© А. Б. Кузнецов, 2016
ISBN 978-5-4483-4769-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
I
Армия – это мощная система законов, написанных кровью людей. Основная функция армии заключается всего-навсего в способности человека отдать свою жизнь по команде. Ну и, конечно, в его умении идеально наводить порядок, стойко охранять территорию, мыть тонны посуды и быть в постоянной готовности что-нибудь перенести из одного места в другое…
Толе было тяжело в армии. Ночью он часто просыпался из-за острых судорог ног, потому что мышцы просто не выдерживали таких интенсивных нагрузок за сутки… Вдобавок голод. Он преследовал его постоянно. До армии Толя даже не мог и представить, насколько может быть вкусной обычная хлебная корочка, покрытая самым простым сливочным маслом…
Особенно Толе нравился ужин. Ведь ужин – это то волшебное время, когда долгий изнурительный день уже лениво подходит к концу и единственной его наградой является вкушение в столовой той самой божественной перловки заправленной, оказывается, просто тающей во рту консервированной килькой…
А вот каждое утро всегда начиналось мерзко. С ужасного слова: «ПОДЪЁМ!». Поверьте, ничего не может быть хуже. Мозг ещё спит, а бойцам нужно мгновенно спрыгнуть с тёплой кровати, одеться, успеть сходить в туалет и выбежать на холодную улицу для зарядки. Всё это быстро, под чьи-то крики, впопыхах и в толпе таких же ошарашенных, бьющихся друг об друга, только что разбуженных бедняг, как и ты сам…
Но есть кое-что очень важное, чему учит армия… Толя понял, насколько же прекрасна свобода и насколько прекрасен мир, оставленный где-то там за забором. Толя понял, что не может существовать, не может дышать и не может жить без Ивы, находясь именно в армии. Как только он закрывал глаза и начинал представлять её невинный образ, всё плохое сразу же уходило на второй план. НО. Здравый смысл в его голове постоянно боролся с живыми чувствами в его сердце. Добрые наивные глаза, искреннюю улыбку и божественный запах Ивы ударом молнии всегда прожигала мысль о её гнилой подлости, обрушенной на него зловонной грязи, которая медленно стекала по его рухнувшему от безысходности грешному телу…
Изо дня в день, из месяца в месяц Толя жил с кровоточащей и безумно ноющей раной где-то в недрах своей души. Время, почему-то, совсем не хотело затянуть её некрасивыми рубцами, оно напротив вынуждало рану мучительно медленно становиться частью его самого, постепенно и кропотливо овладевать всем его телом и разумом. Рана заставляла миллиарды раз прокручивать в голове, кадр за кадром, снова и снова тот день, тот разговор, тот взгляд.
– А где Ива?
В тот день этот вопрос разбудил Толю и заставил вдруг осознать, что её и вправду нигде нет… Ива, которая весь вечер, на его проводах в армию просидела рядом с ним, просто куда-то исчезла. Он сразу пытается до неё дозвониться, он метается, как сумасшедший, он опрашивает всех и каждого, но всё впустую… Ива так и не брала телефон. Разные мысли лезли ему в голову… от того что она просто его потеряла, до самой дурацкой, про встречу с любовником.
Толя в поисках Ивы уже бороздит просторы холодных ночных улиц, приветливо ведущих его в неизвестность. Минув несколько тёмных кварталов, он вдруг случайно замечает скромно припаркованную к тротуару знакомую вишнёвую «десятку», в которой ещё тускло горел свет… Осторожно открыв дверь машины, он видит полностью откинутое пассажирское сиденье и одиноко сидящую в нём явно потрёпанную… Иву.
– Нееет… – сказал себе Толя… Увиденное просто не хотело помещаться у него в голове… Толя пытался сам себе объяснить происходящее, но все мысли тут же разом разбивались друг о друга, заходя в глухой чёрный тупик… Всё вокруг замерло и остановилось.
– Ты что тут делаешь? – спросил он.
– Да вот с Катькой сидели, общались, – спокойным уверенным голосом ответила Ива.
– И где она?
– Домой понадобилось срочно…
Оглядывая салон машины и пытаясь понять, что вообще происходит, Толя заметил на водительском сиденье, очевидно, кем-то забытый ключ. Взяв его в руки, Толю сразу же удивил подвешенный к нему странный брелок. Он был самодельный, из дерева, с выжженным аккуратным чёрным прямоугольником, в котором таким же чёрным пиксельным шрифтом было написано непонятное слово «Г L И М L».
– Чьё это? – спросил Толя
– Не знаю, моя что ли машина? – грубо ответила Ива. – И вообще… я уже спать хочу… пошли домой.
– ТЫ ЧТО ТУТ ДЕЛАЛА?! – взорвавшись, повторил он.
– Ничего, милый… – жалостно, с блестящими от подступающих слёз глазами, начала вдруг оправдываться Ива, – Я клянусь, я была с Катькой… Это же её «десятка». Ты же знаешь… Знаешь, что я люблю только тебя… Ты чего? Любимый…
…Всю ночь Толя не спал. Кому верить – себе или ей? Это мучительно сложно… Он думал, очень много думал… Пытался отыскать правду… Хоть какую-то логику… Бесполезно… Толя даже звонил этой глупой Кате… Конечно, она уже спящим голосом подтвердила, что была весь вечер с Ивой… Но брелок. Она даже близко не смогла его описать…
Толя не стал никому говорить о случившемся… Поэтому на следующий день, как и планировалось, его весело провожали всей шумной толпой на вокзале… Ива всё плакала, твердила, что безумно любит Толю и обязательно его дождётся.
– Вот бы сильно зажмурится, затем быстро открыть глаза, а два года уже бац! – и прошло, – шептала она.
…Толя уже занял своё место в вагоне, провожающих уже вежливо попросили выйти и до отправления поезда остаются считаные минуты. Пока ничего не изменилось. Тот же самый вокзал, тот же самый перрон и всё та же любимая девушка. Их разделяет всего лишь-то грязное стекло окна… но стоит только двигателю локомотива дать усилие на свои стальные колёса… как Толя в ту же секунду понимает, что вот именно СЕЙЧАС настоящее начинает ускользать. Медленно исчезает тот самый вокзал, тот самый перрон и та самая любимая девушка… Всего лишь мгновение и настоящее уже навсегда стало прошлым.