Глава 12. Гао/Тот, что у всех на устах
Гао. Город в Мали. Численность населения – 57 989 человек (на 2005 год). Является административным центром малийской провинции Гао. Аэропорт. Город находится на северо-востоке страны, на левом берегу реки Нигер, на высоте 226 метров над уровнем моря. В прошлом Гао – столица средневековой империи Сонгай. Вплоть до настоящего времени – один из центров транссахарской торговли. Источник: Википедия.
В последнее время этот захолустный городок стал театром печальных событий, здесь гибнут на далекой бурой земле французские солдаты, здесь забрасывают до смерти камнями нерадивых любовников, здесь кипит, рискуя разлиться на ближайшие регионы очередной политико-религиозный, ставший уже международным конфликт. На экране мелькают знакомые пейзажи, но уже в багровых тонах. Но за свою долгую историю Гао повидал немало. Все проходит, пройдет и это.
Город был основан племенем Сонгай в двенадцатом веке, завоеван империей Мали в четырнадцатом. В пятнадцатом веке этот богатый населённый пункт был разграблен и разрушен племенами, пришедшими из Марокко, но до прошлого века он оставался важным пунктом на пути кораблей и караванов. В наше время Гао находится в упадке, но имя его, наряду с другим жемчужинами архитектуры Мали, такими как Джене и Тимбухту остается в анналах истории, а поездка в город-миф – неотъемлемая часть туристической программы по Мали.
В туманной, розовой от мелкой пыли дымке мы покидаем отель. На часах 6 утра, а плоский солнечный диск уже плывет высоко в мутном небе. Город Гао, некогда важный торговый центр на караванном пути, сонно шевелится. Снуют по переулкам вездесущие мопеды. Важно покачивая рогами, размером с руль знаменитого американского мотоцикла, направляются к водопою коровы. Семенят у редких палисадников забавные «черный низ-белый верх», словно очерченные по линейке, козы. Ловко подпрыгивая на задних лапах, они пытаются сорвать редкие зеленые листочки садовых деревьев, смачно жуют яркие соцветия бугенвиллей.
Глинобитные сарайчики-магазины распахивают яркие, выкрашенные в голубой цвет железные ставни и двери. Полощется в потоках утреннего свежего ветерка простыня-плакат на лавке местного эскулапа. «Лечу от всего». Самодельный плакат поражает натуральностью рисунков, безграмотностью оформления и размахом деятельности эскулапа: судя по весьма живописным, а порой и слишком, иллюстрациям, лечит местный марабу, как от загадочной «онгины», так и от не менее таинственного «сефелиза», не говоря уж о «глупых болячках» типа укуса скорпиона или СПИДа.
На перекрестках дородные матроны в ярких платьях-распашонках жарят пончики-блинчики на ноздреватых сковородах. Некоторые неправительственные организации создали банки для микрокредитования населения. Купит такая африканская бизнес-леди масло, сковородку, обрезок стальной бочки для разведения огня да муки в кредит, и вот уже во всю идет торговля: 25 франков за блинчик «бене». Итого 2 рубля за сладкий комочек печеного теста. Дешево и… вкусно. Только для талии вредно.
Для публики побогаче из необтёсанных досок сколочены кривобокие «гарготри» – придорожные ресторанчики-кафе. Название напоминает звук моего протестующего желудка, но кушать нам приходится именно здесь. Заспанный охранник нашего отеля объявил, что «мадам», то бишь я, «слишком рано решила уехать, а повар еще не проснулся», а значит «кина», то бишь завтрака для нее не будет.
В то время, как мои спутники лакомились поджаренной на сомнительного цвета сковороде яичницей, я робко жевала кусок французской булки и цедила из чашки жуткий приторно-сладкий напиток по названием «кофе с молоком». Ни тем ни другим от него даже не пахло.
Напротив придорожного кафе бойко шла торговля ворованным бензином в огромных стеклянных бутылях. Все соседние и не очень страны с Нигерией запружены некачественными нефтепродуктами, и, пары, вырывающиеся из выхлопных труб многочисленных транспортных средств, делают воздух крупных городов просто невыносимым. Но ничего тут не поделаешь: закон рынка. «Левое» топливо стоит в несколько раз дешевле, чем бензин на государственных заправках. Французы называют такую загазованность «загрязнением третьего мира».
Выудив из серо-белого переносного холодильника мешочки с водой, хозяин радостным тоном предложил нам освежиться на дорогу. Молоко, кефир, воду, соки и другие напитки, а также мороженное в западно-африканских странах упаковывают в целлофановые пакетики. Отрывай кусочек и соси живительную жидкость… брр…. антисанитария.
Поймав мой укоризненный взгляд, ресторатор усмехнулся и заявил, что пить воду совершенно безопасно, он не китаец какой-нибудь. Сравнение мне показалась забавным. Оказалась, что в районе работает китайский строительный отряд. Жители поднебесной возводят то ли дамбу, то ли мост. Вначале местные очень их прибытию обрадовались. Иностранцы-зарплаты-деньги. Вы улавливаете ход мысли? Но вскоре все приуныли. Отправленные на рынок за мясом китайские повара удивились ценам на баранину и говядину, поторговались и купили… ослов. Так что, заключил повар, кушайте-пейте, здесь вам не Китай, водой не отравят, ослятиной не накормят.