Глава 2. Дорога, привал
– Я понимаю, дружок, что воняет, но нюхнуть разок-другой придется. Как мы без тебя нечистоплотного хозяина найдем?
Мужчина медленно подступал к псу, зажатые между указательным и большим пальцем темно-синие носки вяло болтались в такт движения широкого запястья. Обостренное обоняние и приближение источника аромата возымели логичный эффект, пес мотал головой из стороны в сторону, отбиваясь от чего-то невидимого и шаг за шагом отступал. Брови мужчины сошлись на переносице, глаза сузились, а подбородок подтянулся вверх, сведя губы в тонкую полоску. Уши пса виновато опустились вниз, зато ноздри зашевелились, лохматая лобастая башка нырнула в траву. Тело вытянулось в струнку, животное застыло, только передние лапы беспокойно топтались на месте, когти оставляли на песке едва различимые полосы. Язык беззаботно вывалился наружу, теперь дело за малым – лапы сами несут по невидимому для двуногих следу, незаметно для себя наращивая темп. Азарт погони не замедлить, инстинкты предков берут вверх, а уж для чего искать добычу, которую не будут убивать, не все ли равно?
– Вперед бойцы. Ну и бойчихи, – подмигнул мужик Оксане, девушка улыбнулась в ответ. Рука плавно прикрыла калитку, взгляд в окна покинутого жилища вызвал едва заметное чувство тоски и тонкое ощущение на уровне подсознания: то безотчетная женская интуиция давала о себе знать вкрадчивой, но настойчивой мыслью – вряд ли имеет смысл рассчитывать вернуться в ближайшее время. Поскорей отвернувшись Ксения неуверенно побрела по тропинке, радуясь тому, что мужчины размеренно идут впереди, рассуждая о насущных походных делах, а значит никто не увидит выражение тревоги, разом омрачившее лицо, которое буквально пару секунд назад светилось улыбкой.
Собака бежала далеко впереди.
– Как думаешь, он в сторону речку подался или через лес пошел?
– А я что доктор? Куда угодно мог пойти.
Девушка повела плечами, поправляя легкую котомку, тяжелые мешки мужчины расхватали будто те ничего не весили.
– А что, не доктор что ли? – передразнил мужик. —Кто меня по утрам лечит?
Павел молча разглядывал окрестности, не забывая смотреть под ноги. Интересная дорога, если ее можно так назвать: посередине гребень травы, справа-слева – вытоптанная земля. Видно было, что здесь давно никто не ходил, а уж тем более не ездил. Интересно, отчего вообще след? Колея же осталась, хоть трава с обочины год за годом сужала и без того узкую э-э-э… дорогу. Мужик мило беседовал с Оксаной в духе «дура, сам дурак». Павел постепенно привык к подобным разговорам, потому особо не вслушивался. Каждые несколько минут оставляли за спиной очередной деревянный домик, копию предыдущего.
Избушки имели крайне заброшенный вид. Глядя на них, хотелось съежиться, а голову втянуть в плечи. Где-то в груди набирало силу неприятное чувство. Не то чтобы тоска или грусть, скорее скорбная пустота, как будто не хватает чего-то внутри – взять взяли, а вернуть забыли. Пес неспешно бежал впереди, раньше нарезал круги вперед-назад, но похоже быстро понял, что подгоняй не подгоняй, результат один: в этой погоне темп задают ему, а не он. Теперь лишь иногда останавливался и поворачивал голову в сторону людей, а если забегал слишком далеко то садился и лениво чесал за ухом или вдруг одним прыжком одолевал метра полтора-два, остервенело клацая зубами в попытке выловить то ли каких-то насекомых, то ли грызунов.
– По дороге шел. Конечно, хрена ли ему буреломами ломиться. Интересно, куда дальше двинул, хорошо бы через поле. Может рогатых коняшек встретим.
– Да, давно я их не видела. До чего же ласковые и нежные создания, – мечтательно произнесла Ксения.
– Это вы про кого сейчас? – краем уха услышал что-то новое Павел. Не вовремя развязался шнурок, пришлось догонять и переспрашивать.
– Единороги. Божественные создания, чесс-слово. Смотришь на них – душа петь хочет. Может они и есть ангельские лошадки, кто их разберет. Хотя зачем ангелам верхом ездить, у них вроде крылья есть.
Брови мужчины сдвинулись вверх, образовав несколько складок, мужик несколько раз задумчиво провел по ним указательным пальцем, рука оторвалась ото лба в тот же момент, когда брови вернулись в исходное положение, придав лицу естественный вид.
– А какого они цвета?
– Белые наверно. Я не расист, но не могу представить негра с крыльями. Впрочем, бог тот еще шутник.
Мужик явно не понял вопроса. Или сделал вид, что не понял. Переспрашивать парень не стал, может повезет и скоро сам их увидит. Единорогов.
– Кто еще у вас тут обитает?
Говорилось на ходу легко. Привычный к бегу и спортивным нагрузкам он нисколько не запыхался, даже с тяжелым мешком на плечах. Надо отметить, самый тяжелый мешок мужчина выбрал себе, перед этим покачав на весу в здоровенных руках и тот, и другой одновременно. Итого Павлу достался который побольше, но легче. Парень хотел возразить, но мужик посмотрел на него до того, как Павел успел открыть рот, да так, что желание спорить сразу пропало.
– Всё как дома. Ну, почти всё. Птицы разные, на них обычно и охочусь. Зверье тоже не пуганное, бери-не хочу, хищников почти нет. Разок с волком пересекся, еле живым ушел.
Заметив интерес в глазах парня мужчина чуть наклонил голову:
– Тоже как наши, только челюсти помощнее будут. Глаза… —мужчина задумался, – а вот глаза не нашенские какие-то. Вот уж я каких только не видел, а тут…
Замолчал.
– Не хочу новой встречи, да и дай бог не будет – я только одного за рекой и видел. Брассом, поди-кась не умеют.
Крякнул собственной шутке, потом нагнулся, провел рукой по голенищу сапогу, стирая грязь, потом как будто опомнился, сорвал травинку, сунул в уголок рта и продолжил как ни в чем не бывало.
– Зверьки забавные водятся, я их вертяхами называю. Как белки, только головой могут крутить покруче нашей совы. Их если спугнешь, они не на дерево прыгают, а в траву быстро так – раз-раз, один хвост торчит. Через секунду и хвоста нет, только ямочка, а вокруг земля насыпана, как будто высверлил кто. Хотя может и сверлят, вон башка у них как ладно крутится. Пробовал ловить, хрен изловишь, больно шустрые. Да и толку, шкурка хоть и знатная, полоска серая, полоска черная, да мелкие сами чересчур. В общем решил дурью не маяться. Солдат без работы – преступник, все беды от водки и безделья. Иногда через баб.
Мужик скосил глаза в сторону Ксаны и хитро улыбнулся. Девушка промолчала.
– Вот Аскольд ловко их ловит, правда мохнатый?
Пес резко остановился, послышался странный звук. Павлу показалось, что рядом включили небольшого размера пылесос. Только через секунду до него дошло, что это собака раз за разом быстро втягивает ноздрями воздух одновременно поводя башкой из стороны в сторону. Люди замедлили шаг. Глухо и тихо зарычав, отчего у Павла пробежали мурашки по спине, пес двинулся в сторону одного из домов.
– Неужто наш красавец сам вернулся? Так вроде не слышу никого. Может устал с дороги и спит? Или он пока туда шел в этот дом заглянул? Зачем, видно же, что заброшен.
Мужчина перебирал варианты вслух, внимательно наблюдая за движениями пса. Животное дошло до калитки, повернула морду к людям. Верхняя губа то и дело дергалась, обнажая желтые клыки с пузырьками слюны. Пес чуть поднял голову (из-за размеров животного движение получилось едва заметным), посмотрел на мужчину, и как показалось парню успокоился: вытянулся на земле исподлобья поглядывая то на мужика, то на Ксению, умудряясь при этом обходить взглядом Павла, будто тот не стоял между ними. Мужчина наоборот нахмурился, остальные стоя стояли и молча молчали. Паша успел поймать мимолетный взгляд девушки, в котором явственно читался вопрос по поводу заминки, да и его собственный взгляд наверняка говорил о том же.
– Был здесь кто-то недавно, но на нашего бедолагу вроде не похож. Ксения, достань зеркальце, а ты, стеклянный, включайся в процесс.
Пробурчал под нос:
– Вот тебе и продолжение конкурсОв.
Через несколько минут на зеркальной поверхности смутно угадывалось чье-то лицо. Появилось не само, но являлось итогом совместных усилий мужчины, собаки и зеркала. Павел с интересом наблюдал за процессом и странным диалогом, слушая поочередно то «лоб выше, убирай морщины», то «куда нос картошкой делаешь» и соответствующими односложными вопросами зеркала «так?», «а так?», «похоже?», «пойдет?».
– Ну как-то так, точнее вряд ли получится. Явно не наш клиент, – задумчиво проговорил мужчина выпрямившись с корточек и пару раз нагнувшись взад-вперед.
Изучил результат, приблизив зеркало к лицу, отвел руку подальше через пару секунд зеркальце Оксане.
– Точно не он.
– Ну да, – теперь лицо в зеркале разглядывала Ксана. —Глаза у него злые, аж глядеть не хочется.
Павел посмотрел через плечо. Из зеркала как живые зыркнули зеленые глаза незнакомца. Сжатые губы, уголки опущены вниз, высокий лоб, тонкие полоски темных бровей. Все черты лица острые, чем-то напоминают хищную птицу. Павел быстро понял, чем вызвана ассоциация – единственной симпатичной деталью был греческий нос с горбинкой, который как-то не вписывался в общую картину. Но получается даже это деталь не пошла на пользу. Хотя в целом Паша не назвал бы человека ни уродом, ни красавцем, как говорится на любителя. Но взгляд действительно неприятный.
– Это Аскольдик его так видит?
Девушка посмотрела на собаку. Пес хоть и лежал с закрытыми глазами, но расплющил веки, впрочем мохнатую голову поднимать не стал, даже ушами не повел, всем своим видом давая понять «это ваши дела, свои я уже сделал».
. – Ну да видит. Только по запаху. Наш, говорит, прямо шел, а этот был здесь недавно. Откуда тут взялся и почему я не услышал… – проговорил мужчина задумчиво. Так и стоял, не окончив фразу, пока Ксана тихонько не тронула за локоть. Мужик едва заметно дернулся.
– Спасибо брат, славно потрудился, – мужчина присел и ласково потрепал по голове пса. —Меня вот только замучил, – с усилием потер виски и решительно поднялся на ноги.
– Айда в избу, братва, посмотрим чё ему здесь надо было. Как говорится, любопытство не порок, а источник знаний. Впрочем, чрезмерное любопытство часто становится причиной синяков, ссадин и прочих увечий конечностей, – добавил чуть тише и размерено, осторожно открывая дверь.
Мужчина стоял в дверном проеме. В ноздри шибанул спертый воздух, насквозь пропитанный пылью и запахами гнилых овощей. Сделав несколько шагов вперед, мужчина угрюмо осматривал покинутое людьми жилье. С корзины стоявшей на стульчике возле раковины взлетели десятки мух и с противным жужжанием стали кружиться в воздухе не желая улетать, но и не рискуя садиться обратно на тухлые плоды. Лавки, кухонный стол, грязная посуда в рукомойнике – всё покрывал толстый слой пыли. Ворох одежды валявшийся в углу слабо шевельнулся. Мужчина потянулся к нему, но потом медленно опустил руку, в ножнах блеснула полоска металла. Из-под наваленной кучи неспешно и лениво выползала змея.
Конец ознакомительного фрагмента.