Глава 9. Операция «Ш»
Дамиано одиноко сидел за столиком, лениво потягивая кофе.
– Buona sera. Я слышал, у вас проблемы на работе. Расслабьтесь! Все неприятности имеют одно общее свойство: рано или поздно они проходят! А вам предстоит сегодняшней ночью совершить одно маленькое хулиганство.
– Я так и думал: скоро вы прикажете подорвать синагогу. Но именно завтра, как никогда, я должен быть на работе, и в отличной форме: у начальника плохое настроение.
– Завтра его вообще не будет в городе, а когда он появится, настроение у него будет превосходным. Это ваш бюллетень.
Он достал больничный на моё имя: три дня, со всеми печатями. Неопасный, но вполне уважительный диагноз.
– Когда всё сделаете, не вызывайте такси: погода будет хорошей. Утром сообщите вашей секретарше, что у вас высокая температура. И сидите дома всё рабочее время: бывают такие начальники, которые проверяют, действительно ли их подчинённые болеют. Иногда они поручают это заместителям. В этом случае покажете им градусник.
Я был весьма озадачен.
– Но я совсем не привык болеть, у меня даже термометра дома нет!
– Очень зря. Дарю!
Он достал его из дипломата, а заодно и положил на стол упаковку каких-то таблеток.
– А это ещё что такое?
– Абсолютно безвредное средство, совместимое со всем, кроме цианистого калия и серной кислоты. Голова после их приёма болеть не будет, но температура сорок градусов и выше обеспечена. Действие каждой таблетки – шесть часов.
– Но зачем тогда подделывать бюллетень, если у меня и на самом деле будет высокая температура? Можно просто сходить к врачу!
– Чтобы не тратить время на ожидание в очередях. Да ещё заразу какую-нибудь там подхватите!
Он был совершенно прав: в результате нескольких реформ в нашей стране сложилась такая практика, что необходимо записываться к врачу ещё за полгода до того, как у тебя заболел желудок. Медицинская помощь при этом совсем не бесплатная, зато шансы заразиться ещё чем-нибудь в их помещениях очень высоки!
– А могу я потом заглянуть в «Аквариум»?
– Опять за своё! Да, но только после того, как всё выполните. Если увидите кого-нибудь из знакомых, не засиживайтесь, возьмите что-нибудь с собой и уходите домой. И не перестарайтесь!
Его последнее замечание было вполне уместно.
– Если всё так хорошо продумано, остался один нюанс: днём может кто-нибудь позвонить по делам, а по расписанию я должен сидеть в поликлинике!
– Это тоже не проблема! Нажмёте эту кнопку, и ваш разговор будет сопровождаться звуком медицинских инструментов и женским визгом: «Больной! Мы же просили отключить телефон!»
Я проверил. Всё оказалось именно так, как он сказал.
– И в чём будет заключаться эта операция «Ы»?
Дамиано, не моргнув глазом, поправил:
– Операция «Ш».
И достал три вещи: ключи с брелком «Шкода», запечатанный конверт и обыкновенное шило.
По пути домой я выбросил все улики в реку, и у меня появился соблазн нарушить его инструкции, вызвав ночную «тачку».
Но погода и на самом деле была замечательной, а после его вчерашнего спектакля я серьёзно опасался, что вместо голоса диспетчера услышу в телефоне его: «Я же сказал: не брать такси!»
Впрочем, перехитрить своего босса удалось: он запретил брать такси, но ничего не сказал про попутку, и за десять долларов меня доставили прямо к «Аквариуму».
Две поддатые матроны за соседним столиком громко обсуждали достоинства и недостатки своих сексуальных партнёров.
Слушая их, я догадался, что любовник первой мадам был мужем второй, и наоборот. Обе ругали своих мужей, и взахлёб хвалили чужих.
Они чуть из-за этого не подрались, но потом допили вино и уехали, обнимаясь, на одном такси. К которому из их мужей именно, оставалось только догадываться.
Через полчаса на пороге появился щупленький паренёк примерно моего возраста.
Он был до неприличности трезв для такого часа, но на его лице было написано: он от чего-то смертельно устал, и совсем не выспался.
Загорелое лицо и тёмные волосы выдавали в нём «гостя с юга», но я заинтересовался, кто он поконкретнее: армянин, грузин или турок?
Изучив меню, он взял себе вермут получше, и стал оценивать окружающую обстановку.
Свободных мест в «Аквариуме» было немного, несмотря на столь поздний (или уже ранний) час, и он выбрал мой столик, поставив рядом с собой сумку.
Отпив пару глотков, южанин достал мобильник и стал лихорадочно что-то там набирать. Я заметил, что у него ничего не получается.
– Can I help you?
Он машинально переспросил: «Scusi?», но тут же перешёл на русский:
– Извини, что ты сейчас сказал?
Какой интересный у него оказался акцент! И это знакомое мне слово «scusi» сразу подсказало, какой именно.
– Могу я вам помочь?
– Да, если тебе нетрудно. Недавно сменил модель, да всё никак не могу с ней справиться.
Я взял его телефон: простая мобила, надёжная и примитивная до невозможности, с такой даже «даун» не растеряется! Меню было на итальянском, что лишь подтвердило мою догадку.
– Сначала надо установить дату и время: ваши часы показывают погоду! Но ничего страшного!
Я исправил всё, что было нужно, и проверил его работоспособность, сделав контрольный звонок на свой сотовый.
– Prego! – протянул я ему его игрушку.
– Grazie! – машинально ответил он, и тут же осёкся. – Ты говоришь по-итальянски?
– Пять слов: «спасибо», «ещё вина!», и самое главное: «Девочка, я хочу тебя трахнуть!»
– Вполне достаточно, чтобы покорить всю Италию! – рассмеялся он, но вдруг засуетился, и передумал звонить. – Извини, я с этими перелётами совсем потерял чувство времени. Надо срочно отоспаться! Ciao!
Что-то знакомое я углядел в этом парне, но всё никак не мог понять, что именно.
Дженни сладко спала на животе, а её волосы падали с подушки.
Я осторожно приподнял простынку, в очередной раз залюбовавшись её телом.
Мне хотелось поцеловать и эту чистую спинку, и эту пухлую попку, но я решил не будить свою красавицу: у нас впереди целых трое суток!
Спать совершенно не хотелось, и я прилёг в другой комнате, открыв «pocket-book», купленный неделю назад в каком-то супермаркете.
Книги я предпочитаю читать в бумажном виде: мне нравится перелистывать страницы и слышать их шуршание, а не перекручивать «мышкой».
Когда-то институтский преподаватель по математической логике рекомендовал для развития воображения читать детективы, и я старался следовать его совету.
Страница 47 этой книги поведала:
«В кровати лежала мёртвая миссис Лестрейд, и инспектор Грей вызвал скорую помощь. Четыре дня она промучилась в больнице, и наконец, испустила там дух, но так и не промолвила ни единого слова, что могло бы помочь раскрыть загадку смертельного самоубийства старого лорда Йохансона».
Я тут же перевернул двадцать страниц.
Там этот инспектор допрашивал подозреваемого с использованием современных средств дознания: «ярко-красный квадрат синусоиды на экране чётко говорил: этот мерзкий, ничтожный Эркюль Мехти-заде опять врёт!»
Можно было бы на этом и закончить, но я перевернул ещё десять страниц.
Там главный герой уже мучился сомнениями в справедливости предъявленных им этому гаду обвинений.
Он закурил сигару «Суэцкий канал», смело стряхнул пепел на недавно купленный нигерийский ковёр из верблюжьей шерсти, и, залюбовавшись лучами утреннего заката, очередной раз погрузился в раздумья.
Я со злостью кинул этот «шедевр» в стенку, достав роман Ариэля.
На его первой странице было тщательно выведено:
«Всем, кого я любил, и всем, кто меня любит, посвящаю этот роман!»
Я с трудом удержался, чтобы не расхохотаться, но первое впечатление бывает обманчивым, и я решил прочесть этот «опус».
Начинался он так:
«Родился я в такой-то деревеньке, такого-то числа. Отец мой работал плотником, а мать дояркой. Дед и бабка были из этой же деревни. Здесь же жили и мой прадед и прабабка».
«Сейчас он дойдёт до викингов и охотников на мамонтов», – подумал я, но обошлось.
Перевернув ещё несколько страниц, я познакомился со всеми друзьями его детства, отрочества и юности.
Читать это было скучно: ни единой драки, ни одной сексуальной сцены, ни кровавых убийств, на целых пятидесяти восьми страницах довольно корявого изложения.
Страниц с пятьдесят девятой по сто десятую в этой пачке не было.
А на сто одиннадцатой Ариэль ходил уже по кладбищу, выпивая за упокой дедушки, и читал эпитафии на памятниках:
«Я же говорил, что я сам болен!» – этот деревенский лекарь всегда отлынивал от работы.
«Покойся с миром! Этот камень поставили в память о тебе все сыновья, за исключением Ричарда, который просто удрал!» – матушка была очень сварливой, и всё время злилась на старшего сына, который сразу после школы уехал на заработки во вражескую Россию, и выучился там на геолога.
Он узнал о смерти матери только после окончания долгой экспедиции, и не сумел приехать даже на её поминки.
Все родственники попрекали его этим ещё лет двадцать.
«Я прожил так долго, потому что никогда не был трезвым!» – самый отвязный местный пьяница успокоился в сто восемь лет и шесть месяцев от роду.
А вот и солнце взошло: можно звонить на работу!
И как только я положил трубку, до меня вдруг дошло, что в том посетителе было для меня знакомым: его джинсы, кроссовки и майка. Именно такой гардероб я вёз тогда вечером в эту провинцию!
И часы у него были точно такие же, и мобильник всё той же модели, да и сумка того же самого цвета!
Впрочем, в этом нет ничего удивительного: они оба итальянцы, и оба находятся в чужой стране.
И то, что Дамиано решил ему помочь, говорит только в его пользу.
А почему этот парень оказался в моём районе, тоже легко объяснить: Дамиано не раз говорил, что обитает где-то от меня неподалёку.
Только этому «итальяшке» зайти к нему можно, а мне – пока нельзя!
Арамис привычно улёгся в моих ногах, а на кухне опять зашуршала некоммерческая компания «Фрося и сыновья».