Толкование на Послания святого апостола Павла. Часть 2. Толкование на Послание к Филиппийцам (Феофилакт Болгарский)

Предисловие

Филиппийцы – жители города Филипп, находящегося в Македонии и названного так по имени основателя его Филиппа; в то время они были в зависимости от метрополии Фессалоникиискои. Павел много говорит о них доброго. Послание это писал он, когда находился в узах, так как после первой защиты на суде, о которой упоминает в Послании к Тимофею, он снова взят был в узы. Филиппийцы, послав ему чрез Епафродита все нужное, вместе с тем желали знать о нем. Будучи уверен, что филиппийцы беспокоятся, услыхав, что учитель их заключен в узы, он пишет им это послание, научая их, что узы его должны производить в них не беспокойство, но радость, так как они за Христа. Советует им быть единодушными и смиренными духом. Обличает также иудеев, которые, под прикрытием христианства, вредят учению, и называет их псами и злыми деятелями. Много говорит им об образе жизни. Благоразумно упоминает о посланных ими ему дарах; видимо, относится к ним с уважением, потому что они обнаружили великую добродетель и готовность к вере. Здесь была женщина, торговавшая багряницей; здесь веровал начальник синагоги; здесь Павел после побоев был заключен вместе с Силою в темницу; здесь темничный страж, пораженный одним знамением, уверовал во Христа со всем своим домом; здесь же военачальники, боясь Павла, просили его удалиться. Вообще проповедь Павла имела блистательное начало, что известно нам из Деяний. И здесь Павел свидетельствует не только о правой вере филиппийцев и об опасностях, которыми они подвергались из-за веры, но об их доброй благорасположенности к нуждающимся. Ради всего этого он показывает, как сильно любит и уважает их.

Глава первая

1. Павел и Тимофей, рабы Иисуса Христа, всем святым во Христе Иисусе, находящимся в Филиппах, с епископами и диаконами.

Здесь апостол не выставляет своего апостольского достоинства, но просто называет себя рабом Иисуса Христа. Велико, конечно, и это наименование, только оно более общего характера. Когда же он пишет к Тимофею и коринфянам, то называет себя апостолом. Почему это? Потому что там хотел он многое устроить, а потому и выставил на вид свое апостольское достоинство. Здесь же ничего подобного он не заповедует, но как бы считает их равными себе.

Всем святым во Христе Иисусе, находящимся в Филиппах. Так как и иудеи называли себя святыми, поскольку они были народом святым, то апостол и прибавил – во Христе Иисусе, потому что находящиеся во Христе Иисусе действительно святы, а иудеи нечисты.

С епископами и диаконами. Епископами он назвал здесь пресвитеров, так как в одном городе многих епископов не было. В то время еще не было различия в названиях, и сами епископы назывались диаконами и пресвитерами. Поэтому, когда Павел писал к Тимофею как епископу, он говорил: исполняй служение твое (2 Тим. 4, 5), и затем: которое дано тебе с возложением рук священства (1 Тим. 4, 14), то есть епископов, потому что пресвитеры не рукополагали епископа. С другой стороны, и пресвитеры назывались епископами, так как и они, очевидно, наблюдали за народом, чтобы очищать и просвещать нуждающихся. Почему же он теперь пишет к клиру, чего в другом месте нигде не делал? Потому что они сами послали Епафродита, который принес апостолу потребное для него.

2. Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа.

Прилагает обычное приветствие, желая им быть исполненными благодати, чтобы они не превозносились друг пред другом и чрез это не лишились мира и единодушия, потому что благодать получают те, которые свободны от гордости.

3—4. Благодарю Бога моего при всяком воспоминании о вас, всегда во всякой молитве моей за всех вас принося с радостью молитву мою.

Всякий раз, как вспоминаю о вас, говорит апостол (а это я делаю всегда), я прославляю Бога за то, что вы столько успели в добродетели. Но, несмотря на то, что вы столь славны в Божественном, я не перестаю молиться о вас, но молюсь за всех, чтобы вы еще и еще преуспевали. Принося с радостью молитву мою, так как можно вспоминать и с печалью, как, например, говорит в другом месте: от великой скорби и стесненного сердца я писал вам (2 Кор. 3, 4). Почему воспоминание с радостью есть свидетельство их добродетели.

5. За ваше участие в благовествовании от первого дня даже доныне.

Здесь свидетельствует им о великом и истинно апостольском их деле. Он говорит, что сообщники и соучастники мне в труде благовествования, не в то или другое время, но с тех пор как уверовали, даже и доныне. Как же вы участвуете? Посылая мне все нужное и заботясь обо мне. Потому что кто содействует и помогает всевозможным образом трудящемуся в каком-либо добром деле, тот является участником в его деле. Так те, которые заботятся о мучениках, и те, которые отъем лют всякую заботу о мире у подвижников, и те, наконец, которые учителям дают возможность не отвлекаться от дела, – становятся участниками их венцов.

6. Будучи уверен в том, что начавший в вас доброе дело будет совершать его даже до дня Иисуса Христа.

Благодарю, говорит, и радуюсь, в надежде, что Бог, начавший в вас доброе дело, Сам и будет совершать его, потому что по прошедшему я заключаю и о будущем. Посмотри, как он научает их думать о себе скромно, когда приписал все Богу, а не им одним; впрочем, этим самым он нисколько не лишил их почестей. Поскольку он сказал: начавший в вас, то есть по вашему желанию. Если бы не было со стороны человека желания, то и Бог ничего бы не сделал; потому что если бы Он безусловно действовал, то ничего не препятствовало бы Ему действовать и в эллинах, и во всех людях. Итак, Павел немало похваляет филиппийцев за то, что они привлекли к себе благодать Божию для содействия не человеческого, но Божия. Вместе с тем и ободряет их, чтобы они не унывали; потому что если Бог имеет совершить начатое, то не будет для них большого труда. Даже до дня Иисуса Христа, то есть до пришествия Господа. Таким образом, говорит, я верю, что не в одних вас Господь будет действовать, но и в тех, которые будут после вас, даже до скончания мира. Или же под днем Иисуса Христа понимай смерть каждого, то есть конец.

7. Как и должно мне помышлять о всех вас, потому что я имею вас в сердце в узах моих, при защищении и утверждении благовествования, вас всех, как соучастников моих в благодати.

Я, говорит, убежден, что вы до конца пребудете таковыми, и я думаю так о вас потому, что всегда имею вас в сердце и знаю ваши хорошие дела, знаю, что вы стараетесь и в отсутствии моем быть соучастниками мне в благодати благовествования и уз. Поэтому справедливо я делаю такое заключение о вас, и по началу сужу о конце. Какая же похвала для филиппийцев в том, что они заключены в сердце Павла, который любит не просто, но с рассуждением и только достойных? Даже и в то время, говорит, когда я защищался пред Нероном, вы не вышли из моей памяти. Узы и скорби он называет утверждением благовествования; но можешь назвать так и самое защищение. Потому что, очевидно, если бы он не был убежден в несказанных воздаяниях и неизреченных благах, то не был бы заключен в узы; не подпал бы суду жестокого Нерона, если бы не предвидел иного Царя, более верного и прочного. Итак, скорби его суть утверждение благовествования.

Вас всех, как соучастников моих в благодати. Здесь апостол показывает, что он не без основания любит их. Потому, говорит, я имею вас в сердце, что вы участвуете со мной в этой благодати, то есть в скорбях ж узах, и не только ревностно стараетесь не отпасть от нас в скорбях, но и быть соучастниками в испытаниях, которые мы терпим ради благовествования. Что узы – благодать, это явствует из слов Господа: довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи (2 Кор. 12, 9). Или еще лучше, как он в дальнейшем говорит: вам дана благодать страдать за Христа (см. ст. 29). Заметь: он не сказал – «участников», но – соучастников, показывая этим, что и он сам участник другим, как и в другом месте говорится: сделался я соучастником благовествования (см. Кол. 1, 23; Рим. 15, 15~16), то есть чтобы я участвовал в благах, которые предназначены провозвестникам Евангелия.

8. Бог – свидетель, что я люблю всех вас любовью Иисуса Христа.

Апостол призывает в свидетели Бога не потому, чтобы он опасался недоверия, но потому, что он не может выразить словом свое великое душевное расположение, предоставляя это Богу, испытующему сердца. И это есть явное доказательство его искренности. Потому что если бы он им льстил, то не призывал бы в свидетели Бога. Сказал: любовью Иисуса Христа, то есть не ради чего-нибудь человеческого, не ради того, что вы прислали потребное для меня, но любовью ради Бога. Или, сделавшись вашим отцом чрез веру во Христа, я люблю вас любовью не плотской, но той, какую дает Христос Своим истинным рабам, рождающим Ему чад Евангелия. Всех я объемлю великой любовью, потому что все вы таковы.

9. И молюсь о том, чтобы любовь ваша более и более возрастала в познании и всяком чувстве.

Хотя он и любим столько, однако желает еще больше быть любимым, потому что свойство любви – никогда не останавливаться. Обрати внимание на его оборот речи, который он более усиливает, когда говорит: еще более и более возрастала. Говорит так не с тем, чтобы его одного любили, но и других. В познании и всяком чувстве, то есть чтобы вы любили не просто, но с рассуждением и уверенностью и испытанием, потому что есть много таких, которые любят безрассудно, отчего такая любовь и не бывает прочна. Или чтобы не любили еретиков.

10. Чтобы, познавая лучшее, вы были чисты и непреткновенны в день Христов.

Лучшее – то есть полезное. Если вы любите благоразумно и с рассуждением, то вы можете избирать полезное и распознавать, кто достоин любви, то есть верных, и кто не достоин, то есть неверных. Но как же говорит он в другом месте: будьте в мире со всеми людьми (Рим. 12, 18). Во-первых, он не безусловно сказал, но с ограничением: если возможно, будьте в мире со всеми людьми. Затем, иное – быть в мире, и иное любить; первое значит не враждовать, а для любви требуется душевное расположение и как бы слияние и тождество в нравах, чего не следует оказывать по отношению к еретикам. Ибо если правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его (Мф. 5, 29).

Чтобы вы были чисты и непреткновенны в день Христов. Я говорю это не ради своей пользы, но для того, чтобы вы под предлогом любви не приняли какого-либо ложного учения. Сказал: чисты это пред Богом, непреткновенны это пред людьми; потому что хотя дружба с еретиком и не приносит вреда тебе, но соблазняет другого; а если ты соблазняешь своих братьев, то как же явишься чистым в день Христов!

11. Исполнены плодов праведности Иисусом Христом, в славу и похвалу Божию.

То есть чтобы вы сообразно с правотою учения и жизнь вели безукоризненную. Под праведностью апостол разумеет всякую добродетель или, в частности, – милосердие. Не говорю, чтобы вы исполняли добродетель или милосердие несовершенно, но чтобы вы были исполнены ими. А так как и эллины думали приписывать себе добродетель и милосердие, то он и прибавил – Иисусом Христом, так как их дела не по Христу, но ради тщеславия и человекоугодия. В славу Божию, то есть: не во славу меня, который научаю сему; вам не должно препятствовать славе Божией. Вместе с тем он и ободряет их, как бы говоря, что Бог будет содействовать им в деле, которое они будут совершать во славу Его.

12. Желаю, братия, чтобы вы знали, что обстоятельства мои послужили к большему успеху благовествования.

По-видимому, филиппийцы, узнав, что Павел связан, беспокоились, как бы это не послужило препятствием проповеди Евангелия. Поэтому, чтобы уничтожить это подозрение, Павел и говорит, что узы не только воспрепятствовали благовествованию, напротив, послужили к большему его успеху.

13. Так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим.

То есть хотя я и связан, но говорю еще с большей смелостью и не молчу, но проповедь моя достигла даже до самой претории, то есть самого дворца царского и распространилась во всем городе. И это совершилось о Христе, то есть это не мое дело, но Христа. Или: узы мои о Христе, то есть узы, которые я терплю за Христа.

14. If большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедывать слово Божие.

И прежде они смело проповедовали, теперь же еще больше, видя меня смело проповедующего, хотя я и в узах. Ибо, когда они увидели меня в узах, то еще большую почувствовали ревность к проповеди. А так как Павлу казалось слишком сильным сказать: «Я их воодушевил», то прибавил: в Господе. Итак, если близко находящиеся к моим узам не смущаются, то восприемлют большее дерзновение, то тем более прилично это вам.

15. Некоторые, правда, по зависти и любопрению, а другие с добрым расположением проповедуют Христа.

После того как Павел был схвачен, многие из числа неверных стали проповедовать Христа, желая этим возбудить Нерона к большему гневу, чтобы он как можно скорее умертвил Павла, так как чрез него проповедь распространяется повсюду. Это и значат слова по зависти и любопрению. Или же, потому они стали проповедовать Христа, что хотели и сами получить честь и отнять что-нибудь от моей славы. Другие же, говорит, проповедовали Христа с добрым расположением, то есть без лицемерия и с истинным расположением.

16. Одни по любопрению проповедуют Христа не чисто, думая увеличить тяжесть уз моих.

То есть неискренно, не ради самого блага, думая увеличить тяжесть уз моих, подвергнуть меня большей опасности и приложить печаль к печали.

Но не удается им это ухищрение, потому что проповедь чрез это становится славнее и моя радость увеличится чрез это. Видишь ли, что доброе дело не следует делать без доброго расположения и что возможно не только не получить награды, но и подвергнуться наказанию.

17. А другие – из любви, зная, что я поставлен защищать благовествование.

То есть другие по любви как к Богу, так и ко мне, проповедуют Евангелие, зная, что я должен отдать отчет в проповеди, и ради этого содействуют мне в этом деле. Ибо, если многие пристанут к моей проповеди, то мне легко будет защищать благовествование. Таким-то образом они содействуют мне, научая многих.

18. Но что до того? Как бы ни проповедали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться.

Что, говорит, много говорить? Или, зачем мне заботиться о том, так или иначе, притворно, то есть по зависти и лицемерию, или искренно проповедуют Христа? Основываясь на этом, некоторые неразумные заключили, что Павел дал начало ересям. Потому что, говорят они, пусть бы кто ни проповедовал, только бы о Христе, – это не составляет никакого различия. Но обрати внимание: во-первых, апостол не сказал: пусть проповедуют Христа, как будто он постановляет закон, но – проповедали, указывая на совершившееся событие. Затем, хотя бы он и сказал это в виде узаконения, все-таки он чрез это не открыл бы доступ ересям. Как же это? Поскольку те, о которых он говорит, не ввели ложного учения, но проповедовали истинное, хотя неправо и не с истинным намерением. Еретики же по преимуществу проповедуют не истинное, а превратное и ложное учение, да кроме того, и цель имеют превратную.

Я и тому радуюсь и буду радоваться. Они делают это для того, чтобы причинить мне печаль; а я радуюсь тому, что Христос чрез это больше проповедуется. И если они впредь будут совершать это, то я буду радоваться еще более. Видишь ли, как козни диавола уничтожают его самого?

19. Ибо знаю, что это послужит мне во спасение по вашей молитве и содействием Духа Иисуса Христа.

Что это? То, что чрез вражду и ревность по отношению ко мне проповедь слова возрастает.

По вашей молитве и содействием Духа Иисуса Христа. Обрати внимание на смиренномудрие блаженного Павла. Своими бесчисленными и добрыми делами он уже заслужил спасение; однако же он говорит: «Если только буду удостоен ваших молитв и чрез них будет дарован в большем изобилии Дух, в таком только случае я получу спасение». Под содействием разумеет обильнейшее подаяние благодати Святаго Духа.

20. При уверенности и надежде моей, что я ни в чем посрамлен не буду, но при всяком дерзновении, и ныне, как и всегда[4], возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью.

Уверенностью апостол называет твердую и непоколебимую надежду, которая выражается всем положением головы и уверенным взором. Итак, говорит: «Я твердо надеюсь, что буду спасен». Под спасением же нужно разуметь освобождение от жестокости Нерона. Как я, говорит, избег первой опасности, так же точно избегну и настоящей. Здесь же он научает, чтобы мы не полагались исключительно на молитвы других, но и сами нечто привносили, как и сам Павел причиной всех благ поставляет свою уверенность. Ибо и пророк говорит: да будет милость Твоя, Господи, над нами, как мы уповаем на Тебя (Пс. 32, 22). И в другом месте: кто верил Господу, и был постыжен? (Сир. 2, 10). И сам Павел говорит: Надежда не постыжает (Рим. 5, 5).

Ни в чем посрамлен не буду, то есть ни в жизни, потому что проповедую Евангелие, ни в смерти, так как враги не победят. А если бы они и умертвили меня, то и тогда откроется для меня еще более непостыдная слава. Но это им не удастся.

Но при всяком дерзновении, и ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью. Они, говорит, думали, что посредством своих козней ввергнут меня в опасности и смерть, но не удастся им это их усердное старание; напротив, при всяком дерзновении, то есть явно и непреложно возвеличится Христос в теле моем, то есть пока я живу и ношу это тело, ибо я не умираю. А чтобы кто-нибудь не сказал: «Что же? Если ты, Павел, умрешь, то Христос, конечно, не возвеличится?» – он прибавляет, что и смертью моею Он возвеличится, поскольку Он сделал меня сильнее самой смерти. Но теперь Он пока прославляется жизнью, ибо Он ее даровал мне, избавил меня от опасности. О смерти же он говорит не потому, что он в скором времени должен умереть, но если это случится, чтобы они не смущались этим, ибо они сильно любили его.

21. Ибо для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение.

То есть я живу какою-то новою жизнью, и Христос для меня все: и дух, и жизнь, и свет. Под жизнью разумеется, во-первых, естественная жизнь, ибо Им мы, говорит апостол, живем и движемся (Деян. 17, 28); разумеется затем жизнь во грехах; так, когда говорит: мы умерли для греха: как же нам жить в нем? (Рим. 6, 2). Разумеется, наконец, вечная жизнь, или жизнь во Христе: наше жительство, говорит, на небесах (Флп. 3, 20). Здесь Павел, конечно, отвергает не естественную, но греховную жизнь, то есть преданную греховной прелести. Он исповедует, что Христос для него – жизнь, как и в другом месте говорит: живу верою в Сына Божия (Гал. 2, 20). Говорит, что смерть для него – приобретение, потому что тогда, говорит, более явно с Ним соединюсь. Поэтому доставят мне приобретение те, которые стараются изъять меня из жизни в этом мире, так как они приведут меня ко Христу, который есть моя жизнь.

22. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать.

Чтобы ты не подумал, что апостол порицает настоящую жизнь, то говорит: «Если жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то есть хотя я и сказал, что смерть есть приобретение для меня, но так как и жизнь во плоти небесполезна для меня (так как я приношу плоды, научая и просвещая всех), то поэтому я не знаю, что избрать». Здесь, таким образом, заграждаются уста еретиков, которые порицают настоящую жизнь: если она доставляет нам плоды, то, значит, она не есть зло. Поэтому причина зла не сама жизнь, но воля тех, которые дурно ею пользуются. Открывая как бы некоторую тайну, апостол показывает, что он сам господин жизни и смерти. Потому что если я пожелаю, говорит, просить сего у Бога, Он окажет мне эту милость. Отсюда вы, говорит, должны получить утешение, что если я и умру, то не по злобе врагов, а по устроению Божию.

23—24. Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас.

Он говорит это с той целью, чтобы приготовить их мужественно перенести его предстоящую смерть. Зачем, говорит, вам скорбеть о моей смерти? Я желаю этого, и это для меня лучше, потому что дает мне возможность быть со Христом. Поэтому вам не следует скорбеть. Но с другой стороны, ж оставаться во плоти еще более нужно для вашей пользы, потому что ищу не своего, но вашего. Влечет меня то и другое, то есть, находясь в затруднительном положении и не зная, что предпочесть более, однако же, признаю необходимым продолжением жизни быть для вас полезным. С чем после сего можно сравнить высокую душу Павла? Соединению со Христом он предпочитал пользу другим; и чтобы полнее усвоить себя Христу, отлагал соединение с Ним.

25. И я верно знаю, что останусь и пребуду со всеми вами для вашего успеха и радости в вере.

Так как, говорит, необходимо мне остаться во плоти, то я, несомненно и с полною уверенностью знаю, что останусь, то есть буду жить, и не просто, но с вами, то есть буду видеть вас. Для чего же? Для того, чтобы вы возросли в вере, то есть чтобы утвердились и укрепились как в учении, так и в жизни. Этот успех составляет истинную радость и для вас, и для меня. Здесь же апостол и устрашает их, как бы так говоря: «Смотрите, ради вас я отложил единение со Христом; итак, не сделайте напрасным и тщетным мое пребывание во плоти». Итак, что же? Ради одних филиппийцев он остался? Не ради их одних, а говорит так по великой заботливости о них и побуждая их к большей трезвенности.

26. Дабы похвала ваша во Христе Иисусе умножилась через меня, при моем вторичном к вам пришествии.

Так как он выше сказал, что он останется ради их успеха, то показывает теперь, что и он из этого извлекает некоторую пользу, именно, большее чрез них свое прославление, потому что они, благодаря его пришествию к ним, более преуспеют. Но что же?

Пришел ли он к ним? Это неизвестно и составляет предмет спора.

27. Только живите достойно благовествования Христова, чтобы мне, приду ли я и увижу вас, или не приду, слышать о вас, что вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру Евангельскую.

Только того от вас требую, чтобы вы успевали в добродетели. Тот живет достойно благовествования, кто отрекся самого себя, взял крест и последовал Христу.

Приду ли я и увижу вас, или не приду. Говорит это не потому, что он изменил свое желание и как будто уже не намерен прийти к ним. Но если бы, говорит, как-нибудь случайно и не пришел я, то могу и отсутствуя радоваться вашей жизни по Евангелию. Поэтому вы не падайте духом, если я не приду, но бодрствуйте, так как я непременно узнаю, как вы будете вести себя.

Вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно. То есть в одном и том же даре единомыслия. Ибо таким только образом единомыслящие имеют как бы одну душу, то есть когда в них живет един дух. За веру Евангельскую, то есть помогая друг другу в борьбе за веру.

28. И не страшитесь ни в чем противников: это для них есть предзнаменование погибели, а для вас – спасения.

Не говорю, пишет, не колеблетесь, но и не страшитесь, то есть не смущайтесь ничем, хотя бы вам угрожали опасностью, или стращали смертью, ибо они ничего не могут сделать, как только угрожать, – до того они слабы.

Это для них есть предзнаменование погибели, а для вас – спасения. Когда они увидят, что все их бесчисленные ухищрения не в состоянии устрашить вас, то не будут ли считать это явным доказательством того, что дела их погибнут, а ваши останутся твердыми и нерушимыми, и в то же время спасительными?

28—29. И сие от Бога, потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него.

Называя страдание за Христа даром, Павел делает филиппийцам два следующие наставления: во-первых, чтобы они не стыдились и не падали духом во время страданий; во-вторых, чтобы не гордились, потому что все это, говорит, от Бога. Он и добродетель называет даром. Говорит так не потому, чтобы он не признавал свободной воли, но с тем, чтобы научить их думать о себе скромно, потому что без Бога мы ничего не можем делать. Быть может, этот дар больше дара воскрешения мертвых, потому что там я должник, здесь же имею должником Христа. О, чудо! Мне дарует и чрез это самое остается мне должен.

30. Таким же подвигом, какой вы видели во мне и ныне слышите о мне.

Показывает, что они борются из-за того же и терпят то же, что и он, а это свидетельствует о великой их добродетели. Вы, говорит, имеете во мне образец, потому что знаете, что я переносил страдания на ваших глазах, когда, действительно, был наказан и брошен в темницу; вы и теперь даже слышите об этом.

Глава вторая

1—2. Итак, если есть какое утешение во Христе, если есть какая отрада любви, если есть какое общение духа, если есть какое милосердие и сострадательность, то дополните мою радость: имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны.

Слова эти значат вот что: если вы желаете доставить мне какое-либо утешение в моих испытаниях; если желаете оказать какую-либо отраду, которую рождает любовь; если думаете доказать, что имеете некоторое общение со мною в духовных делах и ради Господа; если скорбите обо мне и сочувствуете моим страданиям, то за все это воздайте мне взаимную друг ко другу любовью. Заметь, как он в их единодушии видит для себя личное благодеяние и полагает, как будто он сам удостоился милости. И не сказал: доставьте мне радость, но – дополните. Вы, говорит, начали во мне радость и уже доставили мне мир; желаю, чтобы эта радость была доведена до конца. В чем же моя радость? Не в том, чтобы мне освободиться от опасности или получить от вас что-нибудь, но в том, чтобы вы были единомысленны.

Имейте ту же любовь. Это больше, чем мыслить одинаково. Когда ты любим чрезмерно, отвечай не слабой любовью, но равной мерой.

Будьте единодушны и единомысленны. Будьте как бы одна душа, не по природе, но по мыслям и согласию; на это апостол указывает словами будьте единомысленны.

3. Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя.

Ничего, говорит, не делайте по зависти или соперничеству, что бывает, когда мы говорим: «Вот я поднатужусь, чтобы меня не превзошел такой-то». В этом именно и состоит любопрение. Затем апостол матерью такой ревности выставляет тщеславие, потому что из последнего рождается первая. Когда мы ищем славы человеческой, чего мы для нее не делаем?

Но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя. Теперь апостол показывает нам путь, которым мы можем избежать тщеславия, и предлагает спасительное для нас учение. Если, говорит, ты представишь себе, что другой не просто больше тебя, но чрезмерно тебя превосходит и, по великому смирению, убежден будешь, что это подлинно так, то ты его всячески будешь почитать. Поступая так, ты не огорчишься, когда увидишь, что и другие его почитают, даже если бы он стал тебя поносить или бить, ты терпеливо перенесешь, потому что ты, признав его высшим себя, не будешь и завидовать ему, потому что зависть бывает к равным, а не к тем, за которыми мы признали преимущество. И тот, в свою очередь, будет думать, что ты превосходнее его, и вот настанет между вами полный мир.

4. Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других.

Когда я забочусь о том, что для тебя полезно, а ты о том, что для меня, тогда не будет места ни тщеславию, ни распрям, ни чему-либо вообще дурному, но будет жизнь ангельская и Божественная.

5. Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе.

Как Христос говорит: будьте милосердны, как и Отец ваш небесный[5] милосерд (Лк. 6, 36), и затем: научитесь от Меня, ибо Я кроток (Мф. 11, 29); так и Павел, научая смиренномудрию, чтобы больше устыдить нас, приводит в пример Христа, как и в другом месте говорит: Он, будучи богат, обнищал ради вас (2 Кор. 8, 9). Когда он указывает на Сына Божия, высочайшего всякой высоты и столь уничижившегося, кого из высокомудрствующих он этим не пристыдит?

6. Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу.

Исчисли, сколько здесь низлагается еретиков. Маркион Понтийский говорил, что мир и плоть – зло и что поэтому Бог не принимал плоти. Маркелл Галатийский, Фотин и Софроний говорили, что Слово Божие – сила, а не ипостасное существо, что эта сила обитала в Том, Кто произошел от семени Давидова. А Павел Самосатский говорил, что Отец, Сын и Святый Дух – простые имена, приписанные одному лицу. Арий говорил, что Сын есть творение. Аполлинарий Лаодикийский говорил, что Он не принимал разумной души. Итак, посмотри, как все эти еретики падают от одного почти удара: будучи образом Божиим. Как же вы, маркеллиане, говорите, что Слово есть сила, а не сущность? Образом Божиим называется сущность Божия точно так же, как образом раба называется природа раба. Как же и ты, Самосатский, говоришь, что Он начал Свое бытие от Марии? Ибо Он предсуществовал во образе и сущности Божественной. Но посмотри, как падает и Савеллий. Не почитал хищением, говорит апостол, быть равным Богу. «Равный» не говорится об одном лице: если равен, то кому-нибудь равен. Таким образом, ясно, речь идет о двух лицах. И Арий опровергается многими способами: образом Божиим, то есть сущностью. И не сказал: «бывший», но: будучи, что подобно изречению: Я есмь Сущий (Исх. 3, 14). И: Не почитал хищением быть равным Богу. Видишь ли равенство? После этого как же ты говоришь, что Отец больше, а Сын меньше? Но посмотри на безрассудное упорство еретиков. Сын, говорят, будучи малым Богом, не восхитил быть равным великому Богу. Но, во-первых, какое Писание учит нас, что есть малый и великий Бог? Так учат эллины. А что и Сын великий Бог, послушай, что говорит Павел: ожидая, говорит, явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа (Тит. 2, 13). Затем, если Он малый, каким образом Он восхитил Себе быть великим? Кроме того, Павел, имеющий в виду научить смиренномудрию, оказался бы нелепым, если бы внушал следующее: поскольку малый Бог не восставал против великого Бога, то и вы должны смиряться друг перед другом. Потому что какое же это смирение, когда меньший не восстает против большего? Это одно только бессилие. Смирением называется то, что Он, равный и равномощный Богу, добровольно сделался человеком. Итак, об этом довольно. Далее посмотри, что говорит Павел: не почитал хищением. Когда кто-нибудь похитит что-нибудь, боится отложить оное, дабы не потерять не принадлежащее ему. А когда имеет что-нибудь от природы, легко пренебрегает этим, зная, что он не может сего лишиться, и если, казалось бы, отказывается от этого, то опять оное восприимет. Таким образом, апостол говорит, что Сын Божий не убоялся унизить Своего собственного достоинства, потому что Он имел его, то есть равенство с Богом Отцом, не чрез хищение, но признавал это достоинство принадлежащим Своей природе. Поэтому Он и избрал уничижение, так как и в уничижении сохраняет Свое величие.

7. Но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек.

Где те, которые говорят, что Он сошел не добровольно, а исполняя повеление? Пусть знают те, что Он уничижил Себя как Господь, как Самовластный. Говоря образ раба, этим самым апостол пристыжает Аполлинария, потому что принимающий образ, или, иначе, природу раба, имеет и душу вполне разумную.

Сделавшись подобным человекам. Основываясь на этом, маркиониты говорят, что Сын Божий воплотился призрачно, потому что, говорят они, видишь ли, как Павел говорит, что Он принял подобие человека и облекся в человеческий образ, а не по существу сделался человеком? Но что же это значит? Это значит, что Господь не все имел наше, но чего-то и не имел, именно: не родился по естественному порядку и не грешил. Но Он не был тем, чем казался только, но и Богом: не был Он обычным человеком. Поэтому апостол и говорит: подобным человекам, потому что мы – душа и тело, а Он душа и тело и Бог. На этом основании, когда апостол говорит: в подобии плоти греховной (Рим. 8, 3), то не то говорит, что Он не имел плоти, но что плоть эта не грешила, а была подобна грешной плоти по природе, а не по злу. Таким образом, как там подобие не в смысле всецелого равенства, так и здесь он говорит о подобии в том смысле, что Он не был рожден по естественному порядку, был безгрешным и не был простым человеком.

И по виду став как человек. Так как апостол сказал, что уничижил Себя Самого, то, чтобы ты не счел это дело изменением и превращением, он говорит: оставаясь тем, чем был, Он принял то, чем не был; природа Его не изменилась, но Он явился во внешнем виде, то есть во плоти, потому что плоти свойственно иметь вид. Ибо, когда он сказал: приняв образ раба, то после этого осмелился сказать и это, как бы этим заграждая уста кому. Прекрасно он сказал: как человек, так как Он не был один из многих, но как один из многих. Потому что Бог Слово не превратился в человека, но явился как человек, и, будучи неизобразимым, явился под образом. Некоторые же толковали это место так: «и образом», как уже истинно человек, как и Иоанн говорит в Евангелии: славу как Единородного от Отца (Ин. 1, 14), вместо того чтобы сказать: славу, какую прилично иметь Единородному; потому что как означает и колебание, и утверждение.

8. Смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.

Снова говорит: смирил Себя, дабы не подумали, что Он снизошел недобровольно. Но ариане говорят: вот, о Нем сказано – «послушен». Так что же, неразумные? Мы и друзьям своим повинуемся, и это нисколько не уменьшает нашего достоинства. Как Сын, Он добровольно повиновался Отцу, показывая и этим Свое сродство с Ним, потому что долг истинного Сына – почитать Отца. Обрати внимание на усиление выражения: не только сделался рабом, но принял смерть, и еще более того, – позорную, то есть крестную смерть, проклятую, назначенную беззаконникам.

9. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени.

Когда Павел упомянул о плоти, то смело говорит о всем Его унижении, так как плоти это свойственно. Таким образом, и эти слова разумей о плоти, не разделяя единого Христа. Какое же имя даровано человеческой природе единого Христа? Имя это – Сын, имя это – Бог; потому что Сей Человек есть Сын Божий, как и Архангел сказал: и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1, 35).

10. Дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподыых» То есть весь мир, Ангелы, люди и демоны; или: и праведники, и грешники. Потому что и демоны познают, и непокорные подчинятся, не противоборствуя более истине, так как они и прежде того времени говорили: знаю Тебя, Кто Ты (Лк. 4, 34).

11. И всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.

То есть чтобы все говорили, что Господь Иисус Христос есть Господь и Бог. В том заключается слава Отца, что Он имеет такого Сына, Которому покоряется все. Видишь ли, что в прославлении Единородного заключается слава Отца? Так что умаление Его составляет унижение Отца.

12. Итак, возлюбленные мои, как вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но гораздо более ныне во время отсутствия моего, со страхом и трепетом совершайте свое спасение.

Увещание должно соединяться с похвалой, ибо чрез это они делаются более удобоприемлемыми. Поэтому и Павел превозносит филиппийцев, называя их возлюбленными, и говорит: как вы всегда были послушны, как бы говоря этим следующее: я показал вам, что Сын Божий был послушлив; итак, подражайте Ему и себе самим.

Не только в присутствии моем, но гораздо более ныне во время отсутствия моего, потому что тогда могло бы показаться, что вы все делаете из почтения ко мне; если же и теперь покажете усердие к добродетели, то явно, что и тогда вы были таковы не для меня, а для Бога.

Со страхом и трепетом совершайте свое спасение. Не ради себя, говорит, я увещеваю вас, но ради того, чтобы вы совершали, что относится к вашему спасению, со страхом, и притом напряженным, и трепетом, потому что без страха ничего хорошего не совершается ни в науках словесных, ни в искусствах механических. Как же может родиться такой совершенный страх? Если мы будем думать, что Бог присутствует всюду, все слышит и все видит, не только что делается, но и что находится в мыслях. Служите, говорит пророк, Господу со страхом и радуйтесь пред Ним с трепетом (Пс. 2, 11). Радость же с трепетом бывает тогда, когда кто-либо, делая хорошее дело, и притом с трепетом, имеет чистую совесть. Сказал совершайте, а не просто «делайте», то есть с великим старанием и заботой.

13. Потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению.

Сказав: со страхом и трепетом, апостол теперь говорит: «Вы не смущайтесь этим. Я сказал это не затем, чтобы ты отступил от добра, но чтобы был внимательнее, потому что, если ты будешь усерден, Бог все в тебе будет совершать. Ибо Он Сам дает нам и расположение к добру и самое доброделание доводит до конца. Бог производит в нас хотение, то есть содействует нам в желании добра и укрепляет нашу добрую волю и вместе возбуждает ее рвение». Или иначе: так как Он Сам завершает дело, а мы, люди, направляем свое желание к тому, что видим уже совершившимся, посему апостол и говорит, что и самое хотение производится Богом. Например, ты чего-нибудь пожелал, – ты тотчас же начал это делать; если же последовало завершение дела, – в тебе рождается еще большее желание делать то же дело; если же нет, то воля твоя становится слабее. Итак, если от Бога зависит окончание дела, и оно возбуждает и наше желание, то совершенно справедливо апостол говорит, что и самое желание зависит от Бога. Или же Павел говорит из чувства великой благодарности, что самое желание производит в нас Бог; подобно тому, как и добродетель он называет даром, не отрицая свободы выбора, но желая, чтобы мы всегда были благодарны и все приписывали Богу. Заметь выражение: в вас, то есть которые соделываете спасение со страхом и трепетом, потому что в таких только людях Бог совершает все. По Своему благоволению, то есть чтобы исполнилось на вас благоволение и Его благая воля, именно: чтобы мы жили так, как Он Сам хочет. Итак, будьте уверены: Бог всячески будет помогать вам жить право, если не ради чего другого, то ради того, что это Ему благоугодно.

14. Все делайте без ропота и сомнения.

Диавол, когда не в состоянии бывает совершенно отклонить кого-либо от добра, приводит его или в отчаяние, или к тщеславию; если же и этого не может сделать, то внушает ему ропот или сомнение и неверие. Так как филиппийцы подвергались искушениям и постоянным опасностям, то вследствие этого многие из них впадали в ропот и богохульство. Апостол поэтому и говорит: все делайте без ропота. Потому что кто ропщет, тот становится неблагодарным и злоречивым. Под «сомнением» апостол разумеет колебания мыслей и сомнение, например, если бы, когда предлежит исполнить заповедь, стали говорить: «Да будет ли мне награда? да хорошо ли это?» Ибо такого рода сомнительных помышлений допускать не должно, но делать с уверенностью, – требуется ли труд, или напряжение, не следует допускать колебания.

15. Чтобы вам быть неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода.

То есть – безукоризненными и незапятнанными, потому что ропот подлежит наказанию, – это потому, что говорит с филиппийцами, как со свободными. Послушай далее.

Чадами Божиими непорочными. Итак, роптать свойственно рабам и неблагодарным, потому что какой сын, трудясь для своего отца и себя самого, ропщет?

Среди строптивого и развращенного рода. Я знаю, что многие ведут борьбу против вас, вынуждая вас таким образом к ропоту; но в том-то и есть наивысшая похвала, если кто, и возбуждаемый другими, ничего такого не делает.

15—16. В котором вы сияете, как светила в мире, содержа слово жизни к похвале моей в день Христов, что я не тщетно подвизался и не тщетно трудился.

Как звезды светят во тьме, так и вы, будучи правыми среди неправых, старайтесь больше светить.

Потому что выражение в котором вы сияете должно иметь значение повелительное. Содержа слово жизни, то есть имея в самих себе семя жизни и впредь намереваясь так жить, и теперь уже имея в себе залог спасения. Или: как светила светят и оживляют тела горением, так и вы старайтесь быть животворной силой для прочих людей.

К похвале моей в день Христов. Пусть, говорит, ваша добродетель будет такова, чтобы не только вас приводила к жизни, но и меня явила более славным в пришествие Христово.

Что я не тщетно подвизался и не тщетно трудился. Моя слава заключается в том, что я вас воспитал такими и что труд мой у вас не был напрасным.

17. Но, если я и соделываюсь жертвою за жертву и служение веры вашей, то радуюсь и сорадуюсь всем вам.

Хотя, говорит, я и умираю, ибо смерть он называет принесением в жертву, но я соделываюсь жертвою за жертву и служение веры вашей, то есть соде лав прежде вас жертвою Богу, посвятив вас на служение Богу и соде лав прежде верующими. Но ввиду смерти я нисколько не печалюсь, но радуюсь и сорадуюсь всем вам. Радуюсь тому, что делаюсь жертвою, сорадуюсь же тому, что приношу вашу веру Христу, как жертву.

18. О сем самом и вы радуйтесь и сорадуйтесь мне.

Радуйтесь тому, что и вы сами принесены в жертву. Ибо, принося себя в жертву, я радуюсь этому.

19. Надеюсь же в Господе Иисусе вскоре послать к вам Тимофея, дабы и я, узнав о ваших обстоятельствах, утешился духом.

Как все, так и посольство Тимофея он приписывает Христу. Я уверен, говорит, что он облегчит то, чтобы вам, с одной стороны, утешиться духом, когда узнаете чрез сие письмо о моих делах, именно о том, что благовествование шло успешно и что дела врагов разрушены; с другой стороны, чтобы и мне утешиться, когда узнаю о ваших делах, о которых меня должен точно уведомить Тимофей.

20. Ибо я не имею никого равно усердного, кто бы столь искренно заботился о вас.

Я мог, говорит, и другого послать, но нет никого равного мне по усердию, кроме этого, то есть заботящегося о ваших делах подобно мне, который бы искренно, то есть отечески стал пещись о вас. Обрати внимание, как он заботится: когда ему самому не было удобного времени прийти к ним, он посылает других, чтобы руководимые ни в какое время не предавались беспечности.

21. Потому что все ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу.

То есть ищут своего собственного спокойствия и безопасности, так как никто свободно не пожелал бы взять на себя такого путешествия. Говорит же это, и восхваляя Тимофея и вместе научая слушателей не искать покоя; потому что кто ищет его, тот не ищет Христова. Увы! Насколько же мы далеки от Христа!

22. А его верность вам известна, потому что он, как сын отцу, служил мне в благовествовании.

Вы сами, говорит, свидетели того, что он служил мне как сын отцу, не только в телесных нуждах, но, что гораздо важнее, – в благовестии. Итак, как сын мой, он достоин чести, а как служитель Божий – и тем более. Чрез это он рекомендует им Тимофея, не столько ему оказывая честь, сколько делая добро для них; ибо если они будут внимать ему, как достойнейшему, то от его слова всеконечно получат пользу и удостоятся высшей награды.

23. Итак я надеюсь послать его тотчас же, как скоро узнаю, что будет со мною.

Когда увижу, какой исход будут иметь мои дела, я тотчас же, то есть немедленно пошлю его.

24. Я уверен в Господе, что и сам скоро приду к вам.

Я не потому посылаю Тимофея, что совершенно отказываюсь от прихода к вам, но с тем, чтобы, как уже сказал, в этот промежуток времени порадоваться, узнав о ваших делах. Обрати внимание, как он приход свой к ним поставляет в зависимость от Бога, говоря: Я уверен в Господе, то есть если благоволит Бог.

25. Впрочем я почел нужным послать к вам Епафродита, брата и сотрудника и сподвижника моего, а вашего посланника и служителя в нужде моей.

С похвалой посылает и этого, подобно Тимофею, и по той же самой причине, о которой мы сказали выше. Сподвижник больше сотрудника, потому что в делах безопасных может кто-нибудь содействовать, сподвижник же содействует положительно в опасностях.

А вашего посланника и служителя в нужде моей послать к вам. То есть посланного вами ко мне я возвращаю вам; ибо они чрез него посылали необходимое Павлу. Или же: вашего апостола значит, вашего учителя.

26—27. Потому что он сильно желал видеть всех вас и тяжко скорбел о том, что до вас дошел слух о его болезни. Ибо он был болен при смерти; но Бог помиловал его, и не его только, но и меня, чтобы не прибавилось мне печаль к печали.

Зная, говорит, что вы любите его и опечалены его болезнью, он желает поэтому видеть вас, чтобы освободить вас от печали, которая постигла вас из-за его болезни. Здесь же он представляет и нечто другое. Оправдывается пред ними, что он поздно посылает его к ним, говоря приблизительно так: это произошло не по небрежности моей, но Тимофея я удерживаю при себе как единодушного со мною. Епафродит же заболел, и потому не мог прийти ранее, так как болезнь была продолжительна и он был даже близок к смерти.

Но Бог помиловал его. Что ты говоришь, манихей? Если мир, а в нем и жизнь, по-твоему, есть зло, то как теперь апостол называет оставление Епафродита в жизни милостию Божией? Еретики на это не могут ответить. Но христиане могут спросить: «Если добро разрешиться и быть со Христом, то почему апостол называет земную жизнь Епафродита милостью Божией?» Или потому, что Епафродит, который был учителем, продолжая жизнь, должен был весьма многих обратить к Богу (что, как сказано выше, более нужно, чем разрешиться). Или же Павел говорит многое, применяясь к общему обычаю слушателей и не везде любомудрствует. Он говорил людям, которые были привержены к жизни и которые боялись смерти. Кроме того, настоящая жизнь сама по себе есть добро. Иначе почему бы апостол стал полагать в числе наказаний безвременную смерть? Оттого многие из вас немощны и больны, и немало умирает (1 Кор. 11, 30). Ибо будущая жизнь злого человека вовсе не лучшая жизнь (потому что не добра), а доброго лучшая.

И не его только, но и меня. Видишь ли, как он здесь ставит высоко Епафродита, когда восстановление его здоровья считает особенным благодеянием Божиим и особою милостию? Чтобы не прибавилось мне печаль к печали, то есть чтобы вместе с печалью, которая произошла у меня вследствие его болезни, я не имел другой печали, которая могла бы произойти от его смерти.

28. Посему я скорее послал его, чтобы вы, увидев его снова, возрадовались, и я был менее печален.

То есть немедленно послал, с тем, чтобы вы, увидев его, освободились от печали по поводу его болезни, или лучше – чтобы возрадовались.

И я был менее печален. Как же я могу быть менее печален? Так, что если вы будете радоваться, и я точно так же буду радоваться. Не сказал: «беспечален», но: менее печален, показывая этим, что душа его никогда не была вполне свободна от печали. Кто, говорит, изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? (2 Кор. 11, 29).

29. Примите же его в Господе со всякою радостью, и таких имейте в уважении.

То есть примите благоугодно, по Богу, или как приличествует святым. Это делает Павел для пользы самих филиппийцев, потому что больше бывает пользы делающему добро, чем приемлющему.

И таких имейте в уважении. Чтобы не показалось, будто благоприятствует одному Епафродиту, увещевает чтить всех вообще, показывающих такую же добродетель.

30. Ибо он за дело Христово был близок к смерти, подвергая опасности жизнь, дабы восполнить недостаток ваших услуг мне.

Филиппийцы послали Епафродита к Павлу с тем, чтобы он доставил ему потребное. Он нашел Павла в Риме в опасности, так что не безопасно было приближаться к нему, ибо сам царь был против него. Тогда-то, пренебрегши всякою опасностью, он послужил Павлу. Об этом теперь и говорит Павел. Заметь, не сказал «за меня», но за дело Христово подвергал себя опасности, то есть обрекал себя на смерть. Если он и не умер, по Божию устроению, то все-таки явил готовность к тому. Так и мы, когда увидим святых в опасности, не будем щадить себя потому что подвергать себя опасности в делах подобного рода и есть наша безопасность.

Дабы восполнить недостаток ваших услуг мне. Вы, говорит, не были в Риме, чтобы послужить мне телесно, хотя прислали потребное для меня. Это-то, чего вам недоставало, то есть что вы не послужили мне руками и телом, он один исполнил, услужив мне вместо всех вас. И потому он достоин великого благорасположения со стороны вашей, так как сделал за вас все, что следовало сделать всем. Так обсуди же, как он это дело называет и служением, и восполнением недостатка (то есть обязанностью, неисполнение которой есть в них недостаток), дабы показать, что долг и обязанность пользующихся безопасностью – помогать находящимся в опасности и тот, кто не делает сего, нарушает обязанность, так как не исполняет общественного служения. Итак, дабы они не возгордились и не погубили своей награды, подумав, что они сделали нечто великое, он словом недостаток назвал это дело, научая их тем самым думать о себе скромно, так как они сделали то, что должны были сделать.

Глава третья

1. Впрочем, братия мои, радуйтесь о Господе. Писать вам о том же для меня не тягостно, а для вас назидательно.

Так как филиппийцы находились в печали, не зная, в каком положении находятся дела Павла, как обстоит дело проповеди, в каком положении болезнь Епафродита, и он все это разрешил, сказав, что и проповедь преуспевает, и я иду к вам, и Епафродит уже послан, то апостол Павел говорит: впрочем, радуйтесь, потому что нет уже причины не радоваться. Галатов он называет чадами, так как они нуждались в исправлении, а их (филиппийцев) – братьями, поскольку относится к ним с уважением. Прекрасно сказал о Господе, так как мирская радость не есть радость, а в Господе и скорби доставляют радость. Или, поскольку Господь облегчил наши дела, то радуйтесь.

Писать вам о том же для меня не тягостно, а для вас назидательно. Предпослав многие хвалы, он начинает делать увещание, чтобы не показаться в самом начале тяжелым.

2. Берегитесь псов, берегитесь злых делателей, берегитесь обрезания.

Были некоторые иудеи, которые, искажая христианство, проповедовали Евангелие, примешивая к нему и иудейские воззрения. Так как они не легко могли быть узнаны, то апостол и говорит: смотрите, берегитесь, обращайте внимание на то, чтобы их не было между вами. Прежде назывались псами язычники, а теперь иудеи, потому что они бесстыдны, наглы по отношению к свету истины и всех злословили.

Берегитесь злых делателей. Здесь он лишает их даже названия псов, потому что многие псы, говорит, бывают близки к трапезе, а также оберегают дома своих господ. А эти, хотя и действуют, но на зло, и действования их гораздо хуже самого бездействования, так как расстраивают благоустроенное.

Берегитесь обрезания, то есть имеющих обрезание. Великим и драгоценным считалось некогда у иудеев обрезание, когда ради него нарушалась даже и суббота. А так как теперь оно упразднено, то оно осталось ничем иным, как просто сечением плоти, ибо когда это действие перестало быть законным, то оно не что иное, как отсечение плоти. Или: берегитесь обрезания, то есть иудеев, которые старались разделить Церковь.

3. Потому что обрезание – мы, служащие Богу духом и хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся.

Если, говорит, следует искать обрезания, то вы найдете его у нас, которые духовно, то есть душою и умом служим Богу; обрезанные в душе и ею служащие Богу – вот кто имеет истинное обрезание, настолько высшее, насколько душа выше тела. Не сказал: у нас есть обрезание, но: мы, ибо человек в истинном смысле – это и есть обрезание, соединенное с добродетелями. И опять не сказал: в них есть обрезание, но: сами они суть погибель и зло.

И хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся. Итак, что лучше: хвалиться Христом, обрезывающим наши сердца и возводящим чрез крещение в достоинство сынов Божиих, или же хвалиться во плоти, то есть гордиться плотским обрезанием потому только, что они чада Авраама?

4. Хотя я могу надеяться и на плоть. Если кто другой думает надеяться на плоть, то более я.

Если бы я, говорит, происходил от язычников, то мог бы кто-нибудь сказать, что я потому осуждаю обрезание, что будто не имею благородного пропсхождения иудейского. Теперь же я сам, говорит, имею то же самое, каким вы хвалитесь, – надежду и похвалу плотским обрезанием. Итак, очевидно, я осуждаю обрезание не потому, будто я лишен, как вы говорите, вашего благородства, но ради самой истины. Если кто другой думает надеяться на плоть, то более я. Обрати внимание на его мудрость: никого не назвал по имени, чтобы такой речью не возбудить ненависти; выражением же если кто другой думает показывает, что другие вынудили его к подобным словам. Прекрасно сказал: думает надеяться – или потому, что иудеи не могли столько надеяться на обрезание, сколько он; или же потому, что надежда на обрезание – не истинная, а только кажется такою.

5. Обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей.

Чем особенно они хвалились, именно обрезанием, – это он ставит на первом месте. Выражением в восьмой день он показал, что не был прозелитом. Из рода Израилева, то есть не от родителей прозелитов, а из рода самих же израильтян. Колена Вениаминова, то есть из более знаменитой части рода, ибо все, касающееся священства, было в уделе этого колена. Еврей от Евреев. Что касается моих предков, то я, говорит, происхожу от знатных иудеев. Можно было быть из рода израильтян, но не евреем от евреев. Ибо у многих дело было испорчено тем, что они не знали даже еврейского языка, живя в рассеянии между язычниками, и не точно соблюдали Писания. Я же, говорит, еврей, то есть сохраняю этот характер. Или же апостол указывает этим на свое особенно благородное происхождение. По учению фарисей. О чем апостол выше сказал, именно: об обрезании, происхождении из рода Израилева и так далее, – все это не зависело от власти его. Теперь же он говорит о таком деле, которое совершено по его собственному избранию: по учению, говорит, фарисей, то есть по изучению закона. Фарисеи были самой знаменитой сектой у иудеев.

6. По ревности – гонитель Церкви Божией, по правде законной – непорочный.

Так как некоторые из среды фарисеев были не особенными ревнителями закона, то апостол говорит, что я был ревнителем настолько, что преследовал учеников Христа.

По правде законной – непорочный. Так как многие были ревнителями из любоначалия и по другим видам, а не ради закона, то апостол и говорит, что, будучи непорочным по правде законной, как бы я мог быть гонителем ради чего-либо человеческого, а не по ревности Божественной.

7—8. Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего. Для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа.

Здесь еретики, порицающие закон, говорят: «Вот Павел называет его тщетою: как же после этого он мог быть дан Богом?» Но прежде всего будем благодарны за то, что Дух Святый так устроил, что они принимают эти слова, как бы говорящие в их пользу. Если бы этого не было, они бы просто уничтожили эти слова, как и многие другие. Затем, обрати внимание: апостол не сказал прямо, что закон тщета, но я почитаю его тщетою, так как закон сам по себе не есть тщета. Иначе как бы он мог приводить ко Христу, когда понимается правильно? Прежде, понимая его ложно, я не обращался ко Христу; после же, узнав истину, я обратился ко Христу, и закон теперь показался мне, что он был тщетою в то время, когда я, понимая его ложно, не обращался ко Христу. Сам же по себе закон есть преимущество. Послушай далее: не сказал, что я считал преимуществом, но что было, так как закон поистине – преимущество, потому что, освобождая людей от зверства и суеверия и делаясь лестницей, приводит нас к жизни во Христе. Подобно тому, как кто, восходя по лестнице, не пренебрегает ступенями, напротив, остается благодарным, потому что, не будь их, он не мог бы взойти. Так и закон был преимуществом, теперь же мы считаем его тщетой и вредом не потому, что он таков на самом деле, но что есть большая благодать. Или как человек, обладающий серебром, если найдет золото, при невозможности обладать тем и другим, считает вредом удерживать оное и оставляет при себе золото; так точно закон становится вредом, если отводит от Христа, а если бы приводил к Нему, то не был бы вредом. Итак, говорит, я не только прежде считал закон тщетой, но и теперь считаю его таким. Почему же? По превосходству благодати. Видишь ли, он делает сравнение. Сравниваются же только однородные предметы, и поэтому что превосходит, то превосходит однородное себе.

И закон есть познание, но меньшее; подобно тому, как светильник есть свет, но не такой, как свет солнца, хотя и свет.

Для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа. Ради Христа, говорит, я от всего отказался, то есть все почел тщетой, или все отверг. Видишь ли после этого, закон не сам по себе тщета, но ради Христа. Относится ли слово сор к закону, – это не ясно. Правдоподобнее, что здесь речь идет вообще о мирских делах, ибо он выше сказал: для Него я от всего отказался, то есть от всего мирского. Но если сказанное отнести и к закону, то бесчестия для него не будет. Ибо сор есть солома или стебель пшеницы; но стебель служит охраною и поддержкою пшеницы, так что если бы не было стебля, то не было бы и пшеницы. Но когда последняя созрела и ее выбрали, тогда стебель становится ненужным. Точно так же и закон есть утверждение и свидетель благодати; когда последняя явилась, то уже не следует оставаться при букве закона.

9. И найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере.

Дабы не иметь мне моей праведности, происходящей от дел закона, как бы уже совершенных мной, ибо нет праведности от дел, потому что я этих дел не совершил; но чтобы иметь праведность, происходящую через веру во Христа, которая есть праведность от Бога, то есть дар Божий, – праведность, оправдывающая верующих благодатью. Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать… то спасешься (Рим. 10, 9). Божественные же дары в величайшей мере превосходят ничтожность дел, совершенных человеческим старанием, как и пшеница много лучше соломы.

10. Чтобы познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его.

Итак, познание происходит чрез веру. Ибо какое умозаключение докажет нам воскресение? Никакое, но вера. Если же воскресение познается верой, то как будет познано умом большее – рождение? Но почему оно большее? Потому что примеров воскресения много, так как многие воскресали и до Христа. Но никто не родился от Девы. Потому и праведность, которая от Бога, заключается в вере, то есть опирается на нее и имеет ее своим основанием. Сказал: и силу воскресения. Действительно, великая сила нужна для того, чтобы воскреснуть. А с другой стороны, воскресение подает нам силу для шествия по тому же пути, по которому шел Христос. И участие в страданиях Его. Будучи преследуемы и теснимы, говорит, мы становимся участниками страданий Христа. Потому что если бы мы не верили, что будем с Ним царствовать, то не терпели бы так много и так сильно. Заметь, тот всего более верит в воскресение Христа, кто страдает. Послушай далее.

Сообразуясь смерти Его. То есть делаясь совершенно подобным Ему. Как Тот страдал от людей, так и я должен страдать. Потому что преследования и страдания живописуют образ смерти Его, и мы, так сказать, делаемся христами настолько, насколько страдаем. Видишь ли, как велико достоинство страданий?

11. Чтобы достигнуть воскресения мертвых.

Что же? Неужели, если бы ты не страдал, Павел, то и не воскрес бы? Но под воскресением понимай здесь преславное вознесение Его на облаках, потому что все воскреснут, но не все будут вознесены на облаках: грешники внизу ожидают Судию, а святые восхищаются на облаках в сретение Господа. Сказанное ты поймешь из следующего. Умер, говорит, Христос, и я умираю. Он воскрес со славой, и я стараюсь достичь такого же славного воскресения. Заметь осторожность того, который столько сделал и который выше людей: чтобы достигнуть, говорит, ибо я еще неуверен; – настолько он смиренномудр. Об этом он говорит и в другом месте: посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть (1 Кор, 10, 12); и еще: дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (1 Кор. 9, 27).

12. Говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус.

Сказав: чтобы достигнуть, он подтверждает это, говоря: «Так неуверенно я сказал потому, что еще не достиг награды, еще не у совершился».

Но стремлюсь, не достигну ли я, как достиг меня Христос Иисус. Говорит: я еще нахожусь в подвиге, еще стремлюсь, не достигну ли как конца и награды. Затем, показывая, что это есть его долг, он прибавляет: ради сего-то достиг меня Христос, то есть когда я был в числе погибших и отверженных, Христос меня преследовал и достиг меня бегущего, и обратил к Себе. Поэтому и сам я должен гнаться за Ним, чтобы достигнуть Его. Весьма выразительно сказал: стремлюсь, потому что стремящийся ни на что другое не обращает внимания, кроме того, к чему стремится, все опускает из виду, даже самое дорогое и самое необходимое. Так и мы должны спешить, не обращая внимания ни на какие препятствия.

13. Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед.

Так как прежде он много похвалил филиппинцев, теперь, смиряя их помыслы, он говорит: и я такой-то и такой-то учитель ваш, еще не считаю себя достигшим полного совершенства: подобно тому, как если бы кто о бегущем взапуски сказал, что он еще не пробежал всего пути. Как же он говорит в другом месте: течение совершил (2 Тим. 4, 7)? Но это он сказал, предвидя смерть.

А только, забывая заднее и простираясь вперед. Делаю, говорит, одно, стремлюсь к одному только, чтобы всегда двигаться вперед. Я забываю совершенные мною дела и оставляю их позади, и о них вовсе не вспоминаю, и таким образом стремлюсь вперед, к тому, чего у меня еще недостает. Потому что тот, кто думает, что совершил уже поприще, тот останавливается, как бы уже все исполнил. Что же значит простираясь! Это значит стараться схватить что-нибудь, прежде чем достиг. Как для бегущего «упреждать ноги» значит остальным телом наклоняться вперед, что происходит от великого усердия.

14. Стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе.

Я, говорит, бегу не бесцельно, но устремляю свой взор к цели. Какая же это цель? Почесть вышнего звания, то есть нетленного, которая на небесах; потому что подвиг происходит внизу, но венец вверху, во светлости святых. Ибо и царь, удостаивая подвижников большей почести, венчает их, призвав к горнему. С целью показать, что все делается с помощью Христа, без которой и подвиг бывает неуспешен, говорит: во Христе Иисусе, то есть при Его содействии.

15. Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить; если же вы о чем иначе мыслите, то и это Бог вам откроет.

Что же такое это? То, чтобы забывать заднее. Свойство совершенного человека – не считать себя совершенным; потому что совершенство заключается в том, чтобы не полагаться на себя.

Если же вы о чем иначе мыслите, то и это Бог вам откроет. Здесь Павел обнадеживает филиппийцев: если, говорит, вы думаете, что все сделали, то Бог покажет вам, как неведущим, должное. Это сказано о совершенстве жизни и о том, чтобы они не считали себя совершенными.

16. Впрочем, до чего мы достигли, так и должны мыслить и по тому правилу жить.

Что, говорит, мы доселе сделали, того и должны держаться, то есть единомыслия и мира; и по тому правилу жить, то есть той же верой и для той же цели. Ибо правило не допускает ни прибавления, ни отъятия. Итак, вы не преступайте велений Святаго Духа.

17. Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас.

Выше он сказал: берегитесь псов (ст. 2), и таким образом отдалил от них филиппийцев. Теперь он приближает их к тем, которые ведут добрую жизнь, ибо это и значит: смотрите, то есть обращайте внимание на них и, видя в них первообраз, подражайте им; как во мне имеете вы образец, так и в них. Ибо он учил их не словами только, но и в своей жизни, и в поведении являл себя примером; в этом и состоит совершенное учение.

18. Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова.

Не называет таковых по имени, чтобы не привести в возбуждение, но все-таки дает филиппийцам понятие о них, когда говорит: о которых я часто говорил вам. А теперь, так как зло увеличилось и распространилось, я даже не могу и вспомнить о них без слез. Видишь ли его сострадание? Он плакал не о своих собственных пороках (так как он их не имел), но о том, что другие жили, не сознавая своих пороков и в утехах.

Враги креста Христова. Некоторые лицемерно исповедывали христианство, но жили в утехах и спокойствии, их-то и называет апостол врагами креста. Потому что крест ищет души, готовой на смерть, жаждущей опасности. А они свободны от этого и живут совершенно противоположно сему. Если бы они любили крест, то любили бы жизнь крестоносную, то есть горькую. Неужели после этого мы не будем страшиться пред мыслию, что тот, кто друг роскоши, земного спокойствия и безопасности – враг креста Христова!

19. Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме; они мыслят о земном.

Для одних бог – деньги, для других – чрево, потому что они служат ему, как богу, и всячески угождают ему. О них Павел говорит в другом месте: будем есть и пить, ибо завтра умрем (1 Кор. 15, 32). Вот новое идолослужение.

И слава их – в сраме. Некоторые понимают это об обрезании, которое они считали славой, но которое на самом деле есть бесславие. Но это неверно; он чрез это показывает их неразумие. Ибо согрешающие должны бы стыдиться и скрываться, а они считают это для себя славой.

Они мыслят о земном. Потому что богом они имеют чрево, ничего не думая о духовном или небесном.

20. Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа.

Итак, мы должны думать о вышнем, должны стремиться к нашему отечеству, где нам назначено жить, так как Господь и Царь наш там, и оттуда мы ожидаем Его пришествия во славе Отца со святыми Ангелами. Итак, и место, и лицо должны возбуждать вас к стыду.

21. Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все.

Многое теперь терпит тело наше: связуется, бичуется и подвергается бесчисленным бедствиям. Потому оно называется уничиженным телом, что подлежит тлению и разрушению. Но оно преобразится, то есть, оставаясь тем же самым, облечется в нетление; потому что под преображением нужно разуметь освобождение от тления.

Так, что оно будет сообразно славному телу Его. Так как, говорит, тело наше сделалось подобным телу Христа чрез общение в страданиях, то оно сделается таким же и в славе Его. Ах! Что он сказал? Наше тело будет сообразно тому Телу, которому покланяются Ангелы, которое сидит одесную Отца, оному преславному Телу будет подобно наше тело и так же прославится, как и оно. Итак, если и вся вселенная будет слезно оплакивать потерявших такую славу, оплачет ли она их достойно?

Силою, которою Он действует и покоряет Себе все. Так как апостол сказал о великом и почти невероятном, то поэтому говорит: «Не сомневайся; потому что Он имеет силу, которой совершает все и которою покорил Ангелов, Архангелов и демонов. Поэтому, если Он совершил столь великое, то тем более может совершить сие гораздо меньшее». Кто же покорил? Некоторые говорят, что Бог Отец покорил Ему, то есть Христу, все. Но это не вытекает из предыдущего, потому что апостол не говорил выше об Отце. Итак, лучше разуметь это о Христе, Который силой Своей Божественности покорил Себе, то есть Своему Телу все. Не будем бояться, что мы как бы разделяем Христа; мы знаем Его, единого даже в различии Его естеств.

Глава четвертая

1. Итак, братия мои возлюбленные и вожделенные, радость и венец мой, стойте так в Господе, возлюбленные.

Итак, говорит, хотя вы и видите их (см. 3, 18 и 19 ст.) радующимися и прославляемыми, но выстойте так, как стояли, в надежде, что мы прославимся со Христом, и не отступайте от этой надежды. Заметь, какими похвалами он превозносит их. Братия, говорит, и не просто, но возлюбленные, и кроме того еще вожделенные, то есть такие, к лицезрению которых стремится душа моя. И еще: радость, и не просто, но и венец, славнее которого нет для него ничего. И прежде увещания похвалил их, и после опять. Дороги, значит, они были для Павла, когда он удостаивает их такой великой чести.

2—3. Умоляю Еводию, умоляю Синтихию мыслить то же о Господе. Ей, прошу и тебя, искренний сотрудник, помогай им, подвизавшимся в благовествовании вместе со мною и с Климентом и с прочими сотрудниками моими, которых имена – в книге жизни.

Мне кажется, что эти женщины занимали выдающееся положение в тамошней церкви. Поэтому он поручает их некоему чудному мужу, который был или братом одной из них, или же мужем. Быть может, он-то и был темничным стражем в Филиппах (см. Деян. 16, 23~40). Апостол как бы так говорит: «Теперь-то ты и становишься истинным братом и истинным мужем, если в деле Господнем несешь то же бремя, вспомоществуя им». Некоторые совершенно неправильно говорят, что Павел обращается здесь с увещанием к своей жене.

Подвизавшимся в благовествовании вместе со мною и с Климентом и с прочими сотрудниками моими. Немало, говорит, и они содействовали мне, хотя это было и при помощи многих других; посему апостол и говорит: подвизавшимся со мною. Подлинно, в то время церкви находились в немалом союзе между собой, потому что один другого почитал и один другому помогал. А теперь, увы! В каком состоянии мы находимся? Друг друга низвергаем, почему мы совершенно и отличаемся от живших в то время.

Которых имена – в книге жизни. Видишь ли, какую добродетель приписывает женщине? Сказанное Господом апостолам: имена ваши написаны на небесах (Лк. 10, 20) Павел приписывает и женщинам, что и их имена вместе с прочими написаны в книге жизни, то есть в ведении и суде Божием. Или он присудил им жизнь, имея в виду веру их, подобно тому, как неверующий уже осужден (Ин. 3, 18), и следовательно, написан в книге смерти.

4. Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь.

Но как же Господь говорит: блаженны плачущие (Мф. 5, 4)? Потому что плакать таким образом – то же самое, что радоваться. Ибо не просто сказал: радуйтесь, но: в Господе. Кто бывает с Господом, тот всегда радуется, хотя бы его предавали пыткам и терзали. Они же, говорит, пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие (Деян. 5, 41).

И еще говорю: радуйтесь. Так как естественное положение дел причиняло скорбь, то он усугублением слова показывает, что всячески надобно радоваться.

5—6. Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко. Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом.

Так как выше Павел осуждал некоторых как врагов креста, то теперь убеждает филиппийцев не относиться к ним враждебно, но поступать с ними милостиво, хотя бы они были и врагами.

Господь близко. А вы завидуете тому, что те живут в удовольствии и наносят вам оскорбление, вы же находитесь в печали. Господь близко, суд уже настал; не заботьтесь ни о чем: ни об оскорблении с их стороны, ни о вашей печали. Потому что они отдадут ответ Господу, а вы пребудете в покое.

Всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом. Вот и еще утешение, именно молитва всегдашняя, во всяком положении дел, и притом с благодарением. Потому что как станет просить кто-либо о будущем, не выразив чувства благодарности за прежнее благодеяние? Итак, за все, даже и за то, что кажется несчастьем, должно благодарить, потому что благодарить за добро требует самая природа вещей, а за несчастье – долг благомыслящей души. Такого рода молитвы открывают желания наши пред Богом; тех же молитв, которые совершаются иначе, Он не принимает.

7. И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе.

То есть мир, который Бог устроил с человеками, превосходит всякий ум, не человеческий только, но и ангельский, – как если бы апостол сказал: Он спас или избавил нас так, что ум наш не в состоянии сего постигнуть. Ибо кто ожидал, что такие блага будут нам дарованы и что мы примиримся с Богом? Он Сам вас будет беречь и предохранять, чтобы вы даже не мыслили чего-либо дурного. Или же апостол говорит о мире, о котором Господь сказал: мир оставляю вам (Ин. 14, 27), он будет охранять вас. Ибо и таковой мир превосходит всякий ум, так как Господь повелевает, чтобы мы имели мир со врагами и с теми, кто обижает нас. Если же мир превосходит всякий ум, не тем ли более существо дела? Выражение во Христе Иисусе значит: Он соблюдает вас в Себе, чтобы вам не отпасть от Него, но паче пребывать в Нем.

8. Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо,[6] что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте.

Говорит так, как бы спеша и не имея уже ничего общего с настоящими обстоятельствами.

Что только истинно, то есть все добродетельное, ибо зло есть ложь, равно как и наслаждение им есть ложь. Что честно. Против тех, которые думают о земном. Что справедливо. Против тех, коим бог – чрево. Что чисто Богу и людям. А сие значит, чтобы никого не оскорблять. Что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала. Видишь ли, он желает, чтобы они обращали внимание и на то, что касается людей; но не просто, а сказав: что только добродетель. О том помышляйте. Так как от помышлений рождаются дурные дела, то говорит: о том помышляйте, то есть о том, на что указано выше.

9. Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, – и Бог мира будет с вами.

Так как нельзя было говорить обстоятельно обо всем, о входах, выходах, слове и одежде, то говорит вообще: чему вы научились, что слышали посредством изустного научения, что приняли письменно и что видели во мне чрез самые дела. Потому что являть себя примером, как часто было говорено, есть самое лучшее учение.

То исполняйте. Не только помышляйте и не только говорите, как выше было сказано, но и делайте.

И Бог мира будет с вами, то есть если вы будете исполнять это, то будете жить в спокойствии. Потому что, когда мы будем в мире с Богом, конечно, посредством добродетели, и с людьми, – с ненавидящими мир я мирен (Пс. 119, 7), – то Сам Бог будет с вами. Так как, если Он ищет удаляющихся от Него, то как Он не придет к приближающемуся к Нему?

10. Я весьма возрадовался в Господе, что вы уже вновь начали заботиться о мне; вы и прежде заботились, но вам не благоприятствовали обстоятельства.

Не мирской радостью возрадовался, говорит, и не житейской, но – в Господе: не тому я возрадовался, что успокоился, но тому, что вы преуспели. Посему-то и сказал: весьма, ибо радовался об их пользе или преуспеянии. После того, как незаметно укорил их за прошедшее время, внушая им благотворить непрестанно и всегда, он опять прикрыл этот укор; потому что слова уже вновь указывают на продолжительное время. Словом начали говорит как бы о выросших растениях, которые засохли и потом снова расцвели. Так и вы, говорит, быв цветущими, завяли и потом снова распустились. Таким образом, здесь и укор некий и похвала, ибо не малое есть дело увядшему процвести. Чтобы кто не подумал, что они и в остальных делах увяли, он прибавил: заботиться о мне, то есть в одном только – заботливости о необходимых моих потребах. Но следует спросить, каким образом тот, который сказал: блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20, 35), и опять в Послании к Коринфянам: для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою (1 Кор. 9, 15), теперь является принимающим помощь? Там он вполне основательно не принимал, именно благодаря лжеапостолам, которые показывали вид, что не принимают, дабы они, говорит, в чем хвалятся, оказались такими же, как и мы (2 Кор. 11, 12). Ибо не просто сказал: похвала сия не отнимется у меня, но: в странах Ахаии (2 Кор. 11, 10); потому что говорит: другим церквам я причинял издержки (2 Кор. 11, 8). Таким образом, там он не принимал по основательному рассуждению. Здесь же дающие возлюбленные и вожделенные (ст. 1), которых он огорчил бы, если бы не принял. Притом же и принимать бывает лучше ради дающих, потому что они большую получают пользу, чем приемлющие. Что же касается изречения: блаженнее давать, нежели принимать, оное вовсе не означает запрещения принимать, но есть простое сравнение, указывающее на то, что лучше. На том основании, что золото лучше, неужели кто-нибудь запретит иметь серебро? Кроме того, апостол говорит это о труде и подаянии от труда; и подлинно нужно так делать. Но ежели не будет времени для труда, например, при наложении уз или в случае болезни, то что тут делать? Не должно ли принимать? Я думаю, что так.

Вы и прежде заботились, то есть вы носили в сердце заботу обо мне и беспокоились обо мне; ибо это в вашем характере – заботиться обо мне. Но вам не благоприятствовали обстоятельства. Не от нерадения вашего, говорит, зависело это, а от необходимости, то есть вы не имели в руках, сами не были богаты; от общего обычая сие заимствовано, ибо мы обыкновенно говорим: настали тесные обстоятельства, пришли теперь дурные времена.

11. Говорю это не потому, что нуждаюсь, ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть.

Видишь ли, что нелегкое дело радоваться в довольстве; для этого нужно упражнение и старание. Научился, говорит.

12. Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке.

То есть умею пользоваться малым, умею переносить и голод и жажду, и также умею жить в изобилии. Но что же это за добродетель – уметь жить в изобилии? Подлинно это великая добродетель. Потому что не нужда, а изобилие многих губит, так как возбуждает очень многие и нелепые похотения. Как же Павел умел изобиловать? Он тратил достаток на других и не радовался при изобилии, но был одинаков как в изобилии, так и в нужде, не надмеваясь первым и не стесняясь последней.

Научился всему и во всем. Я приобрел опытность во всем столь долгом течении времени, во всяком деле и во всех случайных обстоятельствах.

Насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке. Израильтяне не умели терпеть голод, ибо они роптали на Бога и говорили: может ли Бог приготовить трапезу? (Пс. 77, 19). Но не умели и насыщаться: ибо ел Иаков, и утучнел Израиль, и стал упрям… и оставил он Бога (Втор. 32, 15). Но Павел и христиане поступают не так. Этим он показывает, что ни прежде, когда ему не давали, он не скорбел, ни теперь, когда ему дают, он не радуется по человеческому расчету, но радуется за них, так как они сами чрез это получают пользу.

13. Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе.

Так как он чувствовал, что многое сказал о себе, то говорит: не мое это совершенство, но давшего крепость Христа.

14. Впрочем вы хорошо поступили, приняв участие в моей скорби.

Он сказал: «Умею быть довольным». Теперь, чтобы филиппийцы не соблазнились им, будто он не с удовольствием принял предложенное ими и даже считал это бесполезным для себя (потому что дающие обыкновенно соблазняются, когда принимающие говорят, что они не нуждаются), то он и устраняет это, говоря: впрочем вы хорошо поступили, то есть хотя я и не имею нужды, но, тем не менее, принял ваш дар. Обрати внимание на мудрость, как он возвышает это дело. Говоря: приняв участие в моей скорби, – он этим поставил их наравне с собою. Я, говорит, действительно, терплю это, а так как вы позаботились обо мне, то Бог и вас признает моими сотрудниками. Таким образом, предыдущими словами апостол разрушил их мечтание, а этими возбуждает их усердие.

15. Вы знаете, Филиппийцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних.

Так как могло показаться, что он упрекнул их выше, сказав: уже вновь начали заботиться (ст. 10), то теперь мудро оправдывается, говоря, что то самое, чем я, казалось бы, укорил вас, я не потому сделал, что будто желал получить от вас что-нибудь, но потому, что вполне был уверен относительно вас, и вы сами тому были причиной, ибо вы первые из всех начали заботиться о моих нуждах. В силу этой-то уверенности в вас я как бы упрекнул вас, как оставивших прежде обычное для вас дело. И вот великая похвала ваша в том, что вы не только в начале благовествования помогали мне, не только когда я находился у вас, но и когда вышел из Македонии, то есть из ваших пределов. Не сказал, что ни одна церковь не дала мне, но ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, потому что существо дела заключается в общении. Ты даешь плотское, а получаешь духовное, как сказано в другом месте: если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное? (1 Кор. 9, 11). Итак, другие церкви не оказали участия в смысле даяния плотского и принятия духовного.

16. Вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду.

Важная похвала их и в том, что, находясь в метрополии, он питался на счет малого города. Ибо под нуждой он разумеет необходимые издержки, а не утехи и роскошь.

17. Говорю это не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу.

Так как он высказал нечто унизительное, сказав на нужду, то, дабы они по этому поводу не возгордились, он продолжает: говорю сие не потому, чтобы искал от вас подаяния, но ради вашей пользы, чтобы вы имели плод, который должен служить в пользу вашу. Видишь ли, они сами получили пользу от даяния.

18. Я получил все, и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу.

Так как он сказал: не ищу, то, дабы не охладить их ревность, не сделать их более беспечными (ибо чем любомудрее благотворители, тем большей они ищут благодарности от приемлющих благодеяние), говорит: я получил от вас все, и избыточествую, то есть вашим даянием вы не только восполнили то, что опущено было прежде, но еще сделали больше. Сказав же получив, как бы о должном со стороны их, дабы они не возгордились, он опять в утешение их показывает, что они сделали даже и сверхдолжное, послав ему излишнее.

Я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу. О, куда он вознес их дар! Не я, говорит, принял, но Бог чрез меня. Поэтому, хотя я и не имею нужды, вы об этом не беспокойтесь: потому что и Бог ни в чем не нуждался, однако же принял, как и Писание говорит: обонял Господь приятное благоухание (Быт. 8, 21), дабы мы, когда слышим, что Бог в этом не имеет нужды, не сделались беспечными в благовествовании.

19. Бог мой да восполнит всякую нужду вашу, по богатству Своему в славе, Христом Иисусом.

Так как выше он сказал: вам не благоприятствовали обстоятельства (ст. 10), то есть вы сами находились в затруднительном положении, то теперь желает им быть в довольстве. Если бы они были так мудры, как Павел, он не стал бы просить для них телесного. Но так как они были людьми, занятыми житейскими делами и имеющими некоторую привязанность к настоящим вещам, то он, снисходя к их немощи, просит для них у Бога не избытка и роскоши, а достатка в необходимом. Да восполнит, говорит, всякую нужду вашу, дабы не быть вам в убожестве. Затем, чтобы они не подумали, что он слишком ограничивает их, прибавил: по богатству Своему, то есть Он может дать вам потребное в избытке и изобилии. Посему вы пользуйтесь богатством во славу Его. Выражение Христом Иисусом можно понимать и так, что это совершит Отец во Христе Иисусе, то есть при посредстве Христа; а можно и так: в славе, которая относится ко Христу Иисусу. Поэтому прибавляет:

20. Богу же и Отцу нашему слава во веки веков! Аминь.

Поскольку он сказал: во славу Сына, то прибавил, что слава Христа есть вместе и слава Отца.

21. Приветствуйте всякого святого во Христе Иисусе. Приветствуют вас находящиеся со мною братия.

Знак немалого благорасположения – приветствовать их посредством посланий.

С ним были многие, были, может быть, даже из самого Рима, которые, впрочем, не принимали участия в делах апостольских, в каковых участвовал лишь один Тимофей, которого Павел назвал выше единодушным с собой. Тем не менее он не отказывается называть их братьями.

22. Приветствуют вас все святые, а наипаче из кесарева дома.

Он одобрил и одушевил их, показав, что благочестие достигло даже до царского дома, внушая, что если находящиеся при царском дворе пренебрегали всем ради Христа, то тем более следует делать это вам – людям простым. Вместе же с тем дает знать, что о добродетели филиппийцев он говорил пред кесаревым домом, ибо иначе он не мог возбудить в последних расположения, выразившегося в приветствии.

23. Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами. Аминь.

По своему обычаю он молитвой заключает послание. И научает вместе с тем относить к благодати Христовой добродетели, какие они имеют, а не возноситься ими. Ибо тогда только и пребудет с ними благодать сия навсегда, если они не будут превозноситься. Да изобилует же, по благодати Христовой, и между нами как всякая другая добродетель, так преимущественно добродетель вспомоществования другим, да и мы, приемля пользу от вспомоществования всем нуждающимся, особенно же злостраждущим ради Бога, насладимся богатством благости Его. Ему слава и держава, ныне и присно и во веки. Аминь.