Рассказ об Унс-аль-Вуджуде и аль-Вард-фи-ль-Акмам
(ночи 371–381)
Рассказывают также, что был в древние времена и минувшие века царь, высокий саном, обладатель величия и власти, и был у него везирь по имени Ибрахим, а у везиря была дочь редкой красоты и прелести, превосходившая всех блеском и совершенством, обладательница великого разума и блестящего образования. Она любила застольную беседу и вино и прекрасные лица и нежные стихи и редкие рассказы, и к любви звала умы нежность её свойств, как сказал о ней кто-то из описывавших её:
«Влюбился в неё – соблазн арабов и турок – я,
С ней споря о флексии, законах и вежестве.
И молвит она: «Предмет я действия – почему
Ты ставишь мне «и» в конце, а действующему – «а»?[8]
Я молвил: «Себя и дух мой я за тебя отдам –
Ты разве не знаешь – жизнь теперь перевёрнута.
И если ты перемену станешь оспаривать,
То вот, посмотри, в «хвосте» «головки»[9] узлы теперь».
И было ей имя аль-Вард-фи-ль-Акмам, и причиной того, что её так назвали, была её чрезмерная нежность и полнота её блеска, и царь любил разделять с ней трапезу из-за её совершённой образованности. А у царя был обычай собирать вельмож своего царства и играть в шар. И в тот день, когда собирались люди, чтобы играть в шар, дочь везиря села у окна, чтобы посмотреть. И когда люди играли, она вдруг бросила взгляд и увидела среди воинов юношу, лучше которого не было по виду и по наружности – с сияющим лицом, смеющимися устами, длинными руками и широкими плечами. И девушка несколько раз обращала на него взоры и; не могла насытиться, глядя на него, и сказала она своей няньке: «Как имя этого юноши с красивыми чертами, который среди воинов?» И нянька ответила: «О дочь моя, все они красивые, который же среди них?» – «Подожди, я укажу тебе на него», сказала девушка, и затем она взяла яблоко и бросила им в юношу, и тот поднял глаза и увидел в окне дочь везиря, подобную луне во мраке, и не возвратился ещё к нему его взгляд, как любовь к девушке охватила его разум. И он произнёс слова поэта:
«Стрелок в меня метнул иль твои веки
Влюблённого, что видит тебя, сразили?
И стрела с зарубкой из войска ли летит ко мне,
Или, может быть, прилетела из окошка?»
А когда кончили играть, девушка спросила няньку: «Как имя того юноши, которого я тебе показала?» И нянька ответила: «Его имя – Унс-аль-Вуджуд». И девушка покачала головой. И она легла спать в своём месте, и распалились её мысли, и стала она испускать вздохи и произнесла такие стихи:
«Да, прав был тот, кто имя нарёк тебе
Унс-аль-Вуджуд[10], о щедрый и сладостный!
О лик луны, лицом освещаешь ты
Все сущее, объемля сияньем мир.
Ты подлинно средь сущих единственный
Султан красот – тому есть свидетели,
И бровь твоя, как «нуны» очерчена,
Зрачок твой «сад»[11], написанный любящим,
А стан – как ветвь: куда ни зовёшь его –
На все он склонён с равною щедростью.
Всех витязей ты превзошёл яростью,
И лаской, и красою, и щедростью».
А окончив своё стихотворение, она написала его на бумаге и завернула в кусок шелка, обшитый золотом, и положила под подушку. А одна из её нянек смотрела на неё, и она подошла к девушке и стала развлекать её разговором, пока та не заснула, а потом нянька украла бумажку из-под подушки и прочитала её и поняла, что девушку охватила любовь к Унс-аль-Вуджуду. А прочитавши бумажку, нянька положила её на место, и когда её госпожа, аль-Вард-фи-ль-Акмам, пробудилась от сна, она сказала ей: «О госпожа, я тебе добрая советчица и пекусь о тебе. Знай, что любовь сильна, и сокрытие её плавит железо и оставляет после себя болезни и недуги, и тому, кто откроет любовь, нет упрёка».
И аль-Вард-фи-ль-Акмам спросила её: «О нянюшка, а какое есть лекарство от страсти?» И нянька ответила: «Лекарство от неё – единение». – «А как же найти единение?» – спросила девушка. И (нянька сказала: «Его можно найти перепиской и мягкими речами и частыми приветствиями и пожеланиями, и это соединяет влюблённых и облегчает трудные деда. И если у тебя есть дело, о госпожа, то я ближе всех к сокрытию твоей тайны и исполянению твоей нужды и доставлю твоё послание».
И когда аль-Вард-фи-ль-Акмам услышала от неё эти слова, её ум улетел от радости, но она удержала себя от речей, чтобы посмотреть, пока не увидит конец своего дела, и сказала про себя: «Об этом деле никто от меня не узнал, и я открою его этой женщине только после того, как испытаю её». А женщина молвила: «О госпожа, я видела во сне, будто ко мне пришёл человек и сказал: «Твоя госпожа я Унс-аль-Вуджуд любят друг друга – возьмись за дело, носи их послания и исполняй их нужды, скрывая их обстоятельства и тайны, – тебе достанется великое благо». Вот я рассказала тебе о том, что видела, а власть принадлежит тебе».
И аль-Вард-фи-ль-Акмам спросила свою няньку, когда та рассказала ей сон…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста семьдесят вторая ночь
Когда же настала триста семьдесят вторая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что аль-Вард-фи-ль-Акмам спросила свою няньку, когда та рассказала ей сон, который видела: «Скрываешь ли ты тайны, о нянюшка?» И та отвечала: «Как мне не скрывать тайн, когда я из лучших среди свободных?» И тогда девушка вынула бумажку, на которой написала стихи, и сказала: «Ступай с этим посланием к Унс-аль-Вуджуду и принеси мне ответ от него». И нянька взяла послание и отправилась с ним к Унс-аль-Вуджуду. И, войдя к нему, она поцеловала ему руки и приветствовала его самыми ласковыми речами, а затем она отдала ему бумажку, я Унс-аль-Вуджуд прочитал письмо и понял его смысл, и потом он написал на обороте такие стихи:
«Я сердце хочу развлечь в любви, и открываю я,
Но вид мой мою любовь и страсть открывает всем.
Коль слезы пролью, скажу: «То рана в глазах моих –
Хулитель чтоб не видал, не повял бы, что со мной».
И был я свободен прежде, вовсе любви не знал,
Теперь же влюбился я, и сердце полно любви.
Я повесть свою довёл до вас, и вам сетую
На страсть и любовь мою, чтобы сжалились надо мной.
Её начертал слезами глаз я – ведь, может быть,
О том, что вы сделали со мной, она скажет вам.
Аллах, сохрани лицо, красою одетое.
Луна – его раб, а звезды – слуги покорные.
При всей красоте её, подобной которой нет –
И ветви все учатся у ней её гибкости, –
Прошу вас, коль не возложит то на вас трудности,
Меня посетите вы – ведь близость мне ценна так.
Я душу вам подарил – быть может, вы примете;
Сближенье для меня – рай, разлука-геенна мне».
Потом он свернул письмо и поцеловал его и отдал женщине и сказал: «О няня, смягчи душу твоей госпожи». И та ответила: «Слушаю и повинуюсь».
И она взяла у него письмо и вернулась к своей госпоже и отдала ей бумажку, и аль-Вард-фи-ль-Акмам поцеловала её и подняла над головой, а затем она развернула письмо и прочла его и поняла его смысл и написала внизу такие стихи:
«О ты, чьё сердце любовью к нам охвачено, –
Потерпи, быть может в любви и будешь счастлив ты.
Как узнаем мы, что искренна любовь твоя,
И в душе твоей то же самое, что у нас в душе, –
Мы дадим тебе, свыше близости, близость равную,
Но препятствуют ведь сближению наши стражники.
Конец ознакомительного фрагмента.