§ 3. Герменевтический подход к толкованию норм права
Елена Юрьевна Стрелкова, dorikdarcy@gmail.com
Каждый день человек сталкивается с бесконечным множеством знаков. Некоторые из них поддаются интерпретации, другие остаются загадкой навсегда. Одним из разделов науки, занимающихся толкованием символов, является герменевтика. Герменевтика в переводе с древнегреческого языка буквально обозначает искусство толкования, то есть «умение, мастерство, знание дела»[97] в «объяснении чего-нибудь, изложении точки зрения на что-нибудь» [98].
Первоначально понятие герменевтики применялось к интерпретации библейских текстов, затем видоизменилось и использовалось уже как учение о восстановлении памятников литературы, которые дошли до наших дней в сильно деформированном и непонятном без комментариев толкователя виде. В XXI веке можно говорить о герменевтике как об истолковании любого произведения, к которому относятся литературные тексты, исторические события, произведения искусства и другие объекты, поддающиеся интерпретации, в том числе – законы и право.
Сам по себе процесс истолкования представляет собой герменевтический круг. Во-первых, текст рассматривается по отношению к эпохе и литературному жанру. Во-вторых, текст – это часть духовно-эмоциональной жизни автора (толкователя), причем жизнь автора также относится к определенной эпохе, а следовательно, накладывает сообразный этому периоду времени отпечаток. Так, представление текста с учетом данных аспектов, а также переход от общего к частному и наоборот, и есть движение по герменевтическому кругу. Обращаясь к истории герменевтического круга, необходимо отметить, что данное понятие было введено протестантским богословом Фридрихом Шлейермахером (Friedrich Daniel Ernst Schleiermacher, 1768–1834). В его представлении герменевтический круг – это своеобразный принцип понимания текста, базирующийся на взаимодействии части и целого: «… как целое понимается из отдельного, но и отдельное может быть понято только из целого, имеет такую важность для данного искусства и столь неоспоримо, что уже первые же операции невозможно проделать без применения его, да и огромное число герменевтических правил в большей или в меньшей степени основывается на нем…»[99]– Как отмечал Шлейермахер, сам по себе процесс толкования бесконечен, поскольку каждый раз с новым подходом процесс понимания движется по все более и более расширяющемуся кругу (от общего к частному и от частного к общему). Постоянное и неоднократное возвращение на этот круг способствует более углубленному пониманию интерпретируемого текста.
Критически рассматривая теорию Шлейермахера, немецкий философ М. Хайдеггер (Martin Heidegger, 1889–1976) говорил о том, что необходимо рассматривать герменевтический круг не как порочный circulus vitiosus, а как возможность постижения первоначального смысла текста. При этом необходимо, чтобы первая и последняя задачи интерпретации были поняты естественным образом, а именно без привнесения элементов предвидения, предрасположенности и иных аспектов общепризнанного или случайного свойства: «Мы не должны низводить круг до circulum vitiosum – пусть бы его даже стали после этого «терпеть». Круг заключает в себе позитивную возможность наиболее изначального познания. Впрочем, подлинным образом мы используем такую возможность лишь тогда, когда в своем истолковании начинаем понимать, что его первая, постоянная и последняя задача состоит не в том, чтобы предзадавать себе предвидение, предусмотрение и предвосхищение случайными наитиями или обыденными понятиями, но в том, чтобы разрабатывать их изнутри самого существа дела, обеспечивая тем научность темы»[100].
Отталкиваясь от мыслей Хайдеггера, другой немецкий философ и основатель философской герменевтики Ганс Гадамер (Hans-Georg Gadamer, 1900–2002) полагал, что движение по кругу неизбежно, так как понятие какого-либо текста обязательно сопровождается тем, что говорят нам наши органы чувств. А значит, нельзя полностью избавиться от предрассудков и элементов предвидения, на которые указывал Хайдеггер, как на источники ошибок в толковании: «То обстоятельство, что антиципации могут оказаться источником ошибок в толковании и что предрассудки, способствующие пониманию, могут вести и к непониманию, лишь указание на конечность такого существа, как человек, и проявление этой его конечности. Неизбежное движение по кругу именно в том и состоит, что за попыткой прочесть и намерением понять нечто «вот тут написанное» «стоят» собственные наши глаза (и собственные наши мысли), коими мы это «вот» видим»[101]. Таким образом, мы подходим к выводу о том, что постигая что-либо, интерпретатор сам находится «внутри» этого феномена.
Г. Гадамер попытался выйти за рамки «мыслящего самого себя мышления». По его мнению, задача состоит не в том, как выйти из герменевтического круга, а в том, как в него «правильно» войти. Перед интерпретацией толкователь уже должен обладать определенными знаниями, т. е. знать язык нормативного акта и иметь определенное представление о его контексте. Такое представление принято называть предварительным пониманием. Понятие “предварительного понимания” считается началом всего в герменевтике. Каждый человек обладает определенным предварительным пониманием. Он уже имеет какую-то гипотезу, анализируя лишь предмет толкования, которая складывается из его знаний об этом предмете и практического опыта.
Процесс толкования норм посредством герменевтического метода представляет собой, по выражению Гадамера, проектирование. Человек заранее предугадывает суть целого, он читает, ожидая найти смысл, который или часть которого он уже знает сам. Благодаря толкователям создаются новые лингвистические высказывания, творящие тем самым историю закона при попытке понять его становление. Так интерпретатор возвращается буквально к началу. Герменевтический круг полный: понимание следует из предварительного понимания. Каждый новый процесс понимания исходит из процесса предварительного понимания. Пытаясь понять суть закона, интерпретатор влияет на его осмысление и «движение» в истории.
Повторное и постоянное возвращение в герменевтический круг позволяет интерпретатору глубже вникнуть в суть закона. Однако само понятие «круг» предполагает вечное возвращение в первоначальную точку, что, очевидно, противоречит идее герменевтического подхода как метода толкования. В этой связи целесообразно было бы использовать вместо понятия «круг» понятие «спираль». Данное предложение было высказано Хассерманом, который заметил, что, несмотря на движение по кругу, интерпретатор все же движется вперед в своем понимании, он не возвращается на точку, с которой начал[102]-
Обращаясь к юридической герменевтике, следует отметить, что ее общепринятого определения так и не выработано. Некоторые ученые придают ей значение искусства толкования юридических текстов, иные трактуют как теорию понимания и постижения смысла толкуемого источника права. К наиболее всеохватывающему определению можно отнести следующее: «Юридическая герменевтика понимается как особый метод толкования правовой нормы, включающий не только буквальную расшифровку текста толкуемой нормы, но и оценку правовой ситуации, сопутствующей реализации этой нормы»[103]. Юридическая герменевтика как раздел науки о понимании заключает в себе:
1. Информацию о приемах изложения воли в юридическом тексте (юридическая лингвистика, юридическая техника, легистика как наука об изложении и оформлении нормативных актов).
2. Знания о способах уяснения и разъяснения воли, изложенной в юридических документах.
3. Правовую экспертизу юридических текстов как специальную сферу знаний об исправлении пороков юридических текстов.
Основным вопросом юридической герменевтики является проблема понимания норм права, причем как в теории права, так и в практической деятельности правоприменителей.
Главной задачей юридической герменевтики является «суметь за буквой почувствовать дух, владеющий автором, за знаком – его не только непосредственное значение, но и глубинный потаенный смысл, а под ним и смысл, явно не осознававшийся самим автором»[104]. Кроме того, целью толкователя является перенести уясненный смысл с абстрактного языка норм на более конкретный, приближенный к реалиям практического правоприменения. Таким образом, юридическая герменевтика способствует исправлению технических неясностей, неточностей юридических текстов и восполнению пробелов в целях упрощения применения на практике. Стоит отметить, что толкователь не интерпретирует норму относительно какого-либо определенного дела, он относится безразлично к казусам и их специфике.
Герменевтический анализ юридического текста состоит из нескольких необходимых операций. Общепризнанным является разделение на subtilitas intelligendi (понимание), subtilitas explicandi (истолкование) и subtilitas applicandi (применение). Понимание – это искусство постижения знаков, получаемых от одного сознания другим посредством их внешнего выражения (прежде всего языковое). Истолкованием (толкованием, интерпретацией) является «уяснение и разъяснение ее подлинного содержания, подлежащего реализации в данных конкретных условиях ее действия». Применение представляет собой «реализацию норм в предусмотренном правом случаях и в предписанной им форме».
Интерпретация права представляет собой единство понимания и толкования, что, в конечном счете, выражается в форме поведения или письменного или устного объяснения. Процедура интерпретации зачастую подразделяется на несколько этапов. Например, Е. В. Васьковский (Eugeniusz Wlodzimierz Waskowski, 1866–1942) выделяет два уровня толкования[105]. Он полагает, что сначала юрист должен удостовериться, что невозможно использовать легальное толкование. Если это так, необходимо подвергнуть норму словесному толкованию, чтобы установить ее буквальный смысл. Последним шагом является обращение к реальному толкованию для того, чтобы проверить результат словесного толкования и постигнуть истинный, глубинный смысл.
В. В. Суслов в статье «Герменевтика и юридическое толкование» говорит о том, насколько юридическое и историческое сознания похожи, подчеркивая тем самым, что юрист должен исследовать исторический аспект интерпретируемого текста. Однако стоит уточнить, что данный подход наиболее применим к процессу доказывания[106]. В. В. Суслов, несмотря на то, что признает значимость ситуативного смысла, необходимости рассмотрения каждого случая отдельно, все же практически отождествляет герменевтический и исторический способы толкования[107]. Однако очевидно, что сведение юридической герменевтики к историческому подходу не позволяют добиться главной цели изучаемого подхода, а именно нахождению глубинного смысла нормы. При этом нельзя чересчур погружаться в ситуативные обстоятельства каждого конкретного случая, отделяя их и не имея возможности каким-либо образом объединить. Так, с одной стороны – судья, интерпретирующий нормы закона, опирается на конкретные факты дела. С другой – историк, который анализирует события интересующей эпохи, вариации применения и иные факторы, оказавшие влияние на появление и образ действия нормативного акта. Однако нельзя утверждать, что главной и единственной функцией историка права является воссоздание первоначального смысла закона, как и то, что судья занимается только актуализацией нормативных актов, подведением их под современные ему обстоятельства. В связи с этим необходимо отметить, что юрист (судья) для наиболее «истинной» интерпретации или приведения закона в соответствии с современностью должен знать его первоначальный смысл, должен мыслить как историк права, «прочувствовать дух закона».
Такая позиция нашла отражение в идеях Шлейермахера. Он полагал, что интерпретатор должен поставить себя в условия первоначального читателя, благодаря чему он и откроет глубинный смысл закона. Однако сторонники традиционного подхода не учитывают «нестыковки», возникающие таким образом между первоначальным и современным юридическим смыслом[108].
Конец ознакомительного фрагмента.