Бесцветный мир
Я уже рассказывал о том, что Техник любил, очень любил собирать своих милых «уродцев» у домашнего камина и вспоминать о полетах, богатых приключениями.
Но все это было когда-то, а сейчас, в старости, полетов больше не было, а были лишь заснеженные Альпы, албанские речушки. Тишина и покой.
И Техник никогда и не вспомнил бы об этом странном мире, об этой бесцветной планете, если бы не заболел один из его любимцев.
Как-то утром всегда шустрый Братец загрустил всеми своими девятью головами, а к вечеру слег. Техник напугался, и все остальные «уродцы» испугались.
Глазастик заплакал всем своим множеством глаз.
Блин забегал из угла в угол, перебирая своими двенадцатью ножками.
А у Тихони даже волосы на подошве выпали.
Летун сложил крылышки вокруг своего уха и забился за кочергу у камина.
Чих сжал все свои дырочки и не чихал, а только сопел.
Все вспоминали Драчуна, как во время болезни он сжимал в кулачки свои ладошки. Хоть и давно это было, но все помнили, что перед смертью он тоже загрустил, как теперь загрустил Братец.
Но Братец двое суток лежал, как не живой, а на третий день встал, как-будто и не болел. Только стал бесцветным. Серым каким-то.
И эта бесцветность Братца навеяла на Техника воспоминания о путешествии в Бесцветный мир. На ту чудную планету.
И вот как-то вечером, поняв, что болезнь полностью отступила, и цвет кожи у Братца восстановился, Техник разжег камин и, усадив «уродцев» около своих ног, стал рассказывать историю той бесцветной планеты.
Да, мои дорогие котята, – так он уже давно называл своих биологических уродцев, – полет этот был, я вам скажу, весьма необычен, потому что планета, которую я случайно обнаружил в созвездии Тельца, была настолько странной, что я в начале подумал, не сон ли это. Даже после посадки на эту планету я вернулся назад к себе на корабль и опять лег в кресло сна.
Лег. Полежал. Встал. Выглянул в иллюминатор.
Нет, это не сон. Эта странная планета лежала передо мной, как огромная бесцветная пустыня. Хотя назвать ее пустыней было сложно по одной простой причине – это была довольно-таки оживленная и в архитектурном, и в техническом оснащении планета. По крайней мере, визуально. Города с небоскребами, прямые ленты дорог. Автомобили, поезда, пароходы, самолеты, мосты, каналы – все это присутствовало.
На этой планете было все.
Все, кроме цвета.
Мир ее был бесцветным.
Мой корабль, серебряной иглой стоящий на бесцветном космодроме, был как бельмо на глазу. Да и сам я, все-таки вышедший из корабля на всякий случай в скафандре, Оказался золотистой букашкой на сером фоне. Но серость этого мира была настолько непривычной, что резала глаза, как самый яркий цвет.
Не успел я сделать и двух шагов, как был окружен абсолютно серыми вооруженными людьми. Я даже сначала подумал, что это роботы.
Но нет, это оказались не роботы, а живые представители цивилизации.
Я поинтересовался у них:
– Я что, арестован?
Мне ответили:
– Нет, просто вам предоставлена охрана, чтобы никто не украл принадлежащие вам цвета.
– Какие цвета? – не понял я.
– Ваши цвета, – пояснили мне.
– А… – протянул я, ничего не поняв, но подумал, что раз надо меня охранять в этом мире, значит надо.
Меня сразу проводили к мэру города.
Вообще, я вам скажу, даже в самом городе все было серо и тускло.
«Да что же здесь за дела такие серые?» – подумал я.
Мэр встретил меня подозрительно ласково, все сыпал и сыпал вопросами: «Как полет? Как здоровье? Как семья, дети?» Да, я забыл сказать, что мэр тоже был бесцветным, как серая юркая мышка.
Так вот, во время расспросов серый юркий мэр то стул мне пододвинет, тоже между прочим серый, то чаем бесцветным угостит.
В общем, я был в этом кабинете, как цветная букашка среди серого поля. И у всех присутствовавших на этом поле было огромное желание, в том числе и у мэра, слопать эту букашку. Наконец, покрутившись вокруг да около, мэр предложил мне чек вселенского банка с довольно круглой суммой за продажу всех моих цветов их планете.
Я повертел этот чек, положил его назад и попросил связать меня с представителем межзвездной патрульной инспекции.
И тут я вспомнил, что при подлете к этой планете не включил предупредительный постовой таймер, опознающий те планеты, которые внесены в каталог непосещаемых.
«Эх, растяпа», – отругал я себя.
«Надо смываться», – тут же подумал вдогонку.
Но вместе с этим мне было ужасно интересно, того же произошло на этой планете, почему она и все ее жители стали бесцветными. И решил повременить с отлетом.
«Успею», – подумал я, нащупав в кармане скафандра переместитель во времени и пространстве. Хотя он у меня и был маломощным, но до корабля дотянет и сможет меня туда доставить из любой точки этой планеты почти мгновенно. А уж на моем-то родном корабле мне ничего не страшно. Я на нем и не из таких переделок вылазил.
А в это время мэр, побегав вокруг меня еще немного, наконец ответил:
– Нет у нас представителя межзвездной патрульной инспекции. И самой инспекции у нас нет. И вообще на нашу планету запрещено прилетать. А улетать с нашей планеты запрещено тем более. А раз вы прилетели, то вам уже не улететь. К тому же кто теперь отличит ваш корабль от нашего?
И он показал мне на окно. А за окном стоял мой корабль. Но он был уже не серебристый, а серый, как и все остальные корабли на этой планете. Я даже немного испугался и стал осматривать себя со всех сторон. Нет, я вроде бы пока не серый.
– Да, – как бы читая мои мысли, подтвердил мэр, – вот именно, что «пока». А вы бы скафандрик-то сняли, господин землянин.
Очевидно, шустрый мэр разглядел мои нашивки на скафандре и «вычислил», откуда я.
– Да нет, – сказал я ему. – Я как-нибудь в нем побуду.
– Ну вы тогда «будьте», а цвета с вашего скафандра мы снимем. Не обессудьте, у нас энергетический кризис.
И тут какой-то луч скользнул по скафандру, и скафандр вместо оранжевого стал бесцветным. Серым.
Я посмотрел на скафандр, на мэра с его самодовольной улыбкой и спросил:
– Может, все-таки объясните мне, что у вас здесь происходит?
– А что происходит? Ничего. Просто энергией жизни нашей планеты является цвет.
– Что? Цвет?
– Да, цвет.
– Какой же цвет?
– Да любой. Красный. Оранжевый. Желтый. Зеленый. Голубой. Синий. Фиолетовый. Чем выше волна, тем больше энергии. Чем больше энергии, тем дороже цвет. И наоборот. Чем ниже волна, тем меньше энергии. Чем меньше энергии, тем дешевле цвет. Вот вам, Техник четвертого разряда, – это он прочитал у меня по нашивкам на рукаве, – за энергию ваших цветов, которую мы уже использовали, очень хорошо заплатим.
Он, наверное, имел в виду цвета корабля и скафандра, уже обесцвеченных.
– И что, вы со всеми гостями так поступаете?
– Нет, вы второй. У нас раньше на планете было полно цветов, но вот их не стало. Обесцветились. И после этого мы обесцветили корабль, прибывший к нам. И Вселенский совет запретил посадки звездолетов на нашу планету. Но я не понимаю, чего нас бояться? Подумаешь, цвет. Мы вот без него живем. И неплохо живем.
– Неужели? – высказал я заинтересованность.
– Да. Хотите убедиться? Можем вам сделать экскурсию по нашей планете, и вы поймете, как это прекрасно – иметь энергию цвета, а поняв, поможете нам вырвать из блокады нашу планету. Цвет у нас иссяк почти весь. А нам жить надо. Нам нужна энергия. А значит, нужен цвет. А его во Вселенной бесконечно много. Не, правда ли?
– Да, – задумчиво ответил я. – Вселенная наша богата цветом.
– Ну вот видите, Техник, вы уже начинаете понимать нас. А когда увидите все, я уверен, вы поймете, что энергия цвета самая безвредная и самая легкая для использования из всех видов энергий.
– Ну что ж, вперед на экскурсию.
– А скафандрик что же, так и не снимете?
– Да нет, повременю до полного знакомства с вашей волшебной планетой.
– Да, да, именно волшебной. Вы это правильно подметили. Мы вас сейчас в музей, а потом по городу на встречи с народом. Вам понравится.
Я вышел из кабинета мэра.
Он подзадержался. Его обступили серые товарищи, и я краем уха услышал:
– Тихо вы, бесцветные. Успеем еще его обесцветить. Он пока наш единственный шанс, чтобы получить цвета Вселенной, а может быть, даже последний.
Я пожелал прогуляться по городу пешком, и поэтому до музея развития их цивилизации мы шли в окружении огромной толпы бесцветных.
В музее нового было мало.
Почти все те же этапы освоения энергии, как во всех цивилизациях.
Но когда уже вся эта планета, как и везде во Вселенной, превратилась в большую свалку от отходов полезных ископаемых, используемых в качестве источников энергии, один местный гений вместо атомной энергии, как это было во всех других цивилизованных мирах, нашел способ получения энергии из цветовых волн звездного света.
И на планете после этого в ближайшую тысячу лет наступило благоденствие.
Тревогу забили лет сто назад, когда потребление энергии превысило количество цвета на планете.
Но цивилизация уже остановиться не могла и потребляла, и потребляла, пока цвета планеты не иссякли совсем.
Даже звезда, греющая их, как наше Солнце, тоже стала бесцветной.
Мне показали генератор, преобразующий энергию цветовых волн света в электрическую энергию, несколько новых изобретений на ту же тему.
Но помимо этого я видел еще и глаза. Алчущие бесцветные глаза. Так смотрят кровожадные животные на свои жертвы.
Последнее, что мне показали, это огромный прочный саркофаг, где лежал единственный цветной человек планеты. Но он был мертв.
Увидя это, я остолбенел и нажал на моментальный переместитель во времени и пространстве.
В одну секунду я оказался в кресле своего корабля.
И, несмотря на их помехи в виде включения силового бесцветного поля, сразу взлетел.
Потом я составил подробный доклад и отправил его в Совет Безопасности нашей Галактики, собрал пресс-конференцию и рассказал всем об этой, на мой взгляд, опасной для всех цивилизаций планете. Но ко мне тогда не прислушались. И даже приняли мой рассказ за очередной галактический бред одинокого астронавта.
А недавно я прочитал в газетах, что в нашей Вселенной то тут, то там стали появляться бесцветные планеты.
Кстати, на память от этого путешествия у меня осталась авторучка, которой я расписывался в книге почетных гостей музея той бесцветной планеты.
И, глядя на эту авторучку, я часто думаю, что если бы землянин Исаак Ньютон открыл чуть больше возможностей света, ну, например, как Эйнштейн у атома, может, и наша цивилизация пошла бы по пути той бесцветной планеты.
И Техник показал своим милым «уродцам» шариковую авторучку.
Они с любопытством обступили ее.
Ручка как ручка. Только без цвета.
Серая какая-то.
Скучная. Какой и была, наверное, вся та бесцветная планета.