«….Почему их именно шесть точно не могу сказать даже я. Это лишь теория, но как вам всем известно, она работает. Наверное, такое не принято писать в учебниках ведь я как автор должен быть точно уверен в том, что говорю, но к сожалению, у меня нет доказательств того что видов Лим именно шесть. В настоящий момент нам удалось получить лишь три, и велика вероятность того, что это максимум. Однако само творение, еще не достигло своего предела. Когда-то теория Брейма считалась ничем иным как безумием, но прошло всего два года, и теория превратилась в Закон Брейма именно ему и посвящена большая часть учебника. Мы долго думали, как будет наиболее правильно назвать эту науку, но так и не пришли к единому мнению. Ведь по сути дела – это всего лишь один единственный закон. Именно поэтому данный учебник носит название «Закон и теория Брейма»….»
Отрывок из Учебника «Закон и теория Брейма» автор Роберт Брейм
Этот день наступил, но ждал ли я его? Все вокруг такое знакомое и родное, но в тот же момент краски прошлого уже потерялись среди бесконечных серых тонов жизни. Есть ли смысл корить судьбу или, быть может творца, за то, что все в моей жизни сложилось именно так? Да и можно ли в моем возрасте говорить о том, что она сложилась? Пожалуй, не о том я сейчас думаю, через двадцать минут мне предстоит сказать речь, которая должна вдохновить студентов университета, а я понятия не имею, что я должен сказать.
Университет имени Байрона предстал передо мной во всей своей красе. Забавно, но, когда я учился в нем, он носил имя Кинга, но за эти два года лицо науки изменилось до неузнаваемости и теперь на передний план вышли другие герои. Впрочем, на архитектуре здания это нисколько не сказалось – это по-прежнему была некоторая смесь дворца и обычного жилого дома. У меня всегда было чувство, что его архитектор просто решил немного пошутить, когда предлагал проект этого здания, но вот незадача, проект утвердили. Теперь перед нами красовалось многоэтажное здание прямоугольной формы с торчащими из разных частей стены башнями. Все это выглядело настолько глупо, что даже сложно описать словами. Внутри этих башен, в основном находились лестницы, благодаря которым, студенты могли попасть на интересующие их этажи. Башни выходили из стен лишь наполовину, а вторая их часть находилась непосредственно внутри здания. Как и положено подобным сооружениям, на верхушке этих башен красовалась «шапка», со стоящим на ней флагом.
Еще немного постояв перед входом, я все-таки набрался решимости и вошел внутрь. Конечно, мое лицо не источало ничего кроме уверенности в себе, однако в глубине души я был явно к этому не готов. Сказать точнее, я просто не знал, на что это может быть похоже, быть преподавателем. Я собственно сам не так давно встал из-за парты, а большинство моих сверстников, в этом возрасте, еще до сих пор учатся. Конечно, причина моего назначения была вполне понятна, ведь я буду преподавать предмет, который сам же и придумал, однако от этого мне не становилось легче. Мне предстоит быть готовым к множеству вопросов, на которые просто нет ответов. Данная наука является абсолютной в своей точности, однако, в этот же момент, многое в ней остается без объяснений и просто принимается на веру. Также не стоит забывать, что основные знания по этому предмету засекречены армией и королем.
Память меня пока еще не подводила, и мне без проблем удалось найти учительскую. Раньше я был здесь довольно редким гостем, однако теперь, мне, судя по всему, предстоит бывать тут почти каждый день. Внутри меня поджидала до боли знакомая обстановка – несколько столов, стулья, ящики, где хранились важные бумаги и пара шкафчиков, уж право не знаю для чего именно. Впрочем, помимо этого в комнате находилось еще два довольно примечательных объекта, а точнее персоны.
– Вы ошиблись кабинетом, все студенты уже должны быть в главной аудитории, – сказала мне девушка, сидящая за столом.
Все-таки пока меня не было, в университете произошли некоторые изменения, и они касались преподавательского состава. Когда здесь учился я, нам читали лекции люди, которым в большинстве своем было далеко за сорок, а их мировоззрение абсолютно не совпадало с нашим. Сейчас же им на смену пришли весьма молодые особы, по крайней мере если сравнивать их со стариками. Что ж, новый владелец, новые правила.
– В письме было сказано, что сначала мне надо зайти в учительскую, где мне будут даны инструкции перед началом работы, – я ни на секунду не сомневался, что в силу моего возраста и внешности, меня все будут путать со студентом, но что поделать.
– Так вы новый преподаватель по Закону Брейма? – этот вопрос принадлежал второй девушке, находящейся в этой комнате.
Да, занятия еще не успели начаться, а мне уже надо начинать привыкать к работе в женском коллективе, надеюсь, что преподаватели мужчины тут еще остались. У той девушке, что приняла меня за студента были ярко-рыжие волосы средней длины и очаровательные карие глаза, которые идеально дополняли ее милое лицо. Другая же, что столь грубо поприветствовала меня, обладала довольно редкими в наших краях золотистыми волосами, именно поэтому к таким девушка, было приковано особое внимание со стороны мужчин, во всяком случае, во времена моего студенчества, которое закончилось не так давно. Златовласка так и не взглянула в мою сторону, очевидно не желая отвлекаться от книжки, которую читала, зато рыжая решила представиться:
– Странно, что они прислали на эту работу стажера, меня зовут Лорен Прист, – она протянула мне руку, чтобы скрепить наше знакомство рукопожатием. Однако я, поддавшись инстинктам, слегка склонившись, поцеловал её руку. Этот аристократизм можно видимо только вырезать из моего мозга, и по-другому я от него не избавлюсь.
– Меня зовут Роберт, и собственно я не стажер, – мое действие было воспринято мисс Лорен весьма скептически, хотя другого я и не ждал.
– Роберт, прямо как Роберта Брейма, – девушка с золотистыми волосами закрыла книжку и, судя по счастливому лицу, ушла куда-то в свои мечты. – Все-таки такие люди рождаются раз в несколько столетий, хотела бы я с ним познакомиться. Он, правда, наверное, старше меня, но надеюсь ему не больше сорока.
– Нет, мне определенно меньше сорока, – вот уж не знал, что у меня есть поклонники.
– Хм, хорошая шутка, хотя и не очень уместная, – теперь уже скептически посмотрела на меня златоволосая.
– Да уж, все-таки надо понимать, что на такое не купится даже самая последняя дура, – подключилась к диалогу Лорен, злобно посмотрев на меня. – Не стоит называть себя именем великого ученого, тем более что, уверена, вам до него очень далеко.
Как раз по окончанию этой фразы в кабинет вошел человек в белом костюме и круглых очках. Внешность его претерпела некоторые изменения, с момента нашей последней встречи, но все же, я без проблем узнал своего первого учителя Эльбита Штама.
– Неужели, кого я вижу? Знаменитый Роберт Брейм пожаловал к нам собственной персоной, – поприветствовал меня он.
– Да он самый, ты я смотрю, все также источаешь сарказм, – кисло улыбаясь ответил ему я.
– Но, но, молодой человек, где же ваше почтение? Вам не стоит «тыкать» старшим.
– Прости, Эльбит но времена когда ты был моим учителем прошли и теперь мы на одном уровне, – люди всегда славились тем, что воспринимали этикет в свободной форме, удобной для них.
– А что самое приятное, что это исключительно моя заслуга.
– Я бы конечно отдал большую часть это заслуги Байрону, но, чтобы тебе не было обидно, так уж и быть, скажу, что именно ты был лучшим, – хоть это и не правда.
Пока мы разговаривали я чувствовал, что окружающая обстановка потихоньку накаляется. Скорее всего, Лорен и златовласая незнакомка были уверены, что мы заранее подготовили эту шутку, но все-таки некоторые нотки сомнений звучали в их головах все громче и громче. Ведь если подумать, они никогда не видели, как именно выглядит Роберт Брейм и вся информация об этом загадочном гении, тщательно скрывалась. Во много это было связано с тем, что молодой ученый придумавший столь сложную для осмысления систему, никогда не вызвал бы доверия у обычных обывателей, никто уже давно не верил в молодых гениев, самородков и таланты.
– Да, кстати, я собственно пришел пригласить тебя на вступительную речь.
– А без этого никак?
– Нет уж, прости, ты должен представить себя новому поколению и вдохновить их на научные подвиги.
– Как показала практика лучшее вдохновение – это уход в свободное плавание.
– Такие вдохновители держи при себе, пусть все думают, что ты был самым прилежным учеником.
– Да уж, я кстати, по началу именно таким и был.
– Ровно до той поры пока мисс Лавлейс не похитила сердце молодого Роберта Брейма, кстати, как она поживает? – издевательски улыбаясь спросил Эльбит.
– Не видел её с момента отчисления, – я чисто машинально сжал кулаки, но тут же отбросил дурные мысли и натянул на лицо улыбку, – ты же знаешь, что наука мое все.
– Да, конечно, пару лет назад я бы поверил, но сейчас прости, нет. Ладно, я побежал и тебе советую поступить также.
Эльбит вышел из комнаты, снова оставив меня наедине с дамами. Я подошел к столу, за которым сидела обладательница золотистых волос и взяв книжку, которую она до этого с таким интересом читала, перевернул её и открыв предпоследнюю страницу указал пальцем на отрисованный там портрет.
– Портрет конечно не очень так как тут мне прибавили лет двадцать, но если хорошенько приглядеться, то в этом человеке можно узнать меня.
Девушки переглянулись и начали внимательно смотреть на меня, потом на портрет, потом снова на меня, потом снова на портрет. Прежде чем они успели что-то сказать, я подарил им свою улыбку и покинул учительскую. Теперь мне предстояло вспомнить, а где же именно находится главная аудитория. После нескольких ошибок я все-таки дернул нужную дверь и оказался прямо перед большущей аудиторией студентов. Мне повезло войти через тот вход, который вел прямо на сцену. С трибуны вещал бессменный ректор, профессор Нельц. Судя по всему, мое вторжение прервало его речь, но он явно не растерялся и произнес следующее:
– А вот уважаемые ученики и наша особая гордость, для меня честь, что Роберт Брейм учился именно в нашем университете и, хотя ему и не удалось его закончить, первые шаги он сделал именно здесь. Профессор Брейм, не будете ли вы так любезны, сказать пару слов вашим будущим студентам?
Да, старый имп выкрутился прекрасно и даже не забыл подчеркнуть, что я не заканчивал этот университет, очень интересно как это впоследствии отразится на моем общении со студентами. Мне ничего не оставалось, как занять место моего начальника и встать за трибуну. Теперь дело было за малым, речь.
– Я рад приветствовать здесь тех, кто только приступил к обучению и тех, кто уже преодолел определенную стадию в этом нелегком деле. Как уже подчеркнул профессор Нельц, я не закончил этот университет, но как вам всем известно, добился неплохих результатов в научной сфере и тут, конечно, не последнюю роль сыграло мое обучение. Можно сказать, что в какой-то определенный момент я понял, что меня научили всему, что я хотел и мне пора двигаться дальше. Теперь, мне иногда приходится думать о том, что если бы я остался здесь, то добился бы большего. Наука, которой я положил начало, будет развиваться еще многие годы, а я уже практически достиг своего максимума в этой сфере, так и не поняв её сути. Поэтому, именно вам и предстоит продолжить мою работу, мой путь. Конечно, многим из вас удастся меня превзойти, но только в том случае, если вы приложите для этого соответствующие усилия. Я хочу сказать, что этот университет, ваш реальный шанс, и я тому яркое подтверждение. Что касается меня как преподавателя, советую вам меня не злить и не прерывать занятия. За сим у меня, пожалуй, все. – надеюсь они поверили хотя бы в часть этой лжи.
– Благодарю вас профессор Брейм, вы были весьма немногословны, но и на том спасибо, – профессор Нельц явно пытался меня задеть, но ему это не удалось. – А теперь прошу всех проследовать в аудитории, где ваши преподаватели расскажут вам о грядущем плане занятий.
Студенты начали потихоньку расползаться. Надо отметить, что во время моего выступления в зале стояла практически гробовая тишина, что конечно не могло не радовать, хотя, наверняка, не обойдется без пары тройки нарушителей спокойствия, но меня еще с четырех лет учили, как с этим надо эффективно бороться.
– Брэйм, у вас будет двести пятый кабинет и двести шестая аудитория, по окончанию занятий отчет и журнал положите в соответствующие ящики в учительской. Предмет, я думаю, вам знаком, так что можете приступать.
Что-то в интонации, и общей конструкции фразы, говорило мне о том, что Нельц явно недоволен моим назначением, однако сейчас у меня не было желания обсуждать это с ним, поэтому я просто пошел в свою аудиторию. Скорее всего, мне следовало взять учебник из учительской, либо же из моего кабинета, но будем, надеется, что я справлюсь и без него.
Чтобы дать студентам время занять свои места и немного прийти в себя, я решил слегка прогуляться по таким знакомым, и таким далеким коридорам. Пожалуй, здесь все и начиналось. Детство мое вряд ли можно было назвать веселым, хотя виноват в этом, только я сам. Почему-то с самых ранних лет мне стукнуло в голову, что весело жить неинтересно и, с тех пор, все веселье и закончилось.
Когда я поступил сюда, то, некоторое время, был действительно счастлив. Жизнь шла именно так, как я хотел, однако, в какой-то момент, все оборвалось и вот я уже еду на раскопки, вместе с профессором Байроном. Тогда, началась другая глава моей жизни, которая тоже продлилась не очень долго и теперь вот еще один виток. Думаю, на этом все, и закончится, сейчас мне остается только направить новое поколение, а самому, пожалуй, уйти на покой. Я ведь, всего на шесть лет старше их, но я уже, по сути, потерял все, что у меня когда-то было. И хотя я мог попробовать найти что-то еще, что-то что станет для меня новым смыслом и целью, даже я сам не догадывался, что бы это могло быть. На этой грустной ноте я и вошел в аудиторию.
К моему удивлению здесь было довольно тихо, хотя все студенты были на месте. Стоило отметить, что я имею дело не с совсем обычными детьми. Поскольку, мы находимся не в столице, этот университет был предназначен для детей, которые, по разному ряду причин, остались без родителей и все как один живут в общежитии за городом. Конечно, тут есть отдельный курс для детей из полноценных семей, но они не входят в общий поток. Так или иначе, благодаря довольно строгому воспитанию в детстве, в аудитории было довольно тихо. Хотя и понятно, что это был лишь вопрос времени, ведь всегда найдется группа людей, которая воспринимали подобное воспитание с неверной точки зрения, и теперь думают лишь о том, как отстоять свою позицию.
На вводной лекции, я познакомил своих студентов с общим планом, и немного рассказал о сути предмета. По ходу своего монолога, я пару раз терялся в собственных мыслях, из-за отсутствия преподавательского опыта, в результате вызвав небольшую волну шепота с задних рядов. Это конечно была моя вина, поэтому я предпочел не обижаться. Итак, мне вместе с моими учениками предстояло пройти теорию Брейма и уяснить для себя Закон Брейма. Я решил, что будет целесообразно разбить процесс на две половины, состоящие из теории и практики. Мы будем изучать теорию построения, и параллельно пробовать создать собственные простые конструкции. Для этого нам понадобятся специальные приборы, о наличии которых я пока был не осведомлен, так что первые несколько недель тренировка будет проходить в письменном виде. К тому же, мне в любом случае, не стоит допускать до творения тех, кто не понимает его сути. А чтобы отделить достойных от недостойных, мне сначала необходимо проверит их знания. Лекция была закончена перекличкой, с целью заполнения журнала, после чего студенты были мною отпущены.
Теперь мне предстояло вернуться в учительскую и оставить там журнал. Надо отметить, что мне довольно-таки повезло, и учительская находилась всего через несколько кабинетов от моей аудитории, так что я мгновенно дошел до нее. К моему удивлению, она оказалась пустой, если не считать моего начальника профессора Нельца, который явно ждал меня.
– Решил мучить студентов до последнего, Роберт? – по голосу я не смог понять насколько негативный оттенок носит эта фраза.
– В смысле?
– Ну, сегодня, как-никак, первый день, не обязательно было держать их до самого конца. – профессор улыбнулся, что слегка меня успокоило, не люблю я начальство.
– Да я как-то даже не заметил, как все прошло. Кстати, хотел спросить, сколько у меня групп, потому что в журнале я нашел только одну?
– Одна и есть.
– Почему так?
– Ну, а как ты думаешь? Предмет сложный, поэтому у тебя занимаются только те, кто до этого показали высокие результаты на экзаменах. Собственно, у нас здесь всего три группы, у тебя занимаются лучшие сразу из трех.
– Понятно, а какие у них еще занятия кроме моих?
– Это зависит от выбранной ими программы. Мы стараемся пропагандировать, что-то вроде индивидуального подхода к каждому, ну а вернее сказать к тем, кто этого заслуживает.
– Да, в мои времена все было немного проще.
– Возможно, поэтому ты и ушел, так что пришлось, что-то менять.
– Ну, вы знаете, что причина была совсем в другом.
– Так скажем, я догадываюсь, – профессор лукаво улыбнулся. – Однако слухи разные ходят, а основной, как ты понимаешь, сводит все к тому, что наш университет оказался для тебя не слишком хорош.
– Неужели поэтому тут занимаются дети только из общежития?
– В яблочко.
– Вздор какой-то.
– Оно и к лучшему, с этими ребятами гораздо проще, да и с мозгами у большинства из них все правильно. Я собственно хотел спросить у тебя Роберт, ты уверен, что справишься?
– Что вы имеете в виду?
– Понимаешь, я должен быть уверен в своих сотрудниках, поэтому я должен быть уверен, что у тебя не возникнет никаких проблем на этой должности. Если что у меня есть, кем тебя заменить, а ты останешься в штате, и по возможности будешь давать советы.
– Нет, подождите, профессор Нельц, я пришел сюда преподавать и буду преподавать. Мне не нужны никакие замены, сомневаюсь, что кто-то знает закон Брейма, лучше самого Брейма.
– Ну, хорошо, однако в связи с твоим назначением, к нам будет приковано особое внимание со стороны проверяющих, так что постарайся, как только можешь.
– Будет сделано.
– Ладно, другие преподаватели тоже хотят сюда попасть, так что не буду им мешать.
Нельц снова улыбнулся и покинул учительскую, пропуская внутрь стоящих на входе преподавателей, с большинством из которых я был уже знаком. Новичками в этой компании были два представителя мужского пола с коротко стриженными каштановыми волосами. Помимо одинаковых причесок, можно было также отметить некоторые схожие черты лица. Пожалуй, основным отличием можно было считать возраст, один был явно старше другого, хотя быть может, просто выглядел более мужественно. Я обменялся с ними рукопожатиями, а также именами. Того, что моложе звали Эрик, того что старше Денниор.
– Фух, Роберт, а я уж было боялся, что ты по привычке будешь здороваться с ними как с дамами, – Эльбит похоже не мог не поддеть меня, когда имелась хоть небольшая возможность. – Но как я вижу, все обошлось.
Тут нельзя было не вспомнить мое первое появление в университете и ошарашенные взгляды студентов, после того как я перецеловал руки всем студенткам из нашей группы, а после подойдя к самой красивой из них собрался было сделать тоже самое, но не стал, а точнее не смог. Все конечно подумали, что я сделал это специально, но, когда наши глаза встретились, я просто не смог заставить свое тело исполнять мои приказы. После по университету поползли слухи обо мне, которых с течением времени стало так много, что я невольно становился темой почти всех бесед.
– Не переживай, Эльбит, я пока еще отличаю мальчиков от девочек.
– Знаешь, все-таки со временем навыки притупляются.
– Думаю, поскольку ты будешь немного постарше, притупление подобных навыков в первую очередь грозит тебе, а я надеюсь и вовсе до такого не дожить, – я повернулся к златовласой девушке, которую я уже видел сегодня с утра, но так и не узнал её имени. – Простите, но я так и не узнал вашего имени.
– Я…я Марибела Мальен, – она выглядела как-то растерянно и умудрилась запнуться, прежде чем назвала свое имя. – Извините за утро…чтобы не сломать язык, можете звать меня Мари.
– Думаете, у меня настолько плохо с дикцией? – я кисло улыбнулся.
– Я нет…простите…просто….
– Да я шучу, просто шучу, – никогда мне не доводилось еще такого видеть, с утра она была более разговорчива и остра на язык. – У вас что-то случилось?
– Нет просто…
– Ну же, Роберт, пораскинь мозгами, – Эльбит не мог упустить такой момент. – Ты же знаешь, что Марибела является поклонницей Роберта Брейма, а ты, если помнишь он и есть.
– Я кстати тоже большой ваш поклонник, – Эрик, очевидно, решил, что эта информация сейчас очень важна, хотя лично я понятия не имел кто такие поклонники, что с ними делать и откуда они вообще берутся. – Я, пожалуй, вам завидую, вам удалось столько всего добиться, я бы тоже так хотел, – так понятно поклонники – это те, кто тебя завидуют, нашли кому.
– Эрик, поверь, завидовать мне это последнее дело.
– Все же ваши работы поражают.
– Это лишь стимул, сделать что-то лучше, не более того.
Дверь в учительскую открылась, и к нашей компании присоединилась еще одна девушка. Если девушки со светлыми волосами были редкостью в этих краях, то девушку с голубыми волосами, я вообще видел, чуть ли не впервые. Если мне не изменяла память, то таким цветом волос обладали выходцы с севера, однако это было настолько далеко отсюда, что такие сведенья можно было, смело относить к сказкам. Девушка была диковиной во всем – разрез глаз, форма губ, нос, все это было идеально, будто бы выточено скульптором. Не могу судить, все ли девушки с севера выглядят так или только эта особа, но определенно можно сказать, что с поиском мужчины у нее проблем не будет.
– Мое почтение, – я подошел к девушке и снова машинально попытался поцеловать ее руку, однако девушка оперативно согнула их в локтях приложив пальцы правой руки к подбородку, а левой обхватила свою талию.
– Роберт Брейм, стало быть, мне уже доводилось видеть вас раньше.
– Да и где же?
– На балу в честь открытия фабрики по производству векторных карт. Надо сказать, там вы произвели на меня наихудшее впечатление. Во-первых, вы пришли туда без сопровождения какой-либо дамы, что уже говорит о многом. Во-вторых, вы выглядели совершенно потерянным, как будто такие мероприятия не для вас. Вряд ли кому-то есть смысл тратить время на общение с вами, раз вы совершенно не умеете себя держать. Не поймите меня неправильно, вы гениальный ученый, но как личность, вы мне абсолютно не интересны и знакомиться я с вами не намерена, – что на нее вообще нашло? Я же только хотел поздороваться.
– Да, признаться, там я проявил себя не с лучше стороны, но этому есть объяснение. За вечер до этого погиб один из величайших людей, и мой близкий друг Элистон Байрон. Поэтому, возможно, я был слегка не в форме.
– Но ведь Байрон погиб через несколько дней после бала? – девушка посмотрела на меня с явным недоверием.
– Официально да, а на самом деле, он погиб на моих руках за день до бала. По этой же причине, его дочь не смогла прийти со мной на бал. Я же был вынужден это сделать, так как иначе, планируемая сделка была бы расторгнута, и имя Байрона было бы запятнано. Они ведь даже сдвинули дату его смерти, потому как, по их словам, он умер не вовремя. Именно поэтому мисс Равилья Грейс у меня не было никакого желания вести себя в соответствии с этикетом и делать вид, что мне весело.
– А откуда вы знаете мое имя? – лицо девушки снова изменилось и теперь оно выражало недоумение.
– Ну, вы же сказали, что были на том балу, значит все, что мне оставалось – это вспомнить ваше имя.
– Но мы ведь там не пересекались.
– Да, но я был знаком со списком гостей, – людей с севера там было очень немного, так что покопавшись в памяти я без проблем выдернул оттуда имя и фамилию гостьи.
– Хотите сказать, у вас настолько феноменальная память?
– Можно сказать и так, теперь прошу меня простить, но мне надо идти.
Вся эта беседа и толпа мне уже порядком поднадоела, поэтому отвесив легкий поклон, я вышел из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.
***
Молчание еще некоторое время блуждало по кабинету, после чего Равилья все-таки решила его нарушить.
– Да быть такого не может, кто-нибудь говорил ему мое имя?
– Нет, – ответил Эльбит.
– Может он видел списки преподавателей?
– Вряд ли, да и зачем они ему, – Эльбит продолжал сохранять каменное лицо.
– Ну, тогда откуда он знает мое имя?
– Он же уже ответил.
– Это невозможно.
– Ну, не стоит недооценивать Роберта Брейма, неважно как он выглядит, или ведет себя. Факт о том, что он гений остается фактом. У него много скрытых способностей, а также множество подходов к восприятию информации. Он думает не так, как обычный человек, и это и делает его гением. Может он, действительно запомнил список гостей, и сейчас обратился к своей зрительной памяти, а может просто услышал ваше имя.
– Мне сложно в это поверить, во-первых, когда мы были на балу, не было похоже, чтобы он интересовался окружением, а во-вторых, его взгляд говорил о том, что он видит меня впервые.
– Да, в этом весь Роберт, непонятно как, но это работает. На этом, кстати сказать, и основывается его закон. Нам просто остается ему верить.
– Получилось не очень красиво с моей стороны, но думаю, если я его обниму, все печали уйдут, и мы будем квиты, – к Равильи явно вернулось самообладание. – Однако, в любом случае, я его недооценила, и это моя оплошность.
– Можешь не переживать по этому поводу, скорее всего он даже не обратил на это внимание.
***
Я вернулся в свой кабинет, с целью прикинуть учебную программу и подготовить пару тестов. Есть определенный смысл не откладывать это дело и сразу посмотреть, на что способны эти ребята, есть ли у них вообще склонность к моему предмету. Проектирование Лим, чем-то отдаленно напоминает рисование, тут нужны определенные склонности, понимание и желание. Есть множество способов определить начальные задатки. Этим я, и подумывал заняться завтра.
На составление тестов у меня ушло несколько часов, к этому моменту на улице уже стемнело, и было пора идти домой. Вечер выдался довольно холодным, все-таки осень уже окончательно поселилась в этих краях, и было самое время переходить на теплую одежду. В принципе мой плащ был создан из специальной ткани, созданной лично мной, но этот состав был секретом, поэтому лучше не вызывать лишних подозрений и одеть, что-то потеплее.
После моего довольно крупного конфликта с военными, мне приходилось прятать даже самые простые разработки от посторонних глаз. Если кто-то сверху узнает о моих работах, то, во-первых, их тут же начнут использовать военные, а во-вторых, мне дадут пожизненный срок. В самом начале, мы с профессором Байроном даже и представить не могли, что наши разработки будут использоваться в качестве снаряжения для солдат. Мы хотели сделать мир лучше, а в итоге подарили нашему государству мощь, о которой другим приходится только мечтать. Конечно, незамедлительно начались стычки на границе и расширение территории. Однако, из-за того, что мы обладаем не очень обширными участками земли, и у нас не так много солдат, как у других, военные надеялись, что я создам для них, что-то вроде абсолютного оружия. Когда я понял, чем это все может кончиться, я объявил, что понятия не имею, куда двигаться дальше и был понижен в ученой степени, и отправлен сюда преподавателем. Конечно, все это было лишь на бумагах, обычные люди по-прежнему думали, что я главный ученый страны, однако я был лишен всех привилегий и доступов к материалам. К счастью, у меня остались некоторые запасы, которые я время от времени использовал, расширяя свой арсенал. Зачем я это делал, сказать было трудно. Наверное, потому что это единственное, что я умею. Это помогает мне жить, дает мне путь и веру. Когда-то у меня было все, а в итоге я остался ни с чем и совсем один.
Позади послышался знакомый шорох. Я сначала было подумал, что мне просто померещилось, но звук раздался вновь. Сомнений быть не могло, с таким звуком передвигались лимении, но что это существо может делать в городе? Шорохи стали резко приближаться, я едва успел развернуться и выставить руку вперед, но всего за мгновение до этого, кто-то пустил в лимению огненный заряд, и вместо того, чтобы наброситься на меня, существо отлетело в сторону. Я хотел было использовать перчатку, но кто-то ударил меня сзади по голове, и я потерял сознание.
***
Лимения быстро оправилась после нападения, и решила отомстить своему обидчику. Людей с посохами было трое. Пока существо думало на кого ему лучше напасть оно потеряло несколько ценных мгновений, и поймало еще несколько огненных зарядов. На этот раз лимении, уже не удалось так легко оправиться и люди с посохами без труда накинули на неё сеть.
– Живучая тварь, – сказал один из них.
Все трое были одеты в черные плащи с капюшонами, а лица их скрывали белые маски.
– Что будем делать с этим парнем? – спросил второй.
– Ха, да это же Роберт Брейм.
– Что он тут делает? Я думал он уже давно ушел домой.
– Не знаю, видать, он не осведомлен о комендантском часе.
– Надо будет исправить эту оплошность. Забираем их обоих и уходим