Часть вторая
Целься
«Если не можешь выиграть битву, раздобудь пушки побольше».
Я встретил его, не упев даже позавтракать.
6 футов 8 дюймов, широкий, как лайнбекер команды «Нью-Йорк Джетс», пальцы как сосиски, которыми он может разломать меня пополам, даже нынешнюю раздувшуюся версию Дэриена 2.0, ради фильма набравшую 20 фунтов мускулов. Поперек его почти полностью бритой головы вьется племенная татуировка.
Марк оглядывает меня и его с гордой ухмылкой на лице. Словно получил главный приз на сельской ярмарке за ворованную свинью.
– И что ты думаешь, Дэриен? – он явно напрашивается на комплимент, которого не получит. Пусть считает меня грубым. Пусть говорит, что я выпендриваюсь. Мне все равно.
– Мне не нужен телохранитель, – отвечаю я, скрещивая руки на груди.
Я пытаюсь вытянуться во весь рост, но даже тогда он нависает надо мной на добрых шесть дюймов. Наполовину Скала, наполовину Терри Крюс. Три сотни фунтов мускулов. И когда я выпрямляюсь, он делает то же самое. Выпендрежник.
– Он здесь не для твоей выгоды, – с улыбкой отвечает Марк и тесно сжимает зубы. – Он здесь потому, что на этом настаивают наши страховщики.
– Я не виноват, что ты застраховал мои кубики. Они никогда об этом не просили. Если бы ты не заставил меня делать этот глупый номер на «Доброе утро, Америка».
– Я думаю о твоем будущем, Дэриен. Ты же не хочешь запутать все еще больше?
Он треплет меня по щеке, ровно там, где красуется «положивший конец карьере» шрам. После неудачного падения с лодки Марк бросился к пластическим хирургам, как квотербеки НФЛ в отчаянии прибегают к пасу Девы Марии. По-моему, швы не так заметны, но режиссеру пришлось переснять почти все сцены финала. Не стоит упоминать, что шрам хотя и не завершил мою карьеру, но лишил меня последнего и единственного друга.
Я отрываю глаза от Терри Крюса младшего и смотрю на папу.
– Не надо так на меня смотреть, Дэриен, – он вздыхает. – Я просто хочу для тебя самого лучшего. Хочу, чтобы ты работал в этом городе. Ты же это понимаешь, да?
– Да, хорошо. – Спорить бессмысленно. – И надолго это?
– Смотри…
– Надолго? И что обо всем этом думает Гейл?
– Гейл согласна, что это хорошая идея. На некоторое время. – Он достает вибрирующий телефон и смотрит на номер. – Я должен ответить. Познакомьтесь пока. Почти как приключение, правда?
Я не успеваю ответить, Марк уносится, прижав телефон к уху: «Алло, здравствуйте, это Марк. Харрисон! Как ты? Как твоя лодыжка?».
Я никак не дождусь, чтобы за ним захлопнулась дверь.
Мы с телохранителем обмениваемся выжидающими взглядами. Я примечаю его выглаженный черный костюм, аккуратный галстук и серебряные часы «Ролекс». Невольно задумаешься о том, сколько же получают телохранители. Я хмурюсь. Он никак не реагирует, я оставляю попытки наладить контакт, стягиваю вчерашнюю футболку и плетусь в угол, где поставил чемодан.
Мы приехали в Атланту вчера поздно ночью. Я вообще не спал, поскольку самолет летел сквозь жуткую грозу. Войдя в отель, я тут же лег спать прямо в одежде, однако до сих пор чувствую себя уставшим. На красном дисплее часов на прикроватном столике 8:31. Я спал всего четыре часа.
– Наверное, хорошо умеешь следить, – бормочу я скорее себе под нос, чем телохранителю, перерывая чемодан в поисках футболки, которая мне не тесна. – Как оперативник ЦРУ? А существует ли специальная школа для телохранителей? Ты похож на киллера из фильма «Хитмэн».
Он оправляет рукава.
– Ты знаешь правила бойцовского клуба?
Я с удивлением смотрю на него.
– Так ты говорящий!
Он поднимает бровь.
– Если понадоблюсь, я прямо за дверью. Через двадцать минут тебя ждут внизу. Советую поторопиться.
И здоровяк выходит из комнаты. Я натягиваю чистую футболку. И тут звонит телефон. Сообщение. Целых два сообщения.
Гейл, 8:36
– Его зовут Лонни. Будь вежлив.
Лонни? Ну, ладно, хотя это и не самое подходящее имя для трехсотфунтовой машины тотального уничтожения. Я нахожу пару чистых спортивных шортов и носки. Телефон снова звонит, я вспоминаю про второе сообщение.
Неизвестный номер, 8:44
– Извини, что беспокою, но, может быть, ты знаешь. Как называется, когда Юцинедес делает эту штуку с пушками корабля. Исправляет? Чинит?
– Чушь.
Точно. Незнакомец. Мои губы кривятся в усмешке, когда я печатаю ответ.
8:44
– Пишешь фанфик в такую рань?
Неизвестный номер, 8:44
– Нет.
– Слишком резко, да?
8:44
– Немного. Я намекну.
– Начинается на К.
Неизвестный номер, 8:44
– Черт, я так и знала, что на К. Дай подумать.
Я надеваю спортивные шорты и носки, засовываю телефон в карман, провожу руками по волосам и гляжусь в зеркало в ванной. Шрам на щеке сильно выделяется в резком свете, мертвенно-бледная линия на коричневой коже. Марк прав. У Карминдора не было шрама. Еще один довод, что директор картины, должно быть, сошел с ума, когда выбрал меня. Еще более сумасшедшей может быть только мысль, что я продолжу дело Дэвида Сингха.
Экран телефона светится от еще одного сообщения, Я пугаюсь. Ненавижу сообщения. Особенно от незнакомцев. Но почему-то, не знаю почему, в сообщениях от этого человека есть что-то успокаивающее. Полная анонимность. Мы не должны никем притворяться. У меня не спросили моего имени, я не спрашиваю его. Мне не нужно объяснять, почему у меня телохранитель, почему я на такой странной диете и почему упорно ношу любимые футболки, даже когда они протираются до дыр под мышками. Мы… Мы просто болтаем.
Неизвестный номер, 8:45
– Корректирует? Калькулирует?
– Ну же, Карминдор!
– Коллекционирует? Кейтеринг? Понятия не имею!
– Подожди.
– Боже, ну конечно, калибрует!
– Я ужасна.
8:46
– А еще называешь себя фанатом.
Неизвестный номер, 8:46
– Ужасным.
– Никогда себе этого не прощу.
– Спасибо, Ваше высочество.
– Десять минут, шеф. – Лонни засовывает голову в дверь.
– Ты что, еще и таймер?
– За что заплатят, то и делаю.
– Можно я заплачу, чтобы ты исчез?
Он хмуро смотрит на меня.
– Шутка. – Я засовываю телефон в карман и хватаю ключи. Я бы не сказал, что ухожу очень быстро, но обуваюсь довольно торопливо. Прежде чем выйти, отправляю последнее сообщение.
8:56
– Можно просто Кар.:)
Калибровка.
Я теперь вечно буду себе это припоминать.
«Юци калибрует пушки, Элль», – ворчу я про себя, царапая это в блокнот. И почему я думала про калькулятор?
Вторник. Полуденное солнце припекает, я наблюдаю за туристами, гуляющими по дамбе. Мой телефон-кирпичик отдыхает в тени, изо всех сил пытаясь воспроизвести на своем стареньком экране видео из «Ютуба» о том, как раскроить и сшить вытачки. Я смотрела это видео уже раз сорок. В нем используется много швейных терминов, которые я не понимаю, кроме того, девушка пользуется швейной машинкой, которой у меня нет и не будет. Все мои сбережения уйдут на материалы и, надеюсь, на автобусный билет и конвент. Хорошо, если останутся деньги на иголку с ниткой, не говоря уже о том, что мне нужно разобраться, как их использовать.
«Ну почему это не конкурс, скажем, фанфиков?» – ворчу я. Писать гораздо проще. Когда стану сценаристом, буду работать над диалогами, описывая персонажей по собственному усмотрению, а костюмами пусть займется кто-нибудь другой.
Конец ознакомительного фрагмента.