Вы здесь

Уровень: Магия. Глава 6 (Вероника Мелан, 2017)

Глава 6

Взбираться стало тяжело.

Если раньше можно было свернуть влево или вправо, то теперь через лес шла одна-единственная тропка. Вверх, вверх, вверх, бесконечно вверх. Она словно вела в нужное место, не позволяя отклониться от курса, куда-то на гору, туда, где на карте схематичным рисунком изображались некие самоцветы.

Дикий кот, похоже, прочно приклеился к ней.

Этим утром, выбравшись из палатки, Марика увидела его лежащим возле бревна. Значит, вот кто чавкал остатками рагу ночью, не показалось. Когда зашуршал застегиваемый полог, сервал (кажется, так его назвал проводник), настороженно глядя желтыми глазами, поднялся с земли и отбежал подальше к деревьям. Сел у корней, наблюдая. Ждал еды.

Марика покряхтела, поворчала, поела сама и оставила кусок мяса коту. Вроде не совсем дикий, не кидается. Страшненький, конечно, длинноухий, но что ж теперь… Не морить же голодом?

Собралась быстро, сложила палатку и котелок, расчесала волосы пятерней, досадуя, что тотемы заодно не включили в походный набор расческу и умывальные принадлежности. Еще бы не помешали сланцы, полотенце, штаны полегче и ветровка.

Ага, и тележка с таблетками от жадности, которую бы она катила перед собой через весь Уровень.

Бросая короткие взгляды на пушистого гостя, Марика затянула рюкзак и, сверившись с картой, покинула стоянку.

Кот, как она и ожидала, соблюдая дистанцию, двинулся следом.


Утро пахло свежестью и отсыревшей хвоей. Чистый, прозрачный, живительный аромат, бодрящий лучше всякого кофе. Солнце пробивалось сквозь ветки игривыми лучами, ласкало, дразнило и превращало лес в сказочный. Не тот темный и дремучий, каким он становился сразу после заката, а легкий, воздушный, уютный желто-зеленый, домашний.

Снег почти стаял. Кое-где виднелись присыпанные сосновыми иглами лужи, унты тяжелили ноги, хотелось сменить их на кроссовки.

Вот ведь вредные тотемы: знали же, что станет теплее… Бабка тоже хороша, могла бы предупредить.

Опираясь на ставшую привычной палку, Марика мурчала под нос всплывшую в памяти мелодию.

Перелетая с ветки на ветку, щебетали птицы, радостным чириканьем приветствуя соседок и утро. Шуршали о своем листья на тонкоствольных, проросших между высокими соснами деревцах. Казалось, ноздри щекочет грибной запах. Нет, не может быть здесь грибов. Не сезон вроде бы, хотя кто поймет эту Магию…

Главное – двигаться вперед, а там уже скоро будут и деньги, и счастье, и все остальное. У любой дороги есть конец, и идущий обязательно достигнет его. Останутся в прошлом кристаллы и другие препятствия, найдется пилон, примет семечки и исполнит все заветные желания. А там домой, прочь из бабкиной каморки – на дневной свет Нордейла, к оставшейся на стоянке машине. Вот будет замечательно принять пенную ванну, выйти на балкон с бокалом белого каннского, а после зарыться в мягкую постель, зная, что ты богат и все уже позади.

По крайней мере, Марике казалось, что выйти с Уровня она должна через тот же вход, что и вошла, то есть через бабкин дом. А дверь? Туда наверняка ведут все двери, которые открываются отсюда. Главное – не потерять зернышки и не запросить преждевременную эвакуацию…

Хмурясь мысленно туче, наползшей на радужное настроение, Марика дошла до небольшого ручейка, пересекающего тропку, и присела на корточки, чтобы умыться.

Ну уж нет. Заветные семечки она не потеряет, не отдаст и не продаст. Покажет коварной судьбе, таящей за каждым углом опасности, фигу и получит-таки свое.

Вода оказалась ледяной – пальцы тут же замерзли.

Но лицо радовалось влаге, ручей уносил с собой пыль и грязь.

Ух, свежо, хорошо!

Закончив плескаться, Марика взглянула на грязный рукав и покачала головой – нет, таким она вытираться не будет, – убрала выбившиеся локоны за уши, выпрямилась и огляделась.

Хм, сервала не видно, присутствовал лишь взгляд в спину, к которому она успела привыкнуть, по бокам – стены сосен, а впереди, насколько хватало глаз, тянулась, уползая вверх, заветная тропа.

Что ж, ей туда.


Лес кончился неожиданно. Был-был – и вдруг остался позади, отступил от плато, на которое она шагнула, добравшись до вершины холма.

Открывшийся вид завораживал.

Бескрайняя поляна, покрытая пушистым травяным ковром, а чуть поодаль, снова явившиеся из далекого сна, вырастали из земли разлапистые, сверкающие на солнце, голубоватые, выше человеческого роста кристаллы. Не карликовые, рассыпанные по земле самоцветы, как она думала поначалу, а гигантские граненые камни, похожие на уменьшенную копию тех, что иногда стояли на столах геологов в качестве сувениров.

Всего пять на расстоянии нескольких метров друг от друга.

Вот, значит, что изображала карта.

Марика сбросила рюкзак, стянула душную толстовку и присела отдышаться.

Прошла минута. Вторая. Вокруг – лишь шорох стеблей и едва слышные завывания ветра.

Здесь, на вершине, мир вдруг показался сюрреалистичным: звенящая синева неба над головой, колышущаяся волнами трава и тишина – тишина бесконечного простора.

Плато. Полдень. Стоящие вдалеке граненые монументы.

Зачем они там? Может, обойти? Но Уровень никуда не приводил просто так; значит, и сюда она добралась с какой-то определенной целью. Вот только с какой?

Помнится, проводник предупреждал не посещать это место ночью. Что ж, она выполнила наказ – пришла днем.

Край глаза уловил движение; Марика повернулась: на тропе, по которой она недавно пришла сюда, стоял дикий кот.

Его уши нервно подергивались, а короткая рыжая шерсть топорщилась на ветру.

* * *

Подойти решилась не сразу: не знала, чего ожидать. Приближалась медленно, как сапер, шаг за шагом, ежесекундно ожидая не то подвоха, не то неожиданности в виде громового оракульского голоса, вопрошающего: зачем пришла?

Зачем? Она и сама бы не сумела ответить. Дорога привела, вот и пришла – пройти бы мимо, вот и вся задача.

Когда поверхность ближайшего камня оказалась на расстоянии вытянутой руки, Марика замерла и зачем-то задержала дыхание; озорник-ветер трепал выбившийся из-за уха локон.

Здесь, вблизи, кристаллы казались еще больше, еще массивнее, еще монументальнее. Кто поставил их здесь, когда? Ровные стенки отполированы до блеска – ни вкраплений, ни изъянов, лишь замершие в глубине крохотные пузырьки – слипшаяся во времени газировка.

Вновь неровно заколотилось сердце, включив предупреждающий о возможной опасности режим.

«Иди по тропе, – мелькнула мысль, – просто пройди мимо. Трогать не обязательно».

Но потрогать хотелось. Почему-то, безо всякой причины. Просто положить ладонь на стенку и ощутить не то тепло, не то прохладу.

Высоко и ровно, почти в зените, стояло солнце.

Собственная тень юркнула под ноги, но воздух сохранил часть утреннего дыхания, не прогрелся. Колыхалась, поддаваясь невидимым касаниям, трава – пригибалась и распрямлялась, замирала на несколько секунд и вновь приходила в движение, играла с ветром.

Марика решилась.

Сделала шаг вперед, подняла руку и осторожно прижала ладонь к кристаллу – тот оказался прохладным.

Что-то изменилось. Казалось, от прикосновения камень ожил, вдохнул в себя чужое присутствие и открыл невидимые глаза, рассматривая гостя. Рассматривая долго, тяжело, вглядываясь в самое сердце, в слои, недоступные для многих.

«Кто ты, чужак? А-а-а, странница… давно никого не было, давно. Что ж, постой и послушай меня…»

Нет, голос наяву не звучал, вокруг царила тишина. Монолог ощущался скорее в незримой вибрации, исходящей от голубого исполина.

Она струсила.

В какой-то момент хотела было отступить, но усилием воли удержалась на месте. Выстояла борьбу с собственным страхом, лишь плотнее прижала руку к грани и замерла, всматриваясь в мутноватую глубину.

А спустя минуту, когда уже отчаялась понять, зачем, собственно, стоит здесь, вдруг увидела, как пузырьки пришли в движение. Закружились, завращались и неожиданно сложились в четкую и ясную картинку.

В которой Марика увидела себя.

Деньги ковром устилали пол гостиной, диван, кофейный столик и стопками лежали на кресле. Купюры, множество купюр, золотой океан. Они оккупировали не только пространство квартиры, но и пространство жизни, пропитали атмосферу энергией роскоши, вседозволенности и дикой необузданной свободы.

Лежа на полу прямо поверх денег, Марика – та Марика из кристалла – смеялась. Нагребала в ладони охапки долларов, подбрасывала их в воздух и хохотала, когда они падали ей на лицо, волосы, колени, грудь. Она нежилась поверх них, как морская звезда нежится при прикосновении океанских волн, как сказочный эльф наслаждается падающей с неба сверкающей волшебной росой.

Ее! Это все ее!

Женщина – ее собственное отражение там, в квартире – ликовала. Кружилась в танце, восторженно завывала, не зная, за что хвататься. Собрать их в аккуратные стопочки или еще раз поваляться на куче? Ласково погладить или напихать в карманы? А может, сфотографировать, повесить в рамочку и балдеть, представляя, как вытягивались бы при виде этого кадра лица бывших коллег, которым она никогда не покажет заветное фото? И просто балдеть, думая об этом.

Просто знать, что ты баснословно богат и что с этого момента жизнь кардинально раз и навсегда изменилась.

Кристалл под пальцами едва заметно вибрировал.

Неужели она только что увидела собственное будущее? Неужели? Значит, все получится, значит, она дойдет до конца и пилон исполнит мечту о счастье?

Ур-а-а-а-а!

На короткий момент Марика отняла ладонь от грани и застыла, широко улыбаясь. Зависла, пропитавшись настроением из картинки, до краев наполнилась восторгом и азартом, сделалась почти пьяной от нахлынувшего ощущения триумфа. Она пройдет, пройдет через что угодно, лишь бы показанная иллюзия воплотилась в жизнь. Хотелось танцевать прямо здесь, на равнине, под завывание ветра, под шорох травы, под взгляд желтых глаз прилегшего невдалеке дикого кота.

Хотелось обнять и расцеловать кристалл, а после прилечь на траву, раскинуть руки и радоваться жизни, радоваться так сильно и глубоко, как только может радоваться самый счастливый в мире человек.

Деньги. Они будут ее.

Будут! Будут! Будут!

Секунду спустя Марика вновь прильнула к кристаллу, почти вжалась в него носом. В глубине тут же вспыхнула новая картинка.

Вот она сидит в роскошном кресле перед низким столиком, заваленным туристическими брошюрами, а напротив женщина в форме «Норд-Авиа» протягивает ей чашку кофе.

– Все только первым классом. Перелеты, отели, арендованные автомобили. Если хотите, подберем и шофера…

Марика-двойник лениво обмахивается глянцевой листовкой с изображением райского острова и смотрит на работницу турбюро из-под длинных накрашенных ресниц.

(Новое платье, новая прическа – отличная, к слову говоря, прическа! Видимо, я стала посещать люксовые салоны…)

– Шофер – это хорошо. Пусть будут автомобили премиум-класса. И да, включите в мой тур самые дорогие номера.

– Конечно, мисс Леви, все только самое лучшее.

(Они пресмыкаются, трепещут, преклоняются. Все преклоняются перед тем, у кого есть деньги…)

Изображение турагенства рассыпалось тысячами крохотных пузырьков, чтобы тут же сформировать новую картинку.

На этот раз ювелирного магазина.

– …Идеальная огранка. На сегодняшний день это лучший на Уровне камень, самый чистый, самый большой, самый прозрачный из всех существующих. Хотите поместить его в золото, платину или какой-то другой металл?

– Платину.

Ответ прозвучал уверенно и ровно.

На прилавок легла знакомая кредитная карта – та, что осталась дома, в бумажнике.

Она не сдержалась, все-таки бросилась в пляс. Прямо вокруг кристалла, с улюлюканьем, хохотом и радостными визгами. Как можно не танцевать, когда будущее настолько прекрасно? Зачем сдерживаться, когда эмоции рвут на части и кажется, если не дать им выхода, тебя разнесет на кусочки?

Глядя на беснующегося человека, сервал отошел подальше; Марика не заметила этого.

Магазины, самые дорогие магазины, великолепная одежда, лучшие рестораны, бесконечный безлимитный шопинг, все потворства жизни, и денег не становится меньше. Потому что их река, гора, океан, бездонный горшок! Потому что их много, их очень много, их просто сказочно много!

Все это за несколько минут она увидела там, в первом кристалле, пока пузырьки в его глубине не застыли без движения. И тогда, натанцевавшись, Марика пьяной походкой двинулась к кристаллу номер два.


На первый взгляд Ричард выглядел обычно.

Но только на первый.

Конец ознакомительного фрагмента.