Глава 10. Профессор ненормативной лексики
Ранним утром, как всегда, Ленард Шатра, менеджер чешской фирмы по производству мебели, которая имела здесь филиал, спустился к своей «Шкоде».
Машина завелась, но трогаться с места почему-то не захотела, и откуда-то снизу появился густой чёрный дым.
Ленард вылез из-за руля, и увидел: все колёса его автомобиля спущены. Случайно проколоть одно из них можно, но не все же четыре!
Он вымолвил только три слова: «шлапка, штетка, курва!», со злости ударил кулаком по капоту, и вдруг замолчал. Но ровно через две минуты Ленард вспомнил уже весь свой богатый и могучий родной язык.
В своей тираде он упомянул всех Христовых Апостолов поимённо, но почему-то Петра обматерил всего один раз, а вот Павла проклял трижды! Затем Ленард переключился на своих национальных героев: Яна Гуса и Яна Жижку.
Марии Магдалене повезло больше остальных: он так и не сумел сформулировать проект её наказания, а вот Матери Божьей досталось капитально!
Вдоволь наругавшись, Ленард позвонил на работу, и предупредил, что сегодня немного задержится.
Только сейчас он увидел на заднем сиденье какой-то конверт.
Там были триста долларов и листочек, отпечатанный на принтере: «Sorry».
«Значит, это не примитивное хулиганство! Но для чего, и кто это сделал?»
Положив деньги в карман, он порвал конверт и направился к автобусной остановке.
Скоро его автобус застрял в длинной пробке.
Водитель постоял в ней минут двадцать, потом вылез из кабины и пошёл вперёд, для выяснения обстановки.
Скоро он вернулся, почему-то довольный:
– Всё, граждане пассажиры, выметайтесь! Свежий воздух и пешая прогулка полезны для здоровья! Не забудьте захватить из салона все свои и чужие вещи!
Пройдя по ходу маршрута метров восемьсот, Ленард увидел причину этого затора: мост, что был впереди, внезапно обвалился, и это произошло, как говорили очевидцы, примерно полчаса назад.
Если бы не эти злополучные колеса, он как раз бы проезжал под низом на свое «Шкоде».
«Злополучные? Счастливые!»
Он прошёл дворами на соседнюю улицу, поймал там такси, и вскоре прибыл на работу.
«Интересно, чем ему хозяин этой «Шкоды» не понравился?»
Спортивный комментатор анализировал ход проходящего чемпионата Европы:
– Если мы посмотрим на турнирную таблицу, то лучше нам на неё совсем не смотреть! Наши любимцы оказались полными хамами и ублюдками, не достойными тех денег, что им платят спонсоры, государство, а значит, и мы с вами, уважаемые телезрители!
А бегущая снизу строка сообщала номера счетов, на который болельщиков слёзно просили перевести пожертвования для этих спортсменов.
В разделе «Происшествия» показали обрушившийся сегодня утром мост.
За пять минут до того, как он обвалился, по нему должна была проехать целая колонна рефрижераторов: водители грузовиков всегда используют утренние часы, пока нет интенсивного движения.
Но у шедшего впереди «флагмана» что-то случилось с рулевым управлением, и его повело влево. Водитель инстинктивно затормозил, и тяжёлая фура намертво перегородила всем движение.
Все, что ехали сзади него, сначала дружно ругали бедного «водилу» почём зря, грозясь подать и на него, и на его фирму, в суд. И они громко призывали небеса наслать на него все возможные проклятия.
А через десять минут они были готовы целовать его сапоги!
За три дня я отдохнул от рабочей суеты, да и с Дженни оторвался на славу!
Дамиано опять оказался прав: когда я появился на фирме, настроение там было уже совсем другим.
И на самом деле: в первый же день моего отсутствия начальник действительно куда-то уехал.
А сегодня его лицо даже озаряла улыбка: мы только что получили хороший заказ, и я к нему имел самое непосредственное отношение!
В автосервисе проблему Ленарда поняли моментально, и их машина, вместе со специалистами, довезла его прямо до дома.
Механики на месте перемонтировали всю его резину, получили свои деньги, и вежливо попрощались.
«Злоумышленники» немного ошиблись в расчётах: они не учли стоимости этой «эскорт-услуги», и в результате он потратил на десять долларов больше.
Но в его голове молнией пролетела мысль: «Ты оценил свою жизнь в эти десять долларов? Совсем недорого!»
И какой-то хриплый голос за его спиной громко хихикнул: «Да по такой цене я готов приобрести целый десяток таких «жмуриков». Тогда и землекопы будут бесплатными!»
Со скамеечки зловеще поднялась худощавая фигура в тёмном капюшоне, направившись в его сторону, и Ленард пулей залетел домой, наглухо заперев входную дверь.
Он стал лихорадочно искать нательный крестик, и целых пять раз прочёл молитву Божьей Матери: той самой, которую он много раз проклял сегодняшним утром.
Эта зловещая фигура, не скидывая с головы балахон, неторопливо поднялась на его лестничную площадку, и остановилась возле самой двери, тяжело дыша и громко кашляя.
Но вероятно, эта молитва всё-таки помогла!
И фигура не стала ломать его дверь: посопев так пару минут, она поднялась на другой этаж, где открыла ключом дверь, спрятав свой мобильник в карман.
Ленард тогда не знал, что его сосед сверху работает распорядителем в фирме по оказанию ритуальных услуг.
Вскоре он позабыл об этом наваждении, и мысли перенесли его на родину, в «Злату Прагу».
Ленард очень любил пройтись по Карлову мосту, свернуть на Вацлавскую площадь и присесть на Староместской за столиком, где круглосуточно можно выпить пару бокалов самого лучшего в мире пива: кроме чешского, никакого другого Ленард не признавал.
Куранты на башне XIV века отсчитывали время уже семь веков подряд, а их механические фигурки рассказывали хозяевам и гостям столицы притчу о смысле жизни и смерти.
После окончания гимназии он проработал пару лет на мебельной фабрике.
Руководству понравилась его исполнительность, и его направили обучаться в Москву.
Там он жил на Таганке, иногда посещая знаменитый театр Любимова, что был совсем недалеко от его съёмной квартиры.
По пути Ленард часто проходил мимо другой достопримечательности российской столицы: кукольного театра Образцова.
Часы на его фасаде на много столетий моложе пражских, и фигурок там поэтому намного больше.
Каждый час одна из кукол открывает свою дверцу – и то заяц барабанит, а то ухает сова!
А ровно в двенадцать они выходят все вместе, и начинается «гала-концерт»!
Каждый день на этой площади собирались люди не только со всего бывшего Союза, но и приезжие из далёких стран, а многие прибывали сюда за несколько часов до начала этого представления.
Но в общей толпе туристов присутствовали и кучки небритых существ, одетых в грязные лохмотья.
Почти все они держали в руках полиэтиленовые пакеты, где находилось всё их «движимое имущество».
В Праге тоже много бомжей, но куранты на башне там их совершенно не интересовали, а эти напряженно смотрели на часы.
«Даже нищие приходят посмотреть на это чудо! Поистине, не зря так много говорят про загадочную русскую душу!» – глядя на них, думал Ленард.
Когда часовая стрелка показывала на дверцу волка, и тот появлялся из маленькой каморки наружу, все эти «люмпены» кричали хором: «Волчара любимый!» – и дружно срывались в одном направлении, стараясь обогнать впереди бегущих.
«Что это за новый культ? Ведь это не германцы, они должны почитать медведя!» – недоумевал Ленард. – «И зачем для своего марафона они выбирают это место?»
Исчерпывающий ответ на этот вопрос он получил от своего соседа по комнате, пана Валерия:
– Часы свои эти алкаши давно уже или пропили, или просто потеряли. И со временем, «после вчерашнего», они с большим трудом ориентируются. А этот волк открывает свою дверцу только тогда, когда на него показывает часовая стрелка: ровно в одиннадцать. Именно в этот час открываются в Москве все винно-водочные отделы!
Валерий, его одногруппник по институту, и сосед по съёмной квартире, охотно помогал Ленарду в изучении русского языка.
У него было довольно интересное хобби: ненормативная лексика.
Он был не просто матершинником, а гроссмейстером своего дела, и его интересовали не только сами ругательства, но и всё, что с ними связано: происхождение, миграция этих слов из языка в язык, их аналоги, заимствования и дальнейшие трансформации.
Он мог часами рассказывать Ленарду о происхождении таких слов, как «кретин», «дурак», «подонок», и очень многих других.
Собирал он и неологизмы, и даже готовил к изданию свой словарик, в котором изменение одной или пары букв, или их перестановка, придавали слову или фразе уже совсем другой смысл: «гашишник на посту», «хренометраж времени», «отрыгной талон», «пердоплата».
Фиксировал он и замечательные опечатки: «гавнокомандующий», «распой среди бела дня», «запердельный режим».
Ленард предложил ему обогатить свой словарь дополнительным разделом: забавными совпадениями и различиями в других языках.
Разумеется, первым словом в нём было «урода», которое на польском означает «красота». Из болгарского туда попали «пыржени яйца на очи» (яичница-глазунья) и «Дедо Мраз» (Дед Мороз).
Ленард подарил ему и такие перлы, как «херня» (игорный зал), «питомец» (придурок), и многие другие.
Особое удовольствие Валерию доставил рекламный лозунг одной крупной компании «совершенное творение», которое по-чешски звучит так: «Доконале тваре!»
А за такие выражения, как «позор на пса!» (осторожно, злая собака!) и «столице наше родины», которое переводится на русский примерно как «испражнения нашей семьи», Валерий поставил ему бутылку!
Ругательства и проклятия существуют во многих языках.
В русском они чаще всего касаются наружных половых органов и их отношений, а в некоторых других это связано с естественным выбросом отходов жизнедеятельности наружу.
Для нас сравнение человека с каким-то животным типа собаки, крокодила или змеи – тоже оскорбление, но значительно меньшее по силе эмоций.
Ленард же пояснил Валерию, что на их языке половые отношения в любой форме не имеют никакой эмоциональной окраски, и выражение «я имел с твоей мамой половой контакт!» означает у них всего-навсего: «я готов тебя усыновить!», или «я мог бы быть твоим отцом!», зато сравнение твоего собеседника с таким полезным животным, как курица («курва»), может навлечь на тебя большие неприятности.
Валерий часто читал ему поэмы Баркова, озорные стишки Лермонтова и Есенина, и многие другие произведения.
А иногда его тянуло на монологи, и он риторически вопрошал Ленарда:
– Почему это такие эротические произведения, как «Декамерон» и «Золотой Осёл», признаются «классикой мировой литературы», а на «Луку Мудищева» льют грязь? Мопассана и Арсан издают уже миллионными тиражами, «Эдичку» Лимонова тоже опубликовали, а на Баркова наложили запрет?
Матерился Валерий постоянно, и однажды Ленард тайком записал его монолог на магнитофон.
Через пару дней, во время очередного застолья, он прокрутил ему эту запись, с приложением стенографической справки: за 87 секунд Валерий произнес 62 слова, из которых 38 было матерными.
Тот расхохотался, и послал его в задницу, но уже через неделю следующая стенограмма содержала только 27 матов на 64 слова.
Затем его лексикон закрепился всего на десяти матах в минуту.
Недавно Валерий был у него в гостях.
Хотя они оба закончили экономический факультет, Валерий теперь работал в области филологии.
Он даже стал заведующим кафедрой славянских языков в одном из гуманитарных институтов, а его диссертация называлась так: «История и эволюция обсценной лексики славянских народов».
Он издал свой словарик, и тот разошёлся огромным тиражом.
Валерий подарил Ленарду авторский экземпляр, с дарственной надписью.
И первое, что Валерий произнёс, войдя в его квартиру, было:
– Ну, ты (непечатно) и живёшь! Я уееееею!
Но после этого, за все дни, что гостил у него, не сказал ни единого бранного слова.
Даже в церкви!