4. Коварство Лехи
Леха ждал Агату на Лунном бульваре. Они, правда, не договаривались, но у Лехи было предчувствие: она придет. Тем более у Агаты тонкая интуиция, она сама об этом часто говорит. Значит, она догадается, что Леха торчит тут уже час или даже два. На самом деле он ждал Агату минут двадцать, но нетерпеливый всегда преувеличивает.
Где она застряла? Звонить ей он не мог – они поругались на большой перемене, самолюбие говорило: «Не звони, встретитесь случайно и помиритесь».
Леха шагал туда-сюда по дорожке Глупых ссор и делал вид, что торопится. Суворовна пристально наблюдала за ним, потом сказала:
– Леха, маячишь перед глазами, устала наблюдать за твоими слоняниями. Встань вон там, постой спокойно.
– А вы не наблюдайте, Суворовна, идите домой, там тепло, вам понравится.
– Не груби! Мне врач предписал свежий воздух и смену впечатлений, вот я и сижу здесь с утра до вечера. А вот тебе пора домой учить уроки, завтра у вас история, а ты ни одной даты небось не знаешь.
– А вы, Суворовна, хоть одну историческую дату знаете? – Лехе так хотелось ее уесть.
– Нет! А мне и не надо! Я свободная бабка! – И зловредно захохотала.
Суворовна – главная сплетница Лунного бульвара, она знает все про всех. Леха ей всегда грубит, но это ей по барабану, современным подростковым словечкам она выучилась на бульваре и вставляла их в свою речь кстати и некстати.
Про невыученные даты она тоже ввернула не просто так – въедливая бабка была в курсе всех Лехиных дел.
Но тут их беседа прервалась: к ним подошла Оля.
– Леха! Агату ждешь? Прикол! Она вон там, у палатки. Они пьют сок «Ласковый» из одного пакета, как родные! – крикнула и ушла.
Леха поверил сразу. И про сок, и про один пакет. Вдобавок Оля обернулась и крикнула издалека так, что ее голос слышал весь бульвар:
– «Кузнечик» ее и мороженым угощает, и еще они едят один лимон. По очереди, представляешь, Леха?
Леха представил, в нем все закипело.
Оля исчезла, а Леха кинулся к палатке «Северное сияние», там они угощаются!
Сейчас Леха покажет этому Сверчку, кто такой Леха из секции вольной борьбы. Покажет, кто такой Сверчок с его узеньким ротиком и наглым взглядом. Самоуверенность на нем написана, на этом Сверчке! Агата дурочка, как все девчонки – звезда Сверчок! И она полетела к нему. И еще пьет с ним сок из одного пакета! И смеется с этим Сверчком над Лехой! Леха зарычал, как разгневанный пес Степа, когда ему наступят на хвост.
По бульвару бегают самые разные люди. Иногда взрослые дяди бегут трусцой, это спортивная пробежка, от бега становятся стройнее и собраннее, самоуважение сильно повышается. Как же иначе? Ведь другие валяются перед телевизором на мягкой тахте, а я, волевой и крутой, бегаю по бульвару почти каждый вечер.
Бегают подростки, вороны знают каждого. Вот Оля помчалась домой, пора кормить всех домашних животных – кролика Крошку, морских свинок Сашу и Дашу, их детей – морских поросят, они пока были без имен, совсем недавно родились. Пролетел Барбосов, он опаздывал на встречу с Надей-Сфинксом. Но вот пронесся Леха, он свиреп и опасен, он грозит порвать на мелкие куски какого-то Сверчка-Червячка. Вороны собрались все на одной березе и стали ждать. Не каждый день на Лунном бульваре рвут на клочки знаменитого музыканта Кузнечика.
Наконец Леха добежал до киоска «Северное сияние». Шестой «Б» называет этот киоск «Стаканчик». Здесь назначают встречи с намеком: «Угости мороженым». Круглый стеклянный киоск и правда похож на стакан. Леха обежал его вокруг – никакого Кузнечика, никакой Агаты. Выглянула продавщица:
– Соки любые – апельсиновый, малиновый, черника и смородина.
– Агата здесь была? И этот, Кузнечик отстойный? – Продавщица Света сразу поняла – Лехе не до шуток.
– Вообще-то не мое дело следить, мало ли кто и с кем приходит соку попить. Но стекло прозрачное, я все вижу. Не было Агаты и тем более – Кузнечика. Его-то я бы в любом случае узнала бы! С любого расстояния! Обожаю! Ах какой Кузнечик! У меня уже есть билеты на концерт в «Ватрушку»!
До Лехи постепенно доходило, что Оле верить нельзя, она известная врушка. Он побрел по дорожке, Агаты не было, а без нее Лунный бульвар пустой.
На самом деле народу было полно. Сидели на скамейке Варвара и Серега. Он как всегда ругал ее: «Опять накрасилась, пестрая, как попугай Попка». – «Не обзывайся, Сережа, я не Попка», – и они рассмеялись. А вот Надя-Сфинкс:
– Леха, привет! Агату ищешь?
– Щас! Шнурки поглажу и пойду ее искать! Никого я не ищу, поняла? Просто гуляю, свежий воздух, знаешь? Ну вот, дышу, – и пошел независимой походкой.
– Чего ты завелся? – Сфинкс непробиваема и невозмутима. – Не ищешь? Ну и ладно. – И она побежала к дорожке Обманов, которая сегодня называлась так. Там обычно прогуливается Барбосов, столкнувшись, она крикнула:
– Леха, желаю тебе найти Агату!
А Леха шел и ворчал себе под нос:
– Тоже мне! Нашла Дон-Жуана!
Так Агата иногда ругала Леху, самого постоянного своего друга. Он и сам считал себя безупречно верным, ни на каких девчонок не заглядывался никогда. Почти.
И тут вдруг Леха увидел ту, на которую нельзя было не заглядеться.
Девочка шла ему навстречу. Стройная, тоненькая, она ни на кого не обращала внимания. Легкая, воздушная – не шла, а летела, почти не оставляла следов на снегу, неземная девочка. Что-то тихонько напевала.
– Как тебя зовут? – неожиданно для самого себя спросил Леха.
– Юна. – И прошла. Вдруг у нее в руке появился воздушный шарик, зеленый и немного весенний. Он рвался вверх, но Юна держала его крепко. Она уходила, Леха смотрел ей вслед и шептал: «Юна». Впервые в жизни он слышал такое имя. Как из сказки или из фильма.
Леха и не заметил, как подошла Агата. Она сразу поняла, что что-то не так: Леха не дразнится, не толкает ее в сугроб, не грубит.
– Что с тобой, Леха? – спросила она и заглянула ему в глаза.
– Ничего, все нормально, – бросил он и отвел взгляд. – Хочешь мороженого? Пошли, угощаю. – Он достал из кармана куртки деньги и подмигнул Агате. Он улыбался ей, он был рад, что она нашлась, и он видит ее ясные серые глаза и улыбку, такую заразительную, что нельзя не улыбнуться в ответ. И он улыбался, угощал ее мороженым «Сладкая жизнь», болтал о пустяках. А сам думал о девочке с необыкновенным именем Юна.
Так началось коварство Лехи.