1. Кавказский фронт – до и после Дарданелл
1.1. «Провал турецкого блицкрига» – кампания 1914 г. и Сарыкамышская победа
Вступление Турции в Первую мировую войну привело к образованию еще одного театра военных действий – Кавказского. Центральной операцией на данном ТВД в кампании 1914 г. является Сарыкамышское сражение 9 декабря 1914 г. – 4 января 1915 г.[7]
К началу Сарыкамышской операции у русских вместе с прибывшим на усиление Кавказской армии 2-м Туркестанским армейским корпусом и новыми формированиями имелось 153 батальона (дружин ополчения), 175 сотен и 350 орудий. Из них в составе действующей армии находилось 114 батальонов и дружин, 127 сотен и 304 орудия.
Силы Кавказской армии (костяк – части 1-го Кавказского армейского и 2-го Туркестанского армейского корпусов) были сведены в 3 отряда, но армия в целом была ослаблена отправкой на Западный (австро-германский) фронт 2-го и 3-го Кавказских армейских корпусов (до ⅔ сил армии).
Противостоявшая русским 3-я турецкая армия, усиленная прибывшим из Анатолии 10-м армейским корпусом, насчитывала до 160 батальонов, около 128 эскадронов, поддержанных курдскими сотнями (до 8-10 тысяч человек). Всего – до 190 тыс. человек (непосредственно в операции участвовало 150 тыс. бойцов), до 300 орудий.
Стратегическая цель турецких войск в данной операции – уничтожить русскую Кавказскую армию – должна была решаться путем операции на окружение. Операцию в стиле «Канн» одобрило германское командование, во главе штаба турецкой 3-й армии стоял германский офицер, руководство ею осуществлял Энвер-паша[8] лично, командиры корпусов – воспитанники германской школы – курировались немецкими инструкторами.
Но Сарыкамыш оказался «могилой» полководческого искусства Энвер-паши, подобно тому как Москва – «могила» гения Наполеона Бонапарта. Талантливый оперативный план Энвера потерпел крах. Выждав, когда главные силы Кавказской армии сосредоточились у Гасан-Кала, в двух переходах от Эрзерума, Энвер, оставив заслон на Деве-Бойнской позиции, бросает свои главные силы по кратчайшему направлению на главную базу Кавказской армии – Сарыкамыш. Русские в это время не ожидали наступления турок, считая, что тропа через сел. Верхний Сарыкамыш в декабре непроходима. Но необыкновенные по силе морозы и вьюга, а также стойкость русских войск останавливают турецкую армию, уже достигшую высот Сарыкамыша, – и два лучших турецких корпуса стали добычей горсти русских войск, а сам «турецкий Наполеон» еле спасается от плена.
Сарыкамышская операция доказала, что в горах нет непроходимых мест, а лучшим средством борьбы с тактическим окружением в условиях горного ТВД является стойкая оборона ключевой позиции.
Уникальность этой операции в том, что исходя из соотношения сил (около 120 тыс. русских против 150 тыс. турок при равенстве в артиллерии – по 300 орудий) операция носила для русских оборонительный характер, но вылилась в большую стратегическую, оперативную и тактическую победу.
Как отмечал исследователь операции и участник войны Н. Г. Корсун: «Сарыкамышская операция представляет пример довольно редкого образца борьбы против окружения – борьбы, которая началась в обстановке обороны русских и закончилась в условиях встречного столкновения, с разжатием кольца окружения изнутри и преследованием остатков обходного крыла турок»[9].
Под руководством блестящего полководца генерал-лейтенанта Н. Н. Юденича русским войскам удалось не только избежать оперативного окружения, но и разгромить 3-ю турецкую армию [9-й (17-я, 28-я и 29-я пехотные дивизии, 9-я кавалерийская бригада), 10-й (30-я, 31-я и 32-я пехотные дивизии, 10-я кавалерийская бригада) и 11-й (33-я, 34-я, 18-я пехотные дивизии, 11-я кавалерийская бригада) корпуса], стремившуюся к окружению главных сил русской Кавказской армии, сосредоточенных у Сарыкамыша, переломив казавшуюся вначале безнадежной ситуацию. Проводимая в исключительно сложных условиях, операция привела к тяжелому поражению турецкой армии, 10-й и 9-й корпуса противника были почти уничтожены, и турки в общей сложности потеряли до 90 тыс. человек, в т. ч. до 12 тыс. пленными.
Так, 14 декабря в верхнем Сарыкамыше были пленены 20 офицеров и 1,5 тыс. нижних чинов. 19 декабря попал в плен 50-й пехотный полк во главе с командиром и 15 офицерами. Всего в этот день войсками Кавказской армии были пленены 40 офицеров и 5 тыс. нижних чинов. 20 декабря – пленено 700 человек, чуть позже еще свыше 300 человек.
28 декабря были пленены 2 турецкие роты, на следующий день захвачен 92-й пехотный полк в составе 11 офицеров и 1,5 тыс. нижних чинов, а также уничтожены батальон 52-го пехотного полка (взяты в плен 1 офицер и 250 нижних чинов) и батальон 53-го пехотного полка.
А 2 января под Караурганом был окончательно разгромлен турецкий 11-й армейский корпус и захвачено более 1 тыс. пленных (52-й и 54-й пехотные полки, остатки 98-го и 99-го пехотных полков). 4 января, в последний день операции, у Еникея была разгромлена 32-я пехотная дивизия и вновь взято много пленных (только от конной атаки казаков-сибиряков – 300 человек).
Только в окрестностях собственно Сарыкамыша весной 1915 г. было похоронено 28 тыс. турок и 13 тыс. животных.
Характеризуя потери противника в этой операции, газета «Отклики Кавказа» писала: «При взятии в плен под Сарыкамышем командира 9-го корпуса Исхан Паши при нем была найдена ведомость с перечислением полков и батальонов, уцелевших из состава 5 корпусов к концу Сарыкамышских боев и с указанием численного их состава. Эта ведомость устанавливает, что к концу Сарыкамышской операции 9-й корпус фактически перестал существовать, так как во всех трех дивизиях осталось 900 боеспособных нижних чинов»[10].
В плен были захвачены: командир корпуса генерал-майор Исхан-паша, начальник 17-й пехотной дивизии генерального штаба полковник Тахир-бей, начальник 28-й пехотной дивизии генерального штаба полковник Эдхем-бей (принявший командование дивизией у раненого полковника Амираз-бея), начальник 29-й пехотной дивизии генерального штаба полковник Ариф-бей. Попали в плен также начальники штабов трех дивизий и начальники штабов двух корпусов – 9-го (генерального штаба подполковник Сеид-бей Гусейн-паша) и 10-го (генерального штаба майор Люфти-бей). Были пленены и офицеры штаба 3-й турецкой армии майоры Нусух-бей, Измаил Хаки-бей, капитаны Ахмет-Хильми ефенди, Юссуис-бей.
Исхан-паша характеризовался в русской прессе следующим образом: «Пленный турецкий генерал производит впечатление прежде всего высокоинтеллигентного человека. …генерал прекрасно владеет французским языком. Носит генеральскую тужурку, сверх которой одета простая походная шинель, не имеющая на себе никаких признаков, отличающих генерала от любого солдата»[11]. Также «Исхан-паша, на вид весьма скромный старик, все время находится в кругу своих ближайших соратников, подполковника Шериф-бея и капитанов Мемет-бея и Зыя-бея. Пленники, видимо, чувствуют себя довольно спокойно, и вступают в разговор, выражая свое сожаление, что не могут свободно объясняться по-русски. Сам Исхан-паша совершенно не владеет русским языком. Шериф-бей, беседуя с публикой, рассказал о своем пленении. Все им передаваемое сходится с сообщенным в агентских телеграммах»[12].
Летом 1915 г., находясь в Чите, генерал бежал из плена, но на действительную военную службу вернуться ему не удалось.
В ходе Сарыкамышской операции турки потеряли еще одного генерала – 19 декабря у селения Верхний Сарыкамыш. Селение упорно оборонялось турками три дня, а затем после артподготовки было взято штыковой атакой.
Е. В. Масловский так характеризовал потери турок в Сарыкамышской операции: «9-й турецкий корпус перестал существовать; также надо было целиком вновь формировать 30-ю дивизию 10-го корпуса и 34-ю дивизию 11-го корпуса. 3-я турецкая армия в этой операции потеряла 90 тысяч человек, свыше 60 орудий. В рядах армии к 10 января 1915 г. состояло лишь 12 400 человек. Это из 150 тысяч, начавших операцию. Фактически, 3-я турецкая армия была уничтожена»[13].
Таким образом, общие потери турок составили 60 % от группировки (из них более 13 % пленными).
Погибла одна из трех турецких армий в составе Действующей армии Оттоманской империи к началу войны – т. е. была выведена из строя треть ее вооруженных сил.
Преследование противника и бои в январе-феврале 1915 г. значительно увеличили численность турецких военнослужащих, находящихся в русском плену. Так, к 18 февраля 1915 г. было эвакуировано во внутренние губернии России свыше 18 тыс. турецких пленных, в т. ч. 4 паши, 337 офицеров, 17 765 аскеров, гамидие и четников[14].
Говоря о захваченной у противника артиллерии, необходимо отметить, что 19 декабря были захвачены 6 горных орудий и 14 пулеметных вьюков, а 20 декабря – 4 пулемета и 4 горных орудия.
21 декабря 1-й Уманский полк Кубанского казачьего войска под дер. Караурган, атакуя в глубоком снегу, взял 8 орудий. Сибирская казачья бригада, проведя знаменитую атаку под г. Ардаганом, захватила 2 орудия.
28 декабря под Караурганом были захвачены 2, а на следующий день – «много» орудий. 2 января русские части обнаружили части от орудий, разобранных турками, а 4 января – 2 пулемета на вьюках.
В период Сарыкамышской операции было захвачено и первое турецкое знамя – знамя 8-го пехотного полка турецкой армии. Речь идет о знаменитой конной атаке 1-го Сибирского казачьего Ермака Тимофеева полка под Ардаганом 21 декабря 1914 г.
В сумерках 21 декабря на марше у города Ардаган под Сарыкамышем 8-й пехотный полк 3-й пехотной дивизии 1-го Константинопольского корпуса был атакован 1-м Сибирским казачьим полком Сибирской казачьей бригады. Не успевшие развернуться в каре для отражения конной атаки турецкие роты были смяты лавой сибирцев. В ходе ожесточенной ночной рубки и преследования полк противника был уничтожен. В плен попали 6 офицеров, врач и до 200 аскеров, на следующий день на месте боя русская пехота похоронила свыше 500 турецких трупов. Особенно жестокий бой был вокруг турецкого полкового знамени. Груды трупов на следующий день свидетельствовали, что турки дрались здесь геройски и почти все были уничтожены. Потери ермаковцев – 16 человек убитыми и 36 ранеными[15].
По воспоминанию очевидца, с захваченным знаменем противника произошел интересный эпизод: «Когда турецкое знамя перешло в руки казаков, они стали кричать: «Знамя! Знамя!». Услышал эти крики и командир полка. У него перехватило дух: неужто потеряно полковое знамя?! Э. А. Раддац (командир 1-го Сибирского казачьего полка. – А. О.) обратился к командиру 3-й сотни, при которой оно находилось, есаулу Г. Н. Путинцеву с вопросом: «Где знамя?» Но Путинцев на время потерял управление своей сотней и не смог сразу дать ответа. Тревога усилилась. Но вот прискакал адъютант и доложил, что знамя на месте. А затем казаки доставили и трофейное, с большим полумесяцем и вышитыми письменами… Такие секунды не забываются. Недавний испуг Раддаца сменился восторгом. Это захваченное турецкое знамя стало началом его блестящей карьеры в годы Первой мировой войны»[16].
Фактически казаки разгромили гвардейскую часть – ранее 8-й полк входил в состав Константинопольского гарнизона. Захватил знамя (по воспоминанию участника боя) казак 3-й сотни Семен Колков, уроженец Атаманской станицы Омского уезда (но в официальном документе значится Артемий Савельев[17]). Проявивший инициативу командир 4-й сотни (сотни, бывшей на острие атаки) 1-го Сибирского казачьего Ермака Тимофеева полка Вячеслав Иванович Волков был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.
Имеется следующее описание этого знамени: «Малиновое, шитое золотом… С него имелась фотография…»[18]
О фактическом уничтожении 3-й армии в Сарыкамышской операции свидетельствовал и германский генерал кавалерии, маршал Турции, германский уполномоченный при турецком Верховном командовании (одновременно командующий 1-й турецкой армией) О. Лиман фон Сандерс: «…операция… закончилась уничтожением этой армии, которая из турецких оперативных соединений первой вступила в мировую войну»[19].
Русские потери в операции – более 20 тыс. убитых, раненых, больных и свыше 6 тыс. обмороженных; особенно пострадал командный состав, в основном убитыми.
Победа вызвала резонанс среди первых лиц союзного командования Антанты.
Главнокомандующий французской армией Ж. Жоффр в телеграмме на имя русского главкома великого князя Николая Николаевича писал: «Прошу Ваше императорское высочество принять горячие поздравления по случаю крупных побед, одержанных Кавказской армией. Неизменным и непрерывным усилием на всех театрах военных действий союзные армии подготавливают решительные победы будущего»[20].
Главнокомандующий английской армией во Франции фельдмаршал Д. Френч также писал: «Счастлив получением радостного известия, которое Ваше императорское высочество изволили сообщить мне по телеграфу, – о двух блестящих победах 21 и 22 декабря, одержанных русской армией над превосходными силами турок. Прошу Вас принять мои искренние поздравления и передать от имени всей британской армии Вашим победоносным войскам наше восхищение и полную уверенность в окончательном успехе наших армий»[21].
Король Бельгии Альберт также отметил русскую победу: «С великой радостью узнал об успехе Вашей доблестной кавказской армии. Благоволите передать ей от имени моего и моей армии горячие поздравления с блестящей и решительной победой»[22].
Результатами сарыкамышской победы стали упрочение положения России на ТВД, приобретение русскими войсками чувства превосходства над турецкой армией, их выход на позиции для дальнейшего наступления.
Русский Кавказский фронт приковал к себе 11 турецких пехотных дивизий (еще 5 в это время находились на других фронтах) – т. е. 69 % активных пехотных дивизий действующей армии Оттоманской империи.
Причем Кавказская армия при минимуме первоочередных войск (4 дивизии) оттянула на себя 11 кадровых турецких дивизий и сильно их обескровила, чем была оказана неоценимая помощь союзникам – прежде всего англичанам. Благодаря сарыкамышской победе произошло усиление турецких войск, действующих против Кавказской армии, что облегчило действия англичан в Месопотамии и в районе Суэцкого канала.
Для русских войск в Европе Кавказский фронт был «донором», выделяя новые формирования для борьбы с немцами и австрийцами. Два корпуса, которые были направлены на австро-германский фронт в начале войны, были дополнены еще 1,5 корпуса – обстановка позволяла это сделать.
Используя результат сарыкамышской победы, в марте-апреле 1915 г. по распоряжению Ставки осуществлялось сосредоточение сил и средств, необходимых для проведения планирующейся десантной операции в Проливах: 5-го Кавказского (сформированного из частей Кавказской армии, высвободившихся после Сарыкамышской операции) и 2-го армейского корпусов, начавших сосредоточение в черноморских портах. Общее руководство операцией возлагалось на командующего 7-й армией генерала от артиллерии В. Н. Никитина. Но неблагоприятная для русских войск оперативно-стратегическая обстановка весной – летом 1915 г. предопределила использование этих войск для других целей.
Крах турецкого «блицкрига» привел к перелому и захвату стратегической инициативы на Кавказском ТВД русской армией уже с начала 1915 г. И эту инициативу Россия удерживала в течение всей войны. Турецкие войска на Кавказском ТВД на полгода потеряли способность к активным действиям.
1.2. «Трудное лето и армянский вопрос» – кампания 1915 г. на Кавказском ТВД
После завершения Сарыкамышской операции 17 января 1915 г. русские войска взяли г. Тавриз, в феврале – марте очистили от противника Чохорский край.
Война перешла на территорию Турции.
Преследуя противника, русские части продолжали трепать турок. 13 января 1915 г. 2 сотни 1-го лабинского полка Кубанского казачьего войска под командованием есаула Лубенцова атаковали турецкую кавалерию – в этом бою был убит командир турецкой бригады. А 14 января в Алашкертской долине (к юго-западу от Сарыкамыша в 35 км от Ольт) в результате захвата русскими войсками селения Горнес были захвачены в плен начальник 31-й пехотной дивизии со штабом, 16 офицеров, 7 врачей и 350 аскеров с 3 орудиями. Участник боя следующим образом передает обстоятельства захвата штаба турецкой дивизии: «Верстах в двух от Гарнеса встретили первый сторожевой пост. На их окрик: «Кто идет?» наши ответили: «Свои!» (многие из наших стрелков знают их язык). Те и подпустили наших близко. Но, как только они узнали нас, мы сейчас же бросились в штыки. Не успели они нас и поранить никого, как мы всех их перекололи. Шагах в ста от Гарнеса – другой пост. Этих взяли живьем, тоже без шума, без крика. Вырыли они себе в снегу яму, сидят, дремлют. Не успели очнуться, как их схватили и отвели подальше назад. Показалось наконец и селение Гарнес. До него осталось несколько шагов. Идем – не дышим. Полная тишина и там. Огней никаких, никаких признаков жизни. Дошли. Кавалерия стала у края селения, а пехота сразу на «ура» – штыки на перевес и в деревню. Через минуту в деревне поднялась суматоха: кричат, волнуются наши, проснулись и они, и загалдели… ничего не разберешь. Но для них все уже было поздно: наши овладели селением. Когда наши вышли на самую середину селения, около полуроты турок бросились было бежать; наши – на них; они открыли тогда огонь, но успели только сделать шесть выстрелов, как их офицер приказал сдаться. Наши овладели селением, в котором оказался весь штаб 31-й турецкой дивизии в полном составе. Тут были и генерал – начальник дивизии, и начальник штаба, 24 офицера, из которых трое были в чине полковника, а остальные – обер-офицеры. Были кроме офицеров и врачи. Солдат турецких в селении оказалось около 400 человек – кавалерии и пехоты. Начальника дивизии застигли в постели, так что нашим солдатам пришлось обождать, пока он оденется»[23].
18 апреля – 13 мая была осуществлена Ванская операция, приведшая к разгрому корпуса Халил-бея и захвату ключевых позиций в турецкой Армении. Части Кавказской армии захватили до 30 орудий, пулеметы и около 2 тыс. пленных.
Так, после боя 19–20 апреля с частями Халил-бея у Хой-Дильмана на поле боя осталось 3,5 тыс. убитых турок. 24 апреля у Ардост-Кечыка были пленены 9 офицеров и до роты турецкой пехоты. 11 мая в Карадербентском проходе изрублены 2 турецкие роты и также взяты пленные.
Преследуя турецкие войска, русские части наносили им чувствительные потери. Так, у Мелязгерта и Адыльджеваза были уничтожены 500 турок, 13 июня у Гейдага – 1 тыс. и т. д.
В ходе Ванской операции 13 мая при преследовании турецких войск были захвачены 3 орудия, а в г. Ване – еще 26.
Рейд 6-20 мая 1915 г. силами конного отряда генерал-лейтенанта Г. Р. Шарпантье (36 эскадронов, 22 орудия) от Тавриза на Урмию и Ван способствовал укреплению престижа России в Персии.
К июню 1915 г. численность Кавказской армии достигла 133 тысяч пехоты, 36 тысяч кавалерии и 356 орудий. В ее состав входили 1-й (генерал-лейтенант Г. Э. Берхман) и 4-й (генерал от инфантерии П. И. Огановский) Кавказские, 2-й Туркестанский (генерал-лейтенант М. А. Пржевальский) армейские корпуса, а также Приморский (генерал-майор В. П. Ляхов) и Азербайджанский (генерал-майор Ф. И. Назарбеков) отряды.
К июню в составе армии числилось 112 ¾ батальона, 348 орудий, 213 сотен, 20 инженерных рот, два авиационных отряда, 43 ополченских и 8 добровольческих дружин.
Противостоящая ей 3-я турецкая армия к лету усилилась 3-й второочередной (бис) дивизией (из кадров 3-й дивизии 1-го Константинопольского корпуса, впоследствии переименована в 51-ю дивизию 18-го армейского корпуса), 5-й второочередной (бис) дивизией (из 14-й дивизии 5-го армейского корпуса, впоследствии 52-я дивизия), 5-й сводной дивизией (из маршевых частей) – т. е. в общей сложности целым корпусом. К лету в состав 3-й турецкой армии (190–200 батальонов, 128 эскадронов и сотен, 360 орудий) входили: 9-й, 10-й и 11-й армейские корпуса, 2-я кавалерийская дивизия (36 тыс. человек); группы Хамди и Штанге, действовавшие на левом фланге турецкой армии (до 10 тыс. человек); группа Халила для операций в Персии (около 20 тыс. человек)[24]. В процессе подготовки были 28 тыс. новобранцев и на подходе до 7 тыс. бойцов. Итого: 65–70 тысяч солдат и офицеров.
26 июня правофланговая ударная группировка 3-й турецкой армии под командованием генерал-лейтенанта Абдулкерим-паши нанесла удар на Мелязгертском направлении, стремясь прорвать оборону 4-го Кавказского армейского корпуса. Русские части, понеся значительные потери (в том числе 1 тыс. пленных и несколько орудий), были вынуждены 13 июля начать отход. Специально созданный отряд генерала Н. Н. Баратова, нанесший контрудар во фланг и тыл группировке Абдулкерим-паши при фронтальной атаке войск 4-го Кавказского армейского корпуса, выправил положение. Турецкие войска понесли значительные потери и начали отступать.
Хотя Алашкертская операция и не достигла своей конечной цели – окружения группы Абдулкерим-паши (было взято в плен около 4000 турецких солдат, захвачено 4 орудия) – и туркам удалось сравнительно благополучно выйти из окружения, но в результате предпринятого русскими смелого и хорошо рассчитанного контрманевра широкий наступательный план германо-турецкого командования также был сорван.
Разгромленные войска противника отошли к р. Евфрат.
Трофеями русских войск стали более 10 тыс. пленных (в т. ч. 1 генерал и 300 молодых турецких подпоручиков, только что выпущенных из столичного училища и следовавших в части назначения).
Главным итогом Алашкертской операции стало сокращение фронта главных сил Кавказской армии больше чем на 100 км, что позволило создать сильный армейский резерв.
К 15 ноября 1915 г. Кавказская армия насчитывала в своих рядах 111 батальонов, 200 сотен, 373 орудия и 8 ополченских и добровольческих дружин, при численности в 3961 офицер, 153 207 штыков, 27 631 сабля и 449 пулеметов. 3-я турецкая армия насчитывала до 125 линейных и 32 запасных батальонов, 40 эскадронов, 8-10 тысяч курдов с артиллерией.
Действия русских войск на Кавказском фронте в этой кампании напрямую содействовали облегчению положения союзников во время проведения Дарданелльской операции 1915–1916 гг. Количество турецких пехотных дивизий на Кавказском фронте, несмотря на критическую для турок ситуацию в районе Проливов, не только не уменьшилось, но в апреле увеличилось на одну дивизию – и держалось в количестве 12 пехотных дивизий весь 1915 г. И это во время угрозы столице Турции со стороны англо-французов – когда каждый батальон у турок был на счету!
Как отметил германский генерал Э. фон Людендорф: «… турецкая армия на кавказской границе была разбита и с тех пор продолжала отступать… Мои надежды, что бои на Кавказском фронте оттянут русские силы, не оправдались»[25].
Таким образом на Кавказском фронте русские войска оттягивали на себя 12 турецких пехотных дивизий, притом что к августу на других фронтах у турок находилось: в Галлиполи (Дарданеллы) – 23 пехотные дивизии, в Ираке – 3 пехотные дивизии и в Аравии – 4 дивизии. Соответственно, в этот период Кавказский фронт удерживал 28,6 % турецких вооруженных сил, а на декабрь (против Кавказской армии – 12, в Галлиполи – 14, в Ираке – 5, в Аравии – 4 пехотные дивизии) – 34 % турецких войск.
Если в июне до 8 пехотных дивизий Кавказской армии (133 тысячи пехоты, 36 тысяч кавалерии и 356 орудий) противостояли 12 пехотным дивизиям противника (105 тысяч человек, 300 орудий), то в декабре – 180 тыс. русских солдат и офицеров при 384 орудиях вели боевые действия против примерно такой же группировки противника[26].
Все операции на Кавказе проходили под знаком активности со стороны русских, в том числе – с целью удерживать в постоянном напряжении турецкую 3-ю армию, и не только не допускать ее ослабления, но всеми мерами привлекать на себя новые силы противника из района Проливов Босфор и Дарданеллы. Кавказский ТВД не только являлся донором других ТВД Восточного фронта – он реализовал важную союзническую миссию, а боевые действия были перенесены вглубь территории противника.
Как писал генерал от инфантерии начальник штаба Верховного главнокомандующего Н. Н. Янушкевич: «Россия… нанесла грозный удар Турции на Кавказе… приведший к упадку духа последней, и по настоящее время притягивает к себе на Кавказском фронте свыше 200 батальонов турецкой армии, облегчая тем самым борьбу союзников не только в районе Дарданелл, но и в Египте, и в Месопотамии»[27].
По авторитетным данным французских военных специалистов, турецкая армия потеряла в 1915-м на Русском фронте до 100 тыс. человек[28] – до 30 % от всех боевых потерь за год. В том числе – до 30 тыс. пленными.
Наиболее серьезные потери турки понесли в период Алашкертской операции 26 июня – 21 июля и Евфратской операции 23–31 июля – до 20 тыс. пленных, не менее 20 орудий, пулеметы.
Так, 24 июня 1-й Кавказский полк Кубанского казачьего войска атаковал у г. Дупган турецкую колону, захватив в плен уже упомянутую группу из 300 молодых подпоручиков, только что выпущенных из военных училищ, а также 1 тыс. солдат. В июле отличились сотни 1-го Лабинского полка Кубанского казачьего войска, атаковавшие турецкую пехоту в окопах у г. Копот, и захватившие в плен 2,5 турецких роты.
К 21 июля трофеями русских войск стали более 10 тыс. пленных (в т. ч. 1 генерал). 26 июля на Палантекенских позициях части Кавказской армии захватили пленных, в т. ч. полкового командира и 4-х офицеров.
На Мергемирском перевале были пленены 2 турецких полковых командира, а на евфратском направлении 19 офицеров и 1172 аскера.
К 9 августа русскими войсками были пленены: генерал, 84 офицера и 5129 аскеров[29]. К этому времени трофеями частей Кавказской армии стали 12 орудий и 6 пулеметов[30].
Были захвачены и боевые знамена противника.
Новый год начался с пленения т. н. «софианского» знамени.
3 апреля на р. Арахве 19-м Туркестанским стрелковым полком было взято еще одно турецкое знамя – оно хранилось в штабе Михайловской крепости в г. Батум.
В ходе Ванской, Алашкертской и Евфратской операций русские войска решили важнейшие оперативно-стратегические задачи, сформировав предпосылки для последующих действий.
Кампания 1915 г. на Кавказе была замечательна попыткой турецких войск в очередной раз захватить стратегическую инициативу (Алашкертская операция), взаимодействуя с австро-германскими союзниками. Один из самых эффективных ударов турецких войск был осуществлен в рамках летней кампании 1915 г. Но русские войска прочно удерживали стратегическую инициативу.
Помимо помощи союзникам в Проливах другой важнейшей, не только стратегической, но и военно-гуманитарной задачей Кавказской армии было спасение армянского народа от турецкого геноцида.
Так сложилась история, что армяне веками находились под игом персов и турок. Но после того как по итогам войны 1828 г. к России отошли Ганжинское и Эриванское ханства, часть армянского народа была спасена от персидского гнета, войдя в состав Российской империи. В единоверной России армяне чувствовали себя свободно – могли беспрепятственно продвигаться по служебной лестнице, процветали в экономическом отношении.
Но часть армянского народа оставалась под еще более тяжким, чем персидский, гнетом – турецким. В Турции оставались 7 армянских провинций (вилайетов): Эрзерум, Ван, Диарбекир, Битлис, Мамурет, Сивас и Харпут с населением 1 млн 651 тыс. человек, в то время как русская Армения насчитывала 1 млн 980 тыс. жителей.
Султан Абдул Гамид, обязавшийся после поражения в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. провести в турецкой Армении ряд мер, облегчающих положение местного населения, отказался выполнить данные обязательства.
Режим Абдул Гамида зверствовал в Болгарии, устроил резню греков в Константинополе, но наиболее тяжким преступлением турок был геноцид армянского народа, организованный теперь уже младотурецким правительством в годы Первой мировой войны.
Проигрывая операции на Кавказском фронте, турки решили отыграться на своих христианских подданных, истребив (по разным оценкам) от 800 тыс. до 1 млн армян. Уничтожались и женщины, и дети – по национально-религиозному признаку.
Когда в апреле 1915 г. турки начали массовый геноцид армянского народа, по личному указанию императора Николая II русские войска предприняли ряд мер (открытие границ, обеспечение беженцев, начало Ванской наступательной операции), в результате чего из 1 млн 651 тыс. турецких армян было спасено 375 тысяч человек – 23 % населения турецкой Армении[31].
Сохранились рассказы очевидцев «о душераздирающих, разыгравшихся при этом сценах, о незабываемых проявлениях безмерной радости и слезах благодарности со стороны страдальцев, падавших на русскую землю и неистово ее целовавших, о русских солдатах-бородачах, стыдливо прятавших увлажненные слезой глаза и кормивших из своих котелков изголодавшихся армянских детей, о матерях, целовавших сапоги русских казаков, бравших в седло по одному, по два армянских ребенка и спешно увозивших их подальше от этого ада, о рыдавших от счастья стариках, обнимавших русских солдат, об армянских священниках, с крестом в руках возносивших молитвы, крестивших и благословлявших коленопреклоненную толпу.
У самой границы, прямо под открытым небом, было расставлено множество столов, за которыми русские чиновники принимали армянских беженцев без всяких формальностей, вручая по царскому рублю на каждого члена семьи и особый документ, дававший им право в течение года беспрепятственно устраиваться по всей Российской империи, пользуясь бесплатно всеми видами транспорта. Здесь же было налажено кормление голодных людей из полевых кухонь и раздача одежды нуждающимся. Русские врачи и сестры милосердия раздавали лекарства и оказывали неотложную помощь больным, раненым и беременным»[32].
Такое не забывается. Недаром именно Армения всегда была, есть и будет самым верным и надежным союзником России на Кавказе.
1.3. Разгром турецкой кавказской армии – кампания 1916 г.
В конце 1915 г., после фактического поражения англо-французских войск в Галлиполийской операции, русские войска с целью упредить переброску турецких резервов с Дарданелльского фронта на усиление 3-й армии (должна была увеличиться вдвое) начинают Эрзерумскую операцию (28.12.1915 г. – 03.02.1916 г.).
К началу операции Кавказская армия имела в своем составе 126,5 батальона, 372 орудия, 208 сотен, 20 инженерных рот, 52 дружины ополчения.
3-я турецкая армия насчитывала 123 батальона, 122 орудия, 40 эскадронов и 8-10 тыс. курдов[33].
Русские имели до 75 тыс. штыков, турки до 60 тыс. штыков, но на сильно укрепленных позициях.
Изучая карту Кавказского ТВД, мы видим, что все главные операционные направления от турецкой границы в важнейшие провинции азиатской Турции – в Анатолию, Сирию и Месопотамию – сходятся на Эрзерумской равнине. Эрзерумская равнина – замок, запирающий армянский ТВД. Ключ от этого замка – крепость Эрзерум. Древняя турецкая крепость Эрзерум, усовершенствованная немцами в конце XIX столетия, принадлежала к числу горных крепостей с незамкнутой линией обороны. Сила этой крепости основывалась на силе Деве-Бойнской позиции, расположенной фронтом на восток и северо-восток. Боясь обхода этой позиции, немцы усилили ее постройкой двух фортов на севере: Кара-Тюбек и Тафта и двух на юге: Палантекен № 1 и Палантекен № 2.
Русский план был прост и целесообразен: зайти в тыл Деве-Бойнской позиции, для чего действовать по кратчайшему – Ольтинскому – направлению. Это направление было дано одному из лучших соединений Кавказской армии – 2-му Туркестанскому армейскому корпусу. Операция началась неожиданно – на второй день Рождества, когда, по понятиям турок, «русский байрам» обеспечивал им полное спокойствие.
Наступление было неожиданным для турецкой армии (включало в себя отвлекающий маневр и главный удар армейской группой в направлении на Кеприкей) и проходило в трудных погодных условиях. Обращает на себя внимание тщательная подготовка русских войск к операции. Так, были созданы метеостанции, подготовлены службы тыла, каждый боец получил теплые портянки, пару валенок, которые он надевал на ночлегах, снимая сапоги; короткий полушубок, не стеснявший движений; стеганые на вате шаровары, папаху с отворачивающимся назатыльником; теплые варежки; были заготовлены белые коленкоровые маскхалаты и белые чехлы на шапки, для предохранения глаз от ослепления войска 1-го Кавказского армейского корпуса получили защитные очки, все пехотинцы и кавалеристы (т. к. район операции был безлесным) должны были при наступлении нести с собой по два полена дров для обогрева на ночлегах, наступавшие роты имели толстые доски или жерди для организации переправ через ручьи (чтобы люди не мочили ног и затем их не отмораживали), пехотинцы ударных частей снабжались ручными гранатами. Принимались меры по дезинформации турок и охране тайны операции – служба радиосвязи была объединена в отдельную радиогруппу, подчиненную штабу фронта, производились ложные маневры и заготовки фуража. Сам командарм Н. Н. Юденич, не доверяя телеграфу, лично отправился в середине декабря экстренным поездом в Тифлис, чтобы получить у главнокомандующего фронтом санкцию на проведение операции, командиры корпусов получили свои боевые задачи втайне.
Н. Н. Юденич, по сути, предвосхитил стратегическую идею генерала от кавалерии А. А. Брусилова при осуществлении последним своего знаменитого прорыва – чтобы турки не увидели направления главного удара, а также не смогли провести войсковых перебросок с остальных участков обширного фронта, было намечено одновременно с переходом в наступление 2-го Туркестанского (демонстрация) и 1-го Кавказского (главный удар – силами 4-й кавказской стрелковой дивизии, Сибирской казачьей бригады и 1-го кавказского мортирного дивизиона) армейских корпусов проявить большую активность и на фронтах Приморского отряда (Батумское направление), 4-го Кавказского армейского корпуса (Эриванское направление), Ван-Азербайджанского отряда (на Ванском и Урмийском направлениях) и экспедиционного корпуса в Персии (на Керманшахском направлении). Каждый командир корпуса считал, что решает главную задачу.
Тяжел был штурм Азапкейских позиций – например, 153-й пехотный Бакинский полк 39-й пехотной дивизии в двухдневных боях потерял половину своего состава – до двух тыс. человек. Уже к 31 декабря турки израсходовали свои резервы. В итоге русские части (4-я кавказская стрелковая дивизия) вышли в тыл противника и 4 янвваря 1916 г. турецкие войска начали отходить к Эрзеруму.
Был осуществлен чрезвычайно трудный переход через заснеженные горы, и 7 января русские части вышли к хребту Деве-Бойну. 20 января русские войска начали штурм Эрзерума (первоклассной крепости, оснащенной более чем 700 орудиями)
30 января 18-м туркестанским стрелковым полком был занят передовой форт Ольтинского направления – Кара-Тюбек, а 1 февраля тыловой – Тафта; на следующий день были заняты главнейшие форты Деве-Бойнской позиции – и после 5-дневного штурма 3 февраля считавшаяся неприступной крепость была взята. Бои носили очень напряженный характер, турки переходили в контратаки, бойцы с обеих сторон проявляли массовую отвагу.
Падению турецких фортов значительно способствовало преимущество русских войск в артиллерии: 6-дюймовая полевая гаубица показала себя прекрасным орудием в горной войне. А незамкнутая крепость всегда может быть взята штурмом – при некотором преимуществе атакующей армии в артиллерийском вооружении.
В ходе Эрзерумской операции русскими было захвачено в плен 235 офицеров и около 13 тыс. солдат, 9 знамен (6 знамен регулярных полков и 3 – курдских конных), 323 орудия. Если же обобщить результаты Азапкейского сражения, штурма Эрзерума и преследования, то было пленено свыше 300 офицеров, более 20 тыс. солдат, трофеями стали более 450 орудий.
Так, 13 января 1916 г. 1-м Лабинским полком Кубанского казачьего войска был пленен командир турецкой бригады, а 2 февраля сотня 1-го Сибирского казачьего полка под командованием героя Ардагана есаула Волкова у с. Илиджи атаковала и захватила остатки 34-й пехотной турецкой дивизии со штабом, а также 20 орудий. 20 февраля у Атины в русский плен отправились 2 офицера и 280 нижних чинов турецкой армии.
4 марта сотня 1-го Лабинского казачьего полка у с. Бордак в конном строю атаковала турецкую пехоту, занимавшую вершину горы Губан-Дага. При поддержке других сотен она пленила до 1 тыс. турок.
3-я турецкая армия потеряла свыше половины личного состава, почти всю артиллерию, многие ее части прекратили свое существование.
Потери русской армии составили: офицеров 64 убитыми и 336 ранеными и контуженными, солдат – 2275 убитыми и 14 460 ранеными, обмороженными и контуженными.
Эрзерумская операция – один из немногих примеров законченной операции Первой мировой войны. Она была тщательно продумана, спланирована и реализована. Приказы отдавались в виде коротких, обязательно зашифрованных распоряжений, с использованием радио, телеграфа и телефона.
Турецкое командование лишилось крупнейшей базы проведения операций. Важнейшим итогом операции стало овладение русскими единственным укрепленным пунктом турок в Малой Азии – крепостью Эрзерум, что потребовало срочной посылки турками подкреплений в Армению со всех театров военных действий, чем вновь была облегчена задача борьбы англичан в районе Суэцкого канала и в Месопотамии. Оттоманские резервы двинулись не в состав 6-й армии в Месопотамию против англичан, а для реанимации турецкого фронта на Кавказе.
Занятие Эрзерума открывало русским войскам путь в Анатолию – базовый во всех аспектах регион Оттоманской империи. Огромен был и моральный аспект – поднялся престиж России, и не только в мусульманских странах. Ведь победы русского оружия на Кавказском ТВД происходили в безрадостные для стран Антанты дни 1915-го – начала 1916 года (неудача англо-французов в период Дарданелльской операции, неудачное наступление англичан в Месопотамии с капитуляцией британского корпуса у Кут-эль-Амары, разгром Сербии, Нарочская операция).
Эрзерумская операция вызвала ликование союзников России по Антанте.
Британская официальная история войны, фиксируя тяжелейшие условия проведения операции, отмечает, что: «единственной армией, которая наилучшим образом могла бы справиться с тяжелыми условиями и победить – была русская армия… Мощь этой армии, помимо стратегических и организаторских способностей генерала Юденича, явилась важнейшим фактором успешной реализации боевой задачи»[34]. Взятие считавшихся неприступными позиций Деве-Бойну явилось «подвигом, даже союзниками России воспринятым с удивлением, и произведшим тягостное впечатление в Берлине, к тому же операция была проведена в один из худших зимних месяцев, в условиях снега, льда и с учетом… прочих трудностей»[35]. Но «главная ценность захвата Эрзерума, помимо морального и политического эффекта, заключалась в использовании города в качестве новой базы на стыке всех наиболее важных дорог, результатом чего было разрушение связности и монолитности всего турецкого фронта…»[36].
К середине 1916 г. турки на Кавказском фронте помимо 3-й армии сосредоточили 2-ю армию, переброска которой осуществлялась по Багдадской железной дороге.
Параллельно с проведением Эрзерумской операции 4-й Кавказским армейским корпусом (командир генерал-лейтенант В. В. Де-Витт) была проведена вспомогательная операция. 21 февраля Приморский отряд высадил в тыл турецких войск десант, а 24 февраля занял г. Ризе.
В ходе Трапезундской операции 23 января – 5 апреля, проведенной силами Приморского отряда генерала В. П. Ляхова, 5 апреля был взят г. Трапезунд, столица последнего осколка Византии – Трапезундской империи.
Посол Франции в России М. Палеолог записал в своем дневнике: «…русские взяли Трапезунд. Успех этот, быть может, оживит в умах мечту о Константинополе, о котором почти совсем забыли за последнее время»[37].
Действия войск Приморского отряда при поддержке Черноморского флота советская историческая наука считала образцом комбинированной десантной операции при поддержке флота. Так, действия отряда (продвинулся почти на 100 км по горной местности, чрезвычайно лесистой и пересеченной) притянули против него резервы 3-й турецкой армии.
Важность овладения Трапезундом заключалась в том, что это был важнейший после Эрзерума коммуникационный пункт турецких войск, а также административный центр. Кроме того, противник «испытал удивление от демонстрации морской мощи»[38] России.
Весной части Кавказской армии также пленили значительное количество турок. Так, в ходе Мама-Хатунской операции в начале марта были захвачены 44 офицера и 770 нижних чинов, а 20 марта сдались 3 турецкие роты. В апреле было захвачено в плен свыше 1 тыс. аскеров и 56 офицеров (в одном Битлисе – 15 офицеров и 350 нижних чинов).
К началу мая 1916 г. в состав Кавказской армии входили 5-й (Трапезунд), 1-й (к западу от Эрзерума) и 4-й (в долине р. Евфрат) Кавказские, 2-й Туркестанский (в Понтийском Тавре) армейские корпуса и Азербайджанско-Ванский отряд (в долине р. Евфрат), а также корпус Н. Н. Баратова (впоследствии 1-й Кавказский конный корпус) в Персии (1-я кавказская казачья, кавказская кавалерийская дивизии, кавказская пограничная пешая бригада, 2-я бригада сводной кубанской казачьей дивизии, др. части).
Боевая мощь Кавказской армии достигала 19 пехотных дивизий (6 корпусов).
К лету русские войска продвинулись на 150–200 верст к югу и западу от Эрзерума; на правом фланге ими были заняты Трапезунд и Эрзинджан, на левом – Урмийский район; готовилось Багдадское наступление.
Русские авангарды вышли на линию Эллеу – Эрзинджан – Муш – Битлис (Эрзинджанская операция). После овладения районом Эрзинджана и расширения трапезундской зоны под угрозой оказалась Анкара, центр Анатолии. В руки русских попал второй по значению в регионе город – Эрзинджан, важнейший транспортный узел.
В ходе Эрзинджанской операции 18 мая – 20 июля русские войска захватили 17 тыс. пленных и 8 орудий, во многих ротах турок осталось по 20–25 человек – 3-я турецкая армия потеряла способность к дальнейшим активным действиям и не смогла объединить свои усилия с действиями перебрасываемой 2-й армии.
Так, 24 июня 1-й Таманский полк Кубанского казачьего войска к северо-западу от с. Бордак атаковал отходившую турецкую колонну. Было взято в плен два командира полка, 5 штаб-офицеров, 63 обер-офицера, 1,5 тыс. аскеров. А 3 июля у Байбурта были пленены 85 офицеров и свыше 1,2 тыс. аскеров.
По мнению английского верховного командования, хорошо знавшего состояние Оттоманской империи, удар, нанесенный Турции (а косвенно и Германии) в Армении, был настолько силен и чувствителен, что турки при содействии немцев должны были направить все свои силы, чтобы ослабить его политическое и военное значение. Этому способствовала и победа германо-турок в Дарданелльской операции.
Когда англо-французский экспедиционный корпус потерпел поражение в Галлиполи, турецкая 2-я армия была направлена на Кавказский фронт. Войска эти были воодушевлены победой над союзниками – они клялись над Кораном вернуть правоверным Эрзерум. 10 дивизий 2-й армии под командованием одного из лучших турецких генералов – маршала Ахмет-Изет-паши – должны были переломить ситуацию на Кавказском ТВД.
Ситуация была достаточно напряженной. Удлинившийся фронт поглотил русские резервы: в резерве Н. Н. Юденича оставалась лишь свежесформированная 5-я кавказская стрелковая дивизия – еще недоснабженная и недообученная, предназначавшаяся для второстепенных операций по охране тыла. Ее пришлось бросить на важнейшее Огнотское направление.
С начала августа происходило форсированное движение по горному бездорожью. В середине августа произошла встреча с противником, в 3–4 раза более сильным. Неделю русская дивизия, сражавшаяся в одиночку, удерживала 4 турецкие, затем начали прибывать полки 4-й кавказской стрелковой дивизии – и победа склонилась на сторону русского оружия.
Важным фактором успеха вновь стало преимущество в артиллерии.
В июле – августе русские войска, несмотря на превосходство противника, нанесли поражение 2-й турецкой армии, заняв г. Муш. В ходе Огнотской операции 24 июля – 29 августа 1916 г. русские 1-й и 5-й Кавказские и 2-й Туркестанский корпуса противостояли 2-му, 3-му, 4-му и 16-му корпусам свежей 2-й турецкой армии.
И армия дарданелльских ветеранов была разбита доблестными войсками Кавказской армии. В ходе операции русские 1-й и 5-й Кавказские и 2-й Туркестанский армейские корпуса потеряли около 20 тыс. человек, а турецкая группировка, перед операцией насчитывавшая 74 тыс. штыков, 7 тыс. курдов, 98 орудий – около 60 тыс. человек. Армия превратилась в потрепанный корпус.
Так, 20 июля у Огнота трофеями русских войск стали 7 офицеров и 300 аскеров, а 23-го у Килькит-чая и западнее Эрзинджана – 11 офицеров и 160 аскеров. 25 июля 1-й Таманский полк Кубанского казачьего войска в районе Мама-Хатун атаковал турецкую пехоту, пленив штаб турецкой дивизии и до 1 тыс. бойцов.
8-10 августа русские войска пленили до 400 аскеров при 13 офицерах, а после окружения и разгрома у г. Муш турецкой 4-й пехотной дивизии (10-й и 11-й пехотные полки погибли почти полностью) – еще 60 офицеров и до 2,3 тыс. аскеров. В ходе боя в Огнотском районе 28 августа были пленены 4 офицера и 240 аскеров.
В боях 18–19 августа были убиты командир 2-го турецкого корпуса генерал-майор Фаик-паша и начальник 30-й пехотной дивизии, ранен начальник 12-й пехотной дивизии. Командир корпуса получил пулевое ранение у горы Çavreşi (Карлиова).
Сила турецкой армии была сломлена. Так, к концу 1916 г. 3-я турецкая армия насчитывала 36 тыс. штыков, а 2-я – 64 тыс. В составе 3-й армии осталось 78 батальонов, во 2-й армии – 64 батальона, тогда как ранее их общий боевой состав достигал 309 батальонов, 156 эскадронов и 12 тыс. курдов. То есть число батальонов в этих армиях уменьшилось на 54 %, эскадронов на 74 % и курдов на 66 %[39]. Причем нужно учесть, что в ряды этих армий было влито 14 пехотных дивизий (126 батальонов), ранее принимавших участие в отражении англо-французского десанта у Дарданелл: 10 вошли в состав 2-й армии, 4 усилили 3-ю. Имевшие позитивный боевой опыт и высокий боевой дух, эти соединения были перемолоты на Кавказе, не попав в Сирию и Месопотамию.
В сентябре 1916 г. была проведена реорганизация Кавказской армии, в которую входили: группа генерал-лейтенанта Н. М. Воробьева (4-я, 5-я кавказские стрелковые дивизии, 2-я пластунская бригада) составила 6-й Кавказский армейский корпус под командованием генерал-лейтенанта Д. К. Абациева, а Азербайджанско-Ванский отряд был реорганизован в 7-й Кавказский армейский корпус (командир генерал-лейтенант князь Н. П. Вадбольский).
Русская Кавказская армия из-за чрезвычайно суровой зимы 1916–1917 гг. активных действий не вела. Чтобы не нести лишних потерь от морозов и болезней, Н. Н. Юденич оставил на достигнутых рубежах лишь боевое охранение, а главные силы разместил в долинах по населенным пунктам.
Армия готовилась к новым операциям, но реалии 1917 г. привели к пассивности русских войск. Намечавшаяся Мосульская операция проведена не была.
В начале марта 1917 г. 1-й Кавказский кавкорпус генерала Н. Н. Баратова разгромил персидскую группировку турок и, захватив в Персии важный узел дорог Синнах (Сенендедж) и город Керманшах, двинулся на юго-запад к Евфрату навстречу англичанам. В середине марта части 1-й Кавказской казачьей дивизии и 3-й кубанской дивизии, преодолев более 400 км, соединились с союзниками у Кизыл Рабата (Ирак).
Турция потеряла Месопотамию.
После Февральской революции активные боевые действия русской армией на турецком фронте не велись (по свидетельству А. Джемаль-паши: «Русская революция, разразившаяся в начале 1917 г., разрушила дисциплину в русских войсках, занимавших Эрзинджаи, Трапезунд и наводнивших наши восточные вилайеты до самого Битлиса… Теперь представлялась возможность снять несколько дивизий с фронта второй и третьей армии и отправить их на более важные фронты»[40]), а после заключения большевистским правительством в декабре 1917 г. перемирия со странами Четверного союза прекратились окончательно.
Блестящие операции 1915–1916 гг. (Евфратская, Огнотская, Эрзерумская, Трапезундская, Эрзинджанская) привели к тому, что доблестные войска Кавказской армии овладели первоклассной крепостью Эрзерум и рядом других городов и опорных пунктов, продвинувшись вглубь Турции почти на 250 км.
3-я и 2-я турецкие армии были разгромлены – в Эрзерумской, Эрзинджанской и Огнотской операциях, а экспедиционный корпус Н. Н. Баратова (Хамаданская операция против германо-турок в Персии силой 2 батальона, 2 дружины ополчения, 39 сотен и 20 орудий – порядка 4 тыс. штыков, 6 тыс. сабель) вышел к турецко-иранской границе. Дело в том, что британское правительство просило русское военное командование оказать содействие английским войскам, оперировавшим против Багдада, выдвижением русских частей к гг. Керманшах и Ханекин. Казачьи подразделения вошли в контакт с британской армией, символизировав тем установление единого фронта от Кавказа через Ирак и Месопотамию.
Свыше половины турецких вооруженных сил на начало 1917 г. были на Кавказском фронте. 16 турецких дивизий были воссозданы вследствие их уничтожения русской армией, и из них 5 – два раза.
Так, только в кампании 1916 г. в 3-й турецкой армии было уничтожено 9 дивизий, а армейские корпуса 5-й, 9-й, 10-й и 11-й были переформированы в дивизии с такими же порядковыми номерами и прибавлением наименований «Кавказские». В итоге 9-я и 10-я кавказские, 36-я дивизии составили 1-й кавказский корпус, 5-я и 11-я кавказские вместе с 37-й дивизией составили 2-й кавказский корпус.
Во 2-й турецкой армии были уничтожены в боях 7-я дивизия 16-го армейского корпуса, 48-я дивизия 4-го армейского корпуса и 49-я и 53-я дивизии 3-го армейского корпуса. 2-й армейский корпус стал состоять из 1-й и 47-й пехотных дивизий, 4-й армейский корпус – из 11-й и 12-й дивизий, 16-й армейский корпус – из 5-й и 8-й дивизий (ранее корпус состоял из 3-х пехотных дивизий), а 3-й армейский корпус был расформирован.
Реорганизация производилась именно вследствие разгрома.
Во главе 2-й армии был поставлен герой Дарданелл А. Мустафа Кемаль-паша (будущий Ататюрк, основатель современного турецкого государства).
На Кавказском фронте турки израсходовали до 33 % пополнений, ослабив этим остальные фронты. Фактически в 1916 г. на Кавказском фронте были разгромлены главные силы турецкой армии, что значительно облегчило положение остальных союзников (прежде всего британцев), противостоящих Оттоманской империи на других фронтах.
Если в первое полугодие кампании Кавказской армии противостоят все те же 12 турецких дивизий, то в августе (после переброски из Дарданелл) – 22.
22 турецкие дивизии были разгромлены 12 русскими – не просто разгромлены, а значительной частью уничтожены! И в декабре турки обладают на Кавказском фронте лишь 13 пехотными дивизиями.
Соответственно, в августе Кавказской армии противостояли почти 72 % турецкой действующей армии (22 дивизии против России на Кавказе, 2 против России в Галиции, 2 на Румынском фронте, 1 в Сирии, 3 в Ираке, 2 в Персии и 4 в Аравии). В декабре этого же года – 60 % (13 дивизий против России на Кавказском фронте, 5 против Юго-Западного и Румынского фронтов, 1 в Сирии, 3 в Ираке, 2 в Персии и 4 в Аравии, 2 на Балканах). Процент снизился не за счет перебросок на другие фронты – количество турецких дивизий уменьшила в бою русская армия.
Даже в августе 1917 г. турки держали против России 11 пехотных дивизий на Кавказе и 3 – против Юго-Западного и Румынского фронтов (по 6 – в Сирии и Ираке, 4 – в Аравии) – 46,5 %; в ноябре – 10 против Кавказской армии и 3 на других фронтах (13 – в Сирии, 6 – в Ираке, 4 – в Аравии), или 36 % активной турецкой пехоты.
Абсолютный рекорд войсковых перебросок на Русский фронт продемонстрировал август 1916 г., когда были переброшены 14 турецких пехотных дивизий.
Всего в августе 1914 – ноябре 1917 гг. на Русский фронт (без учета находящихся на фронте к началу боевых действий) были переброшены 15 турецких пехотных дивизий – и за этот же период убыла с Русского фронта лишь 1 пехотная дивизия.
В 1916 г. турки потеряли в боях с Кавказской армией свыше 100 тыс. человек – более 50 % своих потерь за кампанию. 1916-й г. – самый результативный в этом смысле год для Кавказской армии.
Общие потери (убитые, раненые, пленные, пропавшие без вести) турецкой армии на Русском фронте в 1914–1917 гг. составили до 300 тыс. человек. На конец кампании 1917 г. боевые потери турецкой армии – 40 % от ее общих потерь за почти 3,5 года боевых действий. На конец 1916 г. соответствующие цифры составили для турецкой армии – 50 %.
Были захвачены 100 тыс. пленных турок и 650 орудий.
Наибольшие материальные трофеи (450 орудий) были взяты в ходе Эрзерумской операции.
Так, 2 февраля 1-й Сибирский казачий полк у с. Илиджи захватил 20 турецких орудий. На важнейшей позиции у Эрзерума – хребте Деве-Бойну турки потеряли 70 орудий, а при преследовании остатков турецкой 34-й пехотной дивизии трофеями русских войск стали еще 13 орудий.
На линии фортов крепости русские войска захватили 197 орудий.
В итоге лишь один из русских корпусов в ходе Эрзерумской операции захватил 240 орудий противника.
3 февраля 1-й Сибирский казачий полк в ходе конной атаки под Эрзерумом захватил 9 полевых и 2 горных орудия. В ночь на 20 февраля в Битлисе были захвачены 20 орудий производства фирмы Круппа, а в бою под Битлисом – еще 6.
В ходе летних операций на Кавказском фронте русские войска также взяли значительное количество материальных трофеев.
Так, 20 июня на Байбуртском направлении были взяты 2 горных орудия, 11 зарядных ящиков, 2 пулемета и 3 бомбомета, а 24 июня 1-й Таманский полк Кубанского казачьего войска к северо-западу от с. Бордак захватил 2 орудия, пулемет и баллоны с газом. В ночь с 24 на 25 июня в районе г. Платаны были захвачены 1 орудие и 7 пулеметов.
3 июля у Байбурта были захвачены орудие и 5 пулеметов, 20 июля у Огнота – 1 орудие и 3 пулемета, а 23-го у Килькит-чая и западнее Эрзинджана – 6 пулеметов.
10 июля 1-й Кавказский пограничный полк конной атакой у с. Релъты отбил 2 турецких орудия. А 8 августа западнее р. Восточный Евфрат русскими частями были захвачены 4 пулемета и 3 орудия, в то время как 12 августа – 3 орудия и 3 пулемета.
10 августа 1-й Полтавский полк Кубанского казачьего войска и 1-й Сунженско-Владикавказский полк Терского казачьего войска у с. Ранка захватили 4 орудия.
И можно продолжать.
Наибольшее количество трофейных турецких знамен также были захвачены Кавказской армией в ходе кампании 1916 г.
3 февраля в Эрзеруме было захвачено 12 знамен – 9 принадлежали пехотным полкам и 3 полкам иррегулярной курдской конницы. Причем последние русская Ставка за трофеи не посчитала, объявив только о 9 захваченных знаменах.
Уникальность ситуации заключается в том, что под влиянием успехов русского оружия турецкое командование заблаговременно направило в крепость знамена частей 3-й армии, где они и хранились. Символично, что это не спасло их от пленения – и 3-я армия лишилась своих знамен тогда, когда и сама была в очередной раз фактически уничтожена.
Эти знамена участвовали в параде русских войск в Эрзеруме с участием главнокомандующего войсками Кавказского фронта великого князя Николая Николаевича, склонившись перед победителями. Восемь знамен были трофеями 1-го Кавказского и четыре – 2-го Туркестанского армейских корпусов.
Знамена были представлены императору в Царском Селе – император лично принял депутацию Кавказской армии и осмотрел ценные трофеи. М. Палеолог писал: «Понедельник, 13 марта (нового стиля. – А. О.)… При входе во дворец навстречу мне попадается группа офицеров, только что представивших турецкие знамена, взятые под Эрзерумом…»[41]
Два из трофейных стягов принадлежали 12-му и 13-му Эрзерумским крепостным артиллерийским полкам[42], но несколько были знаменами старого образца, возможно уже выведенными из состава войск – «три знамени красных старого образца» и «знамя зеленое старого образца», «взятые в крепости Эрзерум»[43].
В конце февраля 1916 г. при взятии г. Битлис также было захвачено турецкое знамя Южно-Ванского отряда[44]. 27 февраля у г. Ризе 19-м Туркестанским стрелковым полком также было взято знамя, отправленное на хранение в Михайловскую крепость.
1 марта у города Мама-Хатун трофеем 154-го пехотного Дербентского полка стало знамя турецкого 97-го пехотного полка[45].
В период летней кампании 19 июня у Байбурта ординарцем одного из полков 4-й Кавказской стрелковой дивизии Николаем Брунеком было захвачено еще одно турецкое знамя[46].
8 июля у г. Платаны (мест. Дачанос) подпрапорщиком 490-го пехотного Ржевского полка Лацисом и ефрейтором Борисовым под командованием поручика Е. И. Егина было взято знамя турецкого 1-го Сводного пехотного полка. Были захвачены также командир полка полковник Зиа-бей с канцелярией и штабом полка и склады ручных гранат. Документ характеризует это знамя как «зеленое, большое»[47].
22 июля под Эрзинджаном унтер-офицером 154-го пехотного Дербентского полка Аракеловым было взято знамя турецкого 14-го пехотного полка.
Помимо указанных выше знамен русской Трофейной комиссией были учтены также 2 полковых знамени 33-й пехотной дивизии[48]. Последнее обстоятельство представляет особый интерес – так как знамя 97-го пехотного полка было пленено при Мама-Хатуне 1 марта 1916 г., то это означает, что русскими частями были взяты знамена остальных двух полков дивизии – 52-го и 99-го пехотных – т. е. 33-я пехотная дивизия 11-го армейского корпуса осталась вообще без полковых знамен!
Таким образом в период кампании 1916 г. были захвачены 18 турецких знамен.
В кампании 1916 г. были разгромлены главные силы турецких 3-й и 2-й армий. Закавказье не только было обеспечено от вторжения турок на фронте огромного протяжения (к концу 1916 г. – 2, 6 тыс. км), но были решены активные стратегические задачи.
Взятие Эрзерума произвело наибольшее впечатление на союзников России по Антанте. Именно после поражения под Эрзерумом «Талаат-бей два раза пытался начать мирные переговоры…»[49].
Победоносная русская Кавказская армия выполнила и перевыполнила важнейшую стратегическую задачу, питала резервами германо-австрийский фронт, наиболее результативно взаимодействовала с союзниками. Операции армии – эталон мастерства в условиях мировой войны, воплощение суворовских принципов ведения боевых действий, яркий образец коалиционной стратегии.
Второй раз русская десантная операция для овладения Царьградом была запланирована на начало апреля 1917 г. Учитывая спокойную обстановку на фронте, истощение стран германского блока, опыт русской армии и энергичное руководство предполагаемой операцией (возглавить ее должен был командующий Черноморским флотом вице-адмирал А. В. Колчак), присутствовали все шансы на успех. Но Февральский переворот и начавшееся разложение армии не дали осуществиться этому замыслу.