Рейхсминистерство Вооружений
– Создание новых танков упирается в сложность их изготовления, – меланхолически заметил чиновник из Рейхсминистерства Вооружений, – предложенные образцы от фирм «Крупп», «Порше», «Даймлер-Бенц» и «МАН» страдают излишне высокой культурой проектирования.
– Простите, – приподнял брови генерал-танкист…
– Насколько мне известно, – русские танки отличаются простотой, я бы даже сказал – примитивизмом и технологичностью изготовления и сборки. У них нет новшеств, которыми так любят щеголять наши высокоученые господа инженеры. Максимум боевых качеств и необходимый минимум для обитания экипажа…
– Но качество изготовления КПП, смотровых приборов и прицелов невелико, – ехидно ответствовал полковник из ОКВ, – я уж молчу о воздушном и масляном фильтрах…
– Все это преодолимые трудности, – хмыкнул чиновник, – вы вспомните, как преобразился опытный русский Т-34 после исправления указанных вами недостатков, проведенных на фирме «Даймлер-Бенц». Что сказали наши танкисты?
– «В высшей степени превосходно…» – буркнул генерал, дернув обожженной щекой.
– Вот видите, мой дорогой полковник… Русские, эти «унтерменши», смогли опередить нас в создании нового вида танков – танков военного времени. Я не удивлюсь, если завтра из Абвера мы получим данные о новых русских танках… и окажется, что они лучше наших.
– Бред, – коротко бросил полковник, – немецкая конструкторская школа – самая лучшая в мире!
– Не спорю – лучшая, – отметил генерал, – но пока они улучшают свои изделия, мы рискуем оказаться вообще без танков. Я не понимаю: раз уж русские танки по ряду параметров лучше наших «роликов» – почему бы не скопировать или создать по образцу их танк для наших панцердивизий?
– Это невозможно, – сухо ответил полковник, – мы считаем, что излишняя похожесть наших танков на танки противника приведет к неоправданным потерям от огня по ошибке.
– Пока вы считаете, – ядовито откликнулся генерал, – в панцердивизиях уже не успевают латать технику и менять экипажи. Да, вы слышали, как обосрались ребята из 23-го отдельного тяжелого панцербатальона?
– Что-то говорили на совещании, но глухо и вскользь, – осторожно заметил полковник. Чиновник лишь невесело ухмыльнулся…
– Понятно… Так вот, их бросили против танковой дивизии русских, причем большинство танков у тех были легкими. Тем не менее им здорово накостыляли по шее, подбив около двадцати машин. Если бы не поддержка тяжелой артиллерии – вряд ли они отделались так легко. Но дальше – их просто-напросто расстреляли сверхтяжелые САУ противника.
– А Люфтваффе? – поинтересовался полковник.
– А люфты завязли в бою с отдельным авиаполком русских, действовавшим в том районе… Пока они героически пытались сбить асов противника – русские штурмовики накрыли позиции артиллеристов. Так что от панцербатальона остались только тыловые подразделения…
– Вчера на совещании в Бергхофе Фюрер в очередной раз устроил разнос, – понизив голос, сказал чиновник. – Досталось всем… но особенный гнев Фюрера вызвал провал попытки применения 23-го панцербатальона… Я уж не говорю о том, что потеряны все новейшие танки, за исключением поломанных на марше к фронту. Доктор Порше смог убедить Фюрера, что конструкция «Тигров» на порядок превосходит все танки противника. В общем, – тяжело вздохнул чиновник, – вернулись к тому, с чего начали, – создание новых танков будет вестись по проектам герра Адерса. В ближайшем приближении – модернизация «троек» и «четверок».
– Но копировать у «унтерменшей»! Это немыслимо! Это… поношение арийского духа! – взвился полковник.
– Герр полковник, я надеюсь, вы сумеете удержаться в рамках, – ледяным тоном осадил его генерал.
– Вы знаете, герр полковник, – устало сказал чиновник, – теми же словами говорили на совещании у Фюрера. И вызвали его очередной гнев – он был неописуем! Если вкратце: «…это немыслимо!!! Это гнусное, абсолютно ужасное извращение арийских идеалов и германского духа!! Только доблестные немецкие инженеры, носители арийского духа, могут создавать совершенные, превосходные конструкции, не то что эти жалкие убожества, кое-как сляпанные наспех, плохо выученными, немытыми и бородатыми славянами…»
– Вот именно, – торжествующе произнес полковник, – наш гениальный Фюрер оказался, как всегда, прав!
– Это несомненно, – зло бросил чиновник, – но если наши инженеры и дальше продолжат заниматься техническим онанизмом, то я не гарантирую того, что все многообещающие проекты воплотятся в жизнь…
– Гхм, – поперхнулся генерал… Полковник ожег его гневным взглядом, но предпочел промолчать.
– Далее, – чиновник постучал указательным пальцем по папке с документами, – здесь, помимо всего прочего, лежит сводка по военным заводам и, в частности, отзывы наших специалистов о русских, работающих под их началом. Так вот, почти все наши весьма хорошо отзываются о русских – хорошее образование, ум, смекалистость. Многие предпочли бы вместо всех европейских специалистов русских. И если целый штат именитых и заслуженных инженеров, технической элиты Рейха, весьма дорого обходящихся Фатерлянду, не может организовать работу, предпочитая заниматься бесплодным умствованием, то я бы, пожалуй, пошел по стопам господина Сталина…
– Хгм, – в очередной раз кашлянул танкист, полковник лишь тоскливо поглядел на него, поджав губы.
– Так что, господа, нам остается или ждать, – чиновник безразлично посмотрел в окно, – или молиться, что мы успеем раньше…
– Есть один вариант, – нехотя начал генерал…
– Какой? – ожил чиновник. Полковник глянул с интересом.
– Как вы знаете, фирмы «Рейнметалл-Борзиг» и «Хеншель» работали над прототипом Pz-IV. В рамках программы были созданы два шасси и было принято решение создать из них тяжелые САУ с установкой 128 мм – PaK 40 L/61. Оба бронекорпуса модернизируются под вес орудия. Единственное – требуются испытания…
– Я могу это устроить, – задумчиво протянул полковник, – есть у меня один хороший знакомый…
– Я тоже подключу кое-кого, – хитро прижмурил глаза чиновник, – и надеюсь, дело выгорит. Так что, генерал, с вас бутылка коньяка…
– Две, – подмигнул полковник.
– Без проблем, – улыбнулся генерал, – и мы сможем выпить за успех «Твердолобого Эмиля» – как уже окрестили самоходку наши остряки…