Глава 3
Кот и студиозус
Илья Муромец и юноша-школяр сидели перед столом и завороженно следили глазами за черным котом, который носился по столу из одного конца в другой и, возбужденно стуча хвостом, что-то бормотал, в своей малопонятной манере говорить не больше двух слов за фразу.
– Дурачье. – Кот явно сердился. – Дисфункция налицо. Функции нарушены. Изучение симптомов. Выработка рецепта. Такая последовательность.
Илья со школяром переглянулись.
– Ты вообще понимаешь, что он говорит?
– Слово «функция» греческое вроде бы, – неуверенно заявил школяр и задумался, – но я не помню, что оно означает.
– Кот, ты что, грек, что ли? – возмутился Илья. – Давай по-русски говори.
– Компенсация, – буркнул кот недовольно. – Выдающийся дух. Микроскопический разум.
– Мне кажется, – школяр неуверенно посмотрел на Илью, – что это похоже на оскорбление.
– Вот и мне так показалось, – бывший богатырь угрюмо и внушительно надвинулся на кота, – смотри, мой пернатый друг – в правилах жизни Ильи Муромца нет такого, что котов бить нельзя.
– Пернатый, – взъярился кот. – Кот грек. Говорит.
– Слово «пернатый» я где-то слышал, – оживился юноша, – кажется мне, что так называют тех, кто перловкой питается.
Кот взвыл и закрыл голову лапами.
– Не исключено, – солидно кивнул Илья, – я слышал, как князь Рогволд так своего ворона называл, мне слово понравилось, вот и решил его вставить.
– Ваша ученость, Илья, огорошила этого говорящего чудо-кота. – Юный студиозус восхищенно посмотрел на Илью.
– Ты ко мне не подлизывайся; давай спроси у него по-гречески, можно ли вернуть назад силу мою богатырскую, чего я тебя позвал-то.
– Ликтум эст… э-э-э… реддере… Откуда я знаю, как на латыни «сила богатырская», нет там такого понятия!
Кот быстро задергал задней лапой.
– Дергается, – обрадовался Илья, – значит, понял. Видишь, как оно, языки-то знать. А я все никак. Говорят, нет к языкам таланта.
– Вернуть нельзя, – взвился кот снова. – Потерять нельзя.
– Снова по-нашему заговорил, – обрадовался Илья, – может, он и не грек вовсе. Может, он наш, русский кот. Просто ушибли ему голову чем-то. Я такое видел, и не раз.
– КОТ КОНГИНЕАЛЕН! – взъярился кот обиженно. – ВЫСОЧАЙШИЙ ИНТЕЛЛЕКТ!
– Опять по-басурмански начал… – расстроился Илья.
– Может, его стукнуть? – услужливо предложил студиозус. – Несильно, конечно.
– Нельзя, я несильно не умею, – оборвал его Илья, который при этих словах расстроился и весь поник, – хотя нет: теперь я как раз сильно и не умею.
– Первопричина. Нужна. Источник.
– Про источник силы богатырской хочет узнать… не лазутчик ли он иноземный?
– Вздор. – Кот возмущенно вздыбил шерсть. – Никто. Не знает. Источник.
– Ну почему же никто не знает, – удивился Илья, – Святогор знает.
– Знает? Святогор? – Глаза у кота увеличились. – Невозможно. Не изучено. Теория.
– Святогор – он много знает, – солидно ответил Илья, – он и есть на Руси первый богатырь, до него никого не было. Он меня всему и учил в свое время, да и многих других богатырей.
– Источник, – произнес кот восхищенно, он забегал вокруг Ильи, не в силах скрыть энтузиазма. – Идти надо. Разгадка близко.
– Вообще, пернатый, мысль не самая плохая, – задумчиво произнес Илья, словно обкатывая в голове эту думку, как море обкатывает гальку, – Святогор на Владимира что-то осерчавший был. Но сейчас-то я не в войске его, да и сам Владимир уже не среди живых. И то правда: надо идти к Святогору за советом; если кто и поможет, так он.
– Что-то этот зверь слишком радостный, – указал на беснующегося кота школяр, – чует сердце мое – лазутчик это враждебной державы.
– Святогор лазутчика мигом учует, уж его не проведешь.
– Не лазутчик. Ученый. Исследователь. – Кот радостно бегал вокруг Ильи, беспокойно стуча по полу хвостом.
– Может, и правда стукнуть слегка?.. – задумчиво протянул Илья.