Предлагаемая читателям книга повествует о набатеях, древнем народе, о генезисе и таинственном исчезновении которого с исторической арены до сих пор идут споры среди ученых. Столицей Набатейского царства была Петра – уникальный город, состоящий из высеченных в скалах зданий. Этот исторический памятник, в 2007 году включенный в число семи новых чудес света, привлекает большое число туристов со всего мира. О самих набатеях известно очень мало, поскольку этот народ либо не оставил о себе письменных свидетельств, либо они еще не обнаружены. В настоящее время по этой теме издано всего несколько книг (Набатейское государство и его культура. И. Ш. Шифман. М.: Наука, 1976; Набатеи. Дэн Гибсон. США, 2003; Петра и Набатеи. Мари-Жанна Рош. М.: Вече, 2013), относящихся к научно-исследовательскому жанру.
В романе два пласта повествования: первое происходит в наше время на территории Иордании в историческом комплексе Петра, второе – на рубеже 105–106 годов в Набатее (это древнее государство располагалось на территории современных Иордании и Израиля). Книга рассказывает о последних месяцах существования Набатейского царства перед его аннексией Римской империей. В современной части действие разворачивается среди участников российской археологической экспедиции, ведущей раскопки в Петре, где происходит кража и убийство. Главный герой – сотрудник археологического музея, играющий роль частного детектива, которому и удается найти разгадку преступления. Исторические и современные главы чередуются, что позволяет «оживить» музейные экспонаты и предоставить читателю возможность окунуться в повседневную жизнь набатеев.
Среди персонажей романа есть несколько реальных исторических лиц: царь набатеев Раббэль II, его сестра Хагру, сын Обода, наместник Сирии Авл Корнелий Пальма Фронтониан, легат VI легиона «Железный» Гай Юлий Прокул и легат III легиона «Киренаика» Гай Клавдий Север. Остальные персонажи – вымышленные. Перечень упоминаемых в романе древних источников, исторических деятелей, терминов, названий древних народов и географических топонимов, отличных от современных, приводится в примечаниях в конце книги.
Надеемся, первая попытка художественного осмысления истории набатеев заинтересует читателей.
Глава 1
[1]
– Бам! Бум! Бэм!
Негромкие четкие удары гулко разносились в прозрачном вечернем воздухе. Горное эхо подхватывало звуки и, забавляясь, бросало на крутые уступы, так что казалось, будто они раздаются сразу со всех сторон. Внезапно наступила тишина. Порыв горячего ветра, налетевшего из долины, качнул разлапистые листья пальм, осыпал несколько поспевших плодов с тонких веток оливковых деревьев и бросил горсть разноцветного песка в лицо высокого худощавого мужчины в темном дорожном плаще, стоящего на вершине скалы невероятного лилового оттенка.
Медленно смахнув налипшие на веки песчинки, человек продолжал внимательно осматривать окрестности. Довольно долго он стоял неподвижно, пристально вглядываясь в причудливые каменные нагромождения, окрашенные закатом в багровые тона.
Наконец, удовлетворенно хмыкнув, он легко спрыгнул в неглубокую расщелину и повелительно бросил ожидавшим его спутникам:
– Все в порядке, никого нет, видимо, мне показалось. Продолжаем.
Темноглазый крепыш в запыленном бурнусе молча кивнул и снова склонился над почти правильной кубической формы углублением, выдолбленным в толще известняка.
– Думаю, поместится, места достаточно, – задумчиво сказал он и поднял глаза на первого. – Или еще расширить?
Тот подошел и тоже заглянул в проем.
– Пожалуй, да, немного, – он обернулся к третьему участнику этой тайной экспедиции, застывшему в почтительном ожидании.
– Слушаю, господин, – немедленно откликнулся каменотес и, прихватив инструменты, спрыгнул в темный лаз.
– Только поживее, Гарму, скоро совсем стемнеет, – проговорил вслед ему человек в бурнусе. – Не хотелось бы зажигать огонь.
– Понимаю, – донеслось из впадины. – Я быстро.
Раздались глухие удары по камню, и эхо снова бойко запрыгало по скалам.
Двое переглянулись и по узкому проходу вышли из расщелины к горной тропинке, где под нависшим уступом примостился оседланный верблюд, скаля, словно в насмешке, уродливые желтые зубы. Неподалеку на узорчатом коврике сидел человек лет сорока пяти с живым выразительным лицом, закутанный в пурпурную накидку. Его темные с проседью волосы до плеч были перехвачены кожаным ремешком, перевитым золотой тесьмой. Он, не отрываясь, смотрел на стоящий перед ним объемистый медный ларец.
– Господину моему царю радоваться, – в унисон тихо произнесли подошедшие и склонились в глубоком поклоне.
Сидящий поднял на них глаза:
– Говори, Саллай.
– Все готово, господин мой, – кратко доложил тот. – Гарму сейчас закончит. Мы отнесем ларец?
– Да, – царь поднялся и отошел на несколько шагов, давая возможность своим людям подойти к поклаже.
Высокий Саллай, скинув плащ, небрежно бросил его на камень и взялся за одну из ручек, расположенных по обе стороны украшенного резьбой сундука. Коренастый Иллута, сопя, крепко ухватился за другую.
– Смотрите, не ударьте о скалы, – предупредил царь и, мягко ступая по каменистой тропе, медленно пошел следом за придворными, осторожно несущими тяжелый ларец.
Рядом с тайником стоял уже закончивший работу каменотес. Он кинулся было помогать, но Саллай нетерпеливым жестом приказал ему посторониться. Ларец бережно опустили в углубление, и Гарму начал быстро засыпать его щебнем. Когда поверхность выровнялась, Иллута с помощью каменотеса водрузил сверху большой плоский камень, поверхность которого покрывали нанесенные черной краской поперечные полосы.
– Теперь вы должны принести клятву, – сказал царь, молча наблюдавший за действиями подчиненных, – в том, что никому не откроете великую тайну, которая вам доверена.
– Мы готовы, господин мой, – немедленно откликнулся Саллай и первым торжественно произнес, подняв вверх согнутую в локте правую руку.
– Клянусь Раббэлю-царю, который возродил и спас свой народ, клянусь Душарой и всеми богами в том, что никто не узнает от меня об этом месте, священном и заповедном, до конца моих дней.
Иллута и Гарму поочередно повторили заклятие. Царь кивнул, бросил последний взгляд на скрывший тайник полосатый камень и, тяжело вздохнув, направился к выходу из расщелины. За ним так же молча последовали его спутники. Саллай и Иллута, бережно поддерживая царя под руки, усадили его на верблюда, и вскоре всадника и его свиту поглотила тьма ущелья. Все стихло в горах. Ярко-розовое небо продолжало багроветь, в сложный облачный узор вплетались все новые оттенки: пурпурные, сиреневые, лиловые…
[2]
Вдруг изумительный розово-лиловый закат задрожал и медленно, как бы нехотя, растаял. Сергей Лыков, старший научный сотрудник археологического музея, возглавлявший отдел древней истории, потер лоб и растерянно огляделся. Он сидел у себя дома за своим ноутбуком, все пространство стола вокруг которого было завалено разрозненными листами его очередной рукописи и журналами по археологии и востоковедению. За окном стояла непроглядная тьма холодного ноябрьского вечера. Грубоватые силуэты старомодной мебели еще советских времен, которой была обставлена большая квадратная комната, служившая историку кабинетом, несколько смягчал рассеянный свет настольной лампы под зеленым абажуром. Лыков расправил плечи и потянулся, распрямляя затекшее от долгой неподвижности тело. Его взгляд обратился к лежавшему перед ним распечатанному письму. Сергей удивился, как простое приглашение посетить Петру подействовало на его воображение.
«Ну надо ж такому пригрезится!» – усмехнулся он, вспоминая яркие краски странного видения. Он подошел к окну, задернул шторы, затем вернулся за стол и еще раз внимательно прочел письмо от своего старого знакомого Игоря Маркова. Тот второй год работал в составе российской археологической экспедиции, ведущей раскопки в Иордании на месте древней столицы Набатейского царства, и теперь звал его погостить на пару недель. Сергей был несколько удивлен, получив это приглашение: они с Игорем никогда не были особенно близки, хотя и считались приятелями, так как во времена студенческой юности входили в один дружеский кружок. Но после окончания университета судьба их развела: Игорь женился на москвичке и остался в столице, а Сергей вернулся в свой родной город на берегу Черного моря. Периодически они, правда, встречались всей компанией, когда Лыков наезжал в Москву по делам или в отпуск, но последний раз виделись в начале прошлого года.
«Все-таки это очень любезно со стороны Игоря пригласить меня, – подумал историк, – не забыл, что Древний Восток моя страсть». Сергей улыбнулся и продолжил чтение.
«Полевой сезон в разгаре, – писал Марков, – хотя, честно признаюсь, пока особо интересных находок не было и кучу времени отнимает наиболее нелюбимая нами, археологами, часть работы, а именно отчет, подготовка артефактов к отправке в лабораторию и прочая мутотень. Но все это наша рутина, которая тебя никак не коснется, а погоды здесь стоят дивные – жара спала, а холода еще не начались, так что я очень рассчитываю тебя увидеть в ближайшее воскресенье».
В этом месте Лыков машинально поднял глаза на календарь – сегодня был четверг.
«К чему такая спешка?» – подумал он с недоумением и вдруг нахмурился от неожиданно налетевшего острого, как укол, ощущения: за обыденными словами приятеля ему на секунду почудилось нечто тревожное, даже угрожающее.
«Он чего-то недоговаривает», – пронеслось у него в мозгу. Впрочем, это чувство тут же прошло, и Сергей счел сегодняшнее столь необычное для него состояние розовых видений и предчувствий предотпускным синдромом – он как раз ломал голову над тем, куда бы податься на две недели своего отпуска, когда пришло письмо от Игоря.
– Во всяком случае, это веселее, чем сидеть в библиотеках холодной слякотной Москвы, – сказал себе историк, решительно тряхнув головой.
Собираться пришлось впопыхах, поскольку на «Королевские Иорданские авиалинии» мест на ближайшие дни не было и забронировать билет до Аммана удалось только на воскресный рейс «Аэрофлота», вылетающий из Москвы в девять сорок утра. А Сергею надо было еще по просьбе Маркова встретиться с его женой, которая должна передать для него, как выразился археолог, «одну небольшую, но очень нужную штуковину». Поэтому Лыков вылетел в столицу в субботу утром и сразу по прилете позвонил Лене. «Нужная штуковина» оказалась довольно увесистым чемоданчиком из черной плащевки длиной чуть более полуметра с ремнем для ношения через плечо.
– А меня с ней в самолет-то пустят? – осторожно поинтересовался Сергей, глядя на дополнительную кладь с некоторым сомнением.
– Пустят, пустят, – успокоила Лена, улыбнувшись. – Только это довольно ценный прибор, с ним надо поаккуратнее.
Сергей открыл было рот, чтобы спросить, что это за аппарат, но осекся и промолчал.
«Я все равно не пойму из названия, зачем он Игорю понадобился, только буду выглядеть дураком. К тому же Лена может и не знать», – подумал он.
Воскресное утро выдалось пасмурным, то и дело принимался моросить мелкий противный дождик, и Лыков всю дорогу в аэропорт нервничал, как бы не задержали вылет. Но его страхи оказались напрасными – самолет взлетел точно по расписанию, легко преодолев полосу серых унылых туч, над которыми оказалось абсолютно чистое небо, озаренное яркими лучами солнца. Лайнер слегка накренился, разворачиваясь, затем выровнялся и уверенно взял курс на юг. Сергей облегченно вздохнул, отстегнул ремень безопасности и, поудобнее устроившись в кресле, раскрыл книгу известного востоковеда Шифмана о Набатейском царстве. Лыкова давно интересовал этот необычный народ: его удивительный образ жизни, специфическая культура и невероятное вольнолюбие, заставившее считаться с ним даже могущественный Рим, а больше всего ему хотелось проникнуть в главную тайну набатеев, которые странным образом исчезли с исторической арены так же внезапно, как и появились.