5
Была поздняя ночь. Или – раннее утро. По тропинке среди кустов вдоль высокого забора из железных прутьев шла молодая женщина. Она шла, опасливо озираясь (было видно, что она сильно нервничает), вздрагивая от каждого шороха и пугаясь каждой тени, которые в изобилии отбрасывали высокие кусты под светом фонаря. Легкий ветерок лохматил ее густые светлые волосы. Пухлые губы были приоткрыты. Большие зеленоватые глаза всегда были широко раскрыты, как будто от испуга.
Хрустнула ветка. Женщина вздрогнула и схватилась за сердце. Из кустов вышел какой-то мужчина. Он был на вид чуть старше ее (года двадцать два), среднего роста со смуглой кожей и волнистыми темно-русыми волосами. Глаза женщины расширились от ужаса, рот открылся в беззвучном крике и она, приподняв руки, стала отступать назад.
Незнакомец встревожено посмотрел на нее.
– Простите, я вас напугал? – спросил он.
– Не то слово. Я думала… вы…
– Маньяк?
– Маньяк? Ну… да.
– А что вы здесь делаете так поздно?
– Я? А вы?
– Да, стою тут, жертву поджидаю, смотрю – вы идете.
– Правда?
– Нет, что вы, я пошутил. И, знаете, я все-таки – мужчина. Вряд ли какой-нибудь маньяк на меня позарится. Хотя… маньяки бывают разные… Господи, да вы вся дрожите. Ну, не бойтесь вы меня – я вас не обижу. Давайте знакомиться. Меня зовут Антон.
– А я… Я не люблю свое имя. Зовите меня Лика.
– Лика? Ну, ладно.
В длинном двухэтажном здании за забором тускло горели два окна. Вдруг, одно за другим зажглись сразу несколько. В здании чувствовалось какое-то движение.
– Что там? – спросил Антон.
– Психушка, – ответила Лика, – Что-то они там забегали. Побег, наверное. Пойдем отсюда – мне страшно.
– Ну, еще бы не страшно – гулять ночью возле психушки. Пойдем. Ты так и не ответила, что ты здесь делаешь.
– Понимаешь, я родилась не здесь. В этом городе я долго пыталась найти себя, но не получилось. И однажды я поняла, что очень скучаю по своему родному городу. Здесь меня ничто не держит, и я решила вернуться туда.
– В пять утра? – удивился Антон.
– А что? Зачем ждать.
– А из какого ты города?
– Вряд ли ты о нем слышал. Там большой химкомбинат. Все дети там учат химию, все местные писатели прославляют ее, а все местные жители задыхаются от выбросов.
– И ты туда так рвешься?
– Там – моя родина. Да и здесь ничуть не лучше, только другое градообразующее предприятие.
Они, спотыкаясь, шли по немощенной дороге. Психиатрическая больница находилась в большом поселке с одноэтажными домами, невысокими заборами и садами со старыми деревьями. Поселок пережитком прошлого торчал посреди большого современного города. Видимо, место расположения больницы определял ее будущий пациент потому, что лучшие условия для побега предусмотреть было трудно. Сейчас поселок окутывали предрассветные сумерки. Было тихо, даже собаки не лаяли.
– Лик, а на чем ты поедешь домой? На поезде или автобусе? Это вообще – далеко?
– Нет, недалеко. Но у меня нет денег. Я поеду автостопом.
– Не боишься, – удивился Антон.
– Не боюсь. Я не раз это делала. К тому же – есть определенные правила.
– Какие? – заинтересовался Антон.
– Они совсем не сложные, – ответили Лика, – Одежда (особенно – для девушек) лучше всего свободная, мешковатая. Никаких коротких юбок, ничего облегающего, никакой косметики. Волосы лучше всего убрать под кепку или бандану. Голосуя нужно стоять лицом к движению. Не садиться в машину, где больше двух человек. Не садиться в машину, которая останавливается сама. Вообще – лучше не путешествовать одному. Безопаснее всего – вдвоем. В идеале – парень и девушка.
– Интересно. Слушай, Лик, я тут подумал… Я здесь тоже совершенно один. Меня никто не любит и не ждет. В общем – можно – я поеду с тобой?
– Со мной? – Лика ничуть не удивилась, – Не боишься?
– Нет.
– Знаешь, никому другому я бы не разрешила, но к тебе я как-то сразу прониклась доверием. Поехали. У меня там квартира. Первое время можешь пожить у меня.
Вскоре они вышли на освещенную рассветным солнцем трассу, быстро поймали машину и вечером уже были в родном городе Лики.