Хеми-Йева
Нет ничего хуже, чем проснуться в камне. Не среди груды камней, не под камнем, но именно в самом камне, сплошном и нерушимом, в сотне метров под поверхностью земли. Очень неприятно: глаза почти ничего не видят, шевельнуться сложно. Дышать не получается вовсе, но без этого можно и обойтись. Всё равно что древний москит, застывший в смоле. Только вот москиты, попав в смолу, больше уже не оживают.
Камень был прочный, но всего пара движений – и крепкая порода вокруг превращается в щебень, а затем и в песок. Путь к свободе занимает секунд десять. Ну почему свет так режет глаза? Вокруг стоят скалы, слепленные всё из того же камня, да и внизу – тоже сплошной камень. Понятно, это горы. Картина знакомая, хоть и было это очень давно. Что-то шумит слева. Ох, точно, это ручей. Вода безумно вкусная, хотя и жутко холодная. Вот что-то серое мелькнуло у самого дна. Что за диво? И снова оно проплыло мимо, быстро петляя между камнями. С этим нужно разобраться. Выпустить когти и молниеносным движением подцепить непонятный объект. Рыба! Она бешено трепыхается, но сразу замирает, едва коготь пронзает её насквозь. На вкус она недурна.
Сзади громыхнул ужасный рёв. Огромное животное смотрит сверху вниз, разинув зубастую пасть, из которой клубами валит пар. Мощные лапы вскинуты, чёрные когти – не меньше десяти сантиметров в длину. Да, вот это лапы! Такими можно ухватить сразу десяток рыбин. Медведь – кажется, так зовут это создание. Он рычит и скалит длинные зубы, явно не желая видеть чужака в своих владениях.
Медведь на вкус оказался гораздо лучше рыбы, хотя есть его было не так удобно – алая кровь лилась не переставая, и не запачкаться было невозможно. Что же ещё здесь есть, в этих горах? Небо яркое, голубое. А вот и в нём что-то движется. Высоко-высоко, в доброй сотне метров над землёй. Машет крыльями и что-то орёт не переставая. Ну, здесь всё просто – это птица. Достать её нелегко, хотя… Прыжок – и вот уже хрупкое птичье тело зажато в лапе. Совсем мало мяса и слишком много острых костей. Впрочем, есть уже совсем и не хочется. Неплохо бы исследовать окрестности – ведь не может быть так, что кроме гор здесь совсем ничего нет. Должно же быть… Ой! Кто-то больно вцепился в хвост! Ещё один медведь – наверное, приятель первого. Тоже рычит, а с губ капает белая пена. Нет, два подряд – это скучно. Шлёпнуть его лапой да оторвать страшные челюсти. Вот так вот. Ещё немного побулькает и утихнет. А что это у нас здесь? Такое маленькое, шустрое. Не то бабочка, не то стрекоза. Уже гораздо интереснее! Мечется туда-сюда, словно осматривает лужи крови и груды мяса. Нет, улетает. Последовать за ней и выяснить, что к чему – вот отличный план! Так и сделаем. Вперёд, налево, прыгаем на горку, вверх по скале, опять вверх, вверх, вверх…
***
Правой, левой, кувырок, точный выстрел – трое негодяев замертво рухнули на землю. Я выхватил ружьё. Едва ли у этих мерзавцев выйдет взять меня живым. Двое подбежали сзади, но я успел их заметить и мигом отправил к их товарищам. Кажется, больше никого. Но нельзя расслабляться. Вперёд по коридору, затем в подвал, полный ржавой воды, оттуда вверх по лестнице и…
Ноги мои зацепили растяжку. Прогремел взрыв, и я умер.
– Зараза, – буркнул я без особой досады и, свернув игру, встал из-за компьютера. Пора было собираться на работу. С этим было всё просто: поскольку за компьютером я, как и положено, восседал в трусах, то надеть оранжевый комбинезон было делом нескольких секунд. Нацепить ботинки, вскинуть на плечи рюкзак с необходимым оборудованием, поправить причёску – и можно выходить.
Возле дома стоит мой верный боевой товарищ – фургон, который, судя по его состоянию, повидал немало ужасов на своём веку, в том числе Всемирный потоп и несколько крестовых походов. Сколько я ни пытался, я не смог определить его марку или хотя бы страну происхождения. Каждый день я боялся, что бедолага при запуске загорится, взорвётся или в лучшем случае просто сломается, но пока ничего такого с ним не произошло. Крышу его венчал огромный, ужасного вида таракан с растопыренными лапками, доставлявшими мне уйму хлопот при движении по городским улицам.
Я работал дезинсектором вот уже полтора года, а накопить на новую машину так и не сумел – слишком уж ничтожной была моя заработная плата, и слишком расточительным был я сам. Моя дражайшая супруга не упускала случая напомнить мне об этом.
– Ты совсем обалдел?!
Да, это она. Похоже, что мой новый настольный светильник, который я втайне купил после получения очередного подаяния, по ошибке именуемого зарплатой, был усмотрен и воспринят без должного восхищения. Я устало побрёл на кухню, откуда и раздавался вой моей ненаглядной жены.
Держа в руке цветастую коробку и уперев свободную руку в бок, она стояла подобно Медузе Горгоне, готовая взглядом обратить меня в мёртвый камень.
– Роберт, пустая твоя башка, за каким чёртом ты тратишь деньги на этот хлам?
– Лиза, да ты глянь только, какой красивый! – я хотел было показать все прелести моей покупки, но был предельно вежливо отстранён и водворён на место для выслушивания дальнейших упрёков.
В нашем доме каждая монетка была на счету. Только вот монетки все до единой были мои, а счета – её.
Сидя в машине и двигаясь в направлении дома очередного клиента, я невольно перебирал в голове различные способы, которыми мужчина в далёком пятнадцатом веке мог избавиться от неугодной жены.
– Добрый день, мистер Шачовски, – устало пробормотал я, подхватывая увесистую сумку и переступая порог большого старого дома. Дом этот дышал на ладан, как и его хозяин, проживший в нём, по моим прикидкам, лет двести. – Что на этот раз? Тараканы? Клопы?
– Крысы, сынок, – прошамкал старый мистер Шачовски, – на втором этаже вчера видел такую…
Не особо вслушиваясь в описания крысы, я осторожно проследовал на второй этаж. Осторожно, поскольку существовал серьёзный риск провалиться сквозь трухлявые ступеньки и никуда не дойти. Ей-богу, в этом доме не было никакого смысла травить крыс – здесь могли помочь только пара канистр бензина и зажигалка.
– Вот, здесь вот, – старик ткнул сморщенным пальцем в дальний угол тёмной комнаты, – я думаю, она там может быть даже не одна.
– Не стоит волноваться, – успокоил я его, хотя и было совершенно ясно, что дом набит крысами как корабельный трюм.
Я со стуком опустил сумку на пол, достал из неё большой, тяжёлый ноутбук, уселся рядом и скрестил ноги.
– Мне лучше выйти? – мистер Шачовски вопросительно указал на дверь.
– Если вас не затруднит, – я одарил его профессиональной улыбкой.
Как только за ним затворилась скрипучая дверь, я вытряхнул из сумки на пол десять небольших шариков. Включил ноутбук. Едва только была запущена нужная программа, шарики ожили. Каждый отрастил себе по четыре тоненькие лапки и уверенно встал на них, озираясь по сторонам при помощи десятка электронных глазков, вмонтированных по кругу.
Я с досадой пристукнул по шарику с номером шесть – тот, как всегда, отрастил лишь три опоры и теперь метался из стороны в сторону, пытаясь удержать равновесие. После удара всё наладилось, и я принялся за настройку.
– Крыса… – бормотал я себе под нос, задавая нужные параметры, – серая, крупная, в количестве… двадцати штук, – я нажал «ввод» и закрыл ноутбук. Маленькие роботы разбежались в разные стороны. Они будут искать крыс, а когда найдут, каждая получит микроскопический дротик со специальным наркотиком. Этот наркотик проведёт некоторые манипуляции с мозгом крысы и заставит её в ужасе убраться с насиженного места, как если бы дом и вправду был трюмом тонущего корабля. Эффективность данного метода всегда ставилась под сомнение людьми сведущими. Гораздо большей популярностью пользовались так называемые модели-убийцы, разящие вредителей электрическим разрядом или же травящие смертельным ядом. Но мне всегда претила мысль о причинении вреда живым существам, пусть даже и вредителям. Странное утверждение для дезинсектора, но я никогда не говорил, что люблю свою работу. Конечно, я всегда мог уволиться, но поиск нового места занял бы немало времени, а деньги были мне нужны позарез.
От нечего делать я прошёлся по комнате, но не нашёл ничего интересного. Чем же занять себя ещё на час, пока охотники будут делать своё дело?
Повинуясь бесполезным правилам устава дезинсектора, я опрыскал пол и стены специальной жидкостью, поставил на пол ловушки и разложил яд. Беда в том, что современные крысы давно уже научились обходить за версту все эти уловки каменного века.
Подойдя к окну, я как мог протёр грязное стекло и выглянул на улицу. День стоял погожий, светило солнышко, на небе не было ни облачка. Моё настроение начало было подниматься, как вдруг откуда-то снизу раздался страшный грохот и звон разбитого стекла. Возле моего многострадального фургона стояли трое и что было сил лупили стальными прутьями по дверям и окнам. Боковых стёкол уже не было, лобовое покрылось сетью трещин, а единственное зеркало заднего вида было оторвано начисто.
– Сволочи, – прошептал я, прячась за стену. Конечно, трудно скрыться от кредиторов, раскатывая на таком приметном автомобиле.
– Эй, Ван Граб! – проорал один из хулиганов. – Тебе лучше выйти, грязный пройдоха, а не то и до тебя очередь дойдёт! – с этими словами он вдребезги разнёс левую фару фургона.
– Молодой человек, – в дверь осторожно протиснулся старик Шачовски, – мистер Роберт, там вас хотят видеть.
– Да, спасибо, – выдавил я, мельком глянув в окно. Решётка радиатора превратилась в щепки.
– Мистер Роберт, по-моему, они в самом деле хотят с вами поговорить.
– Вам так кажется?
– Я скажу им, что вы скоро выйдете.
– О нет, мистер Шачовски! – воскликнул я, – вам не стоит туда ходить!
– Ван Граб! – снова раздался вопль снизу, – я считаю до десяти! Если к этому времени твоя задница не будет здесь, я подожгу твою колымагу. Один!
– Может, мне стоит вызвать полицию? – испуганно спросил старик.
– Нет, в самом деле, это лишнее, – проговорил я, стуча зубами от страха. Даже если бы из этого дома можно было вызвать полицию, пользы это принесло бы гораздо меньше, чем вреда. Я бы избежал задушевной беседы с кредиторами, но вместо этого мне пришлось бы объясняться с полицейскими по поводу моих не вполне законных дел с бандитами. У Билли Крока и его сотоварищей я в своё время занял не больше сотни долларов. Зато теперь мой долг исчислялся уже тысячами.
– Четыре!
Я пропал. Денег у меня не было, а всё имущество, которое я мог бы продать, не стоило и половины нужной суммы.
– Шесть!
Я быстро спустился по лестнице и с замирающим сердцем распахнул входную дверь.
Конец ознакомительного фрагмента.