Глава 10. Самостийная философия незалежности
Как ни странно, с древних времен с западноевропейской философией и культурой сама Россия зачастую знакомилась через Киев. Киевская духовная академия тесно сотрудничала с Польшей и первой на Востоке знакомилась с западной культурой, впитывала новые философские веяния, приходившие из Европы, вбирая нужное в себя. Религиозный сподвижник Петра I Феофан Прокопович был родом из Киева. Именно он поддержал царя-реформатора в его решении об отмене патриаршества и образовании нового религиозно-административного органа – Синода. Тем самым церковь потеряла свою независимость и остатки духовной свободы, став полностью ручной, зависимой от светских властей. Впоследствии это тяжелейшим образом сказалось на уровне духовного воспитания общества, подготовив в нем почву для атеистических воззрений и открытого отказа от официальной церкви. Особенного размаха общественный протест против двоедушия и бездуховности священства достиг в конце XIX века. Происходило вырождение духовенства, и вместе с тем – сильнейший подъем народных масс и тяга к просвещению, знаниям. Патриаршество было введено вновь не при царях-императорах, а при большевиках, внешних гонителях официальной «духовности».
Феофан Прокопович
Западное влияние через Киев на Россию существовало всегда. Там и зарождалась самостийная философия обособленности Украины, ее самостоятельности и освобождения от любой зависимости. В ту пору главным угнетателем в глазах образованных украинцев была Россия. О Польше и ее панах стали постепенно забывать. Разглагольствовать об отделении от России, о царском иге в те времена было небезопасно. Все польские восстания и выступления жестоко карались царской армией. Польше сокращали прежде обещанные свободы, насаждая имперские порядки. Как в Польше, так и в самой Украине росло недовольство. Ее города покрыла сеть революционных организаций, ратующих об освобождении от царизма. Некоторые требовали автономии. Но при реакционном царском правительстве, брезгливо относящемся к проявлению всякого свободомыслия, подобные желания были невозможны.
Все враз изменилось после февраля 1917 года. Временное Правительство сместило трехвековую власть Романовых, сам царь находился под домашним арестом. Страну сотрясали лозунги благих намерений, революционеры всех мастей предлагали свои пути дальнейшего развития России. Среди них было немало и украинских националистов, которые решили воспользоваться удобным моментом и востребовать себе большей автономии и прав, вплоть до отделения от самой России. Идеологом нового движения украинских националистов стал профессор истории Михаил Сергеевич Грушевский. Именно с ним сегодняшние националисты связывают разработку унитарной концепции самостийности и незалежности Украины, отделение ее от всего русского. Украина, по Грушевскому, должна быть чисто украинским государством, свободным от чьего-либо влияния, иметь полную самостоятельность и независимость. Правда, основания к этому Грушевским не указывались. Были красивые фразы, близкие любому националисту, но как дальше жить в сложном мире, было неизвестно. Но в те годы теории Грушевского время не дало возможности воплотиться. Небольшой период незалежности Украины быстро смяли более сильные и дальновидные противники. Потом и сам теоретик эмигрировал. Обезглавленные и рассеянные сторонники Грушевского оказались политически не у дел и со временем растворились в других партиях, или просто человеческих массах. Но черви националиста Грушевского подспудно продолжали жить и подтачивать столбы вновь возводимого здания дружбы народов. Грушевский даже вернулся из эмиграции и умер на родине, застав начало великого перелома и индустриализации.
М. С. Грушевский
Грушевский знаменит тем, что впервые попытался написать многотомную историю Украины, выведя украинский народ из отдельной, обособленной нации, и сформировал, собственно, сам украинский язык, став его основателем, по примеру Мартина Лютера, сформировавшего современный немецкий. Грушевский родился в Галиции, его родиной была львовщина. Многие годы он работал в Львовском университете, поэтому, при формировании украинского языка брал за образец польские диалекты Западной Украины. Так примерно 100 лет назад и был официально сформирован украинский язык, и ни о каких тысячелетиях говорить даже не приходится.
Не прекращаются попытки по формированию украинского языка и до сих пор. При этом постепенно он сближается с польским. Сильный отпечаток западного влияния постепенно распространялся и порабощал собою восточный склад украинца. Культура стала больше ориентироваться на Запад. В этом закладывалась будущая трагедия украинского народа, насильственно разделенного как внутри себя, так и территориально снаружи, когда «хороший» прозападный, националистический Запад Украины противопоставлялся «плохому» прорусскому Востоку. Происходило искусственное натравливание одной части украинского народа на другую. При этом западная часть всегда отличалась политической активностью и непримиримостью, в отличие от более пассивного, толерантного востока. Так на протяжении всего времени формирования Украины, ее незалежности, закладывались противоречия, которые, как мины замедленного действия, оставались тяжелым наследием для потомков. Шарахнуть могло в любой момент, как только для того создавались «благоприятные» условия. А самым «благоприятнейшим» всегда являлся запрет и неприятие русского языка и культуры.
Именно язык и культура формируют народ, выделяют его из общей человеческой массы, дают ему индивидуальность, будущность. Все попытки запретить родной язык и культуру всегда приводят к сильнейшим народным потрясениям, вплоть до вооруженных восстаний в защиту своих прав. И если насилие возьмет верх, то народ будет поставлен перед выбором: или жизни, и тогда насильственной ассимиляции, или смерти и геноцида. Третьего варианта нет для националистической реакции. Будить джинна под именем «национализм» в многонациональном государстве – самоубийство для самого государства. Оно ставится на грань краха. И всегда, за любыми действиями, стоят хорошие режиссеры и заказчики, те, кому выгоден именно этот сценарий. В случае Украины – это Запад, люто всегда ненавидевший и боявшийся Россию. Создание постоянного реакционного очага с оттенком национальной неприязни к соседу, а тем более, на границах непосредственно с сердцем России, дабы ослабить ее саму – извечная мечта Запада, ну а теперь и его пасынка США. Но об этом позже.
Униаты во время Второй Мировой войны
Украина, все время находившаяся в зависимости, страстно, до одури, желала насладиться свободой и независимостью – так называемой незалежностью. Впервые, но ненадолго, это удалось ей в лихолетье 1917–1920 гг. Власть как в Киеве, так и по всей Украине, переходила из рук в руки, сменяясь по нескольку раз в месяц. В промежутках власть иногда попадала в руки националистов, и тогда они пытались воплотить свои мечты в жизнь, используя сформированные националистические теории, корректируя их по ходу жизни.
Построить полностью ни от кого независимую Украину, как показывало время, было невозможно, и тогда власть начинала искать того, кто бы взял ее под свой протекторат. При этом само собой разумелось, что независимость страны становилась чисто декоративной, а земля, ее недра, народ переходили в колониальную зависимость к той стране, которая согласилась бы стать опекуном Украины, ее защитником, прежде всего, от России. В опекуны прочили и Францию, и Англию, и даже недавнего поработителя Польшу. Опекуны были непрочь поживиться и расширить свои территории за счет богатой хлебом Украины, но после Первой Мировой войны сами находились в кризисном состоянии и не имели достаточных сил для того, чтобы обеспечить защиту своей новой колонии. Не раз Украина пыталась прогибаться под Западных союзников, но ни сами союзники, ни украинские националисты не могли удержать власть. Она ускользала из их рук и, похоже, безвозвратно. Создать националистическое, независимое государство Украине тогда не представлялось возможным. Но сама эта идея, мечта продолжала жить в народе, особенно, в западных областях, исторически оторванных от русской культуры и влияния.
Представители Униатской церкви на Майдане. 2014 год
Именно западная Украина и становилась рассадником националистических идей об унитарной Украине. Унитарный дух, непримиримый ко всему иному, сильно обособляющий и возвышающий себя, сродни Униатской церкви Западной Украины. Униатство возникло во времена владычества над этими областями будущей Украины Речи Посполитой, пытавшейся создать новую церковь в противовес Православной. Учитывая, что большинство украинского населения является православным, но, пытаясь отделить их от исторического русского православия, власть в союзе с католической церковью решила создать Униатскую Православную церковь, которая являлась смешением католичества и православия. При этом Православию отводилась внешняя сторона, сохранялась определенная церковная атрибутика, тогда как вся внутренняя суть подчинялась католической идеологии с ее нетерпимостью и поощрением насилия. В Униатской церкви были иконы, но они сильно отличались от православных и более походили на светскую изобразительную живопись, чем на символический образ.
Именно униатская церковь занималась насаждением ложного патриотизма в народе, возбуждением в нем национализма, поддерживала нетерпимость к иноверцам и инородцам. Именно из униатской среды вышла вся бандеровщина, ставшая символом украинского фашизма с его безнаказанностью и произволом. Униатская церковь всегда поддерживала тесные связи с Ватиканом и всеми западными разведками, которые вели подрывную деятельность против Советской России. След униатов виден и на всех украинских Майданах, особенно на последнем в 2014 году. Униаты всегда искусно действуют на подсознание людей, психологически обрабатывая человека, создавая из людей массу, полностью подвластную своему «духовному» вождю. Многие националистические лидеры Украины или сами принадлежали униатской церкви, или сочувствовали ей. Во всяком случае, тесная связь между униатами и украинскими националистами существовала всегда и не прерывалась, несмотря периодически возникавшую нетерпимость власти к тем и другим.
И униаты, и националисты искали пути к возвышению своих идеалов и воплощению их в жизнь. Украина для них была символом и возможностью для этого. Униатская церковь резко отрицательно относилась к Русскому Православию, видя в нем своего врага и конкурента. Истоки православия приходились на время Киевской Руси, и это тоже становилось камнем преткновения для украинского национализма, не принимавшего официальной трактовки происхождения украинцев от русских славян, некогда населявших все земли современной Украины. Национализму хотелось видеть свой отличительный след, и как можно более обособленный от русского. Отделить украинца от русского, противопоставить их – вот одна из главнейших задач украинского национализма. Некогда Польша пошла именно по этому пути, возненавидев свои славянские корни, пытаясь всячески показать свое отличие от славянского Востока, приблизиться к Западу. Польский след и вариант становления национализма виден и на Украине. Именно Западная Украина, приняв от Польши образ того, как надо действовать и поступать, взяла на вооружение польский опыт и, переработав его на свой манер, породила у себя украинский национализм с его нетерпимостью ко всему «не украинскому». Что впоследствии вылилось и на саму Польшу.
Новая нация требовала и свою новую историю, дабы казаться на фоне своих соседей исторически солиднее. В этом нарождающемуся украинскому национализму очень помогли труды Грушевского по истории Украины.
В теории Грушевского Украине как государству отводилась огромная роль мирового значения. Именно она, а не Россия, является наследницей Киевской Руси. И украинцы – один из самых древних народов на земле. Россия всегда проводила в отношении Украины агрессию и стремилась захватить, чтобы выжимать соки из бедных селян, запрещая их культуру и язык. Это обстоятельство связывалось с насильственной русификацией, но, в то же время, не говорилось, что это было необходимо в многонациональном огромном государстве. «Историк» Грушевский опирался, якобы, на какие-то археологические и исторические источники, выводя из них свою теорию о превосходстве украинского над всеми остальными. России, как и всегда в подобных «теориях», отводилась роль главного врага и агрессора. Возрождение и укрепление Украины связывалось с Западом. Вообще, создавалось такое впечатление, что украинцам надо быстрее откреститься от всего русского и славянского в своей истории и быте, только тогда они и станут по-настоящему свободны и счастливы. Именно подобные мысли возгрели сердце будущего националиста Степана Бандеры. Они легли в основу и сегодняшней украинской концепции национального единства. Правда, несколько однобокого, с полицейской системой в отношении собственного населения для поддержания должной благонадежности.
Украинский мир по Грушевскому – это подавление любого противления, в особенности, национальных меньшинств. Подавление любой альтернативной мысли, мировоззрения. Только жесткий национализм, где украинское – это хорошо, а все не украинское – плохо. При этом стать полноценным украинцем тому, кто по крови не является им – невозможно. Такому оставалось только быть лояльным к правящей националистической власти, быть ей покорным взамен на право жить на украинской территории. Иначе – изгнание, или смерть.
Гуманный интеллигент Грушевский рисовал антидемократическую, совершенно не свободную картину развития общества. Его видения сродни откровениям социалистов-утопистов с их городами Солнца, в которых царит жесткий тоталитаризм. Иного националистическое мышление не может. Только при жесткой диктатуре по отношению ко всему, не разделяющему националистические настроения, ему возможно удерживаться у власти.
Показателем того, что мысли Грушевского были лишь бесплодными теориями, являлось то, что даже будучи близко у власти, он не смог сделать ничего реального, чтобы воплотить свои «хорошие и правильные» идеи в жизнь. Как оказалось, в жизни они мало работают и не отвечают действительности. Пытаются их искусственно претворить в жизнь и сегодня, но, как и 100 лет назад, они не работают, даже несмотря на западную поддержку и большой материальный ресурс, выделенный на их реализацию в Украине. Унитарное националистическое государство, взаимодействующее с остальными разнородными своими частями на языке силы и подавления, долго не продержится. Особенно, если будет вынуждено вести войну. Ложный патриотизм не принесет свободы и счастья своим гражданам, а только горечь расплаты и прозрения. Так происходило всегда, но никто не хотел видеть и понимать своего реального конца.
В многонациональной стране превозносить нацию большинства, превращая всех остальных в людей второго сорта – опасно и проблематично. Россия никогда не шла по этому пути и вряд ли когда пойдет. Но Украина стала в точности повторять сценарий начала становления фашизма в Германии, а через это идет к своему краху. Ибо, следующий шаг – милитаризм. А за ним – развязывание войны за передел мира. На подобное сегодня может решиться только нездравый, больной разум, помутневший от завышения собственной самооценки и ослепленный манией собственного величия. Мания приводит к маниакальной зависимости и стремлению через насилие доказать собственную силу и состоятельность.
Насилие – маниакальность – гордость – болезнь ущемленного самолюбия, или синдром малого паруса на фоне больших кораблей – вот та цепочка, которая характеризует синдром национализма, будь то украинский, или какой-то другой. Именно малые нации более подвержены возможности заболеть этой болезнью.
Большие нации более терпимы к причудам своих малых соседей и вынуждены терпеть до поры до времени их прихоти ради сохранения общего мира и спокойствия. Большие нации всегда имеют большие территории для проживания и распространения, а значит, всегда сталкиваются с многонациональностью и разным уровнем культуры. Они являются объединителями разнородного в единое целое, потому им приходится быть более толерантными и терпимыми. Заболеть национализмом может и большая нация, но тогда это будет отрицательно сказываться на общем мире и устройстве всех ее территорий.
Конец ознакомительного фрагмента.