Раздел II
Субъектный аспект массово-коммуникативной деятельности
Тема 5. Субъекты массово-коммуникативной деятельности
Проблема субъектов является одной из важнейших в процессе анализа любого вида деятельности, в том числе и массово-коммуникативной.
Действительно, деятельность – это, с необходимостью, чья-то деятельность. Этот «кто-то» и является субъектом данной деятельности. Поэтому важнейшим фактором понимания той или иной деятельности выступает умение правильно определять субъекта этой деятельности.
При этом важно иметь в виду, что процедуру выявления субъекта деятельности необходимо осуществлять в каждом вновь предпринимаемом исследовании заново, ибо одна и та же социальная инстанция (индивид, группа) в одних видах деятельности может выступать как субъект, в других – в иной роли, причем эти деятельностные ряды могут быть осуществляемы как синхронно, так и разновременно.
Социология определяет субъект как источник целенаправленной активности, или, в более строгой формулировке, как индивида или группу их, которая реализует самостоятельно выработанные программы (действий), способствующие достижению самостоятельно выработанных и поставленных целей. В этом положении заключен критерий отличения субъектов деятельности от иных ее участников (средств или объектов). Иными словами, только субъект осуществляет целеполагающую деятельность и определяет условия и средства её достижения. При этом для достижения цели субъектом могут привлекаться другие индивиды или группы их, которые, способствуя реализации целей субъекта могут иметь свои, отличные от заданной субъектом, цели.
Иначе говоря, субъект – это та социальная инстанция, чью потребность удовлетворяет продукт данной деятельности. Поэтому, чтобы определить субъекта той или иной деятельности или, соответственно, того или иного деятельностного акта, необходимо дать однозначный ответ на вопрос: «Чью потребность удовлетворяет продукт данной деятельности (данного деятельностного акта)?» Иными словами, отвечая на этот вопрос, мы должны определить, кому выгодны результаты данной деятельности, то есть кто более всего заинтересован в данном социальном действии.
Кто же является субъектом массовой коммуникации как деятельности? Определив сущность массовой коммуникации как внедрение в массовое сознание определённой системы ценностей, мы должны ответить на следующий вопрос: чья система ценностей внедряется в массовое сознание в процессе массово-коммуникативной деятельности? Если субъект – это та инстанция, чью потребность удовлетворяет продукт данной деятельности, то, исходя из положений современной теории журналистики, мы должны были бы предположить, что таковым является так называемая массовая аудитория, ведь, согласно этой теории, продукты журналистики (совокупность текстов) удовлетворяют потребности именно этой аудитории.
«Невооруженным» глазом видно, что подобный вывод – неверен. Попытки найти причину ошибки в выводе приведут нас к пониманию того, что речь идет не об эвристической некорректности предложенного понятия «субъект» и не о неправильной фиксации массовой аудитории в качестве потребителя продуктов журналистской деятельности, а в методологической неоднозначности, связанной с пониманием текстов как продукта журналистики.
Поясним на примере из других сфер социальной жизни, где эта трудность усматривается яснее и четче.
Рассмотрим, например, экономическую сферу общественной жизни, к примеру, производство автомобилей и прохладительных напитков. Автомобильная фирма, скажем, «А», производит автомобили, фирма по производству прохладительных напитков, скажем, «Б», производит, соответственно, некий напиток.
Если предположить, что субъектами производства этих продуктов являются владельцы этих фирм – предприниматели, и если, как следует из определения, субъект – это та инстанция, потребности которой удовлетворяются продуктами данной деятельности, то снова получается, на первый взгляд, странная ситуация: зачем владельцам фирмы «А» столько автомобилей, а владельцам фирмы «Б» столько напитка? Такое количество продуктов превышает все мыслимые и немыслимые потребности владельцев фирм (субъектов данной деятельности) в них.
Напрашивающийся вывод: либо владельцы фирм не являются субъектами данных видов деятельности и, соответственно, определение понятия «субъект» сформулировано неправильно, либо автомобили и напитки не являются продуктами данных видов деятельности.
Дело, разумеется, не в определении понятия. Оно сформулировано социологией достаточно адекватно действительности. Дело в том, что и автомобили, и напитки являются продуктами данных видов деятельности в рассматриваемом аспекте лишь в видимости, кажимости, то есть, так или иначе, на поверхности явлений и в превращенной форме. В другом аспекте, точнее, в этих видах производства, рассматриваемых в другом деятельностном ряду, они таковыми (т. е. продуктами) выступают. Но это – уже другая деятельность, другой деятельностный ряд, требующий, в свою очередь, специального исследования на предмет выявления ее (деятельности) субъектной структуры.
Суть дела – в том, что настоящим продуктом рассматриваемых видов деятельности (предпринимательской, уточним, деятельности) является, как хорошо известно из экономической теории, прибыль.
Если мы примем этот факт во внимание, многое становится на свои места. Безусловно, субъектами этих видов деятельности являются владельцы названных фирм, ибо главной потребностью предпринимателя как предпринимателя является именно получение прибыли, а вовсе не производство автомобилей и напитков. И производство напитка – по сути – вовсе не производство напитка, а производство прибавочной стоимости (в данном случае, посредством производства напитка).
И, тем не менее, названные предприниматели заинтересованы в том, чтобы заниматься производством автомобилей и напитков, в этом производстве заключается их интерес.
Интерес, так же как и потребность, есть отношение. Но, в отличие от потребности, которая есть отношение субъекта к необходимым условиям собственного существования, выражающееся как полагание отсутствующего необходимым, интерес есть отношение субъекта к способам удовлетворения собственных потребностей.
Говоря языком системного подхода, потребность – это нужда субъекта в системе, то есть нужда в определенных условиях для существования и развития субъекта, а интерес – это нужда системы в субъекте, то есть необходимость определенного способа деятельности, который система задает субъекту для собственного воспроизводства и развития. Иными словами, система предоставляет субъекту возможность удовлетворить его потребность посредством деятельности по удовлетворению её потребности в самосохранении, воспроизводстве и развитии. «Для субъекта, таким образом, наиболее важны его потребности. Однако, для того, чтобы их удовлетворять, он должен реализовать интерес, то есть осуществлять тип деятельности, который необходим системе как целому… Таким образом, для субъекта интересы – средство удовлетворения его потребностей, а для системы удовлетворение потребностей субъекта – средство реализации его интересов»[62].
Иными словами, производя прибыль, и, тем самым, удовлетворяя свои потребности как предприниматель, он заинтересован получать эту прибыль, производя напитки или автомобили, тем самым удовлетворяя нужду социальной системы в этих продуктах[63].
Но если производство прибыли посредством производства напитка перестанет удовлетворять субъекта этой деятельности (например, понизившейся нормой прибыли), он переключится на производство чего-нибудь другого, где эта норма прибыли выше, не переставая быть субъектом именно этого вида деятельности, то есть производства прибыли. И тот факт, что теперь производство прибавочной стоимости будет происходить посредством производства, например, деревообрабатывающих станков или кожаной обуви, даже отдаленно не похожих на напиток, сути дела отнюдь не меняет. Не изменится суть дела и в случае, если, вместо производства напитка, наш субъект начнет выпускать газету, выкупив ее у прежнего издателя, или станет хозяином одного из каналов телевидения, производя массовую информацию. Он будет заинтересован производить именно этот продукт. И этот новый интерес, в свою очередь, тоже будет задан субъекту системой (в частности, той же повышенной нормой прибыли).
С другой стороны, если субъект – это инстанция, которая реализует самостоятельно выработанные программы деятельности, то кто именно является субъектами вышеназванных деятельностей по этому критерию? Чьи программы деятельности реализуют компании «А» и «Б»?
Ответ вряд ли вызовет затруднения не только ученого-исследователя, но и просто здравомыслящего человека, знающего жизнь. Субъектами этих деятельностей (деятельностных актов) и с точки зрения данного критерия являются владельцы фирм, т. е. те же предприниматели.
Какие методологические выводы следуют из вышеизложенного для социологии массовой коммуникации?
Подобно тому, как напитки являются продуктами деятельности компании по их производству только в видимости, в превращенной форме, точно так же, в видимости, тексты являются продуктами массово-коммуникативной деятельности. И точно так же, в видимости, журналисты, производящие эти тексты, являются субъектами журналистики.
Необходимо отметить в этой связи, что некоторые теоретики журналистики предпочитали вообще отказаться от понятия «субъект массовой коммуникации», от фиксации субъектов как важнейших элементов системы массовой коммуникации, растворяя эту проблему в перечислении «действующих сил» данной системы, акцентируя при этом внимание на сугубо юридической стороне дела, так как важнейшими «действующими силами» признаются учредители – «государственные или общественные организации, профессиональные и творческие союзы, ассоциации и общества, группы граждан и отдельные лица, создающие издания и программы, организующие и направляющие их деятельность в той форме и мере, как зафиксировано в редакционном уставе»[64].
На самом деле субъектами массовой коммуникации как таковой являются социальные группы, реализующие свои потребности, связанные с обеспечением условий собственного существования, в данном случае условия, связанные с необходимостью внесения в массовое сознание, т. е. в систему сознания, функционирующего непосредственно в практике, социальных установок на основе собственных мировоззренческих парадигм, выраженных в форме их групповых идеологий.
Исходя из этих потребностей, социальные группы заинтересованы производить массовую информацию (в том числе в виде текстов) как способ существования собственных мировоззренческих парадигм, способ, который как раз и соответствует социальной психике и реализуется посредством творческой деятельности журналистов, и продвигать ее в массовое сознание с помощью механизмов, то есть средств массовой коммуникации, опять же соответствующих этому последнему.
Здесь, как и в случае, приведенном выше, интерес этот задан самой социальной системой, например, в виде необходимости для практического сознания получить оперативную ориентацию в важных вопросах внутренней и внешней политики. Таким образом, удовлетворяя информационные потребности массовой аудитории, субъекты массовой коммуникации удовлетворяют свои собственные потребности во влиянии на последнюю. Является ли массовая аудитория субъектом? Возможно, но только субъектом, заинтересованным в получении информации, ибо она способствует ориентации в среде существования. Именно этот факт положен некоторыми исследователями массовой коммуникации в основу утверждения о том, что удовлетворение потребностей массовой аудитории суть основная цель массово-коммуникативной деятельности. И именно ошибочность такого утверждения является причиной недовольства деятельностью массовой коммуникации, которая, с точки зрения некоторых теоретиков, недостаточно полно, правильно и т. д. информирует свою аудиторию. Всё разрешается довольно просто – субъекты массово-коммуникативной деятельности не имеют цели всестороннего и полного информирования аудитории. Информирование – это средство, которое используется субъектами для достижения собственных целей и удовлетворения собственных потребностей – в прибыли, либо в определённым образом сформулированном отношении массовой аудитории к тем или иным моментам социальной действительности.
Интерес, осознаваемый субъектом как цель, продиктованная неудовлетворённой потребностью, лежащей в основе деятельности и являющейся её побудительной силой, реализуется с помощью наличных средств, имеющихся в распоряжении субъекта. В прошлом, в отсутствие современных технических средств, в качестве такового механизма могло выступать, например, оглашение манифестов («во всю Ивановскую»), нынешние же «оглашения манифестов» реализуются посредством механизмов, связанных с гигантскими возможностями, предоставляемыми современными техническими средствами, возможностями, доходящими до планетарного масштаба (типа спутникового телевидения и «всемирного радио»).
Таким образом, субъектов массовой коммуникации как вида социальной деятельности, как определённого социального процесса надо искать не среди журналистов, а в другом месте, во всяком случае, вне редакционных кабинетов, на каких бы высоких редакционных этажах эти кабинеты ни находились, и какие бы таблички на них ни висели.
Из приведенных теоретических доводов и примеров следует еще один вывод, который на языке теоретической социологии выражается следующим образом: один и тот же технологический процесс, одна и та же инструментальная деятельность (то есть деятельность, взятая с ее инструментальной стороны, со стороны средств деятельности) имеет различное значение для различных участников деятельности. Иначе говоря, то, что для одного участника деятельности является средством заработка, для другого – производством, скажем, духовной ценности, для третьего может выступать как производство прибыли, а для четвертого, пятого и т. д. еще как-нибудь иначе.
В силу каких причин одни и те же (в инструментальном плане) действия оцениваются их участниками (субъектами и несубъектами) столь различным образом?
Во-первых, частично один из ответов содержится уже в самом вопросе. Этот ответ – в понятии оценка.
Во-вторых, один и тот же (в инструментальном опять же плане) деятельностный акт включен в целый ряд (цепочку) деятельностей, и поэтому является «точкой пересечения» нескольких деятельностных рядов, вызванных к жизни различными потребностями различных же субъектов.
«Вспомним еще раз известную притчу о строительстве собора в средневековом городе Шартре. Спросили трех человек, каждый из которых катил тачку с камнями, что они делают. Первый пробормотал: «Тачку тяжелую качу, пропади она пропадом». Второй сказал: «Зарабатываю хлеб семье». А третий ответил с гордостью: «Я строю Шартрский собор!»
Здесь нам важно отметить следующее. У каждого из опрошенных мы наблюдаем один и тот же набор действий. Иными словами, с точки зрения физики или физиологии они делают одно и то же. Однако деятельности их существенно различны, ибо различны цели и лежащие в их основе ценностные ориентации»[65].
В этом примере мы совершенно четко видим, что одни и те же инструментальные действия различных участников данных актов деятельности вызваны различными причинами, выраженными в виде различных ценностей и лежащих в их основании различных потребностей различных же субъектов. В данных действиях реализуются несколько видов деятельности, в зависимости от которых эти действия квалифицируются в соответствии с целями тех деятельностей, реализациями которых они выступают.
Для одного участника это может быть выполнение трудовой повинности как наказания за некое преступление, для другого – способ добывания средств существования для своей семьи, для третьего – производство духовной ценности (собора как храма) и, соответственно, творческая самореализация, для четвертого, пятого и т. д. – что-либо еще.
Массовая коммуникация, относящаяся к сфере регулятивной деятельности общества, также находится на пересечении разных деятельностных рядов, в которых ее участники выступают либо субъектами, либо объектами, либо средствами той или иной деятельности. Существуют утверждения о том, что человек – это всегда субъект и никогда – объект или средство. С точки зрения философии данное утверждение абсолютно истинно, ибо субъектом может быть только тот, кто обладает сознанием, то есть человек или люди, более того, каждый человек является субъектом той или иной деятельности. Однако с точки зрения социологического анализа социальных процессов в различных деятельностных рядах индивид, группа индивидов или любая социальная общность может выступать в роли не только субъекта, но и объекта, и средства.
Субъектами массовой коммуникации как вида социальной деятельности выступают, как правило, социальные группы, занимающиеся трансляцией духовных значений (в том числе и специализированного знания) в массовое (практическое) сознание. В этом отношении средства массовой коммуникации (во всем объеме их содержания, то есть коллективы редакций, технические средства – оборудование редакций и типографий, радио- и телестудий и т. д.) – выступают как составные элементы средств данной деятельности. Каждый из участников данной деятельности также является субъектом, но субъектом другого деятельностного ряда. Репортеры и публицисты («пишущие» журналисты), участвуя в журналистской деятельности, но, не имея статуса ее субъектов, являются в то же время субъектами деятельностных рядов иного плана: субъектами своей профессиональной творческой деятельности по производству текстов, в которых реализуются их личности как публицистов; субъектами деятельности по обеспечению своей семьи средствами существования и т. д. Владельцы отдельных каналов и изданий – субъектами деятельности по производству прибыли и т. д. В том случае, если канал или издание являются государственными, субъектом, соответственно, выступает государство, оно определяет финансовую стратегию и информационную направленность того или иного средства массовой коммуникации, информирующих граждан соответственно тем целям, которые государство в лице доминирующего субъекта власти считает необходимым обозначить. Следовательно, упрёки в том, что государство неправильно или неадекватно информирует граждан, являются, как минимум, не корректными, ибо любой субъект сам определяет свои цели и способы их реализации. Гражданам может нравиться или не нравиться их государство, являющееся субъектом массово-коммуникативной деятельности принадлежащих ему СМК, однако решение вопроса о власти и о способах коррекции последней находится вне компетенции социологии массовой коммуникации. Граждане могут (если могут) изменить государство в его решении вести ту или иную массово-коммуникативную деятельность, но если они этого не делают (или не могут сделать), то государство в лице доминирующего субъекта политической деятельности (власти) по своему усмотрению может учитывать или не учитывать мнение граждан в силу опять же права субъекта на реализацию собственной программы.
Поэтому, когда предполагается, что «вступить на стезю журналистики можно, например, из желания вложить свой капитал и получить прибыль, из стремления к повседневному заработку или реализации творческих потенций, из намерения приобрести престижную работу или стать влиятельным человеком… Подобных целей может быть множество, и ни одна из них не несет в себе ничего предосудительного. Но все это как бы побочные цели, имеющие смысл только в том случае, если реализуются глубинные, сущностные цели»[66], то в данном случае речь может идти как раз о том, что массовая коммуникация, взятая со стороны своей инструментальной составляющей, находится на пересечении целого ряда деятельностей, имеющих свои собственные цели, и что речь не может идти о глубинных или неглубинных (кстати, какими единицами измерять их глубину?) целях массовой коммуникации, а о разных видах деятельности, инструментально (то есть, по сути, в видимости) идентичных и, стало быть, о разных субъектах, добивающихся своих целей (вероятно, не менее «глубинных», чем все иные), посредством участия в массовой коммуникации. И если исследователь видит перед собой, как в данном случае, «множество целей», то это с необходимостью означает, что налицо и множество деятельностей, и, соответственно, множество субъектов различных деятельностей.
С другой стороны, то, что называется «как бы побочными целями», в действительности представляют собой те или иные последствия данной деятельности, не являвшимися ее целями (даже и побочными), но целями иных видов деятельности, реализуемых посредством массовой коммуникации (например, бизнеса).
«Это значит, что общими для них являются не только действия, которые мы непосредственно наблюдаем, но и отдаленные последствия этих действий. Специфично для каждого только рефлексивное осознание того, что делается. Рефлексия как бы окрашивает последствия действий в разные цвета так, что один выделяется, а другие теряются на общем фоне. «Окраска» в данном случае – это оценка»[67].
Наглядную картину изложенному представляет собой ситуация с субъектами массово-коммуникативной деятельности современной России. То, что негосударственные каналы и издания реализуют цели субъектов коммерческих интересов уже ни для кого не является откровением. Государственные СМК реализуют, соответственно, интересы власти, выражая её оценки и влияя тем или иным образом на массовое сознание. В советский период в СССР существовал один субъект политической деятельности, он же олицетворял собой государственную власть. Нынешние упрёки в адрес массовой коммуникации того времени в том, что она являлась ангажированной, мягко говоря, необоснованны, ибо наделяют массовую коммуникацию некой самостоятельной сущностью, не зависящей от социальных процессов, происходящих в обществе. Массовая коммуникация советского периода полностью выполняла свою роль – вела массово-информационную деятельность в рамках целей, обозначенных субъектом политической деятельности.
К настоящему времени в политическом пространстве России существует несколько субъектов, стремящихся реализовать свои потребности в государственной власти. По сравнению с советским периодом, в настоящее время существует намного больше различных СМК, в их создание и функционирование вкладываются огромные средства, которые далеко не всегда окупаются тиражами и даже рекламой, ибо граждане, по причине снижения уровня жизни, не в состоянии тратить финансовые средства на приобретение продукции СМК. Если предположить, что главная цель массовой коммуникации – удовлетворение информационной потребности граждан, то тогда кажется весьма странным тот факт, что на фоне неудовлетворённых первичных потребностей граждан в пище, лечении, жилье в стране, где значительная часть населения живет за чертой бедности, проявляется такая своеобразная забота, заключающаяся не в том, чтобы спасти своих граждан от реальной угрозы вымирания, а в том, чтобы дать им возможность почитать газету или послушать радио. В определённые моменты жизни общества возникают ситуации, когда информация кажется важнее хлеба, но такая ситуация не может длиться десятилетиями, что и подтверждает наличие недоверия граждан к информации СМК, падение тиражей и заинтересованности продуктами деятельности СМК.
Однако это никак не сказывается на процветании и разрастании империи средств массовой коммуникации, что говорит о других целях, лежащих в основе такого рода прогресса, а именно о коммерческих, и, в большинстве своём, политических целях (а иногда и тех, и других вместе), которые преследуют субъекты социальных интересов, реализующих их посредством массово-коммуникативной деятельности. Цель данных субъектов – власть, в достижении которой они не останавливаются ни перед чем, в том числе и перед расходами на обеспечение массово-коммуникативной деятельности того или иного СМК, способного помочь субъектам реализовать свои цели. Однажды в выступлении по телевидению один из активных политиков начала двухтысячных годов, Ирина Хакамада, сказала, что в её деятельности как политика ей интересен только результат. Если благодаря различным методам и действиям «моя идея принята власть предержащими, то мне всё равно, узнают они и народ, что это моя идея или нет. Главное, что есть результат, и я радуюсь»[68]. Эта фраза выражает суть любого субъекта деятельности – главное – результат, то есть, главное – достижение поставленной субъектом цели. При этом, как уже упоминалось, декларируемые и истинные цели субъекта далеко не всегда совпадают, в сфере же политической деятельности не совпадают практически никогда. Иначе чем можно объяснить тот факт, что все многочисленные субъекты политической деятельности современной России в предвыборные периоды всегда обещают перманентные улучшения жизни граждан, на практике никогда не реализующиеся? Все политики дадут одинаковый ответ на этот вопрос: нужно было выбирать нас, тогда и были бы улучшения. Иными словами, в своих бедах виноваты сами граждане. Но это ошибка. Субъект, если он субъект, может не только ставить цели, но и обеспечить их реализацию, в противном случае он может быть не субъектом политических интересов, а лишь субъектом собственных мечтаний.
Тем не менее следует заметить, что результаты по реализации поставленных целей не могут быть полностью предсказуемы, тем более относительно общества, где одновременно пересекаются множество объективных и субъективных факторов. Массово-коммуникативная деятельность служит реализации целей многих субъектов одновременно, что, соответственно, влияет на конечный результат в виде поддержки или неподдержки массовой аудиторией того или иного субъекта политической деятельности, по крайней мере, в демократическом обществе. Однако возможность беспрепятственно влиять на массовое сознание оглаской различных политических убеждений ещё не есть демократия, которая является не декларацией, провозглашением таковой. Демократия как власть народа предполагает способность последнего выступать в качестве субъекта этой самой власти, и если это представительская демократия, то способность не просто выдвинуть своего представителя, но и иметь возможность реально контролировать его функционирование вплоть до возможности лишения полномочий. Много ли мы знаем в современной истории России ситуаций с отзывами депутатов, которые не реализовали своих обещаний по улучшению жизни граждан? Это говорит только о том, что сознание современного российского общества ещё не ориентировано на демократию, которая является не только политической парадигмой, но и определённым качеством, характеризующим сознание общества. Подобная ситуация весьма удобна для различного рода манипуляций общественным мнением, тем более при помощи мощной индустрии средств массовых коммуникаций.
Конец ознакомительного фрагмента.