-то в ректорат, кто-то разбудил ночного дежурного в главном корпусе МГУ на Ленинских горах и тот немедленно сформировал команду для поиска места суицида на двенадцатом этаже. В общем волнения разыгрались еще те! Но самое главное и для нас самое интересное – это то, что местный оперотряд в количестве шести человек бросился бегом на противоположную сторону, достаточно быстро, всего с третей попытки определил комнату, где произошел суицид и грудью (не знаю, как поставить их грудь во множественное число, дабы никто не ничего не напутал и не представил себе изящную женскую фигурку) ударил со всей дури, как говорится, в двери этой комнаты.
Когда Светочка услышала громоподобные удары сотрясавшие не только дверь, а и всю стену, она ужасно перепугалась. Такого с ней никогда не было. Чтобы еще не в позднее время, в густо заселенном доме почти в центре Москвы, к ней в дом врывались какие-то бешенные разбойники и бандиты. Голосок у нее от природы тихий, а тут он вообще сел и еле слышным шепотом она приказала нападающим на ее крепость бандитам немедленно убираться. Естественно, те ничего не услышали и манкировали всеми приказаниями и увещеваниями.
Двери в Доме Аспиранта и Стажера сделаны несколько более качественно, чем в обычных жилых домах, но даже эти двери не выдерживают, когда шестеро вскормленных юнцов пытаются их открыть без всяких ключей и отмычек. Другими словами через четыре с половиной минуты двери оказались на полу, а глазам возбужденных оперотрядовцев предстала очаровательная девушка в импортных изящных трусиках, прижимающая к груди ажурный бюстгальтер.
Завершилась вся история достаточно благополучно. Молодые люди отремонтировали двери, а Светочка, по-солдатски быстро одевшаяся, взялась напоить всех шестерых великолепным чаем с домашним вареньем.
На этом и забыть бы историю, которая по сути своей яйца выеденного не стоит, только прошла неделя и все повторилось с точностью до не могу.
Опять подвела страсть Светочки к чистоте. И. главное, на это раз наученная горьким опытом, она завесила все окна шторами. Откуда было бедной девушке знать, что на шторы проецируется изображение висельника, которое еще лучше просматривается с противоположной стороны.
Опять ворвался оперотряд, но теперь уже обошлось без страшного испуга и полуголого состояния. Состоялось чаепитие и на этом знакомство завершилось.
Как обычно во всех историях основное событие повторяется три раза. Точно так же и здесь оперотряд прибегал вынимать из петли висельника трижды. Третий раз несколько боком эта история зацепила и меня.
От нечего делать я разгуливал по этажу, как вдруг бежит толпа взъерошенных молодцев. Ну они бегут, значит и мне нужно. Да не просто нужно, а необходимо. Только, когда стали ломиться в комнату к Светочке, я сообразил, что что-то здесь не то. Растолкав бьющихся, в полном смысле этого слова, в дверь дружинников, я позвал девушку.
Я не очень тогда еще был с ней знаком. Просто заходил к ней в комнату один раз за какой-то мелочью, ну, и, конечно, общие занятия, одна аудитория, одни преподаватели.
Третья история тоже закончилась чаепитием, но теперь чай пили мы с ней вдвоем. И как-то так завязалась дружба скрепленная хорошим чаем и домашним вареньем. Частенько она засиживалась в нашей мужской компании. Нередко случались выпивки. Она в них участия не принимала, но находилась все время при нас или при мне, это уж, как вам больше нравится.
Случались некоторые мелкие казусы. Значения они не имели, но запомнились. Другой раз сидели играли от нечего делать в дурака, Кинга или еще какие-то простенькие игрушки. И вдруг замечаю, если кто-то проштрафится или сходит не так, Светочка повторяет: «Это малый тон!» Думаю, это что же такое? Что за присказка такая чудная? Где она ее подцепила?
Исподволь выясняю – это, якобы, французский язык. Оказывается это mauvais ton – моветон. Ну что скажет русскому человеку какой-то моветон! А здесь малый тон – он и есть малый тон! Великолепно. Запомнилось на всю жизнь
И последнее, что запомнилось. Сидели обычной компанией. Нас четверо ребят и Светочка. Мы полупьяные, да уже и это слово будет не приемлемо, потому что время подкатило к пяти утра и все наши алкогольные возлияния остались на уровне воспоминаний.
Надоели и карты. Но не спать же ложиться, чтобы через полчаса вставать.
И кто-то из ребят, кажется Володька, только для того чтобы что-то сказать, произнес:
– Мертвые не потеют!
Была у нас такая глупейшая поговорка. Откуда пришла и как ушла уже не помню. Просто, наверное, забылась, как забываются за жизнь сотни не менее глупых словечек и присказок.
– Да, господа, мертвые не потеют!
И тут неожиданно раздался голос Светочки, этого наивного цветочка, этой девочки, оторванной от своей почвы и не знающей куда себя деть:
– А почему?..
Она, вероятно, хотела спросить: «А почему ты так нам сказал» или что-то в этом роде, а получилось невообразимое:
– Да, господа, мертвые не потеют!
– А почему?..
Мы бились о стол головами, мы плакали, мы топали ногами, ну почему мертвые не потеют? Это был уже не смех, это была истерика.
Она хотела поправить ситуацию:
– Ну, что вы заржали, дураки! Я говорю, почему…
И новый шквал беспробудного истеричного хохота…
После этого случая Светочка перестала к нам заходить.
Скоро наступили экзамены. Подготовка, консультация, сдача, отмечаем, консультация…
Где Светочка, что Светочка? Не до нее. Так и не знаю куда делась девочка, как сложилась ее дальнейшая жизнь?
– Да, господа, мертвые не потеют!
– А почему?..