Труды по истории Москвы. C. О. Шмидт. М. Н. Тихомиров – историк Москвы (М. Н. Тихомиров)

Такими словами закончил М. Н. Тихомиров предисловие к своей книге – первой в советское время монографии о Москве XII–XV вв. М. Н. Тихомиров был подготовлен к такому обобщающему труду всем своим предшествующим творчеством исследователя и краеведа.

Михаил Николаевич Тихомиров родился в Москве 19 мая (по старому стилю) 1893 г. В 1912–1917 гг. он – студент отделения истории историко—филологического факультета Московского университета. В 1923–1934 гг. преподает в средних учебных заведениях Москвы, с 1934 г. – в высших учебных заведениях исторического профиля: с 1934 г. на историческом факультете Московского университета (в 1946–1948 гг. декан, с 1953 г. – заведующий основанной им кафедры источниковедения); в довоенные годы – в Московском институте истории, философии и литературы и в Московском государственном историко—архивном институте. Много лет работал в Отделе рукописей и старопечатных книг Государственного Исторического музея, а затем и заведовал им. С Москвой связана и деятельность ученого с 1935 г. в Академии наук (членом—корреспондентом которой он стал в 1946 г., действительным членом – в 1953 г.) – в Институте истории, позднее в Институте славяноведения; в 1953–1957 гг. он – член президиума АН СССР и академик—секретарь Отделения исторических наук; с 1956 г. – председатель возрожденной им Археографической комиссии. Московскими издательствами напечатаны почти все его книги (начиная с дипломного сочинения, изданного в 1919 г., – М. Н. Тихомиров заявил о себе в науке сразу книгой!) и документальные публикации. В Москве 2 сентября 1965 г. М. Н. Тихомиров скончался; он похоронен на Новодевичьем кладбище, на площади, где происходят траурные церемонии.

М. Н. Тихомиров – историк очень широкого диапазона, и хронологического, и географического, и проблемно—тематического, даровитый педагог – создатель научной школы и видный организатор науки. Основные труды написаны им в 1930–1960–е гг. Он автор более десяти книг, сотен статей исследовательского характера, первооткрыватель и публикатор многих письменных исторических источников, инициатор и ответственный редактор научных изданий («Сводный каталог славяно—русских рукописных книг, хранящихся в СССР», «Очерки истории исторической науки в СССР», «Археографический ежегодник», возобновленное по его инициативе Полное собрание русских летописей, сочинения историков В. Н. Татищева, В. О. Ключевского, М. Н. Покровского и др.). В то же время он – составитель учебных пособий и вузовских, и школьных – по истории и географии, источниковедению и палеографии, практик музейного и архивного дела, популяризатор исторических знаний (брошюры и методические рекомендации, статьи в газетах и еженедельниках, публичные лекции и доклады), пропагандист учебного кино (еще на рубеже 1920–1930–х гг.!), убежденный и страстный защитник памятников истории и культуры.

Основная сфера исследовательских интересов М. Н. Тихомирова – отечественная история с IX по XIX в., история славянских народов и Византии, специальные исторические дисциплины – источниковедение, историография, историческая география, археография (т. е. выявление, собирание, описание и издание письменных источников), палеография.

Именно М. Н. Тихомиров показал, что средневековая Русь была страной высокоразвитой городской жизни, первым обобщил данные о народных движениях, написал многоплановое исследование по исторической географии России в XVI столетии, характеризующее и особенности социально—экономического и политического развития отдельных регионов огромной страны. Много трудов посвящено им деятельности государственных учреждений (земских соборов, приказному делопроизводству), международным связям (особенно с южнославянскими народами), внешней политике России и русским полководцам, происхождению названий «Русь» и «Россия», месту России во всемирной истории (в основе его посмертно изданной книги «Средневековая Россия на международных путях. XIV–XV вв.» – лекции, прочитанные в Париже в 1957 г.). Видное место в творчестве ученого занимали проблемы истории нашей культуры X–XVIII вв. (труды о городской письменной культуре Древней Руси, «Слове о полку Игореве», Андрее Рублеве, о роли Новгорода и Москвы в развитии мировой культуры, о библиотеке московских государей, начале книгопечатания, М. В. Ломоносове и основании Московского университета, о «народной» культуре и источниках ее познания и др.).

Отличительная черта трудов М. Н. Тихомирова – сочетание собственно исторического и источниковедческого исследования. Специально в источниковедческом плане написаны книга «Исследование о „Русской Правде“» (1941; в основе ее – докторская диссертация), незавершенная монография о начале русского летописания, многие статьи и предисловия к публикациям памятников письменности (первых новгородских берестяных грамот, сказаний о Куликовской битве, Соборного уложения 1649 г., документов монастырских архивов, публицистических сочинений XVI–XVII вв. и др.). На протяжении десятилетий ученый выявлял летописные памятники во всех хранилищах Москвы и издал обзор их.

В 1968–1979 гг. издательством «Наука» издано посмертно шесть книг избранных трудов академика М. Н. Тихомирова – преимущественно статей (в том числе не опубликованных при его жизни), подобранных по тематическому принципу: «Русская культура X–XVIII вв.» (1968), «Исторические связи России со славянскими странами и Византией» (1969), «Классовая борьба в России

XVII в.» (1969), «Российское государство XV–XVII вв.» (1973), «Древняя Русь» (1975), «Русское летописание» (1979). Издательством «Московский рабочий» переизданы в 1991 г. работы ученого в книге: М. Н. Тихомиров. Древняя Москва. XII–XV вв. Средневековая Россия на международных путях. XIV–XV вв.

Но даже самые сложные по тематике работы, самые изощренные текстологические штудии М. Н. Тихомиров старался писать доступным языком. Задача ученого, утверждал он, «заключается в популяризации науки, а вовсе не в том, чтобы эту науку сделать достоянием лишь немногих».[1] «Историк не просто исследователь, выпускающий из лаборатории нужный продукт. Историк – это и писатель. Иначе ему нечего браться за такой труд», – писал он в одной из последних своих статей в газете «Известия» в 1962 г.[2] И не только широта и многообразие интересов, но и подход к форме изложения исторического материала сближает М. Н. Тихомирова с великими демократическими традициями отечественной исторической науки, восходящими еще к Н. М. Карамзину и продолженными другими крупными историками XIX в.

М. Н. Тихомиров сумел сделать очень много. Он обладал великим даром трудолюбия, умел работать при всех обстоятельствах, никогда не жаловался на то, что приходится много трудиться. Он радовался творческой работе, как птица полету, считал это естественной формой своего существования. Даже путешествуя, он вел записи, не только отмечая виденное, а иногда и делая зарисовки зданий или архитектурных деталей, но и поверяя бумаге свои первичные соображения исторического характера. Писал он быстро, четким почерком, обычно без помарок, в последние десятилетия печатал на машинке. Имел, как правило, сразу же ясное представление об объеме готовящейся к печати рукописи и умел укладываться в намеченный объем. М. Н. Тихомиров гордился мастерским владением «ремеслом» историка и умело делал всю так называемую черновую работу; относился к ней уважительно и сердился на учеников (а человек он был не легкого характера!) за небрежность в научном аппарате, отсутствие унификации в оформлении статей и документальных публикаций. Высоко ценил умение легко читать древние тексты, быстро находить нужное место в книге. И школа Тихомирова была для учеников его не только школой мысли, но и «цехового ремесла» историка и, главное, преданной любви к труду историка.

Библиографические материалы о творчестве М. Н. Тихомирова издавались неоднократно начиная с 1953 г.,[3] а в 1974 г. отдельной книгой было опубликовано научное описание рукописного наследия М. Н. Тихомирова в Архиве Академии наук[4] (исследователь много лет возглавлял ученый совет этого архива). В 1987 г. в академической серии «Научные биографии» вышла книга о М. Н. Тихомирове его ученицы профессора Е. В. Чистяковой, в которой широко использованы и документы архивного фонда ученого, а в особом разделе охарактеризовано изучение им средневековой Москвы.[5]

Ознакомление с печатными трудами М. Н. Тихомирова, с документами его архива, с материалами учреждений, где он работал, убеждает, что интерес к познанию и исследованию прошлого Москвы и Московского края характерен для творчества ученого на протяжении всего его жизненного пути. При этом следует учитывать и то обстоятельство, что помимо многих работ, сами заголовки которых с очевидностью свидетельствуют о прямом отношении к истории Москвы,[6] большинство трудов М. Н. Тихомирова, посвященных историческим событиям XIII и последующих столетий, в той или иной мере касаются также истории Москвы.

Это и обобщающего типа работы по отечественной истории (включая учебные пособия) и истории отечественной культуры, и подготовленные к печати летописи и Соборное уложение 1649 г. Деятельность земских соборов происходила в Москве, и о приказном делопроизводстве ученый рассуждает главным образом на примере московских дьяков и подьячих. Москва была и центром внешних сношений Российского государства. Московские служилые люди и дельцы участвовали в подавлении городских восстаний. К Москве тяготели монастыри, документы которых интересовали М. Н. Тихомирова. Москва была средоточием русской культуры и культурных связей с южнославянскими народами. Здесь начиналось книгопечатание, хранилась библиотека великих князей, а позднее был основан первый в России университет. Многие описанные и опубликованные ученым памятники письменности создавались или бытовали в Москве. В Москве творили и о Москве писали те историки, которым посвящал свои статьи М. Н. Тихомиров. События московской истории стали сюжетом и литературно—художественных произведений ученого (в большинстве своем оставшихся неопубликованными), а язык московских приказных XVII в. он любил имитировать в пародийных «грамотах» (академик Б. А. Рыбаков напомнил на заседании памяти М. Н. Тихомирова о его «шутливых челобитных», о «переписке во время заседаний, когда он стилем древнерусского дьяка излагал события современности, давая остроумные характеристики современников»[7]) и т. д., и т. п. С Москвой связана и тематика многих диссертаций и дипломных сочинений молодых ученых, научным руководителем которых был М. Н. Тихомиров. Тема «Москва и ее прошлое» всегда была в поле зрения М. Н. Тихомирова – исследователя и пропагандиста научных знаний, профессора и организатора науки.

Определить роль М. Н. Тихомирова в развитии краеведения, так же как и место краеведения в его многообразном научном творчестве, в его педагогической, просветительской, организаторской деятельности, непросто. Недостаточно выделить работы краеведческой тематики в массиве его сочинений и выявить факты его личного содействия развитию краеведения (печатными трудами, организацией музеев, выставок, изданий, участием в повседневной работе краеведческих обществ, направлением интереса своих учеников и сотрудников). Существенно отметить и обращение его к краеведческой литературе и приемам, свойственным работе краеведа, при подготовке трудов иной, более широкой, проблематики и рассчитанных на восприятие другого читателя, нежели потребитель сочинений о достопамятностях того или иного «края».

Но все—таки в творческой биографии М. Н. Тихомирова можно выделить период, когда он преимущественное внимание – во всяком случае, в подготовленных для печати трудах – уделял краеведческой тематике: с 1917 г. и до разгрома краеведческих обществ и изданий в 1929–1930 гг. И это время было школой формирования выдающегося исследователя и педагога. Вероятно, тяге к краеведческой тематике и столь легкому творческому вхождению в нее способствовал сам путь становления историко—культурных интересов М. Н. Тихомирова еще в детстве и в годы учения в средней и высшей школе.

М. Н. Тихомиров родился близ Таганки. В семье конторского служащего Мо—розовской мануфактуры осталось в живых пять сыновей. Михаил был четвертым. Уклад жизни был мещанский, но отец любил читать, прививал детям любовь к литературе и истории. И знаменательно, что введение к книге «Древнерусские города» (1946) М. Н. Тихомиров закончил словами: «Свою книгу я посвящаю памяти моего отца Н. К. Тихомирова, первого моего учителя в знакомстве с историческими памятниками, кому я обязан своей любовью к русской истории». В воспоминаниях, которые академик М. Н. Тихомиров писал (или диктовал) и редактировал в последние свои годы, много места уделено московской жизни, начиная с его детских лет. Эти бытовые зарисовки Москвы и Подмосковья (дачных местностей, ныне вошедших в черту города) представляют немалый интерес и для краеведа. Так, о Медведкове, где позднее назовут его именем улицу, читаем: «Медведково в то время было очаровательной местностью, поблизости от Свиблова. Оба села стояли на Яузе и были окружены вековым лесом». Сильное впечатление уже в детстве производили на него и памятники старинной архитектуры; позднее он утверждал, что архитектурой крепости Симонова монастыря «Москва могла бы гордиться не в меньшей степени, чем гордятся своими замками французы и немцы».

Однако мальчик оказался надолго оторванным от Москвы и семьи: в 1902–1911 гг., получив стипендию директора Морозовской фирмы, он стал учиться в закрытом Коммерческом училище в Петербурге, которое и закончил с золотой медалью. Но там, вспоминал М. Н. Тихомиров, «проиграв в знании древних языков», он «получил некий возмещающий эквивалент в виде законоведения, политической экономии и прочих предметов, которые не изучались в гимназиях и реальных училищах». Особенно же важным оказалось то, что в старших классах преподавал историю приват—доцент Петербургского университета Борис Дмитриевич Греков – будущий знаменитый историк. Он заметил у юноши «интерес к истории», пригласил к себе, рассказывал об изучении прошлого, говорил об истории России, познакомил с альбомом древнерусской скорописи, «зародив навсегда интерес к русской письменности». Именно в этой связи в статье, посвященной памяти академика Б. Д. Грекова, М. Н. Тихомиров напишет в 1958 г.: «Счастливы те люди, которые могут вызвать в молодых душах интерес к науке, к знанию»[8] (эти слова М. Н. Тихомиров мог с полнейшим правом отнести, прежде всего, к самому себе!) Подаренную – возможно, именно в тот день – фотографию красивого человека лет под тридцать с уважительной надписью: «Дорогому Михаилу Николаевичу Тихомирову на добрую память. Б. Греков, 28.V.1911» мы, ученики Михаила Николаевича, видели затем на стене его холостяцких комнат в Москве – и в маленькой, длинной, на втором этаже деревянного флигеля во дворе дома 46 по улице Герцена, и тогда, когда, став членом—корреспондентом АН СССР, он занимал уже две комнаты в коммунальной квартире двухэтажного дома на углу Беговой улицы и Хорошевского шоссе, и в последней просторной отдельной квартире – в высотном доме на Котельнической набережной (на третьем этаже, над кинотеатром «Иллюзион»). Выпускное сочинение в училище юноша писал на тему «Исторические взгляды А. С. Пушкина». Сочинение это не дошло до нас; но вряд ли там можно было обойти трагедию «Борис Годунов», столь важную для познания жизни Москвы XVI – начала XVII в.

«Кандидат коммерции» твердо решил заняться русской историей. Однако помехой поступлению в Московский университет были не только обязательство «отработать» бесплатное обучение и материальные трудности в семье, но и необходимость сдавать экзамены по древним языкам. В течение года молодой служащий конторы Рябушинских в Китай—городе, получавший уже немалое по тем временам жалованье (40 рублей в месяц), «начиная с азбуки», сумел подготовиться к этим экзаменам и впоследствии не раз обращался к источникам на древних языках. В воспоминаниях воспроизведен разговор его отца с директором фирмы, от имени которого он получал стипендию в училище: «Что же, Миша думает быть профессором Московского университета» Для этого нужны деньги!»

В университете М. Н. Тихомиров много занимался у лучших профессоров. Позже, размышляя о задачах высшего образования, ученый не раз возвращался к впечатлениям тех лет. Он проходил школу изучения источников – и по русской истории и по зарубежной: законодательных памятников, актов, житийной литературы. «Определяющим учителем» для него стал Сергей Владимирович Бахрушин – ровесник Грекова, происходивший из образованной семьи богатейших московских купцов, известных благотворительностью и страстью к собиранию книг и других памятников культуры. М. Н. Тихомиров занимался под его руководством историей Новгорода и Пскова, но сам—то С. В. Бахрушин в то время как исследователь с особым интересом изучал прошлое Москвы: незадолго до поступления М. Н. Тихомирова в университет была опубликована работа Бахрушина о хозяйственной деятельности московских великих князей, в 1917 г. – большая статья «Московский мятеж 1648 года». К статье этой и по тематике и даже по терминологии заголовка – «мятеж» – близко дипломное сочинение М. Н. Тихомирова о Псковском мятеже 1650 г.[9] Написание обоих исследований было обусловлено возрастающим интересом к истории классовой борьбы в канун великих революционных событий 1917 г.

Прошлое Москвы очень интересует в студенческие годы и М. Н. Тихомирова. Среди немногих сохранившихся (или сохраненных им в его архиве) рукописей тех лет – конспекты трудов по истории Москвы, особенно московского церковного зодчества, выписки из материалов описаний подмосковных селений и их церквей, зарисовки (точнее сказать, чертежи) храмов и усадеб Подмосковья.[10] Можно предполагать, что сюжеты истории Москвы и ее культуры уже тогда были предметом взаимных интересов учителя и ученика.

Такая подготовка, или самоподготовка, оказалась настолько основательной и выверенной на практике при ознакомлении с памятниками Подмосковья, что это сразу же выявилось в необычайной по творческой интенсивности его работе краеведческого характера в городе Дмитрове, где М. Н. Тихомиров начал службу в союзе кооператоров: сначала практикантом по внешкольному образованию, затем инструктором по краеведению. Ему поручили организовать Музей истории родного края.[11] Тогда только вырабатывался тип уездного краеведческого музея с тремя главными разделами: современной промышленности и промыслов, природы и историко—культурным. Первоначально фонд музея пополнялся силами одного инструктора – заведующего музеем, «которому приходилось ездить по району для собирания материалов, вести техническую работу в музее по обработке этого материала, нести на себе хозяйственные обязанности и переговоры по делам музея».[12] Пополнялись материалами сразу разные отделы. Задачей было не только собрать материалы для музея, но и сохранить памятники истории и культуры, оставшиеся в покинутых прежними хозяевами усадьбах (вещественные памятники, книги, семейные архивы). По указанию М. Н. Тихомирова сфотографировали «виды» города Дмитрова – сейчас это уникальный источник познания внешнего облика небольшого старинного среднерусского города в первый год революции. Особо интересовали его карты, топонимические данные. Видимо, уже тогда он начал сверять содержащуюся в них информацию с визуальными наблюдениями, с современной лексикой, со сведениями письменных источников, тем более что ему поручено было написать историческую часть «Ежегодника по Дмитровскому уезду за 1918 год». Сохранились его заметки о некоторых селах – своеобразные эссе, в которых отражено и то, что было почерпнуто из известных уже источников, и предания, бытующие среди местного населения, и личные впечатления от поездки.

Позднее, обретя уже большой опыт краеведческой работы, М. Н. Тихомиров в анкете второй половины 1920–х гг. «Краеведы Московской губернии», отвечая на вопрос: «Начало вашей краеведческой деятельности. Кто имел на вас влияние, при каких обстоятельствах», скромно написал: «Начал работу в Дмитрове, работал над созданием Музея родного края с окт[ября] 1917 г. по май 1918 года. Работать тогда по краеведению не умел и работу вел плохо; наибольшее влияние на меня имел дмитр[овский] краевед Алексей Иванович Байдин». А. И. Байдин – агроном, земский служащий, был осенью 1917 г. гражданским комиссаром Дмитровского уезда, содействовал организации музея, передал туда библиотеку справочного характера и познакомил М. Н. Тихомирова с архивными материалами по истории города и уезда.[13]

М. Н. Тихомиров стал и первым экскурсоводом музея. Среди осмотревших экспозицию 1 мая 1918 г. – поселившийся тогда в Дмитрове Петр Алексеевич Кропоткин, знаменитый ученый—географ, революционер и мыслитель; сотрудниками молодого директора по организации музея стали дочери другого бывшего князя, Дмитрия Ивановича Шаховского – видного кадета, автора работ о П. Я. Чаадаеве, декабристах, близкого друга академика В. И. Вернадского.

Вынужденный семейными обстоятельствами переехать к старшему брату в Ильинский погост близ Егорьевска, М. Н. Тихомиров служил там в библиотеке, видимо, обрабатывал материалы по истории Дмитровского края и, во всяком случае, продолжал копить наблюдения и размышлять об источниках познания истории народа. Характерно его признание: «Вспоминая об этих временах, я часто думаю, что для меня большим счастьем было знакомство с провинцией, хотя бы и близкой к Москве, потому что только провинция может дать представление о настоящей жизни…»

Зимой 1919 г., в трудное голодное время для Москвы и Подмосковья, М. Н. Тихомиров получил приглашение от своих знакомых А. М. Земского и его жены Надежды, сестры писателя М. А. Булгакова, приехать на библиотечную работу в Самару. Там вскоре М. Н. Тихомиров оказался, в связи с наступлением белых, на полтора месяца новобранцем Чапаевской дивизии. Освобожденный по близорукости, когда миновала непосредственная опасность для Самары, от военной службы, он стал работать в библиотеке, музее, архиве, преподавать. Деятельно участвовал в работе местного научного общества краеведческого типа – Общества истории, археологии и этнографии при Самарском университете. Сблизился с крупным историком древнерусской литературы академиком Владимиром Николаевичем Перетцем и его женой (позднее, в 1943 г. Варвара Павловна Адрианова– Перетц стала членом—корреспондентом АН СССР, возглавила Отдел древнерусской литературы в Пушкинском доме в Ленинграде). Преподавая, М. Н. Тихомиров и сам обучался у них палеографии и текстологии. Именно в это время М. Н. Тихомиров особо проявил себя и в сфере, которую теперь принято называть полевой археографией. Он спас, в буквальном смысле слова жертвуя собой и серьезно заболев, рукописи старообрядческих Иргизских монастырей и архив и семейные вещи Аксаковых, остававшиеся в их родовом имении. Тогда же он готовил к печати статьи по истории селений Самарского края – работы в русле типично краеведческой тематики.

В 1923 г., после закрытия Самарского университета, М. Н. Тихомиров возвращается в Москву, где работает в средних учебных заведениях преподавателем географии и обществоведения. Он интенсивно включается в краеведческую работу и уже тогда начинает последовательно (первоначально несколько лет как внештатный неоплачиваемый сотрудник) изучать и описывать рукописи, прежде всего летописи, в Историческом музее.

Еще в Самаре М. Н. Тихомиров подготовил к печати статью, имеющую прямое отношение к истории города Дмитрова, – «Князь Юрий Иванович Дмитровский», о жизни и трагической кончине дяди Ивана Грозного. Это первый труд ученого по политической истории России XVI в. Тогда уже выработалась и система включения в собственно историческое изложение наблюдений источниковедческого характера. Автограф статьи сохранился лишь в архиве Дмитровского музея. На полях первой страницы рукою автора написано: «В Дмитровский музей родного края. Г. Дмитров. Московской [губернии]», на последней – дата «20 февраля 1922 года».[14]

Вскоре по возвращении в Москву М. Н. Тихомиров стал готовить небольшую книгу о городе Дмитрове. В предисловии к ее изданию, датированном 7 января 1925 г., автор пишет, что этот «небольшой очерк» «в основных своих чертах» был задуман в 1918 г., и работа «была продолжена по возобновлении связи с Дмитровским музеем, в прошлом году», т. е. в 1924–м. В предисловии же отмечается, что история города рассматривается «в экономическом разрезе. История города неотделима от вопросов торговли и промышленности; ими определяется в большинстве случаев рост и падение городов. Попутно я говорю о числе населения и внешнем виде города. Вопросы быта, администрации и политической истории оставлены мною в стороне, так как они заслуживают особого изучения».[15] Эти формулировки, видимо, дань времени, когда официально господствовали взгляды М. Н. Покровского и преимущественное внимание предписывалось уделять истории торгового и промышленного капитала и революционного движения. На самом деле в книге представлена и достаточно широкая история города, и его топография с характеристикой важнейших улиц, площадей, даже зданий, а в примечаниях и в «Библиографии» указана многообразная литература (включая публикации источников) о Дмитрове и его уезде. Небольшая книжка «Город Дмитров. От основания города до половины XIX века» вышла как второй выпуск трудов Музея Дмитровского края в 1925 г.

Книга эта – первая в ряду изданий такой проблематики об отдельных небольших городах – вызвала отклики в печати тех, кто особенно много сил отдавал в то время развитию краеведения. Н. А. Гейнике писал в «Листке краеведа», что «книжка увлекательна для современного читателя, живо интересующегося вопросами экономики», а «для школьного работника… является превосходным пособием». Профессор И. М. Гревс в программной статье 1926 г. «История и краеведение» выделил издание, приглашая «к дальнейшему следованию по этому пути», а в 1927 г. напомнил, что М. Н. Тихомиров «выпустил удачно составленную монографию „Город Дмитров“».[16]

В Москве М. Н. Тихомиров становится деятельным участником работы культурно—исторического отделения (секции) Общества изучения Московской губернии (области) в 1925–1930 гг.[17] Он был с октября 1926 г. секретарем секции, с 1929 г. – заместителем ее председателя, состоял и в издательской комиссии Общества, предложил в 1925 г. образовать комиссию по изучению городов Московского края; с 1929 г., в связи с работой по подготовке историко—географического словаря, он стал председателем президиума историко—географической комиссии. Видимо, М. Н. Тихомиров принимал участие в работе нескольких комиссий, так как, отвечая 2 августа 1930 г. на вопрос анкеты члена Общества, подчеркнул названия нескольких комиссий, в работе которых желал бы участвовать: культурно—исторической, экономической, школьно—краеведческой, искусствоведческой, изучения мелкой промышленности (любопытно, что не названа им комиссия «по изучению г. Москвы».)

М. Н. Тихомиров выступал не раз с докладами (некоторые из них становились основой статей в периодических изданиях «Московский краевед» и «Московский край в его прошлом») и в прениях по другим докладам. Сначала тематика его докладов была связана с историей Дмитрова и Дмитровского уезда. На 1930 г. была запланирована работа по аграрной истории Иосифо—Волоколамского монастыря. Доклады 1928–1929 гг. в значительной мере явились результатом экспедиционной деятельности, предпринятой летом 1928 г. тоже по инициативе М. Н. Тихомирова. Он предложил достаточно детально разработанный план «выборочного обследования селений Дмитровского края» по определенной схеме: «1. Название селений. 2. Местоположение селений. 3. Исторические данные о селении. 4. Взаимоотношения села и деревни. 5. Исчезнувшие села и деревни. 6. Памятники старины, сохранившиеся на местах (архивы, церкви, усадьбы и пр.)» и указал конкретно те «уголки уезда», которые следовало бы обследовать в первую очередь. М. Н. Тихомиров в течение трех недель исследовал – сопоставляя известия летописей, писцовых книг, актов с топографическими и топонимическими наблюдениями – Ольявидовщину (в том числе место битвы 1181 г. на р. Веле), Песношский монастырь, селения, связанные с водным торговым путем, составил карту селений и урочищ конца XVI в., расспрашивал местных жителей, прежде всего старожилов, особое внимание обращая на памятники старинного искусства.

При подготовке историко—краеведческого словаря Московской области предлагалось выделить темы: «Историческое прошлое города», «Культурный облик города», «Благоустройство города», «Культурное влияние города на близлежащий район», «Революционные события в городе», «Выдающиеся уроженцы города». За М. Н. Тихомировым закреплялось руководство работой по составлению исторической части словаря. Он готовил и совещание местных краеведов, занятых обработкой словарных материалов. Уже тогда сказались склонности М. Н. Тихомирова к коллективным трудам, желание привлечь к совместной деятельности специалистов и в центре, и на местах.

Особо следует выделить работу М. Н. Тихомирова по подготовке «Атласа и рабочей тетради по географии Московской области».[18] В разделе атласа «Культурное состояние» предполагалось составить карты и список наиболее интересных музеев области, отметить «все памятники искусства и старины», воспроизвести «виды старинных памятников области», «виды местностей, связанных с революционным движением». В «Объяснительной записке» М. Н. Тихомиров – руководитель работы – рассматривал «Атлас…» как школьно—краеведческое пособие по географии и обществоведению. Планировалось созвать секционные совещания краеведов области и «широкого профиля совещание краеведческих организаций». Однако осуществлению этих намерений помешало преследование краеведческих обществ в 1929–1930 гг.

И М. Н. Тихомиров отошел – во всяком случае, в организационном плане – от собственно краеведческой работы. Перестал заниматься краеведением и его любимый брат – талантливый историк Борис Николаевич Тихомиров, с именем которого связаны достижения калужского краеведения второй половины 1920–х гг. (впоследствии он погиб во время сталинских репрессий).[19]

Деятельность в Обществе изучения Московской губернии отвечала в ту пору многообразию и широте научных и общественных интересов М. Н. Тихомирова, его склонности к комплексному изучению различных типов и разновидностей исторических источников (комплексное изучение источников вообще было характерно для краеведения тех лет) и к конкретному «визуальному» ознакомлению с памятниками прошлого и остатками давней жизни, его потребности в широком распространении научных знаний. Творчеству М. Н. Тихомирова уже тогда было свойственно стремление к синтезу прошлого и настоящего, к выяснению в настоящем следов прошлого, а в прошлом – корней современности.

Просветительско—учебную работу, рассчитанную и на восприятие учащимися средней школы, М. Н. Тихомиров, однако, продолжает. На рубеже 1920–1930 х гг. он много сил отдает учебному кино (по истории, по географии), выступает перед сеансами и произносит дикторский текст в кинотеатре «Баррикады» (напротив зоопарка), печатает методические инструкции в журнале «Учебное кино», консультирует серию фильмов «Московский край».

Учебно—методические задачи ставил М. Н. Тихомиров перед собою и тогда, когда готовил первые статьи уже по истории города Москвы. Они были написаны в помощь учителям, для облегчения им работы при возобновившемся преподавании гражданской истории. В журнале «Преподавание истории в школе» (1936, № 3 и 4) публикуются его очерки «Из истории Москвы» («Начальная история Москвы» и «Рост города в XIV в.»). Пробует силы ученый и в написании литературно—художественных произведений о прошлом Москвы; одно из них – пьеса «Великое смятение (Картины из эпохи восстания 1648 г. в Москве)» сохранилась в его архиве в трех редакциях.

Но вскоре М. Н. Тихомиров приступил уже в исследовательском плане к изучению «древней Москвы». Она стала темой его работы в Институте истории Академии наук: он выступил там с докладом такой тематики, предполагал к концу 1941 г. завершить небольшую книгу «Москва в период феодальной раздробленности». Именно эти подготовительные материалы взял он с собой в Среднюю Азию, куда переехал с эвакуированным университетом. (Не мыслящий себя вне круга учащейся молодежи, профессор М. Н. Тихомиров предпочел ехать не с академическим институтом в более удобный для жизни и буквально заполненный в то время деятелями культуры Ташкент, а в жаркий Ашхабад.) В июле 1942 г. он просил в письме виднейшему тогда москвоведу П. Н. Миллеру «оставить за ним» эту плановую работу, так как «все уже обдумано и частично написано»; и при отсутствии книг его «спасает древняя Москва».[20] Работа по написанию большего объема книги, как «целого произведения», началась с января 1943 г.

Подготовка этой книги может рассматриваться и как результат предшествующих трудов ученого, а также и как существеннейшая часть занимавшего его в те годы исследования о городах средневековой Руси. Несомненно воздействие очень плодотворной деятельности конца 1930–х гг., когда М. Н. Тихомирову пришлось определять информационные возможности всего основного массива письменных источников в отечественной истории до XIX в. (в период подготовки учебного пособия по источниковедению, где охарактеризованы важнейшие памятники письменности, содержащие сведения о прошлом Москвы, и где приведено в виде примеров немало ссылок на факты, отражающие именно московские события) и методику их исследования.

К тому времени у М. Н. Тихомирова уже оформилось социологическое представление о типологии средневекового города, о «городском строе» Древней Руси, имевшем, как он полагал, много общего с такими же явлениями в других европейских странах, о месте средневекового города в социокультурной среде.

Все в большей мере утверждалось у М. Н. Тихомирова и представление о характере источниковой базы подобного исследования. Уже его личный опыт ознакомления с прошлым города Дмитрова и его уезда, селений Самарщины, опыт историографии (прежде всего труд И. Е. Забелина о Москве), опыт краеведения убеждали в том, что нельзя ограничиваться письменными источниками, тем более что современных событиям памятников письменности XII–XV вв. известно крайне мало. М. Н. Тихомиров привлекает и письменные источники более позднего времени (не только поздние списки ранее созданных памятников, но и сочинения последующих веков), словесные устные источники – фольклор, топонимику, этимологию разговорной речи, особенно ее архаизмов, изобразительные и вещественные памятники. Использовались им также и приемы извлечения ретроспективной информации, визуального наблюдения над уцелевшими остатками старины. М. Н. Тихомиров придавал большое значение природно—географическим условиям в жизни общества, местным, даже, казалось бы, малозначительным природным особенностям.

М. Н. Тихомиров воспринимал прошлое не умозрительно, отнюдь не только по книгам и архивным документам. Он ощущал внутреннюю потребность видеть то, о чем пишет. Исторические явления существовали для него всегда в определенной естественно—географической среде и бытовом окружении. М. Н. Тихомиров объездил или исходил пешком многие места нашей страны. Он старался проверить de visu данные литературы и народных преданий, выявить границы и внешние отличительные черты давних поселений, охарактеризованных в его трудах. И заносил эти наблюдения в путевые записи, которые делал ежедневно, пока свежи впечатления. Ему не нравились скорые «туристские» наскоки. Он предпочитал вдумчиво и внимательно ознакомиться с местностью, с памятниками старины, приглядеться к новым для него людям, к их обычаям; и в краеведческом музее он начинал знакомство с отдела природы, выясняя для себя влияние ее на местный бытовой уклад (мне довелось наблюдать все это во время совместной поездки в Великий Устюг и Сольвычегодск летом 1951 г.).[21]

Подготовка монографий о древнерусских городах и о древней Москве велась, по существу, одновременно, что обогащало осмысление обоих комплексов проблем: развития городской жизни в XI – первой половине XIII в. (на примере многих городов и разных регионов Восточной Европы) и во второй половине XIII–XV в. (на примере уже одного, но крупнейшего города). Для обеих книг характерно всестороннее исследование средневекового города с акцентами на социо—экономические и культурные аспекты. Книги, вышедшие в издательстве Московского университета одна за другой («Древнерусские города» в 1946 г.; «Древняя Москва» в 1947 г.), воспринимались как некое единство.

Сходство обеих монографий обнаруживается не только в подходе к историческим явлениям и источникам информации о них, но и в самом распределении материала по разделам и внутри разделов, во «внутреннем строе» изложения, даже в манере его: насыщенность фактографическими наблюдениями и четкость обобщения социологического порядка, строгая последовательность, даже повторяемость, элементов построения разделов; простота языка с вкраплением цитат или отдельных слов из старинных памятников письменности, часто в переводе автора. Такой научно—литературный стиль (напоминающий об опыте преподавания в школе) обеспечивал доступность книг ученого и для так называемого массового читателя.

Отдельные разделы книг М. Н. Тихомиров, по своему обычаю, публиковал в виде статей, а сведения по истории Москвы обобщил, как и прежде, и в учебно—методическом плане, напечатав три статьи в журнале «Преподавание истории в школе» (1946. № 3, 4, 5). Любопытно отметить, что М. Н. Тихомиров охарактеризовал в статьях для учителей всю историю Москвы до того времени, когда столицей стал Петербург, – последняя статья озаглавлена: «Москва в XV–XVII веках».

В книге «Древняя Москва» восемь глав: «Начало истории Москвы», «Великокняжеская Москва», «Великие князья в борьбе за власть против князей—совладельцев и бояр», «Московская торговля и купечество», «Московское ремесло и московские ремесленники», «Иностранцы в Москве», «Рост и заселение городской территории», «Московское просвещение и литература». В приложении опубликованы четыре повести о начале Москвы и схема города и его окрестностей в XIV–XV вв.

Оба широкомасштабных исследования сохраняли особенности, свойственные краеведческой литературе, где пристальное внимание уделяется топографии и топонимике города, истории отдельных улиц, обстоятельствам и срокам заселения городских районов, быту и укладу жизни различных слоев населения (организации и расположению торгов и ремесленных мастерских, церквам, монастырям и кладбищам и т. д.), памятникам культуры местного происхождения и вообще знаменитым местным памятникам истории и культуры. Такие частности, обычно привлекательные для краеведа, экскурсовода (а сам М. Н. Тихомиров, уже бывший признанным профессором, в послевоенные годы доставлял себе удовольствие, выступая в роли экскурсовода, рассказывая своим ученикам о зданиях и дворах в Китай—городе), имели существеннейшее значение для книги, как и краеведческие работы «частного» порядка, на которые автор ссылался.

И это вообще характерная черта некоторых книг М. Н. Тихомирова, восходящая, думается, к краеведческим началам его творческой биографии. В книге «Древнерусские города» главам типологически обобщающего характера о городском населении, борьбе за городские вольности и внешнем виде городов предшествовала самая большая глава – «Географическое размещение городов», представляющая собой совокупность микроисследований о 65 городах. И позднее, в книге «Крестьянские и городские восстания на Руси XI–XIII вв.» (1955), заметен схожий прием исследования. М. Т. Белявский проникновенно напишет об этом в статье «Памяти большого ученого»: «Это настоящий сборник великолепных маленьких монографий о восстании в разных городах и землях Древней Руси, монографий, показывающих, как нужно искать и находить источники там, где, казалось бы, никаких шансов на это нет; как их использовать и как писать кратко, ярко, убедительно и интересно».[22] Важно заметить, что во введении к этой книге сам М. Н. Тихомиров пишет: «Эта работа основана на длительном и внимательном изучении источников. Но автор ее ставил перед собой не только исследовательские, но и популяризаторские задачи…»[23] Такие же задачи стояли перед ним и при подготовке книг о древнерусских городах и Москве. Но подобные приемы – и обращения к источникам, и описания исторических явлений – заметны и в более академической по стилю изложения книге «Россия в XVI столетии», подготовленной к печати уже незадолго до кончины М. Н. Тихомирова. В основе книги начала 1960 х гг. – университетский спецкурс 1950–х гг., когда на лекции для цитирования Михаил Николаевич приносил не только издания источников (летописей, писцовых книг, актов), но и работы краеведов с закладками, пометами на полях и между строк. Так он приучал молодежь к уважительному отношению к этой литературе.

Ученый закрепил основные свои выводы и наблюдения и в главах готовившегося к печати первого тома академического издания «Истории Москвы» (книга вышла в свет в 1952 г.). М. Н. Тихомиров выступил 9 сентября 1947 г. с докладом «Первые два века Москвы» на общем собрании Отделения истории и философии АН СССР, посвященном 800–летию Москвы, читал публичные лекции о Москве и ее роли в образовании централизованного государства (в Политехническом музее в 1947 г. и в 1951 г., в Московской партийной школе). 6 июня 1954 г. академика М. Н. Тихомирова попросили выступить при открытии памятника Юрию Долгорукому в Москве; 23 ноября 1954 г. об истории Москвы он говорил в Доме пионеров. В личном архиве его сохранились краткие тезисы этих выступлений (М. Н. Тихомиров не имел дара ораторской импровизации и обычно готовился к публичным выступлениям; но разговорный его язык отличался образностью, меткостью и точностью характеристик).

В середине 1940–х гг. формируется школа учеников М. Н. Тихомирова, готовивших под его руководством дипломные сочинения и диссертации. И нетрудно обнаружить неугасающий интерес и учителя, и учеников к тематике по истории Москвы, к историческим сочинениям, написанным в Москве. Особо следует выделить диссертацию Дины Исааковны Тверской, ставшую основой ее книги «Москва второй половины XVII века – центр складывающегося Всероссийского рынка» (1959), изданной под редакцией академика М. Н. Тихомирова. Много сделала для изучения Москвы Д. И. Тверская и как музейный работник – автор музейных экспозиций и теоретик музейного дела. Накануне своей кончины 10 августа 1975 г. она готовила статью и доклад на тему «М. Н. Тихомиров и музеи», основанные на привлечении и архивных материалов.[24]

Проблемы истории средневекового города и особенно Москвы той поры привлекают внимание ученого и позднее. Накапливается новый фактический материал, возникают новые соображения, формулируются новые обобщающего характера наблюдения. И снова одно за другим выходят исследования: «Древнерусские города» (1956) и «Средневековая Москва в XIV–XV веках» (1957).

В предисловии к новой книге о Москве М. Н. Тихомиров писал, что исследование основано на книге «Древняя Москва», «но оно не является просто переработкой более раннего текста». Задача той книги была: показать, что Москва впервые названа в летописях уже городом и развивалась как все возрастающий город, связанный и с международным обменом. Но «теперь нет необходимости эту мысль доказывать, так как она уже принята в нашей исторической литературе». И потому «основная задача» новой книги – «более или менее всестороннее освещение жизни русского средневекового города XIV–XV столетий. Исследование ограничено рамками этих столетий, потому что предшествующие века в истории Москвы освещены только немногими письменными свидетельствами и археологическими находками, сделанными на ограниченной территории». С конца же XV в. начинается для Москвы «новый период». Внешние показатели этого: строительство Кремля и переустройство посадов при Иване III; в области политической истории – и для истории России и для истории Москвы – присоединение Новгорода и падение татарского ига.

Построение и распределение материала новой книги заметно отличается от книги 1947 г. Там сведения о ремесле и ремесленниках приведены в одной небольшой главе; в книге же 1957 г. две главы: «Московское ремесло» и «Ремесленное население Москвы. Черные сотни и слободы». Значительно больше материала приведено о торговле и московском купечестве, о московском просвещении и литературе. Появились новые главы – «Московское боярство», «Митрополичий двор. Церкви. Монастыри. Духовенство», «Классовая борьба и восстания черных людей», «Городские бедствия и происшествия». Приложен указатель географических, этнографических и топографических названий. В то же время исключено приложение с повестями о начале Москвы.

Мартом 1956 г. датирована записка М. Н. Тихомирова о составлении «Московского некрополя».[25] Он, видимо, знал то, что сделано было в этом направлении П. Н. Миллером и другими москвоведами. В записке предлагалось составить «полный список захоронений выдающихся лиц, похороненных в Москве, памятники или могилы которых сохранились до настоящего времени». Отмечая особое значение надгробных надписей как важных источников по истории культуры и о прошлом Москвы, М. Н. Тихомиров считает необходимым цитировать их в описании памятников, а «наиболее замечательные могилы» фотографировать. «Московский некрополь» должен был стать и «своего рода охранным документом».

Первый том издания, по его мнению, следовало посвятить захоронениям в Кремле, на Красной площади, в Китай—городе, «дальнейшая работа проводится по отдельным кладбищам». Однако замысел этот остался тогда неосуществленным.

М. Н. Тихомиров, издавна тесно связанный с музеями, активно участвовал в работе Музея истории и реконструкции г. Москвы (в частности, выезжал на места вновь открытых старых зданий или фрагментов их и приглашал на такие консультации своих учеников), в создании Музея имени Андрея Рублева. Он помог сохранению основных принципов экспозиции Оружейной палаты, утверждая в выступлении на совещании 1955 г., что Оружейная палата «создает впечатление колоссального богатства и колоссальной заботы о собирании вещей».[26] М. Н. Тихомирова волнуют не только судьбы музеев и памятников истории и культуры, но и то, что у научной молодежи не воспитывается потребность в познании этого. В статье 1956 г. о подготовке молодых ученых к исследовательской работе он с огорчением и недоумением даже замечает: «…знакомство с памятниками старины, столь многочисленными в Москве, считается необязательным для историков. Иной аспирант—историк просидит в Москве три года и за это время ухитрится ни разу не повидать московские исторические памятники; например, пишет о 1905 годе и не побывает на Красной Пресне».[27]

Темы «История Москвы» и «Памятники Москвы» и в дальнейшем сопутствуют творческим устремлениям М. Н. Тихомирова. Москве и Московскому краю отведено существенное место и в его фундаментальном труде историко—географического характера «Россия в XVI столетии». Эта монография вышла в том же 1962 г., что и небольшая книга «Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы» – результат неутомимых изысканий в течение сорока лет. Книга эта, по мысли М. Н. Тихомирова, должна была стать «путеводной нитью для других исследователей».

Готовил к печати М. Н. Тихомиров (с помощью Н. Н. Покровского, ныне члена—корреспондента АН СССР) и описание собранной им коллекции рукописей. Описание части этой коллекции – трехсот рукописей – опубликовано было уже после кончины ученого, в 1968 г. Эту ценнейшую коллекцию собиратель еще при жизни передал в дар Сибирскому отделению Академии наук СССР. Именно академик Тихомиров стоял у истоков возрождения славных традиций дарения народу и государству замечательных частных коллекций. Ученый был убежден, что переселенцы берут с собой на новые места самое дорогое – книги и иконы; поэтому стал инициатором организации археографических экспедиций в Сибири – в результате произошло то, что позднее назовут «археографическим открытием Сибири».[28] «Тихомировское собрание» в Новосибирске (рукописи, старопечатные книги, иконы, подбор палеографических пособий) и поныне остается научной опорой развернувшихся там исследований истории народной культуры.

В первой половине 1960–х гг., благодаря статье М. Н. Тихомирова о библиотеке московских государей, опубликованной в журнале «Новый мир»,[29] возродился интерес и серьезных ученых к этой таинственной сокровищнице древних рукописных книг на греческом, латинском и древнееврейском языках. Вопросы эти обсуждаются на заседаниях общественной комиссии, возглавляемой М. Н. Тихомировым, на страницах еженедельника «Неделя» и в других изданиях.[30] Возвращается он и к теме о начале московского книгопечатания: опять—таки, как и в исследовательском плане, так и в научно—популяризаторском. М. Н. Тихомиров был научным руководителем работы по вскрытию гробниц Ивана Грозного и его сыновей в Архангельском соборе Московского Кремля, выступал об этом с докладами, статьями в газетах. Особенно памятна яркая статья «Последние из рода Калиты»[31] в газете «Известия», перепечатанная посмертно в одной из книг его избранных трудов. Академик М. Н. Тихомиров до конца дней своих оставался исследователем и просветителем, пропагандистом исторических знаний в широких слоях народа.

В 1967 г. именем М. Н. Тихомирова названа улица в Москве, в районе новостроек, в Медведкове (сам Михаил Николаевич был противником изменения старых и привычных названий улиц). В 1969 г. установлена памятная доска на высотном доме на Котельнической набережной, где ученый жил с 1954 г. и где находилось «Тихомировское собрание» памятников культуры. Именем Тихомирова назвали аудиторию в здании исторического факультета Московского университета (сначала в старом, а затем в новом здании) и установили мемориальную доску. На титульном листе «Археографического ежегодника», начиная с выпуска 1968 г., значится: «Основан в 1957 г. академиком М. Н. Тихомировым». С 1968 г. ежегодно проводятся и Тихомировские чтения – пленарные заседания или конференции Археографической комиссии, посвященные жизни и деятельности ее основателя, актуальным проблемам археографии и близких к ней наук, изучающих документальные памятники.

Академик Михаил Николаевич Тихомиров любил свой родной город, гордился тем, что он коренной москвич, история Москвы оставалась сквозной темой его творчества. И москвичи могут гордиться делами и славой своего земляка, еще при жизни ставшего классиком нашей исторической науки.