9
В редакции Эндрю решил ничего не менять в своем привычном расписании. Необходимо было взглянуть на ситуацию со стороны и хорошенько поразмыслить, прежде чем что-либо предпринимать. К тому же он читал в молодости фантастические романы о путешествиях в прошлое и помнил, что вмешательство в ход событий чревато катастрофическими последствиями.
Он посвятил весь рабочий день подготовке ко второй командировке в Аргентину, уже состоявшейся в его прошлой жизни. Правда, он не избежал соблазна поменять отель в Буэнос-Айресе: тот, где он останавливался в первый раз, оставил у него плохие воспоминания.
С Фредди Олсоном, соседом по кабинету, у него вышла короткая перепалка. Тот от зависти постоянно нападал на него на редакционных летучках, а то и пытался воровать у него сюжеты.
Эндрю хорошо помнил причину их конфликта, ведь он уже произошел. Тем хуже для мирового равновесия: он взял на себя инициативу, чтобы положить конец ссоре. Он просто выгнал Олсона вон, предотвратил появление главного редактора из ее стеклянной клетки и необходимость извиняться по ее требованию перед этим кретином в присутствии всех коллег.
Садясь за стол, Эндрю успокаивал себя: все равно ему не повторить каждый свой шаг двухмесячной давности. Может статься, он даже раздавит несколько букашек, не попавшихся ему на пути при пробежках по лужайкам Ривер-парка за последние два месяца… то есть в два предстоящих месяца, мысленно поправился он.
Идея бросить вызов сложившемуся ходу вещей пришлась ему по душе. Он еще не просил руки Вэлери – это должно было случиться через три дня после ее напоминания о новой поездке в Буэнос-Айрес, он еще не разбил ей сердце, следовательно, не из-за чего молить ее о прощении. Если бы не вероятность того, что все кончится через два месяца в луже крови, это возвращение вспять несло одно только благо.
В 18.30, отвечая на звонок Вэлери, он совершил оплошность: не дожидаясь ее предложения сходить в кино, заявил, что будет ждать ее в кинотеатре.
– Откуда ты знал, что я собираюсь предложить сходить в кино? – удивленно спросила она.
– Я не знал, – промямлил он, терзая карандаш. – А мысль хорошая, правда? Или ты предпочитаешь ужин в ресторане?
Подумав, Вэлери выбрала ресторан.
– Тогда я заказываю столик в “Омен”.
– Ты сегодня на высоте! Я о нем и подумала.
Эндрю так напрягся, что сломал карандаш.
– Бывает, – сказал он и спросил, как прошла инспекция, хотя знал, что она ответит.
– Никакой инспекции не было, – ответила Вэлери. – Инспектор по дороге к нам попал в аварию. Я расскажу тебе все за ужином.
Эндрю повесил трубку и произнес вслух:
– В предстоящие месяцы тебе придется быть осторожнее, иначе подозрений не избежать.
– Каких подозрений? – спросил Фредди Олсон, высунувшись из-за перегородки, отделявшей его рабочее место от закутка Эндрю.
– Скажи, Олсон, мать тебя не учила, что подслушивать под дверью невежливо?
– Не вижу никакой двери, Стилмен. Ты такой наблюдательный, неужели ты не заметил, что у нас тут одно пространство на всех? Изволь говорить тише. Думаешь, мне доставляет радость слушать твои разговоры?
– Ничуть в этом не сомневаюсь.
– Так о чем же речь, мистер Карьерный Взлет?
– Что ты, собственно, имеешь в виду?
– Брось, Стилмен, здесь все знают, что ты заделался любимчиком Стерн. Что поделать, корпоративная система, куда от нее денешься?
– Да, Олсон, твои журналистские таланты так велики, что заставляют тебя сомневаться, а действительно ли ты журналист, поэтому я не брошу в тебя камень. Будь я таким же пустым местом, как ты, тоже мучился бы сомнениями.
– Очень смешно! Но я не об этом, Стилмен. Не старайся выглядеть еще хуже, чем ты есть.
– Тогда о чем ты, Олсон?
– Стилмен-Штильман, Стерн-Штерн… У вас ведь общее происхождение, так?
Эндрю молча разглядывал Фредди. До него дошло, что в прошлой жизни – он еще не освоился с этим абсурдом – эта его ссора с Олсоном вспыхнула гораздо раньше, еще прежде, чем Оливия Стерн ушла домой. Она уже полчаса как удалилась вместе с остальными коллегами, покидавшими рабочие места около шести вечера. Под влиянием поступков Эндрю ход событий менялся, и он сделал вывод, что напрасно этим не пользуется. Он отвесил Фредди Олсону звонкую пощечину, тот едва устоял на ногах и надолго застыл, удивленно разинув рот.
– Черт, Стилмен, я могу вчинить тебе иск, – пригрозил он, растирая пострадавшую щеку. – Тут всюду понатыканы камеры.
– Действуй! А я объясню, почему дал тебе пощечину. Уверен, этот ролик будет иметь большой успех в Сети.
– Не воображай, что легко отделаешься!
– Напрасные угрозы! Лучше отвяжись. У меня встреча, я и так потерял из-за тебя время.
Забрав свой пиджак, Эндрю заспешил к лифтам, на бегу показывая средний палец Фредди, все еще державшемуся за пылающую щеку.
В кабине, спускаясь вниз, он сначала негодовал на коллегу, а потом решил успокоиться, чтобы Вэлери не заметила, как он взбудоражен: о том, чтобы объяснить ей, что к чему, нечего было и думать.
Сидя в японском ресторанчике в Сохо, Эндрю никак не мог сосредоточиться на рассказе Вэлери. Стыда он не испытывал: весь их разговор он знал заранее. Пока она рассказывала, как прошел день, он обдумывал, как бы получше использовать ту тяжелую – это если выражаться мягко – ситуацию, в которой он оказался.
Он горько сожалел о том, что всегда пренебрегал новостями о состоянии мировых финансов. Достаточно было бы хотя бы немного ими интересоваться, чтобы сколотить теперь неплохое состояние. Если бы он запомнил биржевые курсы предстоящих – для него прошлых – недель, то манипуляции со своими сбережениями могли бы его озолотить. Однако ничто не вызывало у него такой смертельной скуки, как Уолл-стрит со всеми ее злоупотреблениями.
– Ты меня совершенно не слушаешь. Можно поинтересоваться, о чем ты все время думаешь?
– Ты только что говорила о Ликорисе, одном из твоих любимых жеребцов. У него тяжелое воспаление сухожилия, ты даже боишься, как бы его не уволили с полицейской службы. Один полицейский – черт, забыл фамилию! – в общем, тот, который на нем скачет, не переживет разлуку со своей верной клячей.
Вэлери уставилась на Эндрю, не в силах вымолвить ни слова.
– В чем дело? Разве ты не об этом рассказывала?
– Нет, я только собиралась все это тебе рассказать! Что с тобой сегодня творится? Похоже, на завтрак ты слопал магический кристалл.
Эндрю принужденно рассмеялся:
– Наверное, ты рассеяннее, чем тебе кажется. Я всего лишь повторил твои слова. Иначе откуда бы я все это взял?
– Вот и я задаю тебе тот же вопрос!
– Похоже, твоя мысль была такой мощной, что я услышал тебя еще до того, как ты заговорила. Это очередное доказательство нашей тесной связи. – И он подкрепил свои слова улыбкой заправского соблазнителя.
Конец ознакомительного фрагмента.