4. За сдачу в плен без сопротивления
Генерал-майор Цирульников Пётр Гаврилович (1900—1985) – род. в дер. Кирилловка Калужской губернии. В Красной армии – с 1919 г. Участник гражданской, советско-польской и советско-финской войн. В 1939 г. назначен командиром 51-й стрелковой дивизии. В октябре 1941 г. попал в плен, но вскоре бежал. 18 февраля 1942 г. был арестован по обвинению в преступном руководстве войсками и потере управления дивизией. 29 января 1944 г. уволен из рядов РККА. В течение десяти лет без суда и следствия находился в заключении. В 1952 г. осужден Военной коллегией по ст. 193—17 п. «б» УК РСФСР на 12 лет лишения свободы. В августе 1953 г. – реабилитирован, восстановлен в звании и в рядах Вооружённых сил.
Самая большая проблема, с которой командование Красной армии столкнулось в начальный период войны, – это паническое бегство с поля боя, массовое дезертирство бойцов и командиров. Убегали в одиночку, группами и целыми подразделениями.
То, что произошло в июне 41-го, явилось для многих бойцов и командиров шоком. Долгие годы говорить об этом было не принято. Известны слова Г. К. Жукова о том, что газеты стесняются писать о неустойчивости и бегстве наших войск, заменяя все термином «вынужденный отход». Это не так – говорил маршал – войска были и неустойчивыми, бежали, впадали в панику59. В первом издании мемуаров другого маршала, К. К. Рокоссовского, цензура убрала из текста слова о «шоке», которому подверглись наши войска в 1941 году, и о том, что потребовалось длительное время для вывода их из этого состояния. Добавим – не только время, но и чрезвычайные репрессивные меры. Спектр их был довольно широк. Бежавших с поля боя расстреливали во исполнение приговоров военных трибуналов, решений командования или военных советов, стреляли бойцы заградительных отрядов, активно действовали сотрудники особых отделов. Широко были распространены вообще никем не санкционированные и беспричинные расстрелы.
Конец ознакомительного фрагмента.