Уголовное право России. Особенная часть. Глава 3. Преступления против жизни ( Коллектив авторов, 2014)

Современная концепция российского уголовного права основывается на положениях Конституции РФ, провозгласившей: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» (ст. 2). Эта обязанность государства предопределяет одну из основных задач уголовного права – охрану прав и свобод человека и гражданина от преступных посягательств (ч. 1 ст. 2 УК РФ).

Решая указанную задачу, государство формирует перечень преступлений против личности, борьба с которыми является приоритетным направлением уголовно-правовой политики. Данный перечень содержится в разд. VII «Преступления против личности», который открывает Особенную часть УК РФ 1996 г. и состоит из пяти глав: гл. 16 «Преступления против жизни и здоровья»; гл. 17 «Преступления против свободы, чести и достоинства»; гл. 18 «Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности»; гл. 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина»; гл. 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних».

Раздел VII УК объединяет статьи, предусматривающие ответственность за наиболее опасные преступления против личности, прямо посягающие на основные права и интересы человека и гражданина. Классификационным критерием для такого объединения служит родовой объект, т. е. охраняемые уголовным законом общественные отношения, обеспечивающие безопасность личности.

В философии и социологии под личностью понимается, во-первых, человеческий индивид как субъект отношений и сознательной деятельности и, во-вторых, устойчивая система социально значимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности.[25] Аналогичный подход прослеживается и в науке уголовного права.[26]

Безопасность личности – это состояние защищенности жизненно важных интересов личности от различного рода угроз, в том числе от преступного поведения других лиц. К числу жизненно важных интересов личности относятся право на жизнь, здоровье, половую свободу и половую неприкосновенность, личную свободу, честь и достоинство и др. Это базовые, основополагающие социальные ценности, определяющие возможность нормального существования и поступательного развития личности и общества.

Значение родового объекта состоит в том, что он, во-первых, выступает в качестве классификационного критерия, на основании которого однородные по своей сущности и направленности преступления сгруппированы в разд. VII УК,[27] и, во-вторых, позволяет отграничить эти преступления от иных преступлений, связанных с причинением смерти или вреда здоровью другому человеку, ответственность за которые предусмотрена в других разделах и главах Особенной части УК.

Структурирование разд. VII УК «Преступления против личности» проводится по видовым объектам, содержание которых отражено в наименовании глав (гл. 16–20), входящих в данный раздел. Так, видовой объект преступлений, ответственность за которые предусмотрена гл. 16 УК, – это охраняемые уголовным законом общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни и здоровья человека. Этот видовой объект лежит в основании законодательного конструирования гл. 16 УК и является общим для всех преступлений, ответственность за которые предусмотрена статьями, входящими в эту главу.

Все преступления против жизни и здоровья, предусмотренные гл. 16 УК, можно разделить на три группы: 1) преступления против жизни; 2) преступления против здоровья; 3) преступления, ставящие в опасность жизнь и здоровье человека.

§ 1. Понятие и общая характеристика преступлений против жизни

Право на жизнь – основное, естественное и неотъемлемое право человека, определяющее все остальные права и свободы. Это право закреплено в международных нормативных актах и национальном законодательстве. Согласно Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г. все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. В соответствии со ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. «право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека. Никто не может быть произвольно лишен жизни». Аналогичные положения воспроизведены в ст. 20 Конституции РФ.

Охрана прав и свобод человека и гражданина, прежде всего права на жизнь, независимо от его пола, возраста, национальной или расовой принадлежности, вероисповедания или служебного положения, является одной из основных задач уголовного права (ст. 2 УК).

Непосредственный объект рассматриваемых преступлений – охра няемые уголовным законом общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни человека.

Современная доктрина уголовного права рассматривает жизнь человека не только как общественные отношения, но и как биологическое состояние человека.[28]

Жизнь человека как биологическое состояние – это одна из форм существования материи, естественный физиологический процесс, состоящий в непрерывном обмене веществ, питании и выделении. В связи с тем, что подобное определение в силу высокой степени обобщенности применимо к характеристике жизни любого живого существа, в юридической литературе называются дополнительные специфические признаки жизни человека: 1) обмен веществ; 2) самостоятельное дыхание; 3) высшая нервная деятельность, проявляющаяся в условных и безусловных рефлексах, во второй сигнальной системе (речи), в способности к анализу.[29]

Жизнь человека как физиологический процесс имеет начало и окончание, определение которых играет важнейшую роль для правильной квалификации рассматриваемых преступлений. В частности, определение начала жизни имеет значение для разграничения убийства, покушения на убийство и незаконного производства аборта, а определение момента смерти – для разграничения убийства и покушения на убийство.

Момент начала уголовно-правовой охраны жизни человека определяется наличием совокупности двух групп признаков: 1) появления из утробы матери хотя бы части тела новорожденного и 2) проявления жизнедеятельности новорожденного (наличие дыхания, сердцебиения, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры плода).

Законодательное определение окончания жизни человека дано в ст. 66 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»:[30] «1. Моментом смерти человека является момент смерти его мозга или его биологической смерти (необратимой гибели человека). 2. Смерть мозга наступает при полном и необратимом прекращении всех его функций, регистрируемом при работающем сердце и искусственной вентиляции легких… 4. Биологическая смерть человека устанавливается на основании ранних и/или поздних трупных изменений». В связи с этим необходимо отметить, что современная медицина различает клиническую и биологическую смерть. Клиническая смерть наступает после прекращения кровообращения и дыхания человека и может продолжаться в течение непродолжительного промежутка времени (нескольких секунд или минут). Клиническая смерть не означает прекращение жизни человека. В этот период возможно оказание медицинской помощи, проведение реанимационных мероприятий, позволяющих вернуть человека к жизни. Биологическая смерть носит необратимый характер, связанный с органическими изменениями в головном мозге и центральной нервной системе, и означает окончание жизни человека.

Объективная сторона преступлений против жизни состоит из совокупности признаков, характеризующих внешний процесс причинения смерти другому человеку. К числу этих признаков относятся: 1) общественно опасное деяние; 2) общественно опасные последствия;

3) причинно-следственная связь между деянием и последствиями;

4) время, место, способ, орудие (средство) и обстановка совершения преступления.

Общественно опасное деяние может выражаться в форме активных действий, направленных на причинение смерти другому человеку (выстрел из огнестрельного оружия, нанесение ударов различными предметами, отравление, утопление жертвы и т. п.), либо в форме бездействия (несовершение действий, направленных на сохранение и защиту жизни другого человека, когда виновный обязан и имеет возможность это сделать).

Общественно опасные последствия как элемент объективной стороны рассматриваемых преступлений – смерть другого человека. Именно последствия во многом определяют характер и степень общественной опасности преступлений против жизни.

Преступления против жизни считаются оконченными с момента наступления смерти потерпевшего.

Наличие причинной связи между деянием и последствием является обязательным условием наступления уголовной ответственности за преступления против жизни. Смерть потерпевшего должна наступить в результате действий (или бездействия) виновного лица.

Время, место, способ, орудие (средство) и обстановка совершения убийства в ряде случаев имеют большое значение для правильной квалификации преступлений против жизни, выступая в качестве квалифицирующих или привилегирующих признаков.

Время совершения преступления, например, обязательно должно быть учтено при квалификации убийства матерью новорожденного ребенка во время родов или сразу же после родов (ст. 106 УК).

Место и обстановка совершения преступления имеют большое значение, например, для квалификации убийства, совершенного общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК).

Способ (средство) совершения преступления учитывается законодателем при конструировании состава убийства, совершенного с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК) или общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК).

Субъективная сторона преступлений против жизни характеризуется виной, мотивом, целью и эмоциями.

Для одних видов преступлений против жизни вина может быть только умышленной (ст. 105–108 УК), для других – только неосторожной (ст. 109 УК).

Законодательная дефиниция предполагает, что для убийства всегда характерна умышленная форма вины. Причем если убийство без квалифицирующих и привилегирующих признаков (ч. 1 ст. 105 УК) и некоторые виды квалифицированных убийств (например, убийство из хулиганских побуждений) могут быть совершены как с прямым, так и с косвенным умыслом, то для большинства квалифицированных видов убийства (например, убийства из корыстных побуждений или с целью скрыть другое преступление) присущ только прямой умысел.

Мотив преступления, т. е. обусловленное теми или иными потребностями и интересами побуждение, которым руководствуется лицо, совершая преступление, имеет большое значение для правильной квалификации преступлений против жизни.

Во-первых, законодатель называет низменные мотивы в качестве квалифицирующих признаков в:

– п. «е-1» ч. 2 ст. 105 УК (убийство по мотиву кровной мести);

– п. «з» ч. 2 ст. 105 УК (убийство из корыстных побуждений);

– п. «и» ч. 2 ст. 105 УК (убийство из хулиганских побуждений);

– п. «л» ч. 2 ст. 105 УК (убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы).

Во-вторых, мотив может играть роль привилегирующего признака, например, при убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК), или убийстве, совершенном при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК).

Цель убийства, т. е. мысленная модель желаемого результата, достигнуть которого стремится лицо, совершая преступление, включена в качестве квалифицирующего признака в п. «к» ч. 2 ст. 105 УК (убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение) и п. «м» ч. 2 ст. 105 УК (убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего).

Эмоции – одна из существенных функций нервно-психической деятельности человека, субъективное переживание внешнего воздействия, связанное с познавательной функцией.[31] Законодатель рассматривает один из видов эмоций – состояние физиологического аффекта – в качестве обязательного признака привилегированного убийства, предусмотренного ст. 107 УК.

Субъект преступлений против жизни – общий, т. е. физическое, вменяемое лицо, достигшее определенного возраста. Уголовная ответственность за убийство без квалифицирующих и привилегирующих признаков (ч. 1 ст. 105 УК) и квалифицированные виды убийства (ч. 2 ст. 105 УК) предусмотрена с 14 лет, за остальные преступления против жизни – с 16 лет.

Виды преступлений против жизни. В гл. 16 УК законодатель предусматривает ответственность за следующие виды посягательств на жизнь человека: 1) убийство (ст. 105–108); 2) причинение смерти по неосторожности (ст. 109); 3) доведение до самоубийства (ст. 110).

§ 2. Понятие и виды убийства

Понятие убийства. Наиболее тяжким видом посягательства на общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни человека, является убийство – одно из самых древних преступлений в истории человечества.

Уголовный кодекс РФ определяет убийство как умышленное причинение смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105).

Убийство – это умышленное причинение смерти другому человеку. В отличие от наступления смерти в результате естественных биологических процессов, протекающих в человеческом организме, убийство всегда характеризуется причинно-следственной связью между виновным действием (бездействием) и наступившим последствием в виде смерти другого человека.

Следует подчеркнуть, что в числе признаков убийства законодатель называет умышленную форму вины. Убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом.

Законодатель счел необходимым отметить, что убийство – это причинение смерти другому человеку. Данный признак может показаться излишним, но он подчеркивает, что посягательство на собственную жизнь не является преступлением. Необходимость включения этого признака в дефиницию убийства обусловлена, по мнению многих юристов, уголовным законодательством дореволюционной России и некоторых современных государств, допускавших и допускающих ответственность за покушение на самоубийство.[32]

В числе признаков убийства многие юристы совершенно справедливо, на наш взгляд, называют противоправность,[33] несмотря на отсутствие этого признака в законодательной дефиниции. Действительно, не каждое умышленное причинение смерти другому человеку можно признать убийством. Исполнение приговора в виде смертной казни, причинение смерти нападающему при соблюдении условий правомерности необходимой обороны или мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, физическое уничтожение противника в условиях ведения войны или боевых действий не только не являются преступлением (убийством), но и носят правомерный, в большинстве случаев социально полезный характер.

С признаком противоправности убийства связана и проблема эвтаназии. Эвтаназия – это умышленные действия (бездействие) медицинского работника, осуществляемые в соответствии с явно и недвусмысленно выраженной просьбой информированного больного, находящегося в угрожающем жизни состоянии, в результате которых наступает его смерть.[34] Законодательством большинства стран, в том числе и российским, эвтаназия запрещена, и действия, например, врача, ускорившего смерть безнадежного больного по его просьбе и с целью облегчить его страдания, должны квалифицироваться как убийство. Просьба больного может быть в этом случае оценена судом как смягчающее обстоятельство. Вместе с тем значительное число философов, социологов, медиков и юристов выступает за легализацию эвтаназии (при наличии определенных, предусмотренных законом условий), аргументируя свою позицию ссылками на принципы гуманизма и сострадания, на законодательство некоторых зарубежных государств (Нидерланды, Уругвай, Швейцария), допускающих эвтаназию.[35]

Таким образом, убийство – это умышленное противоправное причинение смерти другому человеку.

Российское уголовное законодательство традиционно различает в зависимости от степени общественной опасности три вида убийства:

1) убийство без квалифицирующих и привилегирующих признаков (ч. 1 ст. 105 УК);

2) убийство с квалифицирующими признаками (ч. 2 ст. 105 УК);

3) убийство с привилегирующими признаками (ст. 106–108 УК).

§ 3. Убийство без квалифицирующих и привилегирующих признаков (ч. 1 ст. 105 УК)

В юридической литературе для обозначения убийства, квалифицируемого по ч. 1 ст. 105 УК, часто используется термин «простое убийство»,[36] который следует признать крайне неудачным по нескольким причинам. Прежде всего, морально-этические соображения не позволяют называть причинение смерти другому человеку «простым», как, впрочем, не могут быть «простыми» и изнасилование, кража и другие преступления. Кроме того, использование термина «простое» предполагает существование антонима – термина «сложное» (или «непростое») убийство, который неизвестен уголовному законодательству. На наш взгляд, для обозначения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК, более корректно использовать термин «убийство без квалифицирующих и привилегирующих признаков». Именно по такому пути идет Пленум Верховного Суда РФ, разъясняя, что по ч. 1 ст. 105 УК надлежит квалифицировать убийство, совершенное без квалифицирующих признаков, указанных в ч. 2 ст. 105 УК, и без смягчающих обстоятельств, предусмотренных в ст. 106–108 УК (п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»).[37]

Непосредственным объектом убийства без квалифицирующих и привилегирующих признаков являются общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни другого человека.

Объективная сторона рассматриваемого преступления состоит из деяния (действия или бездействия), последствий в виде причинения смерти другому человеку и причинно-следственной связи между ними.

Убийство совершается, как правило, в результате активных действий виновного, которые могут быть весьма разнообразными: нанесение ударов руками или ногами, использование холодного или огнестрельного оружия, удушение, отравление и т. п. Способ совершения преступления в ряде случаев имеет значение для квалификации убийства, выступая квалифицирующим обстоятельством (например, убийство, совершенное общеопасным способом).

Следует отметить, что многие юристы признают возможность причинения смерти не только физическими, но и психическими средствами.[38]

Причинение смерти другому человеку может быть результатом и бездействия. Ответственность за убийство в этом случае наступает, если виновный должен был и мог действовать (предотвратить смерть другого человека). Обязанность совершить определенные действия, направленные на предотвращение смерти другого человека, возникает на основании прямого указания закона, особых отношений между потерпевшим и виновным, должностных или профессиональных функций виновного, предшествующего поведения виновного. Например, умышленное оставление матерью малолетнего ребенка без пищи может быть квалифицировано как убийство, совершенное путем бездействия. При этом необходимо учитывать, что у лица, на котором лежит обязанность предотвращения смерти другого человека, должна быть физическая возможность исполнить эту обязанность.

Как убийство, совершенное без квалифицирующих и привилегирующих признаков, по ч. 1 ст. 105 УК квалифицируется убийство, совершенное, например, в ссоре или драке при отсутствии хулиганских побуждений, из ревности, по мотивам мести, зависти, неприязни, ненависти, возникшим на почве личных отношений.

Убийство, совершенное в драке или ссоре. Под дракой принято понимать физическое столкновение людей, совершаемое по обоюдному молчаливому или выраженному словесно согласию для разрешения возникшего спора или конфликта. Физическое столкновение охватывается дракой и в том случае, когда оно начато по инициативе одной из сторон при условии, что другая сторона приняла вызов и вступила в нее для сведения личных счетов.[39] Как убийство, совершенное в драке или ссоре, суды часто квалифицируют причинение смерти на почве семейных, межличностных, бытовых конфликтов между родственниками, сожителями, знакомыми и просто случайными людьми.

Убийство из ревности. Современный законодатель и большинство юристов дают нейтральную правовую оценку ревности как мотиву совершения убийства, не относя ее ни к квалифицирующим, ни к привилегирующим признакам. Подобное решение вопроса представляется правильным, поскольку моральная оценка ревности не носит в общественном сознании такой явной негативной окраски, как, например, оценка корыстной мотивации при совершении убийства.

Спорным в судебной практике является вопрос об отнесении убийства за отказ от продолжения сожительства к убийству из ревности. Судебная практика в отдельных случаях идет по пути квалификации подобных действий как убийства, совершенного по мотивам мести. На наш взгляд, прав С. В. Бородин, полагающий, что такие убийства должны признаваться совершенными из ревности.[40]

Убийство из мести, возникшей на почве личных отношений. Месть – намеренное причинение зла не только за причиненные зло, обиду, но и за правомерные действия потерпевшего. Поводом для нее могут быть самые различные поступки потерпевшего (оскорбление, критические высказывания, невыполнение обязательств, требовательность по службе и т. п.), его социальный статус, должностное положение или иные обстоятельства.

Состав убийства сконструирован законодателем как материальный. Поэтому убийство, как и все преступления, предусмотренные ст. 105–109 УК, считается оконченным с момента наступления смерти потерпевшего.

Если эти последствия (смерть потерпевшего) не наступили, то содеянное может быть квалифицировано как приготовление к убийству или покушение на убийство либо как добровольный отказ от совершения преступления.

Обязательным условием уголовной ответственности за убийство является наличие причинно-следственной связи между деянием (действием или бездействием) и наступившими последствиями в виде смерти другого человека. Специфика причинно-следственной связи как одного из элементов объективной стороны убийства состоит в том, что в качестве причины всегда рассматриваются общественно опасные и противоправные действия (бездействие), направленные на лишение жизни другого человека, а в качестве их следствия – смерть человека. Установление причинно-следственной связи имеет принципиальное значение для правильной квалификации убийства.

Субъективная сторона убийства без квалифицирующих или привилегирующих признаков характеризуется виной, целью и мотивом.

Вина, т. е. психическое отношение виновного к совершаемому им общественно опасному деянию (действию или бездействию) и наступившим последствиям, при совершении убийства характеризуется прямым или косвенным умыслом.

При прямом умысле виновный осознает общественно опасный характер своих действий (или бездействия), представляющих реальную угрозу для жизни другого человека, предвидит неизбежность или возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти и желает их наступления. При косвенном умысле убийца также осознает общественно опасный характер своих действий (бездействия), но в отличие от прямого умысла осознает возможность причинения смерти потерпевшему, не желает ее наступления, но сознательно ее допускает либо безразлично к ней относится.

Вместе с тем, если убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Мотив убийства, т. е. побудительные причины, обусловившие совершение преступления, имеет большое значение для правильной квалификации и отграничения «простого» убийства (ч. 1 ст. 105 УК) от убийства, совершаемого с квалифицирующими (ч. 2 ст. 105 УК) или привилегирующими (ст. 106–108 УК) признаками. Для «простого» убийства характерны такие мотивы, как зависть, ревность, ненависть, месть, возникшие на почве личных отношений. Перечень мотивов преступления, которые законодатель рассматривает как квалифицирующие (например, убийство из корыстных побуждений) или смягчающие (например, убийство при превышении пределов необходимой обороны) ответственность, является исчерпывающим и не может быть произвольно дополнен судом.

Высшие судебные органы РФ неоднократно обращали внимание судов на необходимость выяснения мотивов и целей убийства по каждому делу.

Субъектом убийства (ст. 105 УК) является физическое вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.

§ 4. Квалифицированные виды убийства (ч. 2 ст. 105 УК)

Общественная опасность убийства значительно повышается при наличии хотя бы одного квалифицирующего признака, указанного в ч. 2 ст. 105 УК.

В УК РФ 1996 г. квалифицирующие убийство признаки сгруппированы законодателем в п. «а» – «м» ч. 2 ст. 105. Некоторые пункты ч. 2 ст. 105 УК содержат только один признак, квалифицирующий убийство (п. «а», «б», «г», «д», «е», «е-1», «и», «л», «м»), другие – объединяют несколько квалифицирующих признаков, (например, п. «в», «ж», «з», «к»). Подобный технико-юридический прием приводит в юридической литературе к различным оценкам общего количества квалифицирующих убийство признаков.

В тех случаях, когда убийство квалифицируется по одному из пунктов ч. 2 ст. 105 УК, содержащих несколько квалифицирующих признаков, необходимо точно указывать признак, инкриминируемый виновному. Например, при квалификации по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК следует назвать конкретный признак (убийство из корыстных побуждений, или убийство по найму, или убийство, сопряженное с разбоем, и т. д.).

Система признаков, квалифицирующих убийство, характеризуется тем, что: 1) перечень этих признаков является исчерпывающим и не может быть произвольно расширен судом; 2) все квалифицирующие признаки сгруппированы законодателем в зависимости от их связи с различными признаками состава преступления.

В соответствии с этой классификацией, на наш взгляд, целесообразно выделять квалифицирующие убийство признаки, относящиеся к объективным признакам состава преступления (п. «а» – «ж» ч. 2 ст. 105 УК) либо к субъективным признакам состава преступления (п. «е-1», «з» – «м» ч. 2 ст. 105 УК).

Убийство двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК). Общественная опасность убийства значительно повышается в случае причинения смерти двум или более лицам. Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 Постановления от 27 января 1999 г. № 1 разъяснил, что в соответствии с положениями ч. 1 ст. 17 УК убийство двух или более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК, а при наличии к тому оснований – и по другим пунктам ч. 2 данной статьи при условии, что ни за одно из этих убийств виновный ранее не был осужден.

В теории уголовного права также сформулирована точка зрения, согласно которой убийство двух или более лиц имеет место в случаях, когда виновный умышленно причиняет смерть двум или более лицам, независимо от наличия или отсутствия таких обстоятельств, как единство умысла, места и времени посягательств на одного и другого (других) потерпевшего.[41] По мнению сторонников этой точки зрения, по действующему законодательству не имеет значения разделение данных видов преступлений на идеальную и реальную совокупность. Поэтому для правильной квалификации убийства по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК необходимо установить, не была ли снята или погашена судимость за предшествующее преступление, освобождалось ли лицо от уголовной ответственности за ранее совершенное убийство в связи с истечением срока давности, а также подпадает ли ранее совершенное преступление под признаки убийства, описанного в ст. 105 УК.[42] Вместе с тем Е. В. Благов, соглашаясь с предложенной квалификацией (если убийство нескольких лиц совершено с единым умыслом), считает, что «при наличии умысла на убийство каждого потерпевшего речь должна идти о совокупности преступлений».[43]

Убийство двух или более лиц считается оконченным с момента наступления смерти не менее двух потерпевших. Убийство одного человека и покушение на убийство другого не образуют оконченного состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 105 УК. В таких случаях, как разъясняется в п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 27 января 1999 г. № 1, независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или 2 ст. 105 (в зависимости от наличия или отсутствия других квалифицирующих признаков) и ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК как покушение на убийство двух или более лиц.

Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК). Повышенная общественная опасность данного вида убийства обусловлена тем, что оно посягает не только на жизнь другого человека, но и на дополнительный объект – общественные отношения, обеспечивающие выполнение этими лицами своей служебной деятельности или выполнение общественного долга.

Под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с индивидуальными предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству.

Выполнение общественного долга – это осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересах отдельных лиц, так и других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лиц в совершении преступления, и т. п.; п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

В юридической литературе высказывались предложения, направленные на ограничительное понимание общественного долга, поскольку, по мнению их авторов, «общественным долгом может быть лишь такая обязанность, которая возлагается на гражданина Конституцией или нормативными документами общественных организаций»,[44] и даже исключение состава убийства в связи с выполнением потерпевшим общественного долга из главы о преступлениях против личности.[45] Справедливо критикуя эти предложения, А. Н. Попов отмечает: «Подобный шаг (отказ от широкого толкования общественного долга. – В. Л.) пойдет на пользу преступникам, поскольку их действия не будут образовывать квалифицированного вида преступления, а не гражданам, которые, действуя во благо других, не будут получать необходимой государственной поддержки».[46]

К близким в соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений. Близкими родственниками в соответствии с п. 4 ст. 5 УПК РФ являются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дед, бабушка, внуки, супруг.

Убийство с целью воспрепятствования правомерному осуществлению служебной деятельности или выполнению общественного долга может быть совершено либо в период выполнения потерпевшим этих функций (например, убийство лица, пресекающего преступление), либо до начала их реализации (например, убийство лица, которое собирается сообщить органам власти о совершенном или готовящемся преступлении). Убийство может быть совершено и после осуществления лицами общественно полезных функций, например по мотиву мести. Причем в последнем случае разрыв во времени между осуществлением потерпевшим его служебной деятельности или выполнением общественного долга и убийством не имеет значения для квалификации.

Убийство может быть квалифицировано по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК только в том случае, если потерпевший правомерно осуществлял свою служебную деятельность или выполнял свой общественный долг, не превышая своих служебных полномочий или не нарушая прямого указания закона.

Убийство малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК). Законодатель объединил в п. «в» ч. 2 ст. 105 УК три самостоятельных квалифицирующих обстоятельств убийства: 1) убийство малолетнего; 2) убийство иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии; 3) убийство, сопряженное с похищением человека.

Как убийство малолетнего следует квалифицировать умышленное причинение смерти лицу, не достигшему 14-летнего возраста. В силу возраста малолетние потерпевшие либо не могут понимать характер и значение действий, направленных против их жизни, либо не могут оказать сопротивления виновному, т. е., по сути, находятся в беспомощном состоянии.

При конкуренции составов убийства малолетнего (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК) и убийства матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК) вопрос должен решаться в пользу последнего, поскольку он является привилегирующим.[47]

В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 разъясняется, что как убийство лица, находящегося в беспомощном состоянии, надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее. Таким образом, судебная практика различает два вида беспомощного состояния – физическое и психическое, в равной степени признавая их квалифицирующими признаками убийства.

Убийство, сопряженное с похищением человека. Общественная опасность этого вида убийства обусловлена тем, что преступник посягает не только на общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни, но и на личную свободу, которая выступает в качестве дополнительного объекта анализируемых преступлений. Ответственность за похищение человека предусмотрена ст. 126 УК.

Похищение человека при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 и 3 ст. 126 УК) относится к категории особо тяжких преступлений.

Убийство признается сопряженным с похищением человека в трех случаях: а) если оно совершено до похищения; б) если оно совершено в процессе похищения человека (с целью устранения препятствий); в) если оно совершено после похищения человека (с целью скрыть содеянное).

Умышленное причинение смерти похищенному человеку, как правило, обусловлено сопротивлением жертвы, попыткой побега либо страхом преступника перед разоблачением, стремлением скрыть следы преступления или другими обстоятельствами. Состояние похищенного лица во многом схоже с состоянием лица, находящегося в беспомощном состоянии, – все они не в силах оказать адекватное насилию сопротивление, преодолеть агрессию преступника.

Пленум Верховного Суда РФ подчеркнул в п. 7 Постановления от 27 января 1999 г. № 1, что по смыслу закона ответственность по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК наступает не только за умышленное причинение смерти самому похищенному, но и за убийство других лиц, совершенное в связи с похищением человека, и рекомендовал квалифицировать содеянное по совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 126 УК.

Насильственное перемещение потерпевшего с целью убийства без намерения удерживать не образует состава убийства, сопряженного с похищением человека.

Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК), по мнению большинства ученых, характеризуется повышенной степенью общественной опасности и обоснованно отнесено законодателем к числу квалифицированных видов убийства. Повышенная общественная опасность этого вида убийства, на их взгляд, обусловлена фактом особой опасности самого преступного действия, которым не только лишается жизни женщина, но и одновременно уничтожается зародыш будущей человеческой жизни,[48] особой жестокостью преступника и очень тяжкими последствиями преступления (лишением жизни не только женщины – будущей матери, но и гибелью плода – будущего ребенка),[49] посягательством преступника не только на право беременной женщины на жизнь, но и на ее репродуктивное право.[50]

Спорные вопросы квалификации убийства беременной женщины существуют и в теории уголовного права, и в правоприменительной практике.

Прежде всего, в юридической литературе вызывает споры законодательная формулировка «убийство женщины, заведомо для виновного (курсив наш. – Авт.) находящейся в состоянии беременности». Споры касаются степени достоверности знания виновного лица о беременности потерпевшей. Одни авторы считают, что понятие «заведомость» означает точное, достоверное знание виновного на момент причинения смерти о наличии беременности потерпевшей, например, от нее самой или из других источников.[51] Другие считают, что для квалификации по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК достаточно предположения, допущения виновным наличия беременности у потерпевшей.[52] В пользу первой точки зрения, являющейся, на наш взгляд, правильной, свидетельствуют и буквальное толкование закона, и сложившаяся судебная практика. Вместе с тем следует подчеркнуть, что «заведомость» характеризует только один из интеллектуальных элементов умысла виновного, заключающийся в предвидении возможности или неизбежности причинения смерти беременной женщине. Волевой элемент умысла может быть различным: виновный может желать причинения смерти беременной женщине, а может и не желать, но сознательно допускать либо безразлично относиться к смерти своей жертвы. Из этого следует вывод о том, что убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. Возможен вариант, когда преступник ошибочно уверен (добросовестно заблуждается по тем или иным причинам) в беременности женщины, которая в этом состоянии не находится. Именно такой вариант порождает споры на страницах научной литературы и в судебной практике.

Весь спектр имеющихся в уголовно-правовой литературе взглядов на квалификацию действий виновного лица, когда оно ошибочно исходило из того, что причиняет смерть беременной женщине, а в действительности она таковой не оказалась, по мнению А. Н. Попова, представлен четырьмя вариантами:

1) п. «г» ч. 2 ст. 105 УК (убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности);

2) ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК (покушение на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности);

3) ч. 1 ст. 105 УК («простое» убийство при отсутствии иных отягчающих или смягчающих обстоятельств);

4) ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 105 и ч. 1 ст. 105 УК (покушение на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, и оконченное «простое» убийство).

Прав А. Н. Попов, считая, что все вышеперечисленные варианты квалификации виновного лица «не безупречны и не отражают полностью содеянного им».[53] Действительно, в первом варианте отсутствуют последствия (причинение смерти беременной женщине), во втором – не учитываются фактически наступившие последствия (смерть женщины, не находящейся в состоянии беременности). Но и третий вариант не отражает направленность умысла на совершение более тяжкого вида убийства. В последнем, четвертом варианте решение этой проблемы вступало бы в противоречие с ч. 2 ст. 6 УК, в соответствии с которой «никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление».

В сложившей ситуации, когда «из нескольких зол следует выбрать меньшее», мы разделяем позицию авторов, которые считают правильной оценку содеянного как покушения на убийство женщины, находящейся в состоянии беременности.[54]

Если преступник не знал и не мог знать о беременности женщины, на жизнь которой он посягал, то квалификация по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК исключена.

Убийство, совершенное с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК). Повышенная общественная опасность этого вида убийства обусловлена способом совершения преступления или иными обстоятельствами, причиняющими дополнительные страдания жертве или ее близким.

Термин «особая жестокость» носит оценочный характер. В теории уголовного права исследователи единодушно связывают понятие особой жестокости с причинением потерпевшему особых физических или нравственных (психических) страданий, обусловленных способом совершения убийства или иными обстоятельствами преступления. В юридической литературе встречаются определения особой жестокости как более высокой качественной и количественной стороны деяния по отношению к жестокости,[55] причинения потерпевшему особых физических и/или нравственных страданий, т. е. сильных, достаточно продолжительных, многократных или однократных страданий;[56] сопровождающего или следующего за насильственным преступлением умышленного действия (бездействия), заключающегося в причинении потерпевшему невыносимого физического или психического страдания.[57]

Судебная практика также исходит из того, что при квалификации убийства по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости.

Таким образом, в теории уголовного права и сложившейся судебной практике различают два вида особой жестокости, проявляющихся в причинении жертве или ее близким особых: а) физических или б) психических (нравственных) страданий.

К особой жестокости, связанной с причинением жертве физических страданий, могут быть отнесены случаи, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему умышленно применялись пытки, истязание либо убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых физических страданий и боли (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. п.; п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Особая жестокость при убийстве может проявляться в причинении особых психических страданий жертве или ее близким, в частности, глумлении над жертвой, убийстве в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что причиняет им (жертве или ее близким) особые страдания. В последнем случае осознание виновным причинения страдания близким потерпевшего включает в себя: а) знание виновного о том, что близкие видят происходящее; б) знание виновного о том, что они осознают характер происходящего и вследствие этого испытывают тяжелые душевные муки; в) виновный желает причинить им особые страдания именно таким характером своих действий.[58]

Особая жестокость может непосредственно предшествовать лишению жизни (применение пыток, издевательства) или проявляться в процессе самого убийства (нанесение большого количества телесных повреждений).[59] После наступления смерти жертвы действия виновного не могут быть квалифицированы как убийство с особой жестокостью. Например, глумление над трупом, его уничтожение или расчленение в целях сокрытия преступления не могут расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное в таких случаях, если не имеется других данных о проявлении виновным особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 и по ст. 224 УК, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Этот вид убийства может быть совершен только с прямым умыслом.

Убийство, совершенное общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК). Повышенная общественная опасность этого вида убийства обусловлена тем, что преступник, совершая преступление, выбирает способ, который представляет реальную угрозу для жизни и здоровья многих людей.

Под общеопасным способом убийства, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность не только для жизни потерпевшего, но и хотя бы для еще одного лица (например, путем взрыва, поджога, производства выстрелов в местах скопления людей, отравления воды и пищи, которыми, помимо потерпевшего, пользуются другие люди; п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Общеопасный способ убийства – понятие оценочное; вопрос факта решается судом в каждом конкретном случае. На квалификацию убийства, совершенного общеопасным способом, влияют не только характер и поражающие свойства орудия преступления, приемы и методы, используемые преступником, но и место, время совершения преступления. Один и тот же способ совершения убийства в зависимости от конкретных обстоятельств дела может получить различную правовую оценку. Об общеопасном способе убийства могут свидетельствовать: средства, используемые виновным для совершения преступления; обстановка совершения преступления; присутствие на месте преступления как минимум двух человек. Например, приведение в действие радиоуправляемого взрывного устройства большой мощности днем, в центре города при большом скоплении людей, безусловно, должно квалифицироваться как убийство, совершенное общеопасным способом. Вместе с тем те же действия, заведомо для виновного произведенные в ночное время, в пустом парке или на безлюдной загородной дороге, не образуют, на наш взгляд, указанного квалифицирующего признака.

Большое значение для правильной квалификации убийства, совершенного общеопасным способом, имеет характеристика субъективной стороны этого преступления. При этом необходимо учитывать, что общеопасный способ совершения убийства создает реальную опасность для жизни и здоровья не менее двух лиц.

Единодушно признавая, что данное преступление (как и любое убийство) совершается умышленно, исследователи расходятся в оценке содержания этого умысла по отношению к смерти различных потерпевших. Так, в юридической литературе широко распространено мнение, что «если… при общеопасном способе погибло два (и более) лица и это предвидел и допускал либо желал убийца, другим же людям опасность не угрожала, то должна иметь место квалификация по п. “а” ч. 2 ст. 105 УК без применения п. “е” ч. 2 ст. 105 УК».[60] Вряд ли можно согласиться с подобной квалификацией, поскольку причинение смерти двум (или более) лицам и общеопасный способ – два квалифицирующих убийство признака, каждый из которых носит самостоятельный характер и не поглощает другой. Общеопасный способ убийства представляет реальную угрозу не только для жизни, но и для здоровья потерпевших, может вызвать причинение материального ущерба, разрушение или повреждение зданий или жизненно важных коммуникаций, нарушить нормальную работу транспорта, привести к иным тяжким последствиям. Не случайно Пленум Верховного Суда РФ указал: «Если в результате примененного виновным общеопасного способа наступила смерть не только определенного лица, но и других лиц, содеянное надлежит квалифицировать, помимо п. “е” ч. 2 ст. 105 УК, по п. “а” ч. 2 ст. 105 УК, а в случае причинения другим лицам вреда здоровью – по п. “е” ч. 2 ст. 105 УК и по статьям, предусматривающим ответственность за умышленное причинение вреда здоровью» (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК). Объединение усилий нескольких лиц при совершении убийства значительно повышает общественную опасность этого преступления, что и позволило законодателю перечислить в одном пункте ч. 2 ст. 105 УК три самостоятельных квалифицирующих обстоятельства. Несмотря на это, каждое из перечисленных выше квалифицирующих обстоятельств имеет характерные особенности, которые отражаются на квалификации. Определение понятия преступления, совершенного группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой, содержится в ст. 35 УК.

Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (возможна, например, ситуация, когда один виновный подавлял сопротивление потерпевшего, лишая его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения). Убийство, совершенное группой лиц, будет иметь место и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти потерпевшему, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица).

Убийство, совершенное группой лиц, предполагает участие в этом преступлении двух или более лиц. Некоторые авторы ошибочно, на наш взгляд, допускают возможность квалификации по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК и в тех случаях, когда среди фактических участников убийства только один обладает признаками субъекта преступления, а остальные не подлежат уголовной ответственности в силу невменяемости или возраста. Аргументируя свою позицию, авторы ссылаются на то, что в ст. 32 УК не указаны такие признаки соучастников, как вменяемость и достижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность,[61] а также на то, что «убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой, не относится к соучастию в преступлении, а имеет самостоятельное уголовно-правовое значение, качественно повышающее общественную опасность посягательства».[62] Определенные основания для подобных выводов дает и противоречивая судебная практика.[63]

Ошибочность данной позиции заключается в игнорировании субъективных признаков соучастия и приводит к объективному вменению. Совершенно правильно формулирует общепризнанное в теории уголовного права положение В. С. Прохоров: «“Два или более лица” по смыслу закона – это лица, каждое из которых является субъектом преступления и, следовательно, было способно в момент совершения преступления нести уголовную ответственность: достигнуть установленного в законе возраста (ч. 1 ст. 20 УК) и быть вменяемым (ст. 21 УК)».[64]

Предварительный сговор на убийство, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. При этом, наряду с соисполнителями преступления, другие участники группы могут выступать в роли организаторов, подстрекателей и пособников убийства, и их действия надлежит квалифицировать по соответствующей части ст. 33 и п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК (п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1). Упоминание соисполнителей во множественном числе дает основание большинству авторов сделать вывод о том, что при убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, как минимум два лица должны принимать непосредственное участие в процессе лишения жизни потерпевшего.[65] На наш взгляд, это правильное решение, исключающее возможность квалификации по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК убийств, совершенных по предварительному сговору, когда только один из соучастников выступал в роли исполнителя. В этом случае действия исполнителя должны быть квалифицированы по ч. 1 ст. 105 УК (при условии отсутствия других квалифицирующих признаков) и соответствующей части ст. 33 и ч. 1 ст. 105 УК.

Действия же соисполнителей, непосредственно направленные на причинение смерти потерпевшему, квалифицируются только по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК без ссылки на ст. 33 УК.

Организованная группа – это устойчивая группа из двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы. Законодатель установил, что лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за все совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) преступления, если они охватывались его умыслом. Другие участники организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) несут уголовную ответственность за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали (п. 5 ст. 35 УК). Верховный Суд РФ, уточняя позицию законодателя, разъяснил, что при признании убийства совершенным организованной группой действия всех участников независимо от их роли в преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК (п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1). Большинство авторов разделяют это мнение, но в юридической литературе встречаются утверждения, что такое разъяснение противоречит закону, поскольку законодатель четко различает подготовку и совершение преступления. Например, Т. В. Кондрашова считает, что деятельность участника организованной группы, преступного сообщества, преступной организации, непосредственно не принимавшего участия в лишении жизни потерпевшего, должна квалифицироваться по ст. 33 и п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК и соответствующей статье, предусматривающей ответственность за участие в банде, незаконном вооруженном формировании либо преступном сообществе.[66]

Убийство, совершенное по мотиву кровной мести (п. «е-1» ч. 2 ст. 105 УК). Кровная месть – древний обычай «кровь за кровь», сохранившийся в некоторых областях Российской Федерации (например, в Дагестане, Чечне, Ингушетии), в соответствии с которым, если кто-нибудь из чужого рода наносит «смертельную обиду» сородичу, весь род обязан отомстить виновному лицу, лишив его жизни. В свою очередь, родственники новой жертвы тоже считают себя обязанными отомстить за смерть своего сородича. Основанием возникновения кровной мести может быть не только убийство одного из членов чужого рода, но и другие обстоятельства – похищение женщины, сексуальное насилие над ней и др.

Общественная опасность убийства, совершенного по мотиву кровной мести, обусловлена «цепной реакцией» убийств, переходом «обязанности» отомстить от одного рода к другому. Кровная месть – это не только личный мотив, но и «обязанность», сформированная в результате исторически сложившихся традиций.

В юридической литературе высказываются различные взгляды по вопросу о субъекте рассматриваемого вида убийства. Одни авторы категорически утверждают, что субъектом убийства, совершенного по мотиву кровной мести, могут быть только лица, принадлежащие к той национальности или этнической группе населения, где еще существует обычай кровной мести,[67] и наделенные, «согласно адатам… “правом” исполнить обычай кровной мести».[68]

Согласно другой точке зрения потерпевший может относиться к любой группе населения, а убийство может совершаться и за пределами местности, где признается кровная месть.[69] А. И. Коробеев отмечает, что «следование обычаю кровной мести определяется не генами и кровью, а окружением и условиями воспитания. Поэтому русский, проживший много лет в ингушском ауле и усвоивший горские обычаи, может придерживаться кровной мести, а ингуш, проживший всю жизнь на Дальнем Востоке, кровную месть может и не признавать».[70]

Вторая точка зрения представляется нам более правильной, но при одном немаловажном условии. Субъектом рассматриваемого преступления может быть не только любое лицо, признающее и следующее обычаю кровной мести, но и лицо, наделенное «правом» «кровной мести» согласно традициям и обычаям. И национальность или принадлежность к той или иной этнической группе здесь не имеет категорического значения. Так, женщина, независимо от ее национальности и места проживания, не обладает «правом» кровной мести и, соответственно, не может быть субъектом преступления, предусмотренного п. «е-1» ч. 2 ст. 105 УК. В случае если женщина сама совершила убийство, то кровная месть распространяется на ее родственников мужского пола.[71]

Убийство, совершенное из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК). Пять отягчающих убийство обстоятельств, характеризующих корыстные мотивы преступления, предусмотрены в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК.

Пленум Верховного Суда разъяснил, что как убийство из корыстных побуждений следует квалифицировать убийство, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или права на его получение, прав на жилплощадь и т. п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.; п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Корыстная мотивация убийства в значительной степени повышает общественную опасность этого преступления, поскольку отчетливо отражает систему ценностных ориентиров преступника, готового удовлетворить свои материальные запросы за счет жизни другого человека. Субъективная сторона этого вида убийства характеризуется не только умыслом преступника на причинение смерти другому человеку, но и корыстным мотивом.[72] Степень достижения поставленных виновным целей (завладение чужим имуществом, избавление от уплаты алиментов или возврата долга и т. п.) не влияет на квалификацию рассматриваемого преступления. Убийство из корыстных побуждений считается оконченным даже в том случае, когда преступник, лишив жизни потерпевшего, не достиг своих корыстных целей.

Убийство по найму обусловлено получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения. Вряд ли можно согласиться с утверждениями, что действия исполнителя при совершении убийства по найму могут быть обусловлены не только корыстной мотивацией, но и иными побуждениями – необходимостью исполнить приказ, во имя единомыслия и т. п.,[73] а следовательно, возможна «квалификация заказных убийств без оплаты этой “услуги” как убийства по найму».[74] Совершенно справедливо считает Л. А. Андреева, что нет никаких оснований толковать термин «наем» иначе, чем он толкуется в русском языке и иных отраслях права.[75] Наемный труд (в экономической теории), договор найма (в трудовом праве), договор подряда (в гражданском праве) в качестве обязательных признаков предполагают материальное вознаграждение за выполненную работу.

Повышенная общественная опасность этого вида убийства определяется не только корыстной мотивацией действий исполнителя, но и возросшим с середины 1980-х гг. числом этих преступлений, профессионализацией преступников, наличием, как правило, организаторов, пособников или подстрекателей данного преступления. Последнее обстоятельство предопределяет специфику квалификации убийства по найму. Это преступление предполагает как минимум наличие двух соучастников – организатора и исполнителя. Действия первого надлежит квалифицировать по ч. 3 ст. 33 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК как организатора убийства по найму, а действия второго – по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК. Мотивы действий организатора могут быть различными (корысть, месть, стремление продвинуться по службе, устранение конкурента), но мотивы исполнителя, как правило, корыстные.

Как сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом, по мнению Пленума Верховного Суда РФ (п. 11 Постановления от 27 января 1999 г. № 1), следует квалифицировать убийство в процессе совершения указанных преступлений.

При квалификации убийства по найму или убийства, сопряженного с разбойным нападением, вымогательством или бандитизмом, не требуется приводить квалифицирующий признак «из корыстных побуждений». Во-первых, как отмечалось выше, в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК перечислены самостоятельные квалифицирующие признаки и суд обязан в обвинительном приговоре четко указывать, какой конкретный признак вменяется в вину подсудимому. Во-вторых, корыстная мотивация является единым, повышающим общественную опасность убийства обстоятельством, позволившим законодателю объединить рассматриваемые квалифицирующие признаки в одном пункте ч. 2 ст. 105 УК. Поэтому одновременное указание в приговоре на общий квалифицирующий признак («из корыстных побуждений») и специальные признаки («убийство по найму, либо сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом»), которые являются частным случаем проявления убийства из корыстных побуждений, представляется излишним.

Убийство, совершенное из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК), характеризуется повышенной общественной опасностью, прежде всего в силу своей распространенности и мотивации преступного поведения.

При рассмотрении дел об убийстве обязательно должна быть установлена форма вины и должны быть выяснены мотивы причинения смерти другому человеку. Установление хулиганских побуждений при совершении убийства достаточно сложно в силу оценочного характера этого понятия. Верховный Суд РФ указал, что по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК следует квалифицировать убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (например, умышленное причинение смерти без видимого повода или с использованием незначительного повода как предлога для убийства; п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1). Хулиганские побуждения по своему содержанию представляют «сложный мотив, в котором переплетаются и безграничный, разнузданный эгоизм, и искаженные представления о границах личной свободы, и культ грубой силы, и стремление “испытать себя”, и вспышка безотчетной злобы».[76] Хулиганский мотив – это обусловленные определенными потребностями осознанные внутренние побуждения, выражающие стремление виновного лица продемонстрировать явное неуважение к обществу и пренебрежение к общепринятым правилам общежития.

Убийство из хулиганских побуждений неразрывно связано с преступлением, посягающим на общественный порядок, – хулиганством и по существу является крайним и наиболее опасным проявлением этого преступления. Убийство из хулиганских побуждений не требует дополнительной квалификации по ст. 213 УК, предусматривающей ответственность за хулиганство. Исключение составляют случаи, когда хулиганские действия носили самостоятельный, обособленный характер и по времени предшествовали убийству либо следовали за ним. В этих ситуациях содеянное необходимо квалифицировать по совокупности совершенных преступление как убийство из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК) и хулиганство (соответствующая часть ст. 213 УК).

Если виновный при сопротивлении лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка, совершил его убийство, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 105 и ч. 2 ст. 213 УК, как совершение указанных преступлений в отношении лица в связи с осуществлением им служебной деятельности или выполнением общественного долга.[77]

Сложности на практике возникают при разграничении убийства из хулиганских побуждений и убийства, совершенного в обоюдной драке или ссоре (ч. 1 ст. 105 УК). При рассмотрении дел об убийствах в драке или ссоре часто возникает вопрос об отграничении их от убийств из хулиганских побуждений. Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что для правильного отграничения убийства из хулиганских побуждений от убийства в ссоре либо драке следует выяснять, кто явился их инициатором, не был ли конфликт спровоцирован виновным для использования его в качестве повода к убийству. Если зачинщиком ссоры или драки явился потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его противоправное поведение, виновный не может нести ответственность за убийство из хулиганских побуждений (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1). Следуя данному разъяснению, суды часто ставят разграничение этих преступлений в зависимость от того, кто был зачинщиком драки или ссоры. Представляется, что это не совсем правильно. А. И. Коробеев справедливо отмечает, что «такой признак убийства в драке, как ее обоюдный характер, не может служить универсальным критерием для квалификации этого преступления по ч. 1 ст. 105 УК».[78] Во-первых, необходимо выяснить, в чем принципиальное отличие драки или ссоры от нападения при совершении убийства. Если рассматривать драку как взаимную потасовку, где все участники наносят удары и побои друг другу, независимо от того, кто был ее зачинщиком, то отграничить ее от преступного нападения будет в ряде случаев невозможно. Насильственные действия преступника, совершенные из хулиганских побуждений (т. е. без видимой причины или с использованием незначительных поводов), и активная защита потерпевшего, выражающаяся в нанесении ответных ударов нападающему, внешне могут восприниматься как взаимная драка. Во-вторых, драка или ссора характеризуют скорее объективную сторону преступления, а не мотивы его совершения.

На наш взгляд, основной критерий, позволяющий разграничить убийство в драке (или ссоре) и убийство из хулиганских побуждений, состоит в мотиве этих действий. Для нападающего при убийстве из хулиганских побуждений – мотив хулиганский, а для потерпевшего – защита своих законных прав и интересов, прежде всего жизни и здоровья. При драке или ссоре мотив для обеих сторон один и тот же – личная неприязнь, месть, зависть и т. п.

Убийство из хулиганских побуждений может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом.

Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК). Убийство с целью скрыть другое преступление имеет место в тех случаях, когда виновным или другим лицом уже совершено какое-либо преступление.

Убийство с целью облегчить совершение другого преступления, как правило, предшествует этому преступлению или совпадает с ним по времени.

Степень достижения целей, обусловливающих совершение убийства, значения для квалификации не имеет. Даже если убийство не привело к сокрытию другого преступления или облегчению его совершения, оно квалифицируется по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК как оконченное преступление. Наличие целей сокрытия или облегчения совершения другого преступления в составе убийства исключает возможность квалификации этого преступления по другим квалифицирующим признакам, предусматривающим иную цель или мотив совершения убийства. Поэтому, если установлено, что убийство потерпевшего совершено, например, из корыстных или хулиганских побуждений, оно не может одновременно квалифицироваться по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК.

Под убийством, сопряженным с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера, как отмечается в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1, следует понимать убийство в процессе совершения указанных преступлений или с целью их сокрытия, а также убийство, совершенное, например, по мотивам мести за оказанное сопротивление при совершении этих преступлений.

Таким образом, под убийством, сопряженным с изнасилованием или убийством, сопряженным с насильственными действиями сексуального характера, следует понимать убийство:

1) в процессе совершения указанных преступлений (преодоление сопротивления потерпевших);

2) с целью скрыть совершенные преступления;

3) из мести за оказанное сопротивление.

Учитывая, что при этом совершаются два самостоятельных преступления, содеянное следует квалифицировать по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК и в зависимости от конкретных обстоятельств дела по соответствующим частям ст. 131 или 132 УК.

Убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК). Пункт «л» ч. 2 ст. 105 УК содержит шесть квалифицирующих признаков, характеризующих мотивацию убийства, каждый из которых в значительной степени повышает общественную опасность этого преступления.

Убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы посягает не только на жизнь человека, но и на гарантированное ст. 19 Конституции РФ равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.

В основе мотивов совершения рассматриваемых видов убийства лежит ненависть или вражда, которые испытывает виновный. Ненависть – это чувство сильной вражды, злобы, а вражда – отношения и действия, проникнутые неприязнью, ненавистью.[79] Ненависть и вражда – «однопорядковые, взаимозаменяемые понятия, выражающие неприязнь к другому человеку, основанную на каких-либо обстоятельствах».[80] Некоторые из этих обстоятельств законодатель рассматривает в качестве признаков, квалифицирующих убийство.

Содержание мотива политической ненависти или вражды отражает крайнюю форму неприязни, несогласия виновного с политикой государства, деятельностью политических партий и т. п. Мотив идеологической ненависти или вражды характеризуется агрессивным отношением к мировоззрению других людей, их взглядам на мораль и право, воспитание и этику, общество и государство и др.

Убийство по мотивам политической или идеологической ненависти или вражды (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК) следует отграничивать от посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК). Потерпевшим от преступления, предусмотренного ст. 277 УК, может быть только государственный или общественный деятель, и, кроме того, виновный преследует специальную цель – прекращение его государственной или общественной деятельности либо месть за такую деятельность.

Убийство по мотивам расовой ненависти или вражды совершается, как правило, в связи с принадлежностью потерпевшего к одной из рас (европеоидной, негроидной или монголоидной). Раса – это исторически сложившаяся группа человечества, объединенная общностью наследственных физических признаков (цветом кожи, глаз, волос, формой черепа и др.), обусловленных общностью происхождения и первоначального расселения.

Убийство по мотивам национальной ненависти или вражды совершается, как правило, в связи с принадлежностью потерпевшего к какой-либо нации, т. е. исторически сложившейся устойчивой общности людей, образующейся в процессе формирования общности их территории, экономических связей, литературного языка, особенностей культуры и духовного облика.

Убийство по мотивам религиозной ненависти или вражды отражает крайнюю форму фанатичной неприязни по отношению к какой-либо религии – одной из форм общественного сознания, совокупности духовных представлений, основывающихся на вере в сверхъестественные силы и существа (богов, духов), которые являются предметом поклонения. К числу мировых религий относятся буддизм, ислам, христианство.

Мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы характеризует отношение виновного к общности людей, сформированной по какому-либо признаку (имущественное или профессиональное положение, пол, возраст, спортивные или иные увлечения, атрибуты поведения и внешнего вида и т. п.).

Убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего (п. «м» ч. 2 ст. 105 УК). Повышенная общественная опасность данного вида убийства обусловлена мотивацией преступного поведения виновного лица.

Примерный перечень органов и тканей человека, которые могут быть использованы в результате совершения этого убийства виновным, перечислены в ст. 2 Закона РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-1 «О трансплантации органов и/или тканей человека»:[81] сердце, легкие, почки, костный мозг, кожа, хрящи, другие костные ткани и т. д. Перечисленные органы или ткани потерпевшего могут быть использованы в медицинских целях для трансплантации другому человеку, для последующей продажи, для удовлетворения извращенных сексуальных потребностей и т. п.

Убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего может быть совершено только с прямым умыслом. Мотивы совершения этого преступления могут быть как низменными (например, корысть), так и иными (стремление помочь нуждающемуся больному, разработать новые медицинские методики); они не влияют на квалификацию преступления, однако должны быть учтены судом при назначении наказания.

§ 5. Привилегированные виды убийства

Убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК). Современное законодательство относит детоубийство к привилегированным составам убийства. Физиологическое и психическое состояние женщины во время родов и послеродовой период во многом осложняет возможность адекватной оценки реальной ситуации и затрудняет руководство своими действиями.

Квалификация убийства матерью новорожденного ребенка осложнена наличием понятия «новорожденный ребенок», которое по-разному трактуется медиками и юристами. С позиций акушерства и судебной медицины ребенок считается новорожденным в течение одной недели после родов, в педиатрии – в течение одного месяца. Соответственно, и юристы расходятся в своих мнениях по этому вопросу. Исходя из особенностей законодательной конструкции ст. 106 УК, следует признать правильной точку зрения, согласно которой при убийстве матерью новорожденного во время или сразу после родов возраст ребенка не должен превышать одних суток; в остальных случаях (в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости) – одного месяца.[82]

Существуют три вида объективной стороны убийства матерью новорожденного ребенка:

а) во время или сразу после же после родов;

б) в условиях психотравмирующей ситуации;

в) в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости.

Квалификация убийства матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов предполагает необходимость установления четких временных границ совершения данного преступления, т. е. определения начального и конечного момента родов.

Временные границы убийства матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации связаны с тем, что психотравмирующая ситуация может возникнуть до родов, во время родов или после рождения ребенка.

Состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, может быть обусловлено как родами, так и иными причинами.

Субъектом (исполнителем) данного вида убийства является только мать новорожденного ребенка. Ученые и практики единодушно считают, что другие лица (отец ребенка, акушерка, родственники и т. п.) не могут быть привлечены к уголовной ответственности по ст. 106 УК в качестве исполнителя или соисполнителей этого преступления. Спорным является вопрос о возможности признания их организаторами, подстрекателями или пособниками в убийстве матерью новорожденного ребенка. Большинство авторов убеждены, что в убийстве новорожденного невозможно соучастие и поэтому в случае оказания какого-либо содействия матери в убийстве новорожденного содеянное должно квалифицироваться по ст. 105 УК со ссылкой на ст. 33 УК или без таковой в зависимости от роли, которую играл в преступлении субъект.[83]

Их действия могут быть квалифицированы по ч. 1 или 2 ст. 105 УК. В то же время они могут выступать в качестве организатора, пособника или подстрекателя убийства матерью новорожденного ребенка.

Убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 107 УК), традиционно в теории и практике уголовного права рассматривается как привилегированный состав. Поводом для этого являются: особое психическое состояние виновного – аффект, не позволяющий ему в полной мере правильно оценивать происходящее или руководить своими действиями; основания его (аффекта) возникновения.

В медицине (психиатрии) различают два вида аффекта – патологический и физиологический, правовые последствия которых различны.

Патологический аффект представляет собой временное расстройство психики, при котором наступают глубокое помрачение сознания и утрата способности отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Независимо от причин возникновения патологического аффекта лицо признается невменяемым и не подлежит уголовной ответственности за общественно опасные деяния, совершенные в этом состоянии.

Физиологический аффект – состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения, которое характеризуется эмоциональной вспышкой высокой степени. Аффект выводит психику человека из обычного состояния, тормозит сознательную интеллектуальную деятельность, снижает самоконтроль, лишает возможности человека твердо и всесторонне взвесить последствия своего поведения. Внешними проявлениями аффекта являются ярость, гнев, страх, агрессивность. Обязательными признаками аффекта являются внезапность его возникновения и краткосрочность протекания. Физиологический аффект не исключает уголовной ответственности виновного лица, но правовые последствия зависят от оснований возникновения сильного душевного волнения.

Аффект может быть признан смягчающим обстоятельством, если он вызван: 1) насилием, 2) издевательством или 3) тяжким оскорблением со стороны потерпевшего, 4) иными противоправными или 5) аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, 6) длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Во всех остальных случаях аффект не может быть признан смягчающим обстоятельством и убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванного другими обстоятельствами, квалифицируется по ч. 1 или 2 ст. 105 УК.

Насилие проявляется в ударах, побоях, причинении вреда здоровью. Характер насилия не имеет значения для квалификации.

Под издевательством следует понимать насильственные или оскорбительные действия, отличающиеся особым цинизмом.

Тяжкое оскорбление – это особо грубое унижение чести и достоинства человека. При оценке тяжести оскорбления как основания возникновения аффекта суд должен учитывать не только сложившуюся в обществе на момент совершения преступления систему морально-этических норм, но и индивидуальные особенности личности виновного, характер отношений между ним и потерпевшим, время, место и обстановку совершения преступления.

К числу иных противоправных или аморальных действий (бездействия) потерпевшего относятся действия (бездействие) потерпевшего, которые противоречат не только нормам уголовного права, но и иным правовым нормам (например, административного, семейного или трудового права). Признание действий потерпевшего аморальными носит оценочный характер и базируется на общепринятых нормах и принципах морали, поведения в обществе, семье и т. п.

Психотравмирующая ситуация формируется в течение определенного, порой длительного, времени. В конечном счете, она складывается из множества самостоятельных актов поведения потерпевшего, которые в своей совокупности носят противоправный или аморальный характер. Аффект, возникающий в результате такой психотравмирующей ситуации, по существу, является результатом накопления «критической массы» негативных эмоций виновного, переходом «количества в качество», «последней каплей, переполнившей чашу терпения» виновного.

Убийство в состоянии аффекта может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом.

В качестве квалифицирующего признака этого вида убийства законодатель называет убийство двух или более лиц, совершенное в состоянии аффекта (ч. 2 ст. 107 УК). Квалификация по ч. 2 ст. 107 УК возможна только в случае, если аффект вызван действиями по крайней мере двух потерпевших.

Убийство, совершенное в состоянии аффекта, может сопровождаться наличием квалифицирующих обстоятельств, перечисленных в ч. 2 ст. 105 УК. В случае конкуренции, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, по смыслу закона убийство не должно расцениваться как совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных п. «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК, а также при обстоятельствах, с которыми обычно связано представление об особой жестокости (в частности, множественность ранений, убийство в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны (п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1).

Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК), относится к числу привилегированных составов убийства в силу того, что виновный в момент совершения преступления находился в состоянии необходимой обороны (хотя и превысил ее пределы).

При условии соблюдения всех условий правомерности действия лица, находящегося в состоянии необходимой обороны, не являются преступными. Более того, они являются социально полезными, и законодатель стимулирует подобное активное поведение, направленное не только на защиту законных интересов и прав обороняющегося, но и на пресечение преступной деятельности нападающего. Необходимая оборона является обстоятельством, исключающим преступность деяния, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т. е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства. Основанием для уголовной ответственности защищающегося может быть только факт превышения пределов необходимой обороны. Признание в действиях защищающегося лица превышения пределов необходимой обороны носит оценочный характер и зависит от конкретных обстоятельств дела: количества нападающих, их пола, возраста и физического состояния, наличия оружия, интенсивности нападения и т. п. В 2003 г. законодатель дополнил ст. 37 УК п. 2-1, в котором специально указал, что не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

Убийство при превышении пределов необходимой обороны следует отличать от других видов убийства – убийства, совершенного из мести, личных неприязненных отношений, в результате ссоры или драки, которые квалифицируются по ч. 1 ст. 105 УК, а также убийства, совершенного в состоянии аффекта или мнимой обороны.

Если нападение, осуществляемое потерпевшим, окончено, то убийство следует квалифицировать по ч. 1 или 2 ст. 105 УК как совершенное по мотивам мести или из-за личных неприязненных отношений. Не может быть квалифицировано как убийство при превышении пределов необходимой обороны убийство, совершенное в драке или обоюдной ссоре.

Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК), впервые в УК РФ 1996 г. предусмотрено в качестве привилегированного состава преступления. Общественная опасность этого вида убийства существенно ниже по сравнению с убийством без квалифицирующих и привилегирующих признаков (ч. 1 ст. 105 УК), поскольку действия виновного направлены на задержание преступника. Основанием для уголовной ответственности является тот факт, что виновный превысил меры, необходимые и достаточные для задержания преступника. В соответствии с ч. 2 ст. 38 УК превышением мер, необходимых для задержания преступника, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.

§ 6. Причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК)

Объектом данного преступления являются общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни человека.

Объективная сторона причинения смерти по неосторожности может выражаться как в действии, так и в бездействии.

Субъективная сторона причинения смерти по неосторожности характеризуется виной в виде легкомыслия или небрежности.

При причинении смерти по легкомыслию виновное лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий в виде причинения смерти потерпевшему, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на предотвращение этих последствий. Для легкомыслия как вида неосторожной формы вины характерно то, что виновный осознаёт и общественно опасный характер своих действий, и возможность наступления общественно опасных последствий как результата этих действий. Но это осознание и предвидение носят абстрактный и отстраненный характер. Виновный полагает, что его жизненный и профессиональный опыт, конкретная ситуация и другие обстоятельства позволят ему избежать тех последствий, которые, возможно, в аналогичной ситуации возникли бы в результате действий других лиц. Самонадеянность, переоценка своих возможностей, неправильный анализ ситуации приводят к неоправданному риску и смерти людей.

Причинение смерти по небрежности имеет место в тех случаях, когда виновный не предвидел возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия) в виде причинения смерти потерпевшему, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия. В данном случае на виновном лежит обязанность предвидения возможности причинения смерти другим лицам, и эта обязанность вытекает из его жизненного опыта, профессиональной подготовки или предшествующего поведения. Для квалификации по ст. 109 УК важно установить, что виновный не только должен был, но и мог предвидеть возможность причинения смерти другим лицам.

Субъектом рассматриваемого преступления является физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Квалифицирующим обстоятельством (ч. 2 ст. 109 УК) является причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. В случае конкуренции данной нормы (общей) с иными нормами, предусматривающими ответственность за причинение смерти по неосторожности в результате нарушения специальных правил (ст. 215, 215¹, 216, 217, 218, 219, 235 УК и др.), применяются последние.

Особо квалифицирующим обстоятельством (ч. 3 ст. 109 УК) является причинение смерти по неосторожности двум или более лицам.

В правоприменительной практике возникают сложности при отграничении причинения смерти по неосторожности (легкомыслию) от умышленного убийства с косвенным умыслом. Оба преступления, обладающие целым рядом схожих признаков, различаются содержанием вины. При неосторожном причинении смерти предвидение наступления смерти потерпевшего носит абстрактный характер, виновный самонадеянно надеется избежать этого последствия. При убийстве с косвенном умыслом виновный предвидит возможность причинения смерти потерпевшему в качестве альтернативного последствия своих действий (бездействия), достаточно конкретно и сознательно допускает смерть потерпевшего или безразлично к этому относится.

§ 7. Доведение до самоубийства (ст. 110 УК)

Объектом доведения до самоубийства являются общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни другого человека.

Объективная сторона анализируемого преступления выражается в доведении до самоубийства или покушения на самоубийство путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего.

Самоубийство, т. е. сознательное причинение смерти самому себе, не является преступлением по российскому законодательству. Преступлением признается только доведение до самоубийства или покушения на самоубийство.

Доведение – это целенаправленная деятельность виновного, которая может выражаться в формах, исчерпывающий перечень которых содержится в законе.

Доведение до самоубийства или покушения на самоубийство путем угроз состоит в психическом воздействии на потерпевшего. Законодатель не конкретизирует содержание этих угроз, а следовательно, они могут быть различными. Виновный может угрожать причинением смерти, телесных повреждений, сексуальным насилием, причинением имущественного вреда или материальными лишениями. Угрозы могут быть адресованы как непосредственно в адрес потерпевшего, так и в адрес его родных или близких. Вряд ли такой законодательный прием можно оценивать положительно. Расширительное толкование термина «угроза» в составе преступления, предусмотренного ст. 109 УК, предоставляет излишне широкое поле для судейского усмотрения.

Жестокое обращение с потерпевшим может выражаться в действиях, причиняющих ему физические или психические страдания. К их числу относятся, например, побои, оставление без пищи и питья, лишение или ограничение личной свободы и т. п.

Систематическое унижение человеческого достоинства может заключаться в оскорблениях, издевательствах, высмеивании физических недостатков и т. п.

Между способами доведения до самоубийства и наступившими последствиями должна присутствовать причинно-следственная связь. Смерть потерпевшего должна быть следствием угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства со стороны виновного.

Доведение до самоубийства или покушения на него путем совершения действий, образующих самостоятельный состав преступления (побои, истязание, причинение тяжкого или иного вреда здоровью, незаконное лишение свободы, вымогательство и т. д.), требует квалификации по совокупности указанных преступлений и по ст. 110 УК.

Вопрос о конструкции рассматриваемого состава преступления, т. е. о признании момента его окончания, является спорным. Одни авторы относят его к формальным, другие – к материальным составам преступления. На наш взгляд, доведение до самоубийства считается оконченным преступлением с момента совершения самоубийства или покушения на самоубийство.

Субъективная сторона доведения до самоубийства характеризуется виной в форме умысла – прямого или косвенного. При прямом умысле виновный предвидит возможность или неизбежность самоубийства и желает его, при косвенном – осознаёт возможность самоубийства и допускает его совершение либо относится к нему безразлично.

Вместе с тем в теории уголовного права имеются и другие точки зрения, согласно которым доведение до самоубийства может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности.[84] На наш взгляд, законодательная конструкция ст. 110 УК исключает возможность привлечения к ответственности за неосторожное доведение до само убийства, а предложения ограничить содержание вины только прямым или только косвенным умыслом не основаны на законе и противоречат доктрине уголовного права.

Основная литература

Постановления Пленума Верховного Суда РФ

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // БВС РФ. 1999. № 3.

Научная литература

Коробеев А. И. Преступные посягательства на жизнь и здоровье человека. М., 2012.

Краев Д. Ю. Убийство при отягчающих обстоятельствах. М., 2012.

Попов А. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003.