Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга первая. 1991-1999 годы. 1990 год. Начало конца (А. Н. Афанасьев, 2017)

С чего все началось…

Надо понимать, что Украина (тогда Украинская ССР) – вовсе не шла в авангарде борьбы за независимость. Да, и ради чего бороться? Оставались западные области, которые были не совсем советскими – но и там все было неоднозначно. Например, Львовская область – была одним из лидеров в стране по количеству членов партии на душу населения, там был военный ВУЗ, готовивший политработников для армии, работали крупные производства. Два самых крупных – это один из ведущих в СССР заводов сельскохозяйственного машиностроения, и завод по производству автобусов – последний в СЭВ[2] специализировался на выпуске автоматических коробок передач для автобусов, делал их не только для себя – но поставлял на ЛИАЗ и в Икарус! Более того – львовскую коробку купили и разобрали немецкие инженеры – именно она легла в основу знаменитых коробок ZF. Мало кто знает, что во Львове планировалась постройка метро, его уже начали строить (на недостроенной эстакаде теперь автостоянка). Постройка метро планировалась в Днепропетровске (успели построить 5 станций), в Донецке (3 линии, 40 станций!), планировалось развитие метро в Киеве и Харькове. Ваша Галя балована – так же была балована и Украина, причем проблем с продовольствием там не было, таких как в России.

Возглавлял Украину до 1989 года Владимир Щербицкий, консерватор, один из динозавров брежневского политбюро. Оппозиция… да, на Украине была и оппозиция, но не больше чем в самой России. Единственно, чем Украина отличалась от России – это ее западная часть, но она особой роли никогда не играла.

Вероятно, первым ударом по дружбе России и Украины – стала катастрофа на Чернобыльской АЭС. Страшная техногенная катастрофа, самая страшная в истории человечества – дошло до того, что рассматривался вопрос о переносе столицы обратно в Харьков – Киев в этом случае был бы обречен на медленное вымирание. Ложь и цинизм коммунистической системы, когда людям не только вовремя не сообщили об опасности, но и погнали на демонстрацию – страшная это была демонстрация, люди падали в обморок, а в воздухе, по воспоминаниям очевидцев было какое-то марево. Все это испугало и возмутило украинцев – и испуг и возмущение перенесли на Москву, сразу забыв о том, что в Москве вообще-то долгое время правил Брежнев, выходец из Украины, и до сих пор – в Москве было немало украинцев у руля. Так – впервые зародилась идея отделения от СССР. Тогда она была еще не окрашена в жовто-блакытный цвет украинского флага, а всего лишь повторяла настроения по всему СССР – отделимся, и ничем не будем делиться с соседями, будем сами рулить, и у нас то уж точно получится лучше, чем у тех идиотов из Москвы.

Вторым ударом – была провальная, самоубийственная политика времен Перестройки. Подорвав источники наполнения бюджета, и сам этого не поняв – Горбачев и Рыжков начали печатать деньги, чтобы залатать бюджетные дыры. Страна начала входить в инфляционную спираль, из которой мы по факту не вышли и поныне. Второй удар нанес уже Павлов, новый Предсовмина, который решил в целях борьбы со спекулянтами – обменять пятидесяти и сторублевые купюры, причем в срок три дня. Спекулянты, конечно же, извернулись – называют цифру отката в десять процентов за обмен любого количества соток на новые – но удар по доверию к советским деньгам был нанесен страшный. Равно как и по доверию к власти.

Инфляция – вызвала дефицит продуктов питания, дефицит вообще всего. Он сильно затронул Москву – но настолько сильно затронул Украину? Послушаем Анатолия Черняева, помощника президента СССР

http://lib.ru/MEMUARY/GORBACHEV/chernow.txt

Вчера – Киев, Коль и К°

Сам город… 35 лет не был там. Шофер – "экскурсовод" (мы с Игнатенко в "Чайке"). Ощущение, будто в каком-то большом западноевропейском, скорее, немецком городе: XIX век, улицы, зелень, прибрано, чисто, ухожено… И в общем, говорит шофер, сытно…по сравнению с Москвой!

Может, напрасно мы в средствах массовой информации так уж прибедняемся: чуть ли не на грани голода и полного развала находимся, Живет держава… А Украина может и "сама по себе", без нас… Лозунги демонстрантов: "Коль – да! Горбачев – нет!"

То есть, на момент принятия решения о том, что мы и сами с усами – Украина жила намного лучше центральной России, намного лучше РСФСР – и делиться, терять свое положение – не хотела. Позиция циничная и отнюдь не братская – но вполне даже понятная.

Третьим ударом – вероятно, стали межнациональные конфликты. В конце восьмидесятых в СССР получило новое и страшное наполнение слово «события». События – это кровь, резня, беженцы, то чего мы не видели много десятилетий. На карте огромной страны горячие точки вспыхивали то тут, то там. Ош, Фергана, Сумгаит, Карабах. Некоторые удалось потушить. Некоторые – превратились в полномасштабные войны. Но в целом – было видно, что союзная власть не знает, что делать и какого-то принципиального решения – у нее нет.

И на все на это – смотрят украинцы.

Что они думали при этом? Дадим слово Сергею Рахманину, на мой взгляд, одному из лучших политических журналистов Украины.

http://gazeta.zn.ua/POLITICS/20_let_odinochestva.html

С 1988-го автоматные очереди вспарывали карту разлагавшейся страны. Алма-Ата и Душанбе, Степанакерт и Дубоссары, Баку и Тбилиси, Ош и Новый Узень, Ереван и Андижан, Вильнюс и Рига вспыхивали на этой карте зловещими кровавыми точками. Понять происходящее было трудно, принять – невозможно. Все еще робеющая перестроечная пресса о происходящем вещала скудно и отрывисто, но пробелы стремительно заполнялись холодящими душу слухами. Война вламывалась в наш дом, пускай она и хозяйничала у соседей. Немногим позже мы будем взирать на телекартинки взрывающейся Москвы, перемолотого Грозного, окровавленного Беслана, изувеченного Цхинвали несколько отстраненнее. Как на глубокое горе, случившееся, по счастью, где-то далеко. Но тогда, два десятилетия назад, почти каждый мог отчетливо почувствовать спертое дыхание ненависти, расползавшейся по нашей общей коммунальной квартире. Опасность выглядела зримой, явственной. Жутко было представить родную улицу, «украшенную» обугленными скелетами сгоревших троллейбусов. Зловонными кострами, в которых догорали останки людей, с которыми ты вчера ходил на дискотеку или ссорился в очереди за колбасой. Жутко было представить соседа, пришедшего к тебе утром с топором вместо привычной вечерней бутылки пива.

Безусловно, для многих подобный страх не был явным, у подавляющего большинства он носил подсознательный характер. Но латентно этот страх наверняка присутствовал у всех, кому было за кого бояться и что терять. Пускай это нынче помнят не все, кому сегодня хотя бы за сорок. Пускай это поймут не все, кому нынче двадцать. Каждый из нас тогда интуитивно (но при этом очень четко) осознавал, в какой стране он не хочет жить. В какой хочет, осмелюсь думать, не понимал почти никто. Просто самостоятельная государственность в 1991-м виделась самой простой и наиболее очевидной альтернативой надвигающимся ужасам. Благородным бегством из страны множащихся убийств и плодящихся убийц. Именно в этом, возможно, кроется причина такой массовой и повсеместной поддержки «державности», столь удивившей всех двадцать лет тому. В этом, а вовсе не в низменном желании каждый день есть дешевую колбасу и ни с кем ею не делиться. И отнюдь не в возвышенном патриотическом настрое, внезапно овладевшем массами.

А вот еще.

Президенту независимой Украины никто не прикажет построить АЭС рядом с Киевом; продовольственное положение на Украине в конце 1991 г. было много лучше, чем в России; житель Украины сегодня и представить не может, что его пошлют служить в Таджикистан или увезут отбывать наказание на Колыму; что какой-то Центр вновь начнет отбирать у Украины все налоговые поступления…

В. Коваленко. Почему Украина вышла из СССР.

Украина была на тот момент одной из самых благополучных в национальном плане республик. Республикой, у которой национальных проблем просто нет. А СССР на тот момент – скатывался к противостоянию всех против всех. К девяносто первому году – уже отчетливо просматривался югославский вариант – в смысле, что расходиться можно и не мирно, а большой кровью. Все предпосылки к кровавой бойне были налицо – недееспособная власть, костры межнациональных конфликтов, оружие, поступающее из горячих точек, полмиллиона пацанов, прошедших Афган, выведенное из Европы и брошенное на произвол судьбы офицерье. При таких обстоятельствах – действительно, вполне разумным выглядело отделиться от этих ужасов и самим решать свою судьбу – ведь на Украине не было предпосылок к чему-то, наподобие Карабаха?

Потом оказалось, что это не так.

Что касается политической ситуации на Украине – то тут все сложилось одно к одному. В. Щербицкий, правивший Украиной с 1971 года – ушел в отставку 20 сентября 1989 года. На его место был назначен Владимир Ивашко, но не пробыв Первым секретарем ЦК КПУ и года – покинул свой пост, отправившись в Москву (украинские коммунисты кстати посчитали это предательством). Его пригласил Горбачев на вновь созданную должность Заместителя Генерального секретаря ЦК КПСС – должность вводилась впервые. Понятно, что зам имеет наибольшие шансы занять место генерального, став таким образом главой всего СССР – а в 1990 году уже было понятно, насколько непопулярен Горбачев, в том числе и в партии. Поэтому неудивительно, что Ивашко согласился на должность и направился в Москву, оставив вместо себя Станислава Гуренко. Подобная кадровая чехарда – безусловно, ослабила украинскую компартию. Ивашко тоже проиграл – вероятно, он уже видел себя новым Брежневым. Да кто мог знать даже в 1990 году, что менее чем через два года Союз рухнет.

30 марта 1990 года – на Украине прошли парламентские выборы. Был избран первый в истории страны парламент – и первый, который назывался Верховная рада. Спикером (по современным понятиям) Рады был избран Ивашко, но почти сразу же – он отказался от своего поста и отправился на партийную работу в Москву. На его место – был избран не Станислав Гуренко (считавшийся консервативным и одиозным политиком, даром что из Львова), а его зам, секретарь ЦК КПУ по идеологии Леонид Макарович Кравчук. Отдельно – про него мы поговорим потом. Скажу только что причиной того что Кравчук вообще попал в бюллетень для голосования стала его публичность – как секретарь по идеологии он участвовал в теледебатах с членами РУХ, которые показывали по украинскому ТВ.

Расклад сил в первом украинском парламенте (он, кстати, был не более радикален, чем Верховный совет РСФСР во главе с Б. Ельциным) – был следующий. Подавляющее большинство депутатов называли себя коммунистами, но коммунисты это были разные. Большинство – 239 человек (их так и называли, группа 239) из 450 (численность депутатов украинского парламента с тех пор не менялась) – группа под называнием «За советскую суверенную Украину», ее возглавлял ни кто иной, как Александр Мороз, будущий глава Социалистической партии Украины, основной кандидат на президентских выборах 1999 года и человек, инициировавший «кассетный скандал» в деле Гонгадзе. На втором месте со 125 депутатами – Народная Рада, во главе с профессором Игорем Юхновским (доверенным лицом которого в Днепропетровской области был Леонид Кучма). Народная рада представляла собой реальную оппозицию в виде РУХа и различных правозащитных и диссидентских движений Украины, она опиралась на поддержку Западной Украины. На третьем месте с сорока пятью депутатами – Демократическая платформа КПУ, это сторонники Горбачева.

Обратите внимание – настоящие оппозиционеры завоевали в первой Раде всего двадцать пять процентов голосов – для сравнения, в первом российской парламенте к демократической оппозиции относили себя примерно 40 % депутатов. Это никак нельзя было назвать парламентским успехом оппозиции. Но с другой стороны – в самом назывании группы 239 – «За советскую суверенную Украину» – крылся подвох. Быть за советскую (то есть, находящуюся в составе СССР) и при этом суверенную Украину – невозможно. Но эти двести тридцать девять человек – были. Очевидная бредовость даже названия – не смущала.

Я хочу кстати отметить, что подобная ситуация торжествующего идиотизма была характерна не только для Украины, Россия в этом смысле ничуть не отставала. Вот, например, как себя и своих соратников (или соучастников) характеризует депутат Межрегиональной депутатской группы Юрий Афанасьев – в то время одна из надежд прогрессивной общественности.

https://lenta.ru/articles/2015/06/03/afanasiev/

А что касается уже непосредственного включения в то, что, опять-таки, на мой взгляд, ошибочно часто называют «политическая жизнь» (1989 год, Съезд народных депутатов, выборы, Межрегиональная депутатская группа), то тут мы открыто заявили: мы, МДГ, составляем политическую оппозицию курсу ЦК и политбюро ЦК КПСС.

Но, и здесь надо признать, хотя мы ясно заявили о своей оппозиционности по отношению к КПСС, на самом деле никакой оппозицией мы так никогда и не стали. Мы не были ни организованной фракцией съезда, готовой создать свою партию, ни теневым кабинетом, готовым прийти на смену существующему правительству. Наша заявленная оппозиционность была скорее пустопорожней декларацией, красивым намерением, искренним настроением, нежели фактической политической оппозицией.

Такой вопрос подвигает меня к еще одной сложной – сложнейшей даже, я бы сказал – проблеме нашего бытия. Замечательный писатель Светлана Алексиевич сказала, что во времена перестройки мы были «преступно романтичны». «Преступно» – все-таки, по-моему, перебор. Преступность обычно предполагает умысел, а его не было. Я бы сказал – «беспечно романтичными», обязательно добавив: и «инфантильно бездумными». Про себя самого я сказал, что был сталинским стипендиатом на истфаке МГУ. Иными словами, я уже тогда был в числе немногих, кто наилучшим образом воспринимал и воспроизводил ложь. Все мы, участники перестройки, кроме прочего, не умели думать – это было наше главное отличительное свойство.

Мы были неспособны адекватно воспринимать то, что происходило прямо на наших глазах и даже с нашим участием. Но таково было тогда свойство не только непосредственных участников перестройки, а свойство всего советского социума.

Мило, не правда ли. Не думаю, что депутатский корпус Верховной Рады Украинской ССР сильно отличался в качественном смысле от депутатского корпуса Съезда Народных депутатов СССР или Верховного совета РСФСР. И там сидели те, кто наилучшим образом воспринимал и воспроизводил ложь, не умел думать и даже был не способен адекватно воспринимать то, что происходило на его глазах и с его участием. Вопрос лишь в том, кто с тех пор поумнел, а кто – нет….

Тем временем – национальные демократы вели войну в двух направлениях – они расширяли свое влияние на Западной Украине, где имели большинство и раскачивали улицу с целью прийти к власти так же, как приходили к власти их собратья в Восточной Европе – не на выборах, а через бархатную революцию.

Первое им удалось. Второе – нет. Ни Юхновский, ни Черновол – не стали президентами Украины. Вячеслав Черновол честно выставил свою кандидатуру и честно получил за нее ровно столько же, сколько получила его партия – двадцать пять процентов. Потому что в составе коммунистической номенклатуры нашелся человек, который вовремя понял, что происходит, уловил настроения улицы и вместо того, чтобы бороться – возглавил их. Это был Леонид Макарович Кравчук, секретарь ЦК КПУ по идеологии. Известен еще один человек, который в такой же ситуации сделал то же самое и удержался за счет этого у власти – это Слободан Милошевич. Выступая перед разъяренными сербами на Косовом Поле он вовремя понял, какова новая повестка дня в стране – национализм – и стал националистом, создав у сербов «легенду о Слобо» – человеке с самого верха, который спустился с высот власти к своему народу, услышал про его беды и страдания и возглавил его. Точно так же Кравчук – вовремя уловил тренд на национализм и возглавил его, заявив, что еще маленьким мальчиком поддерживал независимость Украины и носил бандеровцам в схрон покушать.

И в том и в другом случае – это закончилось гражданской войной. В Украине – не сразу. Но все равно войной.

Вместе с мартовскими выборами в Верховную раду Украины – прошли выборы в местные советы. Львовский – возглавил матерый диссидент Вячеслав Черновол, ранее судимый за антисоветскую деятельность. Сразу же после выборов – над Львовским облсоветом водрузили украинский, сине-желтый флаг. Это уже было прямым вызовом власти – ни в одной нормальной стране недопустимо поднимать над госучреждением чужой флаг. Это сошло с рук. Сошло с рук и то, что в апреле 1990 года только что избранные депутаты Львовского облсовета выступили с заявлением, осуждающим факт двойной оккупации Украины войсками РСФСР в 1919 г. и войсками СССР в 1939 г. Депутаты требовали признать пребывание Украины в составе СССР незаконным и соответственно, выйти из СССР.

Это уже был открытый и наглый вызов власти, акт сепаратизма, который в любой нормальной стране жестоко наказывается (например, в Крым перекрыли дороги, а на Донецк и Луганск бросили войска). Но власть – смолчала, и не стала ни разгонять львовский облсовет, ни арестовывать за сепаратизм ранее трижды судимого Черновола ни накрывать Львов Градами, разъясняя потом по телевидению, что бандеровцы сами себя обстреливают…

Ситуация развивалась по нарастающей.

В начале 1990 года появилась шокировавшая каждого украинца информация: оказывается гетьман Павел Полуботок положил в Банк Англии двести тысяч золотых червонцев, и сейчас вместе с процентами за триста лет набежало столько, что на каждого украинца теперь приходится 38 килограммов золота. Один нюанс – украинцы смогут получить свое золото только если страна станет независимой – так завещал гетьман. Смешно – но потом делегация Рады ездила в Лондон и встречалась с британскими банкирами…

22 апреля 1990 года – в Киеве состоялся крупный митинг, на который собралось более ста тысяч человек, на нем был поднят украинский флаг и прозвучали призывы к независимости. К памятнику Ленину был возложен венок из колючей проволоки. Милиция бездействовала.

11 июля 1990 года – возобновилась массовая забастовка шахтеров Донбасса, на ней были высказаны не только экономические требования, но и политические, связанные с суверенитетом Украины, а так же был поднят украинский флаг.

Потом, под этим флагом Донбасс придут убивать…

15 июля 1990 года – отметили пятисотлетнюю годовщину образования Запорожской сечи.

Основное празднование проходило в Запорожье, на основе Хортица. Несмотря на то, что праздник был неофициальным – на него собралось несколько сот тысяч человек. Заместителя председателя Верховной Рады Украины Ивана Плюща, пытавшегося выступить – прогнали с криками «Ганьба!»

16 июля 1990 года под давлением многотысячного митинга, проходившего под стенами Верховной рады – депутаты приняли декларацию о государственном суверенитете Украины. Эта декларация – не предусматривала выхода из СССР, но требовала коренного пересмотра договоренностей, на основании которых Украина являлась частью Союзного государства. То есть, речь шла о банальном перераспределении полномочий между центром и регионами. Вариантов перераспределения полномочий было аж пять.

18 июля 1990 года спикер Верховной Рады и первый секретарь ЦК КПУ Владимир Ивашко оставил оба этих поста, в связи с переходом на другую работу (Заместителя генерального секретаря ЦК КПСС). На пост председателя Верховной рады избирается Леонид Кравчук.

24 июля 1990 года под давлением многотысячного митинга, проходившего под стенами Киевского горсовета – минимальным большинством голосов было принято решение водрузить над зданием желто-голубой флаг.

02 августа 1990 года – Верховная Рада Украины приняла декларацию «Об экономической самостоятельности Украины», суть которой заключалась в том, что Украина отказывалась перечислять деньги в союзный бюджет.

В течение всего августа 1990 года происходил снос памятников Ленину в различных городах Украины, в основном в районных – в больших городах, где были серьезные силы милиции не осмеливались. События достигли такого размаха, что 13 сентября 1990 года КПУ попыталась собрать своих сторонников на митинг. Пришло намного меньше, чем ожидалось – а вот националистов пришло намного больше, чем кто-то того хотел. С трудом удалось избежать побоища в центре Киева.

Обратите внимание – практически все важные события этого лета происходили под аккомпанемент многотысячных митингов. Но митинг, если даже в нем участвует сто тысяч человек – это всего лишь мнение 0,2 % жителей Украины, на тот момент. Но эти 0,2 % здесь, прямо под окнами, они орут, они требуют, они психологически давят, они могут в любой момент ворваться. Так, постепенно, доминирующие в Раде «национал-коммунисты», забывшие про принцип пролетарского интернационализма – становились все больше националами, и все менее коммунистами.

Надо отметить, что помощи украинским коммунистам с Москвы не было никакой. Один только вред.

30 сентября 1990 года – националистам снова удалось собрать в Киеве митинг численностью свыше ста тысяч человек. Требования те же.

02 октября 1990 года – «прорвало». Группа студентов, в основном Львовского политехнического, численностью около 100 человек, среди которых был Юрий Луценко (будущий министр внутренних дел, генеральный прокурор), Вячеслав Кириленко (будущий министр культуры), Олег Тягнибок – выставили палатки на площади Октябрьской революции (теперь Майдан Незалэжности) и объявили голодовку. Требования их были следующие:

– национализация имущества Компартии Украины и ВЛКСМ;

– перевыборы Верховного Совета УССР на основе многопартийности;

– недопуск подписания нового Союзного договора;

– прохождение военной службы призывников украинцев на Украине;

– отставка главы Верховного Совета УССР Кравчука Л. М. и главы Совета министров УССР Масола В. А.

В их поддержку забастовали и другие высшие учебные заведения Киева (а также техникумы, ПТУ и старшие классы школ). Протестующие перекрыли движение транспорта, окружили Верховный Совет и захватили корпуса Университета им. Шевченко. Студенческие акции протеста прошли в областных центрах, таких как, Луганск, Донецк, Львов и др. После разговора со студентами демонстративно сдал свой билет члена КПСС известный писатель Олесь Гончар…

Здесь отойдем немного в сторону от хроники событий и поговорим, почему все так происходило. Почему власть на Украине столь неустойчива к требованиям митингов, почему в стране увенчались успехом два майдана (три, если считать первым события октября 1990 года)? Почему страна взорвалась, при виде вообще-то банального для Европы разгона полицией несанкционированного митинга? Ведь по европейским меркам «избиение детей» на Майдане – событие в общем то обыденное. Ну, разогнали несанкционированный митинг. Никого не убили. Почему в России провалилась «белоленточная революция»?

Мне кажется, корень проблемы заключается в том, что Украина в большей степени сельская, а не городская страна с сельским менталитетом и поведением. Этим – она фундаментально отличается как от Европы, так и от намного более урбанизированной и вестернизированной России. В Украине – существует до сих пор и предъявляется обществом к власти требование лада. Понятие лада заключается в том, что при поиске решения какой-то проблемы – ищется решение, которое устраивает не большинство, а всех. И если кому-то некомфортно, причем настолько некомфортно, что он готов выйти, митинговать, голодать, жечь шины – то власть и общество не имеют права проигнорировать это недовольство, даже если это недовольство выражается менее чем одним процентом населения страны. Такое недовольство – повод собираться, и передоговариваться, причем на уступки должно идти большинство – что для городской культуры немыслимо. Лад и родственное ему понятие «совесть» во многом заменяет закон.

Кстати, все девяностые в ВС Украины существовал уникальный инструмент: меньшинство в одну треть депутатов имело право поставить на голосование вопрос о неприемлемости рассмотрения какого-то вопроса – и если вопрос о неприемлемости набирал треть (не половину) голосов, то большинство не имело право рассматривать и ставить признанный неприемлемым вопрос на голосование. То есть большинство в таком случае вынуждено было мириться с мнением трети депутатов, меньшинства. Сейчас такого инструмента нет, и страна скатилась к гражданской войне.

Именно поэтому – голодающие студенты, которые в других странах стали бы не более чем предметом для новостных репортажей (вспомните, что при Маргарет Тэтчер заключенные ирландские националисты объявили в тюрьме голодовку и умерли, так ничего и не добившись) – здесь стали шоком и потрясением для общества. Здесь к ним вышел Председатель Рады, фактически глава государства Леонид Кравчук. Здесь – из коммунистической партии публично вышел один из самых уважаемых ее членов – писатель, фронтовик Олесь Гончар, вышел потрясенный тем пренебрежением и охаиванием, которое коммунистические депутаты Рады устроили голодающим студентам, его голодающей внучке. Я ничуть не сомневаюсь в том, что, даже выйдя из партии, Олесь Гончар остался большим коммунистом, чем многие из тех, кто в партии лицемерно остался. Но он вышел потому, что его правда, правда жизни, правда, которая позволяла жить и строить жизнь его поколению, сельскому поколению, которое со связкой гранат бросалось под фашистские танки – оказалась попранной его товарищами по партии. Попранной именно игнорированием и высмеиванием голодовки студентов и его внучки.

Проблема в том, что четверть века спустя – внуки уже не голодали. Они пошли убивать…

Непонимание, умышленное или нет, огромной разницы между украинской и русской культурами (в том числе русской городской культурой на Украине, в которой родилось и выросло немало украинцев) – во многом и стало причиной того, что мы стали врагами. Сельский человек живет общиной – потому для него вопрос языка является одним из ключевых, он позволяет отделить своих от чужих. Для городского человека язык – не более чем инструмент общения: какой язык знают оба собеседника, на таком они и говорят. Для сельского человека гибель людей двадцатого февраля четырнадцатого – сакральна, недопустимо даже ее обсуждение, не то что насмешки. Для городского человека гибель людей – предмет спора, или газетной статьи, или уголовного дела – но никак не святое. И так далее… далее… далее.

17 октября 1990 года Верховный Совет УССР принял Постановление «О рассмотрении требований студентов, которые проводят голодовку в г. Киеве с 2 октября 1990 года» № 402-XII. Студенты добились немногого, большая часть вопросов была передана на рассмотрение комиссий. Но ушло в отставку правительство В. Масола – редчайший случай, когда студенты голодовкой добиваются смены правительства. Кроме того, октябрьская акция привлекла внимание граждан Украины к лозунгам, которые выдвинули студенты, ввела эти лозунги в официальный дискурс (хотя даже их обсуждение нарушало закон, а обсуждение неподписания союзного договора и выход Украины из СССР был прямой изменой Родине), деморализовало и раскололо коммунистическое большинство в Верховной Раде. Менее чем через год – это большинство проголосует за полную независимость своей страны.

Участники голодовки Юрий Луценко, Вячеслав Кириленко, Олесь Доний, Виктор Уколов и Остап Семерак стали народными депутатами Украины…

07 ноября 1990 года – происходит скандальная драка. В известном всей Украине подземном переходе под Майданом – член РУХа, депутат Степан Хмара (бывший стоматолог из Львова) и некто Михаил Ратушной вступили в драку с полковником милиции Григорьевым. Как потом пояснил сам Хмара – они заступились за бомжиху (?!!!), которая оказалась гражданкой Германии(?!!!). Хмара и Ратушной были задержаны. Но эта драка – более примечательна своими последствиями.

http://www.2000.ua/blogi/avtorskie-kolonki_blogi/poslednii-parad-obnjat-...

Рада собралась на очередное заседание и полностью посвятила его разбору ЧП с участием Хмары. Большинство (а оно принадлежало коммунистам) негодовало. Демократы также были в исступлении, но по-другому поводу: они считали, что против Хмары устроили провокацию. Провокацию примерно такую же, как с поджогом Рейхстага в 1933 г.

В процессе обсуждения было зачитано обращение общественности трех областей юга Украины. Произносил его рабочий одесского объединения «Точмаш» Георгий Ортынский. Обращение – очень интересный документ, передающий дух эпохи и заслуживающий, на мой взгляд, обширного цитирования.

«… Несколько тысяч участников многодневного политического спектакля у стен Верховной Рады, группа студентов, объявила политическую голодовку, – это еще не вся Украина. Экстремистские, деструктивные силы в Верховной Раде УССР, и прежде всего представители Народного совета, незаконно присвоив себе право говорить от имени всего народа Украины, делают все для того, чтобы втянуть республику, весь народ Украины в бездну. Не вызывает сомнения, что голодовка и манифестация студентов спровоцированы именно этими силами. Ясная и главная цель их действий – убрать с политической арены Компартию Украины, которая мешает амбициозным планам захвата власти.

Постановление Верховного Совета РСФСР о рассмотрении требований студентов по целому ряду позиций является антиконституционным и противозаконным. Прежде всего, это касается, в частности, пункта 4 Союзного договора, который фактически отрицает саму возможность участия украинского парламента в разработке и обсуждении нового Союзного договора.

Многие решения, принимаемые сегодня Верховной Радой Украины, вступают в противоречие с действующими союзными законами и указами Президента СССР. Справедливое возмущение вызывают хулиганские выходки отдельных представителей Народного совета во время работы сессии, за их пределами. Они уже докатились до того, что стали организаторами и участниками избиения верующих и церковнослужителей Православной церкви в центре Киева в Киеве.

Если все эти действия, по их мнению, являются шагами к правовому государству, свободе и демократии, то мы категорически против такого понимания права, мы против такой «свободы» и «демократии». Десятки миллионов избирателей, принявших участие в выборах высшего органа власти, не давали таких полномочий народных депутатов, подобными методами решать их судьбу, судьбу их детей, родных и близких.

На территории Причерноморья проживают представители более ста наций и народностей. Интернациональным по своему составу и сути, трудовым коллективам чужды националистические направления новоявленных демократов, составили высокое мнение о себе как «Спасители» Украины.

Удивление и беспокойство вызывает тот факт, что народные депутаты УССР не хотят видеть и учитывать урок событий, которые происходят сегодня в соседней республике Молдова. Мы решительно выступаем против сепаратизма, но не можем не видеть, что именно националистические силы толкнули Верховную Раду Молдовы на непродуманные решения. И это не могло не спровоцировать встречную волну социальной защиты со стороны гагаузского и русскоязычного населения.

Дальнейшее игнорирование таких фактов со стороны Верховной Рады Украины может привести к повторению печального опыта наших соседей, к непредвиденным и трагическим последствиям.

Исходя из вышеизложенного, мы требуем от Верховного Совета УССР:

1. Немедленно предоставить возможность нашим представителям с трибуны донести до народа Украины наши предложения и требования.

2. Не откладывая на потом, принять меры по обеспечению общественного порядка в республике, создать депутатскую комиссию по расследованию фактов беззакония и силового давления на коммунистов Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской областей Украины.

3. Немедленно разработать программы выхода Украины из экономического кризиса. Принять законы о земле, о собственности, о местном самоуправлении, о защите прав потребителей, о социальных гарантиях трудящихся, без которых невозможно начать процесс стабилизации в республике.

4. Активно включиться в разработку нового Союзного договора, на самом деле справедливого и глубоко продуманного. Мы за суверенную Украину в составе обновленного Союза. Разваливая Союз, Украина ослабнет сама. Тот, кто выступает за это, не друзья, а враги народа Украины.

5. Принять участие в разработке более совершенной системы комплектования Вооруженных Сил СССР при сохранении их общесоюзной структуры с учетом республиканских интересов. Надежным гарантом мира для всех народов, населяющих нашу страну, могут быть только мощные общесоюзные Вооруженные Силы.

6. Разработать двухпалатную систему Верховного Совета УССР: Совета республики и Совета национальностей. Миллионы граждан неукраинских национальностей должны иметь свое представительство и защиту на уровне законодательного органа республики.

Ссылка на то, что сотни национальностей, проживающих на территории Украины, не имеют компактного проживания, не могут быть аргументом против необходимости представительства национальных союзов и землячеств.

7. Мы требуем также отмены пункта 4 об отношении к Союзному договору постановления Верховной Рады УССР о рассмотрении требований студентов как незаконного и антинародного. Вопрос о Союзном договоре может решаться только путем всенародного референдума.

8. Привлечь к ответственности тех народных депутатов, которые своими противозаконными действиями срывают работу сессии, которые толкали студенческую молодежь к голодовке, захват учебных заведений, пикетированию Верховной Рады, были организаторами хулиганско – бандитских выходок во время подготовки и проведения октябрьских праздников в Киеве.

Провести парламентское рассмотрение политической провокации, организованной группой народных депутатов и делегатов второго съезда Руха на площади Богдана Хмельницкого 25 октября этого года. Виновных привлечь к уголовной ответственности.

В случае непринятия наших требований мы оставляем за собой право отстаивать свои интересы любыми политическими методами, включая организацию широкомасштабной кампании за отзыв народных депутатов, себя скомпрометировали, бойкот решений Верховного Совета РСФСР на местах…

Я к чему привожу этот текст. К тому, чтобы все понимали – радикальные требования, требования о независимости – на Украине в те дни поддерживали не все и даже не большинство. Но что рабочие трех областей Украины против сотни львовских студентов? Ничто.

Так же – это иллюстрация того, что основные проблемы Украины, обрисовавшиеся в 1990 году – так и не решены. Двухпалатный парламент – Кучма пытался протащить через референдум десять лет спустя – народ поддержал, но воз и ныне там. Признание Украины многонациональной, а не «памятай чужинец, тут господарь украинец» – даже не смешно сейчас. Украинский язык – тема из далекого прошлого, не сдвинувшаяся ни на сантиметр.

Выходка Хмары имела далеко идущие последствия. Верховная Рада – лишила его иммунитета. Брали с ОМОНом, с «черемухой»

http://kp.ua/exlusive/62629-vechnyi-revoluitsyoner-stepan-khmara-syn-khu...

…Номер депутатской гостиницы «Украина» (сейчас это роскошный «Премьер Палас») утопал в розах. Буквально: даже в ванне, наполненной водой, алели бутоны – к отцу из Львова отпраздновать свое восемнадцатилетие приехала дочь Соломия. Кроме званых гостей, пожаловали журналисты из «Гардиан», «Файненшл Таймс», Би-би-си, корреспондент «Комсомолки» – всего человек десять. По цепочке передали: будет штурм! Впрочем, никто до конца в это не верил. Не криминальный же авторитет – оппозиционный политик…

В двадцать часов тридцать минут в коридоре раздались крики. Дверь номера – ее забаррикадировали изнутри – стала сотрясаться. Появился странный сладковатый запах, от которого закружилась голова, в глазах защипало. Мне бросили махровое полотенце: «Быстро водой намочи и завяжись – «Черемуха!».

Врезалось в память, как кадр из кино: Хмара в светлой рубашке, с развевающимися седыми волосами стоит на балконе. Устроил импровизированный митинг. Внизу растягивают брезентовое полотнище – решили, что бросится с третьего этажа? Истошно лают и рвутся с поводков сторожевые псы. Зевак на бульваре Шевченко, в самом центре столицы, становится все больше. Толпа начинает скандировать милиции: «Ганьба!»

Дверь вот-вот высадят. Последнее предупреждение: «Прекратить сопротивление – буду стрелять!» А ведь могут – теперь уже никто не сомневается. Степан Хмара просит своих убрать баррикаду. В номер врываются бойцы ОМОНа в белых касках и бронежилетах. Трещит мебель. Женский визг. Хмара вынесен из номера. На пол брошен депутат горсовета Рощин – у него больные ноги, передвигается с палочкой. Командир ОМОНа, тоже депутат горсовета: «Его не паковать, отставить!»

Хмару освободят в августе 1991 – по амнистии. Из тюрьмы его тоже понесут силой – выходить по амнистии он категорически отказывался. Каждое заседание по его делу – превращалось в повод для митинга, судьи опасались, что митингующие прорвутся в здание суда. В общем – еще одна мистерия эпохи конца.

В течение конца 1990 – начала 1991 года – экономическая ситуация в стране продолжала ухудшаться, вызывая ухудшение и политической ситуации. 17 января 1991 года – произошли события в Вильнюсе, когда Горбачев сначала санкционировал ввод танков в город – а потом открестился, свалив вину на военных. На стороне республик Прибалтики открыто выступил Б.Н. Ельцин.

В конце 1990 года – были введены так называемые «картки споживача». Кстати, картки были номинированы не в рублях, а в карбованцах. Картки выдавались учреждениями, где работали споживачи (потребители) и официально были предназначены для того, чтобы поставить заслон спекулянтам и вывозу товаров за пределы Украины. В действительности – отсутствие какой-либо защиты на листах «карток» способствовало их массовой подделке, а очереди в магазинах стали длиннее, поскольку кассир теперь вынуждена была не только принимать деньги, но и отрезать и гасить купоны. Не остановили картки и спекуляцию.

Зимой 1991 года – произошла павловская денежная реформа, не достигшая целей, но повысившая градус недовольства. Суть ее была в том, что в один прекрасный вечер потрясенной стране объявили, что старые пятидесяти и сторублевые купюры более недействительны, и их надо обменять на новые, причем не более тысячи в одни руки, а если больше – то придется давать объяснения в происхождении крупных сумм на руках. Население ринулось отправлять друг другу переводы и скупать что под руку попадет. В закавкаских, прибалтийских и среднеазиатски республиках- старые деньги принимали еще долго, комиссия доходила до десяти процентов…

17 марта 1991 года – в девяти республиках СССР (уже одно то, что властям не удалось обеспечить голосование во всех пятнадцати говорило о глубине кризиса) – прошел референдум, первый и последний в СССР – о сохранении Союза. На Украине – помимо первого вопроса был и второй – поддерживаете ли вы, что Украина станет частью обновленного Союза на основании декларации о суверенитете. На первый вопрос – положительно ответили 70 % украинцев, на второй – 80 %. Таким образом – республиканская власть во главе с Л. Кравчуком – сохраняла возможности для маневра.

05 июля 1991 года – в Украине был введен пост Президента Украины. Само по себе это было тяжким преступлением, так как вводился пост высшего должностного лица, не предусмотренный Конституцией УССР. Но на это опять-таки никто не обратил внимания.

В законе, которым был введен пост президента Украины – не были прописаны его права и обязанности (!!!). Потом – это приведет к серьезным проблемам уже в независимой Украине.

Дадим же первому президенту Украины Кравчуку слово – пусть расскажет, что происходило в те дни (из книги Имеем то, что имеем).

Окончательный вариант договора о Союзе суверенных государств должен был обсуждаться в Ново-Огареве в конце июня 1991 года. Я туда уже не поехал. Горбачева проинформировали, что Украина, в соответствии с решением парламента, определится со своим отношением к соглашению не раньше середины сентября. 16 августа окончательный текст нового союзного договора, согласованный 29 июня, наконец был опубликован в прессе. Но за несколько дней до этого, по просьбе президента СССР, мы снова с ним встретились. Михаил Сергеевич сделал последнюю попытку меня убедить. Я не поддавался. Тогда Горбачев напомнил мне, что Станислав Гуренко и ЦК КПУ решительно выступают за подписание договора. И все же я твердо решил стоять на своем: «Я знаю, что ЦК «за». А я против. Договор подписывает Кравчук, а не ЦК. А я его подписывать не буду». Этот разговор состоялся за несколько дней до путча…

01 августа 1991 года – в Киеве побывал президент США Д. Буш. Перед Верховной Радой Украины он произнес речь, которая сейчас считается худшей речью президента США в истории – называют ее chiken kiev, цыпленок по-киевски. С Вашего позволения, я приведу ее здесь, чтобы было понятно, о чем речь

Сначала я хочу поблагодарить всех вас за этот теплый прием. И я хотел бы воспользоваться этой возможностью, чтобы поблагодарить всех людей Украины, которые организовали нам такой теплый прием, такие сердечные приветствия. Каждый американец в этом большом кортеже – и поверьте мне, это было давно – был тронут теплым приветствием на Украине. Мы никогда этого не забудем.

Председатель Кравчук, благодарю вас, сэр. Я также хотел бы приветствовать вас депутатов Совета, Верховного Совета. Представители духовенства, которые находятся здесь, члены дипломатического корпуса, представителями американских фармацевтических корпораций и здравоохранения, которые сегодня с нами, и уважаемые гости. Барбара и я очень счастливы быть здесь – очень. У нас есть только одно сожаление, что я должен вернуться домой в четверг вечером – я все еще могу это сделать. А причина в том, наш конгресс завтра заканчивает свою сессию, и я почувствовал что мне важно быть там, в последний день заключительного заседания. Этот красивый город напоминает слова поэта Александра Довженко: "город Киев сад Киев поэт Киев эпический Киев истории Киева искусства….."

Несколько веков назад ваши предки назвали эту страну Украина, или "граница", потому что ваши степи связывали Европу и Азию. Но украинцы стали пограничниками другого рода. Сегодня вы изучаете границы и контуры свободы.

Хотя мое пребывание здесь, как я уже сказал, слишком короткое, я пришел сюда, чтобы поговорить с вами. Для тех, кто любит свободу, каждый эксперимент в построении открытого общества предлагает новые уроки и знания. Вы столкнулись с особенно сложной задачей. В течение многих лет, люди в этой стране были бессильны, в тени огромного государственного аппарата, скованы силами, которые пытаются контролировать каждый аспект их жизни. Сегодня ваши люди зондируют обещания свободы. В городах и республиках, на фермах, в бизнесе, вокруг университетских городках, вы обсуждаете фундаментальные вопросы свободы, самоуправления и свободного предпринимательства. Американцы имеют глубокую приверженность к этим ценностям. Мы следим за вашим прогрессом с чувством очарования, волнения и надежды. Уже одно это является историческим. В прошлом, наши народы состязались в поединках красноречия блефа и бравады. Теперь, фейерверк конфронтации сверхдержав уступает дорогу более тихому и гораздо больше многообещающему искусству сотрудничества.

Я пришел сюда, чтобы сказать вам: мы поддерживаем стремление этой великой страны к демократии и экономическим реформам. И я хотел бы поговорить с вами сегодня о том, как Соединенные Штаты рассматривают этот сложный и увлекательный период в истории, как мы намерены относиться к советскому центральному правительству и правительствам республик.

В Москве, я изложил наш подход: Мы будем поддерживать тех, в центре и республиках, которые стремятся к свободе, демократии и экономической свободе. Мы будем определять нашу поддержку не на основе личности, а на основе принципов. Мы не можем рассказать вам, как реформировать ваше общество. Мы не будем пытаться выбрать победителей и проигравших в политических соревнованиях между республиками или между республиками и центром. Это ваше дело, это не дело Соединенных Штатов Америки.

Однако не сомневайтесь в наших реальных обязательствах в проведении реформы. Но не думаю, что мы можем себе позволить решить ваши проблемы за вас. Теодор Рузвельт, один из наших великих президентов, когда-то написал: Быть под чьей то опекой столь же обидно, как быть оскорбленным. Никого из нас не желает, чтобы кто-то другой постоянно сознательно стремился сделать его хорошим; что мы хотим, это работать с кем-то на благо обоих из нас. Это то, что сказал наш бывший президент. Мы будем работать на благо нас обоих, это означает, что мы не будем вмешиваться в ваши внутренние дела.

Некоторые люди призывали Соединенные Штаты выбирать между поддержкой президента Горбачева и поддержкой настроенных на независимость лидеров на всей территории СССР, но я считаю что это ложный выбор. Справедливости ради надо сказать, президент Горбачев добился удивительных вещей, и его политика гласности, перестройки и демократизации указывает цели – свобода, демократии и экономическая свобода.

Мы будем укреплять отношения с Советским правительством президента Горбачева. Но мы также принимаем во внимание новые реалии жизни в СССР и поэтому, так как мы сами являемся федерацией, мы хотим хороших отношений – улучшенных отношений – с республиками. Итак, позвольте мне основываться на моих комментариях в Москве, в которых я описал подробно, что американцы имеют в виду, когда мы говорят о свободе, демократии и экономической свободе.

Нет терминов, которыми бы более злоупотреблли на регулярной основе, и более цинично, чем эти. На протяжении этого столетия деспоты выдавали себя за демократов, тюремщики за освободителей. Мы можем восстановить веру в правительство только путем восстановления смысла этих понятий. Я не хочу читать лекцию, но давайте начнем с широкого понятия "свобода". Когда американцы говорят о свободе, мы говорим о способности людей жить без страха посягательства со стороны правительства, не опасаясь преследования со стороны своих сограждан, не ограничивая свобод других. Мы не считаем свободу привилегией, которую раздают только тем, кто придерживается надлежащих политических взглядов или принадлежат к определенным группам. Мы считаем, что неотъемлемые права личности, дарованы всем мужчинам и женщинам. Лорд Астон как-то заметил: наиболее надежный критерий, по которому можно судить является ли страна действительно свободной, это размер прав, которыми пользуются меньшинства.

Свобода требует терпимости, понятие которое лежит в основе открытости, гласности, и нашей первой поправке к конституции для свободы слова, объединений и вероисповедания – всех религий.

Терпимость питает надежды. Священник писал о гласности: Сегодня, более чем когда-либо актуальны слова апостола Павла, которые он произнес 2.000 лет назад: нас посчитали мертвыми, но посмотрите, мы живы. В Украине, в России, в Армении и стран Балтии, дух свободы процветает.

Но свобода не может выжить, если мы позволим деспотам процветать или разрешать умножать казалось бы, незначительные ограничения, пока они не образуют цепи, пока они не образуют кандалы. Позже сегодня, я собираюсь посетить памятник в Бабьем Яру – мрачное напоминание, торжественное напоминание, что происходит, когда люди не в состоянии сдержать ужасной волны нетерпимости и тирании.

Но свобода это не тоже самое что независимость. Американцы не будут поддерживать тех, кто стремиться к независимости, с тем, чтобы заменить далекую тиранию местными деспотами. Они не будут помогать тем, кто пропагандирует самоубийственный национализм на основе этнической ненависти.

Мы будем поддерживать тех, кто хочет строить демократию. Под демократией, мы имеем в виду систему правления, при которой люди могут соперничать открыто для души – и да, голосовать – для общества. Мы имеем в виду систему правления, которая черпает свою власть только с согласия управляемых, которая сохраняет свою легитимность, контролируя аппетит к власти. В течение многих лет, у вас были выборы с бюллетенями, но вы не наслаждались демократией. А теперь, демократия начала пускать прочные корни в советской земле.

Ключ к ее успеху лежит в правильном понимании роли правительства и его пределах. Демократия не технический процесс, обусловленный сухой статистикой. Это очень человеческое предприятие сохранения свободы, так что мы можем делать важные вещи, действительно важные вещи: создавать семьи, изучить наш собственный творческий потенциал, строить хорошую и плодотворную жизнь.

В современном обществе, свобода и демократия опираются на экономическую свободу. Свободная экономика это не более чем система связи. Она просто не может функционировать без права личности или дохода, которые дают людям стимул ходить на работу, стремление к производству.

И это, конечно, не может функционировать без верховенства закона, без справедливых и подлежащих исполнению контрактов, без законов, защиты прав собственности и наказания мошенничества.

Свободные экономики зависят от свободы слова, возможностей людей для обмена идеями и испытаний новых теорий. Советский Союз ослаблял себя в течение многих лет, ограничивая поток информации, объявив вне закона устройства имеющие решающее значение для современных коммуникаций, такие как компьютеры и копировальные аппараты. И когда вы ограниченного свободу передвижения – даже туристические путешествия – вы препятствовали собственным людям реализовать большую часть своих талантов. Вы не можете вводить новшества если вы не можете общаться.

И, наконец, свободная экономика требует вовлечения в экономическую жизнь. Адам Смит отметил два века назад, что торговля обогащает всех, кто участвует в ней. Изоляционизм и протекционизм ведут к гибели практикующих их и к деградации и нужде.

Я отмечаю это сегодня, потому что некоторые советские города, регионы и даже республики участвовали в разорительных торговых войнах. Республики этой страны имеют крепкие торговые связи, которые никто не может отменить одним росчерком пера или статьей закона. Подавляющее большинство торговых операций проводятся советскими компаниями – импорт и экспорт включает в себя, как вы знаете лучше меня, товарооборот между республиками. Надеемся что соглашение Девять плюс один будет выполняется, что Республики скорее будут сочетать большую автономию с большим добровольным взаимодействием – политическим, социальным, культурным, экономическим, – чем следовать безнадежному курсу изоляции.

Итак, американские инвесторы и бизнесмены с нетерпением ожидают ведения бизнеса в Советском Союзе, в том числе на Украине. Мы подписали соглашения на этой неделе, которые будут способствовать дальнейшему взаимодействию между США и Советским Союзом на всех уровнях. Но в конечном итоге, наши торговые отношения будет зависеть от нашей способности найти общий язык, общий язык торговли – валюты, которые обменивается одна на другую, законы, которые защищают новаторов и предпринимателей, гарантии понимания и доверия.

Это должно быть очевидно, что связи между нашими странами крепнут каждый день. Я изложил президентскую инициативу, которая обеспечит Советского Союза крайне необходимой медицинской помощью. И эта помощь выражает солидарность американцев с советскими народами во время гонений и страданий. И она снабдила оборудованием в Киеве, необходимым для лечения жертв Чернобыля. Вы должны знать, что сердце Америки – сердца всех нас – пришло к людям здесь во время Чернобыля.

Мы направили команды, чтобы помочь вам улучшить безопасность украинских атомных станций и угольных шахт. Мы также увеличили количество культурных обменов с республиками, в том числе более широкие правовые, научные и культурные обмены между Америкой и Украиной.

Мы понимаем, что вы не можете реформировать всю систему за одну ночь. Первая система правительства Америки – Континентальный конгресс – не удалось, поскольку государства были слишком подозрительно относились друг от другу и центральное правительство слишком слабо, чтобы защитить торговлю и права личности. Через 200 лет, мы узнали, что свобода, демократия и экономическая свобода это больше чем вдохновляющие термины. Они больше, чем слова. Они являются сложной задачей.

Ваш великий поэт Шевченко отметил: Только в вашем собственном доме вы можете иметь свою истину, свою силу и свободу. Ни одно общество никогда не достигнет совершенной демократии, свободы или предпринимчивости, если в полной мере не будет использовать добродетели и способности его людей, если оно не сможет использовать эти цели в качестве руководства к лучшей жизни.

И теперь, когда советские граждане пытаются создать новый общественный договор, вы обязаны восстановить власть граждан деморализованной десятилетиями тоталитарного режима. Вы должны дать им надежду, стимулы, решимость – показывая вашу веру в их способности. Общества, которые не доверяют себе и своему народу не могут обеспечить свободу. Они могут гарантировать только мрачную тиранию подозрения, жадности, и бедности.

Старая украинская пословица говорит: Когда вы начинаете большое дело, освободите свою душу от слабости. Народы СССР начали большие дело, полные мужества и силы. Я пришел сюда сегодня, чтобы сказать: Мы поддерживаем тех, кто исследует границы свободы. Мы объединим этих реформаторов на пути к тому, что мы называем – надлежащим призывом к новому мировому порядку.

Вы лидеры. Вы участники политического процесса. И я возвращаюсь домой к активным политическим процессам. Таким образом, если вы видели, как я как бешеный размахивал рукой из моего лимузина, я делал это думая, что возможно некоторые из людей в линии были люди из Филадельфии и Питтсбурга или Детройта, где так много американцев украинского происхождения, где так много украинских американцев со мной в замечаниях которые я делал здесь сегодня.

Я и Барбара приобрели большой опыт, побывав здесь. Мы преклоняемся перед вами. Мы приветствуем изменения, которые мы видим. Я помню французское выражение, Vive La difference, и я вижу вокруг возбуждение в этом зале, и это именно так, как оно должно быть. Один парень хочет это, а другой другое. Вот как работает этот процесс, когда ты открытые и свободные – конкурировать идеями, чтобы увидеть, чья идея правильная и кто может сделать больше для людей в Украине.

И так, для нас это была замечательная поездка, хотя и слишком короткая. И я хотел бы просто сказать, да благословит бог народ Украины. Большое спасибо.

Как мы видим сейчас, двадцать пять лет спустя – перед нами не худшая, а одна из лучших речей президента США. Джордж Буш прозорливо предупредил украинцев о гибельности развития государства на основе национализма, и о желательности сохранения единой, интегрированной экономики, взамен пути на отделение любой ценой. Увы, к нему никто не прислушался.

Кроме того, Д. Буш ясно дал понять, что взаимоотношения народов внутри СССР – дело самих этих народов, и США не будут вмешиваться, так как это не их дело. Увы, скоро эта политика США была скорректирована на 180 градусов, что и привело к нынешней катастрофе.

19 августа 1991 года – в Москве было объявлено о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению, и об отстранении президента СССР М.С. Горбачева от власти. Обязанности президента СССР – принял на себя вице-президент Г. Янаев.

Сами по себе нормативные акты, которые издавал ГКЧП, реализуя свою незаконным образом захваченную власть – грешили двусмысленностью и половинчатостью, в них явно никто не хотел брать на себя ответственность за жесткие, возможно жестокие и кровавые действия. В СССР – не нашлось своего Густава Носке – зато нашелся смелый телеоператор, который показал крупным планом трясущиеся руки «и.о. президента СССР» Янаева во время пресс-конференции. В Москве – центром сопротивления путчу стал Белый дом, лидером сопротивления – президент РСФСР Б.Н. Ельцин. ГКЧП же – больше думал о сборе урожая, проблема Украины уходила даже не на десятый, а на сто десятый план. Фактически – ситуация в республиках была пущена на самотек.

Уже утром 19 августа – состоялось всеукраинское совещание, на котором присутствовали высшие должностные лица республики, командование КОВО и прилетевший из Москвы командующий сухопутными войсками В. Варенников. На требование выполнять решения и распоряжения ГКЧП и ввести на территории Украины чрезвычайное положение – опытный демагог Кравчук не ответил «нет» – но и готовности выполнять «линию партии и правительства» – тоже не выразил – он привычно петлял. Из тех, кто собрался в этот день в Киеве, решать будущее страны – все до единого относились к советской военной и политической верхушки, все они были выходцами из одного и того же общества, из одной и той же среды, прекрасно знали, кто на что пойдет, а на что – нет. Кравчук, иезуитствуя перед генералом армии Варенниковым, прекрасно понимал, что он не отдаст приказ ликвидировать Кравчука и всю республиканскую верхушку, что ему не придется играть роль Аугусто Пиночета, защищая последнюю цитадель свободы в Киеве. Если бы прилетел не генерал-полковник – а прошедший Афган полковник, нервный и не склонный выслушивать юридическую казуистику – Кравчук бы серьезно испугался. А тут…

Кстати, есть хорошее свидетельство очевидца, как протекал тот разговор Кравчука и Варенникова – от человека, который был в кабинете.

http://gazeta.zn.ua/ARCHIVE/boris_sharikov_to,_chto_gkchp_provalitsya,_y...

– Как протекала беседа в кабинете Кравчука?

– Мы обменялись рукопожатиями, расселись за столом для заседаний: военные по одну сторону, гражданские – по другую. В центре друг напротив друга— Варенников и Кравчук. Валентин Иванович сразу начал о деле. Он вообще не любил мямлить, имел привычку изъясняться четко и ясно. Говорил он приблизительно следующее: «Горбачев болен, власть в стране перешла к новообразованному органу – Государственному комитету по чрезвычайному положению. С 4 часов утра 19 августа в Москве в связи с обострением обстановки в столице и угрозой беспорядков, в интересах безопасности граждан объявлено чрезвычайное положение. Я прибыл в Киев, чтобы разобраться на месте в обстановке и при необходимости рекомендовать ввести чрезвычайное положение по крайней мере в ряде регионов Украины».

– Варенников назвал конкретные регионы?

– Да, речь шла о Киеве, Львове, Одессе. Назывался еще один город – то ли Луцк, то ли Ровно, не могу точно припомнить.

– Какова была реакция окружающих на слова Варенникова?

– Мне показалось, что для присутствующих его слова были подобны грому среди ясного неба. Около минуты длилось молчание. Впрочем, надо отдать должное Кравчуку: он быстро взял себя в руки. В отличие от Масика, который заметно нервничал, Леонид Макарович не выглядел растерянным и держался достойно и мудро. Его ответ был примерно таким: «Мы вас, Валентин Иванович, знаем как заместителя министра обороны СССР, уважаемого человека, но никаких полномочий вы нам не предъявили. Кроме того, из Москвы мы пока никаких указаний не получали. И, наконец, самое главное: введение чрезвычайного положения в целом в Украине или в отдельном регионе – это дело Верховного Совета, так требует закон. Мы располагаем информацией, что обстановка и в Киеве, и на местах достаточно спокойная, не требующая введения никаких экстренных мер».

– И что ему на это ответил Варенников?

– Валентин Иванович также проявил выдержку. Он – человек по-военному жесткий, часто прямолинейный. Но в этой ситуации не взорвался, как можно было ожидать, и методу давления предпочел метод убеждения. Генерал вежливо заметил: вы посудите сами, задача у нас одна – спокойствие и порядок в стране, так давайте решать ее сообща. Кравчук, также сохраняя корректность, снова сослался на закон. Каждый из собеседников тактично, но от этого не менее упорно стоял на своем. Своеобразное «перетягивание каната» длилось минут 15–20. В это время на рабочем столе председателя Верховного Совета зазвонил аппарат правительственной связи. Кравчук поднялся, подошел к столу и медленно снял трубку аппарата. В наступившей тишине разговор был отчетливо слышен. Звонил председатель КГБ СССР Виктор Крючков. Он поинтересовался, как дела, как обстановка в Киеве. Леонид Макарович усмехнулся и с некоторой иронией ответил: «Обстановка нормальная, спасибо. Вот приехал Валентин Иванович Варенников, сидим, беседуем. Мы ему как раз рассказываем, что оснований для введения чрезвычайных мер у нас нет». На что Крючков ответил нечто вроде: «Ну, если вы так считаете… Может быть, и правильно…» На этом разговор и закончился. Собеседники попрощались, и Кравчук, явно довольный, вернулся к столу. После этого он окончательно перехватил инициативу в разговоре с Варенниковым и уже не терял ее до конца беседы.

Путч, однако…

Тем не менее – и нет – Кравчук тоже не сказал. Пока россияне защищали Белый дом – в Киеве создали особую комиссию по чрезвычайному положению, которую возглавил… Евгений Кириллович Марчук, будущий премьер – министр и кандидат в президенты Украины. Эта комиссия была создана на бумаге, но, ни разу не собралась и не приступила к работе. Национальные демократы призвали к общенациональной политической забастовке – но забастовка тоже не состоялась. Обратились к Кравчуку с требованием публично осудить ГКЧП – он не осудил. Единственный, кто в те дни в Киеве не выжидал, чем все закончился – были радикалы из УНА-УНСО, которые 19 августа небольшой группой ушли в лес, чтобы готовиться к вооруженному сопротивлению. Через два дня – из леса они вышли.

Кравчук публично осудил ГКЧП только 21 августа, когда все стало понятно. А двадцать четвертого – Верховная Рада собралась на внеочередную сессию, и именно в этот день, в единственный, когда коммунистическое большинство в Раде было деморализовано событиями в Москве (под Радой конечно же бушевал многотысячный митинг под желто-синими флагами) – именно в тот день был поставлен на голосование и проголосован вопрос о государственном суверенитете Украины. Кравчук по своей привычке предложил перенести вопрос на следующее заседание, все обдумать – тогда один из депутатов – нацдемов, в тот день плотно контролировавших трибуну, наклонился к Кравчуку и прошептал: ставь на голосование, а то задушу…

Поставили. Проголосовали. 346 – за 1 – против. С площади – в зал занесли большой, желто-синий флаг. Все – с этого момента государственность Украины фактически состоялась. События в Беловежской пуще – стали всего лишь подписанием свидетельства о смерти. Союз нерушимый – разрушился до этого…

Однако, нельзя сказать, что на том этапе не было проблем – были и еще какие.

Уже 26 августа пресс-секретарь Бориса Ельцина заявил, что Россия оставляет за собой право поставить вопрос о границе. После резкой реакции Киева заявление было дезавуировано, но при этом уже 28 августа 1991 года в Киеве приземляется самолет с правительственной делегацией: вице-президент Руцкой, депутат Анатолий Собчак и другие. В аэропорту их встречает агрессивная толпа с антироссийскими лозунгами, такая же толпа, в основном РУХовцы – у стен Рады. Делегация уезжает ни с чем, по сути – это был холодный душ после ликующей Москвы, показавший что у Киева – уже свои победы и свои победители.

from-ua.com

Вячеслав ПИХОВШЕК Журналист, политический аналитик, в 1988–1990 – активист Украинского студенческого союза, с 1991 – основатель и директор Украинского независимого центра политических исследований

Украина в 1991 году «выбарывала» независимость в два этапа. Второй этап известен всем – это референдум 1991 года, где большинство жителей, прописанных на территории Украины (поскольку гражданства Украины на тот момент еще не существовало), проголосовало за независимость Украины. А вот первый этап был довольно-таки интересен. И я думаю, что мы должны сделать многое, чтобы избежать мифологем по этому поводу. Мифологема национал-демократов говорит о том, что боролись за эту независимость некие широкие общественные круги вокруг Союза писателей Украины. Это в лучшем случае даже не половина, а четверть правды. На самом деле состоялся сговор партийной номенклатуры ЦК Компартии Украины и бывших диссидентов. И предметом этого сговора было следующее: Компартия Украины уходит ввиду непредсказуемости событий, происходящих в Москве – непредсказуемости движений Горбачева, непредсказуемости движений людей, которые потом составили ГКЧП, и, в общем-то, непредсказуемости Бориса Ельцина, Национал-демократы согласились с непреследованием Компартии и с возможностью оставления действовавших на тот момент коммунистов во власти. Собственно говоря, так и случилось.

И так – Украина приближалась к своим судьбоносным событиям – выборам и референдуму декабря 1991 года и событиям в Беловежской пуще, где именно Украине предстояло сыграть решающую роль.

Украина. Декабрь 1991 года. Референдум и Беловежская пуща

Осень 1991 года. Осень развала великой страны.

Эта осень, ее события – до сих пор частично не изучены, частично подменены мифами. Кому-то больно, кто-то не хочет обнаруживать собственные далеко не идеальные поступки того времени. Конечно, проще все свалить на Горбачева и на Ельцина.

Но в этой книге – я попробую, пусть тема этой книги и другая, все-таки дать картину того, что происходило осенью 1991 года в умирающей стране…

Слово имеет Л.М. Кравчук (книга «имеем то, что имеем»)

Но и после краха ГКЧП Союз все еще имел шанс на спасение.

Горбачев, немного успокоившись после форосских треволнений, вновь обрел решительность. Только сохранение Союза (в любом виде) давало ему шанс остаться в большой политике. Ценой невероятных усилий Михаилу Сергеевичу удалось уговорить практически всех руководителей республик, принимавших участие в «ново-огаревском процессе», собраться еще раз. На декабрь президент запланировал парафирование нового союзного договора. Единственной республикой, отказавшейся от обсуждения дальнейшей судьбы СССР, оказалась Украина. Я заранее предупредил Горбачева, что не стану участвовать в этом процессе, поскольку республика готовится к более важному событию – всеукраинскому референдуму. Но Горбачев не оставлял попыток вынудить украинское руководство изменить точку зрения.

23 октября 1991 г. к депутатам Верховной Рады обратились со специальным посланием президент СССР и восемь руководителей союзных республик. Горбачев, Ельцин, Назарбаев, Шушкевич и прочие авторы письма призывали Украину присоединиться к новому союзному договору, подчеркивая, что Союза без нашей республики они себе не представляют. Обращение стало предметом обсуждения на президиуме Верховной Рады. Наше решение было однозначным: пока не состоится всеукраинский референдум, никаких соглашений Украина подписывать не будет. В средствах массовой информации украинское руководство изложило свою позицию: мы готовы к диалогу с независимыми республиками, но нам не о чем договариваться с центром, который уже никого не представляет. К тому же наша страна не собирается ограничивать свою внешнеполитическую деятельность сотрудничеством только с новыми суверенными государствами. Еще я отметил: если на референдуме народ поддержит независимость, необходимость подписания нового союзного договора для Украины отпадет.

Позиция Украины очень не понравилась Горбачеву. Тем более что она фактически сорвала запланированный процесс. После отказа нашей страны руководители республик тоже не спешили парафировать союзное соглашение (на последнюю «союзную» встречу Украина делегировала Ивана Плюща и Константина Масика, имевших статус наблюдателей), но согласились хотя бы отдать текст договора на «откуп» республиканским парламентам.

Президент страны (которой на тот момент уже фактически не существовало) все еще надеялся, что ему по силам собрать всех вместе. А поскольку Украина оказалась самой строптивой, то именно ее он начал методически «обрабатывать». Периодически звонил мне по телефону и упрямо убеждал: ваша страна без Союза неминуемо погибнет. Постоянно твердил, что Украине не под силу построить собственную экономику, ведь окончательный развал бывшего СССР обязательно приведет к разрыву экономических связей. Были у него и другие аргументы: «Что вы будете с ядерным оружием делать? Кнопка ведь все равно в Москве!» Но особенно «давил» Михаил Сергеевич на то, что народ Украины будто бы страстно желает остаться в федерации братских народов: «Не делайте глупостей, Леонид Макарович! Ваш референдум обязательно провалится – ведь в марте 70 % проголосовали за Союз. Я настроения в Украине знаю…» Последнюю фразу он повторял постоянно. Кроме того, Горбачев интенсивно «обрабатывал» общественное мнение, постоянно подчеркивая, что Украина обязательно войдет в новый Союз: «Украина непременно будет участвовать. Я не представляю себе Союзного договора без Украины…» Обращаясь к руководителям других республик, он призывал: «Вытащим Украину, найдем необходимые средства…» В конце ноября, в телефонном разговоре с Джорджем Бушем, Горбачев решительно заявил, что провозглашение независимости Украиной не означает ее выхода из Союза. И уверил, что «мятежная» республика неминуемо присоединится к новому Союзному соглашению. 3 декабря он повторил этот тезис во время телефонного разговора с Гельмутом Колем. Хотя тогда уже были оглашены исторические итоги всеукраинского референдума

Теперь я имел полное право действовать по плану, обсужденному с Ельциным и Шушкевичем еще, кажется, в ноябре. Борис Николаевич долго надеялся на подписание нового союзного соглашения на конфедеративных принципах, но очень хорошо понимал, что без Украины никакого договора не будет. Поэтому позиция нашей республики (отказавшейся обсуждать какие-либо вопросы, связанные с будущим Союзом, до проведения декабрьского референдума) его откровенно беспокоила. Он не скрывал свою озабоченность и неоднократно подчеркивал: решение России о вхождении в Союз во многом будет зависеть от решения Украины.

По его словам, Горбачев выразил готовность учесть замечания нашей республики к тексту договора, но сначала под этим текстом должна появиться моя подпись. Такой вариант казался мне обыкновенной ловушкой. И к тому же я не верил, что Горбачев (после августовских событий практически потерявший реальное политическое влияние) способен выступить в роли интегратора. Тем более что процессы распада внутри практически несуществующего СССР приобретали неконтролируемый характер. И мне, и Ельцину было хорошо известно о переговорах по поводу возможности создания, так называемого тюркского союза. Руководители среднеазиатских республик (не афишируя этого факта) уже вели соответствующие консультации.

В то же время и я, и Ельцин хорошо понимали: Горбачев был прав, утверждая, что полная дезинтеграция Союза может уничтожить национальные экономики. Народное хозяйство СССР существовало по пресловутому принципу рационального расположения продуктивных сил. Ни одна республика не имела замкнутого производственного цикла в какой-либо сфере. Предприятия на территориях новых суверенных стран были объединены друг с другом многочисленными и сложными связями, формировавшимися десятилетиями. Мы понимали: идею об экономическом сотрудничестве следует поддержать. Поэтому, решительно отказываясь от парафирования нового Союзного договора, Украина все же присоединилась к соглашению об экономическом содружестве: по моему поручению глава украинского правительства Витольд Фокин подписал соответствующий документ. После продолжительных переговоров мы с Ельциным и Шушкевичем пришли к выводу, что СССР обречен и его необходимо заменить временной надгосударственной структурой. Подобная уния, по нашему мнению, позволила бы бывшим советским республикам не так мучительно пережить процесс формирования собственных властных институтов и создания самостоятельных национальных экономик. Участие центра в этом процессе нам казалось неуместным – Горбачев уже (с учетом последних политических событий) не представлял никого, кроме самого себя.

Меня нередко спрашивают, почему Ельцин (человек, известный своими проимперскими взглядами) все же сыграл столь значительную роль в развале советской империи. Я не вижу здесь противоречий. Во-первых, все мы понимали, что Союз непременно погибнет. Говорить можно было только о сроках и последствиях. Процесс развала шел уже давно, а конец мог оказаться, без преувеличения, жутким. Естественно, каждый руководитель мечтал, чтобы возглавляемая им республика вышла из этого геополитического переплета с минимальными потерями. И Ельцин не был исключением. К тому же он, как по мне, надеялся, что новое образование станет тем универсальным рычагом, с помощью которого он будет контролировать остальные республики. Несомненно, Ельцин рассчитывал, что Москва и в дальнейшем будет доминировать на одной шестой земного шара. И никогда этого не скрывал. Где бы мы впоследствии ни встречались на многочисленных мероприятиях под эгидой СНГ, он всюду чувствовал себя полновластным хозяином. Складывалось впечатление, что Борис Николаевич не допускает и мысли о хотя бы формальном равенстве стран, входящих в состав Содружества. Ельцин всегда стремился к этому – доминировать, влиять, контролировать. Но он вовсе не хотел, чтобы у него болела голова по поводу многочисленных проблем каждой отдельной республики. Поэтому в развале федерации, в повышении самостоятельности новых суверенных образований он был, безусловно, заинтересован. Тем более что это укрепляло его личную власть и ослабляло власть Горбачева. Поэтому у Ельцина был дополнительный повод подписать Союзный договор. Он понимал, что получил уникальный шанс переиграть президента СССР в борьбе за власть. Но для этого ему требовалась поддержка Украины.

У меня, как у новоизбранного Президента Украины, были свои соображения, которые, естественно, не совпадали с соображениями президента России. Если Ельцин рассчитывал с помощью будущего Содружества контролировать остальные республики, то я, наоборот, считал, что новое образование поможет Украине избавиться от контроля со стороны Москвы. Накануне провозглашения независимости я заявил, что эффективнее всего предотвратить новые перевороты сможет только построение собственного государства.

01 декабря 1991 года – на Украине прошел референдум о независимости, совмещенный с всенародными выборами первого президента Украины.

Еще до него произошли некоторые события, которые выглядят малозначительными – но при рассмотрении ситуации с расстояния заставляют задуматься.

В конце сентября 1991 года Госкомитет Украинской ССР по печати издает приказ № 102, в котором констатируется факт срыва Россией поставок типографской бумаги на Украину, при том что центральные издания, в том числе и те что печатаются на Украине – снабжаются бумагой исправно. Этот приказ преследовал сразу две цели. Первая – неявно, но обвинял Россию в попытке срыва референдума 02 декабря. И второй – констатировал факт дефицита бумаги (что было ложью) и ставил все печатные издания в зависимость от распределявшего бумагу Госкомитета. То есть тот, кто попытается публиковать что-то, противоречащее позиции правительства и Верховного совета Украины – будет лишен бумаги и закрыт.

11 октября 1991 года Верховный совет УССР принял закон № 1649-12, содержащий дополнение к ст.62 УК УССР (антисоветская агитация и пропаганда) по которой было осуждено немало диссидентов. Теперь эта статья предусматривала уголовную ответственность за антиукраинскую агитацию и пропаганду.

"Стаття 62. Заклики до насильницьких повалення чи зміни державного і суспільного ладу, а так само заклики чи інші дії, спрямовані на порушення територіальної цілісності України

Публічні заклики до насильницьких повалення чи зміни державного і суспільного ладу, а так само заклики та інші дії, спрямовані на порушення територіальної цілісності України, або розповсюдження з цією метою матеріалів з закликами до таких дій, —

караються позбавленням волі на строк до трьох років або штрафом у розмірі до десяти тисяч карбованців.

Ті ж дії, вчинені повторно або організованою групою осіб, —

караються позбавленням волі на строк до семи років або штрафом у розмірі до двадцяти тисяч карбованців.

Дії, передбачені частинами 1 і 2 цієї статті, вчинені за завданням іноземних організацій або їх представників, – караються позбавленням волі на строк до десяти років з конфіскацією майна або без такої".

Как видим, проблема территориальной целостности волновала Украину уже тогда.

11 октября 1991 года – произошел пожар на Чернобыльской АЭС – причины его не выяснены. Не надо говорить, насколько это болезненная для украинцев тема. А уже во второй половине октября – поползли упорные слухи о том, что в Москве обсуждается возможность ядерного удара (!!!) по Украине. Причиной их стала провокационная публикация в газете Московские Новости от 29 октября о том, что подобное обсуждалось в Белом Доме – статью опровергли, но в опровержение никто не поверил. В СССР, особенно в СССР 1991 года – слухи были основным источником информации. Ситуация была настолько серьезной, что вице-премьер Украины К. Масик был вынужден выступить в печати со своим опровержением этой информации.

Я приведу текст листовки кандидата в президенты и будущего президента Украины Л.М. Кравчука. Сейчас этот текст выглядит как циничное издевательство.

К РУССКИМ СООТЕЧЕСТВЕННИКАМ

Дорогие русские братья и сестры, живущие на Украине!

Я обращаюсь к вам в тяжелое для нашей республики время.

Главной предпосылкой выхода из кризиса, в котором мы оказались, является единство действий всех социальных и национальных групп, всех патриотических политических сил. Только сообща мы сможем выбраться из засосавшей нас трясины, создать общество на принципах гуманизма, демократии и социальной справедливости.

Украина твердо стала на путь независимости. На ее земле наряду с украинским и другими народами полноправными хозяевами являются двенадцать миллионов русских.

Я буду делать все от меня зависящее для полного удовлетворения политических, экономических, социальных и духовных запросов русского населения, для государственной защиты его законных интересов.

Ни в коем случае не будет допускаться насильственная украинизация русских. Любые попытки дискриминации по национальному признаку будут решительно пресекаться.

Гарантирую вам сохранение полнокровных, беспрепятственных связей с Россией и другими суверенными государствами бывшего Союза, возможность поддержания свободных контактов с родственниками и друзьями за пределами Украины.

Новую Украину в семье цивилизованных народов я представляю как единое демократическое государство, признанное международным сообществом, с нерушимыми и вместе с тем открытыми границами. Рассчитываю на полное понимание русских, на их поддержку в обеспечении территориальной целостности республики. Призываю вас вместе дать отпор провокаторам, пытающимся посеять рознь между украинцами и русскими, спекулирующим на проблеме территориальных претензий к суверенной Украине.

Дорогие сограждане!

Украинцы и русские веками жили на Украине в мире и дружбе. Их объединяет совместно пролитая кровь, общее горе и общие радости. Будем же достойны наших мудрых предков.

Построим независимую Украину как общий дом украинцев и русских, всех национальностей, ее населяющих!

С уважением,

кандидат в Президенты Украины Л. Кравчук

Ноябрь 1991 года

Листовка эта распространена в интернете, можно посмотреть хотя бы здесь

http://patriot-su-rf.ru/photos/20398352313

Я так же полностью приведу текст, который был в бюллетене для голосования (по вопросу независимости) в тот день (взято из Википедии)

Исходя из смертельной опасности, нависшей над Украиной в связи с государственным переворотом в СССР 19 августа 1991 года,

– продолжая тысячелетнюю традицию государственного строительства на Украине,

– исходя из права на самоопределение, предусмотренного Уставом ООН и другими международно-правовыми документами,

– осуществляя Декларацию о государственном суверенитете Украины,

Верховный Совет Украинской Советской Социалистической Республики торжественно провозглашает независимость Украины и создание самостоятельного украинского государства – УКРАИНЫ. Территория Украины является неделимой и неприкосновенной. Отныне на территории Украины имеют силу исключительно Конституция и законы Украины. Этот акт вступает в силу с момента его одобрения.

ВЕРХОВНАЯ РАДА УКРАИНЫ

24 августа 1991

«Подтверждаете ли Вы Акт провозглашения независимости Украины?»

Как Вы видите, ответ на вопрос явно программировался, текст был далек от нейтральности. Кроме того, перед референдумом Президиум Верховного совета Украины выступил с таким вот демагогическим заявлением (публикуется отрывок, сам текст на две страницы мелкого шрифта):

«С 1985 года Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев и его сторонники начали политику Перестройки; резко выросла политическая активность народа, сформировались массовые, в том числе радикальные и националистические, движения и организации. Попытки реформирования системы управления привели к углублению кризиса в стране.

Сегодня не поддержать независимость означает лишь одно – поддержать зависимость. Но тогда возникает вопрос: зависимость от кого? Где та страна, от которой мы горячо желаем быть зависимыми и, таким образом, работать на неё? Насколько известно, ни одна из стран-соседей и ни одна из стран мира не претендует на то, чтобы объявить Украину зависимой от себя. Это было бы нелепостью.

Итак, независимость. Альтернативы – нет.

Только независимая Украина сможет, как равноправный партнер вступать в любое межгосударственное сообщество с соседями, в первую очередь с наиболее близкой нам Россией.»

И этот текст сегодня воспринимается как издевательство, хотя бы потому, что все данные в нем обещания нарушены. Практически все время независимости – украинская политическая элита цинично пользовалась настроениями людей, и прежде всего русских людей, жаждущих явного и весомого подтверждения своего статуса не как приживал, и тем более оккупантов, а как одного из народов – учредителей страны, не менее важного, чем украинский народ. Голосами этих людей – добыли себе победу сначала Л. Кучма, потом В. Янукович. И тот и другой – свои предвыборные обещания нарушили… и вы видите, что обещал Л. Кравчук – он тоже нарушил. Придание статуса второго государственного языка русскому языку – есть не конечное, а самое минимальное требование: дать возможность людям быть теми, кто они есть, и говорить на том языке, на котором они хотят говорить. Однако, ни один из украинских президентов, в том числе и тех, которые позиционировали себя как пророссийские – не пошли на это. Придя к власти, они тут же предавали своих избирателей и принимались за явное или неявное укрепление моноэтничности и моноязычности как необходимого компонента полного и бесповоротного отделения Украины от России. Однако, отдельное от России государство нужно было украинским политическим элитам не для того, чтобы обеспечить мир, стабильность и процветание для своих граждан – а для того, чтобы безнаказанно разворовывать его, не имея над собой никаких высших инстанций, которые могли бы призвать к порядку. И в этом – были едины и пророссийские и проукраинские президенты Украины – интересы собственного кармана, интересы олигархических группировок превыше всего. Все это время – украинская политическая элита сознательно поддерживала борьбу вокруг болезненных для общества тем государственного языка и исторической памяти. И все это для того, чтобы расколотое общество не объединилось против власти, и не задало вполне конкретные вопросы: где бюджетные деньги, почему нет работы, почему некогда богатейшая республика всего за двадцать пять лет своего существования стала беднейшей страной Европы и беднейшей страной СНГ. Разговоры о статусе русского языка для властей Украины всегда были безопаснее и желательнее, даже когда от разговоров перешли к боевым действиям. Ведь никому из представителей элит – в АТО не идти и их детям тоже.

Уверен, что если бы сейчас была возможность отмотать назад и переголосовать, особенно хорошо подумав – украинцы сделали бы это. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность в случае чего обратиться в Москву с просьбой, когда собственные власти совсем потеряют берега в своей наживе. Но… увы, история не имеет сослагательного наклонения.

Накануне референдума в газете Вечерний Киев выступил астролог и прорицатель Павел Глоба, который не только предсказал Украине блестящее независимое будущее, но и сообщил, что если украинцы выберут в президенты бывшего первого секретаря ЦК КПУ Л.М.Кравчука, то не пожалеют об этом, так как его правление будет очень спокойным и различные войны, кровопролития, бедствия и голод обойдут Украину.

На референдуме – вопрос, поставленный в бюллетене (кстати, он не содержал прямого указания на выход из СССР, хотя пришедшие на референдум люди голосовали именно за это и прекрасно понимали, за что голосуют) – набрал 90,32 % положительных ответов при явке 84,18 % избирателей. То есть, по любым меркам это безусловная победа, набрано конституционное большинство по законодательству любой страны. Я приведу несколько примеров, как голосовали области:

Крымская АССР 54,19

Донецкая область 83,90

Киевская область 95,52

Луганская область 83,86

Львовская область 97,46

Одесская область 85,38

Харьковская область 86,33

г. Киев 92,88

г. Севастополь 57,07

То есть, во Львове – вопрос о независимости поддержали почти единогласно, Киев так же дал более девяноста процентов. И в то же время – Крым и Севастополь набрали неуверенное большинство, хотя и большинство, кроме того выявилась группа областей, давшая голосов ниже чем по стране (хотя все равно очень много) – это Донецкая, Луганская, Одесская, Харьковская области. Те области, которые проявили себя в 2014 году – и я уверен, что проявят еще.

И, тем не менее, Леонид Кравчук вполне мог говорить, что вопрос независимости опирается на поддержку подавляющего большинства избирателей Украины.

Одновременно с референдумом – состоялись и президентские выборы. Кандидаты от националистических сил – пошли на выборы все: Черновол, Юхницкий и Левко Лукьяненко. Старая номенклатура – своего претендента не выставила, ее единственный представитель, Александр Ткаченко снял свою кандидатуру за несколько дней до выборов (возможно напрасно). Первый же тур оказался и последним, поскольку Леонид Кравчук набрал 61,59 % голосов. Черновол финишировал вторым с 23,27 %, Юхницкий пятым с 1,74 %, Левко Лукьяненко третьим с 4,49 %. Единственным плюсом для национал-демократов было то, что у них определился явный лидер – что не помешало им впоследствии расколоться. Еще одним нюансом этих выборов было то, что в трех западных областях Украины – Черновол одержал победу над Кравчуком.

Сейчас эти выборы оценивают неоднозначно. Дадим слово Петро Олещуку.

https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=1171538266207543&id=10...

Вот пишут мне, как у нас тяжело пробиться честному политику… Где взять деньги на кампанию и т. д.

Вернемся к истокам. 1991 год. На пост президента новой Украины претендуют Черновол, который положил за то, чтобы эта страна возникла, свою жизнь. И Кравчук – профессиональный лгун. Он всю жизнь врал о преимуществах СССР и коммунизма, а потом вдруг прозрел и возглавил построение независимой Украины и капитализма. Кого у нас избрали? Конечно, самого брехливого. Никто никого не заставлял. Не фальсифицировали. Просто пришли и сознательно избрали двуличное брехло, а не порядочного человека. Уже тогда было ясно, что ждет эту страну…

Давайте, обратим внимание на то, что пути Восточной Европы и, скажем, Украины с Беларусью – разошлись уже в этой точке. В Восточной Европе прошла череда революций, и власть, которая приходила – была утверждена революционным, а не законным путем. И в Беларуси и на Украине – новая власть утверждалась через вполне законные выборы, объективный характер которых не отрицают даже оппоненты власти. А население страны – тот самый народ, ради которого все и делается – он ведь в большей своей части консервативен. И к чему привел такой вот исторический выбор. С одной стороны – удалось избежать радикализации страны, а чем она чревата – хорошо видно на примере бывшей Югославии. Приход к власти агрессивных идеалистов, наподобие Черновола, а не дай бог и откровенных террористов, подобных Анатолию Лупиносу – мог вызвать события 2014 гола уже в 1992–1993 году, когда на Украине было ядерное оружие. Этого Украина избежала. С другой стороны – были жестоко обмануты ожидания наиболее радикальной и готовой к действиям части общества, прежде всего молодежи западных областей в сочетании с частью «афганцев» и интеллигенции. Они не получили того чего хотели, на какое-то время ушли в тень, задавленные как и все украинцы катастрофическими событиями в экономике – но так как их программа была не выполнена, они были готовы продолжать. И продолжили – через десять лет…

Вооруженный результатами референдума, которые превзошли даже самые смелые прогнозы его организаторов – Леонид Кравчук направился в Беловежскую Пущу. То был его звездный час, апогей – хотя сам он об этом еще не знал. Как и о том, что приглашение на охоту – обернется участием в одном из самых важных событий 20 века.

Вообще, вокруг истории распада СССР – нагромождено много лжи, и больше всего лжи – нагромождено в России. Понять можно – многим все еще очень больно. Понять – но не продолжать лгать. Кто-то должен сказать правду. И эту правду надо принять такой, какая она есть и осознать – хотя бы для того, чтобы произошедшее не повторилось.

Итак, конец 1991 года, Москва. Завершается Новоогаревский процесс, который должен закончиться подписанием нового Союзного договора. В переговорах – участвуют девять республик из пятнадцати – не участвуют Литва, Латвия, Эстония, Грузия, Украина, Молдавия. Технически – мы можем безболезненно отбросить пять из них – но не Украину. Украина – вторая по величине и по значению республика в Союзе, ее пытались оторвать от единого пространства многие – австро-венгры, поляки, Гитлер. Ее уход будет означать и экономическую и политическую катастрофу. Кроме того, Ельцин остается один вместе с белорусами – вдвоем против семи среднеазиатских республик. Назарбаев уже приглашен в Москву премьер-министром и Ельцин понимает – Горбачеву нужен противовес против него, и он видит Назарбаева этими противовесом. Ельцин вряд ли еще осознает, что проект нового Союза – обречен еще до подписания, поскольку в нем опять реализуется уродливый принцип коллективного руководства – ставший способом ухода от решений и ответственности в позднем СССР. Мы посоветовались, мы решили, облажались – крайнего не найти. Нужен был лидер, глава государства. Возможно, Ельцин думал, что вот, сейчас подпишем, а там уж я…

Горбачев и Ельцин в какой-то момент оказываются тактическими союзниками – надо втянуть в новый Союз Украину, без нее – затея теряет всякий смысл. Но Кравчук – хитрый, как сто лисов, он в Москву не едет, понимая, что назад может и не вернуться. Надо «ловить» его где-то в республиках. И наживкой – должна быть встреча не с Горбачевым, а с Ельциным. Горбачев после августа отыгранная карта, а вот Ельцин – может перекрыть Украине кислород очень быстро и эффективно. Да и сам Кравчук – наверное хочет поговорить о будущем.

Но есть один нюанс. Ельцин вряд ли поедет в Киев – и не столько потому, что это будет для него унизительно, сколько из опасения, как бы Горбачев, в его отсутствие не перехватил рычаги управления. Вспомните – Горбачев на тот момент еще верховный главнокомандующий. В свою очередь Кравчук не поедет в Москву – это для него унизительно, любое решение, принятое в Москве поднимет на дыбы нац-демов и… страшно. Но встретиться все равно надо. Но где. И вот – Ельцин приезжает в Белоруссию, обсудить вопросы поставок энергоносителей, да и сотрудничества вообще, а Шушкевич, подгадав момент, звонит Кравчуку, охотнику не из последних и приглашает его на охоту в Беловежскую пущу. Упомянув, что там будет и Ельцин.

Кравчук прилетает.

Дальше – я цитирую профессора С. Плохия по его книге «Последняя империя. Падение Советского Союза / Сергей Плохий; пер. с англ. С. Гирика, С. Лунина и А. Сагана.»: АСТ: CORPUS; Москва; 2016 ISBN 978‑5‑17‑092454‑7. Книга кстати отличная, советую всем…

Борис Николаевич сдержал данное им несколько дней назад Горбачеву слово: он начал с Союзного договора, который несколькими неделями ранее согласовывали в Ново‑Огарево Горбачев и главы республик. От лица Михаила Сергеевича президент России предложил президенту Украины подписать этот документ и прибавил, что немедленно скрепит его и своей подписью. “Кравчук криво усмехнулся, выслушав эту преамбулу”, – рассказывал впоследствии министр иностранных дел Белоруссии Петр Кравченко. Компромиссный вариант давал Украине право вносить изменения в текст договора – однако, лишь после его заключения. Такая нехитрая уловка не пришлась бы по душе гостю из Киева, даже пожелай он вернуть Украину в Союз на особых условиях. А он и не желал. У Горбачева не появилось новых козырей, и Ельцин приехал в Беловежскую пущу с пустыми руками. Кравчук московский проект отклонил.

Президент Украины пустил в ход свой главный калибр. Чтобы перехватить инициативу, он рассказал Ельцину и Шушкевичу о недавнем референдуме. “Даже не ждал, – пишет Кравчук в мемуарах, – что россияне и белорусы будут настолько поражены результатами голосования, особенно в традиционно русскоязычных регионах – в Крыму, на Юге и Востоке Украины. То, что подавляющее большинство неукраинцев (а их количество в республике составляло четырнадцать миллионов) настолько активно поддержало государственную независимость, оказалось для них подлинным открытием”.

Ошеломленный Ельцин спросил:

– Что, и Донбасс проголосовал “за”?

– Да, – ответил Кравчук, – нет ни одного региона, где было бы менее половины голосов. Ситуация, как видите, изменилась существенно. Нужно искать другое решение.

Обратите внимание – Ельцин едет в Беловежскую Пущу не для того, чтобы разваливать Союз – он едет его спасать, уговаривать Кравчука. И когда они встречаются – он начинает именно с этого. Но Кравчук непоколебим – у него есть тайное оружие, результаты только что прошедшего референдума. Где девяносто процентов украинцев – высказалось за то чтобы жить отдельно.

И еще обратите внимание на один момент – референдум становится джокером, на который Ельцин (Ельцин!) не находит что ответить. Что сейчас результаты референдума, что сейчас результаты выборов любого уровня? Первое что нам приходит на ум – фальсификация, политтехнологи, 146 %, админресурс. Тогда это была ВОЛЯ НАРОДА. Если сейчас ее извлекают из народа и трактуют с непередаваемым цинизмом – то тогда это было святым, на что не нашлось ответа у Ельцина, народного трибуна – но при этом внутренне очень жесткого, самодурного человека.

Геннадий Бурбулис, правая рука Ельцина, именно Киеву приписывал последний гвоздь в гроб СССР. “Действительно, самым настойчивым, самым упорным в отрицании Союза был Кравчук, – рассказывал Бурбулис в интервью. – Убедить его в необходимости даже минимальной интеграции было очень сложно. Хотя он и разумный человек, но он себя чувствовал связанным результатами референдума. И Кравчук в сотый раз объяснял нам, что для Украины нет проблемы Союзного договора – Союза просто нет, и никакая интеграция невозможна. Это исключено: любой союз, обновленный, с центром, без центра”. Дискуссия зашла в тупик. Шахрай, главный юридический советник Ельцина, позднее вспоминал, что представители “Руха” в украинской делегации зароптали: “Нам тут вообще нечего делать! Поехали до Киева…” По другой версии, Леонид Макарович поддел Бориса Николаевича: “Ну, хорошо, вы не подписываете. И кем вы вернетесь в Россию? Я вернусь на Украину как избранный народом президент, а вы в какой роли – по-прежнему в роли подчиненного Горбачева?” Кравчук полагал, что перелом в переговорах случился, когда Ельцин, услышав отказ коллеги подписывать договор, заявил, что Россия присоединяться к нему без Украины не станет. Именно после этого главы трех государств задумались над заменой Советскому Союзу.

Для делегации хозяев такой результат переговоров стал настоящим потрясением. Они то готовили заявление, в котором предостерегали Горбачева, что Союз развалится, если тот не пойдет на уступки республикам. В крайнем случае, они готовы были перестроить Союз, урезав полномочия центра… но отвергнуть Союз как таковой? Никто подобного не предвидел. “После ужина почти вся белорусская делегация собралась в домике Кебича, не было только Шушкевича, – припоминает Михаил Бабич, телохранитель премьера Белоруссии. – Стали говорить о том, что Украина не хочет оставаться в составе СССР и нам надо думать о том, как быть дальше, как сблизиться с Россией”. Возможно, судьбоносное решение приняли там же: Белоруссия с Россией составит новое объединение либо вместе с ней покинет прежнее.

Циничному и хитрому Кравчуку – удалось перехватить инициативу. Он не только поставил позади себя заградительный барьер, в виде воли украинского народа, которую он не может перешагнуть, но и начал успешно манипулировать Ельциным, намекая на то, что он хозяин в Киеве один, а вот в Москве – хозяев двое.

В итоге он легко вывел Ельцина на вопрос: что ты предлагаешь – и тем самым овладел инициативой.

Эксперты придумали заглавие и растерялись, не зная, с чего начать собственно текст. Гайдар вспомнил о заключенном год назад соглашении между Россией и Белоруссией. Московская делегация привезла с собой экземпляр для двусторонних переговоров с белорусами. Кравченко вспоминает: “Гайдар взял свой текст и стал его с нашей помощью редактировать, превращая из двустороннего в многосторонний. Эта работа заняла довольно много времени и продолжалась примерно до пяти часов утра”. Гайдару пришлось написать текст от руки – в охотничьей усадьбе не оказалось ни машинистки, ни даже пишущей машинки.

Кравчук, не теряя времени, взял инициативу в свои руки – он вызвался составить новый текст соглашения, словно бы игнорируя, российско‑белорусский черновик. “Я взял чистый лист бумаги, ручку и сказал, что буду писать, – вспоминал Кравчук. – Так мы начали. Сами писали, сами редактировали, без помощников. Если по старому протоколу, то раньше никогда не было, чтобы руководители государств сами писали государственные документы”.

Предыдущей ночью глава украинского государства запретил подчиненным работать с россиянами и белорусами. Впрочем, он и не нашел бы никого для такой работы. Кравчук признавался в интервью: “У меня экспертов не было”. Если премьер-министр Фокин желал уберечь хотя бы остатки Советского Союза, то советники президента из “Руха” добивались как раз обратного, но у них не было ни политического опыта, ни понимания формальной стороны дела.

На этом месте – я хочу обсудить вот какой вопрос – а что было делать Ельцину? Были ли у него альтернативы?

Сейчас – подразумевается (а кое-кем даже и произносится), что он должен был сделать одно из двух. Либо – сгрести Кравчука за воротничок, притянуть к себе поближе и глядя в глаза убедительно сказать – подписывай, а иначе прямо тут в лесу и закопаем. И второй – положить на стол карту, отчертить Новороссию, Крым и сказать: вот это – моё.

Что ж, первый вариант известен по бывшей Югославии. Президент Хорватии Франьо Туджман, будучи вызванным в Белград (его вполне серьезно отговаривали ехать, потому что боялись, что не вернется) – поехал. Там, на Совете, Милошевичем и армейским командованием на него было оказано сильнейшее психологическое давление, под которым он сломался и дал обещание прекратить закупать оружие и выдать виновных в его контрабанде на суд в Белград. Ему поверили и отпустили обратно в Загреб. Оказавшись в Загребе он, понятное дело решение свое изменил. А если бы и не изменил – ему бы не дал выполнить обещание националистически настроенный парламент. Оружие продолжило поступать – а через несколько месяцев стороны уже крыли друг друга из всего что было, артиллерией разносили Вуковар.

Югославский кризис был уже на слуху, плюс – хватало и собственной крови. Полыхал Карабах, Армения и Азербайджан сцепились в смертельной схватке, горели Абхазия и Таджикистан. Теперь представьте себе, что мог думать и чувствовать Ельцин, примеряя Карабах и Вуковар к Харькову, Донецку или Севастополю? Украину и Хорватию – как оказалось вполне можно сравнивать, если девяносто процентов проголосовали за независимость. Какой смысл требовать себе Донецк, если там за независимость 82 %?

Плюс – денег нет, в казне пусто, развалено все что можно – единственная надежда на Запад и на его кредиты. Будет Запад кредитовать кого-то, если Россия и Украина вступят в войну как в Югославии? Нет, конечно. А с ядерным оружием что делать? И не забывайте, армия Украины по состоянию на 1991 год – три мощнейших военных округа. Кому они будут подчиняться? Это не Хорватия, которая вынуждена была создавать армию с нуля. И не югославская армия, которая без вопросов пошла воевать на Хорватию.

Ну и как? По-прежнему считаете, что Ельцин должен был не бросать русских на Украине?

В составе российской делегации переговорщиков – был Сергей Шахрай. Он потом вспоминал, что именно он заложил в соглашение об СНГ мину – соглашение предусматривало, что границы стран участников СНГ взаимно признаются и остаются неизменными только до тех пор, пока страны остаются участниками СНГ. То есть при выходе, попытке вступить в ЕС, в НАТО – автоматически возникает угроза пересмотра границ. Кравчук это понимал, но был вынужден подписать в таком виде. Однако, мину эту украинцы никогда не упускали из вида и обезвредил ее уже Кучма – при подписании «большого договора» с Россией.

Дальше.

Кравчук пользовался черновиками соглашения о заключении восточнославянского союза, подготовленными в начале 1991 года по инициативе его и Ельцина. Горбачев идею похоронил. Осенью того же года специалисты в Верховной Раде доработали текст, и в ночь на 8 декабря Кравчук штудировал именно его. Спать украинский президент отправился в три часа. Его противником в словесном теннисе выступал главным образом Бурбулис с собственными “шпаргалками”.

Соглашение между Россией и Беларусью и стало видимо прототипом СНГ. Наскоро переделанное Гайдаром, оно было подвергнуто критике Кравчуком, который «на коленке» написал свой вариант, затем начали сводить. Получилось как всегда в таких случаях и бывает – смесь бульдога с носорогом.

Важно понимать, что стороны этой встречи ставили перед собой разные цели. Целью России и Беларуси – было сохранить единое государство. Целью Кравчука был цивилизованный развод. В итоге – все сошлось на том, что Украина стала диктовать условия, на которых она готова остаться в едином государстве. Условия эти Кравчук прописал так, что они и стали цивилизованным разводом…

Л.М. Кравчук (книга «Имеем то что имеем»)

Утром 9 декабря позвонил по телефону Михаил Горбачев: «Добрый день, Леонид Макарович!» И сразу: «Что вы там натворили в Беловежской Пуще?» Я спокойно ответил: «Михаил Сергеевич, я считаю, что мы поступили правильно. Ситуация зашла в тупик, нужно было искать выход…» Собеседник был очень возбужден: «Мир же стоит дыбом, понимаете? Вы должны немедленно приехать в Москву». «Чего ради?» – спрашиваю. «Нужно поговорить… Ельцин и Шушкевич тоже будут». Я почувствовал: нас не выпустят оттуда, будут держать до тех пор, пока мы не откажемся от соглашения, подписанного в Беловежской Пуще. Поэтому я решительно ответил Горбачеву: «Я в Москву не поеду». Михаил Сергеевич едва сдерживал гнев: «Почему?» «Потому, что я Президент независимого государства, – говорю. – У меня целая куча неотложных дел. А директивы мне не нужны». Едва лишь положил трубку, как прозвучал еще один звонок. В этот раз звонил Григорий Ревенко, глава администрации Горбачева, бывший первый секретарь Киевского обкома Компартии Украины, с которым мы были в приятельских отношениях: «Леонид, зачем ты так оскорбил президента? Неужели так можно? Тебе нужно приехать – это очень важно». «Не поеду я, – отвечаю, – и объяснять не буду почему. Мы поручили Ельцину, чтобы он проинформировал о нашей встрече и подписанных договоренностях. А Шушкевич, если хочет, пускай едет…» Положив трубку, звоню Шушкевичу: «Едете в Москву?» – спрашиваю. «Нет, – говорит он. – И не собираюсь».

Борис Николаевич выполнил обещание и явился к президенту СССР. В присутствии Назарбаева оба лидера два часа выясняли отношения. Разговор завершился ничем. Стало ясно, что Горбачев будет бороться до последнего. Но не было ни малейших сомнений в том, что в этой битве он обречен на поражение. 10 декабря мне удалось убедить депутатов Верховной Рады в необходимости ратификации соглашения о создании СНГ. Я пытался объяснить своим недавним коллегам по депутатскому корпусу, что борьба за независимость продолжается. Что президент СССР имеет желание, а главное – возможности, несмотря на волеизъявление народа, затянуть Украину в новый Союз. Я почувствовал невыразимое облегчение, когда на табло появилась цифра 288. Следующий день практически все расставил на свои места: российский парламент также ратифицировал беловежские договоренности, сразу же денонсировав Союзное соглашение от 1922 года.

Многие почему-то забывают, что Беловежские соглашения были не только подписаны тремя президентами – но и ратифицированы парламентами всех стран, причем хорошим большинством голосов. А парламент – представители народа. И стоит ли в таком случае говорить, что Ельцин, Кравчук и Шушкевич каким-то «воровским» способом распустили СССР – а парламенты, где собрались вообще-то граждане СССР – почему их не остановили?

Кстати, давайте рассмотрим и вопрос о ратификации Беловежских соглашений Верховной Радой Украины.

Оно состоялось в Киеве 10 декабря 1991 года, на вечернем заседании Рады (судя по всему, время было выбрано специально, когда депутаты устали, и времени для обсуждения был не целый день, голосовать намечалось «с колес»)

Началось все с выступления Кравчука, который констатировал что работа над новым Союзным договором зашла в глухой тупик (не отметив при этом что тупик создан во многом его усилиями), распад может приобрести стихийный и неконтролируемый характер, можно возникнуть «угроза противостояния между народами» (за двадцать лет украинские политики сделали все чтобы она и в самом деле возникла). Кроме того, Кравчук высказался за рынок и рыночную экономику (потом он сделает все чтобы не начинать процесс рыночных реформ, Украина будет втянута в реформы вынужденно, за шиворот, ввиду действий России). Затем Кравчук прошелся по личности Горбачева и весьма прозрачно намекнул на личность Ельцина.

Вспомните логику нашей политической жизни. 1985 год. М. С. Горбачев заявляет перед народом, перед всем миром, что нам необходимо взять ключевое звено и вывести страну из кризиса. И таким звеном называет научно-технический прогресс, экономику. Все поддержали, так как кажется, что в этом есть логика. Проходит немного времени и М. С. Горбачев говорит, что дело не движется, так как нет политических реформ. Начинаются политические реформы, последствия их вам известны…

Это реальная логика событий, я абсолютно не преувеличиваю, так что мы имеем уже опыт с нашим Президентом. Его избирают Председателем Верховного Совета, а через некоторое время он говорит, что надо работать, и чтобы его избирали Президентом. Избирают Президентом, а он говорит: «Нет полномочий». Дают ему дополнительные полномочия, он снова просит полномочий. А результат такой, какой вы видите.

Я это говорю для того, чтобы все знали, до какой черты мы дошли и по чьей вине. Пускай нас сейчас не пугают, не говорят, что мы в этом виноваты, что мы политиканы, что мы такие сякие. Политическая логика заключается именно в этом. И за этой логикой стоит конкретная личность с определенной фамилией, и она идет этой дорогой.

Дальше речь держал спикер Рады Иван Плющ – политике настолько неординарный, что он был реальным претендентом на пост президента Украины и в 1994 и в 2004 году.

Уважаемые народные депутаты! Леонид Макарович просил высказать свое отношение к этому документу. Его можно высказать по-разному. Скажем, начать сейчас вопросы-ответы, записалось также на выступление больше 20 человек и т. д. А можно высказаться иначе. У нас имеется проект постановления, где изложены все оговорки. Над ним работали депутаты целый день вчера, полночи и сегодня полдня. Проект обсужден с разными политическими силами. У нас установилась хорошая традиция: важнейшие решения одобрять голосованием руками. Понимаете, есть вещи, которые можно считать, до определенной степени, святыми. Таково это соглашение. (Шум в зале). Мы высказываем только свое отношение, а решать будут три государства и их лидеры. Поэтому можно голосование руками заменить на поименное. Кто за то, чтобы провести поименное голосование по проекту постановления, который вам роздан? Прошу проголосовать…

Поименное голосование руками – это такой политический трюк. Ставки в игре известны, и тот кто возможно проголосовал бы против через систему – не станет делать это открыто. Националисты заклюют. Тот же самый кстати трюк применил в российском Парламенте Хасбулатов пару дней спустя.

Голосование – за 288. Победа. При этом – обычно не упоминают, что часть депутатов до голосования демонстративно покинула зал. Но оставшихся хватило, хотя 288 из 450 – отнюдь не единогласное решение.

При этом – Беловежские соглашения были проголосованы с поправками, меняющими суть документа. Так например

– Беловежский вариант: – стороны гарантируют, открытость границ, свободу передвижения граждан и передачи информации в рамках Содружества

– Украинский вариант: стороны гарантируют на взаимной основе открытость существующих между ними государственных границ для беспрепятственных контактов их граждан и передачи информации в рамках Содружества и с этой целью в ближайшее время разрабатывают соответствующую правовую базу.

– Беловежский вариант: – координация внешнеполитической деятельности

– Украинский вариант: консультации в области внешней политики

– Беловежский вариант: – Государства-члены Содружества будут сохранять и поддерживать под объединенным командованием общее военно-стратегическое пространство, включая единый контроль над ядерным оружием, порядок осуществления которого регулируется специальным соглашением. Они также совместно гарантируют необходимые условия размещения, функционирования, материального и социального обеспечения стратегических вооруженных сил. Стороны обязуются проводить согласованную политику по вопросам социальной защиты и пенсионного обеспечения военнослужащих и их семей.

– Украинский вариант: Государства – члены Содружества реформируют размещенные на их территориях группировки Вооруженных Сил бывшего Союза ССР и, создавая на их базе собственные Вооруженные Силы, будут сотрудничать в обеспечении международного мира и безопасности…»

Последнее исключительно важно так как призрак неконтролируемого распада вооруженных сил – был тогда главной страшилкой, и первым вопросом, который задал маршал Шапошников, которому позвонили из Беловежской пущи – был вопрос о единстве вооруженных сил. Когда ему сказали что единство согласовано – он успокоился. Если бы он знал, чем все кончится буквально через год два, если бы украинские офицеры знали, что в 2014 году их сыны будут накрывать Донецк Градами, стоя вместе с неонацистскими батальонами и отрядами уголовников – возможно, их действия в той ситуации были бы иными.

Еще один нюанс, который не прозвучал в Верховной Раде Украины – Кравчук утаил от депутатов то, что переговоры о едином экономическом пространстве фактически сорваны и Россия решила идти по пути реформ сама, ни с кем не согласовывая их параметры и темп. Если бы депутаты, среди которых было немало представителей промышленности – знали об угрозах Ельцина Кравчуку, если бы поняли что с уничтожением союзных структур Украина теряет самые минимальные рычаги непосредственного влияния на Россию (а независимость всегда палка о двух концах) – то возможно их решение было бы другим.

Кстати, исключительно интересную оценку дал Беловежским соглашениям во время прений в белорусском Верховном совете лидер белорусских националистов и будущий вынужденный политический эмигрант Зенон Позняк.

Уважаемые депутаты! Вчера вечером и сегодня мы обсуждали эти вопросы с депутатами оппозиции. Поэтому я выскажу некоторые общие положения депутатов. Соглашение о Содружестве Белоруссии, Украины и РСФСР было подписано без проведения консультаций с Верховным Советом Беларуси, без определения концепции государственного развития Республики Беларусь. Это не политика нашей Республики. Наше руководство отыгрывает здесь служебную и зависимую роль в русле интересов РСФСР, ее взаимоотношений с Украиной и бывшим союзным Центром. Белорусское руководство готово было подписать даже новоогаревский горбачевский договор. Жаль, что соглашение о Содружестве стали подписывать за спиной Верховного Совета, вдали, спрятавшись от людей. Безусловно, оно лучше, чем новоогаревское предложение, но по-своему политическому замыслу, развиваясь в конкретных политических обстоятельствах и трансформируясь, может привести к тому же самому результату.

Соглашение ставит крест на Советском Союзе. Это еще один шаг к погребению бывшего союзного центра – главного источника нестабильности в политических процессах. Однако, разрушая старую Советскую империю, это соглашение открывает также путь и новые возможности для новой Российской империи, которая уже выразительно засвидетельствовала свои интересы и очерчивает геополитическое пространство.

Соглашение в разной степени корыстное на ближайшее время для всех трех республик, однако, в перспективе оно выгодно только России для осуществления ее геополитических и великодержавных замыслов, которые она особенно и не прячет…

Позняк все сказал верно, но затем, предлагая меры – в общем то не пошел дальше замыслов украинских националистов. Предложил собственные вооруженные силы, право свободного выхода из СНГ, сделать СНГ вообще временным на 2–3 года, разнести органы содружества по разным городам а не концентрировать в Минске. Интересно только, какую пользу Беларуси могли принести собственные вооруженные силы против российских. Позняк так и не смог прийти к парадоксальному выводу – союз с Россией выгоден прежде всего самим Беларуси и Украине как национальным государствам, ибо иного способа как то влиять на политику России – нет и быть не может. Как показывают сегодняшние реалии – даже членство в ЕС и НАТО не дает ни ощущения безопасности, ни экономического благополучия. Построила Россия новые порты – и прибалтам только и осталось что идти и в Балтике топиться…

Итожим.

Сказать, что Ельцин не дрался за Союз – брехня, дрался и еще как. Ельцин постоянно срывался на угрозы, прежде всего экономического плана. Кравчук не был неуязвим, у него была ахиллесова пята – экономика. И у него была ахиллесова пята в делегации – Витольд Фокин, луганчанин, бывший глава украинского госплана – он лично отвечал именно за экономику и прекрасно понимал, что угрозы Ельцина перекрыть кислород реальны, и украинская экономика при разрыве с российской – не жилец. Он давил на Кравчука. Ельцин давил на Кравчука с другой стороны, блокируя нужное Кравчуку в экономике – прежде всего переходный рубль на переходный период и часть советского имущества. С третьей стороны – на Кравчука давили находившиеся в делегации националисты, требовавшие вообще лететь в Киев. Кравчук, под давлением со всех сторон кое-что уступил Ельцину – но немного. Он вычеркнул из проекта СНГ то, что делает государство государством – единые вооруженные силы и иностранные дела. Ельцин в свою очередь сильно прижал Кравчука по экономике. В итоге – появился договор «ни о чем» – но его подписали, потому что понимали – ничего другого «родить» уже не удастся. Поздно.

Что было дальше.

Когда гости Вискулей собрались в холле, ожидая поездки на аэродром, главы теперь независимых государств уединились в апартаментах Ельцина. Первый звонок они сделали человеку, во власти которого фактически находились – министру обороны СССР Евгению Шапошникову. В первые дни после августовского путча Шапошников получил этот пост благодаря настойчивости Ельцина. За три месяца подчиненный верховного главнокомандующего СССР не дал Борису Николаевичу повода усомниться в своей преданности.

Президент России дозвонился Шапошникову в десятом часу вечера по московскому времени. Он уведомил министра, что три страны образуют СНГ, и зачитал отрывки из договора, касавшиеся обороны. Шапошникову понравился способ решения проблемы стратегических вооружений: сохранение единого командования. Борис Николаевич нашел еще одну причину, в силу которой Евгению Ивановичу стоило держать его сторону, а не сторону Горбачева. Среди подписанных 8 декабря документов было решение о формировании Совета обороны СНГ. Первым постановлением этого органа Шапошникову поручалось командование стратегическими силами СНГ. Эту должность он принял. Маршал писал позднее, что “инициатива руководителей трех республик, по-видимому, вносила некоторую определенность, помогала обществу выйти из тупика”.

Едва Шапошников положил трубку, как ему позвонил на удивление хорошо осведомленный Горбачев. “Ну, что нового? – спросил вроде бы еще верховный главнокомандующий. – Ты ведь только сейчас разговаривал с Ельциным.

Что там в Белоруссии?” Его собеседник не знал, что ответить. “Он извивался, как уж на сковородке, – писал Горбачев в мемуарах, – но все же сказал, что ему звонили, спрашивали, как он смотрит на характер объединенных Вооруженных Сил в будущем государственном образовании. Откровенно врал”. Если же верить Шапошникову, Горбачев сказал: “Не вмешивайся не в свое дело, предупреждаю!” Затем президент бросил трубку. Сергей Шахрай позднее утверждал, что Горбачев в тот вечер пытался дозвониться командующим военными округами. При фактическом дезертирстве министра обороны верховному главнокомандующему осталось лишь просить поддержки у чинов пониже. Но у него ничего не вышло. Егор Гайдар после рассказывал, что Горбачеву не удалось найти ни единого верного полка. Ельцин и его приближенные не уставали обхаживать генералов

Итак, Ельцин – не разваливал Союз, он сделал все, что смог в политических рамках, чтобы его сохранить, даже угрожая Кравчуку. Три главы республик собрались в Вискулях не для того, чтобы развалить СССР – первоначальная цель поездки была в том, чтобы уговорить Кравчука присоединиться к Новоогаревскому процессу. Это сделать не получилось. Затем стали говорить о том, на каких условиях Украина вообще согласна во что-то вступить. В том, что СНГ не стало переизданием СССР – львиная доля вины лежит на одном человеке – это Леонид Макарович Кравчук. Именно он – последовательно вел Украину к реальной независимости и привел. Одновременно с этим – обрекая пятьдесят два миллиона украинцев на бедствия и страдания. Как сказал журналист Остап Дроздов: «Мы авторы национальной катастрофы». Точнее и сказать нельзя….

О чем тогда думал Кравчук? Я недавно смотрел его интервью, данное всего пару лет назад, когда уже произошло все то, что произошло. Когда его спросили про Беловежскую пущу – он сказал, что подписывая документы, видел будущее постсоветского пространства примерно соответствующим сегодняшнему Евросоюзу. Что ж, это можно принять. В том, что постсоветское пространство не стало ЕС-2 – виноваты два момента. Первый – общее экономическое неблагополучие девяностых толкало к тому, чтобы выплывать поодиночке. В СНГ просто не было мощного экономического лидера, подобного Германии, который мог бы тащить за собой. Не было и привлекательной для всех идеологии.

Л.М. Кравчук (книга «Имеем то, что имеем»)

Забегая наперед, хочу сразу отбросить обвинения в адрес Ельцина, Шушкевича и Кравчука, которые (по утверждениям наших многочисленных критиков) не понимали последствий подписания Беловежских соглашений – дескать, мы не были в полной мере проинформированы об уровне интеграции в СССР, не осознавали реальный уровень взаимной экономической зависимости республик.

На самом деле мы хорошо владели цифрами. По крайней мере, о себе я могу это утверждать с полной ответственностью. Я имел достаточно четкое представление о сложности разрешения экономических, финансовых и социальных проблем, которые неминуемо возникнут после распада СССР. 20 лет работы в ЦК позволили мне познакомиться с необходимым объемом соответствующей информации. К тому же после избрания меня председателем Верховной Рады я скрупулезно и настойчиво изучал экономические вопросы – чтобы принимать решения, я должен был знать суть дела.

Но СССР в любом случае был обречен. Проблема состояла именно в том, чтобы найти механизм, позволяющий республикам пережить это неотвратимое событие с минимальными экономическими потерями. Процесс разрыва экономических связей (я об этом упоминал, но должен упомянуть еще раз) начался еще в советские времена и становился все более беспорядочным. Мы же, наоборот, пытались эти связи сохранить. Во время переговоров в Беловежской Пуще лидеры договорились, что страны СНГ будут консультироваться по экономическим вопросам, обсуждать пути проведения реформ, согласовывать свои действия. Например, я предложил на определенное время ввести единую денежную единицу – переходный рубль. Эта мера сделала бы не таким мучительным переход к собственной валюте. Подобных предложений было множество, и практически каждое должно было стать темой для дальнейшего обсуждения, для основательного анализа. Но воплотить эти намерения в жизнь не позволила излишняя торопливость Бориса Ельцина. Судя по всему, окружение Бориса Николаевича быстро убедило его, что Россия с ее ресурсами может позволить себе роскошь не оглядываться на других и не бояться разрыва интеграционных связей.

Когда накануне Нового года, 30 декабря 1991 года, мы вторично собрались в Минске, Ельцин сообщил, что провозгласил курс на быстрые рыночные преобразования в экономике. На вполне обоснованный вопрос: а как быть с недавней договоренностью о согласованности реформ, Борис Николаевич безапелляционно заявил: «Вы должны следовать за Россией». Это была серьезная ошибка российского президента, от которой вскоре пострадала и возглавляемая им страна.

Но по Украине эта ельцинская ошибка ударила быстрее и болезненнее, став изначальной причиной многих наших экономических, производственных и социальных бед. Именно поэтому Украина была обречена исправлять ситуацию своими силами. Именно поэтому Киев был вынужден почти сразу заявить о том, что СНГ не что иное, как форма бракоразводного процесса. Именно поэтому наше государство не видело смысла в подписании целого ряда соглашений: об уставе Содружества, об экономическом союзе (кстати, эти документы не подписаны Украиной до сих пор) и т. п. Россия сразу поставила собственные интересы выше интересов партнеров по СНГ. Украина была вынуждена отстаивать позицию, вытекающую из своих национальных интересов. Беловежские соглашения предоставили нам шанс цивилизованно, по-христиански похоронить умершую империю и шанс сохранить полуразрушенные экономические связи. Из двух шансов, к величайшему сожалению, был использован лишь один…

Вероятно, Кравчук тут немного лукавит – Ельцин выполнил те угрозы, о которых говорил в Беловежской пуще. Он действительно не представлял Украину вне России – в то время как Украина хотела реальной и полной независимости.

Второй момент – это национализм. В той или иной мере – он присутствует во всех постсоветских странах, и везде постсоветский национализм – это русофобия. Во всех европейских странах – национализм, какой практикуется на всем постсоветском пространстве – является табу. Разжигать ненависть к соседям – запрещено. Разжигать ненависть к национальным меньшинствам – запрещено. Быть одноязычным и монокультурным – стыдно.

Это понимают и те украинцы, которые пожили в Европе. Говорит Вадим Грановский, длительное время живущий в Лондоне

http://112.ua/interview/lyustraciya-eto-tipichno-sovkovaya-tema-razbirat...

– Нужно всего лишь согласиться с фактическим положением дел. А оно заключается в том, что Украина многонациональное и двуязычное государство. И многоконфессиональное. И ни одна из групп не может доминировать в государственной политике над другой. Просто это нужно признать как факт. То, что сегодня происходит – советская идеология, постсоветская рыночная, с признаками дикого капитализма – и на нее муфтой одевается национал-патриотическая идеология. И ее начинают оформлять – мы же украинцы, патриоты, мы должны все говорить по-украински. Мы, кстати, и так все говорим по-украински – у нас нет этой проблемы. Но национальная тема, сведенная к одной группе – резко сужает возможности развития страны. В современном мире надо расширять многообразие всего. Появляются новые формы в жизни людей – и пусть появляются. Мы говорим на двух языках – "а я буду говорить на одном" – говори, если тебе так нравится. Вообще, лучше говорить на пяти. Мы себя должны расширить, открыть миру, а мы этого не делаем, тем самым уничтожая собственную украинскую культуру. Потому что украинская культура – это уже сплав еврейской, польской, русской и, собственно, украинской культуры.

Но на постсоветском пространстве это не только не стыдно и недопустимо, это практикуется сплошь и рядом, в том числе и в странах, уже входящих в ЕС. Более того, во многих странах это является частью государственной политики.

В таком случае, Леонид Кравчук, подписывая документы об образовании СНГ, исчерканные его рукой, и мечтая о будущем как в ЕС – был большим оптимистом. Всего комплекса проблем, связанных с украинским национализмом и националистами – он явно не видел.

Горбачев тоже не «отрекся, как эскадрон сдал» – он боролся, пытался поднять армию. Но к тому времени он был настолько ничтожен – политически, морально – что его не поддержал никто. Вообще никто. И тут еще вопрос: должны ли были генералы Советской армии поддержать Горбачева, несмотря на то, что он был слабаком, мудаком и предателем, один раз он уже их предал (да не один – Вильнюс, Тбилиси…). На этот вопрос отвечает книга Бусидо: благополучна не та страна, где самураи хорошо служат хорошему господину, благополучна та, где самураи хорошо служат любому господину. Да, должны были. Даже если бы знали, что Горбачев их опять, скорее всего, предаст. Все равно, должны были. Но не стали. Бог им судья, если прокурора не нашлось.

Факт тот, что в Вискулях не было кого-то, кто одержал чистую победу. Кравчук – безусловно, одержал грандиозную политическую победу, но проиграл экономически. Ельцин выполнил угрозы и не подписал переходные положения по экономике, тем самым оставив Украину независимой, но в очень тяжелом положении. Уже на следующий год – экономика Украины вошла в пике. Экономический спад Украины оказался самым сильным и продолжительным среди всех славянских республик, а на отметку 0 – уровень СССР 1990 года – она так никогда и не выйдет. В отличие от России и Беларуси. Повторить путь Беларуси – страны численностью в десять миллионов человек, работающей на рынок в сто пятьдесят миллионов потребителей – ей оказалось не суждено…

Для самостоятельного изучения

1. Голодування на граніті. Як це було (Радио свободы Украина) https://www.youtube.com/watch?v=RZKHnif5RUI

2. Документальний цикл Шлях до незалежності: Маятник революцій (телеканал ZIK)

https://www.youtube.com/watch?v=IGUIKTSPajQ

3. Україна. Становлення нації. 4. Незалежність.

https://www.youtube.com/watch?v=mrs0UuKPNb4

4. ГКЧП Проголошення Незалежності 1991 рік

https://www.youtube.com/watch?v=bY0uQr3JpMY