Глава 4
Когда сознание начало проясняться, она почувствовала себя скованной чем-то невидимым, неуловимым. Это выглядело как огромные ленты материи, почти живые, шевелящиеся. Рита подумала, что всё это она видит открытыми глазами и только спустя минуту поняла – глаза открыть невозможно даже при большом усилии. Значит всё, что она видит сейчас происходит на внутреннем экране.
Состояние паники накатывало от очередной попытки что-то изменить и полной невозможности это сделать. Усилием воли она пробовала выйти за пределы странных ограничителей, раздвинуть их, понять наконец – что за ними. Но страх, дикий, непонятный, давно не испытываемый не давал это сделать. За длинными белыми лентами поселилось нечто, что грозило утянуть за собой в неизвестность, бездну – манящую и жуткую.
Сознание Риты остановилось. Оно было ограничено клеткой из белых полос. Абсолютная тишина давила даже больше, чем то, что виделось. Ей вообще показалось, что она оглохла, тела не чувствовала совсем, а ощущение себя свелось к маленькой точке. Время стояло и ничего не менялось. Где-то глубоко внутри себя она попыталась заплакать, чтобы хоть на миг изменить состояние – бесполезно, ничего не получилось, не откликнулось. Единственное, что ей оставалось – наблюдать.
Рита не могла определить точно сколько секунд, минут, часов прошло с того момента, как очнулось. Время виделось ей замёрзшей глыбой льда. Неожиданно белые полосы начали таять, исчезать. Вместо них она увидела два глаза – прожектора. С огромным усилием она всё же слегка разжала веки, сквозь тоненькие щёлки на неё действительно смотрели глаза и кажется… она знает… кому они принадлежат. Попыталась двинуться, но тело не поддавалось. Где-то в голове, как эхо прозвучали слова:
– Лежи и не пытайся двигаться, ты сейчас не в состоянии даже пошевелить пальцем. Я буду задавать вопросы в режиме «да – нет». «Да» – закрываешь глаза, «нет» – глаза открыты. Ты поняла?
Рита слегка прикрыла глаза. Честно говоря, ей уже ничего не хотелось, ни говорить, ни двигаться. Всё, на что она сейчас была способна – открыть и закрыть глаза, но даже это давалось ей с огромным трудом. Мысли текли тяжёлые, неподъёмные: «Что со мной сделали? Почему не сработала защита киборга? Как долго я буду в таком состоянии? А тут ещё эта дура со своими вопросами… Но я даже сопротивляться не могу».
– Тебя послали следить за мной? – слова прозвучали как барабанная дробь, речь уже не была птичьей, воркующей.
– Нет – Рита продолжала держать глаза открытыми.
– Тебе что-то нужно от меня?
– Нет.
Теперь уже занервничала Тайя – разговор в режиме «да – нет» явно не получался. Конечно ей хотелось узнать много больше, но в положении Риты много не скажешь.
– Хорошо – проговорила она после некоторого колебания – я немного поправлю твой речевой аппарат, но двигаться ты всё равно не сможешь.
Рита закрыла глаза. Её любопытство куда-то улетучилось, ей не хотелось ни знать, не видеть, что будет делать с ней эта большая жестокая женщина. Только одна мысль сверлила её мозг – почему она оказалась столь уязвима, ведь киборг до сих пор её не подводил. Она не видела, как Тайя зажав в пальцах необычного вида шприц, ввела в шею жидкость жёлтую, пенящуюся. В этот момент Рите показалось, что в ней что-то оборвалось, отпустило, но только на уровне лица. Всё остальное не изменилось. Она попробовала подвигать челюстями, пожевать – у неё получилось.
– Теперь ты можешь говорить – настойчиво продолжал женский голос. Рита, полностью открыв глаза, посмотрела на Тайю и спросила:
– А ты уверена, что после всего я захочу с тобой разговаривать? Послышалось сначала шипение, а потом слова, удивлённые и высокомерные:
– Знаешь ли ты с кем разговариваешь чужая?
– Знаю – ответила Рита, на неё навалилось абсолютное спокойствие – с дурой из космолёта, которая не разобравшись, вырубает человека, даже физически не несущего угрозу. Слова Риты заставили Тайю заткнуться. Сейчас эту огромную женщину, скалой нависшую над Ритой одолевали сомнения. Она явно боролась с собой и наконец сказала:
– Твои слова правильны в том, что я поторопилась, не выслушала тебя. Она не привыкла оправдываться и объяснять кому бы то ни было свои поступки, слова давались с трудом.
– Я освобожу тебя, но это не произойдёт так быстро, как с головой.
Откуда-то сбоку появились длинные тонкие трубки с острыми концами. Эти концы, как пиявки поползли по телу Риты (комбинезон был расстёгнут наполовину), словно искали наиболее удобное место для присасывания. Рита ничего не чувствовала, только слышала шлепки, когда эти электронные твари прокалывали кожу, впуская жёлтую жидкость.
Скованность начала исчезать. Вместе с тем появился озноб, бивший как при большой температуре, потом неожиданно стих. Рите ещё казалось, что пройдёт немного времени и всё повторится, но повтора не было. Она открыла глаза, которые закрывала от боли и увидела, что в комнате Тайи присутствует ещё один человек. Он очень похож на Тайю, только гораздо старше. Подойдя к Рите и покачав головой, сказал:
– Меня зовут Яхлиб, я убираю следствия вмешательства в тело. В твоё тело был внесён очень сильный парализующий яд. Сейчас он нейтрализован – ты можешь двигаться.
– За что меня так? – тихо спросила Рита.
– Ты пришла к нам скрыто, тайно. А мы действуем согласно заложенным в нас программам – сначала атакуем, разбираемся потом.
– А было такое, что те, которых атаковали – умирали? Яхлиб прищурился и после некоторой паузы ответил:
– Да было, но ты очень сильная! При такой дозе, какую Тайя с испугу вбухала в тебя вполне можно умереть. «Господи! И здесь такая же дурость» – подумала Рита – «Такие большие… и боятся».
Она медленно попробовала подвигать руками, ногами. Тело слушалось плохо, движения оказались неловкими. Вся ситуация напоминала замедленную съёмку. Наконец она села, «электронные пиявки» были убраны, комбинезон она застегнула. Яхлиб удовлетворённо хмыкнул и вышел.
Тайя сидела в противоположной стороне комнаты и как казалось Рите, выглядела смущённо и виновато. Было ли это так, никто не знает, но Рите очень хотелось думать, что женщина, которая чуть не убила её – раскаивается. Видя, что Рита пытается встать, она с необычной её телу грацией подошла и сказала:
– Не торопись, тебе нужно немного окрепнуть. Я сейчас принесу напиток, он даст тебе силу. Да не бойся – добавила она, увидев изменившееся лицо Риты – никто не собирается тебя травить после того, как поставили на ноги!
– Ну допустим, ещё не поставили – съехидничала Рита.
– Это дело времени, ещё немного и ты восстановишься полностью – проговорила она подойдя к стене. Должно быть что-то нажала, из стены с шумом выдвинулся ящик. Тайя достала красивую бутылочку, немного полюбовалась и налила в чашечку какую-то жидкость, поднесла Рите.
– Пей! Это наш чудесный бальзам с Грисы. Мы возим его с собой и немного оставляем на промежуточных станциях. Так, на всякий случай… – добавила она несколько смущённо.
– Случай, напоминающий мой?
– Случаи бывают разные, но в основном используем для себя.
Рита взглянула на серебристо-снежный напиток и выпила уже без опасения.
Прошло минуты две, не больше и ей стало хорошо, по-настоящему хорошо. Как будто не было ничего: полной неподвижности, «электронных пиявок», вбрасывающих в неё жёлтую сыворотку. Руки и ноги опять стали лёгкими, а самое главное – у неё резко поменялось настроение. Агрессия и обида куда-то исчезли. Вместо грозной Тайи, она увидела большую женщину, которая чувствовала себя нашкодившим ребёнком. Нашкодившим по незнанию, а не со зла.
_ Что такое Гриса? – спросила очень миролюбиво Рита. Лицо Тайи осветилось улыбкой, очень счастливой улыбкой.
– Гриса – мой дом, место лучше которого я не встречала. Я могу тебе много рассказывать о Грисе, но если ты захочешь, то можешь там побывать. Рита кивнула, а потом уже сама начала разговор, чтобы объяснить Таей зачем и как она появилась в её комнате.