Глава 3. Дочери
– Слухи всё равно распространились, – осторожно сказал герцог Нинио, медленно подходя к отцу и останавливаясь в трёх шагах. Взгляд Рашингавы обращён к ночному Ньону. Со смотровой башни верхнего дворца предела вид изумителен. Городская стена отстоит на пять с четвертью тысяч шагов, но столица всё равно хорошо видна с этой точки.
Только что Рицке сообщили о самоубийстве одной из полнокровных. Она приходилась правнучкой принцу. И звали её Миранда. А Нинио так некстати вырывал его из пучины мыслей о случившемся.
– И?
– Император прямо сказал, что хочет видеть её, – сказал Нинио. – Ту девушку. Такие случаи всегда вызывают любопытство.
– Да, – только и сказал Рицка, сообразив, о чём речь. О Циннии Марии.
Беспросветно. Хоть бы одна хорошая новость. Но ничего не происходит в соответствии с желаниями.
Первый герцог вздохнул и почти неслышно двинулся в сторону, но не ушёл.
Молчание.
– Нинио, – позвал Рашингава своего сына, медленно оборачиваясь.
– Я здесь, – донеслось из самого тёмного места.
– Чего бы ты хотел?
Нинио ответил не сразу:
– Хочу, чтобы ты перестал называть меня тупицей.
– Я уже давно тебя так не называю.
– Ты уже давно вообще никак меня не называешь.
– Хм. Считал, между нами идеальное взаимопонимание, не требующее слов. Ты – первый герцог.
– Я просто подстраиваюсь.
– И делаешь мне этим огромное одолжение. Я ценю это. Давай держаться такой формы и впредь.
– Хорошо, если тебе так нравится. Но теперь, полагаю, моя очередь спрашивать, чего бы ты хотел.
– Мои желания просты и понятны. Я хочу получить в полное владение ту девушку. Собственно, для того, чтобы снова зарываться в расчёты с прежним увлечением.
– Ты потерял свою страсть к открытиям?
Рицка признал это:
– Она угасла.
Оба перевёртыша некоторое время молчали. В голове Нинио смутно обозначился план.
– Однако, дорогой мой, – продолжил Рашингава, снова повернувшись к городу. – Это пройдёт. Если ты надеешься, что я возьмусь за меч и буду им размахивать, поменяв образ действий из-за твоих мелких интриг, то могу сказать только одно – я не поведусь. И более того, если ты попытаешься воспользоваться моим нынешним состоянием, я отправлю тебя в наёмники к одному из принцев, чтобы ты удовлетворил свою жажду сражений в их пределах.
– Понимаю, куда ты клонишь. Но я не настолько туп, чтобы затевать войну ради войны.
– Отлично, если ты понимаешь это. Наш хрупкий мир… хорош.
– Да. А как быть с девушкой?
– Ничего не предпринимай. Позови мне всех моих дочерей. Мы выберем ту, которая сделает всю работу.
Нинио отошёл, чтобы отдать инуэдо приказ и снова вернулся.
– Я могу что-нибудь сделать?
– Если хочешь.
– Я хочу помогать тебе, ты знаешь.
– В тех делах, в которых не надо думать головой? Ну, дорогой… ты как всегда… Нет, если ты действительно хочешь… узнай всё о графе Левенхэме. Мне нужно взять его в тиски так, чтобы он принял мои условия. Это не должно касаться Циннии Марии, понял?
– Да.
– И сделай всё очень быстро. Мне вдвойне не спокойно.
– Я сделаю всё до того, как сёстры соберутся у тебя в полном составе.
– Надеюсь.
Девчонки собирались долго. Так что у Нинио было предостаточно времени.
– Ну как? – встретил Рашингава подлетевшего сына.
– Ничего. Он как будто знал, что кто-то попытается его зацепить. Ни долгов, ни хвостов, ни слабых мест.
– Ты уверен? У тебя не было времени на дотошность.
– Думаю, найти что-нибудь можно, если постараться. Мне нужен будет доступ к слепкам с твоих летшаров.
– Ты получишь доступ. Но… жаль. Теперь придётся брать наглостью.
К принцу подошёл инуэдо:
– Пройдите в зал, Ри-эншин.
Рашингава пошёл на встречу с дочерями. И пока он шёл к возвышению в центре отведённого для собраний зала, шум и не думал стихать. Культура предписывает дочерям ту же почтительность, что и сыновьям, но, вырастая и превращаясь в серен, наследницы богатств понемногу начинают испытывать отца. Собравшиеся же в зале либо герарды, родившиеся в войну или после неё, и их немного, либо уже знающие себе цену серены, прилетевшие с отцом на Клервинд, либо совсем молоденькие результаты проекта "Полнокровные".
Рицка подождал, когда все болтуньи утихнут, и сел. Леди тоже принялись усаживаться. Опять шум, опять кто-то задел чью-то причёску, опять кто-то кому-то загораживает обзор. Дисциплинированные, вооружённые герарды бросают холодные и высокомерные взгляды на разодетых и разукрашенных старших сестёр, полнокровные разглядывают и тех, и других с удивлённым, обеспокоенным и подавленным видом.
– Дети, – начал Рашингава, когда наследницы затихли и обратили к нему все свои взгляды.
– Папка! – раздался откуда-то детский крик. – Почему меня не пускают? Я тоже твоя дочка!..
– Пустите, – распорядился Рашингава. Девочка с громким топотом понеслась к отцу и влезла прямо к нему на колени.
– Вот так всегда, – донесся ропот, – дочерям Каруи – все ласки.
– Да, похоже, разрешается всё.
– Хватит завидовать! Мы такие же, как и вы.
– Ничего подобного!..
Скандал нарастал.
– К нам те же требования!..
– А ничего, что Шинка получила мужа, какого хотела?
– Она вошла в восьмёрку!
– Вышла уже.
– Он просто выполнил обещание. Вошла же!..
– Ах, так?! Отец! Почему Шинку ты сдал тому, кому она захотела, а мне не дал выйти за Гийома?! Я тоже в восьмёрку вошла. Ты забыл? Или всё потому, что она дочь Каруи?
– Гийом – человек, – напомнил Рашингава, уже чувствуя себя безмерно усталым после шестнадцатой доли свечи среди своих дочерей.
– Ну и что!
– Ну, это бред же, – возразил Рицка. – Полнейший.
– Не тебе судить, кому кого любить, а правило есть правило – если я вошла в восьмёрку лучших – давай мне свободу. Твой же закон!..
– Верно. Но ты же в следующий раз проиграла, как я слышал.
– Но Шинка тоже проиграла, а всё равно вышла за своего идиота-фита.
– Да?
– Ты не знаешь?
– Просто не помню. Но скажи мне, с чего мне нарушать своё же правило? Чтобы выслушивать всё это сейчас? Нет, наверняка у меня были причины. Может быть, у идиота-фита оказалась нужная сумма для контракта. Хотя не верится, конечно…
– У Гийома тоже есть деньги.
– Так предложи ему купить тебя.
– Я предлагала. Он согласен, но с одним условием…
– Хорошо, но давай с этим потом. В крайнем случае, обратись к герцогам – им, похоже, делать особо нечего.
– К Нинио?
– Фанги. Нинио-то как раз занят. Вот удивительно, да?
– Наверняка это ты ему задание дал.
– Угадала, – слабо улыбнулся Рицка.
– Папуля такой милый, когда не хмурится, – заговорили дочери.
– Тебе надо чаще улыбаться!..
– Дети, – прервал снова зашумевших чад Рашингава. – Я собрал вас здесь, чтобы предложить небольшое приключение.
– Соревнование? – отреагировали герарды.
– Нет. Приключение – мягко сказано. Вернее будет сказать – задание. Характер его необычный. Времени займёт много. Может быть даже несколько лет. Место действия – Ньон. Но обстоятельства покажутся унизительными, несмотря на некоторую свободу и обилие новых знакомств. Вы – бывшие и будущие жёны и матери сильнейших в империи воинов-перевёртышей. Вы – дочери принца. Среди вас есть те, кто уже знает, каково быть правительницами пределов. Потому я пойму, если не согласится ни одна из вас.
– А что надо сделать?
– Наняться прислугой в дом графа Левенхэма и не быть уволенной.
– Для чего?
– Это я объясню позже.
– А награда?
– Награда будет, но всё, что я могу сказать, это то, что, сколько бы дней вы не провели в том доме, я дам вам в три раза больше времени отсрочки от брачного контракта. Полнокровным таким же способом начислю отпуск.
Лиита тут же подняла белоснежный платок.
– Нет, только не ты, – поморщился Рицка.
– Почему? – возмутилась серена.
– Ты слишком талантлива. Не ленись и отстаивай своё место в восьмёрке.
– Но мне не нужен муж вовсе. Мне не за кого бороться. Хочу просто не выходить замуж вообще.
– Чего же ты сто лет назад меч на полку положила? Оставалась бы герардой. Я не запрещал тогда.
– Мне не хотелось сражаться.
– Вот я и говорю, что ты ужасно ленива, девочка.
– Да?! Ленива?! Мне просто хотелось жить! Сёстры умирали одна за другой!..
– И ты жива, дорогая. А теперь докажи мне, что я не зря подарил тебе заколки и занимайся как следует. Я приму твою кандидатуру, только если никто другой не захочет.
– Я хочу! – вызвалась Луна.
– Ты не хочешь.
– А чего тогда моя рука поднята и в ней белый платок? Я что, вытираю лицо невидимке?
– Кто тебя знает, – пожал плечами Рашингава.
– Я серьёзно хочу.
– Да с чего бы это тебе хотеть стирать рубашки крылатого? Я не притворяться прошу, а работать по-настоящему. С усердием.
– Тем, кто не хочет, можно идти? – с прохладцей, совершенно изменившись лицом, спросила Лиита.
– Конечно. У меня всё.
– И мы не будем обсуждать смерть Миранды? – встав, спросила Бриар – одна из старших полнокровных.
– Не сейчас, – покачал головой Рицка.
Зал почти опустел.
Осталось пять серен, четыре герарды и никого из полнокровных. Все девочки из проекта, несмотря на юность и многочисленность, хорошо знали отца, имели с ним общие секреты и, хоть и интересовались жизнью в столице, не настолько горели желанием менять свой образ жизни. Тем более, смерть одной из них подействовала оглушающе.
– Умерла полнокровная? – поинтересовалась Луна.
– Да. Но я не хочу об этом говорить. Не сейчас.
Девочки молчали четыре такта, не больше.
– А цель задания в чём? – спросила Химен.
– Быть всё время рядом с одной из серветок-фиток, Циннией Марией, помогать ей, и заработать её благодарность и привязанность.
– Она что, тайная дочь Красной Кэс?
– Нет, главнокомандующая здесь ни при чём. Цинния Мария – та девушка, ради которой я хранил свободными покои своей жены.
– Ты хочешь подписать контракт с фиткой?! – изумились дочери.
– Да. Полагаю, я заслужил право жениться на той женщине, которая мне понравилась.
– Но она не хочет, – возразила Саобори.
– Откуда ты знаешь?
– Слышала. В предел уже проникли слухи. Правда, не о том, но вывод сделать можно.
– Хм. Сейчас дело не в том, подпишет она контракт со мной или нет. Сейчас я хочу, чтобы она была в безопасности, не переусердствовала в работе и не исчезла куда-нибудь. А хорошие отношения всегда полезны.
– Я не думаю, что у меня есть на это столько времени, – покачала головой Химен и, медленно поднявшись, ушла.
– Саобори?
– Я не против.
– Тогда решено.
– Почему сразу Саобори?! – возмутились герарды.
– Саобори терпеть не может мужчин… да не махай ты платком, Луна, я уже решил.
– Но так не честно! Я тоже их терпеть не могу! Вас! Всех до единого!..
– Почему?
– Потому что вы грязные животные, конечно же!..
– Согласна, – кивнула Саобори.
– Пошлые извращенцы, – добавила до сих пор молчавшая Анорохи.
– Бесчувственные, жестокосердные, невнимательные, – спокойным голосом продолжала Саобори.
– Хорошо, леди! Конкурс! – устало улыбнувшись, провозгласил Рашингава. – Распишите по пунктам все причины своей нелюбви к мужчинам и замужеству. Победит та, у кого будет больше пунктов. Но советую всё взвесить. Левенхэм – мужчина. В случае победы ваше замужество будет отложено, но четверть всего времени вы, всё-таки, будете прислуживать ненавистному существу. Учтите это.
Утром Рицка вызвал к себе Луну.
– Я победила? – поинтересовалась герарда.
– Зачем это тебе? – хмуро спросил отец девушки.
– Это та фитка, из-за которой ты пропускал наши тренировки? Если это она, то я, безусловно, смогу подружиться с ней. Она показалась мне вполне нормальной, понятливой особой.
– Так зачем это тебе? – повторил свой вопрос Рицка. – Ты же такая красивая и такая гордая! Ты куда талантливее Саобори – меч в твоих руках поёт. Зачем тебе проводить годы в… этом, именно так?!
– Я не чувствую здесь свободы.
– А ты думаешь, в положении серветки у тебя будет свобода?
– В службе обычных герард всё то же самое, что и у сервов. Тут ты прав. Но разница-то есть, хоть какая. А я даже не среди них. Я тухну среди боевых герард! Там сплошная муштра. Слушай командира, дыши в такт, тренируйся и выполняй приказы. Стану сереной – придётся спать с мужиками, быть милой и рожать детей, а потом ходить с ними, как привязанными… до самой смерти. А я хочу успеть узнать что-то ещё. Я хочу смотреть на Ньон хотя бы из окна. Хочу узнать, как живут люди, фиты и крылатые. Хочу знать, правда ли, что они свободнее, чем мы.
– Давай я тебе и так скажу.
– Скажи.
– Обещай сохранить секрет.
– Обещаю. Говори. Только я всё равно хочу туда. Меня не переубедить.
– Ладно-ладно, я отпущу тебя. Но прежде скажу: да, они свободнее. Все они кажутся куда более свободными. Но когда ты придёшь к ним, то все они будут без конца рассказывать про свои ограничители. Это стены, которые их, якобы, сдерживают. Бич всех фитов – это их гон. Крылатые, конечно, с ума сходят от того, что называют грехом. Люди, пожалуй, чаще всего ссылаются на отсутствие денег. Это их типичные стены, высота которых не покажется тебе стоящей какого-либо внимания. Впрочем, любой перевёртыш так же может разбить всё сокровенное обо что-то ещё, кроме элементарного долга перед своим родителем. И ты тоже. А ведь всё зависит от того, свободна ли ты вот здесь, – Рашингава положил ладонь на голову дочери. Та вытерпела совсем чуть, будто досчитав до пяти, и аккуратно убрала руку отца, содрогаясь, по-видимому, от брезгливости. Сегодня рука Рицки пострадала не только от чернил – сегодня он слегка сжёг подушечку указательного пальца кислотой.
– Что ж… – со вздохом сказала Луна, одним выражением лица рассказывая, что всё это очень познавательно, но никак не поможет ей и не помешает.
– Что ж… – пожал плечами Рашингава, таким образом донося своё нежелание распинаться сверх прочего. Но тут ему кое-что пришло в голову: – Я не забыл напомнить тебе, что ты очень красива?
– Не забыл. Я с тобой не согласна, кстати, ну да ничего. А с какого-такого келлера ты тут лезешь с комплиментами?
– Просто… Левенхэм… вдруг влюбится в тебя?
– Я ему врежу, и он успокоится.
– Он тебя уволит, если ты ему врежешь.
– Хм… тогда… они, говоришь, боятся греха? Я ему подарю книжку с пошлятиной на каждой странице.
– А… какое… занимательное решение. Только крылатые не боятся. Они опасаются.
– Это их проблемы, не мои.
– Это норма речи. На всеобщем положено говорить именно так – опасаются…
– Зануда, – брякнула Луна.
– Я – зануда? Тогда ты… что же… метишь в двойники Нинио? – сощурился Рашингава.
– Я похожа на тупицу? – парировала дочь.
Рашингава рассмеялся и подвёл разговор к завершению:
– Не забывай тренироваться и приезжать на тренировки в предел. В свободное время будешь сопровождать меня в Ньоне вместе с герцогами и телохранителями.
– Тебе зачем такая гигантская свита?
– Всего лишь нормальное сопровождение плюс одна из дочерей.
– Я и говорю – гигантская.
Рицка не смог не фыркнуть от смеха.
– Отправляйся в Ньон. Пусть от тебя стонет не мой предел, а дом Левенхэма. Одно предупреждение – Циннию Марию лелеять и защищать. Если она успеет крепко привязаться к тебе, а потом Левенхэм тебя выгонит и Цинния Мария расстроится… выдам замуж не медля. За Рассела Ги Лифорда.
Луна потемнела лицом:
– Поняла.