Глава 21
Надежды Перси Авелиана на стойкость его солдат не оправдались. Впрочем, удивляться было нечему – лучшие его люди под предводительством камрада Кришпера уводили от базы второй батальон имперских солдат, чтобы дать возможность спастись самому Перси.
Поначалу все шло неплохо. Едва пехотинцы вырвались из Горячих Ям, как их встретили шквальным огнем пулеметчики Зефа Шиммера, которые ежемесячно обходились казне сепаратистов в десять тысяч империалов каждый. Деньги немалые, но эти ребята того стоили. Они заставили солдат Ламберта грызть землю зубами, однако вмешательство штурмовой авиации поставило на пулеметчиках крест.
Бронированные колпаки «гнезд» разлетелись оплавившимися обломками, когда на них обрушился самый настоящий огненный водопад. Зрелище было таким эффектным, что Перси застыл на месте завороженный. Он даже не заметил, как рядом вонзился в землю острый осколок, а второй прошил стоявшего неподалеку камрада.
Почувствовав облегчение, обученные солдаты Ламберта тотчас рванулись вперед, и камрады начали беспорядочно отступать. Перси еще надеялся на двух снайперов, которых натаскивал майор Конвей. От них требовалось выбивать офицеров противника, но и они куда-то запропастились и не отвечали на позывные.
– Стой, куда бежишь?! – остановил Перси камрада, тащившего автоматический гранатомет. Его удивило, что боец бежит откуда-то с правого фланга.
– Они там! – махнул рукой гранатометчик. – Зеленая саранча! Они порезали Друда, Хафри и Чича.
– Не бойся. Они уже далеко. Видишь имперских солдат?
– Да, камрад Авелиан! – приходя в себя, кивнул гранатометчик.
– Приказываю тебе задержать их! Ты же не трус?
– Не трус, камрад Авелиан.
Над макушками деревьев с ревом пронеслись два штурмовика, и вся смелость гранатометчика моментально испарилась. Он упал на землю и закрыл голову руками.
– Стреляй, ур-род! – потребовал Перси, пинками заставляя бойца подняться. Солдаты генерала Ламберта были уже близко, и все чаще их пули вышибали искры из бетонных полусфер, обдавая Перси пыльной крошкой.
Гранатометчик поставил свое оружие на сошки и дал пристрелочную очередь.
Гранаты шипящей цепочкой пронеслись высоко над головами наступавших имперцев и разорвались в кронах деревьев, осыпав вниз целый дождь зеленых листьев и мелких веточек.
Вторая очередь легла более прицельно, разметав в куски одного из случайно подвернувшихся солдат. Остальные тотчас залегли.
– Молодец, парень! – поддержал партизана Перси и, попятившись, навскидку выпустил из автомата короткую очередь. В ответ в сторону гранатомета разрядили фаеркоп. Расстояние было слишком велико, чтобы нанести серьезный вред, однако Перси все же сбило с ног.
Падая, он крепко ударился головой и пожалел, что не захватил шлем. Совсем рядом прогремели выстрелы, а затем из-за бетонного основания десятого люка выглянул знакомый партизан.
– Скорее сюда, камрад Авелиан! – позвал он, и Перси скорее понял его по губам, чем услышал – гранатометчик за его спиной бил не останавливаясь, словно спешил поскорее израсходовать весь боезапас.
Перси метнулся к десятому люку, и в этот миг в его левую ногу как будто впилась речная оса. Перси вскрикнул, но выскочившие из-за укрытия камрады подхватили его и потащили прочь. Их было около десяти человек и, сменяя друг друга, они довольно грамотно прикрывали отход группы.
Возле восемнадцатого люка к ним присоединилось еще тридцать человек. Напуганные стремительным наступлением имперцев, они обрадовались, получив хоть какое-то руководство.
– Камрад Авелиан, вы ранены? – сочувственно воскликнул долговязый партизан.
– Он ранен легко, – поспешил сообщить один из тащивших предводителя бойцов. Быстро достав нож, он ловко распорол Перси штанину, и тот увидел, что рана действительно не опасная – пуля прошила икру далеко от кости, и хотя крови было много, немедленная смерть Авелиану не грозила.
Рану залили дешевым ромом, а затем наложили повязку, однако едва сборная группа собралась идти дальше, как из-за ближайшей бетонной полусферы появилось непонятное существо.
«Зеленая саранча!» – пронеслось в голове Перси. Это и не походило ни на что другое – узкое, сплющенное с боков тело, вывернутые назад птичьи коленца и две верхние конечности, напоминавшие зазубренные лапки богомола.
Мгновенный бросок – и два партизана повалились наземь, рассеченные этими зелеными пилами. Кто-то успел вскинуть автомат, но тот вылетел из рук стрелка, выбитый неуловимым ударом.
Успев уничтожить еще одного сепаратиста, саранча, словно тень, исчезла за бетонным укрытием. Запоздавшие выстрелы только взрыли землю и откололи несколько кусков бетона.
– Быстрее к главному входу! – не помня себя от страха, завопил Перси, вскочил на ноги и помчался, почти не хромая, среди взрывов гранат и свиста летевших во всех направлениях пуль. Следом за ним бежало его деморализованное войско.
Последней каплей для них стало нападение неизвестного чудовища и ужасная гибель друзей-камрадов.
Возле широко распахнутых створок главного входа отступавшие сепаратисты неожиданно столкнулись с передовой группой имперских пехотинцев. Последовали торопливые выстрелы, а затем замелькали ножи, и два отряда сошлись в рукопашной схватке. Партизанам нечего было терять, они дрались отчаянно. Воспользовавшись суматохой, Перси Авелиан проскользнул вниз и, скатившись по лестнице, со стоном поднялся и захромал, придерживаясь рукой за стену.
Что ж, раз сражение проиграно, пора воспользоваться последним средством. У себя в кабинете под столом Перси устроил небольшой пульт, с которого можно было подорвать запасы топлива и арсеналы.
Однако погибать вместе с подземной базой он не собирался. Рядом с сейфом, в котором хранились тридцать пять миллионов империалов, была потайная дверь, выводившая в запасную галерею, там оставалось пробежать триста метров и можно было выбраться наверх.
Едва Перси завернул за угол, как пехотинцы покончили с сопротивлявшимися у входа повстанцами и прорвались вниз.
– Эй, сюда, я в опасности! – крикнул Перси трем партизанам, которые слышали шум, но, судя по их растерянным лицам, не понимали, что происходит.
«Чьи это мерзавцы? Уралана? Расстреляю завтра же!» – возмутился Перси, не сразу вспомнив, что его власть заканчивается уже сегодня.
Эти трое услышали Авелиана и поспешили к нему на помощь, а следом за ними из темных галерей выскочили еще полтора десятка полусонных бойцов. Перси снова поразился, что эти люди делают здесь, в то время как их товарищи гибнут под пулями пехотинцев.
«Еще этот Ламберт: где же он?» – скрежеща зубами от боли, спросил себя Перси и завернул в следующую галерею. И снова вовремя – позади него тут же завязалась очередная схватка. Партизаны по неопытности начали бросать гранаты, погибая вместе с врагами. Но это надолго затормозило продвижение противника.
– Молодцы. Герои, – прохрипел Перси и тяжело ввалился в свой кабинет, едва не споткнувшись о лежавший на полу труп полковника Конвея.
– О, Йорк, ты еще здесь?! – Перси горько рассмеялся и опустился на стул. – О, бедный Йорк. А камрады – герои. Сволочи сонные. Так получите же!
Перси сунул руку под крышку стола и нажал на кнопку, однако ничего не случилось.
– Так получите же… получите же…. – Перси давил и давил на кнопку, но она не срабатывала. Что-то нарушилось, а что – поди разбери, когда в коридорах такая потасовка.
– Ну и хрен с вами. Уйду так.
Перси, упершись руками в стол, стал подниматься, когда вдруг почувствовал, что из второй комнаты, где находились сейф и дверь в потайной ход, как будто кто-то вышел.
Он медленно обернулся и увидел огромного пехотинца, под маскировкой которого наверняка скрывались офицерские погоны. И еще ему бросилась в глаза огромная уродливая «кулеврина», похожая на станок для сверления стен, – она висела у офицера на плече и по сравнению с его размерами не казалась такой уж большой.
– Ты кто такой? – усмехнулся Перси.
– Деньги где? – словно не слыша, спросил пехотинец.
– Поцелуешь меня в задницу – скажу, – ответил Перси и засмеялся, однако его смех перешел в визг, когда громила врезал ему ботинком точно по раненой ноге. Перси чуть не задохнулся от боли и замер, ожидая, что его вот-вот пристрелят, однако, открыв глаза, обнаружил своего мучителя на том же месте и в той же непринужденной позе.
– Ну что, шутник, скажешь, где деньги, или я должен сделать тебе по-настоящему больно?
– А… а это было не по-настоящему? – осведомился Перси, осторожно скользнув рукой вдоль ремня – там, за спиной, он прятал пистолет, так пригодившийся ему в споре с Конвеем. О бедный Йорк!
– У тебя нет никаких шансов, – предупредил его офицер и шевельнул левой рукой. Только после этого Перси заметил спеллер, стрелы которого смотрели остриями ему прямо в лицо. – Вставай и покажи мне, как открывается сейф. Давай поможем друг другу.
– Ты имеешь в виду… – начал было Перси и замолчал.
– Мы оба знаем, что я имею в виду, – сказал пехотинец, и в его голосе послышалась скука.
«Должно быть, подобная ситуация у него не впервые», – подумал Перси и поднялся на ноги.
– Скажи хотя бы, кто ты.
– Я генерал Ламберт. Полагаю, в своих мыслях ты не раз мечтал встретиться со мной.
– Но при других обстоятельствах, – заметил Перси.
– Вот именно, – согласился генерал и посторонился, давая ему дорогу.
Перси прошел мимо и, оказавшись во вспомогательном помещении, неловко повернул к сейфу. Он осторожно коснулся рукой наборной панели и полуобернулся к Ламберту.
– Кнопку тоже вы испортили?
– У меня было достаточно времени.
Перси понимающе кивнул и начал набирать нужную комбинацию. Тяжелый замок щелкнул и застрекотал приводным механизмом, втягивая внутрь двери стальные запоры. Наконец прозвучал мелодичный гонг, и это означало, что доступ открыт.
– Войдете сами, генерал, или это тоже должен сделать я?
– Открывай.
Перси потянул за ручку, представляя, как шагнет внутрь и попытается использовать еще один шанс – справа за углом на полке лежал другой пистолет. В полной готовности. Он был туда положен как раз для таких случаев.
Толстая бронированная дверь открылась, внутри хранилища зажегся свет. Перси сделал еще один шаг и положил правую руку на приготовленный пистолет. Кто знает, не запылился ли его механизм? Не ослабла ли пружина?
Генерал Ламберт, казалось, и не подозревал о коварном плане Перси. Ствол его пушки смотрел вниз, а рука со спеллером была отведена в сторону.
«Три… два… один». – Перси резко повернулся, вскидывая пистолет, однако стрела спеллера оказалась проворнее.
Качнувшись от сильного толчка, Перси Авелиан выронил оружие и свалился на мешки с деньгами.
Не обращая на него никакого внимания, Ник заглянул в хранилище и остался доволен увиденным. Денег было много – десятки миллионов.
В его личных хранилищах уже скопилось около двухсот миллионов империалов. Поначалу предполагалось, что деньги будут расходоваться на выплаты родственникам погибших солдат, а также увечным товарищам, однако фонд пополнялся значительно быстрее, чем расходовался. И тогда в голову генералу Ламберту стали приходить новые мысли. Порой весьма неожиданные.
Нику не нравилось, что Равновесный мир так быстро втягивается в большую войну, которая ему совершенно не нужна. Могущественные воюющие стороны все сильнее влияли на экономику и политику родного мира, и генерал Ламберт стал подумывать о том, чтобы положить этому конец. Но как это сделать, если ты командир в лучшем случае пары сотен тысяч отчаянных наемников? Как бы хороши они ни были, к их мнению не прислушается ни одна из сторон.
Где-то в галерее ухнул взрыв ручной гранаты, затем прозвучало несколько выстрелов.
Ник хотел связаться с майором Катаоми, однако отказался от этой мысли. Командир батальона был хорошим офицером, и мешать ему не следовало.
Не потрудившись запереть сейф, Ник вернулся в первое, официальное помещение, чтобы посмотреть, что находится за шкафом. На полу оставались царапины, а стало быть, мебель сдвигали. Нику хотелось узнать почему.
Шкаф легко сдвинулся, за ним оказалась небольшая, прикрытая деревянным щитом ниша.
После некоторого колебания генерал убрал щит – и замер, держа его в руках. Он никак не ожидал увидеть здесь это – тело резектора, пусть даже и мертвого.
И хотя Ник никогда не видел их собственными глазами, ученый Самуэль Литвак показывал Ламберту множество рисунков.
Неизвестно из каких источников Сэм узнал о странных потерях подразделения майора Ламберта на Эльбере и приехал на базу командос-наемников с рекомендацией из штаба округа.
– Я прошу вас, сэр, разрешить мне участвовать в ваших поисках.
– Зачем вам это? Пробежки по тропическому лесу не способствуют здоровью, – просмотрев рекомендательные письма, предупредил Ник.
– Мне это известно, сэр. Но так получается, что вы чаще других оказываетесь в местах, где обитают резекторы. Вот они-то мне и нужны.
Ник хотел изобразить непонимание, однако было поздно – он уже выдал себя.
– Из того, что я слышал об этих тварях прежде, понятно, что их лучше не беспокоить и не злить, иначе они такое творят!
– Это чепуха, майор. И я вам докажу это.
Они проговорили целый час, Литвак прочел Нику пространную лекцию, показывая собственные зарисовки этих странных существ.
– Однажды я даже разговаривал с ними, – признался Сэм.
– Правда? – Ник не удержался от улыбки. – И что же они вам сказали? Объяснили, почему режут людей?
– Они делают это для своей безопасности. Люди демаскируют их, и тогда враги резекторов быстро их находят.
– У них и враги есть? – Ник не знал, как себя вести с Самуэлем, ведь тот говорил какие-то сказочные вещи.
Позже многое, о чем рассказывал Сэм, подтвердилось, и он подолгу находился в экспедициях, пока однажды в отсутствие Ламберта не сгинул в ночных джунглях, и было неизвестно, сожрали его звери или он не поладил с резекторами.
Все эти воспоминания пронеслись в голове у Ника, пока он смотрел на тело с голубоватой кожей и большими черными глазами без зрачков.
Нику не хотелось воспоминаний, не хотелось снова этого страха и чувства бессилия, когда не знаешь, как защититься от подобной опасности. Жаль, что прошло то время, когда он ничего не знал ни о каких резекторах.
«Сделаем вид, что вас нет, парни», – мысленно произнес он и, сняв с пояса гранату, активизировал ее и положил к ногам неподвижного резектора, словно жертвенный дар. Затем быстро вернулся к сейфу и почти с облегчением ощутил удушающий удар взрывной волны.