Глава 6. Рассказ Екатерины, кремлевской официантки
У человека, установившего процедуру проведения утренних заседаний Правительства в Кремле, было недоброе чувство юмора. Вы были бы вправе ожидать, что в первую очередь заседающим должны выдаваться толстые стопки государственных документов, преисполненных озабоченностью проблемами страны. В действительности же, если какие бумаги и выдаются, никто себе добавки документов не просит. Зато каждый норовит отхватить себе лишнюю порцию икорки да севрюжки.
Каждый, буквально каждый. Кроме одного человека. Единственного исключения среди этих голодных до потери приличия деревенщин. И я горжусь тем, что служу ему каждый день своей жизни, с утра и до самого ужина. До тех пор, пока меня саму уже не начинает распирать да мутить от вида и вкуса икры. Кому как не Президенту быть выше соблазна? Кто еще подаст этим проголодавшимся волкам пример стоического безразличия к телесным усладам, когда бабушки и дедушки умирают с голоду, потому что размера их пенсий достаточно разве что для поддержания жизни в воробье, но никак не в полноразмерном человеке?
Обслуживаю я эти утренние трапезные заседания Правительства лишь время от времени. Поэтому мне не часто приходится быть свидетелем его стыда. Хотя лично ему стыдиться, конечно, нечего. Да и вообще, он такой человек, что если и будет стыдиться, то только не за себя. Но вот стыдиться за людей, рука об руку с которыми он вынужден управлять страной, за тех, кто когда-то ратовал за реформы, чтобы потом сидеть за этим столом, на месте бывших завсегдатаев кремлевской трапезной, которых они выжили с этих стульев, и самим давиться бесценными деликатесами… Какие же это реформы? Настоящий реформатор не оставил бы неизменным то, против чего выступал. Что вообще эти, с вашего позволения, «реформаторы» изменили? Они перевернули нашу жизнь с ног на голову и уверяют нас, что мы должны ходить на головах и думать ногами. Вот как все обернулось.
Лично мне тяжело жить в сегодняшней России: люди не такие, какими я их помню по 70-м и 80-м. Слишком много бездушности и насилия. Мне кажется, одним ростом ВВП проблем не решишь – слишком много проблем. К тому же нами правят люди или некомпетентные, или если в меру умные – то хитрые, думающие прежде всего о себе. Ведь посмотрите: в Правительстве с места на место кочуют одни и те же лица. Многие из них еще в 90-е начали кочевать…
Пусть в ряде экономических и политических реформ действительно была потребность. Кто я такая, чтобы судить об этом категорично? Во всяком случае, в необходимости реформ нас уверяли долго и настоятельно – не знаю, правда, о нашей или собственной выгоде пеклись эти люди. Но ведь многие были вполне довольны существовавшим порядком вещей. Почему бы тогда не разделить страну на две части? Одну – для тех, кто хочет реформ, вторую – для тех, кто хочет жить, как жил. Но ведь ни один политический гуру до этого не додумался! Кто дал им право пинать наши судьбы словно футбольный мяч, который, в отличие от наших судеб, не помнется и не поломается, как бы сильно его ни пинали? Кто дал им такое право? Насколько я понимаю, никто.
И пока все эти реформаторы давятся икрой и севрюгой – а пожирают они их с такой поспешностью и алчностью, что волей-неволей закрадывается мысль, что являются они на заседания к Кладимиру Кладимировичу Брутину после долгого и изнурительного религиозного поста, – так вот, пока все истребляют содержимое блюд, будто это их последний день на Земле, менее удачливый министр или советник отчитывается перед совершенно несчастным ККБ, который должен выслушивать под аккомпанемент яростного хруста челюстей доклады и выказывать своим видом, что он весь внимание: глаза, уши и рот его раскрыты не для чревоугодия, но для проблем народа, страны и мира. Уверяю вас, этот великий человек выше личных интересов и телесных наслаждений. Не потому, что он – Глава Государства, а потому, что ему не все равно, даже если от всех этих государственных забот у него страшно болит голова. Его широко-широко раскрытые и зоркие глаза медленно обводят комнату, и из его широко-широко раскрытого рта в конце концов выплескивается:
– Вы все – некомпетентные, коррумпированные люди. Все вы! Вам понятно? Некомпетентные и коррумпированные!
После этого приказа даже тому, кто еще не был некомпетентным и коррумпированным, не остается ничего другого, как стать им. Когда ваш командир отдает приказ, вам остается только взять под козырек и выполнить его.
Благодаря подобным всплескам эмоций головная боль на время отступает, и Президент вновь может позволить себе благожелательность, спрашивая спокойным, почти веселым тоном:
– Что обсудим далее? Какие есть предложения?
От вопросов, которые члены Кабинета хотели бы обсудить далее, отступившая было боль быстро возвращается. Каждый принимается лоббировать свои личные и корпоративные интересы, обвиняя других присутствующих в их ущемлении, апеллируя к несчастному ККБ, который не может думать о каких-либо интересах, кроме как интересах страны, и требуя от него беспристрастного, то есть выгодного для себя решения. К сожалению, где есть свет, там есть и тень. Что может быть печальнее, чем участь великих людей, которым приходится трудиться в окружении подобных «соратников»? Но даже если ему и приходится жить и работать бок о бок с ними, поступаться интересами страны ради их интересов он не намерен. И здесь наступает момент, когда он закрывает уши, приспускает на глаза веки и позволяет себе насладиться самой изысканной пищей, которую только может предложить нам Природа.
– Господин Президент, – между тем Глава Росрыболовства делает все от него зависящее, чтобы развеять очарование момента, – нам следует заблокировать резолюцию ООН о моратории на вылов осетровых. Данная резолюция подорвет потенциал нашего рыбного хозяйства и приведет к безработице в рыбной промышленности. Этого нельзя допустить!
Правильно. Давайте убьем последнего осетра, чтобы впредь вы давились сельдью и ветчиной. Большего вы все равно не заслуживаете.
Все эти сложности государственного управления, мешающие выполнению им своего долга перед страной, заставляют ККБ разрываться между желанием стать Царем-батюшкой всея Руси и решением не становиться им. Многие его подданные разделяют его монархические устремления, прочие же восхваляют его за отсутствие таковых. Отсюда в них – культ раздвоения личности. Сама я еще не решила, за что люблю его больше – за первое или за второе; но это не мешает мне любить его. Его обожают все. Его можно лишь обожать, ибо, как говорят, еще не все потеряно, когда среди государственных мужей есть люди, которым не все равно, которые хотят, чтобы им было не все равно, или которые хотели бы, что бы им было не все равно. Я-то знаю: в прошлом я Доктор кретинологии. Почему теперь – просто официантка? Да потому что те, кто несет за нас ответственность, сломали наши жизни, пнув мяч, бить по которому у них не было права. К тому же большую роль здесь играет и то, кому я служу. Единственный минус в моей работе – эти утренние трапезы, которые мне приходится терпеть подобно зрителю, пришедшему на плохую пьесу. Актерам легче: они то появляются из-за кулис, то вновь за ними исчезают, а зритель вынужден терпеть второсортное представление, не сходя с места.
Людям не чуждо тщеславие, даже если они к чему-то и не имеют непосредственного отношения: стоит, скажем, их любимой команде выиграть чемпионат, как они надуваются гордостью, словно лично к этому руку приложили. Ну вот и я, ничтоже сумняшеся, горжусь тем, что за накрытым мной столом творится История.
После того как икра и осетрина съедены без остатка, наиболее выносливые из присутствующих – те, кому не требуется вздремнуть, – наконец соглашаются заняться государственными делами и посмотреть, не получится ли у них довести какую-нибудь проблему до состояния катастрофы. На сегодняшнем заседании первым нанести удар по Мячу Судьбы вызвался товарищ Мозгопудрин, Министр финансового порабощения, бесстыже выделяющийся среди прочих членов Кабинета худобой.
– Нам ни в коем случае нельзя повышать пенсии в ближайшем будущем, – заявил он, облизывая свои лоснящиеся губы. – Лучше на ближайшие несколько лет вообще забыть об их повышении. Повышение пенсий чревато всплеском инфляции. Лучше вообще их сократить. Точно. Так оно было бы гораздо лучше.
Кладимир Кладимирович поблагодарил выступившего за попытку удара по мячу, приютив его взгляд своим.
– У меня вопрос к господину Мозгопудрину, – проговорил ККБ медленно, не отрывая от Министра своих мечтательных глаз, отчего Министр бессовестно сжался в размере, несмотря на всю икру и севрюгу, которых налопался. – Очень любопытно. В то время как специалисты коммерческих предприятий проходят подготовку по тематике «Минимизация налогообложения», какой-то нехороший человек послал специалистов Правительства на курс «Минимизация пенсионного обеспечения». Так что, выходит, если пенсии не повышать, то инфляции и не будет? Значит, вы, господин Министр, считаете, что дети и старики – это люди, мешающие нам жить. Иждивенцы, так сказать. А отдаете ли вы себе отчет, что иждивенцы они только первую и последнюю часть своей жизни, в то время как чиновники – иждивенцы на протяжении всей жизни?
Вообще, мои с ККБ взгляды на жизнь и прочие мелочи разнятся гораздо меньше, чем можно было бы ожидать, принимая во внимание разницу в нашем социальном положении. Я не могу не разделять возмущение Кладимира Кладимировича, когда, отдав приказ о сокращении чиновников на 10 процентов, он узнает спустя год, что их число, наоборот, увеличилось на целых 20. Судя по тому, как исполняются поручения Президента, дает он их не руководителям ведомств, а телевизору. А уж про то, что в лице Министра финансового порабощения чиновники всегда находят верного союзника, выступающего за постоянное увеличение их окладов, я даже и не заикаюсь…
– А что, народ ожидает социальной справедливости? – кипятится товарищ Мозгопудрин. – Какой еще социальной справедливости? Вы что? У нас теперь капитализм. Каждый за себя.
– Выходит, справедливости больше не место в жизни простого человека. Я правильно вас понимаю? Как легко, однако, вы отправили ее в утиль… – замечает с грустью ККБ.
Все-таки нелегко донести до каждого, что то, что воспринимается ими как Прописная Истина, на самом деле – Прописная Ложь.
Мне от этого великого человека порой тоже перепадают комплименты.
– О, я смотрю, вам есть что в бюстгальтер положить… – заметил он третьего дня и предложил мне присоединиться к нему в одном из его «выходов в народ», которые так любят истинные правители.
– Ни в коем случае, – сказал он начальнику службы охраны, занимающемуся разработкой маршрутов его «выходов в народ»; в данном случае это был «выход в народ» в бутиках «Петровского пассажа» и ЦУМа. – Не думаю, что, если я куплю коллекцию «Армани», это хоть как-то поможет делу международной борьбы с бедностью. Что? Если я не куплю «Армани», это все равно не поможет победить бедность? Но ведь это ужасно… Хорошо. Вы меня убедили. Я, пожалуй, возьму пару костюмов… И вот все-все эти платья для Первой Леди, пожалуйста… И полдюжины бюстгальтеров для моей новой заведующей кремлевской столовой.
Но вернемся к поверженному Министру: мне его ничуть не было жаль! Я только надеюсь, что однажды настанет день, когда в нашу повседневную жизнь войдет разработанная мной – еще в мою бытность Доктором наук и истинным ученым – система индивидуального благосостояния на основе черт лица. Система эта позволяет определять по лицу человека, достоин он финансового благополучия или нет. Если лицо порядочное – сделать его миллионером. Если нет – из миллионеров разжаловать.
Поэтому жаль, что соратники Президента придерживаются совершенного отличного от моего и Кладимира Кладимировича мнения. Вот и сегодня утром один из них возобновил попытки навязать свою точку зрения излишне доверчивому и простодушному ККБ, которым эта клика гадюк вертит как ей заблагорассудится.
– Отпущение грехов, господин Президент всея Руси, – зашипела змея-соратник, хитро подмигивая своим приспешникам, – это отличный способ упрочить нашу власть: раз не можешь не грешить, греши, так и быть, только совсем из числа нашей паствы не выходи. Нам выгоднее иметь в пастве преступников, чем они где-то там, со всеми своими богатствами и связями, а мы – ни с чем. Но на этом нам останавливаться не следует: мы должны способствовать процветанию этих людей, этого цвета нации.
Вот, пожалуйста. Действительно, разве можно грабить грабителей? Алчность человека – раковая опухоль Земли, но кто об этом задумывается? Человек разумный, безответственный – точно нет. Эти люди позволяют развращать себя деньгам – заметьте, деньгам, а не доброте и порядочности, – эти человеки, которые фактически гордятся тем, что в них не осталось ничего человеческого. Что за люди? Все хапают и хапают! Тут волей-неволей коммунистом станешь!
Да, мы бедные. Гордиться здесь, может, и нечем, но у нас есть своя гордость. Да и совесть у меня чиста перед людьми. А у «этих» совесть чиста перед своим карманом: они продали все, что смогли. Почему мир устроен так, что лучшее достается не самым достойным, а самым наглым?
А вот любопытно, какого размера была бы яхта у Абрамовича, если бы баррель нефти стоил один доллар?
Что плохого в том, что время от времени Президент предпринимает попытки вытеснить бизнес из политики? Вот, говорят, лоббирование – это благо. Благо для кого? Для семей, чахнущих от того, что они проживают вблизи рудников и промышленных гигантов? Или благо для продажных депутатов, никогда не отказывающих себе в удовольствии потискать грешные тела амбициозных красавиц? Нас заставили принять демократию, подстроенную под бизнес – другой, кстати, и не существует, – демократию, танцующую под мотив оглушающей и одуряющей дроби барабанов Большого Бизнеса.
Минуточку! О какой такой «несправедливости» со стороны ККБ вы вообще ведете речь? А сколько справедливости в том, чтобы давать разграблять природные богатства страны для обогащения нескольких сотен человек? Всего нескольких сотен человек, которые не находят ничего зазорного в том, чтобы хапнуть все, что можно продать?
Вы поймите: этому великому человеку противно, как должно быть противно любому порядочному индивиду, что ему приходится уживаться с подобными советчиками, министрами и олигархами, получившими в свои руки власть над страной и не колеблющимися ни секунды, чтобы воспользоваться ею в своих личных целях. Может, мы и не заслуживаем справедливого отношения к нам со стороны Отцов Нации или мудрости их действий, но ведь кто-то должен вести за собой всех нас – как элиту, так и грязь, хлюпающую у элиты под ногами. А эту ношу может взвалить на себя лишь один человек. И нам следует быть благодарными, если им окажется человек, которому не все равно, который готов на любые жертвы, который не испугается оплатить нижнее белье своих официанток из государственных средств, ежели на то будет его президентская воля.