Глава вторая
Тропа Бледная: Женевьева
Женевьева – это именно та женщина, которую не забудет ни один мужчина, повстречавший ее в своей жизни. Ее боготворят с первого дня и до последнего. Одни называли ее музой, иные – дрянной сукой и сердцеедкой. Она не оставляет в сердцах мужчин места для любви к другой. Она дарит вдохновение, самые сильные чувства, на которое только способно человеческое сердце. А взамен – забирает души. Женевьева – суккуб1.
Она прожила долгую, по человеческим меркам, жизнь, но в тот день выглядела, как молодая и энергичная девушка. Умело пользуясь своими способностями, Женевьева завела полезные знакомства, как среди людей, так и – демонов. Впрочем, как и все умелые суккубы.
Лишь с ангелами и прочими воинами света у нее не складывались дружеские отношения. Пользуясь таким знакомством, она блуждала теми дорожками, которые известны только демонам. Чтобы ходить по таким тропам, всегда нужен проводник, который взымает высокую плату, и лишь суккубы могут оплатить ее без вреда для своего существования.
В этот вечер не было проводника. Лишь очутившись в этом скрытом от человеческих глаз мире, Женевьеву встретил незнакомый проводник, которого раньше она не видела. Он предложил ей отправиться в непредсказуемое путешествие. Какое – секрет. Но за интересное предложение, он заберет гораздо больше душ, чем требуется.
– Это какая-то шутка? Может, вы лучше сделаете наоборот: отправите меня туда, куда я хочу попасть, и сделаете скидку, как постоянному клиенту? – отшутилась Женевьева.
Она тактично отказалась (как будто бы это могло что-то изменить). Но не успела суккуб и договорить, как из темного и мрачного мира ее вытолкнуло в мир настоящий.
Тогда-то она и поняла, что все это было неспроста.
– Ой, ты Боже! – воскликнула Женевьева, когда увидела в ночи огромного оборотня, готового накинуться на беззащитную девушку, распластавшуюся на свежей траве.
Женевьева прыгнула вперед и оказалась между зверем и ее добычей. Она увидела кровь, стекающую с клыков на волчью шерсть, и поняла, что эта юная девушка была не первой, кем оборотень собирался полакомиться.
Суккуб взвела руки к небу ровно в тот момент, когда животное ринулось вперед. Разбив своим громадным телом окно, животное полетело на Женевьеву. Но звука не было, по крайней мере, Челси его не услышала.
Спиной к ней стояла девушка, вокруг которой внезапно взорвались фиолетово-розовые энергии. Вокруг нее образовались цветные вихри, которые резко откинули оборотня, только что попавшего в них. Женевьева закрутила руками над собой, а фиолетово-розовые потоки энергии послушно вращались в такт ее движения. Она сделала выпад и направила всю энергию на оборотня. Потоки энергии цепью сковали зверя. Судя по тем воплям и рычаниям, которые издавал зверь, жгучие цепи причиняли ему немалую боль.
Оборотень упал на колени. Ревя от боли и отбиваясь от магических цепей, он махал лапами и пытался одолеть обрушившуюся на него силу. Сковывающие цепи прожигали его плоть, а воздух наполнился вонью горящей псины.
Женевьева сделала еще одно усилие над собой, и новые магические лучи полетели в оборотня. Ноги зверя подкосились полностью, он упал на живот. Он рычал, но уже тихо и злобно, превозмогая боль и ожоги. Приподняв свою морду, он смотрел на суккуба, объявившуюся так не вовремя, и на свою добычу, так удачно избежавшую своей участи.
Женевьева обернулась, схватила за руку девушку, чьи глаза были не только разного цвета, но и безумно велики. Только по ним можно было с легкостью догадаться, что бедное дитя не имеет ни малейшего представления о происходящем.
– Идем со мной, – молвила Женевьева и подняла вверх свободную руку, которую обвили синие линии.
Она выстрелила синим сигнальным огнем из рук, и тут же весь мир потускнел. Последнее, что помнила Челси, как черные костлявые руки сзади обняли ее и потащили за собой.
– Еще раз спасибо за зелье, – закрывая дверь в свою квартиру, сказала Женевьева уходящему гостю.
Она вернулась на кухню. Здесь все еще царил запах утреннего кофе с нотками только что приготовленного зелья, отдающим запахом серы. Она взглянула в чашу, в которой было что-то ярко сияющее, что, если верить ее знакомой ведьме, сможет помочь девочке. Из того зловещего места, которое когда-то называлось домом для Челси, они переместились прямо сюда, в апартаменты Женевьевы. А девочка все еще спала.
Для нее же лучше, – думала Женевьева, – легче будет перенести пережитое. Я не имею ни единого понятия, как объяснить бедняжке, что именно вчера случилось.
Женевьева посмотрелась в зеркало. Ее идеально уложенная вечером прическа превратились в сухую копну сена с секущимися кончиками, а некоторые прядки были вообще седыми. Ее недавно молодое личико теперь напоминало физиономию недовольной старухи. А когда она посмотрела на свои вновь объявившиеся морщины, так вообще откинула зеркало от себя подальше.
– М-да, такие метаморфозы за одну ночь не вынесет ни одна девушка. Это еще хорошо, что какой-нибудь любовник не додумался наведаться ко мне с самого утра… Потеряла бы поклонника навсегда. Интересно… а моя грудь…
Она занесла руки за спину под футболку, отстегнула лифчик и сняла его через футболку. Затем оттянула ее и, прищурившись, посмотрела на свою грудь.
Резко отведя взгляд всторону и прижав футболку к груди, она сказала:
– А вот это уже настоящий кошмар.
Она провела так еще какое-то время, изучая свое тело, насколько сильно оно изменилось. Осматривала свои зубы, щупала свои бедра, исследовала кожу. Долго расчесывалась, тщетно пытаясь придать своим некогда черным волосам прежнюю стрижку и вспоминая, как же она любила свое каре. Снова изучала свои бедра, пока не услышала, как ее гостья зашевелилась на диванчике в гостиной комнате. Она мельком заглянула через дверной проем, убедилась, что девушка проснулась, а не всего лишь перевернулась во сне с одного бока на другой. Захватила зелье и вернулась к Челси.
– Держи, – сказала Женевьева и протянула чашу с зельем гостье, – тебе полегчает.
Челси посмотрела на свою спасительницу, в ее памяти только стали проноситься события той ночи, и она без колебаний повиновалась. Она сделала глоток.
– Что это? – спросила она. – Оно совершенно безвкусное.
– Считай, что тебе повезло. А ведь могло быть на вкус как чай с заплесневевшим имбирем. Пей до дна.
Челси повиновалась. Она опустошила чашу, поставила ее на столик, что стоял рядом, потерла свой лоб, а затем собрала свои светлые волосы и откинула их назад, чтобы они не мешали.
– А вчера ты выглядела куда моложе, – сказала она ровным голосом, напрочь лишенного интереса к чему-либо.
– Тебе спасибо, – ответила Женевьева. – Ты мне теперь должна сотню душ.
– Что вчера произошло? – спросила Челси.
Этого вопроса Женевьева боялась больше всего. Она знала, что этого разговора никак не избежать. Слава Богам, хотя бы благодаря зелью, этот разговор будет куда легче и обойдется без слез. Она присела возле девушки и спросила:
– Что ты помнишь? Хотя нет… не отвечай, уверена, что ты…
– Я помню, как животное убило моих родителей, а потом ты спасла меня. Если это все не приснилось мне, или не было результатом каких-то наркотиков, – проговорила Челси, глядя в пустоту перед собой.
– Ох, лучше бы это были наркотики, – пробубнила себе под нос Женевьева. – Да, ты помнишь все правильно.
– Что это был за зверь? И почему я не чувствую сейчас ничего, кроме пустоты? Ни горя, ни депрессии, ни шока, ни ненависти.
О Боги, ну как мне теперь объяснить тебе, что отбившийся от стаи оборотень вчера пустил твоих родителей на фарш? Как объяснить тебе, что ты стала сиротой, и в таком юном возрасте тебе придётся заботиться о себе самой? Как мне пересказать тебе историю, которой несколько тысяч лет, за несколько минут. Это сейчас ты под зельем, а когда эффект закончится, все чувства, что сдерживаются – они вернутся. И с такой силой, что перенести это человеку, тем более такой юной, как ты, будет просто не под силу.
– Ты не чувствуешь эмоций потому, что ты выпила только что зелье, приготовленное моей подругой-ведьмой. Оно избавляет на время человека от чувств. Очень полезная вещь, когда нужно пережить тяжелый период в жизни.
– Это уже что-то объясняет, – промолвила Челси. – Что насчет зверя?
Прядь светлых волос снова упала на ее глаза, но она никак на это не отреагировала. А Женевьева продолжила:
– В это сложно будет поверить, но ваш… наш мир наполнен существами, которых сложно назвать людьми.
– Вот уж чудо ты мне только что открыла. А то я не догадалась об этом, когда одно такое существо на моих глазах сожрало лицо моей матери, – сказала Челси.
М-да, это зелье ни капли не упрощает разговор.
– Ладно, не буду с тобой, как с ребенком. Прежде, чем объяснить, кого ты вчера видела, давай внесу определенную ясность. Хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда: вы, люди, не одиноки в этом мире. Библейские сказки об ангелах и демонах – сказки лишь отчасти. Мы существуем, и существовали достаточное долго время. Наверное, столько же, сколько и существовали люди. Только раньше нас было больше, гораздо больше. И раньше, в далекие времена, мы вели между собой яростною и кровопролитную войну. И войну вели не столько мы, ангелы или демоны, а сколько наши Боги. Война, причина которой была известна только им, шла до тех пор, пока они не опомнились и не увидели, во что превратился мир после многовековой вражды. Они объявили перемирие, после которого мы были предоставлены самим себе. Казалось бы, мы могли прекратить ненавидеть друг друга. Но как изменить в себе то, что заложено было природой тысячи лет назад? Война прекратилась. Да вот только демоны продолжали существовать только за счёт людских душ. Мы ведь не можем по-другому. А ангелы – так и продолжили истреблять подобных демонов. Все осталось прежним, изменились лишь масштабы.
– Как это касается меня и моей семьи? – все так же без интереса спрашивала Челси.
– Наверное, никак. Но тебе стоит это услышать.
– Ради чего?
– Просто слушай.
– Есть силы тьмы, и есть силы света. Но это совершенно не значит, что светлые – добрые, а демоны – чистейшее зло. Как среди демонов теперь встречаются те, кто пытаются всячески помочь людям (иногда да, не самыми приятными способами, но все же); так и среди воинов света встречаются мясники, единственная страсть которых – выворачивание демонических тел наизнанку. Таких ангелов благополучие людей ни капли не заботит. Порой они о вас вообще не думают и готовы пренебречь вами ради блага других.
– «Краткость – сестра таланта» – явно не о тебе.
– Дорогуша, ты и малейшего представления ни имеешь о моих талантах. Продолжим. Если коротко о себе, я – суккуб. Существо, которое было создано для того, чтобы отнимать одним лишь поцелуем души других. Моим предкам приходилось делать страшные вещи и проживать сложные жизни. Но не теперь, когда нам дарована свобода. Ведь в конченом итоге, важно не столько кто мы есть, а то – как мы этим распоряжаемся. А тот, кого ты вчера видела – оборотень. Как и я, он принадлежит силам тьмы. Но это не значит, что мы с ним заодно. К этому я и пыталась подвести тебя все это время. Мы оба – демоны, но наши взгляды на жизнь расходятся. Скажу тебе честно, оборотни – не такие уж и противные существа. Уже долгое время они сторонятся людных мест, тем более городов. И всегда держатся стаей. Вожак каждой стаи следит за тем, чтобы такие события, как вчерашние, никогда не происходили. Но вчера, видимо, что-то пошло не так.
– Ты хочешь сказать, то, что случилось с моими родителями, – не более чем несчастный случай? Так – неприятное стечение обстоятельств?
– Ох…
Женевьева убрала прядь волос, свисающую перед глазами Челси, затем она обняла и прижала ее к себе. Челси склонила свою голову на груди Женевьевы, а суккуб продолжала:
– Милая, прости… Ты не должна мне никаких душ. Я помогу тебе справиться со всем горем. Хочу, чтобы ты поняла, – да, это именно неприятное стечение обстоятельств, которое порой имеет место быть. И никто от этого не застрахован. Я помогу тебе справиться. Об одном тебя прошу – смирись. Как бы больно не было, как бы сердце твое не кричало и не страдало, прими истину. Люди в этом мире не одни. И вы бессильны перед тем, что по природе сильнее вас. Я научу тебя, как справляться. Я расскажу тебе все, что тебе нужно знать. Расскажу тебе о том, кто я. Познакомлю с другими демонами, и ты поймешь, насколько сильно мы все отличаемся. Только прими… прими то, что случилось и отпусти. И лучше это сделай сейчас, когда эмоции в тебе молчат, и есть лишь голос разума. Иначе, если ты пойдешь на поводу слепых эмоций и захочешь мстить, дорогуша… прости, но тебя будет ждать та же участь, что твоих родителей. А я…я обещаю тебе свою защиту.
– И что мне делать с твоей защитой и смирением?
– Жить, милочка, жить…