Доколе, о Боже! Наставление 32
«Пожалейте меня, все проходящие этот путь!» – срывается с побелевших губ, как печальный рефрен, исторгнутый из утратившего надежду, отчаявшегося сердца каждого продвинувшегося ученика, обгоняющего своих собратьев.
Он должен был научиться отдавать из наполненной до краев чаши сострадания всем нуждающимся, отказывая себе даже в глотке из нее и оставаясь безутешным, разве только кто-то другой, идущий по тому же пути, интуитивно не почувствует его нужду и не поддержит его.
Он прошел первые врата Великой Белой Ложи, перед которыми стоял когда-то с изголодавшейся душою и опустошенным умом, страстно искавшими чего-то «достойного любви» и «достойного служения». Он был готов встретить, не дрогнув, этот каменный сфинкс тайны – закон самоотречения – к какому бы пути в религии или науке ни обращался, но до тех пор, пока жизнь не подвигла его к принятию той истины, что вне себя самого помощи не найти, все, что было смертного в его собственной природе, взывало о сочувствии и понимании.
Конец ознакомительного фрагмента.