Глава 1
Организованная преступность в России
1.1. Общие положения
Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. впервые в истории отечественного законодательства отразил феномен организованной преступности. В нём появились статьи, устанавливающие уголовную ответственность за организацию преступного сообщества, и раскрыты признаки преступного сообщества.
В то же время российское уголовное законодательство не даёт легального определения понятия «организованная преступность», устанавливая при этом ответственность за различные проявления организованной преступности. В связи с этим в уголовно-правовой доктрине существуют отличные друг от друга точки зрения на определение понятия указанного термина.
Заметим, что определение понятия организованной преступности – один из основных вопросов, требующих своего разрешения. До настоящего времени само юридическое понятие организованной преступности остаётся источником споров и разногласий. Следовательно, чтобы раскрыть это понятие, требуется определить те свойства и признаки, которые характеризуют организованную преступность.
В основе выделения организованной преступности из общей преступности лежит характеристика степени организованности взаимодействия преступников между собой при осуществлении своей «длящейся деятельности», иными словами, необходимо понимание термина «организованная». Для усвоения данного понятия требуется изучение теоретических подходов к определению понятий, свойств и признаков организованной преступности в теории уголовного права. Кроме того, необходимо усвоить такие понятия, как «организованная группа», «организованная преступная деятельность», «преступное сообщество», с которыми неразрывно связано понятие «организованная преступность» и везде употребляется слово «организация», «организованный».
Для этого, кроме положений Уголовного кодекса РФ, надо обращаться к другим законам и нормативным правовым актам, в том числе и к международным документам. Так, Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности (принята резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 15.11.2000 г.) в ст. 2 «Термины» включает определения понятий «организованная преступная группа», «структурно оформленная группа», «серьёзное преступление».
Анализ научных работ российских криминологов на предмет определения в них понятия и признаков организованной преступности показал, что существует два основных направления при изучении данного уголовно-правового института:
1) определение организованной преступности связано с функционированием устойчивых преступных формирований либо с отличительными признаками, касающимися организованных преступных групп (В. В. Лунеев, А. И. Гуров, Э. Ф. Побегайло, С. В. Дьяков, В. С. Устинов[2]и др.); 2) организованная преступность понимается как социальное негативное явление, которое характеризуется сплочением преступных формирований (Я. И. Гилинский, А. Н. Волобуев[3] и др.).
Основные признаки организованной преступности'. 1) криминальная организованность; 2) устойчивость; 3) массовость; 4) длительность функционирования; 5) наличие социальных связей и негативное влияние на общество; 6) коррупция; 7) иерархичность; 8) масштабный, межрегиональный и международный характер преступной деятельности; 9) осуществление преступной деятельности в экономических и политических целях; 10) наличие лидера, руководящего звена.
Теоретический и практический интерес представляет определение структуры организованной преступности. На первый взгляд, эта проблема не представляет особой сложности. Однако в криминологической литературе не существует единого мнения о построении коммуникативных связей внутри организованных преступных групп.
Одни авторы представляют структуру организованной преступности в виде своеобразной пирамиды, состоящей из трех основных уровней, вершиной которой является организационно-управленческое звено, к нему примыкает организационно-вспомогательное, и в основании лежит исполнительское (А. Л. Репецкая[4]).
Другие ученые рассматривают структуру организованной преступности как социально системное явление, которое состоит из организованных группировок криминальной направленности; организованной деятельности криминальной направленности; организационного управления криминальной направленности (В. И. Шульта[5]). В данном случае именно организационный характер группировки, ее деятельности и управления является основополагающим признаком рассматриваемой системы, что существенно отличает организованную преступность от иных видов преступности. Важно отличать формы организованной преступности. В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участия в нем (ней)» указывается, что преступное сообщество (преступная организация) может осуществлять свою преступную деятельность либо в форме структурированной организованной группы, либо в форме объединения организованных групп, действующих под единым руководством. При этом закон не устанавливает каких-либо правовых различий между понятиями «преступное сообщество» и «преступная организация».
Эффективность и результативность борьбы с организованной преступностью во многом зависит от того, насколько точны, логически связаны и последовательны нормы права, посвященные борьбе с этим явлением. В уголовном праве теоретической основой для определения организованной преступности и ее форм являются институт соучастия (гл. 7 УК РФ) и отдельные нормы Особенной части УК РФ (ст. 208, 209, 210 и др.). Некоторые из них были известны и ранее действовавшему законодательству (например, норма о бандитизме), большая же их часть – законодательные новеллы. Вместе с тем правоприменительная практика сталкивается с проблемами их применения с учётом указанных в них признаков.
Совершенствование уголовного законодательства свидетельствует о важности противодействия организованной преступности, терроризму и экстремизму.
Анализ законодательного изменения содержания организованной преступности можно проследить в развитии норм уголовного права. Так, если нормы УК РСФСР 1926 г. не содержали указаний на формы соучастия, а предполагали дифференциацию привлечения к уголовной ответственности по видам соучастников (ст. 17), то УК РСФСР 1960 г. уже содержал норму, закрепляющую такие формы соучастия, как «группа лиц по предварительному сговору» и «организованная группа лиц» (ст. 17.1). УК РФ 1996 г. выделяет отдельную главу, содержащую нормы (ст. 32–36), образующие уголовно-правовой институт соучастия в преступлении.
Сопоставление норм УК РСФСР и УК РФ показывает, что принципиально новой для российского уголовного законодательства является ст. 35 УК РФ, где законодатель предусматривает определённые типы преступных групп, которые могут совершать преступления в России в современных условиях. Помимо таких форм соучастия, как группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, законодатель выделил организованную группу, преступное сообщество (преступную организацию).
Законодатель, учитывая отдельные из этих новаций, включил в УК РФ ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации)», а также предусмотрел во многих статьях Особенной части УК РФ в качестве квалифицирующего обстоятельства совершение преступлений организованной группой. Кроме того, УК РФ определяет также такие виды преступных формирований, как банда (ст. 209), экстремистское сообщество (ст. 282.1), экстремистская организация (ст. 282.2).
Подобные изменения в уголовном законодательстве создали предпосылки для появления соответствующей практики привлечения к уголовной ответственности за групповые формы преступной деятельности.
На криминологический аспект отечественной организованной преступности обратили внимание учёные, выступившие инициаторами постановки данной проблемы (А. И. Гуров[6], Г. М. Миньковский[7]). Традиционно в советской криминологии было принято говорить о групповых формах совершения преступлений. Организованная преступность как социально-правовое явление не рассматривалась и считалась явлением сугубо буржуазным, свойственным западной модели общества, в том числе деятельность даже взаимосвязанных между собой устойчивых преступных групп, например, расхитителей.
Однако, несмотря на различные подходы к пониманию организованной преступности, криминологи проследили генезис организованной преступности в России. До 70-х гг. прошлого столетия чётко дифференцировались такие формы групповой преступности, как банды (в том числе этнического типа) и преступные группы, совершающие иные опасные уголовные преступления (разбои, кражи). В этот же период наблюдались единичные случаи создания устойчивых многочисленных криминальных структур, извлекавших, например, мошенническим путём, значительные материальные выгоды.
В генезисе организованной преступности криминологами особо выделяется период со второй половины 1960-х до конца 1980-х гг. Его специфика состоит в развитии теневой экономики, когда группы дельцов-расхитителей, коррумпируя чиновников, сумели трансформироваться во влиятельную криминальную силу[8]. Этот же период связывается с активизацией общеуголовных криминальных группировок, со стихийным развитием неформальных групп в пенитенциарных учреждениях, в том числе отрицательной направленности, а также с возрождением группировок национально-экстремистской мотивации.
Последующий период – 80—90-е гг. XX в. – тоже достаточно специфичен. Прежде всего, он характеризуется столкновением дельцов теневой экономики и представителей общеуголовной среды с последующим достижением компромисса – сращиванием экономической и общеуголовной преступности[9].
Криминологическая ситуация в Российской Федерации уже к середине 90-х гг. отличалась развитой общеуголовной преступностью, которая стала стимулироваться социальной напряженностью, процессами маргинации и массового обнищания населения. Параллельно существует и развивается теневая криминальная деятельность, происходит интенсификация иных форм иррационального бизнеса (торговля наркотическими средствами, оружием, похищение и торговля людьми, порнобизнес, «черная» трансплантология, уход от уплаты налогов, рэкет и т. д.)[10].
В целях противодействия различным формам и видам организованной преступности используются результаты криминологических исследований, которые выявляют особенности отечественных криминальных структур, их типологию, в том числе с опорой на уголовно-правовые и криминологические критерии (выделение уровней функционирования организованных преступных структур, разделение их на определённые категории, исходя из норм УК РФ, дифференциация организованных преступных групп по направлениям деятельности, а также выявление системы организованной преступности с учётом национальной территориальной специфики, потребности в координации криминальной деятельности со стороны «воров в законе» как идеологов криминального образа жизни).
Криминологический аспект в понимании организованной преступности важен для объективного закрепления уголовно-правовых мер борьбы с этим социально-правовым явлением, поскольку он указывает на необходимость дифференциации в уголовном законодательстве форм соучастия.
В криминологическом аспекте организованная преступность рассматривается не только как относительно массовое социально-правовое явление антисоциальной системы с функционированием устойчивых управляемых сообществ преступников, занимающихся преступлениями как бизнесом, но и как совокупность преступлений, составляющих основное прибыльное национальное и транснациональное дело, в том числе традиционных и специфических, когда организованная форма криминализирована[11].
1.2. Основные понятия
Организованная группа – устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (ч. 3 ст. 35 УК РФ).
Преступное сообщество (преступная организация) – структурированная организованная группа или объединение организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды (ч. 4 ст. 35 УК РФ).
Банда – устойчивая вооружённая группа, созданная в целях нападения на граждан или организации (ч. 1 ст. 209 УК РФ).
Коррупция – это злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами; совершение указанных деяний от имени или в интересах юридического лица (п. 1 ст. 1 Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»).
Противодействие коррупции – деятельность федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления, институтов гражданского общества, организаций и физических лиц в пределах их полномочий:
а) по предупреждению коррупции, в том числе по выявлению и последующему устранению причин коррупции (профилактика коррупции);
б) по выявлению, предупреждению, пресечению, раскрытию и расследованию коррупционных правонарушений (борьба с коррупцией);
в) по минимизации и (или) ликвидации последствий коррупционных правонарушений (п. 2 ст. 1 Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»).
Организованная преступная группа – структурно оформленная группа в составе трех или более лиц, существующая в течение определенного периода времени и действующая согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений или преступлений, признанных таковыми в соответствии с Конвенцией, с тем, чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду (п. «а» Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (Принята резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 15 ноября 2000 г.))
Серьезное преступление – преступление, наказуемое лишением свободы на максимальный срок не менее четырех лет или более строгой мерой наказания (п. «Ъ» Конвенции).
Структурно оформленная группа – группа, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура (п. «с» Конвенции).
Имущество – любые активы, будь то материальные или нематериальные, движимые или недвижимые, выраженные в вещах или в правах, а также юридические документы или акты, подтверждающие право на такие активы или интерес в них (п. «d» Конвенции).
Доходы от преступления – любое имущество, приобретенное или полученное, прямо или косвенно, в результате совершения какого-либо преступления (п. «е» Конвенции).
1.3. Судебная практика
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)»:
Прямое получение финансовой или иной материальной выгоды – совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений (например, мошенничества, совершенного организованной группой либо в особо крупном размере), в результате которых осуществляется непосредственное противоправное обращение в пользу членов преступного сообщества (преступной организации) денежных средств, иного имущества, включая ценные бумаги и т. п. (п. 2 абз. 2).
Косвенное получение финансовой или иной материальной выгоды – совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, которые непосредственно не посягают на чужое имущество, однако обусловливают в дальнейшем получение денежных средств и прав на имущество или иной имущественной выгоды не только членами сообщества (организации), но и другими лицами (п. 2. абз. 3).
Формы преступного сообщества – структурированная организованная группа, объединение организованных групп, действующих под единым руководством (п. 3 абз. 1).
Структурированная организованная группа – группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, состоящая из подразделений (подгрупп, звеньев и т. п.), характеризующихся стабильностью состава и согласованностью своих действий. Структурированной организованной группе, кроме единого руководства, присущи взаимодействие различных ее подразделений в целях реализации общих преступных намерений, распределение между ними функций, наличие возможной специализации в выполнении конкретных действий при совершении преступления и другие формы обеспечения деятельности преступного сообщества (преступной организации) (п. 3 абз. 2).
Структурное подразделение преступного сообщества (преступной организации) – функционально и (или) территориально обособленная группа, состоящая из двух или более лиц (включая руководителя этой группы), которая в рамках и в соответствии с целями преступного сообщества (преступной организации) осуществляет преступную деятельность. Такие структурные подразделения, объединенные для решения общих задач преступного сообщества (преступной организации), могут не только совершать отдельные преступления (дачу взятки, подделку документов и т. п.), но и выполнять иные задачи, направленные на обеспечение функционирования преступного сообщества (преступной организации) (п. 4).
Объединение организованных групп предполагает наличие единого руководства и устойчивых связей между самостоятельно действующими организованными группами, совместное планирование и участие в совершении одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений, совместное выполнение иных действий, связанных с функционированием такого объединения (п. 5).
Руководство преступным сообществом (преступной организацией) или входящими в него (нее) структурными подразделениями – осуществление организационных и (или) управленческих функций в отношении преступного сообщества (преступной организации), его (ее) структурных подразделений, а также отдельных его (ее) участников как при совершении конкретных преступлений, так и при обеспечении деятельности преступного сообщества (преступной организации) (п. 10).
Координация преступных действий – их согласование между несколькими организованными группами, входящими в преступное сообщество (преступную организацию), в целях совместного совершения запланированных преступлений (п. 11 абз. 1).
Устойчивые связи между различными самостоятельно действующими организованными группами – действия лица по объединению таких групп в целях осуществления совместных действий по планированию, совершению одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений (п. 11 абз. 2).
1.4. Научные подходы
В основе выделения организованной преступности из системы преступности в целом лежат характер и степень организованного взаимодействия группы преступников между собой при осуществлении своей пролонгированной криминальной деятельности[12]. Данным понятием охватываются различные виды совместной деятельности, проявляющиеся в «организованной преступности» и характерные для нее: криминальная экономика, криминальный бизнес, коррупция, похищение человека, захват заложника, бандитизм и ряд других преступлений. В каждом из названных случаев есть своя специфика; главное – чему подчинена и на что направлена деятельность организованных групп (сообществ). Коррупцию характеризуют: приобретение, накапливание, увеличение криминальных доходов и влияние на властные структуры с использованием значительного, нажитого преступным путем капитала. Коррупция и организованная преступность (здесь можно говорить и об организованной экономической преступности) – явления взаимосвязаные, не является исключением и терроризм. У коррупции, организованной преступности, терроризма одно общее «криминальное поле», на котором, однако, «играют» еще и другие сопряженные с ними преступления (незаконный оборот оружия, незаконная банковская деятельность, легализация и отмывание денежных средств, ограничение конкуренции, контрабанда и сокрытие денежных средств, финансирование экстремистской и террористической деятельности и др.).
С. А. Солодовников считает, что феномен организованной преступности заключается в том, что он тесно связан с коррупцией, а фактически, коррупция является его неотъемлемой частью. Он приходит к мнению, что проблема организованной преступности касается становления самого преступного формирования, его существования длительное время и соответствующей криминальной деятельности в той или иной сфере. Однако социальная база организованной преступности и спектр ее возможностей именно в коррупции.
Когда речь идет об организованной преступности в связи с коррупцией, то в научной литературе указываются следующие признаки: организованная преступность, связанная с криминальной экономикой, поставляет населению товары, приобретаемые преступным путем, предлагает соответствующие услуги; осуществляет свою криминальную деятельность рационально и планомерно, определяет свои цели и задачи, способы и средства их достижения и решения; преступные действия определяются исходя из соображений крупной выручки, и доминирует здесь корысть; для фабрикации, транспортировки и распределения нелегальных товаров, как и для предложения нелегальных услуг, организуются криминальные группы. Эти группы строятся на основе четкого распределения ролей, каждый участник группы специализируется на определенных действиях, относящихся либо к организации и планированию преступлений, либо к их исполнению; преступники, совершающие преступления в составе организованной группы, как правило, профессионалы, т. е. люди, которые получают средства к существованию от своей преступной деятельности, в основном в течение длительного времени. Имеется в виду криминальный профессионализм и преступная специализация[13].
На организованную преступность, по мнению А. С. Овчинского, большое влияние оказывают социальные, экономические, политические и другие процессы и новации, происходящие в мире и обществе. Отсюда, организованная преступность мутирует со скоростью, опережающей эти новации, приспосабливается к изменяющим условиям жизни того или иного общества и геополитической ситуации или корректирует их в своих интересах. Следовательно, реальную угрозу представляют те сущностные качества преступности, которые проявляются в процессе совершенствования способов криминального обогащения, и в первую очередь те социально-экономические, общественно-политические и культурно-духовные трансформации, которые происходят под воздействием организованных криминальных сил[14].
Е. М. Юцкова выделяет следующие изменения, характеризующие организованную преступность современного периода: 1) консолидация преступной среды; 2) проникновение лидеров организованной преступности в государственные и общественные структуры; 3) легализация: лидеры организованной преступности стараются легализовать свою деятельность, становятся формально крупными предпринимателями и контролируют экономику городов, региона либо отдельных отраслей производства; 4) выход на зарубежные страны: лидеры организованной преступности все чаще налаживают межнациональные связи, сами выезжают за границу и имеют там недвижимость, предприятия; 5) переход к совершению наиболее опасных для общества и государства преступлений: организованная преступность начинает смыкаться с террористическими организациями, финансировать их, продавать оружие и т. п., увеличивая собственные незаконные доходы; 6) приход во властные структуры: организованная преступность все активнее начинает проникать в политическую сферу жизни общества, используя это в собственных целях; 7) широкое использование коррупции: укрепляются связи организованных преступных групп и преступных формирований с коррумпированными должностными лицами и другими служащими[15].
С. В. Иванцов разделяет понятия «организованная преступность» как понятие, указывающее на ее свойство, и «организованная преступность» как система организованных преступлений. Он обращает внимание, на тот факт, что организованное преступление это запланированное, «устроенное» или заранее продуманное, предумышленное деяние. Организованная преступная деятельность – это система взаимосвязанных организованных преступных деяний какого-либо субъекта (чаще всего группы лиц). Логика развития организованной преступной деятельности приводит к тому, что субъектом преступления становится не одно лицо, а «коллективный субъект». Именно такого рода коллективная преступная деятельность лежит в основе такого негативного социального явления, как организованная преступность[16].
А. М. Зюков рассматривает структуру построения организованных преступных групп в зависимости от этнической принадлежности ее лидера. В том числе автор отмечает, что на структуризацию организованной преступной группы особое влияние оказывает такой «классический институт профессиональных преступников, как институт «воров в законе»[17]. Данный автор, основываясь на списке, приводит количественные и национальные характеристики «воров в законе» в 582 чел.[18] – 206 грузин (35 %), 197 русских (34 %), 40 армян (7 %), 15 татар (3 %), 12 азербайджанцев (2 %), 5 курдов (0,9 %), 5 чеченцев (0,9 %), 5 осетин (0,9 %), 4 ассирийца (0,7 %), 4 грека (0,7 %), 3 еврея (0,5 %), 2 туркмена (0,3 %), 2 монгола (0,3 %), 2 узбека (0,3 %), по 1 дагестанцу, мордвину, корейцу, украинцу.
Указанный автор выделяет следующие виды структуры организованных преступных групп[19].
Банда Беликова (славянская)
Организованное преступное сообщество (ОПС) «Трубопровод» (славянское)
Организованная преступная группа (ОПТ) «Антикварщик» (славянская)
ОПТ «Цыганское» (интернациональная)
Структура банды «Тяп-Ляп» (татарская) (г. Казань)
ОПС «Таджикское» (интернациональное)
Говоря о структуре организованной преступности, С. А. Солодовников указывает, что это профессионалы, которые досконально освоили технику совершения преступлений, нередко даже сложные специальные приемы, и имеют высокий рейтинг в преступном мире. Они развивают в своей среде криминальную систему ценностей, стараются максимально осложнить раскрытие совершенных ими преступлений и стремятся не допустить вмешательства в свою деятельность официальных инстанций, особенно правоохранительных органов, при этом, однако, используют коррупционные связи[20].
Организованная преступная группа находится в строго централизованном подчинении у планирующей группы, более значимой, ибо ведет поиск возможностей для криминальных действий, взвешивает риск, стоимость и выгодность преступных проектов и контролирует их выполнение.
У организующей, руководящей и планирующей группы есть обширные связи с различными легальными и нелегальными фирмами и властями, в силу чего криминальная деятельность приносит огромную прибыль. Эти группы, имея солидный денежный капитал и связи с властными структурами, получают возможность выбора действий, когда преступление связано с минимальным риском.
Соответственно в иерархической структуре организованной преступности есть конкретные руководящие принципы. Неписанный закон (отношения по своим внутренним понятиям) требует от каждого члена группы безусловной лояльности: нельзя начинать никаких преступных действий без получения заранее приказа на этот счет от руководства организации.
Нейтрализация государственного уголовного преследования, его «отклонение» достигается путем обособленности руководящей и планирующей элиты от исполнителей с помощью строжайшей дисциплины в рамках организации и за счет систематического подкупа властей.
Для того, чтобы оградить себя от мер уголовного преследования, руководство организации отстраняется от преступных действий по выполнению запланированных операций. Руководители избегают любых прямых контактов с простыми членами своей преступной группы, осуществляющими преступные действия.
Для наблюдения за точным исполнением преступных планов через важные «буферные зоны» прокладываются специальные линии связи. В то же время между верхней группой планирования и нижней группой исполнителей возводится «изолирующий слой», состоящий из лиц легальных профессий, которые всего лишь передают приказы от планирующей группы к исполнителям и донесения от последних к руководству.
Это делается для того, чтобы правоохранительные органы не могли добраться до «верхушки». К тому же она часто находится в верхних эшелонах власти, а потому вовсе недоступна[21].
Е. В. Топильская считает, что организованная преступность, решая задачи регуляции общественных отношений, начинает имитировать функции государственной власти: сбор налогов (рэкет), экономическое и политическое администрирование (территориальное разделение сфер влияния), создание органов государственного управления, так называемых «силовых структур» (создание вооружённых формирований, имитирующих «силовые структуры»), создание собственной системы норм и субкультуры. Организованная преступность, – пишет она, – это зеркальное отражение, только со знаком «минус» государственной машины со всеми ее атрибутами, криминальная имитация государства[22].