Глава 2
Рождение Иисуса Христа. Поклонение пастухов. Обрезание Иисуса. Принесение Его в храм. Встреча с Симеоном. Отшествие из Иерусалима
Родословная Иисуса Христа по Матфею
Евангелист Матфей писал свое Евангелие для евреев. А так как евреям надлежало доказать, что Иисус есть истинный Мессия, обещанный праотцам их, и что он происходил от Давида и Авраама, то Евангелист Матфей и начинает свое Евангелие родословной Иисуса Христа. Зная, что Иисус не был сыном Иосифа, Евангелист не говорит, что Иосиф родил Иисуса, а говорит, что Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос (Мф 1:16). Но почему же он приводит родословную Иосифа, а не Марии? По объяснению Златоуста, евреи не имели обыкновения вести родословные по женской линии, закон же их повелевал брать жену непременно из того же колена и рода, к которому принадлежал муж; поэтому Евангелист, не отступая от обычая, привел родословную Иосифа для того, чтобы доказать, что Мария, жена Иосифа, а следовательно, и родившийся от Нее Иисус, происходит из того же колена Иудина и рода Давидова (Беседы на Евангелие от Матфея. 1:30–31). Подробности о родословной Иисуса приведены ниже, в главе 6.
Сомнения Иосифа и его сон
Пресвятая Дева отправилась на свидание с Елисаветой, будучи только обрученной невестой; вероятно, предстояло еще совершение брака по возвращении Ее в Назарет. После благовестия ангела прошло уже почти три месяца. Иосиф, не посвященный в эту тайну, заметил Ее положение; наружный вид мог дать повод к мысли о неверности невесты; он мог всенародно обличить Ее и подвергнуть строгой казни, установленной законом Моисея, но, по доброте своей, не хотел прибегать к такой крутой мере; после долгих колебаний и соображений он решился отпустить свою невесту тайно, не делая никакой огласки, вручив Ей разводное письмо без объяснений причин развода; на это закон давал ему право даже и по отношению к невесте.
Но как только он подумал об этом, то явился ему во сне ангел и объявил, что обрученная ему невеста родит от Духа Святого и что рожденного Ею Сына он назовет Иисусом, то есть Спасителем, так как Он спасет людей Своих от грехов их; поэтому не бойся принять Марию, жену твою (Мф 1:20). Иосиф признал этот сон за внушение свыше, повиновался ему, принял Марию как жену, но не знал Ее (Мф 1:25), то есть жил с Ней не как муж с женой, а как брат с сестрой или, судя по громадной разнице в летах, скорее как отец с дочерью.
Неверующим в возможность бессеменного зачатия можно заметить, что воскрешение Лазаря, тело которого в продолжении четырех дней разлагалось и издавало трупный запах, вызывает еще больше удивление; однако мы в нем не сомневаемся, а почему? Да потому, что не сомневаемся в том, что Кто создал вселенную и законы, ею управляющие, Тот не может быть рабом, этих законов, Тот вправе проявлять Свою творческую силу во всякое время, по Своему усмотрению; и если Он так наглядно проявлял эту силу в создании живого человека из разложившегося трупа, то нет ничего удивительного, что та же сила проявлена и в зачатии Марией без мужа.
Повествуя об этом, Евангелист от себя добавляет: А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил (Мф 1:22–23; Ис 7:14). Евангелист Матфей писал свое Евангелие для евреев и потому не упускал ни одного случая, чтобы доказать им в рождении и дальнейшей жизни Иисуса исполнение пророчеств о Мессии; поэтому он и приводит тут пророчество Исаии о рождении Девой Сына, Которого назовут Еммануилом. Имя Еммануил означает с нами Бог, а имя Иисус – Спаситель. Если Исаия пророчествовал о Иисусе, Сыне Девы Марии, то почему же он называет Его не Иисусом, а Еммануилом? Он не называет рожденного Девой Еммануилом, а говорит, что так Его назовут. Кто же назовет? Не Иосиф и не Мария, а люди, народы, населяющие землю, так как в лице Его с нами будет Бог. Это не есть собственное имя Того Сына, о рождении Которого от Девы пророчествовал Исаия, а лишь пророческое указание на то, что в лице этого Сына как Человека будет Бог, – что Он будет Богочеловек.
Перепись и путешествие в Вифлеем
Евангелист Лука начинает повествование о рождении Иисуса пояснением, что в то время вышло от римского императора Августа повеление произвести перепись по всей земле, то есть во всех пределах обширной Римской империи, и что эта перепись была первая в правлении Квириния Сирией.
Против достоверности этих исторических указаний возражают, говоря, что, по свидетельству Иосифа Флавия, перепись в Сирии была произведена после низложения Архелая, следовательно, после смерти Ирода лет через десять, когда Квириний был назначен правителем Сирии, а Иисус родился, как удостоверяет Евангелист Лука, в царствование Ирода.
Чтобы примирить это кажущееся противоречие, некоторые толкователи Евангелия полагали, что перепись была начата перед временем рождения Иисуса Христа, но затем, по случаю возникших народных волнений и смерти царя Ирода, была приостановлена, а лишь через 10–12 лет, в правление Квириния, окончена, и что поэтому в стихе 2-м 2-й главы Евангелия от Луки вместо слов эта перепись надо читать: самая перепись, так как ошибка могла произойти от сходства греческих слов, переводимых по-русски словами эта и самая. Указывают еще на древнейший список Библии, известный под названием Синайского кодекса, в котором приведенное место Евангелия Луки изложено так: «Эта первая перепись была совершена прежде, чем Квириний был правителем Сирии». Главнейшим же подтверждением правдивости повествования Евангелиста Луки служит надпись на одном памятнике, найденном в 1764 году в Тиволи, древнем Тибуре; надпись эта удостоверяет, что Сульпиций Квириний, сын Публия, после покорения Августу народа гомонадов, убившего своего царя Аминту, получил, как проконсул провинции Азии, во второй раз Сирию и Финикию. Итак, Квириний два раза был назначаем правителем Сирии, и если при назначении его во второй раз, при низвержении Архелая, была произведена перепись, то это была вторая перепись. Так и Евангелист Лука говорит, что произведенная перед рождением Иисуса перепись была первая перепись в правление Квириния, и говорит так, вероятно, умышленно, чтобы отличить эту перепись от второй, бывшей в правление того же Квириния.
Евреи вели свои родословные по коленам и родам; обычай этот был так силен, что, узнав о повелении Августа, они пошли записаться каждый в город своего рода. Иосиф был, как известно, из рода Давидова, поэтому он и должен был отправиться в Вифлеем, называемый Давидовым городом, потому что в нем родился Давид.
Пророк Михей предсказал, что Христос родится именно в Вифлееме, городе Иудином: И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле, и Которого происхождение из начала, от дней вечных (Мих 5:2).
По римским законам, женщины наравне с мужчинами подлежали поголовной переписи, поэтому Иосиф пошел в Вифлеем записаться не один, а с Пресвятой Девой. Неожиданное путешествие в Вифлеем, в тот город, в котором должен родиться Мессия, и притом путешествие незадолго до разрешения Пресвятой Девы от бремени, должно было доказать Иосифу и Марии, что указ кесаря о переписи есть орудие в руках Провидения, направляющее к тому, чтобы Сын Марии родился непременно в Вифлееме, а не в Назарете.
После утомительного пути старец Иосиф и Дева Мария пришли в Вифлеем, но будущей Матери Спасителя мира не нашлось места в гостинице, и Она со Своим спутником вынуждена была поместиться в пещере (как это утверждает святой Иустин Философ), куда загоняли с пастбища скот; здесь-то, в зимнюю ночь, родился Христос.
Рождение Иисуса
Родив Сына, Пресвятая Дева Сама спеленала Его и положила в ясли. Этими краткими словами Евангелист повествует, что Богоматерь родила безболезненно.
Выражение Евангелиста и родила Сына своего Первенца (Лк 2:7) дает неверующим повод говорить, что у Пресвятой Девы, кроме Иисуса первенца, были и другие дети, которые назывались Его братьями. Но, по закону Моисея (см. Исх 13:2), первенцем назывался всякий младенец мужского пола, разверзающий ложесна, то есть перворожденный, хотя бы он же был и последним. О том, что так называемые братья Иисуса не были Его родными братьями, сыновьями Его Матери, будет сказано ниже, в главе 7-й.
Поклонение пастухов
Иисус Христос родился ночью, когда в Вифлееме и окрестностях его все погружены были в глубокий сон; не спали только пастухи, которые в поле стерегли вверенное им стадо. К этим скромным людям, труждающимся и обремененным, является ангел с радостной вестью о рождении Спасителя мира. Лучезарный свет, окружавший ангела среди ночного мрака, испугал пастухов, но ангел тотчас же успокоил их, сказав:
Не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь (Лк 2:10–11). Этими словами ангел дал понять им истинное значение Мессии, пришедшего не для одних евреев, но для всех людей, ибо радость будет всем людям, которые, конечно, примут Его за Спасителя, уверуют в Него.
Ангел объяснил пастухам, что они найдут родившегося Христа Господа в пеленах, лежащего в яслях. Не те ли это были пастухи, которые загоняли иногда свое стадо в пещеру, приютившую ныне Богоматерь и рожденного Ею Младенца?
Но почему же ангел не возвестил о рождении Христа старейшинам иудейским, книжникам и фарисеям? Почему он не призвал и их к поклонению божественному Младенцу? Да потому, что эти слепые вожди слепых перестали понимать истинный смысл пророчеств о Мессии и, по своей исключительной иудейской горделивости, воображали, что обещанный им Избавитель явится в полном блеске величественного царя-завоевателя и покорит им весь мир, а с такими извращенными понятиями они, конечно, не поверили бы и ангелу, что родившийся в пещере, при такой убогой обстановке, Младенец есть истинный Мессия-Христос.
Пастухи не сомневались, что ангел послан к ним от Бога, и потому удостоились слышать торжественный небесный гимн: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лк 2:14). Ангелы славят Бога, пославшего в мир Спасителя; они радуются, что с принятием новой заповеди любви мир будет и на земле, и что к людям, которые подчинятся закону любви, будет Божие благоволение. Слава и мир! Слава на небе, мир на земле!
Нам могут, однако, заметить: прошло двадцать столетий с тех пор, как ангелы возвестили наступление мира на земле, а люди все продолжают воевать, обагряя землю человеческой кровью; какой же это мир?
Мир, возвещенный ангелами, нельзя понимать как немедленное прекращение всех войн и ссор, как одновременное замирение всех живущих на земле людей, как начавшийся уже мир всего мира. Сам Иисус Христос, говоря Своим ученикам – мир оставляю вам, мир Мой даю вам (Ин 14:27) – и объясняя им, что этот мир будет с ними и что они будут считаться Его учениками только тогда, когда будут исполнять новую Его заповедь любви – по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин 13:35), – не скрывал от них и той распри, которую породит Его учение. Не думайте, – сказал Он, – что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч (Мф 10:34). Следовательно, мир дается не всем живущим на земле, не всем даже признающим Иисуса Христа за Господа: Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного (Мф 7:21), но только тем, которые вправе называться истинными учениками Христа, тем, которые свято исполняют Его заповедь любви; причем этот мир есть мир внутреннего мира человека, мир его души, и об этом-то мире пели ангелы в своем гимне.
Ангелы удалились, а пастухи поспешно отправились в Вифлеем, нашли Младенца, лежащего в яслях, и первые поклонились Ему. Они рассказали Марии и Иосифу о том событии, которое привело их к колыбели Христа Господа; рассказывали они о том же и другим, и все, слышавшие их рассказ, удивлялись.
А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем (Лк 2:19). Она не удивилась необычайным рассказам, но запоминала все слышанное.
Евангелист Лука, подробно описывающий события благовестия ангела и рождение Иисуса Христа, очевидно, писал со слов Самой Богоматери, а потому его повествование – вне всякого сомнения.
Определение дня Рождества Христова
Рождество Христово Восточные Церкви стали праздновать лишь в конце IV столетия, приняв для этого, по примеру Западных Церквей, день 25 декабря. Иоанн Златоуст (Творения. 2. С. 392–400) следующим образом объясняет, почему западные, а за ними и восточные христиане празднуют Рождество Христово 25 декабря: полагали, что Захария был первосвященник, и что явление ему ангела было за завесой, во Святом Святых, куда раз в год, в праздник очищения, входил первосвященник, а так как праздник этот приходился в конце сентября, в десятый день седьмого лунного месяца (см. Лев 16:29), то днем зачатия Предтечи стали считать 23 сентября; отсчитав девять месяцев от этого числа, признали, что рождение Предтечи произошло 24 июня. В шестом месяце после зачатия Иоанна Крестителя, то есть в марте, было благовестие ангела Деве Марии, после чего Она пошла к Елисавете, пробыла у нее около трех месяцев и, не дождавшись рождения ею сына, вернулась домой, что должно было случиться до 24 июня; поэтому считают, что Благовещение было 25 марта, а через девять месяцев, то есть 25 декабря, родился Иисус Христос. По тому же исчислению Обрезание празднуется на восьмой день, 1 января, а Сретение – на сороковой день, 2 февраля. Все эти расчеты основаны на предположении, что Захария был первосвященником. Но предположение это едва ли правильно, так как Иосиф Флавий, перечисляя всех первосвященников того времени, не упоминает в числе их Захарии. К тому же Захария был, как говорит Евангелист Лука, очередным священником, из Авиевой чреды, первосвященник же не причислялся ни к какой чреде. Он мог быть в описываемое время первосвященником из всех священников Авиевой чреды, так как ему по жребию пришлось войти в Святилище для каждения, но из-за этого нельзя считать его первосвященником. К тому же Евангелист Лука говорит, что Захария, как избранный по жребию из очередных священников, вошел в храм Господень для каждения, то есть в Святилище, где находился жертвенник кадильный, а не в Святое Святых. Поэтому, хотя мы и празднуем 25 декабря день рождения Иисуса Христа, но действительный день рождения Его нам неизвестен, как неизвестны и дни зачатия Иоанна, благовестие Пресвятой Деве Марии, рождение Иоанна, обрезание Иисуса и встречи Его Симеоном.
Обрезание Господне
Пресвятая Дева оставалась в Вифлееме с Младенцем и Иосифом; на восьмой день совершено было обрезание Младенца, и Его назвали Иисусом. По закону Моисееву (см. Лев. 12:2–8) женщина, родившая сына, считалась нечистой семь дней и, кроме того, тридцать три дня должна была оставаться дома, не прикасаясь ни к чему священному; по прошествии же этих дней она должна была явиться в храм и принести жертву. Но если родившийся сын – первенец, то, по первоначальному закону, он должен был быть посвящен Богу для служения при храме; со временем же, когда для этого служения избрано было одно только колено Левиино, то за первородных назначен был выкуп в пять священных сиклей (см. Числ 18:16), то есть около четырех рублей на наши деньги.
В глазах евреев необрезанный не мог войти в общество народа Божия; он не мог входить ни в храм, ни в синагоги; необрезанного евреи не признали бы за Мессию. Равным образом, и Пресвятая Дева, не отбыв срок очищения, не могла бы считаться истинной израильтянкой. Вот почему были исполнены все эти законные требования.
Принесение Младенца Иисуса в храм и встреча Его Симеоном
В храме, при принесении Богоматерью выкупа и жертвы, находился благочестивый старец Симеон, ожидавший Утешения Израилева. Так как явление Мессии должно было принести народу еврейскому утешение, то принято было и Самого Мессию называть Утешением, Утехой; вот почему про Симеона сказано, что он был чающий, то есть ожидающий Утешения Израилева (Лк 2:25).
Евангелист Лука не дает нам о личности Симеона никаких сведений кроме того, что он был благочестив, ожидал пришествия Мессии, был предупрежден Духом, что не умрет до тех пор, пока не увидит Христа, и по особому вдохновению пришел в храм в то именно время, когда Младенец Христос был принесен туда Своей Матерью и Иосифом.
Узнав в Младенце обещанного Мессию, старец Симеон берет Его на руки и высказывает радость, что наконец-то он увидел Славу народа Израилева, Свет для просвещения язычников и Спасение для всех народов, – что наконец-то Владыка-Бог отпускает его с миром (то есть душевным покоем) из этой временной жизни в лучшую, вечную.
Возвращая Младенца Иисуса удивленной Богоматери, Симеон в пророческом вдохновении видит будущее: видит озлобление иудеев против посланного для спасения их Мессии, слышит споры и пререкания (се, лежит Сей… в предмет пререканий) между последователями и врагами Его, те пререкания, которые (да откроются помышления многих сердец) обнаружат любовь к истине в одних и закоренелую злобу в других, одних возвеличат в Царстве Славы, а других низвергнут из него (се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле); он видит скорбную Мать, стоящую у Креста с душой, как бы пронзенной оружием (и Тебе Самой оружие пройдет душу), и под влиянием такого пророческого предвидения, указывая на Младенца Иисуса, говорит: Се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий, – и Тебе Самой оружие пройдет душу, – да откроются помышления многих сердец (Лк 2:34–35). Ангел возвестил Марии только радость, Симеон предсказывает Ей и скорбь.
Вдохновенная пророческая речь Симеона должна была привлечь всех, бывших в то время в храме. То было время общего ожидания пришествия Мессии, и потому все присутствовавшие при этом, в особенности священники, должны были бы сохранить все слова сии, слагая их в сердце Своем (Лк 2:19) (как то сделала Богоматерь); но, к сожалению, почти все евреи того времени ожидали Мессию в блеске земного величия и были так упорны в своем заблуждении, что в Сыне бедной Матери, Которого держал на руках Симеон, не могли признать Христа Спасителя. Евангелист даже не говорит, чтобы вдохновенная пророческая речь Симеона произвела какое-либо впечатление на находившихся в то время в храме; одна лишь престарелая вдова, известная под именем Анны Пророчицы, поверила Симеону, славила Младенца Иисуса как Господа и говорила о Нем в Иерусалиме всем ожидавшим пришествия Мессии.
Возвращение в Назарет
Евангелист Лука повествует далее, что Пресвятая Дева и Иосиф, совершив в храме все, что требовал закон, возвратились в Галилею, в свой город Назарет. Но из Евангелия от Матфея мы знаем, что возвращение в Назарет последовало после поклонения волхвов в Вифлееме, избиения младенцев, бегства Святого Семейства в Египет и возвращения из Египта. Как же Евангелист Лука говорит, что Пресвятая Дева с Иисусом и Иосифом возвратились после встречи с Симеоном в Назарет? Нет ли тут противоречия? И отчего Евангелист Лука ничего не говорит о поклонении волхвов и других последовавших за тем событиях?
Эти вопросы разъясняются следующим образом. Ни один из четырех Евангелистов не имел притязаний на полное изложение всей истории земной жизни Иисуса Христа; да это было бы и невозможно, судя по свидетельству Евангелиста Иоанна, оканчивающего свое Евангелие такими словами: Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг (Ин 21:25).
Первое Евангелие написал Апостол Матфей, и записал в нем все, что было ему достоверно известно, и чему он притом придавал особое значение, а он писал с целью убедить евреев, что Иисус, Сын Девы Марии, есть именно Тот Мессия, о Котором так много пророчеств заключается в книгах закона и пророков. После него спутник Апостола Петра, Марк, по просьбе христиан, живших в Риме, записал для них устную евангельскую проповедь Апостола Петра; когда же труд Марка был им окончен и одобрен самим Апостолом Петром, то стал известен под названием Евангелия от Марка. В то время многие стали описывать события из жизни Иисуса Христа, но их писания были недостоверны (потому и отвергнуты Церковью); ввиду этого спутник Апостола Павла, Лука, рассудил, как сам объясняет в предисловии, описать по порядку, по тщательном исследовании всего сначала. Вот как он сам объясняет цель своего Евангелия: Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, – то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе, достопочтенный Феофил, чтобы ты узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен (Лк 1:1–4). Значительно позже, когда из всех Апостолов оставался в живых один Иоанн, малоазийские епископы упросили его написать им новое Евангелие для изобличения умножившихся в то время еретиков. Иоанн исполнил их просьбу и написал свое, четвертое Евангелие, объяснив цель написания его в следующих словах: Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его (Ин 20:31). Составляя это Евангелие, Апостол Иоанн имел, конечно, под руками все три принятые Церковью Евангелия, ранее написанные, поэтому он не повторяет того, что подробно и удобопонятно изложено в первых Евангелиях, но или описывает пропущенное ими, или же дополняет и поясняет их повествования, где в этом встречалась надобность.
Итак, все четыре Евангелия надо рассматривать как повествования, взаимно друг друга пополняющие, вследствие чего умолчание одного Евангелиста о событиях, о которых повествует другой Евангелист, нельзя принимать за отрицание этих событий. Если бы, например, Евангелисты Лука и Иоанн отрицали описанные одним только Евангелистом Матфеем события: поклонение волхвов, избиение младенцев, бегство в Египет и возвращение в Назарет, то, конечно, не преминули бы упомянуть об этом в своих Евангелиях; следовательно, умолчание ими этих событий, обстоятельно и подробно описанных Евангелистом Матфеем, следует считать признанием истинности описанного и нежеланием повторяться.
Признавая, таким образом, умолчание Евангелиста Луки о поклонении волхвов, избиении младенцев и бегстве в Египет за нежелание его повторять обстоятельное повествование об этих событиях Евангелиста Матфея, мы должны еще устранить кажущееся с первого взгляда противоречие в их повествованиях относительно времени возвращения Святого Семейства в Назарет.
Средства к устранению этого кажущегося противоречия содержатся в Евангелии.
Рассказывая о возвращении Святого Семейства из Египта, последовавшем после смерти Ирода, Евангелист Матфей говорит: Он (то есть Иосиф) встал, взял Младенца и Матерь Его и пришел в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошел в пределы Галилейские и, придя, поселился в городе, называемом Назарет (Мф 2:21–23).
Выражение Евангелиста – убоялся туда идти – нельзя понимать в том смысле, что Иосиф побоялся пройти через Иудею в Галилею, так как, направляясь из Египта в Галилею, нельзя было миновать Иудею; поэтому, выражение – туда идти – надо понимать в другом смысле. Если Иосиф побоялся идти в Иудею единственно вследствие воцарения там жестокого Архелая и пошел в Галилею не по собственному желанию, но потому лишь, что получил откровение о том во сне, то следует признать, что, по возвращении из Египта, он намеревался поселиться в Иудее, а не в Галилее. Он хотел вернуться из Египта туда, откуда вышел, а так как из приведенных слов Евангелиста Матфея видно, что он хотел вернуться не в Назарет, а в Иудею, то следует признать, что и бегство в Египет последовало из Иудеи, и из того именно города Иудеи, пребывание в котором представляло особенную опасность по случаю предстоявшего избиения младенцев, то есть из Вифлеема.
Бегство Святого Семейства в Египет не могло последовать из Назарета еще и потому, что пребывание его в Назарете не представляло никакой опасности. Опасно было оставаться только в Вифлееме и окрестностях его, куда направлялись Иродовы убийцы; поэтому несомненно, что Святое Семейство отправилось в Египет из Вифлеема, и отправилось туда, конечно, после принесения Младенца Иисуса в храм и встречи там с Симеоном.
Бегство в Египет последовало, как известно, вскоре после поклонения волхвов. Но когда же произошло поклонение волхвов? До принесения Младенца Иисуса в храм или после?
Если бы поклонение волхвов произошло до принесения Иисуса в храм, то, несомненно, что желавшие отличиться перед Иродом и снискать его расположение (а таковые могли быть и между священниками) немедленно донесли бы ему как о предсказании старцем Симеоном будущности Младенца, принесенного в храм бедной Матерью, так и о прославлении Анной Пророчицей этого Младенца как ожидаемого Избавителя. Подозрительный Ирод не оставил бы таких указаний без внимания и начал бы искать опасного ему Младенца в Иерусалиме; но так как Евангелист Матфей не дает нам никаких указаний на подобные розыски в Иерусалиме новорожденного Царя Иудейского, то надо полагать, что и самое прибытие волхвов в Иерусалим с вопросом – где родившийся Царь Иудейский (Мф 2:2), – последовало после принесения Младенца Иисуса в храм.
Итак, следует признать, что, согласно с повествованием Евангелиста Луки, после принесения Младенца Иисуса в храм, Святое Семейство действительно отправилось в Назарет; но так как после того произошли поклонение волхвов Иисусу в Вифлееме, бегство в Египет и избиение младенцев в Вифлееме и окрестностях его, то несомненно, что для этого должно было произойти вторичное путешествие из Назарета в Вифлеем. Но для чего же Богоматерь с Иисусом и Иосифом вторично предприняли такое путешествие? На этот вопрос можно дать следующий, вполне правдоподобный и притом единственный, ответ: Иосиф, исполняя данное ему Богом поручение охранять Иисуса в Его младенчестве, должен был понять, что Мессия, Царь Иудейский, должен жить и действовать в Иудее, а не в языческой Галилее, не в Назарете, о котором евреи говорили: Из Назарета может ли быть что доброе? Иисус родился в Вифлееме, как и предсказал пророк; следовательно, и жить Ему надо в Вифлееме, городе царя Давида. Так, несомненно, должен был рассуждать Иосиф. И что могло удерживать его в Назарете? Он был плотник, следовательно, мог своим ремеслом заработать средства к жизни на всяком месте. Поэтому он решается переселиться на постоянное жительство в Вифлеем и предпринимает для этого с Марией и Младенцем Иисусом вторичное путешествие туда.
Только такое толкование и устраняет противоречие между Евангелистами Матфеем и Лукой.